Психология мотивации достижения. Хайнц Хекхаузен Психология мотивации достижения Психология мотивации достижения

• Название: Хайнц Хекхаузен Психология мотивации достижения Психология мотивации достижения
• Дата: 19.12.2022
• Размер: 0.83 Mb.
• Имя файла: Психология мотивации достижения.doc
• Тип: Реферат; #852962
• страница: 5 из 13

Глава 6. Общая структура целей и действий

Мотивация достижения направлена на определенный конечный результат, получаемый благодаря собственным способностям человека, а именно: на достижение успеха или избегание неудачи. Мотивация достижения, таким образом, по сути своей ориентирована на цель. Она подталкивает человека к «естественному» результату ряда связанных друг с другом действий. Предполагается четкая последовательность серии действий, производимых одно за другим. Однако существуют специфические формы активности, не связанные напрямую с целью таким образом. Относящаяся к достижению деятельность иногда выполняется сама по себе и не имеет своей целью завершение по достижении цели или какой-либо другой внешней причины. С такого рода проявлениями мы встречаемся, например, при решении интеллектуальных заданий (кроссворды, пазлы, головоломки) или в ручной работе, требующей определенных навыков (вышивка, вязание). Различные сложности, с которыми люди сталкиваются в процессе решения задач такого рода, воспринимаются как приятный и даже стимулирующий опыт. Слишком быстрое достижение цели и успеха может даже разочаровывать (Henle, 1956). Подобного рода организация целей, связанная с достижением, как и игра, относится к категории «нецелевой активности» (см.: Berlyne, 1960; Heckhausen, 1964b).

Для мотивации достижения характерен постоянный пересмотр целей. Мы уже обсуждали феноменологические аспекты ожиданий и перспективы времени. Если посмотреть на последовательность действий, важность постоянного пересмотра целей с течением времени становится очевидной, поскольку цепь действий может прерываться на часы, дни, недели, месяцы или даже годы. Еще одной характеристикой мотивации достижения является постоянное возвращение к прерванному заданию, к чему-то прежде оставленному, возобновление основной направленности действий. Так, создаются сложные и долгое время существующие структуры из основной, побочной и входящей в их состав деятельности, которые ведут посредством достижения серии «субцелей» к главной, пусть даже очень отдаленной. Планирование становится необходимым для достижения упорядоченной последовательности и функциональной организации цепи действий. Этот временной охват ряда действий, которые Мюррей (Murray H. А., 1951) называет «серией» актов, и отличает мотивацию достижения от множества других мотивов. Широкий ряд экспериментальных результатов можно объяснять с точки зрения фаз, сменяющих друг друга в ориентированной на достижения деятельности. Последовательность этих фаз проведет нас по следующим главам.
Глава 7. Подготовительный период: валентность и побуждение мотива

Подготовительный период включает в себя транзакции, предшествующие действию и определяющие его направленность, стратегию, интенсивность, длительность и т. д. В эти транзакции вовлечены актуализировавшиеся потенциальные мотивы, или мотивы побуждения. Мотивация также может быть объяснена с точки зрения их корреляции с внешним миром: валентности ситуации, хотя в феноменологическом плане валентность проявляется как независимая характеристика ситуации, функционально не имеющая тесной связи с мотивационным состоянием. Нормативный уровень мотивации определяет границы соотнесения, в соответствии с которыми валентность формируется и изменяется. Чтобы подчеркнуть эту взаимосвязь личности с ситуацией, при обсуждении проблемы оценочных или ценностных диспозиций нами использовалась концепция апперцепции (тематизации). Она аналогична концепции валентности за единственным исключением, здесь подчеркивается степень, в которой опыт переживания ситуации зависит от мотивации. С точки зрения мотивации достижения важным является определение природы и диапазона ситуаций, которые воспринимаются как связанные с достижением (или, говоря другими словами, имеющие относящуюся к достижению валентность). В этой связи нам следует обсудить несколько проблем, используя теорию мотивации, основанную на градиенте (выраженности) ожиданий (Heckhausen, 1963a; Fuchs, 1963). Градиент ожиданий имеет несколько детерминант. Одна их часть определяет расхождение (предполагаемое) между настоящим и будущим состояниями; другая определяет психологическое расстояние между настоящим и будущим состоянием, воспринимаемым как конечный результат последовательности действий.

