БАрлетт. Бартлетт. Бартлетт, Роберт Материал из Википедии свободной энциклопедии
 Скачать 0.55 Mb.
|
|
Путешествия 1930-х годов  Эскимосский кроншнеп на иллюстрации Одюбона В 1928 году Бартлетт был командирован Музеем естественной истории в российский сектор Арктики для сбора биологических образцов. В 1929 году он совершил поход на Лабрадор с киноэкспедицией Мориса Келлермана, который её и спонсировал[108]. Далее в течение трёх сезонов Бартлетт работал на северо-востоке Гренландии, почти не изученном на тот момент. Его главным спонсором и заказчиком выступил Музей американских индейцев[en], руководство которого в 1930 году пожелало изучить ареал проживания эскимосов на крайнем Севере; далее присоединились ещё восемь организаций. Бартлетт в рекламных целях назвал своё плавание «Экспедицией в затерянную землю эскимосов». На этот раз шхуна зашла в Исландию, поскольку Бартлетт был приглашён на празднование тысячелетия старейшего парламента Европы — альтинга. Далее двинулись по открытой воде параллельно ледовым полям. С 9 по 11 июля 1930 года «Моррисси» прошла по разводьям и достигла материкового берега, где пришвартовалась к айсбергу в девяти милях от суши. Дальнейшие исследования проводились во время санных походов, которыми командовал археолог Джуниус Бирд[en]. Бартлетт оставался на судне, занимаясь сбором морских образцов. Далее «Моррисси» попала в зону сильного сжатия, когда валы торосов поднялись выше уровня палубы, что напомнило Бартлетту гибель «Карлука». Капитан объявил готовность к эвакуации и спустил на лёд моторный бот. Однако дубовая конструкция выдержала, и шхуна соскользнула на открытую воду в открывшейся полынье. Это позволило пройти ещё на 100 миль к северу в Германия-Харбор, также обнаружив брошенные эскимосские стойбища. Это был единственный тёплый сезон, который позволил дойти до этих широт. На суше были обширные луга с цветущими полярными маками, на которых паслись овцебыки. Натуралисты добыли в этих местах несколько сотен видов растений и насекомых. На обратном пути в Датском проливе в точке с координатами 63°42' с. ш., 33°42' з. д. Бартлетт наблюдал примечательный мираж, который демонстрировал горы Исландии, находившиеся тогда от шхуны в 335 милях[109][110]. Для экипажа, по возможности, предусматривались удобства. Поскольку одним из главных развлечений в полярных экспедициях была еда, Бартлетт старался сделать её максимально роскошной. В его бумагах сохранилось меню обеда, поданного в море 4 июля 1931 года на полпути от Исландии к Земле Германии в Гренландии. В меню значились: жареная телятина со сладким картофелем, горохом и свёклой, маслины с томатным соком, флоридские фруктовые пресервы, апельсиновое мороженое, шоколадный пирог, орехи, инжир, шампанское Petit Gruyere St. Bernard и шерри-бренди[111][Прим. 8]. Вскоре пришли известия о скоропостижной кончине в Бригусе отца капитана — Уильяма Бартлетта. Роберт приспустил флаг, и собрал родных в своей каюте, где прочитал псалом 90[113].  Нарвалы на иллюстрации Льюиса Сарджента За время собственных путешествий Бартлетта не было потеряно ни одного человека. С самого начала он предпочитал работать с земляками и родственниками, в том числе своими дядями и племянниками. Учёные, как правило, сопровождали капитана Боба в течение нескольких сезонов: будучи интровертом по натуре, он предпочитал проверенных людей, с которыми уже нашёл общий язык[111]. Постоянным фотографом и кинооператором сделался племянник Энджел Бартлетт, который достиг большого профессионализма. Фирма Pathé положила Бартлетту жалованье 3900 долларов в год и снабжала фото- и киноплёнкой, не предписывая ни сюжетов, ни иных условий. Руководство компании было уверено, что каждый год канадцы предоставят востребованные публикой эффектные кадры[114]. Боб Бартлетт однажды даже сыграл самого себя — капитана-промысловика — в художественном фильме «Викинг[en]». Сцены с его участием отсняли в Сент-Джонсе, и критики отметили его «пронзительный голос» и утрированно-дилетантскую манеру игры, в которой проявилась его природная жёсткость характера[115]. Изданная в 1934 году книга «Плавания во льдах» не окупила даже своего издания. Известно, что в июне 1938 года автор получил 13 долларов 50 центов отчислений от продажи 45 экземпляров «Плаваний во льдах», а ещё через шесть месяцев — 29 долларов 10 центов (97 экземпляров). Из напечатанных 600 экземпляров за пять