Э.А. Иванян - Хрестоматия. История США. Хрестоматия Э. А. Иванян Жене, дочерям и внукам моим посвящаю предисловие
 Скачать 1.86 Mb.
|
|
пакт келлога-бриана (KELLOG-BRIAND PACT) Подписанный в Париже международный договор, предусматривавший отказ от войны как инструмента национальной политики, получил свое название по имени инициаторов его заключения – государственного секретаря США Фрэнка Келлога и министра иностранных дел Франции Аристида Бриана. Участниками пакта стали пятнадцать государств. СССР был отстранен от процесса разработки документа, но 31 августа 1928 г. Советское правительство заявило о своей готовности подписать пакт. Политические круги США позитивно оценили это решение, и СССР был приглашен присоединиться к пакту шестью днями позднее. Подписав этот международный документ, США, Великобритания и Франция заявили о своем праве вести «оборонительные войны». Сенат США ратифицировал пакт практически единогласно (лишь один сенатор проголосовал против), но внес уточнение, заявив, что США принадлежит исключительное право определять, что именно является самообороной в каждом конкретном случае. К договору в конечном счете присоединились еще 48 государств, включая и те, кто в последующее десятилетие прибегнул к явным агрессивным действиям и стал основным виновником войн. Оговорки, внесенные странами – участницами пакта в качестве условия ратификации ими этого международного документа, свели его практическое значение к нулю. Статья I Высокие Договаривающиеся Стороны торжественно заявляют от имени своих народов, что они осуждают обращение к войне для разрешения международных споров и отвергают ее как инструмент национальной политики в своих отношениях друг с другом. Статья II Высокие Договаривающиеся Стороны соглашаются, что урегулирование либо решение всех споров или конфликтов любого характера или любого происхождения, которые могут возникнуть между ними, не будет достигаться иными средствами, кроме мирных... Brockway Т. P. Basic Documents in United States Foreign Policy. N.Y., 1957. Герберт Кларк Гувер американский индивидуализм (AMERICAN INDIVIDUALISM) В США близилась к завершению президентская избирательная кампания, в которой несомненное лидерство принадлежало кандидату республиканцев Герберту Кларку Гуверу (1874-1964) – бывшему руководителю американских программ по оказанию помощи населению пострадавших в ходе Первой мировой войны (1914-1918) европейских стран, бывшему директору Американской администрации помощи и министру торговли и администрациях У. Гардинга и К. Кулиджа. Родившийся в бедной семье квакеров, инженер по образованию, ныне миллионер, Гувер добился личного успеха благодаря собственной предприимчивости и энергии. Это обстоятельство не могло не наложить отпечатка на его психологию и взгляды на жизнь. Будучи «человеком, который сам себя сделал» (self-made man), Гувер был убежден, что каждый может добиться жизненного успеха, если ему будут предоставлены равные с другими возможности. Взгляды удачливого политика и бизнесмена нашли отражение во многих предвыборных выступлениях Гувера и в политике администрации президента после его прихода в Белый дом. Из речей Гувера наиболее известна произнесенная в Нью-Йорке 22 октября 1928 г. Ознакомление с ее основными положениями позволяет лучше понять «идейные» причины бездействия Правительства и Президента США в годы Великой депрессии (1929-1933), когда бедствующему населению страны было практически отказано в государственной помощи и, по сути дела, предложено самостоятельно искать выход из трагической ситуации. ...Сегодня я не буду касаться множества вопросов, которые уже не раз обсуждались, а предлагаю обсудить некоторые из самых важных принципов и идей, которые должны, по моему мнению, лежать в основе деятельности Правительства Соединенных Штатов. <...