Белянин_Психолингвистика_2003. Библиотека студента
 Скачать 1.48 Mb.
|
|
сверхгенерализацией, под которой понимается распространение нового правила на старый языковой материал, подчиняющийся другим правилам. Пытаясь постичь правила образования глагольных форм, ребёнок говорит: *шела вместо шла; осваивая образование числа русских существительных — *пени вместо пни; два *салазка, одна *деньга. Среди других наиболее типичных ошибок русских детей отмечаются также следующие. Употребление прошедшего времени глаголов только в женском роде (с окончанием на -а). Причем, так (45, 46) говорят и мальчики, поскольку они слышат эту форму от мам и бабушек, и, кроме того, произносить открытые слоги (с окончанием на гласные) легче, чем закрытые (с окончанием на согласные). (45) Я попила. (46) Я пошла. Ошибаются русские дети и в изменении имён существительных по падежам (47). (47) — Возьмем все *стулы и сделаем поезд, — предлагает один малыш другому. — Нет, — возражает тот, — здесь мало *стулов. Образование творительного падежа может происходить ошибочно, путём присоединения к корню существительного окончания -ом независимо от рода существительного (48). (48) *иголком, *кошком, *ложком. Встречаются и ошибки в родовых окончаниях имён существительных (49-52). Детское слово Значение слова (49) *лошадиха лошадь (50) * коров бык (51) *людь человек (52) "кош кот Нередко дети образуют сравнительную степень имён прилагательных от имён существительных (53, 55) по примеру общепринятых форм (54). (53) Детское слово (54) Языковой образец * хорошее смешнее *плохее сильнее *высокее веселее *короткее длиннее (55) — А наш сад всё равно *соснее (в нём больше сосен). Ошибки при усвоении языка — совершенно естественное явление. Ведь помимо системы и нормы, существуют ещё и узус (то, как принято — почему-то — говорить), и отклонения от нормы, и множество уникальных, единичных явлений — того, что Соссюр образно называл «лингвистической пылью». Ошибки, которые являются типичными, нужно обязательно поправлять. Если на них не обращать внимания, речь ребёнка надолго останется неправильной. Педагоги полагают, что не следует пересказывать детские слова и фразы с ошибкой как анекдот, особенно в присутствии самих детей. Дети очень гордятся тем, что им удалось рассмешить взрослых, и они начинают говорить неверно уже умышленно. 12. Детское словотворчество Исследования И.О. Рыбникова, А.Н. Гвоздева, Т.Н. Ушаковой, Ч. Полдуина и других исследователей 26 детской речи показали, что первые годы жизни ребёнка являются периодом усиленного словотворчества. При этом оказывается, что некоторые «новые» слова наблюдаются в речи почти всех детей (56), другие же встречаются только у отдельных детей (57). (56) всехний, всамделишный (57) — Какой ты *диктун, папа! Т.Н. Ушакова выделила несколько принципов, по которым дети с трёх до шести лет образуют новые слова: а) Часть какого-нибудь слова используется как целое слово. Возникают слова-осколки (58-61). Детское слово Значение (58) *пах запах. (59) "прыг прыжок (60) *лепь то, что слеплено (61) — Мы лепили-лепили, и получилась *лепь. б) Присоединение к корню слова «чужого» окончания — тоже очень распространённый способ создания ребёнком новых слов (62-69). Детское слово Значение (62) *правдун говорящий правду (63) *пахнота запах, (64) *сухота сухость (65) *иметель тот, кто имеет (66) *пахнючий тот, который имеет сильный запах, (67) *умность ум (68) *радование радость (69) — Пурга кончилась, остались только *пургинки (снежинки). в) Одно слово составляется из двух («синтетические слова»). При создании «синтетических» слов происходит сцепление тех частей слова, которые звучат сходно (70- 73). (70) *ворунишка = вор + врунишка (71) *вкуски = вкусные + куски (72) *колоток =колотить + молоток (73) *улиционер = улица + милиционер А.