Бердинских В.А. История России. Курс лекций и практикум. Курс лекций и практикум
 Скачать 2.81 Mb.
|
Смысл войныСмысл II мировой войны определяется целями великих держав, участвовавших в ней. Поскольку цели войны по мере развития событий менялись, то и смысл ее следует рассматривать как многослойное сложное явление. 1. А. Гитлер и его ближайшие сотрудники никогда не теряли из виду безумную конечную цель нацистской программы. Она заключалась в создании «Велико-германского рейха немецкой нации», котором все расовые враги были бы истреблены, весь континент управлялся бы из Берлина и стоял бы лицом к лицу с Америкой. Нацистская Германия прямо и непосредственно продолжала то мощное устремление к первенству в Европе (и в мире вообще), которое в продолжение веков определяло ПУТЬ германской нации. Относительно СССР А. Гитлер в сентябре 1941 г. говорил: «Граница между Европой и Азией проходит не по Уралу, а на том месте, где кончаются поселения настоящих германцев. Наша задача состоит в том, чтобы передвинуть эту границу дальше на Восток, если нужно — за Урал. Азиаты и большевики будут изгнаны из Европы, эпизод 250-летней азиатчины закончен. Восток будет для Западной Европы рынком сбыта и источником сырья». Такие взгляды были свойственны очень многим немцам и другим западноевропейцам, даже если они не были поклонниками нацизма. Представления о «вечной борьбе германцев в защиту европейской культуры от азиатских орд, о культурном призвании и праве господства немцев на Востоке» входили в число «духовных ценностей» Германии и были широко распространены. Большинство добровольцев из стран Западной Европы шло на Восточный фронт потому, что усматривало в этом общую задачу для всего Запада, геополитический смысл войны. Особое место в планах А. Гитлера занимала Англия. Еще в 1925 г. в книге «Майн Кампф» он мечтал о союзе с ней при ведущей роли Германии («наши народы по расе и традициям едины»). Он не верил, что Англия вступит в войну с ним из-за Польши, а когда это все-таки произошло, рассчитывал добиться согласия английского правительства на компромиссный мир на благоприятных для Англии условиях. Именно этим объясняется загадка «дюнкеркского чуда», когда немцы позволили окруженной 300-тысячной группировке англичан спастись от истребления и переправиться через Ла-Манш, бросив все вооружение (1940 г.). 2. Диктатор Италии Б. Муссолини стремился превратить свою страну — наследницу великого Рима — в Средиземноморскую империю. Поэтому его захваты были направлены своим острием на Африку и Балканы. Он разделял идею защиты Европы от Азии (т. е. мирового большевизма), но воевал в первую очередь ради славы и возвышения итальянского народа, которые отождествлял со своим личным престижем. 3. Долгосрочные цели японского руководства состояли в создании «Сферы процветания Великой Азии» (зоны политической федерации, экономической интеграции и культурного сотрудничества) под его главенством. Этот намеченный «новый порядок» подавался под зажигательными лозунгами антиколониализма («Азия для азиатов»). «Жизненное пространство» Японии должно было простираться на юго-западе до Индии, на юго-востоке до Австралии и Новой Зеландии и на востоке до островов Тихого океана и Новой Каледонии. 4. При правительстве Н. Чемберлена (до мая 1940 г.) участие Англии в объявленной ею войне Германии было скорее символическим («странная война»). Приличия были соблюдены, и для Н. Чемберлена и его сподвижников главная цель заключалась в том, чтобы не вести никакой реальной войны. Сменивший Н. Чемберлена У. Черчилль, казалось, был настроен более решительно: ему была невыносима мысль о том, что гордая Британия может попасть в зависимость от Германии. К лету 1941 г., несмотря на упорное сопротивление в морской и воздушной борьбе с немцами, Англия стояла на грани поражения. У. Черчилль видел единственное спасение своей страны в том, чтобы произошло столкновение СССР и Германии. Он буквально приглашал и подталкивал И.