ДЛЯ ВЛАДИСЛАВА. Анализ стихотворения Державина Памятник Непонимание истинной сущности и новизны державинской поэзии большинством публики определили желание поэта самому сформулировать программное своеобразие своих од. В 1795 год
 Скачать 0.58 Mb.
|
Анализ стихотворения Анны Андреевны Ахматовой "Не с теми я, кто бросил землю…"Когда тонет родина в крови, Когда стынут стоны на устах, Те, кто распинался ей в любви, Не спешат повиснуть на крестах. И. Губерман Анну Андреевну Ахматову нередко называют русской Сапфо, поэтическим голосом эпохи. Действительно, огромное наследие, оставленное великой поэтессой, привлекает к себе внимание и по сей день. Я бы даже назвал Анну Андреевну летописцем своего времени: от стихотворения к стихотворению, она создает реальный образ своего времени, пусть даже кровавый и жестокий. Ахматова жила в очень сложное время, время перемен, Гражданской и мировой войны, революций. Она не покинула Родину в самые трудные и судьбоносные годы в истории страны. Её не сломили эти события. Она продолжала творить. Изменяется лишь стиль стихотворений, он стал немного другим: напевным и мягким строфам первых сборников \"Вечер\" и \"Четки\" на смену пришли все сочинения на a l l soch © 2005 более тяжелые и суровые строки из книг \"Подорожник\" и \"Anno Domini\". Постепенно лирика Ахматовой переходит из личной в вечную. Именно в последних собраниях стихотворений поэтессы достигло кульминации патриотическое воодушевление Ахматовой. Здесь мы можем проследить, как изменялось чувство любви к Родине у поэтессы, и трансформировался ее слог. Огромное место в культурном пласте \"серебряного века\" русской поэзии занимает стихотворение \"Не с теми я, кто бросил землю…\", написанное в марте 1922 году. Уже первые строки стихотворения наводят на размышления. Не с теми я, кто бросил землю На растерзание врагам Они наполнены патетикой. Вначале даже непонятно какую позицию занимает поэтесса. Либо ей жаль, что она не эмигрировала вместе с другими писателями и поэтами за границу, либо не приемлет тех людей, кто бросил нашу страну в годы ужаса и потрясений, и разграничивает себя с ними, разделив тем самым все общество на два клана: истинных патриотов и лжепатриотов. Вторая строка разъясняет смысл первой, показывает, что действительно Ахматовой чужды лжепатриоты, она их попросту не приемлет. Поэтесса не понимает всей лести, которую несут псевдопатриоты. Ей кажется, что они не достойны жить в России и черпать ее природные и духовные богатства: живописную природу, народный фольклор. Но нельзя рассматривать позицию Ахматовой с негативной стороны. Да, она осуждает тех, кто уехал и, по ее мнению, предал Родину и для нее сделан уже сделан некий духовный выбор – эмиграция невозможна. Но Ахматова дает как бы свою оценку происходящего. Ее переполняют чувства горечи и боли за родную землю, в ее душе есть капля жалости. Об этом свидетельствует следующая строфа, из которой читатель узнает, что Анне Андреевне, на самом деле, жаль этих изгнанников, она сравнивает их с заключенными, больными. Значение слова \"изгнанник\" вовсе не категория людей изгнанных или репрессированных по каким-либо причинам. Здесь совсем другая смысловая нагрузка: изгнанники души те, кто прогнали свою любовь к Родине из своей «душонки», поэтому и предали родную страну. Однако, я считаю, что нельзя так критично относиться к этим изгнанникам. Они в какой-то мере не виноваты – их вынудила ситуация, сложившаяся в России. Как бы не было жаль поэтессе изгнанников, она не предвещает им ничего хорошего, их дальнейшая судьба не определена. Пусть даже человек и живет за границей, все равно истинного счастья здесь он не обретет, так все чужое - \"полынью пахнет хлеб чужой\". Между тем ритм стихотворения резко меняется, подобно тому, как спокойно течет река и неожиданно на ее пути встречается обрыв или воронка - начинается водоворот. А здесь в глухом чаду пожара Остаток юности губя, Мы ни единого удара Не отклонили от себя. Здесь, казалось бы, лежит, как и полагается, смысловой центр произведения, но это не так. Не следует отрицать всей глубины этих сильных строк, показывающих ту атмосферу, которая воцарилась в стране после революции. Я бы отметил местоимение \"мы\". В нем сосредоточены плечи равновесия строфы, в нем выражен русский народ, все патриоты Руси, вставшие на защиту своей Родины. Ахматова и показывает, каким должен быть этот истинный патриот. Смысловой центр смещен к концу стихотворения. В последних строках заключен вывод и напоминание людям о том, что с годами мы черствеем по отношению не только к Родине, но и друг к другу. Но в мире нет людей бесслезней, Надменнее и проще нас Эти слова