лет удалось продать примерно половину: как сокрушался Бартлетт, книга «не позволила даже оплатить счетов за табак». В год её издания он выбросил трубку за борт, и больше никогда не курил. Главным источником существования капитана стали туристы, многие из которых ходили с ним не по одному сезону, несмотря на то, что с одного пассажира взималась плата в 1000 долларов. Продюсер «Викинга», погибший по время киноэкспедиции, — Уорик Фриссел[en] — тоже входил в их число. Клиентурой капитан Боб дорожил, и потому отклонил предложение Ричарда Бэрда возглавить морскую часть экспедиции в Антарктиду. Гонорары тратились на содержание фермы и ресторана в Бригусе, которыми распоряжались мать и сёстры. В 1928 году он пожертвовал церкви в Бригусе 28 долларов, и ещё передал 167 долларов морякам Нантакета, которые лишились снастей и лодок во время урагана. Племянники служили за жалованье, Энджел на полученные от капитана подарки и гонорары смог окончить университет Макгилл; иногда дядя водил его в книжный магазин и оплачивал любые желания. Из четырёх племянников Роберта двое стали врачами, один инженером и один — юристом. Отчасти, многочисленные эксперименты Бартлетта объяснялись необходимостью зарабатывать во время «великой депрессии». Он соглашался на публичные выступления, но считал, что гонорары были «смехотворно низкими», так, за выступление в женской школе о «затерянной земле эскимосов» капитан получил 50 долларов. Однажды он был вынужден просить у устроителей его лекций в Чикаго оплатить ему обратную дорогу в Бригус. В Королевском канадском банке в 1939 году на счету капитана хранилось всего 47 долларов. Со временем число приглашений увеличилось, хотя лекции никогда не были стабильным и постоянным источником заработка. Например, в 1937 году капитану платили от 150 до 200 долларов за выступление, 25 % которых полагались его агенту. Удалось заключить рекламный договор с фирмой «Remington Arms», продукцией которой Бартлетт действительно пользовался. Ещё в 1940-е годы имя Бартлетта помещали на коробки «Затрака для чемпионов» фирмы «Wheaties[en]»[116][117]. В сезон 1933 года Бартлетт на «Эффи Моррисси» добрался до Иглулика. В тот год капитан вновь работал по заданию Музея американских индейцев, научным отрядом руководил Джуниус Бирд. Оказалось, что в этих местах вообще не ощущалось влияния западной цивилизации, а местные эскимосы пользовались каменными орудиями и не знали европейских изделий[118]. Во время экспедиций Бартлеттом были доставлены первые полные чучела нарвалов (за три экземпляра он получил 400 долларов), отпрепарированные скелеты и гипсовые слепки, привезены для зоопарков десятки живых овцебыков, моржей и белых медведей, а также множество препарированных голов, шкур, и прочего. Роберт Бартлетт отмечал в дневнике сокращение биоразнообразия в Арктике. Так, ещё в 1926 году он заметил, что снабжение экспедиции мясной пищей не было столь лёгким делом, как в 1898 году. Заметил он также вымирание эскимосского кроншнепа, который в дни его детства ещё был промысловой птицей, а также повсеместное исчезновение колоний гаг из-за охоты на их пух и яйца. Однако судя по всему, Бартлетт искренне не понимал, что Пири и он сам сыграли существенную роль в истреблении крупной дичи в заполярных регионах, когда забрасывали в высокие широты десятки людей и сотни ездовых собак, снабжая их «от земли»[119][120]. В летний сезон 1935 года Бартлетт на «Эффи М. Моррисси» отплыл, имея на борту детей миллионеров, которые должны были почувствовать вкус «настоящего мужского дела»[Прим. 9]. При подходе к Бригусу 24 августа шхуна попала в ураган необычайной силы, когда ветер достигал скорости 85 миль в час. Бартлетт игнорировал предупреждения по радио и призывы матери переждать бурю на суше, отговариваясь тем, что обещал вернуть своих стажёров к 1 сентября в Нью-Йорк. В результате ему пришлось в очередной раз доказывать надёжность конструкции и мореходные качества шхуны и своё искусство судоводителя: судно не было повреждено, все потери ограничились двумя разорванными парусами, никто не был даже ранен. В ту же ночь на маршруте Бартлетта потерпели крушение ещё три судна, были погибшие[122]. Со многими молодыми стажёрами капитан долгое время переписывался, его даже приглашали на свадьбы и крестины. Последние поездки состоялись в 1939 году (девять студентов престижных колледжей возложили венки к памятнику Пири