Книга о современных супергероях людях, которые, вопреки тяжелым жизненным обстоятельствам, сумели добиться успеха и стать счастливыми

• Название: Книга о современных супергероях людях, которые, вопреки тяжелым жизненным обстоятельствам, сумели добиться успеха и стать счастливыми
• Дата: 12.04.2023
• Размер: 3.33 Mb.
• Имя файла: 411269.pdf
• Тип: Книга; #1057136
• страница: 17 из 29

Глава 17. Сила любви
Любовь — прерогатива храбрых
[876]
.
Ганди
В 1938 году — тогда же, когда Супермен дебютировал на обложке первого посвященного ему комикса,
— врач и исследователь из Гарвардского университета Арлен Бок начал то, чему впоследствии суждено было стать самым долгосрочным исследованием в области развития взрослых за всю историю таких исследований
[877]
. Он сделал это благодаря финансовой поддержке магната магазинов дешевых товаров
Уильяма Гранта, можно сказать, Сэма Уолтона своего времени. Это революционное исследование, или, проще говоря, исследование Гранта, как его запомнят, проводилось в целях изменения тенденции в медицинских исследованиях изучать в основном больных людей; его авторы вознамерились лучше изучить тех, кому, казалось бы, изначально был обеспечен успех в жизни.
Участниками исследования Гранта стали 268 студентов Гарвардского университета, прошедшие тщательный отбор, потому что все они должны были быть психически, физически и эмоционально здоровы
[878]
. Это были молодые люди, родившиеся в конце Первой мировой войны, детство которых пришлось на «бурные двадцатые», а подростковый возраст на времена Великой депрессии. В духе того времени в основном это были белые мужчины, и многие из них, но не большинство, получили привилегированное воспитание. Одни родились в семьях, живших в США
на протяжении многих поколений, другие были иммигрантами. Некоторые принадлежали к высшему обществу, но почти половина получала для учебы в университете финансовую помощь в той или иной форме. У
половины родителей испытуемых не было высшего образования, и многие из этих студентов успели приобрести в жизни негативный опыт, включая бедность, алкоголизм в семье или смерть родителя. Тем не менее так или иначе каждый из этих молодых людей добрался до Гарварда, и как группе им вроде бы самой судьбой была предопределена весьма успешная жизнь.
Со многими так и произошло.
Исследователи знали участников только под кодовыми именами и номерами; многие из них впоследствии стали выдающимися

специалистами в разных областях деятельности, скажем сенаторами или судьями. Со временем сведения об участии некоторых из них в исследовании Гранта стали достоянием широкой общественности,
например Бен Брэдли, бывший исполнительный редактор Washington Post,
написал об этом в самом начале своих мемуаров
[879]
. Оказывается, в эту группу входил и президент Джон Кеннеди
[880]
. Будучи смелыми новаторами, Бок и Грант инициировали, по словам ежедневной студенческой газеты Harvard Crimson, «анализ “нормального” человека,
который однажды может стать одним из самых важных вкладов Гарварда в общество»
[881]
. Однако провести «анализ нормального человека» — это не совсем то, к чему стремились исследователи. Оба хотели раскрыть секреты тех, кого они назвали супертриумфаторами
[882]
Многие исследования в сфере социологии направлены, так сказать,
«вширь». Иными словами, ученые собирают небольшое количество данных о большом числе участников, но исследование Гранта с самого начала планировалось не как широкое, а как глубокое. Не будем забывать, что в 1938 году в мире господствовали идеи биологического детерминизма, и,
как и в случае с Суперменом, считалось, что преуспевают в жизни люди в первую очередь благодаря некой врожденной суперсиле, или суперинтеллекту, или суперспособностям. По этой причине Бок и его коллеги — терапевт, психолог, антрополог, психиатр, физиолог и два секретаря — с огромным энтузиазмом погрузились во всестороннее изучение состояния здоровья отобранных испытуемых. «Люди Гранта», как их называли, подвергались всевозможным антропологическим и
интеллектуальным тестам. Они часами бегали по беговой дорожке.
Проходили тест Роршаха с чернильными пятнами; почерковеды анализировали их почерк. Подверглись исследованиям с использованием новомодного в те времена метода электроэнцефалографии. Исследователи тщательно регистрировали их привычки в питании, вплоть до того, сколько сахара каждый клал в утренний кофе. Регулярно проводилось медицинское обследование участников; исследователи вели записи всех физических характеристик, от величины надбровных дуг до длины полового члена в возбужденном состоянии и
«длины
[мошонки] в висячем положении»
[883]
— эту деталь особенно часто цитируют при описании исследования.
Сотрудники посещали дома испытуемых, собирая информацию об их детстве и прошлом их семей, но эти сведения стали представлять интерес только через несколько лет.
Уже в ходе исследования его полностью поддержал известный