1. Расхождение между настоящим и будущим состояниями

Если бы можно было зафиксировать опыт переживания настоящего и будущего состояний, мы могли бы получить расхождение («разницу в уровне») между началом и концом градиента ожидания. Предпринимались экспериментальные попытки варьировать это расхождение, вводя побудительные стимулы в форме временных целей или потенциальной угрозы (изменяя тем самым будущее состояние). Также есть возможность изменения настоящего состояния, превращения его в неудовлетворительное или небезопасное. В конечном счете можно сделать и то и другое, превращая оба состояния - настоящее и будущее - в личностно-значимые (эго-вовлеченные). Возможности бесчисленны. Книга была бы переполнена, вздумай я перечислять все предпринимавшиеся попытки побуждения мотивации (например, с помощью личностной вовлеченности). Так, на примере сочинения историй мы вновь и вновь видим, что связанное с достижением содержание начинает встречаться чаще, стоит только расхождению, упоминавшемуся выше (между настоящим и будущим состоянием), увеличиться вследствие инструкции или условиям, в которых проходит тестирование (см.: McClelland et. al., 1953; French, 1955b; Haber & Alpert, 1958; Hayashi & Habu, 1962b, и многие другие; редкими исключениями являются работы Vogel et al., 1958; Peak, 1960). Тема успеха в историях ТАТ резко уменьшается, а тема поражения заметно увеличивается после провоцирующего поражение теста достижений (Meyer et al., 1965).

После применения подобных грубых методов исследования получается большой разброс результатов. Мартир (Martire, 1956), например, обнаружил, что испытуемые, у которых расхождение между ориентированными на достижение реальным «Я» и идеальным «Я» велико даже в ненапряженных условиях, демонстрируют такой уровень относящихся к достижениям придуманных историй, который остальные испытуемые показывают только под воздействием сильных побуждающих условий (см.: Coopersmith, 1959; Reimanis, 1964). Scott (1956) обнаружил группу испытуемых, продуцирующих больше фантазий о достижении в расслабленном состоянии, чем под воздействием сильных побудительных факторов (побуждение состояло в объявлении об исключении части испытуемых из списка участников переполненного курса на основании результатов данного теста).

Подобные различия во внесении ориентированных на достижение тем в фантазии на стимулы ТАТ будут объяснены ниже, с учетом не только настоящего и будущего состояний бытия в том виде, который экспериментатор пытается определить их для испытуемых, но в каком и нормативные мотивационные состояния, которые определяют значения конкретных экспериментальных различий в процедуре. Так, экспериментальная группа испытуемых Мартира была высокомотивирована, а для подобной группы сильное мотивационное побуждение вызывается даже слабым расхождением между тем, что есть, и тем, что должно быть. Экспериментальная группа Скотта была ориентирована на неудачу; серьезное расхождение (перспектива угрожающего будущего состояния) заставило их избегать связанных с достижением тем в своих фантазиях. Величина расхождения в градиенте ожиданий может быть определена с большей точностью, если принять во внимание нормативный мотивационный уровень как рамки соотнесения для определения изменяющихся состояний. Он относительно легко может быть установлен при помощи метода ТАТ. Поскольку ТАТ дает выражение того, что должно быть, его можно рассматривать как грубую приблизительную оценку ожидаемого будущего состояния; таким образом, для определения расхождения необходимо знать, как испытуемый оценивает настоящее состояние (опять же в качестве упрощенного аналога данной оценки за неимением лучшего метода); для этого можно использовать определение объективно существующей ситуации (см.: Heckhausen, 1963a; см. сноску на с. 623).

Мы не собираемся дальше рассматривать данную проблему с методологической точки зрения. До настоящего момента попыток анализировать ее с позиции внедрения конструкта «расхождения градиента ожидания» не предпринималось. Несмотря на это, очевидно, что относящаяся к достижению апперцепция, или валентность ситуации, зависит не только от нормативной мотивации, но и от расхождения между настоящим и будущим его состояниями. Если расхождения нет или оно недостаточно выражено (особенно в сравнении с другими рамками соотнесения), даже самая сильная потенциальная мотивация не может быть актуализирована. Побудительная мотивация не имеет места.

