Компьютерный анализ звучащей речи (скомпонованы все лекции) Синергия. КОМПЬЮТЕРНЫЙ АНАЛИЗ ЗВУЧАЩЕЙ РЕЧИ КАФЕДРА ЛИНГВИСТИКИ. Лекция 1 Область применения информационных технологий в лингвистике. Компьютерный анализ и синтез речи
 Скачать 223.85 Kb.
|
|
Частью теории референции является теория определенных дескрипций Б.Рассела. Согласно этой теории, типичный способ языкового указания на лицо или объект – это использование более или менее развернутого (сложного) описания, или дескрипции, где упоминаются те или иные свойства описываемого объекта. Например, дескрипции Утренняя звезда и Вечерняя звезда указывают на один и тот же объект действительности – планету Венера, но по различным свойствам – появление на небосклоне утром и появление на небосклоне вечером. Имена собственные представляют собой вид определенных дескрипций, в которых свойство объекта, на который указывает дескрипция, редуцировано до минимума. Если в тексте не упоминается имя собственное В.Путин, но говорится о действующем Президенте России (данное выражение является определенной дескрипцией), то соотнесенность с обозначаемым лицом однозначна и не предполагает альтернативных пониманий. Возвращаясь к рассматриваемому случаю, мы должны определить, имеются ли в тексте спорной публикации «Назад в будущее» какие-то языковые способы указания, которые позволяют однозначно определить лицо, на которое указывает неполное имя собственное – фамилия Потанин. Такими способами указания следует считать определенные дескрипции или свойства указанного лица, которые могут быть использованы в определенной дескрипции для однозначного выделения человека из множества носителей фамилии Потанин. Анализ текста статьи показывает, что в ней упоминается ряд существенных признаков, использование которых в определенных дескрипциях, точнее, в совокупности определенных дескрипций, позволяет однозначно выявить лицо, имеющееся в виду под фамилией «Потанин». Такие признаки представлены в уже приводившемся фрагменте спорной публикации: Из данного фрагмента следует, что (1) «лицо, названное Потанин, принадлежит к числу владельцев «фабрик и заводов» и (2) «является представителем крупного бизнеса». Первая характеристика следует из тезиса «Владельцы «фабрик и заводов» могут «переквалифицироваться» в управляющих активами, который подкрепляется следующим далее примером «скажем, «Интеррос» можно сделать управляющим «Норникеля», - заявил Бунич. – Не исключаю, что сам Потанин и объявит об этом, ему невыгодно ходить с ворованными акциями…». Вторая характеристика выводится из аргумента в пользу реприватизации, который следует после упоминания фамилии «Потанин: Это мол, позволит поставить управление крупной собственностью на качественно новую основу, крупный бизнес начнет зарабатывать деньги для России …». Кроме того, из этого же фрагмента следует характеристика (3) «лицо, названное Потанин, связано с компаниями «Интеррос» и «Норникель» отношением доминации – собственности, управления и т.п.». Действительно, если это было бы не так, то неясно, почему данное лицо, названное по фамилии Потанин, вообще вправе делать какие-то заявления от имени компаний «Интеррос» и «Норникель» или, как сказано в исследуемом фрагменте, само объявлять об этом, т.е. об управлении «Интерроса» «Норникелем». В исследуемой публикации человеку, названному по фамилии Потанин, приписывается еще одно свойство: (4) «лицо, названное Потанин, относится к числу олигархов». Действительно, после фрагмента 1 почти сразу следует фраза: «Но Бунич надеется не на «покаянное» настроение «олигархов» или рвение думцев, которым в марте предстоит выслушать отчет Счетной палаты об итогах приватизации.» Действительно, если человек, названный по фамилии Потанин украл акции и владеет ими или если кто-то украл акции (не Потанин), но сейчас ими владеет человек по фамилии Потанин, который знал или знает, что акции ворованные, то в принципе ему есть в чем каяться. Но, как следует из приведенной фразы, «покаянное» настроение обсуждается в связи с олигархами, следовательно, и человек, названный Потанин, также относится к олигархам. Как было установлено в процессе исследования, в рассматриваемом случае по отношению к лицу, названному по фамилии Потанин, в публикации упоминаются следующие признаки, которые могут использованы в определенных дескрипциях для выделения нужного лица: Выделенные признаки не противоречат друг другу, образуя взаимодополняющую систему характеристик, свойственную конкретному лицу и определяющую его положение в социальной, экономической и политической организации общества. Кроме того, выделенные признаки, будучи вместе использованы в определенных дескрипциях, однозначно выделяют: Одно лицо – В.О.Потанина, владельца ряда крупных предприятий и организаций (признаки 1 и 2); Президента закрытого акционерного общества «Холдинговая компания ИНТЕРРОС», одним из активов которой является компания «Норильский никель» (признак 3); человека часто относимого в современных СМИ к числу «олигархов» (признак 4). Б. Экстралингвистический аспект Понимание текста основывается на исходных предпосылках, одной из которых является предположение об осмысленности текста, в частности о том, что адресат текста в состоянии понять текст. Для этого автор должен специально ввести в обсуждение тех лиц, персонажей или объекты, которые используются в повествовании, но адресату неизвестны. Данное правило не касается тех лиц или тем, которые широко обсуждаются в прессе. Нет необходимости пояснять, кто такой Путин читателю. Часто в СМИ имена собственные таких людей даются только в виде фамилии. ВЫВОД: Таким образом, проведенное исследование показало, что под лицом, названным в статье «Назад в будущее», опубликованной в газете «Солидарность» (№ 5 за 2005 г.), «Потанин», имеется ввиду Владимир Олегович Потанин. На это указывают лингвистические и экстралингвистические факторы. С лингвистической точки зрения по отношению к лицу, названному в спорной публикации по фамилии Потанин, упоминается целый ряд признаков, которые могут быть использованы в определенных дескрипциях для однозначного выделения нужного лица. С экстралингвистической точки зрения Потанин относится к числу известных лиц (ньюсмейкеров), находящихся в центре внимания СМИ и общественности. В силу этого неполная номинация данной персоны в текстах СМИ в первую очередь должна относиться к нему, если обратное не оговорено автором публикации. Экстралингвистические основания определения референта неполной номинации очень часто играют решающую роль. Однозначность любой номинации определяется совокупностью существенных признаков, которые могут быть положены в основу определенной дескрипции. Существенными являются такие признаки, которые позволяют отождествить объект среди множества других объектов. Альтернативная номинация олигархов Альтернативная номинация отличается от неполной только тем, что в ней называется некоторый признак референта, его свойство. Иными словами, в качестве альтернативной номинации часто выступает определенная дескрипция. Совокупность определенных дескрипций часто позволяет однозначно определить референта соответствующих выражений. Однако ситуация осложняется, если определенная дескрипция относится к множеству референтов и соответственно предикация относится к множеству референтов. Такие определенные дескрипции можно назвать обобщенными. В этом случае встает проблема доказательства того, что данное лицо – названное выше или ниже в тексте по полной номинации – имеется в виду среди множества лиц, охватываемых альтернативной номинацией. Референция: установление актантов номинализации Номинализациями в лингвистике называют отглагольные существительные, возникшие как сокращенное название какой-то развернутой ситуации, ранее обсуждавшейся в тексте. Имеется в виду преобразования следующего типа: «Полиция, применив специальную технику, разогнала демонстрацию, при этом четверо демонстрантов получили тяжелые ранения и были увезены в ближайшие больницы.» Разгон демонстрации. Очевидно, что первая фраза намного полнее описывает ситуацию, чем вторая. Действительно, если в первом случае читателю сообщается о демонстрантах, о том, кто разогнал демонстрацию, - полиция, о пострадавших, о применении полицией специальной техники. А во втором – упоминается только сам факт разгона. Ответственные за факт разгона не упоминаются и тем самым выводятся из сферы возможной критики. Номинализация позволяет не упоминать в тексте важные аспекты описываемой ситуации – актантов ситуации, последствия действия, причины событий и т.