психолог Джордж Вейлланта, а позже стал его неизменным директором и штатным рассказчиком, который объединял десятилетиями собираемые данные в книги о жизни «людей Гранта». Последняя книга серии называлась «Триумфальный опыт»
[884]
и была опубликована в 2012 году; в ней резюмируется все произошедшее с испытуемыми, за которыми исследователи наблюдали начиная с девятнадцати до девяноста с лишним лет. Итак, по окончании Гарварда более 80 процентов «людей Гранта»
в 1940-х годах приняли участие во Второй мировой войне, затем большинство из них женились и родили детей. С 1950-х по 1980-е годы в их карьерах и личной жизни наблюдался определенный прогресс или, в некоторых случаях, регресс; в 1990-е и позже они вышли на пенсию и достигли старости. Все это время продолжалось тщательное изучение их организма, испытуемые регулярно проходили опросы и заполняли всевозможные анкеты. Их тестировали. Они отвечали на вопросы исследователей. Исследовательский персонал общался даже с их супругами и детьми.
Как уже говорилось, Бок и Грант задумывали эксперимент в надежде раскрыть секреты супертриумфаторов, но, конечно же, исследования и жизнь редко позволяют решить сложную задачу простым способом. Как показало время, жизнь ни одного из «людей Гранта» нельзя назвать беззаботной: все они на том или ином этапе боролись с разного рода жизненными невзгодами, и ни одну из врожденных характеристик, которые исследователи с такой тщательностью регистрировали, нельзя считать надежным предиктором их будущего. После определенного уровня (кстати,
всего лишь на одно стандартное отклонение выше среднего) высокий интеллект не приводил к заметному успеху; участники с IQ в диапазоне от 110 до 115 преуспевали в карьере примерно так же, как и те, чей коэффициент интеллекта был выше 150. Семьи «людей Гранта»
распадались чаще всего по причине алкоголизма, а вовсе не из-за неправильной формы надбровных луг или количества сахара в утреннем кофе. И к пятидесяти годам почти треть испытуемых в тот или иной период жизни соответствовала критериям психических расстройств, таких как депрессия или тревожность, что немало озадачило инициатора исследования. «Когда я их отбирал, они все были совершенно нормальными»
[885]
, — сказал Бок Вейлланту в 1960-х годах. Интересно, что бы он сказал, если бы дожил до самого радикального открытия Вейлланта,
сделанного тогда, когда «люди Гранта» разменяли десятый десяток, и исследователи получили возможность изучить всю их жизнь, от начала до

конца. По мнению Вейлланта, самое большое влияние на меру успешности испытуемых, без всяких сомнений, оказывал фактор, который инициаторы исследования даже не рассматривали, — любовь
[886]
Через двадцать лет после отбора первых участников исследования
Гранта в президентском обращении 1958 года к Американской психологической ассоциации известный психолог Гарри Харлоу с сожалением отмечал, что «психологи не только не проявляют к вопросам зарождения и развития любви и привязанности никакого интереса, но и складывается впечатление, что они вообще не подозревают об их существовании»
[887]
. Так было и на момент начала исследования Гранта,
но, учитывая его выводы, исследователи уже не могли игнорировать важнейший факт: люди, в чьей жизни была любовь, процветали и в личной жизни, и на работе, тогда как те, кто прожил жизнь без любви, добились значительно меньшего успеха. Иногда на их достижениях позитивно сказывалась любовь в виде счастливого детства
[888]
. Испытуемые, чье детство было самым благополучным, которые детьми чувствовали любовь и заботу со стороны значимых для них людей, зарабатывали на 50 процентов больше тех, чье воспитание было крайне суровым; они с большей вероятностью были удовлетворены своей взрослой жизнью и чаще наслаждались взаимоотношениями, основанными на любви и привязанности.
Прежде чем делать вывод, что успех в жизни в огромной мере зависит от хороших родителей, важно отметить, что Вейллант отлично понимал:
любовь может принимать разные формы. Жизни «людей Гранта» стали для него доказательством того, что меняющие жизнь тепло и забота
[889]
могут исходить от романтических партнеров, друзей, учителей, бабушек и дедушек, теть, дядь, наставников, медсестер, родных братьев и сестер и многих других людей. Например, более 90 процентов тех, кто в возрасте шестидесяти пяти лет жил приятной и успешной жизнью, в детстве и юности были особенно дружны с родным братом или сестрой
[890]
. А еще
Вейллант получил довольно убедительные подтверждения того, что любовь может приходить из источника, о котором мы говорили в предыдущей главе, — от детей
[891]
. «Знаете, чему я научился у своих детей?
Любви!»
[892]
— восклицал один из «людей Гранта». «Каждый видит любовь по-своему, — заключает Вейллант, — но любовь всегда любовь»
[893]
Скотт так сказал об этом долгосрочном исследовании: «Это великий разоблачитель истины, скала, о которую разбились отличные теории, где

