ИУНТWord. Лекция 1 План Понятие о фольклоре. Специфика фольклора. Жанры фольклора
 Скачать 181.27 Kb.
|
|
Лекция № 6. Нартский эпос План: Понятие нартского эпоса. Герои сказаний. Литература: Дахкильгов И.А. Вайнаьха багахбувцам. Грозный, 1977. Ахриев Ч. Ингушские праздники. В кн.: Ингуши. Сборник статей. Сост. Танкиев А.Х. Саратов, 2001. Ахриев Ч. Избранное. Дахкильгов И.А. Ингушские сказки, сказания и предания. Нальчик, 2002. Дахкильгов И.А. Г1алг1ай говзаме литература. Нальчик, 2009. Антология ингушского фольклора. Том 3. Б.С. Садулаев. Нальчик, 2004. Антология ингушского фольклора. Том 4. И.А. Дахкильгов. Нальчик, 2006. Антология ингушского фольклора. Том 5. М.А. Матиев. Нальчик, 2007. Антология ингушского фольклора. Том 6. М.А. Матиев. Нальчик, 2008. Антология ингушского фольклора. Том 7. И.А. Дахкильгов. Нальчик, 2010. Понятие нартского эпоса Вершиной развития народного словесного искусства признается эпос. У каждого народа он имеет свою историю, свою морфологию и свою поэтику. У русских - это былины, «Манас» - у среднеазиатских тюрок, калмыки свой эпос называют «Джан-гар»; «Олонхо» - называется он у якутов; финны и эстонцы называют его «Калевала», у скандинавских народов имеется «Эдда», у германских - «Нибелунги»; «Амирани» - называют свой эпос грузины, и таких примеров множество. У народов Центрального и Западного регионов Северного Кавказа имеется своя величественная Нартиада, или, проще говоря, нартский эпос. Удивительной его особенностью является то, что он имеется у самых разных народов многонационального края: у абхазов и абазинцев, у адыгских народов (адыгейцев, кабардинцев, черкесов), у балкарцев, ингушей, карачаевцев, осетин, чеченцев. Фрагментарно эпические сказания о нартах бытуют как у некоторых народов Дагестана, так и у горцев Грузии. Кавказовед П. К. Услар, отмечая ареал бытования нартского эпоса, писал, что он распространен по Северному Кавказу, однако, в Дагестане этот эпос затухает, и нарты здесь превращаются уже в обычных сказочных великанов, иногда добрых, но, чаще, злых. У некоторых из ранее перечисленных народов нартский эпос изучен довольно основательно, у других - еще явно недостаточно, что порождает научные споры о том: где зародились основы кавказской Нартиады; у кого из народов, его носителей, он наиболее архаичен и т. д. До сих пор никто даже толком не выявил этимологию самого термина «нарт», и все дело тут ограничивается разными предположениями. В туманную даль уводят споры, связанные с попытками локализации основного ядра нартского эпоса в каком-то конкретном эпосе. С разных сторон выдвигаются как представляющие определенный научный интерес, так и весьма поверхностные «доказательства» в пользу того или иного этноса. Но на данном периоде ее изученности, если спросить ученых, например, от какого из кавказских народов идут нарты, то представитель адыгов тут называет своих предков, абхаз называет абхазцев, осетин — осетин. Ингуши же, в свою очередь, также называют своих ингушей. Нартский эпос народов Северного Кавказа, здесь у ученых нет разногласий, является весьма древним. Его корни уходят в 2-3-тысячелетнюю давность, начиная от перехода каменного века к веку бронзовому. Весьма ощутимы в нартском эпосе и древнейшие мотивы мифологии. Если заглянуть в эту даль тысячелетий, то, по всей видимости, и сегодняшние горские народы генетически были намного ближе, а значит, и мифо-эпическая их традиция была во многом едина. Спорадически в кавказской фольклористике возникающим досужим спорам («этот эпос наш», «нет, он не ваш, а наш») положил конец великий кавказовед Е.И. Крупнов, который пришел к выводу: «И сейчас я вновь со всей категоричностью хотел бы подчеркнуть свой главный тезис о том, что героический нартский эпос - это результат самобытного (а не заимствованного) творчества сугубо местных кавказских племен, носителей родственных языков. Не случайно нартский эпос возник и развивался в таких районах Северного и Западного Кавказа, на территории которых бытовали морфологически близкие между собой, так называемые археологические культуры: кобанская, прикубанская и колхидская. Они развивались на базе более древних родственных культур эпохи бронзы. Ныне же на этой территории проживают чеченцы, ингуши, кабардинцы, черкесы, адыгейцы, абазины и абхазы, т.е. народы, принадлежащие к особой, так называемой кавказской языковой семье, отличной от всех языковых систем мира. После Великой Отечественной войны у отдельных народов Кавказа стало активно развиваться нартоведение. Появились национальные фольклористы и лингвисты. Этой возможности были лишены репрессированные народы, в том числе и ингуши. Нартские герои - это рыцари без страха и упрека. Народ восхищался и подражал беззаветному героизму нартов, их благородному и высокоэтичному поведению. В давным-давно прошедшие времена, когда народы в период варварства переживали общественное устройство, свойственное «военной демократии», когда военным путем (силою) проводимое «ограбление» соседей было поощряемо общественной моралью, нарты - типичные представители такой воинской дружины - высоко идеализировались. Но во времена новой истории, когда такие «грабежи» стали уже порицаться, отношение к нартам также стало приобретать негативные черты. Во многих вариантах известно нартское сказание о мудрой старухе Жер-Бабе и остановившихся у нее переночевать нартах. Для этой дружины, состоящей из шестидесяти