д. В этом смысле номинализации представляют собой важнейшее средство воздействия. Лингвистическая экспертиза текста, и особенно публицистического текста, в ряде случаев предполагает выявление актантов ситуации, которые скрыты в номинализации. Это имплицитная часть плана содержания (смысла) текста, однако если эта ситуация была эксплицитно описана в публикации полностью или частично хотя бы один раз, то есть все основания считать, что она обязательно будет реконструирована читателем по номинализации, поскольку это, как правило, оказывается условием осмысленности понимания текста. Стратегия отождествления альтернативных описаний ситуаций Рассматриваемая проблема в точном виде в лингвистической семантике и в лингвистике текста не ставилась, поскольку семантический анализ с использованием семантических метаязыков в современных теориях так или иначе связан с процедурами представления (переписывания содержания) слова, предложения и текста в более явной, эксплицитной форме. Здесь же мы сталкиваемся с ситуацией, когда имеется несколько текстов, описывающих какие-то ситуации, и требуется определить, об одной ли ситуации идет речь. Данная задача относится к задачам анализа, однако в идеальном случае ее следовало бы решать с использованием процедур анализа через синтез. То есть определить возможность порождения исследуемых альтернативных текстов при каких-то исходных данных об одной ситуации действительности. К сожалению, на настоящем этапе развития компьютерных методов моделирования семантики текста это не представляется возможным. Отождествление альтернативных описаний ситуации Проблема отождествления ситуации по различным описаниям возникает в лингвистической экспертизе текста чаще всего в тех случаях, когда очевидно или высоковероятно, что фрагменты текстов, помещенные в различных изданиях, описывают одну и ту же ситуацию, но ответчик это отрицает. Иными словами, задача заключается в том, чтобы в судебном заседании в явном виде показать высокую степень сходства в номинации компонентов ситуации и предикатов, обозначающих действия или состояния участников, что и указывает на то, что имеется в виду одна и та же ситуация. Квалификация фрагментов текста как разных описаний одной и той же ситуации оказывается необходимой, если, например, требуется показать, что против истца развернута кампания «черного пиара». Вопросы для закрепления материала лекции 1) Для русского письменного текста представление о «хорошем стиле» ассоциируется с широким использованием альтернативных номинаций в форме определенных ………. : А) дескрипций Б) транскрипций В) посткрипций 2) Как известно, проблема отождествления носителей (т.е. референтов) имен собственных имеет собственно лингвистический и ………………….. аспекты: А) паралингвистический Б) экстралингвистический В) нелингвистический 3) Теория, в которой, в частности, обсуждаются проблемы установления носителей имен собственных и других языковых выражений, связанных со способами номинации (называния) лиц, объектов, предметов реального и возможных миров: А) литерации Б) тождества В) референции 4) Могут ли номинализации представлять собой важнейшее средство воздействия?: А) да Б) нет В) не выявлено 5)Если определенная дескрипция относится к множеству референтов и соответственно предикация относится к множеству референтов, то такие определенные дескрипции можно назвать ………... А) обобщенными Б) определенными В) относительными Лекция 13 Дискурс. Речевой жанр Содержание лекции: • Дискурс и речевой жанр. • Институциональный аспект дискурса • Коммуникативный аспект дискурса • Языковой аспект • Речевой жанр жалобы • Способы речевого воздействия Термин «дискурс» не имеет общепринятого определения и интерпретируется по-разному. Чаще всего дискурс понимается как текст, взятый в его динамическом развитии. При этом принимаются во внимание и различные социальные факторы, влияющие на формирование текста. Дискурс с языковой точки зрения можно определить как совокупность дискурсивных практик, принятых или официально разрешенных в коммуникации между говорящими в конкретной практической сфере деятельности или при обсуждении какой-то темы. Близкие дискурсу лингвистические категории – это понятия идиостиля и речевого жанра. Идиостиль – это совокупность дискурсивных практик, присущих конкретному автору текста. Идиостиль является одним из важнейших объектов исследования языка художественной литературы, структурной поэтики и т. д. Речевой жанр с точки зрения дискурса в рассматриваемом понимании – это сценарий использования дискурсивных практик при выражении соответствующего содержания, т. е. в жанре дискурсивные практики предстают как структура, фиксированная последовательность и связываются с конкретным коммуникативным намерением. В рамках стилистики речевые жанры формируют функциональные стили. К речевым жанрам научного стиля относятся: лекция, доклад, обзор, реферат и т. д. Речевыми жанрами официально-делового жанра являются: постановление, резолюция, протокол допроса, заявление, объяснительная записка и т. д. Специфическим речевым жанром разговорного языка можно считать анекдот. В некоторых типах дискурса речевые практики ограничены и закреплены институционально: в виде законов, постановлений или жестко действующих неформальных соглашений между участниками. Институциональный аспект дискурса, как формальный, так и существующий в виде неформальных соглашений, оказывается существенным для многих экспертиз текста. Например, ст. 5 ФЗ «О рекламе» определяет общую форму рекламного дискурса: реклама должна быть распознаваема как таковая без привлечения специальных знаний, рекламные сообщения формулируются на русском языке. Налагаются ограничения на спектр коммуникативных намерений рекламного сообщения: реклама не должна побуждать к насилию, агрессии и т. д. Статьи 6, 7, 8, 9, 10 запрещают соответственно недобросовестную, недостоверную, неэтичную, заведомо ложную и скрытую рекламу. Это типичный пример законодательного ограничения практик дискурса, в данном случае рекламного Институциональный аспект В статье 2 ФЗ «О рекламе» реклама определяется как «распространяемая в любой форме, с помощью любых средств информация о физическом или юридическом лице, товарах, идеях и начинаниях (рекламная информация), которая предназначена для неопределенного круга лиц и призвана формировать или поддерживать интерес к этим физическому, юридическому лицу, товарам, идеям и начинаниям и способствовать реализации товаров, идей и начинаний». Коммуникативный аспект С точки зрения рекламы как формы общественной коммуникации все множество рекламных текстов может быть разделено на несколько типов, каждый из которых имеет свои особенности построения и набор коммуникативных целей. Основные разграничения – это реклама товаров и услуг, имиджевая (или корпоративная) реклама, социальная реклама, политическая реклама. Имиджевая реклама ставит своей целью сформировать в общественном