Н. Гвоздев, объясняя появление «слов-осколков», обратил внимание на то, что, начиная говорить, ребёнок сначала как бы вырывает из слова ударный слог Вместо слова молоко ребёнок произносит только ко, позднее — моко и, наконец, молоко. Так в речи появляются «осколки слов». Таким же образом соединяются и разные глаголы и словосочетания (74, 75). (74) *бабезьяна = бабушка обезьяны (75) Я — *мапина дочка = мамина и папина Итак, словотворчество, как и усвоение обычных слов родного языка, имеет в своей основе подражание тем речевым стереотипам, которые дают детям окружающие люди. Усваивая речевые шаблоны, дети пытаются понять правила использования приставок, суффиксов, окончаний. При этом они словно непреднамеренно создают новые слова — такие, которых в языке нет, но которые в принципе возможны. Детские неологизмы почти всегда строго соответствуют законам языка и грамматически почти всегда правильны — только сочетания неожиданны. Таким образом, словотворчество — один из этапов, который проходит каждый ребёнок в освоении грамматики родного языка. В результате восприятия и использования множества слов, имеющих общие корневые и аффиксальные элементы, в мозгу ребёнка происходят аналитические процессы членения употребляемых слов на единицы, соответствующие тому, что в лингвистике называется морфемами. С возрастом детское словотворчество начинает угасать: к пяти годам ребёнок уже прочно усваивает обороты речи, используемые взрослыми. В психолингвистической литературе последних лет появляются работы, затрагивающие тему 27 индивидуальных различий в речи и стратегий овладения языком. В частности, отмечается наличие как минимум двух стилей овладения языком. Одни дети изучают язык прежде всего для целей указания на предметы (referential purposes), другие для целей выражения своих эмоций (expressive purposes). Первые чаще используют существительные, вторые — местоимения. Описываются также случаи необычного использования языка некоторыми детьми. Так, один англоговорящий ребёнок в течение трёх месяцев выражал отрицание с помощью фонологических трансформаций, заключающихся в удвоении части слова (76-79). Значение Детское слово Наличие Отсутствие (76) wati вода (77) watiti нет воды (78) up наверх (79) ирара наверх или вниз Подобные факты свидетельствуют о том, что речевое развитие отдельных детей может обладать своими особенностями. И все же дети, не имеющие ярко выраженных физических недостатков, несмотря на индивидуальные различия, усваивают родной язык примерно в одно и то же время, вне зависимости от целенаправленных усилий родителей. 13. Овладение синтаксисом Психолог из Америки Сьюзен Эрвин-Трипп однажды высказала необычное соображение: «Чтобы стать носителем языка, нужно выучить правила. То есть нужно научиться вести себя так, будто ты знаешь эти правила». Ребёнок очень умело делает вид, что он знает правила взрослого языка. Так, сначала он говорит словами, которые обладают коммуникативной силой предложений, но являются однословными предложениями. Одно слово (80) может иметь несколько значений, которые определяются только по неречевому контексту. Детское слово Значение Мама, дай Вот мама (80) Мама! Я хочу есть Затем начинается период двусоставных предложений. Ребёнок не просто соединяет слова в предложения случайным образом, в его речи появляются два функциональных класса слов. Первый класс — это «опорные слова» (pivot words), или операторы, их немного. Это сравнительно замкнутый, «закрытый» класс. Второй класс — «открытый» (open-class words), он более широкий, многие из слов этого класса до того были однословными предложениями. Для создания двусоставного предложения выбирается слово из «опорного» класса (оно является семантической основой предложения), а значение варьируется за счёт слова из «открытого» класса. Это может быть практически любое слово. Отметим, что порядок следования элементов может быть разным. Совершенно очевидно, что родители не употребляют подобные выражения, разговаривая с детьми. Более вероятно предположить, что ребёнок использует скудные языковые средства для создания новых предложений в рамках своей несложной, но уже структурированной системы. Двусоставные предложения (pivot-конструкции) используются в разных функциях — для называния места (82, 86, 88); для просьбы (81, 83); для описания события (85); для отрицания (87). Они также могут иметь очень ситуативные значения (89-92). «Закрытый» класс «Открытый» класс «Закрытый» класс «Открытый» класс (81) Ещё молока (85) More milk (82) Тося там (86) Гусь ту -ту (83) Дай часы (87) Не мокро 28 (84) Папа бай-бай (88) Баба кресло Опорных слов в речи ребёнка немного, но они имеют высокую частотность. Класс опорных слов расширяется медленно — каждый месяц добавляются лишь несколько опорных слов. Детская фраза Значение (89) More page Читай ещё (90) More wet Ещё хочу ходить по луже (91) More car Давай ещё кататься на машине (92) More high Там наверху есть ещё Следующий этап развития синтаксиса — появление развитых синтаксических форм, которые могут выполнять