23. Политикоправовые взгляды М. М. Сперанского. М. М. Сперанский
 Скачать 168.93 Kb.
|
|
43. Неоконсервативная концепция государства и права А.И. Солженицына. Русский писатель XX - начала XXI в. Александр Исаевич Солженицын (1918 – 2) входит в число тех немногих мыслителей современности, которые стоят на традиционалистком фундаменте и реанимируют сформированные тысячелетней русской историей ценности и идеалы русского народа. Можно без преувеличения назвать Александра Исаевича неославянофилом за свои убеждения и политико-правовые взгляды. Однако, творчество А.И. Солженицына испытывает внимание чаще всего с одной стороны – литературной, реже – с публицистической. Для правоведения идейное наследие Александра Исаевича и вовсе остается тайной за семью печатями. А.И. Солженицын родился в 1918 г. на Украине в семье выходца из крестьянской семьи Солженицыных и представительницы богатого рода Щербак. Как и многие другие советские мальчишки ходит сначала в церковь, потом вступает в комсомол, увлекается футболом и театром. В 1936 и 1939 гг. он одновременно учится на физико-математическом факультете Ростовского университета и заочном отделение Московского института истории, философии и литературы. В 1941 г. он уходит на фронт солдатом. В 1945 г. его переписка с другом, где содержались негодующие выражения в адрес Сталина попадает в руки военной контрразведки. Его осуждают на 8 лет исправительно-трудовых лагерей по ст. 58 УК. В заключении он принимает участие в Экибастузской смуте, а после чего попадает в больницу для проведения операции злокачественной опухоли в паху. Однако, вскоре он поправляется, анализ ткани пропадает. После смерти Сталина А.И. Солженицына отправляют на вечное поселение в аул Кок-Терек, разрешая на лечение съездить в Ташкент. В 1956 г. он по решению суда был реабилитирован. В эти годы он начинает активно заниматься литературным творчеством, переехав в Рязань и работая учителем. Появляются его центральные произведения: «Матренин Двор», «Раковый корпус», «Архипелаг Гулаг» и др. В то же время он переходит к активной общественной антисоветской деятельности и пишет «Письмо к вождям», убеждая их отказаться от губительной для России политики. В 1972 г. его обвиняют в предательской деятельности и помещают в Лефортово. Вскоре по решению суда Александр Исаевич был лишен гражданства и выслан из России в Швейцарию. Оттуда он переезжает в США и живет в Вермонте. В 1970 г. ему присуждена Нобелевская премия по литературе. С 1980-х гг. общественное мнение признает заслуги А.И. Солженицына и начинается работа по возвращению его на родину. В 1990 г. он приезжает в Россию и выходят в свет его литературные и публицистические произведения, ранее запрещенные советской властью. В 1990-е гг. часть демократических сил отворачивается от А.И. Солженицына, поскольку тот правдиво отмечает не демократизм, а анархию в обществе, бессовестность чиновников еще советской закваски и разлад в связи с партийным делением общества. Его идеал видится в восстановлении русских святынь и традиционных институтов власти, а не демократическом устройстве на лживый европейский лад. К концу жизни Александра Исаевича выходит его работа «Двести лет вместе», посвященная истории взаимоотношений русских и евреев. Книга получила разные оценки, вплоть до обвинений в антисемитизме. Однако, А.И. Солженицын вновь продемонстрировал свои неконсервативные, прорусские убеждения. Политико-правовые взгляды А.И. Солженицына рассыпаны по всему творчеству писателя – художественным произведениям, публицистике, интервью, письмам и пр. Без сомнений Александр Исаевич прежде всего предстал как активный борец против марксизма и советской государственной системы, которая вела Россию к постепенной гибели. В первую очередь он упрекал власть в растрате сил и потере идеи заботы о народе – сбережении русского народа и его культуры. Можно сказать, что квинтэссенцией творчества писателя выступает мотив борьбы за русский народ, который долгие столетия и годы находится в непрекращающейся борьбе за выживание. Главное для русской власти – спасти, сохранить, уберечь русский народ, русскую национальную культуру от уничтожения и деградации. В 1990-е гг. он пишет работу «Как нам обустроить Россию», в которой предлагает отказаться от тяжелого имперского пути – помощи в развитии советских республик. По мысли писателя русский народ истощен работой и трудом ради других народов. Русская империя не в порабощении завоеваниях, а во служении другим народам. Но, настал тот час, когда силы нации на исходе и ведут к катастрофическому напряжению воли и духа. Александр Исаевич пишет: «Надо теперь жёстко выбрать: между Империей, губящей прежде всего нас самих, - и духовным и телесным спасением нашего же народа. Все знают: растёт наша смертность, и превышает рождения, - мы так исчезнем с Земли! Держать великую Империю - значит вымертвлять свой собственный народ. Зачем этот разнопёстрый сплав? - чтобы русским потерять своё неповторимое лицо? Не к широте Державы мы должны стремиться, а к ясности нашего духа в остатке её. Отделением двенадцати республик, этой кажущейся жертвой - Россия, напротив, освободит сама себя для драгоценного внутреннего развития, наконец обратит внимание и прилежание на саму себя. Да в нынешнем смешении - какая надежда и на сохранение, развитие русской культуры? всё меньшая, всё идёт - в перемес и в перемол». Накануне развала СССР, А.