теперь могут быть построены еще более надежные теории»
[894]
Инициаторы исследования совсем не ожидали истины, которую выявили в жизни «людей Гранта», и она, безусловно, разрушила их отличную теорию о том, что благополучие и успех можно свести к какой-то одной биологической переменной, скажем длине мозговых волн или уровню интеллекта. Сейчас такой упрощенный подход кажется почти наивным, но вряд ли Бок и Грант были так уж наивны, просто они не там искали. По словам Джорджа Вейлланта, разгадка физического и психологического благополучия во взрослой жизни не так сложна, как можно было ожидать:
«Семьдесят пять лет и двадцать миллионов долларов, потраченных на исследование Гранта, привели к одному простому и однозначному, по крайней мере для меня, заключению: счастье — это любовь»
[895]
* * *
Участников исследования Гранта вряд ли можно назвать самой репрезентативной выборкой, но Вейллант, безусловно, был прав. Целый ряд исследований, проведенных в разных странах мира, позволяет предположить, что взаимоотношения с людьми могут стать важнейшим источником смысла нашей жизни
[896]
. И исследования в области психологической устойчивости, особенно предусматривающие наблюдение за испытуемыми на протяжении многих лет, раз за разом доказывают, что любовь — вечная и невероятно мощная сила, способствующая успеху
[897]
Согласно данным Национального лонгитюдного исследования здоровья подростков, в котором изучали более двенадцати тысяч участников, от негативных последствий испытуемых из группы риска лучше всего защищает ощущение глубокой связи с родителем, учителем или наставником
[898]
. Еще одно длившееся четырнадцать лет исследование на базе почти семисот испытуемых с самыми разными характеристиками и их семей, продемонстрировало, что такую защиту участникам обеспечивают родители, друзья, учителя, наставники, родственники и возлюбленные,
которые в совокупности составляли
«жизненно важные коммуникации»
[899]
, спасая тех, кто плыл против течения. Можно упомянуть еще об одном исследовании, в котором в течение более чем семнадцати лет наблюдалась жизнь трехсот несовершеннолетних матерей
[900]
; оно выявило, что поддержка родителей или других важных для участниц людей существенно повышала вероятность того, что эти

молодые женщины добьются успеха в учебе и на работе. Еще одно широко известное исследование пятисот городских малолетних правонарушителей из бедных семей показало, что те участники, которые, повзрослев, имели любимую работу и любовные отношения, намного реже в дальнейшем сталкивались с системой правосудия
[901]
. Было и еще одно важное исследование, о котором мы не раз упоминали — исследование на острове
Кауаи. В числе прочих оно показало, что только каждый шестой из трудных подростков оставался таким же, будучи взрослым
[902]
, и что одним из самых важных и влиятельных «вторых шансов»
[903]
в зрелом возрасте стал успешный брак со стабильным и любящим спутником жизни или, в некоторых случаях, успешный второй брак после импульсивного и раннего первого. Следовательно, отчасти нерассказанная история неблагоприятных обстоятельств и психологической устойчивости заключается в том, что для многих людей любовь служит самым мощным и эффективным способом перезагрузки из всех возможных.
Несколькими главами ранее мы говорили о том, что сверхнормальные люди нередко находят весьма изобретательные способы начать взрослую жизнь с чистого листа. Они позволяют себе экспериментировать с концепцией (и реальностью), что их жизнь может отличаться от той, какой она была раньше, что прошлое не обязательно должно быть прологом будущего. Многие начинают с изменения адреса, занятия и даже имени,
потому что сверхнормальные, как правило, независимо решают свои проблемы, а это решения из категории, которые они могут принять абсолютно самостоятельно. Но порой менее понятно, во всяком случае для них же самих, как новые отношения с другими людьми помогают начать жизнь с нуля.
Прямая связь между хорошими взаимоотношениями и хорошей жизнью — таков главный вывод социологических исследований
[904]
. Если же, как говорил Джордж Вейллант, «счастье — это любовь», то многие сверхнормальные люди, к сожалению, убеждены, что у них никогда не будет ни того ни другого. Как вы помните, им часто кажется, что любовь —
это удел других людей, что эта роскошь доступна тем, у кого счастливая и успешная жизнь, а те, кто просто выживает, ее не заслуживают.
Излишествам просто нет места в жизни, построенной на постоянной необходимости сражаться или спасаться бегством. Иными словами,
сверхнормальные очень часто чувствуют себя так, как Супермен на обложке первых комиксов, вышедших 1938 году: сильный и высокий, он быстро бежит, держа высоко над головой большой разбитый зеленый