Это было продемонстрировано в серии экспериментальных исследований. В экспериментах на пороги восприятия с применением тахистоскопа высокомотивированные испытуемые различали связанные с достижением слова раньше, чем низкомотивированные, только в том случае, когда задание было изначально связано с достижением (Moulton, Raphelson, Kristofferson & Atkinson, 1958). В игре на случайность высокомотивированные испытуемые не реагируют ориентированным на достижения образом: они предпочитают уменьшить возможный риск до минимума в отличие от предпочтения среднего риска, как в ситуациях тестов достижения (Littig, 1959, 1963b; Hancock & Teevan, 1964; Raynor & Smith, 1965). Связь между мотивацией достижения и деятельностью также изменяется под воздействием «характера требования» или валентности ситуации. Корреляция уменьшается, когда побуждение теряет характер чистого достижения, например с привлечением материального вознаграждения, и появляется готовность уступить желаниям экспериментатора. Аткинсон и Рейтман (Atkinson & Reitman, 1965) наблюдали подобные феномены, учитывая как количество, так и качество решенных арифметических задач (Duker, 1949). Аткинсон (Atkinson, 1958a) нашел соответствие между мотивацией достижения и достижениями в области арифметики, только когда испытуемым платили небольшое вознаграждение ($1,25); с его увеличением ($2,50) это соответствие падало.

Если экспериментатор призывал испытуемых к кооперации их действий, деятельность коррелировала уже не с мотивацией достижения, а с потребностью в аффилиации, как установили Аткинсон и Рафельсон (Atkinson и Raphelson, 1956) в заданиях на скорость сенсомоторной реакции, а Френч (French, 1955b) - в заданиях на кодирование. Рейтман (Reitman, 1960), однако, потерпел неудачу в верификации этих данных. Соглашаясь с вышеуказанными авторами, Фогель с коллегами (Vogel et al., 1959) показали, что самая высокая мотивационная активность возникает при совпадении содержания ситуационных побудителей с доминирующей потенциальной мотивацией (в данном случае измерявшейся при помощи опросника с выделением крайних групп, без использования метода ТАТ). Высокомотивированные испытуемые не воспринимали ситуацию как менее ориентированную на достижение, когда они работали на группу в большей мере, чем на себя (French, 1958b). Потребность в аффилиации, с другой стороны, коррелирует с деятельностью только в том случае, когда присутствует работа на группу. Однако, если стимуляция деятельности не связана с мотивом достижения, как в случае с дополнительными «отгулами» в офицерской школе, корреляция между мотивацией достижения и деятельностью исчезает (French, 1955b).

Относящиеся к достижениям побудительные стимулы не оказывают (или оказывают слабое) влияние на девушек-студенток, если только они не коррелируют с предпочитаемой ценностной ориентацией (интеллектуальная роль или женская роль) (French & Lesser, 1964; см. также гл. 2). Мотив любопытства также может нивелировать влияние мотивации достижения. После проведения сложного экспериментального исследования Карон (Сагоп, 1963) обнаружил, что мотивированные на успех испытуемые (согласно комбинированным показателям n Ach и TAQ) воспринимают сложный текст лучше, чем те, кто ориентирован на неудачу, хотя и обладают таким же уровнем интеллекта. Это различие исчезает, если испытуемым дается текст и одновременно с ним они получают касающиеся их психологические данные, в которых можно разобраться лучше, если воспользоваться искомым текстом.

Напротив, побуждение может быть настолько сильным, что различия в потенциальной мотивации, очевидно, перекрываются и сглаживаются под давлением ситуации. Требуемое от испытуемого максимальное усилие в устном счете (с индивидуально подобранной скоростью) сводит на нет все различия в индивидуальной мотивации и вызывает исчезновение корреляции между успешностью арифметических действий и мотивацией достижения (Wendt, 1955; Mucher & Heckhausen, 1962; см.: Heckhausen, 1963b, с. 229). McKeachie (1961) обнаружил связь между академической успеваемостью и мотивацией достижения (n Ach) только по тем предметам, где студенты не находились под сильным давлением, то есть где стиль преподавания не был чрезмерно ориентирован на достижение. Бирней (Birney, 1958b) выявил, что связь между мотивацией достижения и эффективностью деятельности в области арифметики и задачах на кодирование исчезает, если эксперимент проводится признанным светилом факультета, а не студентом-старшекурсником.

