|
|
Вербер Бернард - День муравья - www.readfree.ru. День муравья (Le jour des fourmis)
107. ГУЛ В СОТАХ
Вертикальная восьмерка.
Перевернутая восьмерка.
Восьмерка в спирали. Восьмерка. Двойная восьмерка. Горизонтальная восьмерка. Изменение угла к солнцу. Три оборота.
На этот раз это тревога третьей степени. По воздушным средствам связи передают, что атакующий объект состоит из летающих муравьев. Королева призадумалась: у муравьев летают одни только принцы да принцессы, причем с совершенно конкретной целью — совокупиться в небе.
Но пчелы-связные подтверждают. Муравьи направляются к Асколеину по воздуху. Они летят на высоте тысячи голов со скоростью двести голов в секунду.
Вертикальная восьмерка.
Вопрос: Количество особей?
Ответ: Сейчас невозможно определить.
Вопрос: Это рыжие муравьи из Бел-о-кана?
Ответ: Да. И они уже уничтожили пятерых наших связных.
Десятка два рабочих окружают Заха-эр-ча. Королева убеждает своих подданных, что для паники нет причин. В этом храме из воска и меда она чувствует себя хорошо защищенной. Колония пчел может насчитывать до восьмидесяти тысяч особей. В ее улье только шесть тысяч, но агрессивная политика в отношении соседних гнезд (такое поведение очень редко встречается у пчел) сделала Асколеин известным и его боятся во всем регионе.
Заха-эр-ча озадачена. С какой стати этот муравей предупредил их? Он говорил о походе против Пальцев… Ее собственная мать однажды рассказывала ей о Пальцах:
Пальцы — это другое, совсем другое измерение пространства и времени. Не надо путать Пальцы с насекомыми. Если ты заметишь Пальцы, игнорируй их, и они тебя не тронут.
Заха-эр-ча следовала этому принципу буквально. Она внушила своим дочерям никогда не трогать Пальцев, не нападать на них и не приходить им на помощь. Надо вести себя так, будто их не существует.
Она просит у придворных минутную паузу и немного подкрепляется медом. Мед — это пища жизни. Все в нем усваивается организмом, настолько это чистое вещество.
Заха-эр-ча думает, что войны можно избежать. Эти белоканцы, наверное, хотят просто попросить, чтобы пчелы дали походу пройти без проблем. И потом, даже если муравьи поднялись в воздух, это вовсе не значит, что они владеют техникой воздушного боя! Конечно, им не составило труда убить пчел-связных, но что они смогут против целой военной эскадрильи Асколеина?
Нет, пчелы не оробеют перед муравьями. Они выступят навстречу и победят.
Королева тут же вызывает военных агитаторов — легковозбудимых нервных пчел, умеющих передавать свое возбуждение другим. Заха-эр-ча объявляет военную тревогу:
Не пускайте белоканцев в улей, перехватите их в полете!
Как только сообщение передано, воины перестраиваются. Они взлетают тесной эскадрой, клином, план атаки номер 4, такой же, как в битвах с осами.
Все крылья вибрируют с частотой 300 Герц, производя в Золотом городе что-то вроде урчания заведенного мотора Бззз бззззззззз бзз. Жала спрятаны, они покажутся только тогда, когда должны будут сеять смерть.
|
108. НОВОЕ ОБОСТРЕНИЕ
Префект Дюпейрон ходил по комнате из угла в угол. Он был в дурном настроении и вымещал его на комиссаре Жаке Мелье.
— Иногда доверишься кому-нибудь, а потом пожалеешь.
Жак Мелье едва удержался от замечания, что такое нередко случается и в политике.
Префект Шарль Дюпейрон приблизился, едва сдерживая свое раздражение.
— Я верил в вас. Но с чего вы так ополчились на дочь профессора Уэллса? Она журналистка, что с нее взять!
— Она единственная знала, что я наконец нашел зацепку. У себя в квартире она держала муравьев. И той же ночью, после нашего разговора, муравьи пробрались в мою комнату.
— Ну и что я должен сказать? Вы прекрасно знаете, что на меня муравьи напали прямо в лесу!
— Да, как чувствует себя ваш сын, господин префект?
— Он поправился. Не напоминайте мне об этом! Врач поставил диагноз укус пчелы. Мы были сплошь облеплены муравьями, а его единственное объяснение — это пчелиный укус! И самое невероятное, он ввел ему сыворотку против пчелиного яда, и Жоржу тут же стало лучше. — Префект покачал головой. — Так что у меня веские причины не любить муравьев. Я отдал региональному совету приказ на разработку плана дезинфекции. Надо залить дустом весь лес Фонтенбло, и тогда еще много лет мы сможем ходить туда на пикники по трупам этой сволочи.