> Я хочу пояснить свою позицию в отношении этих принципов, поскольку они восходят к самым корням американской жизни, прослеживаются в каждом решении нашего правительства. Я хотел бы рассказать вам, как велико влияние расширения роли правительства в бизнесе на нашу систему самоуправления и нашу экономическую систему. Но еще важнее ее влияние на жизнь простого человека. Это влияние на права и свое боды не только тех, кто остался за пределами разросшегося бюрократического аппарата, но и тех, кто вошел в него. Когда федеральное правительство начинает заниматься бизнесом, правительства штатов немедленно лишаются права контролировать и облагать налогами этот бизнес. Когда правительство штата начинает заниматься бизнесом, оно немедленно лишает городские власти права облагать налогами и контролировать этот бизнес. Бизнес требует централизации, самоуправление требует децентрализации. Для того чтобы наше правительство преуспело в бизнесе, оно должно фактически стать деспотией, что немедленно приведет к разрушению самоуправления. <...> Влияние этого процесса на наше экономическое развитие было бы ещё более разрушительным. Развитие бизнеса зависит от конкуренции. Новые методы и новые идеи являются продуктом проявления духа авантюризма, индивидуальной инициативы и индивидуальной предприимчивости. Без авантюризма не может быть прогресса. Ни одно правительство не имеет права спекулировать и рисковать деньгами налогоплательщиков. Но еще более важно то, что лидерство в бизнесе должно достигаться путем развития способностей и личных качеств, что может происходить лишь в атмосфере свободной конкуренции. Бюрократический аппарат ликвидирует конкуренцию. Нет сомнения, что политический выбор является слабой основой для выбора лидеров предпринимательской деятельности. <...> А как насчет тех, кто находится за пределами бюрократического аппарата? Какое влияние оказывают на их жизнь правительство и еще сотни тысяч чиновников? Их возможности немедленно оказываются ограниченными, так как эти люди не принимают участия во многих сферах деятельности. К тому же правительство не терпит в среде своих клиентов49 свободы ответных действий конкурентов, которые обычны в частных корпорациях. Бюрократический аппарат не способствует развитию духа независимости. Он распространяет в нашей повседневной жизни дух подчиненности, изменяя характер нашего народа, приучая его не к мощному сопротивлению злу, а к покорному подчинению несокрушимому могуществу. Бюрократический аппарат всегда стремится к распространению своего влияния и своей власти. Вы не можете предоставить правительству власть над повседневной трудовой жизнью народа без предоставления ему одновременно власти над его душой и помыслами. Любое расширение власти правительства означает, что с целью защиты от политических последствий допущенных им ошибок правительство будет стремиться к установлению все более внимательного контроля за отечественной прессой и политическими взглядами. После кончины свободной промышленности и свободной коммерции свобода слова живет недолго. <...> Я твердо придерживаюсь таких взглядов, поскольку во время войны имел практический опыт в области государственной деятельности и контроля. Я был свидетелем многочисленных неудач правительства в сфере бизнеса не только у себя в стране, но и за рубежом. Я видел его тиранию, по несправедливости, подрыв им тех самых инстинктов, которыми наш народ руководствуется в своем стремлении к прогрессу. Я был свидетелем отсутствия движения вперед, снижения уровня жизни, угнетенного состояния духа у людей, трудящихся в этой системе. В основе моих возражений лежит не теория или неспособность признать несправедливость либо злоупотребление, я просто знаю, что использование таких методом ударило бы по самим корням американской жизни и разрушило бы саму основу американского прогресса. Наш народ вправе знать, можем ли мы продолжать решать наши сложные проблемы, не принося в жертву нашу американскую систему, Я знаю, что можем. Мы уже продемонстрировали, что наша система способна откликнуться на новые веяния, на сложные ситуации в нашей экономике и бизнесе. Мы уже продемонстрировали, что мы можем сохранить нашу демократию, как и подобает хозяину в своем доме, можем сохранить равенство возможностей и личную свободу. <...