00 К концепции жизнестойкости в психологии. К концепции жизнестойкости в психологии
 Скачать 32.3 Kb.
|
|
К концепции жизнестойкости в психологии Александрова Л.А. Условия, в которых протекает жизнедеятельность современного человека, часто по праву называют экстремальными и стимулирующими развитие стресса. Это связано со многими факторами и угрозами, в том числе политическими, информационными, социально-экономическими, экологическими, природными. В отечественной психологии проблема жизненных ситуаций, и особо - трудных и экстремальных жизненных ситуаций разрабатывается многими авторами, опирающимися на такие понятия, как копинг-стратегии, стратегии совладания с трудными жизненными ситуациями, посттравматическое стрессовое расстройство: это Н.В. Тарабрина, М. Ш. Магомед-Эминов, Н.Н. Пуховский, Ф.Е. Василюк, К. Муздыбаев, В. Лебедев, М.М. Решетников, Ц.П. Короленко, Александровский Ю., и другие. Но данная проблематика по большей части рассматривается в направлении профилактики психических нарушений, возникающих в результате воздействия экстремальных факторов. Можно говорить об общем снижении чувства безопасности и защищенности современного человека. Ситуация угрозы жизни в современном мире все больше становится привычным атрибутом так называемой мирной жизни. Это связано в первую очередь с повышением угрозы физического и иного насилия, террористических актов, техногенных и экологических катастроф. Другими словами, трансординарное существование, по словам М. Магомед-Эминова, все больше вторгается в ординарное существование, наделяя его чертами аномальности, катастрофичности. Угроза небытия становится неспецифической характеристикой не только экзистенциальной ситуации, но и обыденной жизненной ситуации и определяет существование человека. Тем более эта проблема актуальна для людей пожилого возраста, чьи адаптационные ресурсы традиционно считаются сниженными. В современной отечественной психологии предпринимаются попытки целостного осмысления личностных характеристик, ответственных за успешную адаптацию и совладания с жизненными трудностями. Это и психологическое наполнение введенного Л.Н. Гумилевым понятия пассионарности представителями Санкт-Петербургской психологической школы, и понятие о личностном адаптационном потенциале, определяющем устойчивость человека к экстремальным факторам, предложенное А..Г. Маклаковым, и понятие о личностном потенциале, разрабатываемое Д.А. Леонтьевым на основе синтеза философских идей М.К.Мамардашвили, П. Тиллиха, Э.Фромма и В. Франкла. Понятие о личностном адаптационном потенциале идет от концепции адаптации и оперирует традиционными для этой научной парадигмы терминами. А.Г. Маклаков считает способность к адаптации не только индивидным, но и личностным свойством человека (Маклаков, 2001, с.16-24). Адаптация рассматривается им не только как процесс, но и как свойство живой саморегулирующейся системы, состоящее в способности приспосабливаться к изменяющимся внешним условиям. Адаптационные способности человека зависят от психологических особенностей личности. Именно эти особенности определяют возможности адекватного регулирования физиологических состояний. Чем значительнее адаптационные способности, тем выше вероятность того, что организм человека сохранит нормальную работоспособность и высокую эффективность деятельности при воздействии психогенных факторов внешней среды (Маклаков, 2001). Адаптационные способности человека поддаются оценке через оценку уровня развития психологических характеристик, наиболее значимых для регуляции психической деятельности и самого процесса адаптации. Чем выше уровень развития этих характеристик, тем выше вероятность успешной адаптации человека и тем значительнее диапазон факторов внешней среды, к которым он может приспособиться (Маклаков, 2001). Данные психологические особенности человека составляют его личностный адаптационный потенциал, в который, согласно А.Г. Маклакову, включаются следующие характеристики: нервно-психическую устойчивость, уровень развития которой обеспечивает толерантность к стрессу, самооценку личности, являющуюся ядром саморегуляции и определяющую степень адекватности восприятия условий деятельности и своих возможностей, ощущение социальной поддержки, обусловливающее чувство собственной значимости для окружающих, уровень конфликтности личности, опыт социального общения. Все перечисленные характеристики он считает значимыми при оценке и прогнозе успешности адаптации к трудным и экстремальным ситуациям, а также при оценке скорости восстановления психического равновесия Д.