разные функции: объединение (93); атрибуция (94); принадлежность (95); местоположение (96); отношение субъект-объект (97). (93) Я вижу чашку и стакан. (94) Это праздничная шляпа. (95) Это носки Кати. (96) Свитер на стуле. (97) Катя бросает мячик. Затем появляются иерархические конструкции. Ребёнок в одной фразе начинает говорить с группы сказуемого, а потом тут же меняет её на группу подлежащего-сказуемого (98-100). (98) — Хочу это... Саша хочет это. (99) Want this ... Andrew *want this. (100) Строит дом. Кэтрин строит дом. Эти фразы не просто механические цепочки из трёх слов. Иногда ребёнок расширяет такие глагольные группы (101). (101) Встала... Кошка встала... Кошка встала /стол. Когда Л.В. Щерба писал об эксперименте в психолингвистике, он ввёл понятие отрицательного языкового материала как всякого речевого высказывания, которое не понимается или понимается с трудом, а потому не достигает свой цели. По его мнению, ребёнок производит отрицательный языковой материал, но «научается» правильно просить что-нибудь, так как его непонятные просьбы не выполняются. Овладение синтаксисом связано и с овладением интонацией (от лат. intono — громко произношу) — совокупностью элементов речи, в которые входит мелодика, ритм, темп, интенсивность, акцентный строй, тембр, высота тона, паузация и др. Эти элементы фонетически организовывают речь и являются средством выражения различных, в том числе синтаксических, значений. Они, кроме того, помогают приписать словам экспрессивную, эмоциональную окраску. Способность правильно использовать интонационные средства, с помощью которых можно передавать как основную, так и дополнительную информацию, также является показателем языкового развития личности. Развитие синтаксиса детской речи связано с включённостью ребёнка в общение со взрослыми, которое обусловлено возможностью удовлетворения потребностей ребёнка. Именно это и стимулирует развитие речи. 14. Овладение значением слова Психологический статус значения слова заключается в том, что оно находится между мыслью и формой слова. Психологическая структура значения определяется не столько тем, что означает слово по словарю, сколько тем, какова система соотношения слов в процессе их употребления, в речевой деятельности. В силу этого структура значения слова определяется и тем окружением, в которое оно попадает в речи, и тем, какое свойство объекта оно отражает. Сначала ребёнок овладевает словом неосознанно и, конечно же, не может дать на первых порах определение слову, хотя уже и в состоянии выделить слово из потока речи. Но всякий раз, именуя какой-либо предмет или действие, ребёнок относит его к определенному классу предметов или действий и тем самым создаёт образ предмета. 29 Известно, что есть слева с преобладающим наглядным компонентом (102) и абстрактным компонентом (103). Для ребёнка во всех словах преобладает наглядный компонент (104, 105). (102) пудель, роза, кофемолка (103) мысли, государство, сознание, животное, мебель, работа, смех, радость, доброта (104) Завод — это где большая труба. (105) Завод — место, еде работает папа. Одной из проблем для правильного освоения значения слова является его многозначность — способность обозначать несколько разных предметов одновременно. Так, европеец, изучающий язык племени банту, может оказаться в такой ситуации, когда говорящий, показывая пальцем на небо, произносит неизвестное ему слово (106). Относится ли это слово к птице, самолету или хорошей погоде, можно узнать только, если оказаться в других ситуациях (и, соответственно, прослушать другие контексты употребления этого же слова). Проблема в том, что в реальности существует достаточно большое количество возможных интерпретаций одного и того же слова. И ребёнок оказывается именно в такой ситуации. Он слышит какие-то звуки и видит, что взрослые указывают на какие-то предметы. Но к чему конкретно относится то или иное слово, понять непросто. (106) ndege Из сказанного ранее следует, что ребёнок с трудом определяет слова с абстрактным компонентом (103). Понять их значение из чисто статистического сравнения их употребления в контексте практически невозможно. Не менее сложно овладеть сравнительными прилагательными и наречиями, поскольку для этого необходимо обладать некоторыми ментальными эталонами сравнения. У ребёнка же имеются определённые умственные ограничения (mental constraints), обусловленные и его физическим развитием, и