поразили меня. Несомненно, в них лежит весь идейный замысел всего нравственно- социального лирического повествования стихотворения \"Не с теми я, кто бросил землю…\" Не менее интересен замысел и с точки зрения композиционного построения. В основе лежит любимое акмеистами ямбическое стихосложение. Внутри каждой строфы не трудно заметить точную перекрестную рифмовку. На этом принципе и положено построение всех четырех строф: каждая следующая противопоставлена по идейной нагрузке предыдущей. Гневный, тяжелый ритм сменяется более эластичным тональным, затем вновь возвращается в фазу громогласного, оценочного. Только с помощью чередования мужской и женской рифмы это удается сделать поэтессе. Однако, если быть точнее, то женская рифма немного преобладает над мужской, что делает стих напевным с музыкально-акустической точки зрения. Еще одна особенность, встречающаяся в стихосложении, - между ударениями неодинаковое количество слогов, что создает особую морально-психологическую нагрузку. Интересна и аллитерация. Для примера рассмотрим первую строфу: Не с теми я, кто б*р+осил зе*м+*л+ю На *р+асте*р+зание вра*г+а*м+. И*х+ *г+*р+убой *л+ести я не вне*м+*л+ю И*м+ песен я свои*х+ не да*м+. Как видно, употреблены в основном рычащий звук *р+, *г+, создающий некий гам, и сонорные, мягкие *м+ и *л+, смягчающие накалившуюся обстановку. Аллитерация показала, что уже в первой строфе поэтесса подготавливает слушателя (рассматривая с точки зрения слухового восприятия) к снисхождению и жалости, развитые во второй строфе. В следующей строфе преобладают жужжащие звуки *ж+, *з+ и глуховатый *х+, которые хоть и звучат чуть помягче, но не снимают напряженной ситуации. Их подхватывают звуки третьей строфы *ж+ и *х+, а *з+ перестает звенеть. Слушатель временно отдыхает от него, чтобы потом, в четвертой строфе, услышать новый звон и набат *з+: *з+наешь, по*з+дний, бессле*з+ней. В ассонансе также ряд особенностей. В основном слышатся звуки *е+ и *о+, придающие звучанию гул и шум. В средствах художественного изображения Ахматова использует эпитеты, сравнения, инверсии. В употреблении эпитетов поэтесса очень сдержанна, и к ним можно отнести прилагательные \"грубой\", \"чужой\", \"глухой\". То есть назначение эпитетов в стихотворении - нести что-то противоестественное добру и счастью. Сравнения \"как заключенный\", \"как больной\" тоже имеют подтекст мрачных и злых начал. Если в задачи истории входит сохранять точные сведения и факты прошлого, то поэзия А.А. Ахматовой расширила рамки данной науки и показала душевное состояние эпохи. Поэзия Ахматовой актуальна и по сей день, на ее стихотворениях можно учиться любить свою Родину так, как любила ее великая поэтесса \"серебряного века\" русской поэзии Анна Андреевна Ахматова. Санкт-Петербург А.А. Ахматовой В век 20 Санкт-Петербург входил, сопровождаемый тревожными и мрачными предсказаниями. Казалось, что прочно забыто пушкинское благословение: Красуйся, град Петров, и стой Непоколебимо, как Россия……. В литературе начала века господствовали иные настроения. Сердечной близостью с городом, чувством вечной связи с ним проникнуты “Стихи о Петербурге”(1913) Анны Ахматовой: Сердце бьется ровно, мерно, Что мне долгие года! Ведь под аркой на Галерной Наши тени навсегда. Стихи лаконичны и строги, они напоминают петербургскую графику художников из объединения “Мир искусства”- А. Н. Бенуа, М. В. Добужинского, А. П. Остроумовой- Лебедевой. В том же 1913г. начал свой путь Владимир Маяковский –поэт иной манеры, чем Гиппиус и Ахматова. У него стихи о Петербурге часто поражают контрастом черного с белым и красным. Петербургский туман у Маяковского несет примерно ту же стилистическую нагрузку, что и у Куприна: В ушах обрывки теплого бала, А с севера-снега седей- Туман, с кровожадным лицом каннибала, Жевал невкусных людей. Еще Петербург.1914. С каждым новым петербургским стихотворением Маяковский обостряет этот контраст: в глазах поэта город-средоточие бездушия, пошлости, торгашества. Здесь музыке не пробиться в души, даже если дирижер в отчаянии повесится на люстре (“Кое-что по поводу дирижера”,1915). Во всей русской лирике начала века, в особенности той ее части, что связана с образом Петербурга, сгущается ощущение неизбежной и даже необходимой - терпеть долее немыслимо! - катастрофы. Всё сколько-нибудь замечательное написанное о городе, о его духовном облике – создано Ахматовой. Ахматовский Петербург прошёл беспощадные испытания в 20-е и 30-е гг., в годы Отечественной войны. Разумеется, её стихи не были тогда всенародно известны, как теперь; они издавались редко и малыми тиражами, не были в чести у официальной критики, не входили в школьный и вузовский курсы литературы; их чурались ещё по тому, что первый муж Ахматовой Н.