А. Леонтьев вводит понятие личностного потенциала, как базовой индивидуальной характеристики, стержня личности. Личностный потенциал, согласно Д.. Леонтьеву, является интегральной характеристикой уровня личностной зрелости, а главным феноменом личностной зрелости и формой проявления личностного потенциала является как раз феномен самодетерминации личности. Личностный потенциал отражает меру преодоления личностью заданных обстоятельств, в конечном счете, преодоление личностью самой себя, а также меру прилагаемых им усилий по работе над собой и над обстоятельствами своей жизни Одной из специфических форм проявления личностного потенциала — это проблематика преодоления личностью неблагоприятных условий ее развития. Эти неблагоприятые условия могу быть заданы генетическими особенностями, соматическими заболеваниями, а могут – внешними неблагоприятными ми условиями., Существуют заведомо неблагоприятные условия для формирования личности, они могут действительно роковым образом влиять на развитие, но их влияние может быть преодолено, опосредовано, прямая связь разорвана за счет введения в эту систему факторов дополнительных измерений, прежде всего самодетерминации на основе личностного потенциала. Феноменологию, отражающую различные аспекты личностного потенциала, в разных подходах в зарубежной и отечественной психологии обозначали такими понятиями как воля, сила Эго, внутренняя опора, локус контроля, ориентация на действие, воля к смыслу и др. Наиболее полно, с точки зрения Д.А. Леонтьева, этому понятию в зарубежной психологии соответствует понятие «жизнестойкость» hardiness, введенное С.Мадди. Теория Мадди об особом личностном качестве «hardiness» возникла в связи с разработкой им проблем творческого потенциала личности и регулирования стресса. С его точки зрения, эти проблемы наиболее логично связываются, анализируются и интегрируются в рамках разработанной им концепции «hardiness». Через углубление аттитюдов включенности, контроля и вызова (принятия вызова жизни), обозначенных как «hardiness», человек может одновременно развиваться, обогащать свой потенциал и совладать со стрессами, встречающимися на его жизненном пути. В отечественной литературе принято переводить «hardiness» как «стойкость» или «жизнестойкость» (Д.А. Леонтьев), но, в связи с многоплановостью этого понятия и с целью максимального сохранения смысла в дальнейшем в тексте мы будем использовать авторский термин « Hardiness ». Согласно Большому англо-русскому словарю, “ hardiness ” – выносливость, крепость, здоровье, устойчивость, смелость, отвага, неустрашимость, дерзкость, наглость. Соответственно “ hardy ” –выносливый, стойкий, закаленный, смелый, отважный, дерзкий, безрассудный; выносливый человек. С учетом широкого контекста и оттенков значения, которое имеет в переводе данное слово, мы считаем целесообразным использование данного термина без перевода. В отечественной литературе практически нет публикаций, посвященных «hardiness». Понятие «hardiness» отражает, с точки зрения С. Мадди и Д. Кошаба ( Maddi , S ., & Khoshaba , D .1996). психологическую живучесть и расширренную эффективность человека, а также является показателем психического здоровья человека. Ими был разработан психометрически адекватный метод измерения «hardiness», изучались взаимосвязи между этим методом и шкалами Миннесотского Многофакторного личностного опросника. Результаты этой работы ярко продемонстрировали, что «hardiness» является общей мерой психического здоровья человека, а не артефактом контролируемых негативных тенденций человека. Понятие «hardiness» или стойкость используется в контексте проблематики совладания со стрессом. Личностное качество «hardiness» подчеркивает аттитюды, мотивирующие человека преобразовывать стрессогенные жизненные события. Отношение человека к изменениям, как и его возможности воспользоваться имеющимися внутренними ресурсами, которые помогают эффективно управлять ими, определяют, насколько личность способна совладать с трудностями и изменениями, с которыми она сталкивается каждый день, и с теми, которые носят околоэкстремальный и экстремальный характер. Первой характеристикой аттитюдов «hardy», согласно С. Мадди, является «включенность» ( commitment ) - важная характеристика в отношении себя и окружающего