Всем кого. Действующие лица миша брат Кости, он же положить ладонь на горло, тронуть пальцами ухо Костя
 Скачать 61.38 Kb.
|
|
Дана Сидерос Всем кого касается ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА Миша — брат Кости, он же [положить ладонь на горло, тронуть пальцами ухо] Костя — брат Миши, он же [положить ладонь на живот, тронуть за подбородок] Семён — он же [хлопнуть по подбородку снизу] Рита — младшая сестра Семёна, она же [подуть на ладонь] Гузель — она же [взять за предплечье] Лиза — она же [тронуть угол губ] Паша — он же [ткнуть кулаком в грудь] Валентин — он же [похлопать по плечу] Карим — он же [похлопать по спине] Софья Алексеевна — учитель русского языка, классная, на вид где-то за тридцать Людмила Юрьевна — завуч, на вид где-то за сорок Директор — директор, человек с модной бородой Начальник охраны — тоже педагог Мальчик, пятиклашки, учителя Место действия — школа. Класс, коридор, учительская, всё удивительной красоты. Сцена 1 Маленький, но светлый школьный класс, всего два ряда по три парты, маркерная доска, учительский стол. Слишком хороший для школы ремонт. На доску магнитом прицеплен плакат, на нем немного неловко нарисованный робот Бендер держит на плече робота Валл-И с белым бантом на макушке, звонящего в колокольчик. На учительском столе букет подвявших лохматых цветов. У доски, плечом к плечу, в нерешительности стоят Миша и Костя. Миша оглядывается, не решаясь двинуться. Костя держит Мишу двумя руками за запястье и смотрит в пол. Стоят они давно. Миша. [трогает Костю за плечо свободной рукой] Костя. [отпускает мишино запястье, немного стоит так, снова берет Мишу за запястье двумя руками] Миша. [трогает Костю за плечо свободной рукой] Костя. [отпускает мишино запястье] [берет Мишу за запястье, но уже одной рукой] Входит Гузель. Осматривается. Подходит к братьям. Гузель. (бодро) Привет, а вы к нам? Очень приятно. Садитесь куда-нибудь, там вон всё свободно. Миша. Спасибо. Гузель садится за первую парту прямо у учительского стола, утыкается в смартфон. Миша и Костя стоят. Входит Паша, с ним Валентин и Карим. Паша показывает им что-то в смартфоне, не глядя на класс, все трое проходят на свои места, садятся за соседние парты. Паша. И короче она говорит “смотри, мне один чел прислал свои стихи”... Валентин. Стой, не говори, дай угадаю. Бродский или БГ? Паша. Если бы! Есенин. Я говорю, дура, это же Есенин, она оскорбилась вся, не разговаривает со мной теперь. Есенин, блядь, и я еще виноват, я ору просто. Карим. Да она же маленькая еще. Паша. Маленькая? Камон, она в шестом классе, можно уже понимать какие-то вещи. Карим. Ты сам сразу многоопытный вылупился, ага. Паша. Пусть с челом этим своим не разговаривает, со мной-то чо не разговаривать? На последней фразе входит Семён, идет на свое место, не останавливаясь. Семён. А с другой стороны, Паша, а чо с тобой разговаривать? Карим. О, радиовещание включили. Семён. Ну да, чтобы вам на завалинке было что послушать, бабуськи. Паша сердито подрывается с места, его мягко тянет назад Валентин. Паша, впрочем, легко дает себя усадить. Входит Рита с толстой бумажной книгой, рассеянно машет всем, идет на место, не отрывая глаз от текста, задевает угол парты, шипит, трет ушибленную ногу, садится. Карим. Это что за кирпич у тебя? Рита. (молча разворачивает обложку в сторону Карима) Карим. А, я только название слышал. Это про что вообще? Рита. Ну. Блин, я не знаю, как коротко сказать. Типа много поколений одной семьи живут. А потом умирают. Паша. Прям про всех нас, очень удобно. Карим. Ты главное в рекламу не ходи работать. Не твое это. Рита. Да вы два дебила, она дико крутая, не оторваться, реально. Карим. А в электронке нет, что ли? Рита. Есть, почему. Ну, мне просто нравится бумажная, необычные ощущения. Тут еще папины пометки какие-то. И она пахнет. (утыкается носом в переплет) Входит Лиза останавливается в дверях, окидывает