мнении позитивный образ продавца или же поддержать интерес к продавцу. Языковой аспект Реклама с языковой точки зрения характеризуется устойчивыми наборами дискурсивных практик – принятых способов называния товаров и услуг. Однако это не простая совокупность дискурсивных практик, а определенным образом упорядоченная совокупность. Иными словами, это жанр (включающий в себя несколько частных жанров), который задает правила построения рекламы и рекламного текста, признаваемые в данном языковом сообществе. Тем самым жанр, с одной стороны, определяет порядок изложения содержания, а с другой – те языковые формы, в которых описывается это содержание. Жанр – это одновременно и концептуальная, и композиционная структура. Как отмечается в исследованиях по рекламе, «главная задача всех рекламных жанров – довести до совершенства процесс имиджирования, выгодного предложения достоинств продукта или человека». Создание негативного образа возможно в негативной политической рекламе и в социальной рекламе. Создание негативного образа может использоваться как способ предостережения в социальной рекламе, преследующей благотворительные цели. Речевой жанр жалобы Семантика жалобы может описываться с трех сторон: как значение слова «жалоба», как речевой акт и как речевой жанр. В рамках нашей дисциплинах нас интересует второй и третий аспекты жалобы. При определении жанра текста как жалобы требуется учитывать не только семантику слова «жалоба», но и то, что жалоба представляет собой речевой акт, имеющий свои условия успешности. По своей семантике официальная жалоба представляет собой вид речевого акта побуждения, который обладает, однако, целым рядом особенностей. Сформулируем на основе проведенного выше анализа условия успешности речевого акта жалобы в ее официальном варианте: Условие пропозиционального содержания: описание нарушения тех или иных норм законодательства и (или) описание будущих действий адресата, устраняющих нанесенный вред и (или) наказывающего ответственного за этот вред, – физическое или юридическое лицо. Подготовительные условия: 1) имеет место нарушение тех или иных норм законодательства или правил жизни общества, относящихся к сфере общественного договора; 2) этими нарушениями жалобщику нанесен вред, ответственность за который может нести физическое или юридическое лицо; 3) адресат институционально уполномочен совершить действия, о которых идет речь; 4) действия, о которых идет речь, не выполнены, и желаемое положение дел отсутствует; 5) ни жалобщик, ни адресат жалобы не считают очевидным, что адресат совершит действия без соответствующего речевого акта жалобщика. Условие искренности: Жалобщик действительно хочет, чтобы действия были выполнены, вред компенсирован и лицо, несущее ответственность за причинение вреда, наказано. Существенное условие: Производя высказывание, говорящий выражает желание, чтобы адресат совершил в будущем некоторые действия, направленные на возможную компенсацию причиненного вреда и прекращение нарушения норм законодательства или правил жизни общества, относящихся к сфере общественного договора. Как речевой жанр жалоба характеризуется некоторым набором достаточно устойчивых дискурсивных практик. Если говорить о письменных жалобах, то дискурсивные практики проявляются прежде всего в макроструктуре текста жалобы – в структурных компонентах жалобы. Феномен жалобы с интересующей нас точки зрения исследовался в рамках «истории повседневности», прежде всего при изучении быта и нравов советской эпохи. Обращение к адресату нельзя рассматривать как уникальный структурный элемент жалобы. Оно присуще и множеству других документов. Впрочем, формы обращения различны. Самопредставление жалобщика чрезвычайно существенно, поскольку сама жалоба не гарантирует положительного решения, это же не военный приказ. Статус жалобщика определял в советскую эпоху и степень внимательности рассмотрения вопроса, и сам результат. Во многом это утверждение справедливо и в нынешнее время. В презентации проблемы жалобщик излагает адресату суть ситуации: нарушение тех или иных норм, а также нанесенный вред. В советский период дискурсивные практики презентации непосредственно были связаны с идеологическими догмами. Компонент поиск эквивалентов оправдания характерен, пожалуй, в первую очередь для жалоб советского периода. Жалоба, хотя и была важна для советского руководства как один из видов «обратной связи» с обществом, идеологически рассматривалась как полулегальный феномен. Мотивация этого противоречия, оправдание жалобы и составляли суть данного компонента. Презентация виновного в жалобе сводится к приписыванию ему негативных характеристик: халатность, грубость, некомпетентность и т. д. При проведении экспертизы текста по его жанру следует определить его характеристики как с точки зрения семантики слова «жалоба», так и со стороны его прагматических характеристик: наличие речевых актов жалобы, особенности устройства макроструктуры текста как реализации жалобы как речевого жанра. Приемы речевого воздействия Приемы речевого воздействия в существенной степени относятся к феноменам языка и речи, однако когнитивная составляющая речевого воздействия столь существенна, а история изучения речевого воздействия настолько разнообразна и совершенно не сводима к лингвистической традиции, что эту проблематику следует рассматривать отдельно. Поскольку речевое воздействие чаще всего связано с управлением пониманием, поэтому будем использовать эти термины синонимично. Теория речевого воздействия возникла в современном виде в середине ХХ в. Однако ее предыстория началась существенно раньше. Многие аспекты речевого воздействия рассматривались в традиционной и новой риторике. Когнитивные основания речевого воздействия В 70-х гг. ХХ в. на стыке нескольких научных дисциплин возникла когнитивная наука, занимающаяся изучением общих принципов мышления человека, его интеллектуальной деятельности. Согласно положениям когнитивной науки, важнейшей частью когнитивной системы человека является модель мира, т. е. совокупность представлений об устройстве действительности, которые могут форму фактов, конкретных знаний о мире, а могут формулироваться в виде правил различной степени обобщенности. В процессе коммуникации происходит онтологизация знания, т. е. введение знания в модель мира человека и его усвоение – согласование с уже имеющимися знаниями. Онтологизация знания имеет свои специфические особенности. В процессе коммуникации различные типы знаний по-разному онтологизируются когнитивной системой. Эффективность онтологизации далеко не прямо связана с эксплицитностью, очевидностью знания. Более эффективно усваивается, онтологизируется не полностью эксплицитное знание, а такое знание, над которым когнитивной системе приходится работать, прилагать определенные усилия, тратить ресурсы. Наличие усилий для получения знания субъективно повышает его ценность для человека. Приложение усилий для получения знания называется приватизацией знания. Принцип приватизации знания используется практически во всех приемах речевого воздействия, связанных с неявной, скрытой формой подачи информации. Например, прием «навязывания пресуппозиции» предполагает, что адресат после ряда смысловых преобразований выделит из вопроса «Почему наш банк входит в десятку лучших банков России?» идею того, что обсуждаемый банк входит в десятку лучших банков. Это минимальная когнитивная деятельность делает получаемое знание более ценным для человека. Навязывание пресуппозиции позволяет также оптимизировать для говорящего сам процесс коммуникации, избегнув обсуждения того, на что он не хотел бы обращать внимание. Языковые основания речевого воздействия К языковым основаниям речевого воздействия