Он сел за большой стол времен Регентства и недовольно продолжил:
— Я уже потребовал немедленного освобождения этой Летиции Уэллс. Убийство профессора Синьераза сняло с нее ваши подозрения и выставило на посмешище всю полицию. Нам не нужны новые промахи.
Мелье хотел возразить, но префект продолжал, все больше распаляясь:
— Я потребовал, чтобы мадемуазель Уэллс выплатили компенсацию за материальный и моральный ущерб. Это, разумеется, не помешает ей высказать через газету все гадости, которые она думает о наших службах. Если мы хотим держать голову высоко, надо как можно быстрее найти настоящего убийцу химиков. Одна из жертв написала кровью слово «муравьи». В парижском ежегоднике четырнадцать человек с такой фамилией. Я говорю в «буквальном смысле». Агонизирующий из последних сил написал слово «муравьи», я думаю, что это просто-напросто фамилия убийцы. Поэтому ищите в этом направлении.
Жак Мелье кусал себе губы:
— В самом деле, это так просто, что я об этом даже не подумал, господин префект.
— Так за работу, комиссар. Я не хочу отвечать за ваши ошибки!
|
109. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
Роение: У пчел роение подчиняется необычному ритму. Город, народ, все королевство на вершине своего процветания внезапно решает все пересмотреть. Приведя своих подчиненных к расцвету, старая королева улетает и покидает бесценные сокровища: склады с пищей, соты, роскошный дворец, запасы воска, прополиса, пыльцы, меда, королевского желе. И кому она все это оставляет? Безжалостным новорожденным.
В сопровождении рабочих пчел императрица покидает улей, чтобы устроиться где-нибудь в другом месте, куда, возможно, она никогда так и не доберется.
Через несколько минут после ее ухода просыпаются новорожденные и находят свой город пустым. Каждый инстинктивно знает, что ему делать. Бесполые рабочие спешат помочь принцессам-самкам вылупиться. Эти спящие красавицы, свернувшиеся в своих священных капсулах, знают, когда совершить свой первый взмах крыльями.
Но первая из них, обретя способность летать, ведет себя как настоящая убийца. Она несется к другим пчелам-принцессам и душит их своими маленькими мандибулами. Она не дает пчелам-рабочим их освобождать. Она пронзает своих сестер ядовитым жалом.
Чем больше она убивает, тем больше умиротворяется. Если какой-нибудь рабочий хочет защитить колыбель принцессы, первая проснувшаяся принцесса издает «пчелиный крик гнева», который очень сильно отличается от гула, обычно раздающегося в окрестностях улья. Тогда подданные склоняют голову в знак покорности и позволяют преступлениям продолжаться.
Иногда какая-нибудь принцесса стойко защищается, тогда происходит битва принцесс. Но вот что странно: когда остаются всего две пчелиные принцессы, дерущиеся на дуэли, они никогда не проткнут друг друга жалом одновременно. Любой ценой одна должна остаться в живых. Несмотря на неистовое желание управлять, они никогда не рискнут умереть одновременно и оставить улей сиротой.
Последняя и единственная выжившая принцесса вылетает из улья, и самцы оплодотворяют ее в полете. Пара кругов вокруг Города, и она возвращается, чтобы откладывать яйца.
Эдмон Уэллс.
«Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том II
|
110. ЗАСАДА
Пчелиная эскадрилья браво рассекает воздух. Пчела-асколеинка говорит одной из соседок:
Смотри на эти восьмерки на горизонте. Наши связные сообщают, что белоканская армия летает.
Другая успокаивает себя:
Летают только самки и самцы. Может, это групповой брачный полет? Что они могут нам сделать?
Пчела осознает свою силу и силу войска. Она чувствует в брюшке острое жало, готовое вспарывать панцири дерзких рыжих муравьев. Она чувствует внутри себя запасы сладкого меда, которые питают ее, и запасы яда, которые ее жгут. Солнце позади, оно ослепляет их противников, муравьев.
На мгновение ей даже становится жаль этих насекомых-авантюристов, которые так дорого заплатят за свою дерзость. Но надо отомстить за погибших связных. И мирмекийцы должны усвоить: все, что над землей, находится под пчелиным контролем.
Вдали вырисовывается темное слоисто-кучевое облачко. Одна пчела возбужденно предлагает:
Укроемся в этом маленьком облаке, а когда муравьи приблизятся, набросимся на них.