автомобиль, а плохие парни в ужасе разбегаются кто куда. Только вот здесь что-то не видно никакой любви.
* * *
В 1958 году, как раз тогда, когда психолог Гарри Харлоу сетовал о том,
что его коллеги, похоже, даже не подозревают о такой вещи, как любовь,
психоаналитик Джон Боулби, опубликовав статью «Природа привязанности ребенка к матери», в корне изменил ситуацию
[905]
. В этой работе ученый заложил основу того, что позже стало известно как теория привязанности,
словом, идея, что дети рождаются для тесной связи с теми, кто их окружает. По мнению Боулби, любовь вряд ли можно считать эволюционным излишеством
[906]
. Она может восприниматься как таковая теми, кто ее лишен, но любить и быть любимым — это врожденный инстинкт человека, невероятно важный для выживания. Мы входим в мир плача и цепляясь за тех, кто о нас заботится, обычно за мать, улыбаемся им и внимательно наблюдаем, потому что это требуется для адаптации.
Чувствуем ли мы голод или смятение внутри либо опасность или холод извне, безопасность и успокоение мы обретаем благодаря заботе и защите других людей как в младенческом, так и во взрослом возрасте. «Все мы с колыбели до могилы бываем наиболее счастливы, когда наша жизнь организована в виде своего рода экскурсий, длинных или коротких, на которые мы отправляемся с надежной безопасной базы, обеспечиваемой фигурами привязанности»
[907]
, — утверждает Боулби. Стремление к близости и любви представляет собой эффективный механизм адаптации
— возможно, самый адаптивный из всех существующих, — и во многом именно благодаря ему мы и выживаем, и процветаем.
Рассмотрим коротко историю актрисы Виолы Дэвис, награжденной всеми престижнейшими профессиональными премиями: и «Оскар»,
и «Эмми», и «Тони». Это, безусловно, история сверхнормального человека,
если таковые существуют в природе. «Я считаю себя героиней, — сказала
Дэвис в 2016 году в интервью Джону Лару из New Yorker. — У меня нет ни плаща, ни золотого лассо. Но у меня всегда была тяга к приключениям, к жизни лучшей и большей, чем я сама»
[908]
. Дэвис росла в условиях крайней нищеты с отцом-алкоголиком, который регулярно избивал ее мать. Они с сестрой постоянно ходили голодные, в грязной одежде; регулярной их трапезой только был обед в школьной столовой. А еще девочка носила в

кармане пальто вязальный крючок, чтобы защищаться от насилия на расовой почве в основном белом районе Род-Айленда, где они жили. Из-за проблем дома у сестер часто бывали неприятности в школе, и, по признанию Дэвис, им казалось, что во всем мире нет места, куда бы они могли обратиться за помощью. «Рассказывать кому-то о своих проблемах мы не могли», — вспоминает она.
Ради собственного спасения они с сестрой ходили на самые разные внешкольные занятия, вселявшие в девочек веру в себя; так они сопротивлялись ужасной реальности и сбегали от неблагоприятных жизненных обстоятельств. «Мы были как охотники, — рассказывала
Дэвис. — Даже если что-то нас совсем не интересовало, мы занимались этим, просто чтобы чем-то занять себя и не идти домой». В конечном счете спасением для обеих девочек стало актерское мастерство, которое со временем привело повзрослевшую Виолу и в знаменитую школу
Джульярда, и на нью-йоркскую сцену, и в Голливуд, где она удостоилась десятков наград, более сотни номинаций и звезды на Аллее славы.
Однако, как признается Дэвис, для нее «важнейшим откровением стало то, что травма всегда остается с тобой». К тридцати годам у актрисы был всего один роман, и то с человеком, который сказал ей, что любил ее только один раз. Она боролась с беспокойством и низкой самооценкой с помощью психотерапии, и именно на этих сеансах Дэвис собралась с силами и заставила себя дать любви еще один шанс. «Проблемы прекратились, когда я встретила своего будущего мужа. Беспокойство,
тревога. Все». Эта история может показаться слишком простой, и, скорее всего, так бывает далеко не всегда, но результаты исследований явно на стороне Дэвис.
* * *
«Мы — сумма всех мгновений нашей жизни; все, что мы есть,
заключено в этих моментах»
[909]
, — писал Томас Вулф в книге «Взгляни на дом свой, ангел». Сегодня всем ясно, что повторяющиеся негативные моменты оказывают определенное влияние на наши сердца и умы, но по тем же причинам повторяющиеся позитивные моменты тоже влияют на нас. Подобно тому как стрессовый опыт общения и взаимодействия с людьми активирует амигдалу, способствует выбросу гормонов стресса и негативно сказывается и на психике, и на физическом состоянии,
успокаивающий опыт общения с любимыми и близкими производит