медленным взглядом класс, поправляет волосы, идёт к Мише и Косте. Лиза. Вы новенькие типа? Миша. Ну вроде того. Лиза. Ну, здравствуйте. Я — Лиза (протягивает руку Мише) Миша. (не шевелясь) Миша. Лиза. (недовольно убирая зря протянутую руку) Понятно. Что, женщине руку пожать впадлу? Миша. Просто еще рано. Лиза. В смысле? Ты до полудня руки не пожимаешь? Семён. (со своей парты) Может это для него уже предварительные ласки, вы еще даже чаю не попили, а ты набросилась уже. Лиза. Как я жила всё лето без твоих мега-остроумных реплик, а. Семён. Ну ты обращайся в следующий раз, я тебе на телефон надиктую, чтобы не скучала по мне. Лиза. Понятно. За лето Гермиона совсем не изменилась. (Мише) Не слушай его никогда, он у нас клоун на полставки. Семён. Воу-воу, я попрошу, я клоун на полной ставке. Он не может тебе руку пожать, она у него занята. Лиза опускает глаза и видит костину руку на запястье Миши. Вопросительно поднимает на братьев глаза. Братья молчат и не шевелятся. Лиза протягивает руку Косте. Лиза. Привет, я Лиза. Миша. Эээ... Костя. (отпуская руку брата, делает шаг к Лизе) [кладет руку ей на живот, другой рукой трогает её подбородок] Лиза некоторое время стоит в оцепенении, потом вдруг взвизгивает, отскакивает назад. Все отвлекаются от смартфонов и поднимают глаза. Мальчики вскакивают с мест. Миша держит Костю за плечи, Костя смотрит растерянно. Лиза. Этот даун меня облапал! Миша. (отпускает брата, делает шаг в сторону Лизы) Нет, это просто… Лиза. (орёт) Не подходи ко мне, вы больные оба, что ли? Они больные! Лиза убегает по проходу на своё место, швыряет сумку, оседает на стул и начинает плакать, девочки и Карим подходят и принимаются утешать. Паша вскакивает с места, подлетает к братьям. Паша. Ты чо творишь? (тюкает Костю кулаком в грудь, тот отшатывается) Костя. [яростно трет свои уши] Миша. (спокойно стоя рядом) Он не разговаривает, говори со мной. Паша. Со мной все разговаривают, и этот урод тоже будет. (берет Костю за ворот) Миша. Отпусти, считаю до трёх. Паша. И что будет? Миша. Раз. Костя. [трет свои уши] К доске неуверенно стягиваются все, кто есть в классе. За своей партой остается только Семён, но и тот заинтересованно наблюдает. Входит Софья Алексеевна, не снижая скорости, вклинивается в толпу, как ледокол. Миша. Два. Софья Алексеевна. Третий день учебы, что уже за разборки тут, Павел? Паша. (отпуская Костю, поворачиваясь к классной) Здрассте. Софья Алексеевна. Ну и что у нас тут творится? Семён. (кричит со своего места) Изучают сложноподчинённые предложения, Софьяксевна. Софья Алексеевна. Спасибо за комментарий, Семён, но мне бы хотелось послушать участников, а не желтую прессу. Итак? Паша. Ничего, просто побеседовали. Софья Алексеевна. К пониманию пришли? Паша. А я не знаю, пришли ли они к пониманию, вы пришли к пониманию? Миша молчит. Костя молчит. Софья Алексеевна. (ни к кому конкретно не обращаясь) Тут происходит что-то, во что мне следует вмешаться? Миша. Спасибо, все в порядке. Софья Алексеевна. Хорошо, тогда все садитесь. А вы двое останьтесь тут, пожалуйста, я вас представлю. Семён. (тихо) Представление уже было, с аншлагом. Софья Алексеевна. (поворачиваясь к классу) Ничего, Сём, потерпите еще немного. (жизнерадостно) Так. С добрым утром, класс, я вам рада. Оторвитесь на пару секунд от своих телефонов, мне нужно вам сказать пару слов. У нас два новых человека. Миша и Костя, можно вас так называть? Да, Миша и Костя. Они к нам приехали издалека, у них была другая школа, с другой программой и другими порядками, возможно, нам всем потребуется время, чтобы друг к другу привыкнуть. И я вас очень прошу, девочки, вы сможете обсудить свои дела позже, уделите мне время, так вот, я вас очень прошу отнестись к вашим новым одноклассникам с пониманием, и поддержать их. Вопросы есть? Семён. Да. Софья Алексеевна. Семён, у вас вопрос, или хохма наружу рвётся? Семён. Хохма рвётся. Софья