Однако стоило им подлететь к этому убежищу на сотню взмахов крыльями, как произошло невероятное. Пчелы не поверили своим собственным антеннам. Тем более глазам. От неожиданности их крылья замедляют частоту взмахов с 300 до 50 колебаний в секунду.
Они успели остановиться до того, как приблизились к серому облаку.
|
111. МСЬЕ МУРАВЬИ
При первой же трели колокольчика дверь открыл пухленький человечек.
— Мсье Оливье Муравьи?
— Собственной персоной, а в чем дело?
Мелье протянул свое удостоверение с триколором на лицевой стороне.
— Полиция. Комиссар Мелье. Можно войти, мне надо задать вам несколько вопросов?
Этот мужчина, по профессии учитель начальных классов, был последним «Муравьи» из телефонного справочника.
Мелье показал ему фотографии жертв и спросил, узнает ли он кого-нибудь из них.
— Нет, — с удивлением ответил тот.
Комиссар поинтересовался, что он делал в то время, когда были совершены преступления. У мсье Оливье Муравьи было достаточно свидетелей, и алиби его тоже было безупречно. Он находился либо в школе, либо в кругу семьи. Доказать более чем просто.
Появилась мадам Элен Муравьи в халате с бабочками. Тогда в голову следователя пришла мысль:
— Мсье Муравьи, а вы пользуетесь инсектицидами?
— Конечно, нет. Еще в детстве находились идиоты, которые дразнили меня «жалкой мурашкой». Поэтому я чувствовал солидарность с этими насекомыми, которых, не задумываясь, давят каблуком. Нет, в этом доме нет инсектицидов, как нет веревки в доме повешенного, если вы понимаете, о чем я говорю.
В комнату неожиданно вбежала Офелия Муравьи и прильнула к отцу. На девчушке были очки с толстыми линзами — очки первой ученицы класса.
— Это моя дочь, — сообщил учитель. — В своей комнате она держит муравейник. Покажи его этому мсье, дорогая.
Офелия подвела Мелье к большому аквариуму, похожему на аквариум Летиции Уэллс. Он был полон насекомых и увенчан конусом из веточек.
— Я думал, продажа муравейников запрещена, — сказал комиссар.
Девочка возразила:
— А я его не покупала. Я принесла его из леса. Для этого надо только копнуть поглубже, чтобы не дать королеве уйти.
Мсье Оливье Муравьи был очень горд своей дочуркой.
— Малышка станет биологом, когда подрастет.
— Извините, у меня самого детей нет, и я не знал, что муравьи стали теперь модными «игрушками».
— Это вовсе не игрушки. А муравьи в моде, возможно, потому, что наше общество все больше и больше напоминает муравейник. А может, глядя на муравьев, ребенок сможет лучше понять свой собственный мир. Вот и все. Ведь вы сами уже потратили немало времени, любуясь на аквариум с муравьями, господин полицейский!
— Это не совсем так. Я как-то не стремлюсь к общению с муравьями…
В глубине души Жак Мелье удивился: то ли он притягивает этих чудаковатых любителей муравьев, то ли их просто стало многовато.
— А кто он? — спросила Офелия Муравьи.
— Комиссар.
— А что такое комиссар?
|
112. БИТВА МАЛЕНЬКОГО ОБЛАЧКА
Хлопья слоисто-кучевых облаков медленно рассеиваются.
Сначала пчелы Золотого города увидели, как им показалось, только больших шумных мух, вылетающих из серого облака.
Но скоро жители Асколеина поняли, что это такое на самом деле.
Это не большие мухи! Это…
Это жесткокрылые. Не какие-нибудь майские или навозные жуки, нет, это жесткокрылые носороги.
Как муравьям удалось приручить этих огромных животных и привлечь сражаться на своей стороне? — удивляются пчелы.
На остальные вопросы времени не остается, так как в мгновение ока десятка два носорогов заслоняют им свет. И вот уже эти жесткокрылые бросаются на пчел, а рыжие муравьи-артиллеристы стреляют.
Ровный пчелиный клин в форме буквы V быстро разрастается в букву W, а потом и в XYZ. Это уже становится беспорядочным бегством.
Эффект внезапности сработал. На каждом жесткокрылом по четыре, а то и по пять артиллеристов, они обстреливают пчел частыми очередями муравьиной кислоты.
Пчелиный рой приостанавливается, потом снова устремляется вперед. Солдаты Асколеина приготовили жала к бою.
Рассредоточиться в линию! — приказывает пчела. — Бейте их коней!