В то время как в цитируемых выше работах исследовались только крайние степени проявления побудительных мотивов, или слишком слабые, или очень сильные, следует также упомянуть работы, где анализировались величины побуждения, лежащие между этими двумя полюсами и достаточные для побуждения заметного взаимодействия с потенциальной мотивацией достижения. Высокомотивированные испытуемые (n Ach) более уверены в себе по сравнению с испытуемыми, обладающими более низкой мотивацией, при постановке целей первичного уровня в решении нового типа заданий, относительно которого они не обладают знаниями о своих способностях (Pottarst, 1955; Kausler & Trapp, 1958) или при оценке вероятного успеха в задачах средней сложности (Feather, 1965a). Даже узнав пределы своих возможностей, высокомотивированные испытуемые оценивают будущие перспективы более радужно и в постановке целей, и относительно готовности рисковать (Atkinson et al., 1960; Brody, 1963; см. гл. 8), но не в отношении оценок вероятности их успеха (Feather, 1965а). Они наиболее мотивированы в ситуациях средней вероятности успеха, если судить по относительно высокой оценке вероятности успеха в решении нового задания, представленного как скорее средней трудности, чем легкого, с первой попытки (Feather, 1965a; аналогичный результат получен на мотивированных на успех испытуемых); или если судить по достижениям, зафиксированным при решении арифметических задач (Atkinson, 1958a).¹⁰

Объявление теста на интеллект приводит к ожиданию успеха у мотивированных на успех испытуемых (НУ-БН из МД) и ожиданию неудачи у мотивированных на неуспех (Ertel, 1964). Высокомотивированные испытуемые (п Ach) прилагают больше усилий при решении сложных заданий на устный счет, как выявил Вендт (Wendt, 1955), применяя метод крайних значений для получения показателя центральной активации. Простые задачи на сложение, однако, стимулировали на более настойчивые и усиливающиеся попытки решения только мотивированных на неудачу испытуемых (Heckhausen, 1963); это, возможно, объясняется тем, что задачи были слишком простыми, чтобы представлять собой угрозу неудачи. Простые задачи на восприятие вызывают аналогичные побудительные мотивы. Они разрешаются быстрее испытуемыми с низкой мотивацией, чем высокомотивированными (Vogel et al., 1959). Более того, высокомотивированные испытуемые обладают более низким порогом узнавания относящихся к успеху слов, чем слов, связанных с неудачей (McClelland & Liberman, 1949); оба вида порогов ниже у испытуемых с более высокой n Ach, чем у мотивированных на неудачу (Moulton et al., 1958).

И в конце следует обратить внимание на исследования, учитывающие не только потенциальную мотивацию, но также и ситуационные побудительные условия. Используя коэффициент сохранения Зейгарник, Аткинсон (Atkinson, 1953) показал, что испытуемые с низкой мотивацией - а также, скорее всего, с доминирующей мотивацией избегания неудач (на основании последующего анализа Moulton, 1958) - вырабатывают возрастающую с увеличением значимости задания установку избегания и защиты. Исследование степени, в которой тестовые условия (спокойные, нейтральные, личностно-значимые) указывают на то, что неоконченное задание означает поражение, показало, что испытуемые с низкой мотивацией (n Ach, мотивированные на неудачу) успешно вспоминают меньше неоконченных заданий, в то время как высокомотивированные - больше неоконченных задач. Согласно Рафельсону и Моултону (Raphelson & Moulton, 1958), испытуемые, боящиеся неудачи, не начинают работать с заданиями, если они не обладают информацией об угрозе неуспеха при их решении. Задания в условиях дефицита времени, очевидно, воспринимаются как более тяжелые мотивированными на неудачу испытуемыми (Bartmann, 1963); в любом случае они работают более торопливо, чем ориентированные на успех, а эффективность деятельности снижается, если сравнивать с их же результатами в условиях неограниченного времени. Сравнивая результаты решения сенсомоторных задач в условиях нейтральных (несоревновательных) и в ситуации соревнования, Райан и Лаки (Ryan & Lakie, 1955) показали, что мотивированные на успех испытуемые (высокие значения FTI и низкие MAS) продемонстрировали значимо большие результаты в ситуации соревнования, чем ориентированные на неудачу; последние продемонстрировали преимущество в ситуации несоревновательных условий.