> Одной из серьезных задач правительства является выяснение пределов его вмешательства в торговлю и промышленность и того, что правительство оставляет на долю индивидуальных усилий. Одинаково важно, чтобы бизнес не вмешивался в деятельность правительства, а правительство – в дела бизнеса. Идеальной системы не существует. У нас были злоупотребления в области предпринимательской деятельности, по поводу которых негодует каждый законопослушный гражданин. Я настаиваю на том, что, судя по результатам, наша система превосходит все другие и сохраняет основные элементы свободы. Благодаря нашей системе, Америка стала страной широких возможностей для тех, кто не получил при рождении никакого наследства. И не только потому, что она богата ресурсами и славится своей промышленностью, а потому, что сохраняет свободу инициативы и развивает предприимчивость. Россия располагает природными ресурсами, сравнимыми снашими. Ее народ столь же трудолюбив, как и наш, но у нее не было благословенных 150 лет жизни при нашей форме правления и нашей социальной системе. Мудрость наших отцов-основателей, заключавшаяся в том, что прогресс должен быть суммой прогресса свободных личностей, получила развитие в результатах деятельности унаследовавших их власть великих лидеров страны. Президенты Джексон, Линкольн, Кливленд, Маккинли, Рузвельт, Вильсон и Кулидж неукоснительно соблюдали эти принципы. Придерживаясь принципов децентрализации власти, самоуправления, строго соблюдаемого права, равенства возможностей и свободы личности, наша американская система обеспечила народу и стране ту степень благополучия, которая не имеет аналогов в мире. Она позволяет нам надеяться ликвидировать нищету и страх перед нуждой намного быстрее, чем этого когда-либо ранее добивалось человечество. Доказательством того является прогресс последних семи лет. Он дает ответ тем, кто просит нас отказаться от системы, с помощью которой мы добились всего этого. Нам еще предстоит дальнейший путь к прогрессу, который созвучен нитей американской системе, – укреплению нашего индивидуализма m и м сокращения, а не расширения вмешательства правительства в бизнес. <...> Я хочу сказать еще кое-что о том, что является, по-моему, выдающейся чертой всей нашей политической, экономической и социальной системы, –о равенстве возможностей. Мы следуем этому идеалу в нашей жизни в гораздо большей степени, чем какое-либо другое государство в мире. Равенство возможностей – это право каждого американца, богатого или бедного, рожденного за границей или здесь, независимо от расы, веры или цвета кожи, достичь такого положения в жизни, которого он достоин благодаря своим способностям и личным качествам. Нам следует и впредь проводить в жизнь этот идеал, причем не только в сферах экономики и политики. Первыми шагами в достижении равенства возможностей должно быть создание такого положения, когда в Америке не окажется ни одного ребенка, не обладающего уже при рождении возможностью жить (и не живущего!) в здоровых условиях, не имеющего всех возможностей получить всестороннее образование в наших институтах, не освобожденного от вредного для здоровья труда, не имеющего намерения добиться успеха в жизни в полном соответствии со своими способностями. <...> Равенство возможностей, с моей точки зрения, требует равных возможностей для людей во всех уголках нашей страны. В последние несколько лет определенные группы наших граждан отставали от других в движении вперед. Они не обладали такими же возможностями. Я имею в виду, в частности, тех, кто занят в текстильной и угольной промышленности, в сельском хозяйстве. Сотрудничая с нашим правительством, мы можем помочь им в решении этих проблем. В области сельского хозяйства нам понадобится исходный капитал для оказания им помощи, но мы предлагаем этим гражданам управлять своими хозяйствами самостоятельно, а не перепоручать это дело правительству. <...> An American Primer / Ed. by D.J. Boorstin. N.Y., 1968. доктрина стимсона (STIMSON DOCTRINE) В сентябре 1931 г. Япония, обвинив Пекин в разрушении части принадлежащей ей Южно-Маньчжурской железной дороги, ввела свои войска в три северо-восточные провинции Китая и вскоре овладела ими. В марте 1932 г. созданная японцами марионеточная администрация этой территории провозгласила создание независимого Маньчжурского государства (Маньчжоу-го), верховным правителем которого стал Пу И (последний император маньчжурской династии Цин), деятельность которого полностью контролировалась японскими властями. Администрация американского президента