В. Сталина к нападению на Германию, пугая его возможным падением Англии и обещая ему в случае удара по А. Гитлеру любую помощь. Параллельно немцам подбрасывали данные о том, что Советы начнут войну против Германии, как только она вторгнется на Британские острова. А. Гитлер принял это всерьез и 22 июня 1941 г. напал на СССР, не считая Англию более серьезным противником. У. Черчилль ликовал: его надежды стали явью! Теперь главной целью Англии в войне становится обеспечение прохода по Средиземному морю к громадным британским колониям в Африке и Азии. Битва за Атлантику и сражения в Северной Африке преследовали именно эту цель. Убедившись, что А. Гитлер надолго увяз в российских пространствах, У. Черчилль не собирался открывать второй фронт против него в Европе, несмотря на все свои обещания И.В. Сталину сделать это. Он писал Ф. Рузвельту: «В настоящий момент фактом первостепенной важности в ходе войны являются провал планов А. Гитлера и его потери в России... Ни Великобритания, ни Соединенные Штаты не должны принимать никакого участия в этих событиях, за исключением того, что мы обязаны... обеспечить все поставки, которые мы обещали» (декабрь 1941 г.). В октябре 1942 г., когда было остановлено германское наступление под Сталинградом, У. Черчилль признавался в своем секретном меморандуме: «Все мои помыслы обращены прежде всего к Европе. Произошла бы страшная катастрофа, если бы русское варварство уничтожило культуру и независимость древних европейских государств. Хотя и трудно говорить об этом сейчас, я верю, что европейская семья наций сможет действовать единым фронтом, как единое целое» (то есть истинный враг Европы теперь уже не Германия, а СССР). Когда к 1944 г. стала очевидной близкая победа СССР, У. Черчилль видел ситуацию и цели Англии и США так: «Во-первых, Советская Россия стала смертельной угрозой; во-вторых, надо немедленно создать новый фронт против ее стремительного продвижения; в-третьих, этот фронт в Европе должен уходить как можно дальше на Восток». Следовательно, вторжение англо-американских войск во Францию и возобновление наступления их в Италии (июнь 1944 г.) правильно будет рассматривать в русле этих соображений британского премьера: весной 1944 г. советские войска вышли на южном участке фронта на государственную границу. Такая позиция Англии и США по отношению к своему союзнику — СССР традиционно осуждалась советской историографией как «коварство» и даже «предательство» буржуазными демократиями общего дела — борьбы с фашизмом, проявление их «классового эгоизма». Современная патриотическая мысль трактует поведение англо-американцев как геополитическую закономерность, выражение извечной русофобии Запада. Либеральная историография видит корень вопроса в другом: Англия и США справедливо опасались экспорта коммунизма в Европу и Азию на штыках Советских войск, что означало бы крушение цивилизации в их понимании и торжество тоталитаризма. Кроме того, для проведения масштабных операций на континенте требовалось такое превосходство над немцами, которого в 1942 — 1943 гг. у них не было. Западному менталитету чужда была готовность к огромным жертвам ради помощи союзнику. Поэтому почти всю войну они сражались на второстепенных театрах военных действий и одерживали победы лишь при многократном перевесе сил в их пользу. Так или иначе, их сдержанность в отношении открытия второго фронта в Европе дала результат, противоположный ожидаемому: И.В. Сталин действительно захватил пол-Европы и коммунизировал доставшуюся ему часть. А союзники уже ничего не могли поделать с неимоверно усилившимся (в том числе и с их материальной помощью) партнером-соперником. Мировое общественное мнение было на его стороне — он воспринимался как герой-освободитель от гитлеровского рабства. 