на мысе Йорк в Гренландии) и 1940 году[123]. Вплоть до 1940 года ежегодные экспедиции Бартлетта спонсировались научными обществами и институтами США для сбора биологических и этнографических материалов[124]. На службе американского правительства. Кончина  Роберт Бартлетт в 1923 году. Фото из коллекции Библиотеки Конгресса В 1940 году, когда в Европе шла Вторая мировая война, американское правительство направило комплексную арктическую экспедицию для разведки воздушных трасс и подходящих мест базирования авиации на территории островов Элсмир, Гренландия и Исландия. Бартлетта отправили в Северо-Западную Гренландию, примерно в те же широты, где он побывал с Пири в 1909 году. Выполнив задание, Роберт, судя по переписке, стал задумываться об отставке: ему исполнилось 65 лет, он владел большим состоянием и недвижимостью и был уважаемым в Бригусе человеком. Однако в 1941 году «Эффи М. Моррисси» была мобилизована военным ведомством США в качестве судна снабжения в Гренландии. Сам Бартлетт не подлежал призыву по возрасту, но согласился пойти добровольцем, как и его родня и постоянные члены экипажа из Бригуса. Военные экспедиции были тяжелы, поскольку проходили в сезон от апреля до середины октября или начала ноября. Судовой журнал и дневник Бартлетта были полны критических замечаний по адресу флотского начальства, действия которого казались ему расточительными и неэффективными. Однажды он прямо задал в дневнике риторический вопрос (в стихотворной форме): «Интересно, стоит ли за победу… бороться?» (I wonder if winning… is worth fighting for?). Зимой шхуна базировалась в Нью-Йорке, а капитана поселили в отеле «Мюррей». Жалованье позволило ему удовлетворять культурные запросы: он продожал вырезать и наклеивать стихи из журналов в свой дневник, полюбил поэзию Вордсворта, с удовольствием читал романы сестёр Бронте и Джейн Остин, посещал концерты Рахманинова в Карнеги-холле, и регулярно пользовался библиотекой Клуба исследователей. Знавшие Бартлетта люди отмечали, что он помнил все мало-мальски значительные отчёты о полярных экспедициях едва ли не наизусть[125]. В 1942 году команда Бартлетта должна была доставить оборудование и персонал двух военных баз (Grystal One и Grystal Two) в Гудзонов пролив и залив Унгава. Выполнив задание с большим риском (глубины были очень малы), Бартлетт пошёл во Фробишер-Бей, который тогда ещё не был картографирован, и с помощью эхолота промерил фарватеры и составил лоцию. В 1943 год Бартлетт обеспечивал снабжение работ в проливе Фладсона, а в 1944 и 1945 годах был направлен на восток и запад Гренландии для смены экипажа американских баз, которые тогда ещё не снабжались воздушным путём[126]. Во время войны, в 1943 году, скончалась Мэри Джемайма Бартлетт — мать Роберта. Он сам находился в плавании, а после возвращения однажды выразил сожаление, что она никогда не встречалась с Робертом Пири[127]. После окончания войны «Морисси» была демобилизована, однако зиму 1946 года капитан по привычке провёл в Нью-Йорке. Его репутация была так велика, что ресторан отеля, где он жил, нанял повара, чтобы тот подавал завтрак Бартлетту в шесть утра, когда тот привык вставать. В журнале «National Geographic» была опубликована статья 70-летнего моряка об авиабазах в Арктике (номер вышел уже после кончины Бартлетта). В апреле, накануне начала сезона Бартлетт простудился, но поначалу не воспринимал заболевание всерьёз. Его племянник Джеймс Дав, медик по профессии, поставил дяде диагноз «пневмония» и настоял на немедленной госпитализации. Через три дня, 28 апреля, Роберт Абрам Бартлетт скончался. Его сестра Элеонора, получив телеграмму из Нью-Йорка, попыталась вылететь самолётом, но погода была нелётной и она не успела застать его в живых. Племянник Энджел, срочно прибывший из Монреаля, решил отвезти тело в Бригус, в поезде к нему присоединился младший брат покойного Уилл Бартлетт, который и занялся погребением. Заочное отпевание капитана Боба провели в методистской церкви на Парк-авеню, присутствовали 700 человек, включая Мэтью Хенсона и Вильялмура Стефанссона, и восьмерых других членов Клуба первопроходцев. В прессе были опубликованы многочисленные некрологи, авторы которых иногда даже не упоминали, что он был уроженцем Ньюфаундленда (который в то время был отдельным британским доминионом), и всю жизнь ходил на судах, приписанных к родным местам, с экипажами из