относится возможность различных способов описания одной и той же ситуации с помощью языковых форм. Это явление получило название вариативной интерпретации действительности (ВИД). Существование языковых механизмов ВИД приводит к тому, что «нейтральное», или объективное, описание ситуации средствами языка вряд ли достижимо. Говорящий не только имеет возможность выбирать различные варианты выражения некоторого содержания, но и в любом случае вынужден осуществлять этот выбор. Коммуникативные основания речевого воздействия. Коммуникативные предпосылки приемов речевого воздействия обусловлены самой природой общения на естественном языке. Начиная общение, участники вынуждены основываться на многочисленных предпосылках, имплицитных договоренностях о структуре диалога. Способы речевого воздействия часто оказываются предметом рассмотрения в суде, однако они обсуждаются в связи с общей характеристикой текстов, становящихся предметом судебного спора. В частности, в тех случаях, когда необходимо установить коммуникативные цели автора текста, общую направленность статьи или серии публикаций. Рассмотрим некоторые приемы речевого воздействия, часто использующиеся в СМИ и представляющие собой неотъемлемую часть политического дискурса и языка современной рекламы. Прием речевого воздействия «введение в оценочно окрашенный контекст или ассоциативный ряд» основывается на включении объекта Х в описание положительно или отрицаемого действия (события) или на включении объекта Х во множество объектов Y, …, Z, оцениваемых положительно или отрицательно. Постановка в отрицательно оцениваемый контекст или ассоциативный ряд часто соседствует с таким способом аргументации, который называется «аргументацией, относящейся не к сути проблемы, а к недостаткам оппонента как человека», или проще говоря – «переходом на личности». Цель такой аргументации заключается в дискредитации оппонента по различным основаниям и различными способами. Введение в отрицательно оцениваемый контекст может происходить и по другой схеме, когда делается утверждение о том, что связь Х-а с отрицательно оцениваемым событием еще не установлена. Установление немотивированного сходства с отрицательно оцениваемой сущностью. Если постановка в отрицательно оцениваемый контекст или ассоциативный ряд относится к скрытым приемам речевого воздействия, то близкая по семантике процедура – установление сходства с отрицательно оцениваемой сущностью – по своей сути не может быть имплицитной. Действительно, спрятать непохожий объект среди множества похожих еще можно, но спрятать один объект в другом, если они не равны по сущности, вряд ли получится. В этом случае часто используются дополнительные приемы: привлекается, например, синтаксис предложения, и странная по смыслу фраза прячется в синтаксические обороты, вводящие дополнительную информацию. В известной шутке утверждается, что если грипп лечить, то он проходит за одну неделю, а если не лечить, то за семь дней. Семь дней и неделя – это одно и то же, тем не менее одна неделя воспринимается как нечто, что длится менее 7 дней. Парадоксы восприятия цифр и чисел используются как средство воздействия не только в торговле и не только в языковых играх. Однако с процессом счета связан и другой прием управления пониманием. Выбор единицы измерения также создает эффект воздействия, особенно если эта единица сразу бросается в глаза. Выбор единицы измерения позволяет актуализировать в сознании адресата представления, связанные с выбранной единицей, в частности связать их с системой ценностей того, кто производит измерение, т. е. воздействовать на восприятие и оценку этого человека третьими лицами. Навязывание пресуппозиции. Значительная часть приемов речевого воздействия предназначена для скрытого манипулирования сознанием адресата. Технология воздействия в случае манипулирования сознанием заключается в том, чтобы ввести в сознание человека, в его представления о действительности некоторую информацию, которая не подвергается критическому анализу, не осознается им как нечто требующее обсуждения. Один из приемов такого типа – «навязывание пресуппозиции». Под пресуппозицией в широком смысле понимают такую часть смысла, которая с точки зрения говорящего, является общеизвестной или как минимум известна слушающему. Еще одна сторона пресуппозиции – это ее связь с осмысленностью высказывания. Пресуппозиция формирует условия для оценки высказывания как истинного или ложного, т. е. условия осмысленности. Свойство пресуппозиции не попадать в сферу действия общего отрицания относится, в первую очередь, к пресуппозиции как условию осмысленности высказывания. Прием речевого воздействия и управления пониманием «навязывание пресуппозиции» заключается в том, что семантическая информация, важная для говорящего, подается им не как новое знание, которое требует рационального и осознанного анализа, а как нечто само собой разумеющееся, известное или как условие осмысленности сказанного. Истинный, или сложный, намек – это такой способ косвенной передачи информации, который с формальной точки зрения основан на усложнении описания информации языковыми формами (реже – на использовании многозначных действий или действий с нестандартной семантикой), а с содержательной – допускает вариативность реконструкции своего содержания в процессе угадывания, в основе которого лежат преимущественно нерегулярные правила вычисления смысла и использование знаний адресата о мире или конкретной проблемной ситуации, обсуждаемой в тексте, при этом намек формирует альтернативный уровень содержания текста, непонимание которого не ведет к коммуникативной неудаче в понимании основной части текста. Регулярный, или продуктивный, намек – это такой способ косвенной передачи информации, который с формальной точки зрения основан на усложнении описания информации языковыми формами, а с содержательной – предполагает обязательную реконструкцию своего содержания по неполным данным, т. е. угадывание, в основе которого лежат относительно регулярные правила вычисления смысла и знания адресата о мире или конкретной проблемной ситуации, обсуждаемой в тексте, при этом намек формирует не альтернативный уровень содержания текста, а его имплицитную составляющую, непонимание которой может привести к коммуникативной неудаче. Языковая игра – это нестандартное, отклоняющееся от нормы использование языковых выражений, целью которого является не передача информации, а затруднение понимания, приводящее, среди прочего, к концентрированию внимания участников ситуации общения на самом языковом выражении, на границах и возможностях языкового смысла. Введение в заблуждение жанром (дискурсивным типом) текста основывается на порождении коммуникативных ожиданий относительно некоторой обсуждаемой сущности, типичных для жанра Х, позволяющих автору текста онтологизировать эту сущность в сознании адресата нужным ему образом, т. е. навязать относительно этой сущности выгодные ему представления. Аргументация – это способ речевого воздействия на адресата с помощью тезисов и аргументов, в результате которого в модель мира адресата вводятся новые знания с целью непосредственного или опосредованного влияния на процесс принятия тех или иных решений. Вопросы для закрепления материала лекции: 1) Это совокупность дискурсивных практик, присущих конкретному автору текста: А) идиостиль Б) дискурс В) жанр 2) Реклама, ставящая своей целью сформировать в общественном мнении позитивный образ продавца или же поддержать интерес к продавцу: А) политическая Б) имиджевая В) социальная 3) Относятся ли приемы речевого воздействия к феноменам языка и речи: А) нет Б) да В) не выявлено 4) Нестандартное, отклоняющееся от нормы использование языковых выражений, целью которого