5. США в условиях начавшейся II мировой войны сначала пытались следовать линии поведения на неучастие в европейском конфликте (как в I мировой войне до 1917 г.) Они оказывали помощь Британии и СССР, но отклоняли любые предложения о посылке войск в Европу. Удар Японии по базе американского флота Перл-Харбор (декабрь 1941 г.) вынудил США стать воюющей стороной. Действия американцев в Северной Африке (с ноября 1942 г.) и в Сицилии-Италии (с июля 1943 г.) совместно с англичанами преследовали цель очищения и охраны средиземноморского пути. В Германии их расценивали как булавочные уколы по сравнению с теми сражениями, которые немцам приходилось вести на восточном фронте. Аналогично на американские операции смотрели в Москве и в самих США. При наступлении в Сицилии огромную помощь американцам оказала итальянская мафия, чье могущество до этого было подорвано фашизмом. В северную Италию англо-американские войска вступили лишь в апреле 1945 г. когда военная мощь Германии была уже сокрушена армией И.В. Сталина. Действия США на тихоокеанском фронте имели гораздо более значимый результат: разгром у атолла Мидуэй (1942 г.) вынудил японцев отказаться от наступательных операций. Высадка англо-американцев в северной Франции (июнь 1944 г.), как уже говорилось, нацелена была на спасение как можно большей территории Европы от советского продвижения. Очень важной была также идеологическая цель — США и Англия сражались за всеобщий принцип демократии и ее ценности, за самоопределение народов и права человека, за возможность любому государству выбирать ту форму правления, при которой хотели бы жить его граждане (Атлантическая Хартия, август 1941 г.) Правда, если для США антиколониализм был в числе важнейших целей внешней политики, Англия пыталась не допустить ликвидации своей колониальной империи. Но утрата колоний все-таки стала для нее ценой за военную победу над поджигателями войны. 6. На протяжении 1939 — 1945 гг. цели СССР во II Мировой войне тоже не были однозначными и неизменными. В 1939 — 1941 гг. на первый план вышли геополитические приоритеты. Принять участие в надвигавшемся мировом конфликте СССР готовился с лета 1939 г., прорабатывая условия договора с Германией. Советская сторона (которую тогда представлял В.М. Молотов — народный комиссар иностранных дел) выступила с инициативой дополнения пакта о ненападении секретным протоколом. В нем платой за советский нейтралитет при вторжении Германии в Польшу было согласие немецкой стороны признать «сферой влияния» СССР все граничившие с ним на западе государства. СССР вступил во II мировую войну 17 сентября 1939 г., напав на Польшу с востока и оккупировав уступленные ей в 1921 г. земли, населенные в основном украинцами и белорусами. К 1941 г. СССР ликвидировал независимые государства Прибалтики и присоединил их к своей территории; возвратил Бессарабию, отторгнутую Румынией в 1918 г., и захватил никогда не принадлежавшую России Буковину; провел тяжелую войну с Финляндией и получил от нее важные в стратегическом отношении территории. Это был настоящий геополитический реванш. Под красным знаменем коммунизма СССР силой вернул себе все российские имперские приобретения ХVIII — ХIХ вв., и даже сверх того. Исключение составила упорно сопротивлявшаяся Финляндия, сумевшая, хотя и с потерями для себя, отстоять свою независимость. Дальнейшие аппетиты СССР нацелены были на Балканы и черноморские проливы, что опять-таки заставляет вспомнить об имперских притязаниях дореволюционной России (осуществить их помешало противодействие Германии). Но, расширяя свою территорию, СССР никогда не упускал из виду более масштабную цель — воспользовавшись развязанной при его участии мировой войной, совершить бросок в Европу и ликвидировать в ней капиталистический строй. По поводу объявления 3 сентября 1939 г. войны Германии со стороны Англии и Франции И.В. Сталин с удовлетворением говорил в узком кругу: «Мы непрочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга. Неплохо, если бы руками Германии было бы расшатано положение богатейших капиталистических стран... Мы можем маневрировать, подталкивать одну сторону против другой, чтобы лучше разодрались». В июле 1940 г. В.