Г. Гувера с беспокойством следила за развитием событий в Маньчжурии, будучи не в состоянии предотвратить усиление позиций Японии в регионе, представлявшем стратегический и экономический интерес для Вашингтона. Великая депрессия, обрушившаяся на Соединенные Штаты Америки, не позволяла правительству страны проявлять какую-либо внешнеполитическую, а тем более поенную активность. И без того сложное экономическое положение США исключало даже возможность объявления каких-либо экономических санкций против Японии. В создавшихся условиях дипломатические ноты оказались единственным способом выражения протеста против действий Японии. 7 января 1932 г. государственный секретарь США Генри Стимсон (1867-1950) направил американским послам в Китае и Японии указание о передаче американской ноты протеста соответствующим правительствам. Содержание этой ноты получило позднее название «доктрина Стимсона». В своем ответе на американскую ноту правительство Японии заверило власти США в своей готовности считаться с заключенными международными соглашениями, включая пакт Келлога-Бриана (1928), и соблюдать верность политике «открытых дверей». В оправдание своих действий в Китае японцы сослались на сложившуюся на всей китайской территории неприемлемую для них ситуацию, которая якобы противоречила Вашингтонскому соглашению (1922). Смена администрации северо-восточных провинций Китая была объяснена волей, высказанной их населением. Вашингтон, 7 января 1932 г. Государственный секретарь – послу в Японии. Прошу, по возможности немедленно, вручить Министерству иностранных дел от имени Вашего правительства следующую ноту: В результате недавних военных операций, связанных с Шаньдуном, прекратила существовать в том виде, в котором она существовала до 18 сентября 1932 г., последняя сохранявшаяся административная власть Правительства Китайской Республики в Южной Маньчжурии. Американское правительство продолжает придерживаться убеждения, что работа нейтральной комиссии, уполномоченной недавно Советом Лиги Наций, будет способствовать окончательному разрешению споров, существующих ныне между Китаем и Японией. Однако ввиду создавшейся там ситуации и с учетом собственных прав и обязательств американское правительство считает своим долгом известить как Императорское правительство Японии, так и Правительство Китайской Республики, что не может признать законность ситуации de facto, как не намерено признавать какой-либо договор или соглашение, заключенное между правительствами или представителями этих стран, которое может нарушить права Соединенных Штатов или их граждан в Китае, включая права, касающиеся суверенитета, независимости или территориальной и административной целостности Китайской Республики либо международной политики в отношении Китая, обычно известной как политика «открытых дверей», и что оно не намерено признавать какую-либо ситуацию, договор или соглашение, достигнутые средствами, противоречащими договоренностям и обязательствам по Парижскому договору от 27 августа 1928 г., подписанному как Китаем, так и Японией, а также Соединенными Штатами. American Historical Review. 1954. April. Vol. 59. № 36. Франклин Делано Рузвельт первая инаугурационная речь (First inaugural address) В октябре 1929 г. Соединенные Штаты Америки поразил тяжелейший экономический кризис, вошедший в историю под названием Великая депрессия. В декабре 1930 г. был закрыт нью-йоркский Банк Соединенных Штатов, располагавший суммой вкладов в размере 180 миллионов долларов. Размещенный за рубежом американский капитал стал срочно изыматься, что усугубило экономические проблемы европейских стран, - кризис охватил и экономику Европы. Экономический кризис существенно отразился на внутриполитической обстановке в стране. В 1929-1934 гг. в стачках участвовало около 4 миллионов рабочих. В 1932-1933 гг. состоялись национальные конференции фермеров, принявшие решения о необходимости совместной с рабочими борьбы против гнета монополий. Сохраняя верность объявленному им лозунгу «американского (или грубого) индивидуализма», президент Г. Гувер отказывался принимать меры по оказанию помощи бедствующим американцам. В 1930 г. Демократическая партия завоевала большинство мест в Конгрессе США