является не передача информации, а затруднение понимания: А) аргументация Б) языковая игра В) введение в заблуждение жанром 5) Часть смысла, которая с точки зрения говорящего, является общеизвестной или как минимум известна слушающему: А) композиция Б) пресуппозиция В) суппозиция Лекция 14 Семантический анализ слова в экспертизе текста Содержание лекции: • Анализ семантики слова • Метод синонимических преобразований • Семантика компромата • Пересечение семантики • Вопросы для закрепления материала лекции В лингвистической экспертизе текста используются самые разные методы исследования содержания – от анализа отдельных лексем до изучения приемов аргументации. Семантический анализ отдельных лексем оказывается насущно необходимым в тех случаях, когда необходимо исследовать объем понятий, стоящих за несколькими словами, когда термин понимается по-разному в различных терминосистемах (например, в разных законодательных актах), когда в специальном тексте используются наряду с терминами обычные слова литературного русского языка, которые не определяются в рамках специального текста, т. е. относятся к числу лингвистически определяемых терминов. Анализ семантики слова предполагает использование специальных семантических метаязыков, разработанных в лингвистической и лексической семантике – языка компонентного анализа. Семантические метаязыки позволяют представить значение слова в более эксплицитном виде и тем самым отразить существующие в лексике смысловые отношения синонимии, антонимии и пр. Исходя из вышесказанного, семантический анализ можно определить следующим образом: Семантический анализ слова заключается в представлении плана содержания слова на одном из семантических метаязыков, позволяющих более эксплицитно передать его значение и описать системные отношения с другими словами, связанными с ним отношениями синонимии, антонимии, части и целого, рода и вида и т. д. Рамки лингвистической экспертизы текста существенно ограничивают возможности использования формализованных семантических метаязыков. Это связано с чисто прагматическими причинами: текст экспертизы должен быть по большей части понятен специалисту с гуманитарным образованием. В идеальном случае результаты экспертизы должны быть ясны сторонам, участвующим в судебном процессе. В практике лингвистических экспертиз для семантического анализа используются более развернутые, эксплицитные выражения, синонимичные описываемому слову или словосочетанию, однако семантические экспликации, как правило, упрощаются. Таким образом, основным методом семантического анализа слова, используемым в лингвистических экспертизах, оказывается метод синонимических преобразований. По тем же прагматическим причинам при описании семантики слова в заключениях специалистов широко используются словарные источники. Это связано как с тем, что словарные толкования легко проверить сторонам, участвующим в судебном разбирательстве, так и с тем, что оригинальный семантический анализ значения слова требует от эксперта достаточно высокой квалификации в области семантики и опыта лексикографических работ. Таким образом, в экспертизах часто используется метод словарного анализа слова. Этому методу стороны доверяют, как правило, больше, чем собственному семантическому анализу эксперта. Тем не менее, довольно часто приходится прибегать и к оригинальному семантическому исследованию, особенно в тех случаях, когда словарной информации нет или она искажена, неточна, а то и просто устарела. Анализ семантики слова встречается почти в любых типах лингвистической экспертизы текста, однако в некоторых случаях он оказывается основным методом. Рассмотрим пример: Одна из косметических фирм, продвигая свой товар, подготовила ряд рекламных проектов, в основе которых лежала идея «безлезвенного бритья», – так были осмыслены кремы и гели для депиляции. Этот рекламный ход вызвал недовольство производителей лезвий и других приспособлений для бритья, поскольку у них появился конкурент, выгодно отличавшийся по целому ряду свойств. Закон о рекламе запрещает распространения в рекламе недостоверной информации. В связи с этим возник вопрос, можно ли назвать бритьем способ удаления волос при помощи косметических средств. Он и лег в основу экспертного заключения. В толковых словарях современного русского языка слово «бритье» определяется через отсылку к глаголу «брить». В свою очередь, глагол «брить» толкуется как «срезать волосы бритвой до корня». Анализ толкований и приведенных в словарях примеров употребления глагола «брить» позволяет выделить следующие основные компоненты стандартной ситуации, описываемой этим глаголом: Субъект действия; Объект, которым производится действие – инструмент; Объект, над которым производится действие; Количество волос, над которыми производится действие. Перечисленные компоненты толкования глагола «брить» и их возможные реализации в различных контекстах были дополнительно проверены на текстовом массиве корпуса текстов по современной публицистике и на корпусе «Русская проза». Анализ контекста показал, что в качестве субъекта действия выступает человек – лицо, использующее соответствующий инструмент для выполнения данного действия. Ограничений на характер одушевленного субъекта действия обнаружено не было. Довольно часто в современной литературе встречается также электробритва и другие острые предметы: например, нож. Сравним примеры типа (2): а. Она купила самую дешевую электробритву и раз в неделю брила колючий ежик на голове :рыхлая белая кожа посмуглела, стала плотной, парик уже не мешал на работе. М. Веллер «Приключения майора Звягина б. - Этим ножом я всегда брил бороду Саитбаю. Г. М. Брянцев «Клинок Эмира» Представленные толкования должны быть уточнены: в качестве инструмента может выступать не только бритва, но и любой предмет с острой режущей кромкой. Электробритва, как известно, также имеет в своем составе такой предмет – один или несколько ножей. В качестве объекта действия выступают, как правило, борода и усы. Четвертый компонент толкования – количество волос, над которыми производится действие, связан с первым. Поскольку, как правило, речь идет о бороде, усах и т. п., количество сбриваемых волос должно быть относительно велико. Удаление нескольких волосинок нельзя рассматривать как бритье в точном смысле. Также в семантику глагола «брить» включен компонент «удалить волосы полностью, чтобы их не было видно», что отражается в толковых словарях в форме «срезать волосы до корня». В противном случае, если волосы удалены не полностью или не по всей длине, то лучше говорить, например, о стрижке. На основе сказанного можно предложить следующее толкование глагола брить: «используя предмет с острой режущей кромкой, срезать волосы у самого основания, преследуя цель удалить волосы полностью, чтобы их не было видно». Соответственно отглагольное существительное «бритье» определяется как процесс использования предмета с острой кромкой для того, чтобы срезать волосы у самого корня, преследуя цель удалить их полностью. Из приведенного толкования видно, что глагол «брить» или отглагольное имя «бритье» в рекламе кремов и гелей, используемых для депиляции, создают эффект оксюморона (внутреннего противоречия), поскольку их применение не предполагает существование «предмета с острой режущей кромкой» типа ножа, лезвия или бритвы. Это вводит в заблуждение покупателя, хотя по многим характеристикам напоминает языковую игру. Семантика компромата Из примера выше ясно, что семантический анализ слова в лингвистических экспертизах всегда преследует конкретные цели истца, ответчика, дознавателя или судьи. В делах о защите чести и достоинства особое значение приобретают негативные компоненты семантики слов. В одной из