отсутствием опыта, и его физиологией. Поэтому, несмотря на прогресс в языковом развитии, слово для трёхлетнего ребёнка продолжает оставаться конкретным. Если взрослый может дать достаточно развернутое определение любого слова (107), то «определение» ребёнка будет очень конкретным и ситуативным (108): (107) Собака — это домашнее животное, которое относится к классу млекопитающих, живет вместе с человеком и... (108) Собака — она меня вот сюда укусила. Дети также с трудом осваивают метафоричность и в целом переносные значения слов, задавая «несуразные» вопросы (312-115). Недаром так рада была Алиса (из Страны чудес — 109), когда увидела, как «на самом деле» происходит выдворение из пределов (110) (в другом переводе подавление восстания — 111). (109) Here one of the guinea-pigs cheered, and was immediately suppressed by the officers of the court. (As that is rather a hard word, I will just explain to you how it was done. They had a large canvas bag, which tied up at the mouth with strings: into this they slipped the guinea-pig, head first, and then sat upon it.) (110) Тут какая-то Морская Свинка зааплодировала и была немедленно выдворена судейскими чинами. (Так как не все знают это слово, я вам расскажу, что оно значит. У них был большой брезентовый мешок. Они сунули туда Свинку вниз головой, на верёвке опустили мешок за окно, немного подергали верёвку, и Морская Свинка весело выскочила во двор.) (111) Тут одна из морских свинок восторженно зашумела и тотчас была подавлена стражниками. (Делалось это так: у стражников были большие холщовые мешки, отверстия которых стягивались верёвкой, В один из них они и сунули вниз головой морскую свинку, а затем на нее сели.) 'I'm glad I've seen that done,’ thought Alice. 'I've so often read in the newspapers, at the end of trials, «There were some 'attempts at applause, which was immediately suppressed by the officers of the court,» and I never understood what it meant till now.’ «Очень хорошо, что я увидела, как это делается, – подумала Алиса, – а то в газетах часто пишут: «выдворили из пределов», а я до сих пор не понимала, что это значит!» «Я рада, что видела, как это делается, — подумала Аня. — Я так часто читала в газете после описания суда: были некоторые попытки выразить ободрение, но они были сразу же подавлены. До сих пор я не понимала, что это значит». (112) Бить баклуши, валять дурака, разбазаривать время 30 (113) От кого отстают часы? (114) А почему говорят, что люди на войне убивают друг друга. Они что, друзья? (115) Куда идёт кино? Многие дети считают, что любой автомат (даже с газированной водой) должен стрелять, раз он так называется, и на любой машине, даже стиральной, можно куда-нибудь уехать. Аналогичным образом дети переделывают и тексты, заменяя абстрактные и незнакомые им слова на более конкретные и известные им, хотя, возможно, и не существующие в языке (116-120). Оригинал Детская переделка (116) Я земля, я своих провожаю питомцев... Я змея, я своих провожаю *питонцев... (117) Хотят ли русские войны? Котятки русские больны. (118) Следующая станция «Площадь Восстания». Следующая станция «Площадь с хвостами*. (119) Что нежной страстью сама ко мне пылаешь... ...собакой не полаешь... (120) Ты — моя надежда, Ты — мой идеал... Ты — моя одежда, Ты — мой *одеял... Подобные явления («переделки») встречаются и во взрослой речи — в рамках так называемой языковой игры — и являются не столько манифестацией задержки развития, сколько проявлением творческого отношения к речевой деятельности. 15. «Родительский» язык Роль родителей в том, что ребёнок овладевает языком, достаточно велика. Понятно, что если языковая среда отсутствует, ребёнок не в состоянии в полном объёме усвоить язык. Но — удивительное дело — родители крайне редко поправляют грамматические ошибки детей. Причем это чаще делают родители, обладающие высоким социоэкономическим статусом. Но и они в большинстве случаев поправляют детей только тогда, когда их высказывания не соответствуют действительности (121, 122). (121) Ребёнок My тот are not boy, she girl. Моя мама (они) не мальчик, она (пропущен глагол-связка) девочка. Родитель That's right! Правильно! (122) Ребёнок Disney comes to our house on Tuesday! Дисней приедет к нам домой во вторник! Родитель No, no. On Friday. Нет, нет. В пятницу! Реагируя только на истинность высказывания ребёнка, родители редко исправляют аграмматичность его речи. В