и уверенно отвоевывала у ставших крайне непопулярными республиканцев ответственные выборные посты на местах. Оправившись от панического страха, вызванного биржевым крахом и последовавшими за ним событиями, боссы Демократической партии решили воспользоваться сложившейся ситуацией с целью отвоевать у республиканцев и Белый дом. Лидирующую позицию в Демократической партии с самого начала занимал губернатор Нью-Йорка Франклин Делано Рузвельт (1882-1945), которому, несмотря на отсутствие у него рецептов решения стоящих перед страной проблем, удалось овладеть доверием партийного съезда, состоявшегося в июле 1932 г. в Чикаго. Его кандидатура на президентский пост получила поддержку большинства делегатов. 8 ноября 1932 г. Республиканская партия потерпела на выборах жесточайшее поражение. За Рузвельта проголосовало на 7 миллионов человек больше, чем за Гувера. После выборов экономическое положение страны продолжало ухудшаться еще более быстрыми темпами. В США царил хаос, причем паническое состояние охватило не только рядовых американцев, но и весь деловой мир Штатов. От только что избранного президента ожидали решений, способных вызволить страну из бездонной пропасти, в которую она неумолимо проваливалась. Но у нового президента сколько-нибудь глубоко продуманных планов выхода из кризиса еще не было. В этих условиях ставка делается на то, что Рузвельту удастся использовать всю силу своей уверенности в конечном успехе для успокоения общественного мнения страны. Инаугурационная церемония состоялась 4 марта 1933 г. После принесения присяги президент Рузвельт обратился к собравшимся с программной речью, признанной образцом ораторского искусства. Я уверен, что мои дорогие соотечественники-американцы ждут, что, вступая в должность президента, я обращусь к ним с прямотой и решимостью, как того требует нынешнее положение нашей страны. Сейчас самое время говорить правду, всю правду, открыто и смело. И нам нет нужды уклоняться от честного взгляда на сегодняшнюю ситуацию в нашей стране. Эта великая страна выстоит, как это бывало и прежде, возродится и расцветёт. Поэтому первым делом разрешите мне высказать твердое убеждение, что единственное, чего нам следует бояться, это страха – отчаянного, безрассудного, неоправданного ужаса, который парализует усилия, необходимые для превращения отступления в наступление. Всякий раз и мрачный час нашей национальной жизни откровенное и энергичное руководство встречало то самое понимание и ту поддержку народа, которые требуются для победы. Я убежден, что в эти критические дни вы вновь окажете руководству такую поддержку. С таким настроением мы с вами встречаем наши общие трудности. Слава Богу, они касаются только материальных вещей. Текущие показании снизились до фантастического уровня, налоги выросли, наша платежеспособность упала, власти всех уровней сталкиваются с серьезным сокращением дохода, средства обмена заморожены в торговых потоках, повсеместно замирают промышленные предприятия, фермеры не находят рынков для своей продукции, пропали многолетние сбережения тысяч семей. Что еще важнее, перед множеством безработных граждан встала жесткая проблема выживания, при этом не меньшее число людей трудятся в Поте лица своего, мало что получая взамен. Только неразумный оптимист может отрицать мрачную реальность момента. Но все-таки беды пришли к нам не от материального недостатка. Нас не покарало нашествие саранчи. Наши беды не сравнимы с испытаниями, которые наши предки одолели, ибо верили и не страшились, за что мы должны быть им весьма благодарны. Природа по-прежнему приносит щедрые дары, а человеческие усилия их преумножают. Изобилие у самого нищего порога, но мы не можем воспользоваться его щедрыми дарами в силу их недоступности. Происходит это главным образом потому, что те, кто отвечал за обмен плодами рук человеческих, потерпели провал из-за собственного упрямства и собственной некомпетентности, признали своё поражение и вышли из игры. Деятельность бесчестных менял осуждается судом общественного мнения, люди не приемлют ее ни умом, ни сердцем. Правда, они пытались, но действовали отжившими свой век традиционными методами. Потерпев неудачу с кредитом, они лишь предложили ссужать