экспертиз предполагалось исследование значения слова «компромат» в современном русском языке, точнее – в речевых практиках современной публицистики. Слово «компромат» – сложное слово, произведенное от словосочетания «компрометирующие материалы». Тем самым значение этого слова мотивировано двумя производящими по отношению к нему словами. Существительное «материалы» в данном случае представлено в значении «данные, сведения, служащие основой для чего-то, доказательством чего-либо». Причастие «компрометирующие» образовано от глагола «компрометировать» – «выставлять в неблаговидном свете, порочить». Следовательно, это определение может рассматриваться как синоним слова «порочащие», которое свидетельствует о негативной содержательной направленности информации. Слово «компромат» широко используется в разговорной речи в значении «то, что компрометирует кого-либо, какие-либо документы, факты и др., подрывающие чью-либо репутацию или уличающие кого-либо в совершении проступка, преступления». Как легко видеть, семантика данного слова описывается в словарях в виде одного значения. Изучение контекстов употребления обсуждаемого слова показывает, что оно регулярно используется в современном русском языке для указания на информацию, представленную на тех или иных носителях. В этом случае характерна сочетаемость анализируемого слова с лексемами «статья, газета, журнал, диск» и т. д. На форму представления информации, определяемой как «компромат», могут указывать образованные от отмеченных выше существительных «газета, журнал» прилагательные – «газетный, журнальный». Смысл материального представления информации передается в контексте также отглагольными существительными, указывающими на процесс создания материального носителя информации. Несомненно, в сознании носителей языка присутствует представление о свойстве информации, которую можно назвать компроматом, – это, прежде всего, негативная информация. О таких свойствах информации – компромата говорят контексты, в которых слово «компромат» выступает как квазисиноним словосочетания «негативная информация»: Приведенные контексты употребления слова «компромат», во-первых, позволяют сделать однозначный вывод о том, что при использовании данного слова имеется в виду негативная, порочащая информация. Поскольку негативная информация становится общеизвестной, то это влечет судебные разбирательства. Во-вторых, проведенное исследование показало, что слово «компромат» регулярно используется с существительными, обозначающими носители информации – газета, журнал, дискета, пленка. Таким образом, слово «компромат» имеет в современном русском языке следующее значение: «Негативная информация о ком-либо, обнародование которой приведет к тому, что представление об этом человеке в социуме, с которым он связан, ухудшится – вплоть до судебного преследования». Связь с материальным носителем отображается в сочетаемости (газетный компромат, пленки с компроматом). В контекстах типа «чемоданы компромата» исследуемое слово используется метонимически, обозначая носитель компрометирующей информации. Тем самым слово компромат обозначает именно негативную информацию о некотором лице. Семантические отношения между словами: пересечение семантики Задача определения соотношения между значениями различных слов (словосочетаний) возникает в лингвистической экспертизе довольно часто. Например, в одной из публикаций был представлен следующий фрагмент текста: «Как считают оперативники, для юридического прикрытия этих операций руководством банка «Плацдарм» была специально создана посредническая фирма «Интерконсалтинг». Слово «прикрытие» использовано здесь в значении «маскировка». Маскируют и скрывают те действия, которые не хотят обнаружить. В сфере финансов к таким действиям относятся незаконные или не вполне законные финансовые операции. Следовательно, в рассматриваемом фрагменте содержится информация о том, что руководство банка «Плацдарм» проводило незаконные или не вполне законные финансовые операции, что представляет угрозу для деловой репутации руководства этого банка и, более того, может повлечь судебные преследования. Ответчик в объяснении на иск заявил, что словосочетание «юридическое прикрытие» является «аналогом» словосочетания «юридическое оформление операций». Термин «аналог», использованный ответчиком в дискуссии, не вполне ясен. Если под аналогом имеется ввиду синоним, то это очевидно неверно. Синонимы – это слова, совпадающие или очень близкие по значению. Слово «прикрытие» в спорной фразе использовано в значении «маскировка», т. е. сокрытие каких-то нехороших поступков, действий. Словосочетания «юридическое прикрытие» и «юридическое оформление» пересекаются по значению. Действительно, юридическое прикрытие может заключаться в том, что при этом происходит юридическое оформление документов, однако юридическое прикрытие может заключаться и в консультировании, представлении интересов доверителя, что не обязательно предполагает юридическое оформление документов. С другой стороны, юридическое оформление документов происходит, например, при получении наследства, но это трудно связать с юридическим прикрытием, если только наследство получается с нарушением закона. Отсюда делаем вывод, что наличие семантического компонента значения «неблаговидные поступки, действия» не позволяет считать синонимами рассматриваемые выражения. Вопросы для закрепления 1) Семантические метаязыки позволяют представить значение слова в более ___________ виде: А) имплицитном Б) эксплицитном В) скрытом 2) Основным методом семантического анализа слова, используемым в лингвистических экспертизах, оказывается: А) метод синонимических преобразований Б) метод омонимических преобразований В) метод антонимических преобразований 3) Внутреннее противоречие в лингвистике текста называется: А) эффект бабочки Б) эффект оксюморона В) эффект словоформы 4) Слова, совпадающие или очень близкие по смыслу: А) омонимы Б) антонимы В) синонимы 5) С точки зрения лингвистического анализа, является ли словосочетание «юридическое прикрытие» аналогом словосочетания «юридическое оформление операций»? А) да Б) нет В) не выявлено Лекция 15 Речевой акт призыва в лингвистической экспертизе. Классификация призывов. Выявление и оценка призывов. Содержание лекции: • Призыв как речевой акт • Условия призыва • Контексты аутореферентного употребления • Классификация призывов • Выявление и оценка призывов • Вопросы для закрепления материала Речевой акт призыва в лингвистической экспертизе текста Дела о разжигании межнациональной розни, о пропаганде расовой нетерпимости, экстремизме, насильственном изменении конституционного строя тесно связаны с категорией «призыва». Тем не менее в литературе по лингвистической семантике понятие призыва до сих пор не имеет достаточно подробного описания, которое можно было бы использовать в экспертизе текста. Призыв отражает определенное коммуникативное намерение говорящего, значит, категорию призыва следует рассматривать прежде всего в теории речевых актов. Призыв как речевой акт, типы речевого акта призыва Призыв – это особый тип речевого акта, коммуникативное назначение которого в общем случае описывается известной семантической формулой «Я хочу, чтобы ты сделал…». Типы побудительных речевых актов весьма разнообразны и задаются соответствующими глаголами речи: приказ (от «приказывать»), распоряжение (от «распоряжаться»), предложение (от «предложить»), приглашение (от «пригласить»), просьба (от «просить») и т.