мира и характера взаимодействия между ними, которая дает силы и мотивирует человека к реализации, лидерству, здоровому образу мыслей и поведению. Она дает возможность чувствовать себя значимым и достаточно ценным, чтобы полностью включаться в решение жизненных задач, несмотря на наличие стрессогенных факторов и изменений. « H ardy»-аттитюд, условно названный «контролем» ( control ), мотивирует к поиску путей влияния на результаты стрессогенных изменений, в противовес впаданию в состояние беспомощности и пассивности. Это понятие во многом сходно с понятием «локус контроля» Роттера. В противоположность чувству испуга от этих изменений, «hardy»-аттитюд, обозначенный как «вызов» ( challenge ), помогает человеку оставаться открытым окружающей среде и обществу. Он состоит в восприятии личностью события жизни как вызова и испытания лично себе. Суммируя, можно сказать, что «hardiness» - это особый паттерн установок и навыков, позволяющих превратить изменения в возможности. Это своего рода операционализация введенного П. Тиллихом понятия «мужество быть». Кроме аттитюдов, «hardiness» включает в себя такие базовые ценности, как кооперация ( cooperation ), доверие ( credibility ) и креативность ( creativity ). Понятие «hardiness» не тождественно понятию копинг-стратегий, или стратегий совладания с жизненными трудностями. С точки зрения Лазаруса и Фолкман ( Lasarus , Folkman ), это стратегии, направленные на преодоление жизненных трудностей: стратегию противостоящего совладания, стратегию дистанцирования, стратегию самоконтроля, стратегию поиска социальной поддержки, стратегию принятия ответственности, стратегию избегания, стратегию планового решения проблемы и стратегию переоценки. Во-первых, копинг-стратегии – это приемы, алгоритмы действия, привычные и традиционные для личности, в то время как «hardiness» - черта личности, установка на выживаемость. Во-вторых, копинг - стратегии могут принимать как продуктивную, так и непродуктивную форму, даже вести к регрессу, а «hardiness» - черта личности, позволяющая справляться с дистрессом эффективно и всегда в направлении личностного роста. Рассмотрим некоторые из исследований феномена «hardiness», имеющие концептуальное отношение к теме нашего исследования. Ла Грека ( La Greca , 1985) рассматривает психологические факторы совладания со стрессом. В медицинских и психологических исследованиях большое внимание уделяется взаимосвязи стресса и выживаемости. Но динамика этой взаимосвязи пока до конца не осмыслена учеными. На данный момент известно, что стресс, не правильно разрешенный, может иметь серьезные патологические следствия для иммунной, сердечно-сосудистой и центральной нервной системы. Среди факторов, которые могут оказывать смягчающее действие на это напряжение, он называет: адаптацию детства, индивидуальность Hardiness (стойкость), и ожидание стресса, расчленение внутреннего переживания стресса, социальную поддержку, и окружающую среду. Важную роль для снятия стресса, с его точки зрения, играют развивающиеся приоритеты; избегание стресса; отдых; физические упражнения; расширение социальных связей; полноценное питание; и использование методов релаксации типа ,биологической обраной связи. Согласно исследованиям Солканы и Сикора ( Solcava , Iva , and Sykora , J . 1995), занимавшихся отношениями между «hardiness» и напряжением в условиях, индуцирующих тревогу, личности с меньшим уровнем тревожности и высокими показателями hardiness продемонстрировали более слабые физиологические реакции при столкновении с ситуацией стресса. Более высокие показатели вариабельности сердечного ритма, выявленные у людей с высоким уровнем самоконтроля, с точки зрения исследователей, указывают на большую выраженность попыток совладания с ситуацией (задействованность копинг-стратегий). Шейер, и Карвер ( Scheier , Michael F ., and Carver , Charles S . 1989). изучали влияние ожидания результата на физическое благополучие человека. Исследователи связывают диспозиционный оптимизм и здоровье, например. восстановительный период после хирургического вмешательства Другое исследование показало связь между уровнем враждебности и болезнями сердца. Качество " Hardiness " (определенное, как включенность, контроль и вызов), которое может быть связано с оптимизмом, авторы предлагают рассматривать как черту личности, которая является буфером против неблагоприятных физических следствий стресса. Возможно, показатели оптимизма-пессимизма являются медиаторами, хорошего физического состояния через поведенческие механизмы, типа общих копинг- cтратегий (стратегий совладания), через воздействия физиологических показателей на кардиоваскулярный реакции, иммунную систему, или через некоторую 3-ю переменную типа социальной поддержки. Авторы также предполагают наличие связи этих показателей с самоэффективностью и выученной беспомощностью. Шарли и соавторы ( Sharpley , Кристофер Ф., Dua , Jagdish K ., Reynolds , Roisin и Acosta , Alisia . 