психолингвистической литературе эта проблема — отсутствия исправления грамматических ошибок — получила название проблемы негативных данных (negative evidence, absence of negative data). Другая особенность общения взрослых с детьми, состоит в том, что взрослые говорят с детьми иначе, нежели они говорят между собой. Так, спрашивая о возрасте (123) или об имени ребёнка (124), взрослый использует уменьшительные суффиксы или обращается к ребёнку с помощью объединительного «мы» (так иногда делает врач, обращаясь к пациенту, или девушка, обращаясь к юноше, который младше её). Говоря с ребёнком, взрослый может присесть на корточки перед ребёнком и разговаривать с ним достаточно высоким и словно не своим голосом. Такого рода язык называют «родительским», или «нянькиным» языком (parentese talk, motherese talk). (123) Сколько нам годиков? (124) Как нас зовут? В речи, адресованной ребёнку (child direct speech), есть и особенности синтаксиса. В частности, используемые родителями фразы достаточно коротки и обладают простой структурой. Взрослый, обращаясь к ребёнку, скорее будет использовать простые слова (125), чем научные (126). (125) Собачка хочет пить водичку. (126) Собака набегалась в парке и теперь ей нужно восстановить потерю жидкости в организме. Иногда в речи взрослых можно услышать фразы, где есть и временное несоответствие (вместо даёт (127) лучше сказать даст) и использование имён собственных вместо местоимений (ср. 128). 31 Отсутствие личных местоимений в речи детей до двух лет как бы фиксируется на периферии языкового сознания взрослых, и они упрощают свою речь при общении с ребёнком. (127) Сейчас мамочка даёт Вовочке помидорчик. (128) Я сейчас дам тебе помидор. Говоря о лексике, отметим, что слова, которые употребляют взрослые в беседе с детьми, семантически более простые. Это видеть (вместо заметить), рассказать (вместо пересказать), кушать (вместо жевать или питаться) и т.д. Удивительное дело, но взрослые, говоря с детьми, как бы обращаются к семантическим примитивам. В одном случае они будут говорить менее детально (129, а не 130), в другом наоборот — будут использовать родовые наименования (131) вместо видовых (132). Как взрослые угадывают, слово какого уровня абстракции надо использовать, психолингвисты пока не знают. (129) Посмотри, какая собачка красивая. (130) Взгляни, какая гладкая шёрстка у фокстерьера. (131) Посмотри, какая красивая красная чашечка. (132) Чудо, что за расписная посуда. Кроме того, взрослые говорят с ребёнком о том, что происходит в непосредственной близости (133), а не об удалённых предметах и явлениях или об абстрактных (для них) проблемах (134). (133) Вон бабочка на цветочек села. (134) Опять ставка межбанковского кредита выросла. Слова, с которыми взрослые обращаются к детям, достаточно часто содержат уменьшительно- ласкательные суффиксы (135). Подобные слова есть и в английском «родительском» языке (136-138). Они содержат ярко выраженное эмоциональное значение и относятся лингвистами к разряду субъективно-оценочных. Дело в том, что ребёнок от двух до четырёх лет в своей игре и речи персонифицирует предметы и явления окружающего мира. Он как бы уподобляет предметы себе, выражая к ним доброе отношение. А взрослые помогают ему в этом, используя чаще именно те слова, которые соответствуют уровню его развития. (135) грибок, стульчик, машинка, кошечка Слово общелитературного языка Перевод Слово «родительского» языка Перевод (136) bird птица birdy птичка (137) horse лошадь horsie лошадка (138) kitten котенок kitty котеночек. Ещё одна особенность «родительского» языка состоит в том, что взрослые говорят с детьми медленнее, делают больше пауз и повышают частоту своего голоса. Кроме того, они делают более сильное логическое ударение на большем количестве слов, чем обычно. Такое преувеличенное произнесение призвано подчеркнуть важность говоримого и обратить внимание ребёнка на то, что взрослый считает важным. Характерно, что делается это именно с помощью повышения громкости речи, а, допустим, не с помощью порядка слов, которым ребёнок пока не овладел. Исследователи полагают, что мужчины (папы, дедушки и воспитатели) делают это в менее детской манере, чем женщины (мамы, бабушки, воспитательницы). Вместе с тем если ребёнок предлагает какую-нибудь тему, то по времени её больше будут поддерживать матери, чем отцы. Отмечается различие между родителями в развитии коммуникативных навыков у ребёнка. Так, матери — более внимательные и понимающие коммуникаторы, обеспечивающие максимум комфортного общения для ребёнка. Зато отцы лучше готовят детей к общению с незнакомыми взрослыми. Родители, тем самым, как бы дополняют друг друга. И одновременно взрослые учат ребёнка языку и речевому общению, сами того не замечая. 