Вторая линия жуков-носорогов срабатывает не столь эффективно. Пчелы уклоняются от выстрелов, садятся жукам на брюшки и, поднимаясь до их горла, вгоняют до упора свое жало. С головокружительной высоты обрушиваются уже жесткокрылые и их неуклюжие погонщики.
Отдан приказ-танец:
Вперед! В атаку!
Обрушивается дождь из асколеинских жал.
Пчелиное жало имеет форму гарпуна. Если оно застревает в теле жертвы, то пчела, пытаясь освободиться, вырывает свою ядовитую железу и погибает. Кирасы муравьев не задерживают пчелиных жал, зато доспехи скарабеев — напротив.
В эти минуты многие носороги падают вниз, сбиваются в беспорядочную кучу и становятся добычей пчел-убийц.
Правильные геометрические построения солдат разрушаются. Мирмекийская свалка разделяется на несколько свалок, более мелких и плотных. Пчелиный треугольник превращается в кольцо.
Битва разворачивается сразу на ста этажах — полях битвы, расположенных друг над другом. Это как игра в шахматы, если играть на ста параллельных досках.
Чем сильнее сближаются противники, тем зрелищнее битва. Армада белоканских кораблей блистает. Пчелы поднимаются ввысь в восходящих потоках горячего воздуха и оттуда бросаются на невозмутимых скарабеев, беря их на абордаж. Пчелы похожи на вереницу маленьких кораблей во время атаки на большие суда.
Выстрелы 60-процентной муравьиной кислотой как фуга из жидкого пламени. Обгоревшие крылья дымятся, раненые пчелы пикируют и молниеносно впиваются в панцири скарабеев.
Когда жала пчел оказываются слишком близко и в пчел невозможно прицелиться, артиллеристы отламывают жала, стискивая их мандибулами.
Рискованная игра. Чаще всего жало выскальзывает и впивается муравью в рот. Смерть почти мгновенная.
Витает запах жженого меда.
У пчел иссякает яд. Их жала-шприцы больше не могут вводить смертельное вещество. У артиллеристов не осталось кислоты. Жидкие огнеметы больше не действуют. В последних стычках голые мандибулы выступают против сухих жал. И пусть победит самый быстрый и меткий!
Иногда носорогам удается насадить пчел на рог. Один сообразительный скарабей усовершенствовал технику: сначала он подталкивает пчел щеками, потом насаживает на рог. Три неудачливых солдата Асколеина, как шашлык из желтых с черными полосками фруктов, уже насажены на острие.
103-й замечает, что 9-й сражается с пчелой. Правой мандибулой он тычет ей в спину. У насекомых нет запрещенных приемов. Все дозволено — лишь бы остаться в живых.
Потом 9-й в одиночку на своем носороге несется на группу пчел в боевой позиции. Они тут же выстраиваются в линию, ощетинившуюся копьями. Перед их жалами отступил уже не один муравей, но 9-й на своем носороге набрал такую скорость, что ничто не может его остановить. Рог мощным ударом врезается в линию шипов. Группа разлетается.
Поднявшись на две задние лапки, 103-й сражается мандибулами-саблями против жал-рапир сразу двух пчел. Но его скакун-носорог теряет высоту. Черные гарпуны торчат вокруг его рога, и ему все труднее удерживаться в полете.
Животное выдохлось. По всему его телу сочится кровь. Скарабей продолжает терять высоту. Вот он уже на уровне бегоний.
Полет 103-го заканчивается крушением.
Над ним вьются пчелы, но отряд пеших артиллеристов быстро их отгоняет.
Теперь 103-му надо предпринять кое-что очень важное.
Над мешаниной схватки пчелы танцуют восьмерками, докладывая о ходе битвы.
Нам необходимо подкрепление.
Из улья сразу же вылетают свежие силы.
Новые эскадрильи состоят из молодых (большинству не более двадцати-тридцати дней от роду), но смелых пчел.
Через час белоканцы потеряли дюжину из тридцати имеющихся носорогов и двадцать из трехсот занятых в битве артиллеристов.
Со стороны асколеинцев, поспешивших к облачку, четыреста погибших. Выжившие колеблются. Что лучше: драться до конца или вернуться и защищать гнездо? Они выбирают второе.
Когда жесткокрылые и их белоканские артиллеристы наконец приземляются в Золотом улье, там подозрительно пусто. Во главе муравьев 9-й. Рыжие чувствуют ловушку и медлят на пороге.
| |
|
|
Скачать 1.61 Mb.