1999) показали, что высокая напряженность деятельности, выраженность черт характера типа А, низкий уровень социальной поддержки, неэффективные копинг-стратегии, и низкий уровень когнитивного компонента hardiness у человека являются показателями, на основе которых можно прогнозировать более низкий уровень физическго и психологического здоровья. Мужчины, согласно их исследованию, оказались более здоровыми чем женщины. Показатель когнитивного hardiness оказался наиболее тесно связан с хорошим общим здоровьем и низким уровнем стресса на работе. Исследования Солковой и Томанека ( Solcova , Irva , and Tomanek , Pavel , 1994). посвящены роли качества «hardiness» в преодолении повседневного стресса. В работе рас c матриваются возможные направления, на которых «hardiness» может выступать буфером против стресса. Их исследование показало, что «hardiness» воздействует на ресурсы совладания через повышение самоэффективности. Люди, имеющие высокие показатели «hardiness», имеют большее ощущение компетентности, более высокую когнитивную оценку, более развитые стратегии совладания и испытывают меньше стрессов в повседневной жизни Исследование Ли ( Lee , Helen J . 1991) было посвящено взаимосвязи «hardiness» и субъективно воспринимаемого уровня здоровья у взрослых. Оказалось, что те респонденты, которые показали более высокий уровень выраженности черт «hardiness», ощущают себя более здоровыми психически и социально, но не физически. Работа Сигидды и Хасана ( Siddiqa , S . H., и Hasan , Quamar 1998) посвящена воздействию воспоминаний прошлого и их само-оцененного воздействия на личностные характеристики, относящиеся к «hardiness». Выявлено, что среди воспоминаний тех респондентов, у которых выявлен низкий уровень хардинесс, преобладают события, в которых респондент чувствовал, что не управляет событиями, не может принять их вызов. У тех, у кого был выявлен высокий уровень хардинесс, в прошлом имели больше событий, в которых они успешно справлялись с трудностями, принимали вызов, были верными себе. Наиболее информативным, согласно этому исследованию, является восприятие события как несущего вызов и принятие этого вызова личностью. Флориан, Микулинчер и Таубман ( Florian , Victor ; Mikulincer , Mario ; Taubman , Orit .1995) в своем исследовании задались вопросом, способствует ли высокий уровень хардинесс сохранению психического здоровья в напряженной ситуации. Они рассматривали в этом контексте роль оценки и копинг-стратегий. Исследование показало, что компоненты хардинесс (включенность и контроль) оказались прогностичными в отношении психического здоровья. Включенность повысила умственное здоровье, уменьшая оценку угрозы и использование сфокусированных на эмоциях копинг-стратегий, увеличивая роль вторичной переоценки событий. Показатель выраженности контроля положительно повлиял на умственное здоровье, вызвал снижение оценки угрозы события, способствовал переоценке события и стимулировал к использованию копинг-стратегий, ориентированных на решение проблем и поиск поддержки. Раш , Шоел и Барнард ( Rush , Michael C ., Schoael , William A ., and Barnard , Steven M . 1995) рассматривали психологическую устойчивость(гибкость) в плане стойкости в отношении принуждения к изменениям. Подтверждено, что принуждение к изменениям связано с чувствами напряжения, последующей неудовлетворенности и стремлением избежать изменений. Психологическое качество «hardiness» оказывает прямое негативное воздействие на стресс и прямое позитивное на чувство удовлетворенности. Роль копинг-стратегий как медиатора взаимоотношений между качествами «hardiness» и стрессом, не подтвердилась. Воздействие хардинесс является значимой альтернативной силой в отношении воздействия фактора принуждения к изменениям на намерения персонала сменить вид деятельности. Мадди и Кошаба ( Khoshaba , D ., & Maddi , S . (1999) рассматривают роль раннего прошлого в «hardiness». Личностное качество хардинесс рассматривается в исследованиях как важный буфер на пути перехода стресса в болезнь. В отношении раннего опыта, лежащего в основе хардинесс, науке в настоящее время известно немногое. В предпринятом авторами исследовании на основе применения корреляционного и регрессионного анализа выявлена высокая роль в повышении показателей хардинесс таких факторов, как компенсирующие семейные стандарты и самовосприятие. Исследования Шепарда и Кашани ( Sheppard , James A ., Kashani , Javad . H .1991) выявили связь между хардинесс, полом и стрессом с проблемами в здоровье. Молодые мужчины с низким уровнем стресса имели небольшое количество физических и психологических симптомов, вне зависимости от уровня включенности и контроля, мужчины, характеризующиеся высоким уровнем стресса, испытывали больше проблем. У женщин такой зависимости не обнаружено: компоненты хардинесс не имеют связи со стрессом в плане предсказания здоровья у женщин. Исследования Кларка ( Clarke , David E . 1995) посвящены уязвимости к стрессу как функции возраста, пола, локуса контроля, хардинесс и характера типа А у студентов. Наиболее информативными в плане предсказания степени уязвимости в отношении стресса оказались такие факторы, как хардинесс и возраст. Более уязвимыми оказались те, кто старше, и те, испытуемые, кто имеет более низкую выраженность качества Хардинесс. Более младшие, а также имеющие большую выраженность качества хардинесс, оказались более устойчивыми к воздействию стрессогенных факторов. Проблеме копинг-процессов как медиаторов взаимосвязи между психологическим качеством «hardiness» и здоровьем посвящено исследование Вильямс, Вибе и Смит ( Williams , Paula G ., Wiebe , Deborah J ., and Smith , Timothy W . 1992). Оказалось, что хардинесс положительно связана с адаптивными копинг-механизмами и негативно- с дезадаптивными копинг-стратегиями. Сфокусированный на решении проблемы, на поиске поддержки копинг и стратегии избегания оказались медиаторами взаимосвязи между психологическом качеством хардинесс и показателями здоровья-болезни. В исследовании Вибе ( Wiebe , Deborah J . 1991) рассматривались хардинесс и проблемы ослабления действия стресса. Испытуемые, имеющие более выраженные качества»hardy», продемонстрировали более высокую фрустрационную толерантность, оценивали задачи как менее угрожающие и реагировали на задания более позитивными эмоциями, чем испытуемые, имеющие более низко выраженные качества «hardy». В то же время, у мужчин с высокими показателями «hardy» были сильнее напряжены копинг-механизмы в процессе решения задач, что выражалось в повышении частоты сердечных сокращений. Хардинесс, согласно данному исследованию, не оказывает влияния на сердечный ритм у женщин. Лек и Вильямс ( Leak , Gary , K ., and Williams Dale E ., 1989) исследовали взаимосвязь между социальным интересом, отчуждением в различных сферах жизни (семья, работа, другие и «я») и психологическим качеством «hardiness». Результаты исследования показали, что социальный интерес связан с включенностью во взаимоотношения с другими и в окружающую человека среду, которые являются составной частью психологического качества «hardiness», и этот же социальный интерес поощряет человека к использованию активных копинг-стратегий и развитию качеств «hardy». Согласно исследованию Нэги и Никс ( Nagy , Stephen , and Nix , Charles L . 1989), имеется тесная взаимосвязь между поведением, направленным на профилактику болезней и «hardiness»: это психологическое качество вносит весомый вклад а адаптивную деятельность человека, помогая снизить риск заболеваний. Олред и Смит ( Allred , Kenneth D ., and Smith , Timothy W . 1989) изучали реакции людей, обладающих качествами “харди» на угрозу. Они исходили из предположения, что такие личности являются более стойкими в отношении нарушений, связанных со стрессом, благодаря своему адаптивному когнитивному стилю и сниженного уровня физиологического возбуждения. Оценивались когнитивные и физиологические реакции мужчин с высокой и низкой степенью выраженности качества «hardy» на задачи(задания) с высокой и низкой степенью угрозы. Как и предполагалось, испытуемые с высокой степенью выраженности качества «hardy» давали больше позитивных самоотчетов и меньше негативных, чем те, кто имел низкий уровень «hardy» в условиях высокого уровня угрозы. В исследовании Бэнка и Кэннона ( Banks , Joseph , and Gannon , Linda R . 