16. Детские словечки Всем хорошо известно, какие дети выдумщики новых слов. Коло-ток вместо молоток, улиционер вместо милиционер, кружинки вместо кружащиеся снежинки – эти слова может заново придумать почти каждый ребёнок на основе «взрослых» слов. Но существуют ещё такие словечки, которые 32 являются как бы исконно детскими, так называемый baby talk. Это слова, обозначающие: состояния (139), действия (140), звуки (141, 142) и предметы (143, 144). Интересно, что подобные слова существуют во всех языках мира. Английские дети не обходятся без таких слов (145, 146), а по-японски есть наравне с литературным названием машины (jidosha или kuruma) ещё и чисто детское (bи-bи). Детское слово Значение (139) бо-бо больно (140) ням-ням кушать, есть (141) тук-тук о стуке в дверь (142) тик-так часы (143) ляля кукла (144) бяка что-то плохое (145) bow-wow (англ.) собака (146) cfioo-cho (англ.) поезд Почему такие слова существуют в речи детей и, что любопытно, взрослых? Объяснений тут несколько. Во-первых, многие их этих слов звукоподражательные. Они близки реальным звукам природных и искусственных объектов: гав-гав очень похоже на реальный лай собаки, би-би — на сигнал автомобиля, а динь-динь — на звук колокольчика. Даже в нашем «взрослом» языке есть такие рифмующиеся малоосмысленные элементы, имитирующие звучание (147-149). Звукоподражательное слово Значение (147) трам-тарарам о шуме, грохоте (148) дзинь-ля-ля о звоне (разбитой посуды) (149) шурум-бурум о заварушке, конфликте Во-вторых, детские словечки построены по лёгкой для ребёнка форме: как правило, это согласный плюс гласный. Недаром первые слова ребёнка строятся именно по этой модели: мама, папа, дядя, тётя, и частично детское словечко — баба (о бабушке). Повтор одного и того же слога (с небольшой модификацией) облегчает запоминание и использование такого словечка ребёнком. Уже несколько позднее появляются более сложные в фонетическом плане слова (150, 151). Детское слово Значение (150) трик-трак имитация закрывающегося замка (151) пиф-паф звук выстрела В-третьих, такого рода словечки иногда обозначают табуированные слова из взрослой речи. Ведь некоторые взрослые (особенно женщины) не любят грубых слов, обозначающих действия мочеиспускания или дефекации, а детские словечки, обозначающие то же самое (пи-пи или ка-ка) звучат достаточно нежно (152). Даже по-японски говорят смягченное shee-shee, когда высаживают ребёнка на горшок «по-маленькому». (152) Ну-ка, сделай пи-пи перед баиньки, а то мамочка ата-та сделает. Что можно сказать о таком вроде бы неправильном языке? Нужно ли употреблять детские словечки в разговорах с детьми? Не лучше ли сразу приучать их к правильной речи? Думается, что ничего особенно плохого в том, что дети до трёх лет используют такие словечки, нет. Ведь по наблюдениям детских психологов, даже ребёнок четырёх лет, обращаясь к двухлетнему, говорит гораздо проще, чем со взрослым. Люди, желающие, чтобы их понимали, должны говорить на том лингвистическом уровне, который обеспечивает понимание со стороны слушателя. Кроме того, дети всего мира используют детские словечки, а это свидетельствует об универсальности явления. В ряде стран, в частности в Канаде и США, взрослые относятся к таким особенностям своей речи достаточно спокойно, а в Японии педагоги считают это неправильным. Дело в том, что некоторые взрослые чрезмерно используют в своей речи этот не совсем еще правильный детский язык и детские словечки, начиная сюсюкать с ребёнком. На самом же деле и «родительский» язык, и всякие детские 33 неправильные словечки — это промежуточный этап на пути освоения ребёнком такого сложного инструмента мышления и познания мира, каковым является язык. И «родительский» язык, и детские словечки взрослых играют в когнитивном и языковом развитии ребёнка свою небольшую, но существенную роль. 17. Теория формирования языкового сознания в онтогенезе Самая простая модель онтогенеза принадлежит отечественному педагогу П.