И. Солженицын практически единственный полагал, что Россия должна вернуться к своим трем исконным корням – Великороссии, Малороссии и Белоруссии. Остальные республики – тяжелый гнет для русского народа, поднимавший их культурной жизни в течение веков. В числе первоочередных мер по выходу России из политического кризиса конца 80-х гг. он предлагал: отказ от имперской политики и растраты сил в отношении Восточной Европы; - сокращение государственного аппарата; - наделение людей землей как естественной предпосылкой их самостоятельности, а также формой возвращения к национальным истокам- почве; - организация хозяйства на основе инициативы и самостоятельности, но на нравственных идеалах, а не на мотивах наживы и расчета; - обустройство семьи, в том числе возвращения матери к детям с тяжелой работы; - организация образования; - реформы государственного строя по пути обеспечения заботы о сбережении народа и развития национальной культуры на основе русских традиций. Абсолютно в консервативном ключе решает вопрос писатель о соотношении духовности, политики и экономики. Политика и хозяйство должны служить развитию нравственного идеала в человеке, а не быть самодовлеющими принципами – борьбы за власть и господство, обогащение и страсть к наживе. А.И. Солженицын полагал: «государственное устройство - второстепеннее самого воздуха человеческих отношений. При людском благородстве - допустим любой добропорядочный строй, при людском озлоблении и шкурничестве - невыносима и самая разливистая демократия. Если в самих людях нет справедливости и честности — то это проявится при любом строе. Политическая жизнь - совсем не главный вид жизни человека, политика - совсем не желанное занятие для большинства. Чем размашистей идёт в стране политическая жизнь - тем более утрачивается душевная. Политика не должна поглощать духовные силы и творческий досуг народа. Кроме прав человек нуждается отстоять и душу, освободить её для жизни ума и чувств. Источник силы или бессилия общества - духовный уровень жизни, а уже потом - уровень промышленно- сти. Одна рыночная экономика и даже всеобщее изобилие - не могут быть венцом человечества. Чистота общественных отношений - основней, чем уровень изобилия». Избегает Александр Исаевич и правового романтизма. Закон не способен на улучшение жизни и нравственного состояния человека, достижение идеального строя. Опора общества в духовном развитии человека, а не подпорках – власти и законах, которые лишь условия для возможного раскрытия душевных сторон жизни человечества. По убеждению писателя «Если в нации иссякли духовные силы - никакое наилучшее государственное устройство и никакое промышленное развитие не спасёт её от смерти, с гнилым дуплом дерево не стоит. Среди всех возможных свобод - на первое место всё равно выйдет свобода бессовестности: её-то не запретишь, не предусмотришь никакими законами. Чистая атмосфера общества, увы, не может быть создана юридическими законами». Идеальный общественный строй Александр Исаевич связывал не с совершенствование общественных и государственных институтов, а с укоренением в национальном самосознании, и даже сознании всего человечества христианской идеи самоограничения – свободного, добровольного ограничения своих потребностей и желаний ради совместной, соборной жизни. Другого пути у человечества для выживания и самосохранения нет, поскольку идея индивидуализма и прав человека постепенно приведет к социальной и природной катастрофе. А.И. Солженицын так сформулировал принцип совершенной личности и идеального общества: «Права человека» - это очень хорошо, но как бы нам самим следить,чтобы наши права не поширялись за счёт прав других? Общество необузданных прав не может устоять в испытаниях. Если мы не хотим над собой насильственной власти - каждый должен обуздывать и сам себя. Никакие конституции, законы и голосования сами по себе не сбалансируют общества, ибо людям свойственно настойчиво преследовать свои интересы. Большинство, если имеет власть расширяться и хватать — то именно так и делает. (Это и губило все правящие классы и группы истории.) Устойчивое общество может быть достигнуто не на равенстве сопротивлений — но на сознательном самоограничении: на том, что мы всегда обязаны уступать нравственной справедливости (выделено мной – А.А.)». В отношении государственного устройства России писатель высказывал ряд предложений в неославянофильском духе: - отказ от демократических принципов в сфере центральной государственной власти; - признание институтов демократии на местном уровне и соответственно развитие местного самоуправления; - при формировании представительных органов нужны цензы оседлости, образования и возраста, а также представительство сословий и профессиональных групп; - авторитарность (державность) формы правления; - обеспечение самостоятельности церкви; - отказ от партийного строительства (по словам Солженицына «Никакое коренное решение государственных судеб не лежит на партийных путях и не может быть отдано партиям. При буйстве партий - кончена будет наша провинция и вконец заморочена наша деревня. Не дать возможности «профессиональным политикам» подменять собою голоса страны. Для всех профессиональных знаний есть аппарат государственных служащих».) Таким образом, политико-правовые взгляды А.