Гордон люси все счастья
 Скачать 0.78 Mb.
|
ГЛАВА ПЯТАЯКогда Джули проснулась, она некоторое время не могла понять, где реальность, а где фантазия. Она ощущала губы Рико на своих губах. Или это была только иллюзия, порожденная одиночеством? Она зевнула и потянулась, чувствуя себя отдохнувшей. Женщина лет пятидесяти, в строгом костюме, заглянула внутрь. — Я Галена, секретарь синьора Форцы, — сказала она. — Я принесла вам кофе. Женщина выглядела несколько странно среди этой помпезной роскоши, и Джули спросила: — Вы давно работаете на синьора Форцу? — Нет, только два года. Раньше я работала с его дедом. — Вы знали Артуро Форцу? — быстро спросила Джули. — Si, много лет, — пылко сказала Галена. — Он был великим человеком. Джули знала, что многие люди испытывают преклонение перед властью, даже если она жестока. Наверно, Галена тоже относилась к ним. — Расскажите мне о нем, — начала она. Она чувствовала, что Артуро был одним из ключей, который поможет ей понять Рико. Секретарша вышла и вернулась с большой папкой. — Это моя, — сказала она. — Я собирала все, имеющее отношение к нему. В папке было полно вырезок из газет. Джули с любопытством пролистала ее. Все, что она увидела, только подтвердило ее представление об Артуро Форце как о безжалостном, холодном, расчетливом человеке. Наконец она обнаружила вырезку из журнала, посвященную его смерти. В ней описывалась смерть человека, сравнимого по силе воле и широте интересов с титанами античности, с великими римскими императорами. Он происходил из рода, который однажды правил миром, и гордость за это жила в нем. По-своему его финансовая империя была так же могущественна, как великая Римская империя, созданная тысячи лет назад. Его власть распространялась на много стран и охватывала множество жизней. Затем автор статьи обратился к Рико, единственному наследнику, называя его «бунтарем», наследником миллионной банковской империи, не интересующимся банками. У него были пакеты акций кинокомпаний, и его часто видели со старлетками. Женщины приходили и уходили. Никто надолго не удерживал его интерес. Он путешествовал, участвовал в разных проектах, всегда добивался прибыли и шел дальше. Создавалась картина неудовлетворенного, постоянно ищущего чего-то большего мужчины, страдающего из-за утраты того, чего нельзя было описать словами. Джули внезапно поняла, что она единственная знала, что утратил Рико. У него не было ребенка, который мог бы обнять его за шею и заснуть у него на груди. У нее был Гарри, он восполнил ей разлуку с Рико. Могла ли она винить Рико в том, что он стал таким? Она вдруг решила рассказать ему о Гарри и попросить Касси привезти ребенка в Италию. Может, если он увидит своего сына, его сердце смягчится. Прошлого не вернуть. Но будущее можно изменить. К ее разочарованию, Рико не появился после обеда. Но когда Джули закончила репетицию, менеджер вложил ей в руку записку. В ней было только: «Девять тридцать сегодня вечером. Мы поедем в центр. Рико». Теперь она уже привыкла к его кратким приказам, они уже не оскорбляли ее так, как вначале. Воспоминание о поцелуе волновало ее весь день. Она хотела увидеть его снова. И в этой записке она увидела что-то от того мальчика, которым он когда-то был, который любил устраивать ей сюрпризы. Вечером она много времени уделила своему внешнему виду, выбрала длинное платье из белого шелка и изящные серебряные украшения. Она оделась так, чтобы выглядеть элегантно, но не шикарно, как она одевалась для выступлений. Сегодня она будет просто женщиной, наслаждающейся компанией мужчины. Он ждал ее в фойе. На нем был смокинг и галстук-бабочка. Он улыбнулся и поцеловал ей руку. Джули показалось, что она увидела теплоту в его глазах. Они вышли из отеля, и Джули увидела, что их ждет не лимузин, a carozza, экипаж с лошадью, неотъемлемая часть экзотики Рима. — Специально для вас, — улыбнулся Рико ее восторгу. — О, ты ведь... — Она закусила губу, чтобы не сказать, что когда-то давно он обещал покатать ее по Риму в carozza. Но сейчас был неподходящий момент напоминать ему об этом. Его глаза говорили, что он сам все помнит. Он помог