1988), посвященном влиянию «hardiness» на связь между стрессорами и психосоматической патологией, показано, что субъекты, обладающие более выраженными качествами «hardy», имеют тенденцию испытывать стрессы менее часто и воспринимать мелкие неприятности как менее стрессогенные. Данные свидетельствуют о том, что жизненные события, трудности, препятствия тесно связаны с болезненными симптомами. Хотя сами события жизни содержат свою долю разнообразных трудностей, трудности и препятствия вносят свой вклад сверх и вне жизненных событий в прогноз соматических симптомов. Родволт и Агустдоттер ( Rhodewalt , Frederick , and Agustsdottir , Sjofn .1989) в своем исследовании обратились к проблеме взаимосвязи между «hardiness» и паттернами поведения людей с характером типа «А»: восприятие событий жизни они противопоставляют в своей работе совладанию с событиями жизни. Результаты показали, что накопление событий, воспринимаемых как нежелательные, у людей с низким уровнем «hardiness» вызывало дистресс. Напротив, события, воспринимаемые как умеренно управляемые или неуправляемые, независимо от их желательности, вызывали дистресс у людей с высокой выраженнстью черт характера типа «А». Оценка вероятности возникновения любого из событий не была связана ни с каким характерологическим типом. Тем не менее, испытуемые с высоким уровнем «hardiness» отличались от тех, кто имел низкий уровень тем, что они чаще считали события желательными и контролируемыми. Подобных различий в восприятии событий у людей с характерами типа «А» и «В» обнаружено не было. В статье Мадди и Кошаба ( Maddi , Salvatore R ., and Khoshaba , Deborah M . 1994) «Хардинесс и психическое здоровье» исследуется взаимосвязь этих показателей у студентов с использованием опросника личных взглядов, методики оценки негативной аффективности и Миннесотского Многофакторного личностного опросника. Шкалы ММР1 продемонстрировали негативную связь с показателями опросника личных взглядов, отражающего такие качества «hardiness», как самоощущение включенности, контроля и вызова. Авторы делают вывод, что «hardiness» может отражать общий знаменатель психического здоровья человека. Ханг ( Huang , Cindy . 1995) рассматривает взаимосвязь психологического качества «hardiness» и стресса. Индивидуальные и семейные черты «hardiness» являются ресурсами противостояния стрессу. Они включают в себя контроль, вызов, включенность и доверие. Люди с высокой степенью выраженности качеств «hardy» имеют большую вероятность остаться здоровыми и воспринимать жизненные изменения как положительные и содержащие вызов, путем когнитивной оценки. «hardiness» облегчает семейную адаптацию. Понятие о семейном «hardiness», с точки зрения автора, необходимо сделать составной частью теории семейного стресса. Качество «hardiness» (самоощущение, содержащее чувство включенности, контроля, вызова и доверия), согласно Эвансу и соавт. (Evans, David R., Pellizzari, Joseph R., Culbert, Brenda J., and Metzen, Michelle E. 1993). является составной частью ощущения полноты жизни и качества жизни. Большое количество исследователей рассматривает «hardiness» в связи с проблемами преодоления стресса, адаптации-дезадаптации в обществе, физическим, психическим и социальным здоровьем. Сам С. Мадди рассматривает открытый им феномен гораздо шире, включая его в контекст социальной экологии, считая, что это качество является основой жизнестойкости не только индивидуальной, но и организационной. Развитие личностных установок, включаемых им в понятие «hardiness», могло бы стать основой для более позитивного мироощущения человека, повышения качества жизни, превратить препятствия и стрессы в источник роста и развития. А главное - это тот фактор, внутренний ресурс, который подвластен самому человеку, это то, что он может изменить и переосмыслить, то, что способствует поддержанию физического, психического и социального здоровья, установка, которая придает жизни ценность и смысл в любых обстоятельствах. С нашей точки зрения, речь в изложенных концепциях идет не о разных подходах к проблеме психологической устойчивости и жизнестойкости человека, а о разных уровнях анализа этого процесса: от адаптации к самодетерминации и реализации своего жизненного предназначения Список литературы Д.А. Леонтьев Личностное в личности: личностный потенциал как основа самодетерминации /Ученые записки кафедры общей психологии МГУ им. М.В.Ломоносова. Вып. 1 / под ред. Б.С.