история 1 тема. 1 вопрос. Восточные славяне и их соседи
 Скачать 139.07 Kb.
|
Норманнский вопросСуществуют две основные гипотезы образования Древнерусского государства. Согласно классической норманнской теории, оно было привнесено извне варягами братьями Рюриком, Синеусом и Трувором в 862 г. Авторами норманнской теории являлись Г. Ф. Миллер, А. Л. Шлёцер, Г. З. Байер, немецкие историки, работавшие в первой половине XVIII в. в Российской академии наук. Антинорманнская теория, основоположником которой был М. В. Ломоносов, основывается на концепциях невозможности «научению государственности» и формирования государства как закономерного этапа внутреннего развития общества. С норманнским вопросом напрямую связана и проблема этнической принадлежности варягов. Норманнисты считают их скандинавами, часть антинорманнистов, начиная с Ломоносова, предполагает их западнославянское, финно-угорское или балтское происхождение. На данном этапе развития исторической науки концепции скандинавского происхождения варягов придерживается большинство историков. Вместе с тем признается и тот факт, что скандинавы, находившиеся на схожем или даже более низком уровне развития общественных отношений, чем восточные славяне, не могли принести на земли Восточной Европы государственность. Таким образом, возникновение Древнерусского государства явилось логичным завершением процесса внутреннего развития восточнославянского общества, этническая принадлежность княжеской династии не играла первоочередного значения в становлении Руси. Из документа (Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства): «Анализ скандинавских вещественных памятников, обнаруженных в Восточной Европе и датируемых концом IX-X вв., приводит нас к выводу о том, что характер взаимоотношений норманнов со славянским и финским населением Восточной Европы того времени резко меняется по сравнению с началом и серединой IX в. И дело не только в том, что складывается другой великий торговый путь Восточной Европы, связывающий Север и Юг, Запад и Восток, путь "из варяг в греки", более поздний в сношениях Западной Европы со странами Востока, нежели Волжский, датируемый серединой или началом второй половины IX в. Меняется сама роль норманнов на Руси. Это уже не разбойники, ищущие славы и добычи, воины-насильники, купцы-грабители. Норманны на Руси конца IX-X вв. выступают в роли купцов, … так как теперь в Гардарик ездили не грабить, … а торговать. Торговать фибулами и мечами, в последнем случае и прямом и переносном смысле, когда варяг предлагал в качестве товара свой боевой "франкский" меч, а в придачу к нему свою воинскую доблесть, свой опыт мирового воина-бродяги, свою ярость берсекера, свою преданность тому, кто больше платит. В конце IX-Х вв. норманны на Руси выступают в качестве "варягов "-купцов, торгующих с Востоком, Западом и Константинополем (Миклагард) и снабжающих товарами иноземного происхождения все страны Востока, Юга и Запада и прежде всего самую Гардарик. Они выступают в роли воинов-наемников — "варягов"… Отдельные скандинавские ярлы оказываются более удачливыми и ухитряются захватить в свои руки власть в некоторых городах Руси, как это произошло с варягами Рогволодом… осевшим в Полоцке… а быть может, и в Турове (варяг Туры по преданию), и в Пскове (где сидели, видимо, варяги, так как Ольга, родом псковитянка, носит скандинавское имя Helga), и в других местах. Большая же часть норманнских викингов выступала в роли наемных воинов-дружинников русских племенных князьков или русского кагана, вместе с другими княжескими дружинниками или вместе же с другими княжескими "мужами", выполняя различные поручения в качестве "гостей"-купцов и "слов" (послов) князя, как это отметили Бертинские анналы. От былого грабительства варягов на Руси не осталось и следа, хотя они и не раз пытались захватить власть и, пользуясь силой, утвердить на Руси свою династию, вернее, сделать своих конунгов правителями на Руси. Но в данном случае речь шла уже не о "насилиях" находников-варягов "из-за моря", совершающих грабительские налеты… а о попытках их использовать в своих целях нарождающуюся русскую государственность, одним из винтиков которой были они сами, норманнские наемные дружины. Речь шла ужо об удачных или неудачных авантюрах инкорпорированных русской государственностью дружинных организаций варягов, находящихся на службе у русских князей и каганов, а не об установлении власти "заморских" варягов, пытающихся стать повелителями славянских и финских земель и превратить их в объект грабежа и эксплуатации. Варяги еще играли некую, и подчас очень большую, иногда решающую роль, но уже в качестве одного из элементов древнерусского общества. Они были составным, и далеко не главным, элементом тех классово-господствующих сил древнерусского общества, которые складывали и создавали русское государство. Они были, так сказать, "одними из", а не единственными… В этой, привычной им, социально родственной, среде норманны охотно и быстро растворялись. Женясь на русских, эти скандинавские воины бесповоротно садились на русскую почву и русифицировались часто уже во втором поколении. Но пока древнерусская государственность была слаба, пока существовало собственно несколько крупных государственных политических образований, множество слабых племенных княжений и море родов и общин во главе со "старейшинами", пока не было единой русской державы, до тех пор норманнские искатели славы и наживы на отдельных этапах становились силой, способной навязать древнерусскому обществу свою власть». |