ей забраться внутрь, и она уселась на кожаное сиденье. Это был легкий экипаж с двумя большими колесами, с запряженной в него черной лошадью. Они тронулись. Они ехали по направлению к Виа Венето, и лошадь бежала легко и спокойно, привычная к уличному движению. — Ты думала, я забыл, не так ли? — спросил Рико. — Я обещал тебе это. — Я думала, ты предпочтешь не вспоминать, — осторожно сказала Джули. — Сегодня мы не будем враждовать, — сказал он. — Мы будем думать только о том, что мы друзья, которые встретились после долгой разлуки. — Это будет прекрасно, — согласилась она. Но возможно ли быть другом мужчине, который излучал такую сексуальность, что ее тело трепетало рядом с ним? — Можно стараться забыть, — продолжил он, — но чаще это зависит не от нас. — Да, — согласилась она. Смеркалось, и город начинал жить другой жизнью. Яркий свет струился из окон и дверей, тысячами огней вспыхнули уличные кафе. Каждое здание выглядело теперь совсем по-другому. Но несмотря на очарование Рима, Джули ни на минуту не забывала, что Рико находится рядом и наблюдает за ней. Потом они выехали из центра города и остановились перед крошечным рестораном со столиками, стоящими на открытом воздухе. Хозяин уже ждал их и проводил на деревянную террасу, с которой открывался вид на весь город. Стол был накрыт на двоих. Вино охлаждалось. Рико обо всем позаботился, поняла Джули. — Это я тоже тебе обещал. Мы будем пробовать амброзию вместе с богами, — воскликнул он. — И Рим будет принадлежать только нам. Я думал именно об этом месте, — сказал он, усаживаясь напротив. — Когда я был мальчиком, я часто убегал сюда. Смотрел отсюда на город и чувствовал себя императором. Что случилось? — спросил он, заметив тень, набежавшую на лицо Джули. — Ничего, — быстро ответила она. — Нет, скажи мне. — Просто я чувствую себя странно, когда ты говоришь о детстве. Это напоминает мне о том, что ты говорил мне раньше... — Ложь. — Он произнес то слово, которое она боялась произнести. — Я не имела в виду это, — поспешила она возразить. — Но для меня было шоком обнаружить, что все, что я знала о тебе, было неправдой. Словно ты был не человеком, а призраком. — Я был таким юным тогда, — сказал он. — Мне и в голову не приходило, что умолчание тоже своего рода ложь. — Что заставило тебя приехать в Англию и жить так, как ты жил? Рико ухмыльнулся. — Я вырос в роскоши и, естественно, взбунтовался. Я думал, что я взрослый, независимый мужчина, отказавшийся от комфорта и живущий на свои собственные средства. Мне казалось благородным работать за гроши. На самом деле я только играл. Если бы я не был так молод, я бы понял это. Я сопротивлялся властному Артуро Форце и гордился этим. — Так ты знал, каким он был? — Думаю, да. Разговор с тобой напомнил мне о многих вещах, которые я забыл. Он мог улыбаться и показывать хорошее расположение духа, но при этом всегда был настороже. Он часто говорил мне: «Прежде римляне правили миром с помощью армии. Сегодня есть другие способы борьбы». Если я нуждался в поддержке, то искал ее у нашей кухарки. Ее звали Нонна, а я звал ее бабушкой — потому что любил ее. Мне нравилось думать, что она моя настоящая бабушка. — Так это было правдой? — Насчет того, как я научился готовить? Да. Я нигде не был так счастлив, как на кухне, рассказывая ей о моих проблемах. Его глаза затуманились воспоминаниями. Первый раз она увидела его расслабившимся и умиротворенным. — Конечно, — рассеянно добавил он, — дедушке не нравилось, что я столько времени провожу в компании «прислуги». Это была идея Нонны. «Поезжай куда-нибудь», — посоветовала она мне. И я поехал в Лондон, нашел работу, не требующую специальной подготовки, и чувствовал себя свободным и счастливым. А потом... — Стоп, — прервала Джули. — Не продолжай. Посмотрев ей в глаза, он понял: любые воспоминания об их счастье причиняют ей боль. И он не хотел этого. Все, что ему было нужно сейчас, — это видеть ее лицо, освещенное светом свечей. Появился официант с straciatella, супом из цыпленка, яиц, сыра пармезан и еще парочкой ингредиентов, составляющих секрет фирмы. Джули попробовала и блаженно вздохнула: — Но ведь это... — ...