обратный эффект.
Когда мы чувствуем поддержку учителя, наставника или находим защиту под крылом заботливого родителя или любовника, или когда сами заботимся о своих детях, или наслаждаемся беззаботным моментом общения с близким другом, миндалевидное тело успокаивается, и уровень гормонов стресса снижается
[910]
. Вместо системы тревоги в мозге активируется система вознаграждения; мы понимаем, что с нами произошло что-то хорошее, поэтому в целом чувствуем себя хорошо.
Физическая близость
[911]
— возможность держаться за руки, дотрагиваться до любимого, обниматься, целоваться — тоже снижает уровень гормонов стресса и повышает содержание окситоцина и вазопрессина
[912]
, часто называемых гормонами любви. Даже просто просмотр фотографий любимых и близких
[913]
успокаивает нас, выключая внутренние сигналы тревоги.
Однако любовь не просто успокаивает мозг. Она изменяет его, и,
возможно, делает это быстрее и эффективнее любых других факторов.
Любовь снижает активность амигдалы и выработку гормонов стресса
[914]
, и мозг реже запускает механизм «бей или беги» и больше открывается для обучения всему новому
[915]
. В течение жизни человеческий мозг адаптируется и заново приспосабливается к окружающему миру: если мир меняется, меняется и мозг. Это явление известно как нейропластичность, и оно не только имеет к любви прямое отношение, но и, как утверждает психолог Луис Козолино, «любовь — самый крупный вкладчик в [нейропластичность]»
[916]
. Так же как птенцы намного быстрее обучаются пению, слушая других птиц
[917]
, а не записи, дети быстрее обучаются новым навыкам благодаря взаимодействию с другими людьми, а не в результате просмотра видео
[918]
, а взрослые наиболее эффективно учатся во взаимоотношениях с себе подобными.
Таким образом, со временем позитивный опыт, каким бы он ни был и с кем бы ни был связан, способствует благополучию человеческого организма
[919]
, а именно: снижению артериального давления и правильной реакции сердечно-сосудистой системы на стресс, снижению риска сердечных заболеваний, улучшенному функционированию иммунной системы, снижению депрессии и беспокойства, улучшению сна, большей продолжительности жизни, большему чувству доверия и большей открытости, расширению социальных сетей, повышению уровня креативности и когнитивного функционирования. Если, как утверждал

Роберт Блок, выступая перед комитетом Сената, несчастливое детство
«возможно, является главной причиной плохого здоровья взрослых американцев»
[920]
, то позитивный опыт общения с людьми может быть главной причиной хорошего здоровья и счастья человека во взрослом возрасте.
Все это означает, что позитивные ощущения и эмоции дают нам нечто большее, чем избавление от негативных чувств. Позитивные переживания восстанавливают, они способны компенсировать негативный опыт.
Психолог и исследователь Барбара Фредриксон называет это «эффектом отмены»
[921]
, который возникает параллельно с позитивными чувствами и,
прежде всего, с любовью. Конечно же, такому сложному явлению, как любовь, невозможно дать простое определение, поэтому теоретики вроде
Фредриксон, как правило, используют это слово практически как обобщающее понятие, которое обозначает все приятные чувства, которые мы испытываем в контексте взаимовыгодных с эмоциональной точки зрения отношений: радость, благодарность, удовлетворение, интерес,
надежда, гордость, веселье, вдохновение, обожание и прочее
[922]
. Таким образом, любовь несет в себе двойное преимущество: позитив плюс единение, — компенсируя ущерб как от стресса, так и от изоляции.
Действуя как лекарство, она успокаивает тело и разум и ускоряет выздоровление после серьезного стресса. Фраза «любовь исцеляет» может казаться клише, но любовь, похоже, действительно обладает непревзойденной силой исцеления от пережитого душевного напряжения и психологических травм.
* * *
Я признаю, что вызвала у читателя внутренний конфликт, и это тот же конфликт, с которым каждый день сталкиваются сверхнормальные люди,
поскольку в одной из первых глав, обсуждая истории происхождения,
сказала, что мозг человека устроен так, чтобы обеспечивать выживание, но не счастье, и по этой причине «плохое сильнее хорошего». «Плохие эмоции, плохие родители и плохие отзывы воздействуют сильнее, чем хорошие; негативная информация обрабатывается мозгом тщательнее позитивной»
[923]
, — утверждал исследователь Рой Баумейстер. Вот почему самые трудные и несчастливые моменты жизни оказывают на нашу историю и жизнь преувеличенный эффект. Но, как мы только что