земляков[128][129]. В некрологе, опубликованном Американским географическим обществом, утверждалось, что известия о кончине Бартлетта стали «шоком»[130]. В некрологе, помещённом в газете «The New York Times» отмечали, что его ежегодные путешествия в Арктику «были подобны поездке за город», и всячески подчёркивался «звёздный» статус покойного и его авантюрный склад характера[131]. В Канаде его кончина была проигнорирована[132]. Память Награды Роберт Бартлетт был удостоен многих общественных и государственных наград[133]: Медаль Пири[en], учреждённая Конгрессом США в честь достижения Северного полюса (1945)[134]. Медаль Чарльза Дэли[en] Американского географического общества (1925)[134]. Памятная медаль Королевского географического общества (1910). Медаль Клуба первооткрывателей (1909). Медаль Географического общества Филадельфии (1909). Медаль Географического общества Италии (1910). Медаль Хаббарда как человеку, ближе всех подобравшемуся к Северному полюсу (1909). Медаль Гарвардского клуба путешественников за исследования Арктики (1914). Награда Королевского географического общества вернувшимся из путешествия на «Карлуке» (1914). Почётная степень магистра Боудин-колледжа (1920)[135]. Почётный бойскаут[en] (1927)[Прим. 10]. В 1969 году капитан Бартлетт был включён в список лиц национального исторического значения Канады[en][137]. Историография  Гостиная в доме-музее Бартлетта[en] Первая биография мореплавателя была опубликована в 1977 году писателем Гарольдом Горвудом[en] под названием «Бартлетт: великий канадский путешественник». Главной его задачей было показать канадским соотечественникам важность достижений полярного капитана. В 2018 году канадская исследовательница Мора Ханрахан[en] представила новую книгу «Освобождённый человек: арктическая жизнь капитана Роберта Бартлетта», которую рецензент назвал «главной биографией»[138]. В рецензии Джеймса Кэндоу (отставного сотрудника «Парков Канады») показано, что Ханрахан сделала акцент на критической оценке роли Бартлетта в «первооткрывательских» рекордах, продемонстрировала его приверженность расизму, сексизму и классовому разделению. Пассажи, посвящённые последним предметам, названы «мелочными и преувеличенными», хотя объяснялись попыткой пересмотреть «культовый» статус Бартлетта на его малой родине в Ньюфаундленде. Также критиковалось пристрастие биографа к домыслам и «любительскому фрейдизму» при попытке реконструкции личности[139]. Дж. Кэндоу отметил, что биография М. Ханрахан может использоваться только дополнительно к «канону» Горвуда, ввиду наличия существенных ошибок и умолчаний[140]. В рецензии политолога Даниты Бурк (Университет Южной Дании[en]) также подчёркивается идеологический посыл биографии Ханрахан, посвящённой «изучению колонизаторов» через деконструкцию биографии одного из них. При этом достоинства книги также неоспоримы, особенно того, что касается контекста деятельности Бартлетта и его взаимоотношений с Пири и Стефанссоном, отношений в семье. Д. Бурк также отмечала склонность автора к неподтверждённым заявлениям, например, одновременным намёкам на гомосексуальность Бартлетта и наличие у него внебрачных детей, или объяснения «параноидной секретностью» интровертного склада личности моряка[141]. Ханрахан также порицается за то, что описывает биографию Бартлетта как «постыдную», поскольку он одобрял «бремя белых» и «цивилизование» коренных народов. Идеологизированность также сказывается в попытках очернить деятельность Бартлетта-писателя, который, якобы, использовал «литературных негров», хотя никаких прямых доказательств тому не приводится, более того, как минимум однажды заявляется нечто противоположное[142]. Исследовательница Дженис Кейвелл (Общество Хаклита) особо рассмотрела острые разногласия историков полярных экспедиций относительно качества руководства Стефанссона и Бартлетта, и степени их вины в крушении «Карлука» и гибели одиннадцати полярников. Выясняется, что в основном позиция исследователей основана на предпочтении позиции Бартлетта или Стефанссона, выраженной в их опубликованных трудах и дневниковых записях. Сама Дж. Кейвелл прямо утверждает, что экипаж был набран случайным образом, а экспедиция была плохо подготовлена и располагала негодным кораблём, и ответственность за это в равной степени несут как Стефанссон, так и Бартлетт[143]. Подобную же критику высказывали Роберт Вальц и Дэвид Энгл[144]. |