Братуся, Д.А.Леонтьева. М.: Смысл, 2002. стр. 56-65 А.Г. Маклаков. Личностный адаптационный потенциал: его мобилизация и прогнозирование в экстремальных условиях. Психологический журнал 2001,Т.22, №1. стр. 16-24 LaGreca, (1985). The Psychosocial factors in surviving stress. Special Issue: Survivorship: The other side of death and dying. Death studies, v9 (n1) :23-36 Solcava, Iva, and Sykora, J. (1995). Relation between psychological Hardiness and Physiological Response. Homeostasis in Health & Disease, Feb, v36 (n1) :30-34. Scheier, Michael F., and Carver, Charles S. (1989). Dispositional optimism and physical well being: The influence of generalized outcome expectancies on health. Special Issue: Personality and Physical Health. Journal of Personality, Jun, v55 (n2) :169-210 Solcova, Irva, and Tomanek, Pavel. (1994). Daily stress coping strategies: An effect of Hardiness. Studia Psychologica, 1994, v36 (n5) :390-392. Lee, Helen J. (1991). Relationship of Hardiness and current life events to perceived health in rural adults. Research in Nursing and Health, Oct, v14 (n5) :351-359 Siddiqa, S. H., and Hasan, Quamar (1998). Recall of past experiences and their self-evaluated impact on hardiness-related characteristics. Journal of Personality & Clinical Studies, Mar-Sep. 14 (1-2): p.89-93 Florian, Victor; Mikulincer, Mario; Taubman, Orit. (1995). Does hardiness contribute to mental health during a stressful real-life situation? The roles of appraisal and coping. Journal of Personality and Social Psychology. 1995 Apr. 68 (4): p 687-695. Rush, Michael C., Schoael, William A., and Barnard, Steven M. (1995). Psychological resiliency in the public sector: "Hardiness" and pressure for change. Journal of Vocational Behavior. Feb 46(1):p.17-39 Khoshaba, D., & Maddi, S. (1999) Early Antecedents of Hardiness. Consulting Psychology Journal, Spring 1999. Vol. 51, (n2); 106-117. Brooks , Robert . B. (1994). Children at risk: Fostering resilience and hope. (abstract). American Journal of Orthopsychiatry, Oct, v64 (n4) :545-553. Sheppard, James A., Kashani, Javad. H. (1991). The Relationship of Hardiness, Gender, and Stress to Health Outcomes in Adolescents. Journal of Personality, Dec, v59 (n4) 747-768. Clarke, David E. (1995). Vulnerability to stress as a function of age, sex, locus of control, Hardiness and Type A personality. Social Behavior and Personality, 1995, v23 (n3) :285-286. Williams, Paula G., Wiebe, Deborah J., and Smith, Timothy W. (1992). Coping processes as mediators of the relationship between Hardiness and health. Journal of Behavioral Medicine, Jun, v15 (n3) :237-255. Wiebe, Deborah J. (1991). Hardiness and stress moderation: A test of proposed mechanisms. Journal of Personality and Social Psychology, 1991 Jan, v60 (n1) :89-99. Leak, Gary , K., and Williams Dale E. (1989). Relationship between social interest, alienation, and psychological hardiness. Individual Psychology: Journal of Adlerian Theory Research and Practice, Sept, v45 (n3) :369-375. Nagy, Stephen, and Nix, Charles L. (1989). Relations between preventive health behavior and hardiness. Psychological Reports, 1989 Aug, v65 (n1) :339-345. Allred, Kenneth D., and Smith, Timothy W. (1989). The Hardy Personality: Cognitive and physiological responses to evaluative threat. Journal of Personality & Social Psychology, Feb, v56 (n2) :257-266 Rhodewalt, Frederick, and Agustsdottir, Sjofn. (1989). On the relationship of hardiness to the Type A behavior pattern: Perception of life events versus coping with life events. Journal of Research in Personality, 1989 Jun, v18 (n2) :211-223. Maddi, Salvatore R., and Khoshaba, Deborah M. (1994). Hardiness and Mental Health. Journal of Personality Assessment, 1994 Oct, v63 (n2) :265-274. Huang, Cindy. (1995). Hardiness and stress: A critical review. Maternal-Child Nursing Journal, Jul-Sep, v23 (n3) :82-89. . Evans, David R., Pellizzari, Joseph R., Culbert, Brenda J., and Metzen, Michelle E. (1993). Personality, marital, and occupational factors associated with quality of life. Journal of Clinical Psychology, Jul, v49 (n4) :477-485. J Sharpley, Christopher F., Dua, Jagdish K., Reynolds, Roisin and Acosta, Alicia. (1999). The direct and relative efficacy of cognitive hardiness, a behavior pattern, coping behavior and social support as predictors of stress and ill-health. Scandinavian Journal of Behavior Therapy, 1999 (1):15-29 |