первое блюдо, которое я приготовил для тебя, — закончил он за нее. — Ты тогда сказала, что словно умерла и попала на небо. Но на этот раз подожди следующего блюда. — Не говори, — прервала она. — Позволь мне догадаться. Это то, которое ты приготовил после нашей первой ссоры? — Мы никогда не ссорились, — сказал он. — У нас были размолвки, и причиной всегда был я. Но тогда я действительно приготовил кое-что особенное, чтобы показать, что я готов к примирению. — Макароны с ветчиной и яйцами? — Правильно. — Но, Рико, ты не мог заказать их здесь. — Почему же? Я составил специальное меню. Только для нас и только сегодня. Она была польщена тем, что он обо всем помнил. Выбранная еда подействовала на нее именно так, как он и рассчитывал. Макароны, жаркое из телятины... Все это вызывало воспоминания, в которых не было грусти. — Ты ешь мороженое, как маленькая девочка, — заметил он, когда им принесли десерт. — Словно боишься, что кто-то придет и отберет его у тебя. — Но так всегда и было, когда я была ребенком. Мой отец брал все, что ему хотелось. Чтобы съесть мороженое самой, требовалась большая осторожность. Она вспомнила киоск с мороженым совсем недалеко от их маленькой квартирки, куда они пошли однажды. Она была просто очарована выбором. Но Рико он вовсе не восхитил. «Однажды мы поедем в Италию, где люди знают, как приготовить мороженое, — похвастался он. — Это ничто по сравнению с итальянским мороженым». Как он смеялся, когда она не могла сделать выбор между ананасом и фисташками, мятой и шоколадом, клубникой, бананом... В конце концов они взяли все. — Моя тарелка пуста, — сказала наконец Джули. — Давай посмотрим, что у них еще есть, — Рико оглянулся в поисках официанта, но его не оказалось поблизости. — Пойду поишу его. Пока Джули ждала, она наблюдала за экипажем. Лошадь пила воду, а пожилой кучер лежал, глядя на звезды. Импульсивно Джули наполнила чистый стакан вином и понесла ему. — Grazie, — сказал он, принимая стакан. — Salute! — Salute! — Она подняла свой стакан, чтобы чокнуться с ним. Лошадь закончила пить и зафыркала. — Она выглядит очень старой, — сказала Джули. — Как ее зовут? — Мико, — ответил кучер. — Ей около двадцати лет. Ей пора на отдых, но... Он пожал плечами, и Джули поняла, что он не может позволить лошади уйти на пенсию. Она погладила ее по носу. — Я обычно езжу на ней днем, — продолжил кучер. — Мой кузен работает вечером, но его лошадь повредила ногу, а мы не можем позволить себе терять хорошие деньги. — Вы имеете в виду, что Мико работала весь день? — недоверчиво спросила Джули. Он кивнул. — Бедняжка, — прошептала она. — Ей пришлось тяжело. Джули увидела, что Рико ищет ее, держа тарелку с мороженым. Улыбаясь, она пошла к нему. — Ты был прав, — сказала она, опустошив тарелку. — В Италии делают самое вкусное мороженое. — Если ты закончила, мы можем идти. Я еще многое хочу показать тебе. Они забрались в экипаж, и Джули радовалась, что на этот раз дорога идет вниз, а не в гору. Скоро они снова оказались на узких улочках древнего города. — Куда мы едем? — спросила она. — К фонтану Треви. Это еще одно место, которое я обещал показать тебе. Но у Мико было на этот счет другое мнение. Она попыталась свернуть влево, несмотря на все попытки кучера удержать ее. — Scusi, — извинился он, вынужденный остановиться, — это дорога к нашему дому. Джули спрыгнула и погладила Мико по носу. Лошадь стояла смирно, глядя на нее печальными коричневыми глазами. — Бедняжка, — сказала она. — Ты проделала такой долгий путь. — Она посмотрела на Рико: — Мы ведь можем отпустить ее домой, не так ли? — Мне заплатили за весь вечер, синьорина, — занервничал кучер. — Осталось еще два часа. — Рико, не могли бы мы взять такси и позволить им поехать домой? — Конечно, — ответил Рико. Он протянул кучеру деньги. — Спасибо. Вы можете идти. Глаза кучера округлились, когда он увидел, сколько денег дал ему Рико. Он попытался вернуть их Рико. Но тот только отмахнулся. — Это была разумная плата, — сказал он. — Buona notte. — Grazie, signorina, — пылко поблагодарил Джули кучер. — Эй, Мико! Домой! — Почему