П. Блонскому, который выделял четыре стадии процесса освоения слова: 1) за словом следует слово; 2) за действием следует слово; 3) за словом следует действие; 4) слово заменяет действие. Сходную теорию выдвигал и Л. Блумфилд. Обоснованный ответ на вопрос о соотношении биологического и социального дал Пиаже. Суть его гипотезы состоит в том, что «условия возникновения языка составляют часть более широкой совокупности (условий), подготовленной различными стадиями сенсомоторного интеллекта». Пиаже полагал, что ребёнок проходит в своем развитии два этапа. На стадии сенсомоторной логики у ребёнка развивается сенсомоторный интеллект, который помогает ему освоить некоторую логику — логику действий. Она позволяет ему сформировать способность к генерализации действий. По Пиаже, второй этап развития ребёнка — это переход от логики действий к концептуальной логике. Он происходит на втором году жизни. На этой стадии развития интеллекта ребёнок начинает осваивать язык как семиотическое средство. Ребёнок имитирует жесты взрослых, начинает представлять схемы действий, и у него развивается семиотическая функция. Кроме этого, Пиаже говорил о трёх стадиях умственного развития детей. Первая стадия (дооперациональная) заканчивается примерно к 6 годам (у европейских детей). Умственная деятельность ребёнка в этом возрасте состоит в основном в установлении соответствий между опытом и действием: интерес ребёнка сводится к манипулированию предметами. У ребёнка на этой стадии нет понятия «обратимости» — ему недоступны некоторые фундаментальные понятия, лежащие в основе математики и физики (например, что при разбиении на группы общее число элементов не меняется, или что масса и вес предмета при изменении его формы остаются неизменными). Естественно, на этой стадии возможности взрослых в объяснении этих понятий весьма ограничены. Вторая стадия (стадия конкретных операций) начинается с поступления ребёнка в школу. Теперь — это не просто действия, а операции, т.е. приёмы, с помощью которых данные о реальном мире вводятся в сознание, преобразуясь в форму, подходящую для решения данной задачи. Операция отличается от простого действия или целенаправленного поведения двумя признаками: она может быть проделана мысленно и она обратима. Иногда обретенная им на этой стадии наивная вера в обратимость заходит у ребёнка так далеко, что он полагает возможным восстановление сгоревшего листа бумаги, а не только соединение обратно разобранного на части кубика. Ребёнок уже способен упорядочивать и классифицировать конкретные и знакомые ему по прошлому опыту предметы, но не способен описывать то, что вообще могло бы произойти. Он ещё не может анализировать ситуации, которые не видит непосредственно или с которыми он не встречался ранее. Иными словами, он ещё не имеет способности к экстраполяции. Третья стадия (формальных операций) наступает примерно к 10-14 годам. На этой стадии ребёнок способен оперировать гипотетическими утверждениями, а не ограничен только конкретными предметами и своим предшествующим опытом. Именно на этом этапе он приобретает способность к формальному и аксиоматическому мышлению. Ещё на второй стадии — конкретных операций — ребёнок мог интуитивно усваивать некоторые идеи разных областей знания, однако он не способен понять законы науки, смысл обобщенных понятий. Согласно Ж. Пиаже (Piaget), существует такой феномен детской речи, который в научной литературе известен под названием эгоцентрическая речь. Особенности коммуникативной стороны эгоцентрической речи состоят в том, что дети 3-7 лет в некоторых ситуациях (во время игры или рисования) не испытывают необходимости в собеседнике, когда они говорят. Ребёнок говорит, ни к кому не обращаясь, сам для себя, как бы думает вслух. По Пиаже, в возрасте 3-4 лет доля эгоцентрической речи (коэффициент эгоцентричности) составляет более 40%, затем эта речь постепенно угасает, практически исчезая к школьному возрасту. Вопрос о том, является ли языковая способность человека врождённой и нейрофизиологически 34 отдельной от других когнитивных функций, продолжает оставаться в центре мультидисциплинарных дискуссий уже десятки лет. Новейшие исследования показывают, что существуют нейроанатомические корреляты специфически речевых расстройств, и даже появилась надежда на возможность идентификации гена, прямо ассоциирующегося с языковыми и речевыми нарушениями. Полагая, что ребёнок обладает врождёнными языковыми структурами, которые словно просыпаются, когда ребёнок слышит вокруг себя речь, Н. Хомский выдвинул теорию «врождённых