Алексеевна. Тогда позже выступите. Вопросы у кого-нибудь есть? Гузель. А можно попросить их немного о себе рассказать? Софья Алексеевна. Господи, учишь вас, учишь — ноль эффекта. Гузель, что не так с вашим вопросом? Гузель. Невежливо в третьем лице? Софья Алексеевна. Именно. Переформулируйте, пожалуйста. Гузель. (тяжело вздохнув) Миша и Костя, пожалуйста, расскажите о себе, нам бы очень хотелось послушать. Софья Алексеевна. Спасибо. Миша. Я не знаю, что рассказывать. Гузель. А Костя? Миша. [трогает Костю за плечо, потом касается его подбородка] Костя. [кладет ладонь себе на живот, трогает Мишу за висок, хватает за запястье] Миша. [трогает Костю за ухо, касается кончика его носа] Костя. [держит Мишу за запястье, свободную ладонь аккуратно кладет ему на горло, отпускает] В классе поднимается ропот. Лиза. (с места) Вот что это щас было? Семён. Пантомима “Молилась ли ты на ночь, Дездемона”! Софья Алексеевна. (невозмутимо) Семён, это шутка устарела еще в моем детстве, вы теряете уровень. Миша, вы хотите что-то пояснить? Миша. [трогает Костю за живот, потом за подбородок] (достаёт из нагрудного кармана маленькую бумажку, разворачивает, монотонно читает) Всем привет. Мой брат не разговаривает, но в остальном он в порядке, не нужно бояться. Если есть какие-то вопросы, пожалуйста, задавайте их мне. Еще вы можете написать нам письмо, мы обязательно ответим, если оно не будет ругательное. Спасибо. (сворачивает бумажку, кладет на место) Можно мы сядем? Софья Алексеевна. Да, конечно, вон там свободно. (к классу) Вы всё поняли? Класс недоуменно молчит. Даже Семён. Братья идут садиться за самую дальнюю парту. Софья Алексеевна. (садится за свой стол) Хорошо, тогда займёмся делом. У нас осталось всего двадцать пять минут, поэтому пишем быстрое эссе. Можно мне в почту, как обычно. Тема “Как избежать зла”. Запишите кто-нибудь тему на доске. Много текста мне не надо, основные ваши мысли, завтра обсудим. Всё, время пошло, если что, спрашивайте. Софья Алексеевна углубляется в свои бумаги. Класс начинает хихикать и возиться, кто-то достаёт ноутбук, кто-то печатает в телефоне пальцем. Все по очереди оглядываются на братьев. Паша встаёт и идёт к доске, пишет: “БУДЕШЬ РАСПУСКАТЬ РУКИ, Я ИХ ВЫРВУ, ПОНЯЛ?” Паша поворачивается, смотрит на Мишу и Костю. Класс затихает и оборачивается на братьев. Миша. [трогает Костю за плечо] Костя. [трет своё ухо] Миша. [трогает себя за кончик носа, трогает Костю за кончик носа] Паша смотрит вопросительно. Братья одновременно кивают. Паша удовлетворенно стирает надпись, пишет поверх: “КАК ИЗБЕЖАТЬ ЗЛА” Все отворачиваются и утыкаются в девайсы. Паша идёт на своё место. Миша. [трогает Костю за подбородок] Костя. [трогает себя за нос] Звучит сирена, все поднимают глаза от телефонов и начинают переглядываться. Софья Алексеевна. (вполголоса) Вот говно. (классу) Окей, вам повезло, у нас учебная тревога, не волнуйтесь, просто спокойненько с вещами на выход, увидимся завтра, погода там отличная, погуляйте. Ваши тексты я жду на почту сегодня до десяти вечера, пожалуйста, коллеги, не до часу ночи! Я тоже хочу спать. Гузель. А вы не идёте? Софья Алексеевна. А мне некогда репетировать, у меня работы тьма, идите, идите. Все убегают. Последними идут братья, не спеша, взявшись за руки. Софья Алексеевна провожает их заинтересованным взглядом, собирается вроде бы уже что-то сказать, но в последний момент передумывает и утыкается в свои записи. Только что закрывшаяся дверь распахивается, входит завуч Людмила Юрьевна. Людмила Юрьевна. Ты чо сидишь-то? Софья Алексеевна. Я на работе. А ты просто так или по делу? Людмила Юрьевна. Да мне дети твои тебя сдали, не идёт, говорят, наша Софья Алексеевна к спасению, желает заживо сгореть. Софья Алексеевна. Мне кучу всего еще заполнять, замудохали своими учениями. Людмила Юрьевна. Да там правда что-то горит в спортзале, пошли отсюда. Софья Алексеевна. Слушай, Мил, ну где