убедились, любовь тоже может быть на редкость мощной силой.
Для многих сверхнормальных людей самой трудной и часто последней битвой становится вовсе не борьба между добром и злом в окружающем мире, а борьба между хорошим и плохим внутри них, которая ведется одновременно с соперничеством хорошего и плохого опыта за господство в их сердцах и умах. Это нелегкая битва — да еще и мозг сверхнормальных не всегда настроен на победу, — но бороться, безусловно, необходимо.
Конечно, мир полон всевозможных угроз. Как психотерапевт я слышу об этих страхах ежедневно. Мы слишком много работаем. Я никогда не знаю, чего от меня захотят другие. Мне не нужны новые проблемы.
Отношения с людьми не стоят риска, какой они в себе несут. Они не стоят того, чтобы все время бояться худшего. Не надо застревать в чем-то одном и буксовать. Не стоит позволять себя контролировать. Не нужно допускать,
чтобы кто-то причинил вам боль. Я не хочу тех ужасов, которые каждый день видел в детстве. Я потратил жизнь, пытаясь уйти от этого. Я не хочу быть обязанным делать кого-то счастливым. Я не хочу ни о ком заботиться.
Мир зол. Я прошел через достаточно много испытаний.
Все это, к сожалению, правда; большинство сверхнормальных людей в самом деле прошли через большие испытания, а любые новые отношения и правда сопряжены с риском новой боли. Как вы помните, дом считается самым опасным местом в США, да и вне дома многих из нас больно ранит именно взаимодействие с близкими, и по этой причине именно дома нам труднее всего быть храбрыми. Это относится к Элен, с которой мы познакомились в самом начале книги, женщине, потерявшей брата и отца и мчавшейся на сеанс психотерапии, как настоящий супергерой. «Я моталась по всему миру, сражаясь за справедливость, но самым смелым моим поступком было возвращение домой и решение собственных проблем.
Труднее всего сейчас любить маму, хоть ее сердце, кажется, всегда было разбитым и не могло по-настоящему любить меня. И решиться на создание собственной семьи, по опыту зная, что я в любой момент могу ее потерять».
Безусловно, требуется огромная смелость, чтобы переступить через негативный опыт и не только переехать и попытаться начать новую жизнь там, где вы никогда раньше не бывали, но и попробовать построить отношения, которых вы никогда не имели.
Нужна немалая смелость, чтобы рассказать людям о своих проблемах,
когда не знаешь, как они отреагируют, и чтобы всегда помнить, что на каждого человека, который вас не понял, найдется тот, который поймет и примет. Это очень смело — надеяться, что жизнь может стать лучше, чем у

наших родителей не только в карьере, но и в личном плане, и что можно стать в своей семье первыми, кто нашел настоящую любовь.
Нужно огромное мужество, чтобы верить, что мы заслуживаем хорошего отношения — не потому, что сделали что-то хорошее, а просто потому, что мы хорошие и окружающие могут нам это дать.
Требуется немалая сила духа, чтобы быть благодарным и помнить о тех, кто заботился о нас, о тех, кто, возможно, не избавил нас от проблем,
но все равно сыграл в нашей жизни важную роль.
Виола Дэвис, безусловно, права, сказав, что травма остается с нами навсегда, но она права и в том, что любовь способна победить страх.
История Виолы — лишь одна из многих подобных; такие истории я слышала много-много раз, и неоднократно в разных формах она рассказывается в этой книге. Напомню кратко некоторые из них.
Хороший романтический партнер может повлиять на нас не меньше,
чем плохой родитель. Сэм, отец которого давно ушел из семьи, оставив детям вместо себя разорванные надвое купюры и лотерейные билеты,
поклялся себе никогда не жениться и изменил свою точку зрения только после того, как встретил женщину, которая сумела понять его горе и его решимость никогда не разводиться. «Ты тоже потерял отца», — сказала она ему. Конечно, благодаря встрече с ней Сэм не избавился от болезненных воспоминаний, но теперь новые воспоминания стали для него гораздо важнее. «Моя жена лучшее из всего, что происходило в моей жизни, —
говорит
Сэм с беззаботностью, которой никогда не надеялся почувствовать. — Иногда мне кажется, что она вообще единственное ценное, что со мной когда-либо было».
Делать чье-то детство счастливым — возможно, источник даже более позитивных эмоций, чем самому иметь такое детство. «Помогая кому-то,
ты помогаешь себе», а став хорошим человеком для кого-то, особенно для своих детей, можно рассчитывать на потрясающее вознаграждение, вплоть до позитивных потрясений и трепета. «Из-за своего детского опыта я привыкла думать, что меньше других женщин пригодна для того, чтобы быть матерью. Теперь же я думаю, что на самом деле подхожу для этого даже больше других, — говорит Дженнифер о своем святом отношении к материнству. — Каждый день даже в мелочах я просто не могу поверить,
что это и правда моя жизнь».
Почти всегда в подобных историях фигурируют хорошие люди, даже если порой они играют второстепенные роли. Например, Элизабет, врач,
которая всю свою жизнь чувствовала, что обязана стать поддержкой для брата с особыми потребностями, говорит, что для нее самыми значимыми