Доуван (Douvan, 1956) показал, что влияние денежного вознаграждения на активацию мотивации зависит от принадлежности испытуемых к тому или иному социальному классу (см. также: Cameron & Storm, 1965). Денежное вознаграждение увеличивает связанную с достижениями валентность задания у взрослых, принадлежащих к классу рабочих, но не имеет никакого влияния на подростков среднего класса (равно как и на тех, кто, несмотря на свое происхождение из низших социальных слоев, предпочитает считать себя представителем среднего класса, см.: Zazzo, 1963; Katz, 1964). Таким образом, получается, что для субкультуры среднего класса чистая перспектива успеха или неудачи обладает достаточной побудительной валентностью для активации мотивации достижения. Оценочная диспозиция для представителей данного класса, так сказать, более «интернализована» и генерализована, что было подтверждено Хоффманом и его коллегами (Hoffman et al., 1958).

Приведенные работы касались восприятия связанных с достижением ситуаций до начала целенаправленной деятельности. Разумеется, в процессе деятельности происходят изменения в изначальном восприятии ситуации. Обратная связь в процессе деятельности обладает разнообразным усиливающим действием по отношению к изначальным «необходимым требованиям» к разрешению задачи (см.: French, 1958b; см. гл. 9).

2. Психологическое расстояние между настоящим и будущим состояниями

Психологическое расстояние (distance) является еще одной детерминантой градиента ожидания. Оно определяется (а) степенью достижимости цели или предполагаемого конечного состояния и (б) удаленностью от настоящего состояния во временной перспективе. Достижимость цели зависит от степени трудности задания, которая в свою очередь определяется его восприятием в соотнесении с собственными способностями и умениями человека. Если достижимость зависит от факторов, лежащих вне пределов возможных действий или влияния человека (таких факторов, как «случайность», «удача или невезение», «скудность темы», добрая или злая воля других), это следует рассматривать как отдельный случай. В данном случае вопрос о степени достижимости весьма неоднозначно входит в область, относящуюся к достижениям (см.: Feather, 1959а; Меhl, 1962). Достижимость как психологическое расстояние до цели не следует путать с психической реальностью, хотя в пределе они совпадают. Так, жажда чего-то недостижимого в общем ориентирована на уровень психической реальности, который можно обозначить как «желаемая реальность». Нечто труднодостижимое, однако, не обязательно переживается как менее реальное, чем легко достижимое.

Как различные степени достижимости влияют на валентность цели деятельности? Если все остальные детерминанты градиента ожидания остаются неизменными, то увеличение достижимости цели усиливает ее валентность или повышает величину градиента ожидания. Этот вывод, на первый взгляд, противоречит экспериментально подтвержденному факту, что не самое безопасное действие, не самая легкая задача, а только средняя вероятность успеха или средняя степень неопределенности результата, вызывает наиболее сильную мотивацию (Норре, 1930; Atkinson, 1957,1958а; Atkinson et at., 1960; Feather, 1959b; McClelland, 1961, с 218; Heckhausen, 1963b; Brody, 1963; и др.). Причины этого кажущегося противоречия следует искать в том факте, что степень достижимости цели не изменяется независимо от других детерминант градиента ожидания: как правило, уменьшение степени достижимости цели увеличивает ценность задачи, ее личностную значимость для субъекта (Cartwright, 1942; Festinger, 1942; Atkinson, 1957; Feather, 1959a). Feather показал, что ситуационные условия, в которых дается задание, также важны в данной связи - касается ли это простой оценки относительной ценности, или выбора целей деятельности, или результата, который зависит от достижений или случайности, или ситуации реальных или воображаемых задач. Также важно, является ли задание выбранным или навязанным (Greenbaum, Cohn & Krauss, 1965). Выбранное задание становится более привлекательным, а навязанное -менее привлекательным после неудачи; данный факт можно было предсказать, исходя из теории когнитивного диссонанса Фестингера (Festinger, 1957).

Что касается взаимосвязи степени достижимости и потенциальной мотивации, здесь следует упомянуть только об одном (более детально это будет рассмотрено в главе 8). Высокомотивированные испытуемые и испытуемые, мотивированные на успех, наиболее сильно мотивируются заданиями из области средней трудности, с вероятностью достижения успеха от 30 до 50 %. Мотивированные на неудачу сильнее мотивируются заданиями или слишком легкими, или повышенной сложности. Эти данные были получены различными способами в ряде исследований, касающихся постановки целей (Atkinson, 1958a; Atkinson et al., 1960; Atkinson & Litwin, 1960; Heckhausen, 1963b; Brody, 1963), а также настойчивости (Feather, 1961). В отношении целей, достижение которых зависит от случайности, как в игре на удачу, результаты отчасти аналогичны (Atkinson et al., 1960), а отчасти отличаются тем, что ориентированные на успех предпочитают наименее рискованные ставки, а мотивированные на поражение - наиболее рискованные (Littig, 1959; 1963b; Feather, 1959a; Hancock & Teevan, 1964). Различия можно объяснить ситуациями, в которые включено задание: Feather (1959a) смог установить, что обратная связь между вероятностью успеха и побудительным мотивом исчезает, если испытуемый полагает, что результат в большей степени зависит от случая, чем от его способностей, или если выбор воображаемый или личностно не очень значимый. В подобных случаях увеличение сложности задания не вызывает роста побудительного мотива.