д. Они используются для передачи несколько отличающихся друг от друга коммуникативных намерений. Так, речевой акт приказа отражает высокую степень воздействия на адресата и требует безусловного исполнения, а речевые акты совета, приглашения оставляют за адресатом свободу в принятии решения, причем совет совершается в первую очередь в пользу адресата. Очевидно, что речевые акты побуждения в ряде случаев предусматривают специфические отношения между участниками ситуации общения. Так, военный приказ возможен только в ситуации, когда отдающий приказание наделен правом это делать, а адресат военного приказа находится в системе соответствующих социально-экономических отношений. При этом центральная часть коммуникативного намерения побуждения остается общей для всех типов побудительных речевых актов. Очевидно, что призыв, будучи особым типом речевого акта, имеет свои характерологические особенности, отличающие его от других типов побуждений. Обычно при более подробной характеристике указанных подтипов речевых актов, входящих в какой-то большой тип, учитывают следующие противопоставления: -Отношения между говорящим и адресатом; -Отношения между говорящим, адресатом и третьими лицами; -Отношение говорящего к тому, что должно быть сделано; -Отношение адресата к тому, что должно быть сделано Кроме того, речевые акты характеризуются особыми условиями успешности, выполнение которых делает процесс общения непротиворечивым, осмысленным и способствующим достижению понимания. В литературе по теории речевых актов говорится о различных условиях успешности речевых актов. Так, для речевого акта обещания выделяются следующие условия: Условие пропозиционального содержания: Произнося свое высказывание, говорящий сообщает информацию о своем действии в будущем. Подготовительные условия: 1) Говорящий в состоянии совершить это действие; 2) Говорящий считает, что слушающий хотел бы, чтобы говорящий совершил это действие; 3) Слушающий действительно хотел бы, чтобы говорящий совершил это действие; 4) Ни говорящий, ни слушающий не считают очевидным, что действие будет совершено само по себе – без соответствующего речевого акта говорящего. Условие искренности: говорящий действительно намерен выполнить действие, о котором он говорит. Существенное условие: говорящий произнесением данного речевого акта берет на себя обязательства выполнить действие. Речевой акт призыва, в отличие от речевого акта требования, вопроса, обязательства и др., не был подробно описан в имеющейся литературе в терминах условий успешности. Между тем интерпретация смысла призыва в первую очередь должна предусматривать выявление его условий успешности. Для выявления условий успешности призыва естественно рассмотреть те контексты, в которых сами участники коммуникации квалифицируют, определяют те или иные случаи использования языковых форм как призывы. Это контексты аутореферентного употребления языка. К контекстам аутореферентного употребления относятся такие случаи, когда соответствующий речевой акт обсуждается или комментируется говорящим: это ситуация одновременного использования естественного языка – объекта и как метаязыка. Например, художественно оформленные плакаты «Смерть ...!» Такие плакаты являются прямыми призывами к убийствам. Квалификация самим говорящим плаката как «прямого призыва» направлена на само высказывание и в этом смысле «аутореферента». Контекстами аутореферентного употребления являются также и словарные дефиниции типа «Воззвание» – это обращение с призывом к кому-нибудь. Анализ контекстов аутореферентного употребления речевого акта призыва должен позволить, во-первых, определить основные характеристики этого типа речевого акта, отличающие его от других типов побуждений, и, во-вторых, выявить внутреннюю классификацию речевого акта призыва – центральных примеров и типов, находящихся на периферии речевого акта призыва и часто сходных с другими побудительными речевыми актами и с другими речевыми актами вообще. Призыв-лозунг Феномен общественно-политической коммуникации довольно сложен и состоит из ряда коммуникативных сфер, многие из которых еще нуждаются в исследовании. Одна из таких областей – это лозунговая коммуникация. Но не все лозунги являются призывами. Так, например, лозунг «Слава КПСС» выражает одобрение по отношению к политическому субъекту, лозунг «Со Святой Пасхой, дорогие москвичи!» имеет коммуникативное намерение поздравления. Призыв-лозунг – это отдельный, не формирующий связный текст речевой акт в рамках общественнополитической коммуникации, обращенный к адресату с целью побудить его выполнить некоторое действие (совокупность действий) или учитывать в повседневном поведении некоторые идеалы, осмысляемые как центральная и важнейшая часть деятельности некоторого политического субъекта, идентифицирующая этого субъекта как такового, причем чаще всего говорящий, и адресат, будучи политическими субъектами, деперсонифицированы, а говорящий, как правило, не исключат себя из числа адресатов речевого акта. Призыв-апелляция Еще один вид призыва – это призывы-апелляции. В толкованиях слова «апелляция» также часто встречается слово призыв. Действительно, апелляция к общественному мнению или к значимому политическому субъекту во многих отношениях сходна с призывом, в том числе с призывами-лозунгами. Во-первых, адресатом апелляции в этом случае выступает общество (точнее, его активная, заинтересованная часть) или значимый политический субъект. Во-вторых, апелляция актуальна и касается насущных проблем общества. Призыв-обращение – это сложный речевой акт в рамках общественно-политической коммуникации, представляющий собой связный текст, содержащий структурно более простые призывы, который предназначен для конкретного адресата – общества, социальной группы или значимого политического субъекта и имеет цель побудить его выполнить действие (совокупность действий), рассматриваемое как важная часть общественно-полезной деятельности, способствующей достижению некоторых идеалов, или побудить адресата учитывать в своем повседневном поведении эти идеалы. Призыв-воззвание – это сложный речевой акт в рамках общественно-политической коммуникации, представляющий собой связный текст, составленный с учетом определенных правил и содержащий структурно более простые призывы, который предназначен для деперсонифицированного адресата – общества, социальной группы или значимого политического субъекта и имеет цель побудить его выполнить действие, рассматриваемое как важная часть общественно полезной деятельности, способствующей достижению некоторых идеалов, или побудить адресата учитывать в своем повседневном поведении эти идеалы. Выявление и оценка пропозиционального содержания призыва Пропозициональное содержание призыва – это описание будущего действия (действий) адресата, рассматриваемого как часть общественно значимой деятельности. К пропозиции относится та часть плана содержания высказывания (речевого акта), которая касается соответствия высказывания действительности, но не связана с коммуникативными намерениями говорящего. Выделение пропозициональной части призыва предполагает, во-первых, оценку того, является ли пропозиция описанием будущих действий адресата и, во-вторых, относятся ли эти действия к общественнозначимой деятельности. Еще более сложный случай представляют собой контексты непрямого призыва. В таких ситуациях выделение пропозициональной составляющей хотя и затруднительно, но совершенно необходимо для квалификации соответствующего фрагмента текста как скрытого призыва. Выявление и оценка подготовительных условий призыва Подготовительные условия призыва заключаются в том, что: 1)адресат в состоянии совершить действие, о котором идет речь; 2) действие, о котором идет речь, не выполнено и желаемое положение дел отсутствует; 3) говорящий и адресат являются политическими субъектами или лицами, которые представляют политических субъектов; 4) речевой акт рассматривается как часть общественно-политической