больше денег. Лишившись возможности прельщать людей прибылью, они прибегли к слезным просьбам и мольбам вернуть им утраченное доверие. Им известны лишь правила поколения корыстолюбцев. Это недальновидные люди, а недальновидные люди обречены на гибель. Спасаясь бегством, менялы покинули храм нашей цивилизации. Теперь мы можем вернуть этот храм к древним истинам. Мерой этого возвращения служит степень нашего обращения к общественным ценностям, более благородным, нежели простая денежная прибыль. Счастье заключается не просто в обладании деньгами, – оно в радости свершений, в творческом волнении. В безумной погоне за мимолетной прибылью больше нельзя забывать об этой радости и о моральном стимулировании труда. Эти мрачные времена будут оправданны, если научат нас, что наше истинное предназначение не прислуживать кому-то, а служить самим себе и нашим собратьям. Признание ложным такого мерила успеха, как материальное богатство, идет рука об руку с отказом от ложного убеждения, что государственная должность и высокое политическое положение измеряются лишь мерилом поста и личной выгоды. Надо покончить с тем образом действий в банковском деле и в бизнесе, который слишком часто превращал священный долг в подобие бессердечного и своекорыстного проступка. Неудивительно, что доверие тает, ибо оно зиждется только на честности, чести, на нерушимости обязательств, на ревностной защите, на бескорыстной деятельности, а без всего этого оно существовать не может. Однако восстановление требует не только нравственных перемен. Страна просит действий, и действий немедленных. Наша величайшая первоочередная задача – вернуть людям работу. Эта проблема окажется вполне разрешимой, если мы подойдем к ней разумно и смело. Частично ее может решить прямая мобилизация силами самой власти, взявшейся за эту задачу так, как мы действуем в чрезвычайных военных условиях, но в то же время направив рабочую силу на осуществление в высшей степени необходимых проектов по стимулированию и реорганизации использования наших природных ресурсов. Вместе с тем мы должны откровенно сказать о перенаселенности наших промышленных центров и, занявшись перераспределением в национальном масштабе, постараться наделить землей тех, кто лучше всех готов ее использовать. Справиться с этой задачей могут помочь решительные действия по повышению цен на сельскохозяйственную продукцию, а одновременно и покупательной способности по отношению к продукции, производимой в городах. Этому может помочь эффективное предупреждение нарастающей трагедии разорения в результате лишения права выкупа закладной на наши небольшие дома и фермы. Этому может помочь требование к федеральной власти, властям штатов и местным властям немедленно и резко сократить свои расходы. Этому может помочь унификация выплат пособий, сегодня нередко раздробленных, неэкономичных и неравных. Этому может помочь государственное планирование и контроль над всеми видами транспорта, связи и прочих услуг явно общественного характера. Этому можно помочь многими способами, но никогда не поможешь одними разговорами. Мы должны действовать, и действовать быстро. Наконец, вновь берясь за работу, мы нуждаемся в двух гарантиях защиты от старых зол. Должен быть установлен строгий контроль над всей банковской, кредитной и инвестиционной деятельностью. Должен быть положен конец спекуляциям с чужими деньгами и обеспечена адекватная требованиям, но здоровая валюта. Таковы направления атаки. Теперь я изложу перед новым конгрессом на специальном заседании детальные меры для ее проведения и попрошу немедленного содействия нескольких штатов. Этой программой действий мы призываем самих себя навести порядок в собственном национальном доме и сбалансировать доходы с расходами. Хотя наши международные торговые связи крайне важны, в данный момент и при данных потребностях они отходят на второй план перед лицом создания здоровой национальной экономики. В практической политике я предпочитаю ставить первостепенные вещи на первое место. Я не пожалею сил для возрождения мировой торговли путем международной экономической реорганизации, но критическая ситуация у себя дома не может ждать завершения решения этой задачи. Главная идея, задающая