знаний». Согласно концепции «врождённых знаний», ребёнок формулирует гипотезы относительно правил лингвистического описания языка, когда слышит произносимые взрослыми фразы («первичные лингвистические данные»). Далее, на основе этих гипотез он предсказывает лингвистическую структуру будущих предложений, сравнивает эти предсказания с реально появляющимися предложениями, отказывается от гипотез, не оправдавших себя, и развивает те, которые оказались приемлемыми. Чтобы ребёнок мог всё это делать, у него должно быть, по словам Н. Хомского, «врождённое предрасположение выучить язык определённого типа» (не в смысле языковой типологии, а в смысле «человеческого типа» языка) и способность сравнивать конкретную систему с «первичными лингвистическими данными» или, что то же, «стратегия выбора приемлемой грамматики, сравнимой с первичными лингвистическими данными». Если школа Хомского постулирует врождённость языковой способности (так называемый LAD — Language Acquisition Device), то говоря о развитии сознания ребёнка, отечественные учёные говорят о высокой организованности мозга и его неспециализированности. Именно исходная неопределённость функционирования мозга, создаваемая отсутствием жесткого генетического программирования, и открывает перед индивидуальным развитием огромные возможности. «Человек с момента своего рождения, — писал философ Меграбян, — является носителем специфически человеческой биологии, сформированной предшествующим развитием человеческого филогенеза. Он прежде всего обнаруживает биологическую готовность в своем онтогенетическом становлении усваивать культурно-исторические достижения общества». По мнению А.Н. Леонтьева, биологически унаследованные свойства психики являются лишь одним, хотя и важнейшим, условием её формирования. Но не менее важный фактор развития сознания ребёнка, в том числе и сознания речевого, — это окружающий человека мир явлений и предметов, созданных трудом предыдущих поколений. Как писал А.Н. Леонтьев, «процесс овладения языком осуществляется в ходе развития реальных отношений субъекта к миру. Отношения же эти не зависят от субъекта, от его сознания, а определяются конкретно-историческими, социальными условиями, в которых он живет, и тем, как складывается в этих условиях его жизнь». По мнению А.Р. Лурии, важнейшими «образующими сознания» являются значения, поскольку именно «в значениях представлена преобразованная и свернутая в материи языка идеальная форма существования предметного мира, его свойств, связей и отношений, раскрытых совокупной общественной практикой». Ребёнок, усваивая значения, интериоризирует их, делает их внутренними символами своего мышления. Ребёнок, обучаясь принятым в данном обществе способам действия с социально-функционирующими предметами, усваивает познавательные нормы и эталоны, объективированные в этих процессах, и через деятельность с этими предметами формируются его психика и языковое сознание. Таким образом, согласно отечественным представлениям, психическое развитие личности есть развитие социальное. Процесс социализации личности — это «присвоение» культуры данного общества. Он связан с овладением навыками практической деятельности и с присвоением социальных норм и ролей. Овладение языком является решающим в процессе развития и социализации личности. Поскольку язык социален по своему происхождению, он является для каждого отдельного индивида носителем традиционного опыта, принадлежащего обществу. Язык вводит сознание ребёнка в рамки социального опыта коллектива и является средством фиксации результатов этой социализации. Вопросы для контроля 1. Опишите условия, при которых герой Киплинга Маугли мог бы стать полноценным человеком. 2. Какие этапы проходит в своем развитии ребёнок? 3. Почему существует корреляция между физическим развитием ребёнка и освоением языка? 4. Что такое «промежуточная грамматика»? 5. Что такое pivot-грамматика? 35 Темы рефератов 1. Язык животных. 2. Говорящие животные. 3. Дети-Маугли. 4. Моё языковое развитие (речь моего ребёнка, брата, сестры). 5. Основные этапы развития детской речи. 6. Как ребёнок овладевает произношением, 7. Как ребёнок осваивает грамматику. Темы курсовых 1. Смешные детские слова и причины их появления. 2. Звукоподражательные слова в детской речи. 3. «Нянькин» язык — речь взрослых, разговаривающих с детьми. 4. Прагматические аспекты общения взрослых с детьми. 5. Речь людей, общающихся с животными. |