взаимоотношениями «от колыбели до могилы» всегда были отношения с родной сестрой. «Нас соединяют узы, которых нет у многих родных братьев и сестер — или у супругов. Мы будем заботиться о брате до тех пор, пока живы, так что во многих отношениях сестра одновременно и мой партнер по жизни». И на Антона, молодого человека, сбежавшего из дома ради «перезагрузки», отношения с первой девушкой повлияли очень сильно, хотя и были недолгими. «Наша жизнь с ней изменила мою точку зрения на то, что возможно и невозможно в жизни. Я увидел, что меня можно любить, что я могу быть счастливым. То, как она смотрела на меня,
изменило мое видение самого себя и то, кем я стал в дальнейшем».
Разумеется, любовь не ограничивается родным домом. Когда Кэлвин,
которому отец не позволял ходить в школу, оглядывается назад в поиске хороших людей в своей жизни, он вспоминает преподавателя, чье рекомендательное письмо позволило ему поступить в колледж. «Для него это было что-то не слишком важное и трудное, но благодаря его письму я вырвался из плена, которым была для меня моя прежняя жизнь. Возможно,
он не питал ко мне особо теплых чувств и даже почти меня не знал, но он в корне изменил мое будущее. И я буду всегда любить и ценить его за это;
несколько лет назад я написал ему об этом в письме». По словам эксперта в области психологических травм Бессела ван дер Колка, исцеление от травм
«в равной мере связано с воспоминаниями о том, как мы выжили, как и о том, что с нами произошло»
[924]
. И очень важно помнить о тех, кто помог нам выжить.
Бдительность и страх вовсе не одно и то же. Выбор отношений,
которые не навредят, требует не только смелости, но и некоторой степени самоосознания и осторожности. Офицер ВМФ Пол убежден, что на примере отца он научился не только постоять за себя, но и выбирать свои битвы. «Вероятно, я осторожнее многих людей — например, я чрезвычайно тщательно выбираю друзей. Однако я решил, что ни за что не позволю буллингу в прошлом воздвигнуть стену между мной и остальным миром».
Джесси, девушка с татуировкой в виде совы, тоже была очень осторожна в выборе людей и выбрала супруга, с которым могла спать спокойно, ничего не боясь, крепче, чем когда-либо надеялась. И Дэвид, социальный работник, который стал супергероем для своей страдающей от хронической депрессии матери, находится в поиске спутницы жизни, которую ему не придется всю жизнь спасать.
Сообщество — вот где мы черпаем силу, поскольку там мы не одиноки. Марта, актриса, сбежавшая от мамарацци, теперь окружает себя людьми, которые не требуют от нее постоянно улыбаться ради удачного

снимка, позволяя ей жить своей жизнью. Марта подходит к этому по- особому: «Я не уверена, что всегда буду встречаться только с женщинами,
но сейчас я этим наслаждаюсь и прислушиваюсь к этому ощущению». И
для Рейчел с перстнем Бэтмена на пальце спасательным кругом стала поддержка друзей. Сексуальное насилие со стороны родного брата в детстве и последующие сомнения в собственной нормальности со временем довели девушку до твердого убеждения, что ни один человек в мире — ни психотерапевт, ни ее возлюбленный, — не сможет это изменить.
«Я не хотела чувствовать себя нормальной или важной просто потому, что мой жених меня любит, — вспоминает она. — Это слишком сильно давило на него и наши взаимоотношения. И я все равно считаю, что любовь должна исходить от многих, разных людей, тогда она более реалистична».
Некоторые из героев книги впервые нашли исцеляющие отношения в психотерапии
[925]
. «Психоанализ, по сути, лечение любовью»
[926]
, — сказал
Зигмунд Фрейд. Мишель, которая в детстве подверглась сексуальному насилию со стороны тренера по игре в поло, увидела, что ее любят и ценят,
в ходе терапии, однако ей все равно было трудно поверить, что кто-то, кто не является специалистом в области исцеления души, может любить ее и заботиться о ней. «Спасибо вам за то, что вы стали первым человеком,
который сказал мне, что я была стойкой и психологически устойчивой, —
благодарила она меня. — Если бы мне было с кем поговорить об этом пятнадцать лет назад и кто-то подтвердил правоту моих мыслей, возможно,
я уже сейчас состояла бы в благополучных отношениях». Но жизнь
Мишель, конечно же, не кончена, и если она решит, что действительно хочет этого, у нее все еще впереди.
Понятно, что не существует универсального пути достижения успеха,
нет одного источника, из которого мы непременно должны черпать позитивный опыт. Так же как мозг не видит никакой разницы между различными жизненными невзгодами и стрессом — как вы помните,
иерархии психологических травм не существует, — он не различает и различные типы позитивных отношений и связей между людьми; иерархии любви тоже нет. «Любовь — это любовь»
[927]
, — как сказал когда-то
Вейллант.
* * *
«В моей жизни был слабак отец, властная мать, презирающие детей