направление этим особым способам национального возрождения, не является узконациональной. Она в первую очередь подчеркивает взаимозависимость разнообразных факторов но всех частях Соединенных Штатов, напоминая о старом и вечно важном проявлении американского пионерского духа. Это путь к возрождению. Это самый прямой путь. Это крепчайшая гарантия прочности возрождения. В области мировой политики мне хотелось бы, чтобы наша страна проводила политику доброго соседа – соседа, который решительно уважает себя и поэтому уважает права других; соседа, который уважает свои обязательства и уважает святость своих соглашений с соседями во всем мире. Если я правильно понимаю характер нашего народа, мы сегодня сильнее, чем когда-либо прежде, сознаем нашу взаимозависимость друг от друга; сознаем, что нельзя только брать, надо также и отдавать, что вперед надо двигаться дисциплинированной, верноподданной армией, готовой на жертвы ради общей дисциплины, ибо без такой дисциплины невозможно движение вперед, невозможно эффективное руководство. Я знаю, мы готовы и согласны подчинить свою жизнь и свое достояние такой дисциплине, открывая возможность для руководства, нацеленного на большое благо. Это я и хочу предложить, заверяя, что большие цели пробудят в нас священное чувство долга, подобное тому, которое пробуждается во время вооруженной борьбы. Получив такое обещание, я без колебаний возьму на себя руководство великой армией нашего народа, направляя ее на целеустремленное решение наших общих проблем. При форме власти, унаследованной нами от предков, вполне возможно действовать таким образом и с такой целью. Наша Конституция столь проста и практична, что всегда можно ответить на чрезвычайные требования, переставляя акценты и меняя порядок слов, не утратив сути. Именно поэтому наша конституционная система зарекомендовала себя как самый надежный по прочности политический механизм, существующий в современном мире. Она выдержала все потрясения широкой территориальной экспансии, зарубежных войн, острых внутренних раздоров, мировых отношений. Будем надеяться, что нормального баланса исполнительной и законодательной власти окажется вполне достаточно для решения стоящей перед нами беспрецедентной задачи. Но, возможно, какое-то беспрецедентное требование жизни и необходимость неотложных действий заставят нас временно отойти от нормально сбалансированного государственного процесса. По своей конституционной обязанности я готов рекомендовать меры, которые могут потребоваться раненой стране в раненом мире. В пределах своих конституционных полномочий я постараюсь добиться быстрота принятия этих или иных подобных мер, которые может разработать конгресс с его опытом и мудростью. Однако в том случае, если конгресс не сумеет принять один из этих двух курсов, и в том случае, если страна по-прежнему останется в чрезвычайном критическом положении, я не уклонюсь от ясного, предначертанного долгом курса. Я буду просить у конгресса единственный оставшийся инструмент решения кризиса – широких властных полномочий для борьбы с чрезвычайной ситуацией, столь же неограниченных, как полномочия, которые мне были бы даны в случае фактического вторжения иноземного врага. За оказанное мне доверие я расплачусь соответствующей моменту вагой и преданностью. Это минимум того, что я обязан сделать. Мы смотрим в грядущие трудные дни, согретые теплом национально го единства, с осознанным стремлением вернуться к старым и дорогим моральным ценностям, с светлым удовлетворением, которое приносит строгое исполнение долга как стариками, так и молодежью. Наша цель – гарантировать полноценную и стабильную жизнь страны. Мы не разуверились в будущем основ демократии. Народ Соединенных Штатов не потерпел неудачу. Когда возникла нужда, он на выборах дал наказ, объявив, что желает прямых энергичных действий. Он просит дисциплины и направляющего руководства. Инструментом своей воли он делал сегодня меня. В таком смысле я этот дар принимаю. Преданные своей стране, мы смиренно просим Божьего благословения. Да хранит Он всех и каждого из нас. Да руководит Он мной в грядущие дни. Инаугурационные речи президентов США / Под ред. и с комм. Э. А. Иваняна. М., 2002. Пер. Е. В. Нетесовой. |