ты так на меня смотришь? — спросила Джули, заметив улыбку на лице Рико. — У хозяина «Короны» была собака, которая пила пиво, — начал он. — Всем казалось очень смешным напоить допьяна собаку. Ты назвала всех кучкой идиотов и сказала хозяину, что ему должно быть стыдно за себя. Я думал, он уволит тебя, но тебе было все равно. Ты сказала то, что думала, и никто больше не видел собаку в баре. — Какое это имеет отношение к сегодняшнему дню? — Самое прямое, — ответил он, обнимая ее за плечи. Они пошли пешком в центр, и скоро она услышала шум падающей воды. Через минуту они завернули за угол, и великолепие фонтана Треви ослепило ее. Он был огромным. На вершине возвышался Нептун — бог океана, управляющий повозкой, в которую были запряжены морские коньки. Каждую деталь фонтана освещали огни, и капли воды переливались и сверкали. Шум был таким сильным, что Рико пришлось кричать. — Вот здесь. — Он дал ей монетку и повернул ее спиной к фонтану. — Ты должна бросить ее через плечо и пожелать себе снова вернуться в Рим. Но как она могла пожелать это? Она поклялась, что когда уедет отсюда, то никогда уже не вернется, никогда не рискнет увидеть его снова. Как она может вернуться? Сделав глубокий вдох, она закрыла глаза, бросила монетку и загадала желание. — Ты загадала желание? — Может быть. — Тебе хочется загадать еще что-нибудь? Другие обычно так делают. — Достаточно. — Она чувствовала себя почти счастливой. Переход от грусти к радости был таким неожиданным, что она изумилась. Слишком неправдоподобным было то, что сердце Рико растаяло так внезапно. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Она попыталась отмахнуться от тяжелых мыслей, сказав себе, что не надо быть такой подозрительной. Откуда-то доносились звуки музыки. Они пошли им навстречу и обнаружили небольшое кафе в тупике. Пары танцевали прямо на улице, и Рико протянул ей руку. — Ты помнишь эту мелодию? — спросил он, плавно ведя Джули в танце. — Это итальянская песня, я учил тебя ей. По крайней мере пытался. Тебе не очень нравился мой голос. Она засмеялась: — Я говорила, что твой голос похож на звук автомата для приготовления попкорна. — И написала собственные слова для песни и спела ее однажды в пабе. — Да. — Она начала тихо напевать: Земля вертится без остановки, Все идет по кругу. Спит и просыпается, любит и поет. Без конца и без начала По кругу, по кругу, Без остановки, Любя, скучая, надеясь, страдая. Веря, не забывая, Я тоже иду по кругу. Мое сердце бьется, Ты никогда не отпустишь меня. Держи меня, зови меня, люби меня, Без конца и без начала По кругу. — Удивительно, что ты помнишь слова, ведь прошло столько времени, — сказал он. — Я помню все, хоть и пыталась забыть. Внезапно она заплакала. Она не заметила, как слезы начали литься из глаз, превращаясь в поток, струящийся по ее щекам. — Джули, — испугался Рико. — Когда мы были детьми, — всхлипнула она, — мы думали, что весь мир принадлежит нам, потому что мы любим. — Мы создали наш собственный мир, — прошептал он. — Да, и воображали, что это и есть настоящий мир. Но это было не так. — Не плачь, — взмолился он. — Взгляни на меня! Она так и сделала. Подняла голову, и он прижался губами к ее губам. Его рука нежно легла ей на затылок. Она чувствовала, как тает. Вся ее осторожность улетучилась под напором эмоций, охвативших ее. — Mia piccina, — прошептал он. — Ты помнишь, что я называл тебя так? — Я все помню, — ответила она. — И я тоже. Я пытался забыть, но ты всегда была со мной. Всегда. — Произнося последнее слово, он снова прижался к ее губам. Здесь, посреди оживленной улицы, они могли целоваться без смущения, потому что другие пары делали то же самое. Это был город для любви. И они были любовниками. — Позволь мне пойти с тобой, — прошептал он. — Я хочу остаться с тобой сегодня ночью, пожалуйста. — Рико. — Она смотрела на него. — Мы так долго были в разлуке, mio amore. Разве ты так не считаешь? — Я никогда не хотела разлучаться с тобой. Я думала о тебе каждую минуту последние восемь лет. Он взял ее за руку: — Пойдем со мной. Теперь разлука закончилась, и начинается любовь. |