я, а где спортзал, идите без меня, я тут посижу. Людмила Юрьевна. Давай, давай, пошли, мне же потом по башке надают, я т-те завуч или кто? Пойдем.. Софья Алексеевна. Ну начинается вот это. Соня-сонечка, а как чуть что, так сразу дедовщина и пойдем. Людмила Юрьевна. Бабовщина. Софья Алексеевна. Что? Людмила Юрьевна. Бабовщина, мы же в школе. Давай быстрее, мне еще третий этаж надо проверить. Софья Алексеевна. (недовольно собирая вещи) Окей, окей, иду. Весь день черти что. Выходят. Сцена 2 Учительская. Слишком хороший для школы ремонт. Большой монитор на стене, несколько кресел полукругом, журнальный столик с чайником и печеньем, книжные стеллажи вдоль стен. В кресле сидит Софья Алексеевна, входит Директор. Директор. О, Софья Алексеевна, я как раз хотел спросить, как там ваш образцовый класс, держат марку? Софья Алексеевна. В смысле? Директор. Спокойно всё? Софья Алексеевна. Понятия не имею. Я их видела сегодня двадцать минут, а потом нас всех выгнали на полтора часа на улицу черти зачем. Директор. Пожар же был, ну как пожар, дым один. Софья Алексеевна. А что горело-то? Директор. Да ведро мусорное в сортире, в мужской раздевалке. Курили, гады, и бросили бычок, а там пластик какой-то адский, такая дымовуха получилась, думали серьезное что-то. Вы, кстати, своим тоже навтыкайте, чтобы они хоть в здании не курили, совсем оборзели уже. Софья Алексеевна. Непременно. Но у меня, кажется, курит только Семён, и тот больше ради форсу. Директор. Ладно, я вас еще через недельку спрошу, как там наши новобранцы приживаются. Софья Алексеевна. Новобранцы отлично приживаются, за первые пять минут успели уже Лизу за задницу схватить, и с Пашей пободаться. Директор. Прямо вот за задницу? Софья Алексеевна. Ну Лиза так утверждает, я сама не видела. А Паша всегда бычит, но никогда не дерётся, так что думаю, это было так, понты перед девочками. Директор. Ну и что? Вы разобрались? Софья Алексеевна. Я спросила, хотят ли они, чтобы я вмешалась, они не хотят. Директор. А вы их обо всем так спрашиваете? Софья Алексеевна. Разумеется. Директор. И что, если они соберутся убить кого-нибудь, вы тоже будете их спрашивать, можно ли вмешаться? Софья Алексеевна. (нехорошо улыбаясь) Я буду ориентироваться по ситуации. Но вообще мне странно, что вы говорите со мной в таком тоне, я с ними уже четыре года, и все это время все было в порядке. Образцовый, как вы сами заметили, класс. Директор. Я не говорю ни в каком тоне. Но они же у вас в теплице растут. А тут им подбросили инвазивный вид. Софья Алексеевна. Это мальчики — инвазивный вид? Директор. Ну вы же их видели. Софья Алексеевна. Видела. Мальчики как мальчики. Директор. Вы же знаете, что было в этом… как его... ? Софья Алексеевна. Да, я прочла, но у нас такое исключено, там школа — просто отстойник какой-то, извините. Директор. Ну да, но вы присмотритесь к ним всё-таки, то же была не первая их школа. И везде они устраивали ты-дыщь. Софья Алексеевна. (повышая голос) Они устраивали? То есть это они виноваты во всем, что с ними делали? Директор. А вы не заводитесь, я знаю, что щас начнется вот это вот всё, будете орать, что я обвиняю жертву, и что там еще у вас принято орать. Но я человек простой — вот я вижу, что они двигаются по разным местам — и везде у них проблемы. Как вынужденный гуманист я, конечно, думаю, что им надо посочувствовать и помочь. Но как вынужденный руководитель я думаю — а почему в каждом месте, куда они приходят, до них всё в порядке, а с ними начинается эээ… возгорание? Софья Алексеевна. Значит, не было в порядке. Значит, и до них было масло налито, просто искры не было. Директор. Вы так всё правильно говорите, так складно, как по учебнику правильности. Хочется прям вам поверить. Но одновременно и треснуть чем-то тоже вас хочется. Софья Алексеевна. Так, всё, Марат, ты меня достал, вынужденный гуманист. Уйди с глаз долой, пока я сама тебя чем-то не треснула. |