И наконец, если задание предполагает выбор партнера из группы лиц с различными способностями, собственный уровень мотивации влияет на предпочтение степени (в данном случае социальной) достижимости (Rosenfeld, 1964). Если партнер обладает большими способностями, чем испытуемый, степень достижимости победы для него как «сотрудника» воспринимается им как пропорционально более низкая. Тем не менее мотивированные на успех испытуемые (n Ach и TAQ) не выбирают, в отличие от мотивированных на неудачу, партнера с равными способностями, предпочитая более способного; другими словами, они предпочитают меньшую степень достижимости (выбирая то, что воспринимается как более сложное для достижения) при ориентированном на достижение выборе партнера (см.: French, 1956).

Еще одной детерминантой психологического расстояния является удаленность во временной перспективе будущего состояния, воспринимаемого как цель или конечный результат. В отличие от достижимости цели этот временной промежуток кажется относительно независимым от остальных детерминант градиента ожидания. Если последний остается постоянным, то валентность цели или степень мотивирующего побуждения будет расти по мере приближения цели во времени. Это один из тех явных экспериментов, которые так и не были проведены, поскольку результат кажется самоочевидным (однако по другим причинам этот эксперимент все-таки недавно был проведен Epstein, 1962). Одной из трудностей данного исследования является измерение феноменологически сравнимых величин удаленности во времени от цели у различных людей (см., например, различие оценок удаленности во времени событий прошлого и будущего у испытуемых с высокой и низкой мотивацией - Green & Knapp, 1959).

Некоторые исследования были посвящены взаимосвязи уровня мотивации и величины обозримого периода в перспективе будущего времени (см. выше гл. 4). Поскольку высокомотивированные и мотивированные на успех испытуемые показывают больший охват перспективы будущего времени в опыте, относящемся к достижениям, чем низкомотивированные или мотивированные на неудачу (Heckhausen, 1960, 1963b; Ricks & Epley, цит. по: McClelland, 1961), можно предположить, что удаленность во времени также обладает для первых большей валентностью, чем для последних. Результаты, полученные Гётулом (Gotzl, 1960, цит. по: Heckhausen, 1963b), можно объяснить подобным образом: он показал, что мотивированные на успех испытуемые лучше воспроизводят задания, выполненные раньше, чем те, что выполнены недавно, в отличие от мотивированных на неудачу; данное выше объяснение применимо также к исследованиям Мишель (Mischel, 1961), которая установила, что высокомотивированные испытуемые обладают большей терпимостью к отсрочкам вознаграждения, чем слабомотивированные (см.: Davids & Sidman; Strauss, 1962; Cameron & Storm, 1965).

Замещающая ценность и фантазии, связанные с достижениями, являют собой две специфические характеристики ситуации побуждения, которые относятся к субъекту психологического расстояния. Мы уже обсуждали данные феномены в другой связи. Поэтому здесь мы добавим только следующее: замещающая ценность соотносится с той степенью, в которой содержание побуждения (валентность) другого действия или цели совпадает с содержанием побуждения изначально выполняемой деятельности, или изначально преследуемой цели, которая по внешним или внутренним причинам была прервана или оставлена. Те ориентированные на достижения действия, к которым приведут фантазии о достижениях, то есть те проекты достижений, которые лежат в области нереального, конкретизировать невозможно. Замещающая (компенсаторная) ценность фантазий о достижениях невелика. Как уже говорилось ранее, их ценность лежит в области антиципации будущих фаз деятельности, которые в настоящий момент реализованы быть не могут. Это может изменить (увеличить или ослабить) относящуюся к достижениям валентность деятельности в целом, а следовательно, и настоящей ее фазы.