М. Молотов в беседе с министром иностранных дел Литвы Креве-Мицкявичусом заявил: «... гениальный Ленин не ошибался, уверяя нас, что вторая мировая война позволит нам завоевать власть во всей Европе, как первая мировая война позволила захватить власть в России. Сегодня мы поддерживаем Германию, однако ровно настолько, чтобы удержать ее от принятия предложений о мире до тех пор, пока голодающие массы воюющих наций не расстанутся с иллюзиями и не поднимутся против своих руководителей... В этот момент... мы придем со свежими силами, хорошо подготовленные, и на территории Западной Европы, как я думаю, где-нибудь около Рейна, произойдет решающая битва между пролетариатом и загнивающей буржуазией, которая и решит навсегда судьбу Европы...» Еще до нападения Германии на Польшу И.В. Сталин принял решение готовиться к выполнению этой исторической миссии: внеочередная сессия Верховного Совета СССР 1 сентября 1939 г. приняла закон о введении всеобщей воинской обязанности и понизила призывной возраст с 21 года до 19 лет (для некоторых категорий — 18 лет). Это означало резкое увеличение в течение двух лет численности армии, то есть тайную мобилизацию, так как призыву подлежали все, кто раньше не служил. К 21 июня 1941 г. численность Красной Армии составила 5,5 млн. человек, не считая войск НКВД. Пустить ее в ход, то есть бросить на запад, нужно было до осени 1941 г., поскольку срок службы по закону составлял два года. Проводя массовый призыв осенью 1939 г., И.В. Сталин устанавливал для себя максимально возможный срок нападения на Германию и ее союзников — лето 1941 г. В 1939 — 1941 гг. в СССР развернулась бешеная подготовка к войне. Соотношение сил на 22 июня 1941 г.: Вооружения Германия СССР Танки 3648 24000 Из них тяжелых и средних 0 1862 Самолеты 2510 23245 Артиллерия 7146 св. 148000 Основные положения советской военной доктрины сводились к следующему: а) Красная Армия — самая нападающая армия; б) война будет вестись на территории врага и закончится полным разгромом противника при малых потерях с собственной стороны; в) восстания пролетариата в тылу противника поддержат борьбу Красной Армии; г) подготовка к войне исчерпывается подготовкой к нападению; д) оборонительные меры не предусматриваются и даже запрещаются; е) возможность вторжения противника на территорию СССР исключена. В эти годы в СССР не только ничего не предпринималось для обороны страны, но даже то, что было создано ранее, активно разрушалось (прекращение производства мин, ликвидация партизанских баз, демонтаж укрепрайонов, разминирование мостов, снятие колючей проволоки на границе и т.д.). Одновременно шла усиленная переброска войск к западным рубежам, невиданная концентрация танков и авиации в местах будущего вторжения. Пропаганда, агитация, печать и все воспитание были перестроены в «наступательном духе». Истинный масштаб военных приготовлений удалось скрыть от будущего противника. А. Гитлер был уверен, что СССР — «колосс на глиняных ногах» и что «Сталин — умная голова, он не станет открыто выступать против Германии». В результате германское руководство не представляло себе всей сложности будущего похода на Восток, ожидая быстрых побед. В то же время И.В. Сталин не верил в то, что Германия нападет на СССР, не покончив с Англией. По его справедливому рассуждению, повторять ошибку 1914 г. и вести войну на два фронта было бы слишком большим безумием со стороны А. Гитлера. Хотя советская разведка добыла максимально возможный объем информации о намерениях Германии на лето 1941 г., информация эта была очень противоречивой и не давала однозначного ответа. Именно поэтому удар А. Гитлера по СССР 22 июня 1941 г. оказался внезапным и сорвал все планы Сталина. Красная Армия находилась в завершающей стадии своего развертывания и оказалась совершенно неготовой ни к обороне, ни к наступлению. В этом состоит главная причина катастрофических поражений ее в начальный период войны. |