И. Солженицына представляют собой реанимацию консервативной правовой традиции, основанной на идеалах соборного управления, господства нравственности православия в государстве и правовой системе, сочетания сильной авторитарной центральной власти и автономии местного самоуправления. 44. Духовно-нравственная концепция государства и права (В.В. Сорокин, А.М. Величко, В.Н. Синюков). В конце XX - начале XXI вв. два ведущих фактора государственно-правового развития привели к актуализации охранительного потенциала российской правовой ментальности. Первым из факторов стал мировоззренческий и практический кризис идеологии либерализма, который показал свою бесперспективность в российской культуре. Вторым фактором стала новая волна развития глобализации, поставившая под сомнение самобытность национальных государств и правовых культур. Одной из форм самосохранения русской правовой культуры стало формирование целостной православной концепции государства и права в среде правоведов. Значительную роль в создании современной православной теории государства и права сыграли А.М. Величко и В.В. Сорокин. В своих трудах А.М. и В.В. Сорокин в первую очередь попытались развенчать миф о низкой правовой культуре России и как следствие необходимость правового развития в русле универсальной европейской правовой традиции339. А.М. Величко, отмечая, что, мусульманское, китайское и индусское право выделяются среди самостоятельных правовых культур при первенстве в них религиозного начала, пишет: «Но еще в худшем положении оказывается русская правовая культура, которая вообще выпадает из перечня традиционной классификации»340. Чаще всего русскую правовую культуру относят к ветви романо-германской правовой традиции, выделяя две ее отрицательные особенности – правовой нигилизм, низкое развитие юридических институтов и юридической техники. Авторы в подтверждение уникальности и потенциала русской правовой культуры привели целый ряд исторически и методологически обоснованных аргументов: 1) русская правовая культура основана на христианском мировоззрении, отдающем предпочтение таким духовным постулатам как первенство идеи нравственного самосовершенствования личности, идеал соборного устройства общества, построение жизни на началах любви, сострадания, милости, которые не могут ужиться с европейскими началами свободы совести, индивидуализма, автономной морали; 2) история российского государства и права доказывает особое государство- и правопонимание русского народа, при которых власть рассматривается в качестве служения, жертвы, а право пронизано православным идеалом Правды, нравственной обязанности личности в деле строения соборной общины верующих; 3) путь самобытного развития русской правовой культуры был прерван в началом петровских реформ, но национальное самосознание до сих пор сохраняет традиционные пласты православного правосознания, которые могут стать силой, способной удержать Россию от полного уничтожения культурной самостоятельности в условиях унифицирующего, гомогенизирующего воздействия глобализации по европейскому образцу; 4) идеалы правовой республиканской государственности, свободы личности, превалирование права как социального регулятора являются духовно выхолощенными, в цивилизационном плане разрушительными и подходящими под духовные и культурные условия исключительно Европы. В итоге А.М. Величко и В.В. Сорокин приходят к выводу о том, что русская правовая культура самобытна и безосновательно оценивается в качестве низкой. А.М. Величко веско подчеркивает, что в России в значительной степени было развито юридическое начало. Отрицание же ценности формального закона было связано с тем, что, начиная с петровского времени, власть стала попирать национальные традиции. Народ не мог с уважением относиться к тому законодательству, которое разрушало его традиционный быт. Исследователи настаивают на том, что необходимо отказаться от бесперспективного подхода к русской государственности и правовой культуре с точки зрения существующих европейских теорий и институтов. Дух, природа и история отечественных государства и права показывают их кардинальное различие с европейскими государственно-правовыми институтами. Органичный ход развития русской правовой культуры начал прерываться в петровское время, хотя это и не привело к изживанию традиционных правовых ценностей. В работах А.М. Величко была в полной мере возрождена концепция государства правды и веры. Правовед отмечает, что идея государства в русском мировоззрении чужда европейским теориям конституционной, правовой государственности, поскольку в России как таковая отсутствовала борьба сословий, отдельных индивидов за власть, характерная для Западной Европы. Напротив, идея государственности в Московской Руси предполагала совместное служение всех сословий во благо отечества. А.М. Величко отмечает: «Деятельность как основных органов власти – царя, боярства, служилых людей, различных сословий, крестьянства, наконец, самого земского собора, так же как и деятельность земского самоуправления, строилась на началах обязанности личности перед государством, их государственной ответственности и того понимания государства, согласно которому принадлежность к различным социальным группам не приводила к выделению сословного интересе из общегосударственного»341. По мысли А.