коммуникации; 5) ни говорящий, ни адресат не считают очевидным, что адресат совершит действие без соответствующего речевого акта говорящего. Собственно лингвистические методики исследования не дают возможности дать оценку всем подготовительным условиям. Так, оценить, в состоянии ли адресат совершить действие, о котором идет речь, можно на основании знаний о мире, а не на основании знаний о языке. Выявление и оценка условия искренности призыва Искренность призыва относится к числу таких условий успешности, которые не меняют статус призыва как такового, но делают соответствующую речевую деятельность успешной или неуспешной. Искренность говорящего не может определяться методами лингвистического исследования. Обычно коммуникация на естественном языке предполагает, что участники искренни в своих речевых действиях. Эта предпосылка столь же существенна, как, например, условие осмысленности речевого общения. Проверить искренность говорящего можно лишь экстралингвистическими методами. Иногда текст позволяет сделать вывод о неискренности, однако это скорее исключение, чем правило. Иными словами, оценивая условие искренности, лингвист может оценить его справедливость только по наличию скрытых или явных противоречий, при этом в любом случае неискренность «призывающего» не отменяет сам факт призыва, хотя и делает призыв успешным. Выявление и оценка существенного условия призыва: заключительная часть анализа призыва. Существенное условие призыва заключается в том, что, произнося высказывание, говорящий выражает желание, чтобы адресат совершил в будущем некоторое действие, рассматриваемое как важная часть общественно значимой деятельности. Фактически данное условие представляет концентрированное выражение коммуникативной направленности призыва. Его выполнение основывается на оценке формальных, грамматических способов выражения призыва, а также на оценке пропозиционального содержания, подготовительных условий и условия искренности. Фраза «Армия и флот, ты вспомни, что у тебя есть ружье, обопрись на него и защити свой народ. Мы требуем от тебя и просим от тебя этого, армия!» содержит стандартную грамматическую форму побуждения, типичную и для призывов. В проделанном анализе было показано, что для рассматриваемой фразы выполняются пропозициональное условие, условия назначения. Поскольку противоречий данной фразе в стенограмме выступления не обнаружено, то, вероятно, что выполняется и условие искренности. Следовательно, выполняется и существенное условие призыва. Тем самым рассматриваемая фраза является призывом. Более точная квалификация данной фразы позволяет отнести ее к призывам эксклюзивного действия, поскольку адресатом призыва совершить действие выступают армия и флот. Выявление призывов с различным содержанием (пропозициональным содержанием). Согласно теории речевых актов любой речевой акт включает иллокутивную составляющую, отражающую коммуникативную направленность высказывания, и пропозициональную составляющую, связанную с отображением в высказывании некоторого положения дел – ситуации. Применительно к речевому акту призыва в характеристику пропозиционального содержания входит описание того, что предположительно должен сделать адресат призыва. Изучение содержания (пропозициональной составляющей) призыва необходимо при анализе текста в лингвистических экспертизах, поскольку данный термин используется в ряде законов РФ. Так, в ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» в ст. 1 дается определение экстремистской деятельности, согласно которому экстремистской деятельностью признаются, в частности, публичные призывы к осуществлению деятельности следующих видов: • к насильственному изменению основ конституционного строя и нарушение целостности РФ; • к подрыву безопасности РФ; • к захвату или присвоению властных полномочий; • к созданию незаконных вооруженных формирований; • к осуществлению террористической деятельности; • к возбуждению расовой, национальной или религиозной розни, а также социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию; • к унижению национального достоинства; • к осуществлению массовых беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма по мотивам идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды в отношении какой-либо социальной группы; • к пропаганде исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности. Кроме того, экстремистской признается деятельность, связанная с «пропагандой и публичным демонстрированием нацистской атрибутики или символики либо атрибутики и символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения» (ст. 1 п. 2). Пропаганда и публичное демонстрирование нацистской символики и атрибутики в точном смысле не относится к лингвистической проблематике. Это скорее область семиотики (в широком смысле), истории, культурологии и в какой-то степени этнографии. Языкознание, как известно, включает в себя много разнообразных дисциплин, отличающихся как методами исследования, так и предметом анализа. Так, фонетика и фонология используют методы анализа речевого сигнала, разрабатываемые в области физики звука, а в лингвистической семантике широко применяется инструментарий описания семантики языковых выражений, заимствованный из логики, философии, а также сферы когнитивной науки и искусственного интеллекта. В синтаксической теории используются формальные грамматики и т. д. Такой широкий разброс тематики и исследовательского инструментария требует специализации: большинство лингвистов работает в каком-то конкретном и относительно гомогенном направлении. Проблемы, обсуждаемые в лингвистических экспертизах, игнорируют междисциплинарные рамки, причем не только внутри лингвистики, но и между различными науками. Отсюда частая необходимость проведения комиссионных экспертиз – исследований с участием как лингвистов, так и специалистов по психологии, социологии, психолингвистики и т. д. Лингвистические экспертизы очень часто оказываются головоломными задачами, требующими от лингвиста владения самыми различными навыками – от семантического анализа слова до семиотической интерпретации взаимоотношения текста с изображением и исследования особенностей использования гарнитур в товарных знаках. Лингвистический анализ звучащей речи и анализ текста – это приложение лингвистических знаний, требующее оптимизации используемого концептуального аппарата, разумного ограничения объекта исследования, и специфической формулировки выводов, учитывающей конфликтность ситуации и претензии сторон, в том числе на знание русского языка. Именно эти аспекты теории и практики лингвистических экспертиз звучащей речи и текста и обсуждались в рамках данной дисциплины. Вопросы для закрепления материала 1) Все ли лозунги являются призывами? А) да Б) нет В) не выявлено 2) Искренность говорящего _________ определяться методами лингвистического исследования: А) может Б) не может В) не выявлено 3) Пропозициональное содержание призыва – это описание будущего действия (действий) адресата, рассматриваемого как часть общественно значимой деятельности: А) эмоциональное содержание призыва Б) позиционное содержание призыва В) пропозициональное содержание призыва 4) Сложный речевой акт в рамках общественно-политической коммуникации, представляющий собой связный текст, составленный с учетом определенных правил и содержащий структурно более простые призывы, который предназначен для деперсонифицированного адресата: А) призыв-воззвание Б) призыв-лозунг В) призыв-обращение 5) Сложный речевой акт в рамках общественно-политической коммуникации, представляющий собой связный текст, содержащий структурно более простые призывы, который предназначен для конкретного адресата: А) призыв-лозунг Б) призыв-обращение В) призыв-апелляция |