учителя, сержанты-садисты, деструктивные дружеские отношения с мужчинами, выхолащивающие отношения с подружками, но в конце концов я получил замечательную жену и троих потрясающих детей. В чем я поступил правильно?»
[928]
— спрашивал лауреат Пулитцеровской премии карикатурист и сатирик Жюль Файфер. Этими словами он весьма красочно описывает, насколько разнообразными могут быть наши взаимоотношения
— и наша жизнь — во взрослом возрасте, если мы достаточно смелы,
чтобы испытать все, что преподносит нам судьба. И это подводит нас ко второму важному выводу, сделанному Джорджем Вейллантом в результате его многолетнего наблюдения за «людьми Гранта», — вывода, который я очень хотела бы донести до всех сверхнормальных людей в мире: то, что происходит в нашей жизни так, как надо, важнее того, что случается в ней не так, как хотелось бы
[929]
В ходе исследования Гранта Вейллант обнаружил, что с течением времени опыт детства влияет на дальнейшую жизнь меньше, чем мы,
возможно, ожидали. Он выяснил, что неблагоприятные обстоятельства в детском возрасте, такие как проблемы со здоровьем, инвалидность члена семьи или материальные трудности, нельзя считать надежными предикторами будущего успеха или неуспеха
[930]
. Даже ранняя смерть родителя
[931]
мало что говорила о жизни человека по достижении пятидесяти лет, а в восемьдесят люди, потерявшие в детстве отца или мать,
были такими же счастливыми и здоровыми, как и те, чьи родители имели счастье увидеть своих детей взрослыми. Вейллант обнаружил, что и в работе, и в любви на будущую жизнь «людей Гранта» больше влияли их успехи, а не неудачи
[932]
. По его словам, на протяжении многих лет наибольшее значение имела любовь, которая у них была, а не любовь,
которой у них не было.
Научиться (или переучиться) любить и быть любимым можно и во взрослом возрасте
[933]
, и хотя многим это кажется менее желательным, чем возможность иметь близкого человека с самого начала жизни, на самом деле это безосновательно и несправедливо. Целый ряд исследований показывают, что люди, завязавшие стабильные, удовлетворительные отношения уже во взрослом возрасте
[934]
, делают это столь же успешно, как и те, кто наслаждался такими взаимоотношениями в детстве.
Взаимоотношения во взрослом возрасте — это наш второй, третий,
десятый, двадцатый шанс на любовь. Для каждого из нас новая встреча —
это возможность перезапустить не только отношения, но и
психологическое состояние, и свою жизнь.

Иными словами, один хороший человек или много хороших людей могут в любое время изменить нашу жизнь к лучшему — в один миг, в один день, в один год. Чаще всего новый старт нам обеспечивают новые люди, с которыми мы встречаемся уже во взрослой жизни, но иногда для этого мы воссоединяемся или просто вспоминаем родных и друзей,
которые заботились о нас в прошлом. Мы с вами говорили об «эффекте спящего» несчастливого детства (суть этого явления состоит в том, что хронический стресс с течением времени накапливается и приводит к трудностям во взрослом возрасте), но существуют и позитивные эффекты
[935]
. Позитивный опыт тоже накапливается, а затем внезапно, а может, и предсказуемо, все хорошее в нашей жизни перевешивает плохое.
Если вам трудно представить, что такое может произойти с вами, не падайте духом. Даже если вам кажется, что рассчитывать не на что,
помните: время работает на вас. Это действие эффекта, который психолог- исследователь Лора Карстенсен назвала эффектом позитивности
[936]
; его суть в том, что по мере того как мы становимся старше, хорошее приобретает собственную силу. Мы тратим все меньше времени на запоминание негативного опыта и плохих людей. Мы все больше контролируем собственную жизнь и больше склонны настраиваться на значимые и позитивные взаимодействия, а не на негативные или банальные. Мы научаемся управлять эмоциями, поэтому не так бурно реагируем на жизненные трудности и неурядицы. Когда мы становимся взрослыми, наша вера в людей обычно укрепляется, улучшаются отношения с окружающими
[937]
. В общем во второй половине жизни мы обычно обращаем больше внимания на то, что было хорошо и правильно,
чем на то, что пошло не так.
Нельзя не отметить, что большинство историй в этой книге рассказывают о мужчинах и женщинах в начале и середине жизненного пути. В этот период сверхнормальные испытывают самую сильную боль,
так как накопленный стресс детства накладывается на ошеломляющую неопределенность будущего. В полном соответствии с выводами
Карстенсен пожилые люди редко приходят ко мне, чтобы поговорить о несчастливом детстве, а если они все же об этом говорят, то чаще акцентируют внимание на том, что в их жизни было хорошего. «Многое из того, что случилось со мной в детстве и юности, было ужасно, и я уже смирилась с тем, что никогда не смогу полностью это понять, — сказала одна моя клиентка лет шестидесяти с лишним. — Но это было так давно.
Сегодня, на мой взгляд, в моей жизни было больше счастья, чем несчастья.

Я решила сосредоточиться на этом». Плохое, конечно, может быть сильнее хорошего, особенно когда мы молоды и только изучаем окружающий мир и его опасности, но в дальнейшем хорошее нередко начинает преобладать.
Так же как дуга истории повернута к справедливости
[938]
, дуга жизни поворачивает к хорошему.