М. Величко понимание государства в российской ментальности немыслимо без признания власти в качестве жертвы. Только жертвенную власть считает русский народ истинной и авторитетной. При этом сам народ и не помышляет о борьбе за власть, личные права, считая, что общество и власть (земство и царь) органически, нравственно едины. Теоретик права пишет: «Истинным содержанием жизненных идеалов является стремление «жить по Христу», «по совести», «по-христиански». С этим мотивом связана и та раздражавшая русских «западников» русская покорность власти, которая на самом деле такой не является. В самом деле, неужели отсутствие тяги к политиканству и парламентаризму можно квалифицировать только как «рабскую покорность»? Речь может идти только о том понимании человеком своей роли, значение которой лежит не в бренных формах государственной власти, а, напротив, в том нравственном понимании самоотдачи, наличия не принимаемых разумом задач и цели жизни, которые даются только верой»342. Духовные предпосылки концепции государства правды основаны на христианском социальном идеале – соборной общине верующих как вершине социальной гармонии. Поэтому весь земной мир, земной мир, государственность и право должны нести на себе печать соборности, тех высших целей, к которым стремится православное человечество. Свобода личности должна уступить место служению, обязанности и соборному коллективу, идея политики как сферы реализации свободы должна уступить место убеждению о власти как сослужении всего общества во главе с царем, а законничество должно смениться религиозно-нравственными принцами и христианской совестью. Так, А.М. Величко подчеркивает: «Целью нашей жизни должно быть не максимальное обогащение и социальное обустройство, а нравственное самосовершенствование, которое является основой нашего спасения ко второму пришествию Христа и Страшному Суду. Поэтому и содержание государственности, мирской и социальный идеалы черпаются христианином не в собственной произвольном, а уж тем более автономном мироощущении, а в «Божьих заповедях». В работах А.М. Величко и В.В. Сорокин намечены весьма интересные и с практической точки зрения аспекты православной теории государства и права: - необходимость сужения сферы юридического регулирования, снижения удельного веса нормативно-правового массива в социальном регулировании и переход к расширению сферы действия неформальных социальных регуляторов; - внедрение мировых, примирительных процедур и механизмов решения конфликтов; - актуализация традиций и обычаев в правовой сфере жизни общества (например, сферы благотворительности и милостыни, которые были делом общегосударственным и нравственным в Московской Руси); - построение процесса правоприменения на началах милосердия и совести; - религиозно-нравственное оправдание формально-правового начала; - идея постепенности, эволюционизма в развитии государства и права, недопустимость увлечения рациональными проектами и правотворческим волюнтаризмом; - расширение сферы церковного права и признания особого статуса Русской Православной Церкви, православия в качестве доминирующей религии в России. А.М. Величко и В.В. Сорокин приходят к парадоксальной с точки зрения европейской правовой культуры мысли о том, что отсутствие или ослабление юридического начала в жизни русского общества не ведет к анархии, развалу и беспорядкам, поскольку духовность русского народа во главе с православными идеалами совести, сострадания и любви позволяют удержать общество от скатывания в социальную катастрофу. В.В. Сорокин и А.М. Величко видят в русской правовой культуре охранительную силу, силу, сдерживающую зло и анархию, разворачиваемых в глобальном исторической процессе. Развитие русской самобытной государственности и правового начала сможет предоставить альтернативу глобализации порока и зла. Однако, лишь национальная, укорененная в отечественных традициях правовая культура способна гарантировать порядок, стабильность и безболезненное развитие России. По поводу ценности консерватизма А.М. Величко отмечает: «Да и что такое консерватизм, как не стремление сохранить традицию, в которой накапливается положительный опыт многих поколений? Тенденция консерватизма вполне естественна и с практической точки зрения. Никто не знает, будет ли лучше, если мы «модернизируем» общественные отношения. Зато все за последние годы убедились в достоинствах уже существующего права. Нам известны положительные и отрицательные его черты, мы научились бороться с ними… Следует сказать, что тяга к консерватизму есть замечательная черта человеческого сознания. Чем мудрее и старше становится человек, тем более он пытается не столько опровергать сложившиеся правила поведения, сколько строго следовать им. Перед нами – образец правильного отношения к миру и себе, когда юношеское самообольщение возможностью «перевернуть мир» сменяется зрелым стремлением упрочить его. Когда вместо перемен человек взыскует по «мирному и тихому житию». Однако консерватизм нельзя смешивать с ретроградством: полным отсутствием желания вообще что-либо изменять, где форма, а не внутреннее духовное содержание принимает самодостаточное значение» |