С. Гумилёв был расстрелян в 1921 г., а их сын Л.Н. Гумилёв арестовывался в 1935, 1938, 1949 гг. Но подлинная поэзия мгновенно узнавалась, не столько ясным разумом, сколько интуицией, в потоке громогласных “бродяческих” стихов, как узнаётся живое рядом с муляжом. Ахматову читали украдкой старшеклассники, студенты, наиболее образованные молодые люди разных профессий, словом, её знали те поколения, что росли в обстановке чудовищного идеологического давления, лжи и запугивания; те поколения, что полегли в блокаду в Ленинграде, на Ленинградском и иных фронтах – и мужской их части осталось после войны, говорят, менее трёх процентов… Но тонкую нить культурной традиции они всё же сберегли. Едва ли не все, кто посвящал Ахматовой стихи, рисовал её портреты, рассказывал о ней, отмечали одну и ту же черту её облика: царственность. Это была царственность естественная, а не сыгранная, лишённая высокомерия, но полная достоинства, ничуть не униженная в поздние годы нищенским бытом. “Пришла – в старом пальто, в вылинявшей расплющенной шляпе, в грубых чулках, - записывала в дневнике Л.К. Чуковская. – Статная, прекрасная, как всегда”. Чуковская отмечает здесь и еще одну черту Ахматовой: нечто петербургское, или –в ту пору- ленинградское, в ее облике. Вспоминает Чуковская и о том, как Ахматова в убогой комнате Фонтанного дома, молча указав глазами на потолок и стены и громко говоря о пустяках, писала ей на листках новые стихи из “Реквиема”(1939-1961) и сразу сжигала их над пепельницей. Петербург 20века, со всем, что ему “на роду написано”, что с ним было, есть и будет, -город Ахматовой, столица ее поэзии. Он входит в ее стихи на правах вечного героя, даже если имя его не произносится. В стихах о Петербурге 1913-1914гг. город – участник любви двоих, им определяется ее нетленность:”Ведь под аркой на Галерной наши тени навсегда….”Любовный разрыв- порождение опасной петербургской весны-“с трудным кашлем, вечным жаром”. Какая доля досталась городу, такая и поэту: А мы живем торжественно и трудно И чтим обряды наших горьких встреч, Когда с налету ветер безрассудный Чуть начатую обрывает речь,- Но ни на что не променяем пышный Гранитный город славы и беды, Широких рек сияющие льды, Бессолнечные, мрачные сады И голос Музы еле слышный. Вместе с городом Ахматова встречает свои и его роковые даты и не соглашается покинуть его даже ради “крылатой свободы”, даже ради спасения жизни и поэзии. Город вместе с нею скорбит о Блоке и Гумилеве в стихах 1921-22гг. Город дарует чистоту и молитву, холод и боль, утешает воспоминанием о тихом недавнем счастье, о собрате по искусству. Судьбы города и поэта становились все горше и все неразделимей. И если Ленинград в 30-е гг. кажется не столицею европейской, а пересыльным пунктом по дороге в ГУЛАГ, то это столько же биография города, сколько биография поэта (‘Немного географии”,1937). Эти стихи писались и сжигались. Это был воистину голос “стомильонного народа”. Ахматова не винит город, она чувствует себя вровень с ним и отстаивает право на памятник городу, себе, ленинградцам, старухе, что выла, ‘как раненый зверь’. И пусть с неподвижных и бронзовых век, Как слезы, струится подтаявший снег, И голубь тюремный пусть гулит вдали И тихо идут по Неве корабли. Блокадные стихи Ахматовой общеизвестны. Но как много голосов говорят голосом поэта о ленинградской эпопее. Она имела право по-царски сказать:”Я была тогда с моим народом”, потому что у нее далее следует:”Там, где мой народ, к несчастью, был”(“Реквием”). Все это дает возможность понять, почему сразу после войны, едва народ стал подниматься после чудовищных потерь и страданий, власть стала преследовать прежде всего Ахматову и Зощенко:они были писатели народные не в казенном, а и истинном смысле этого слова, потому-то их так боялись, потому-то рвались заткнуть им рты. Замучить поэта преступная власть могла, но унизить оказалось невозможным: Мне, лишенной огня и воды, Разлучённой с единственным сыном… На позорном помосте беды, Как под тронным стою балдахином. Черепки. 1952 Всё после военное творчество Ахматовой, в первую очередь “Поэма без героя”(1940-1962), пронизано размышлениями об исторических судьбах страны, явленных в образах дорогих ей людей, её города: “ночь Петербурга” и Блок – “трагический тенор эпохи”, прощающийся с Пушкиным Домом; “железная и пустая” ночь истерзанного страхом Ленинграда, “где напрасно зови и кричи” и где у Мандельштама “ ключики от квартиры”, как пропуск в бессмертие; озарённый единственным светом “единственный” Летний сад, навевающий мысль о вечной красоте и вечном покое. |