трех человек, вещая старуха готовит ужин из горсти муки и пары бараньих ребер. Нарты тайно усмехаются над столь ничтожно малой пищей. Однако, когда она была готова, ее с избытком хватило на всех. И тут удивленным нартам старуха поведала, что она приготовила пищу из трех продуктов, которые у нее сохранились до прихода нартов. Это настолько обидело нартов, что один из них попытался покончить жизнь самоубийством. Такой позднейший взгляд на нартов, как на людей ничего не производящих, но зато насильно присваивающих тяжким трудом добытое чужое, вполне уместно ставил их уже вне пределов героической идеализации. „Но она, по традиции, была настолько сильна, что нарты по инерции все же оставались эталоном мужественности, гордости. Например, доведенные голодом до смертного предела нарты не столько озабочены своим спасением, сколько боязнью иметь о себе дурную славу после их кончины. Нарты решают: «Чтоб люди не видели голодом обезображенные и опухшие наши мертвые тела, умрем геройски, выпив расплавленную медь!» А в одном из сказаний народ все же не хочет навсегда расстаться со своими любимыми героями и потому повествует, что нарты добровольно заточились в одной из наших горных пещер и вновь выйдут на свет божий, когда возникнет необходимость спасти народ от какой-то чрезмерной опасности. По ингушским сказаниям, родиной ингушских нартов в одних вариантах является Санибанское ущелье, в других - местность в Ассиновской котловине, издревле называемой «Ингушским двором» («Г1алг1ай коашке»). Идеей защиты родной земли пронизано сказание «Нарты Цок и его сын Наьсар, Мехка-нана и Хи-нана». Главным из героев здесь является Наьсар. Это же имя носят протекающая в Ингушетии небольшая река Наьсар и возникший на этом месте сегодняшний крупнейший город республики - Назрань. Вполне понятно, что один из героев ингушского нартского эпоса носит имя Наьсар. Это же имя имеется и в кабардинском, и в карачаево-балкарском эпосе. Отличительными чертами героя являются не только мужество, обычное для всех нартов, но и большая житейская мудрость; не зря его внешним отличительным признаком является большая борода, - один из признаков уважаемых старейшин, регламентировавших и упорядочивавших жизнь общества. С нартом Наьсар связано несколько сказаний. Выше названное сказание можно признать из них наиболее примечательным. Сказание повествует, что крепкое нартское поселение Наьсар было уничтожено врагами, и никто из его жителей не уцелел, кроме нарта Наьсар, якобы названного по имени этой местности. Уцелел же герой потому, что во время этого сражения он находился вдали, в аталычестве. Вернувшись, герой обнаруживает печальную картину разорения, мчится по следам врагов, настигает и уничтожает их. Далее сказание повествует: «Вернувшись на отцовское пепелище, нарт Наьсар сказал: «Видимо, мне не суждено проживать в отчем краю. Искупаю-ка напоследок своего коня у слияния речек Назранки и Сунжи». В том месте он и начал купать коня, вдруг, откуда ни возьмись, перед ним предстала весьма дородная женщина. Стоя поодаль, она крикнула: «Появись, Хи-нана, если ты не спишь!» Из речки по пояс выглянула красивая женщина. Ранее подошедшая женщина сказала: Я Мехка-нана (Мать страны), а во-он та, которая в воде, - Хи-нана (Мать вод)- Твой отец Цок был дружен с нами, всегда упоминал нас в своих молитвах и советовался с нами. Просим исполнить одну нашу просьбу. Раз чтил вас отец, то и я вас почитаю. В меру своих сил я готов исполнить ваше желание. Каково оно? Мы очень огорчены, что ты собираешься покинуть отцовскую землю, - сказала Мехка-нана. Просим тебя, не покидай ее, - добавила Хи-нана и еще сказала: -Мы обе клянемся тебе, что вовеки веков ни один враг больше не нападетна эту землю. Также и Миха-нана (Мать ветра) добавила: С сего дня край твой вовеки будет мирным. Не могу я вам перечить, - стал их заверять нарт Наьсар, - пустьвновь оживет отцовское селение, и я буду жить здесь». Огромен и силен ингушский нартский мир. Деятельность его героев простирается от самых вершин поднебесья до самых глубин подземного мира. Героями сказаний, помимо Сеска Солсы и Наьсара, выступают такие прославленные нарты, как Сятал, Бятар, Киндий Шоа, Урузман, Орзмк, Оршам, Цок, Мокыз, Тох, Козаш, Курка и другие. Совершают они чудеса храбрости в борьбе с великанами-вампалами, драконом Сарталом, зловредной Гам, длиннобородым Накий лоха Боштолг, с непобо-римыми карликами Бийдолг-бяре, Пхагал-бяре, с чудовищным, с большеголовым Неге. Особняком среди нартов стоит герой Боткъий Ширткъа. Он не нарт, но жить без него нарты не могут, хотя в то же время они при случае вредят ему. Однако Боткъий Ширткъе почти неизвестно такое земное чувство, как месть. А все, видимо, потому, что этот герой «не от мира сего» - чуть что, он тут же пропадает, часто уходя в подземный мир мертвых. У него даже имеется своя специальная медная колясочка, на которой он разъезжает из мира солнечного в мир мрака и холода, а затем совершает обратный путь. Это он спасет от великанши-людоедки нартов, причинивших ему немало вреда. Он же из подземного мира достает людям (нартам) водяную мельницу, он же помогает Села Сате и учит ее варить пиво. Поскольку в древности связь между миром живых и миром мертвых мыслилась своеобразно, то необходим был герой, который выступал бы связующим звеном между этими двумя героями. Им и стал Боткъий Ширткъа. Он абсолютно лишен воинственных черт и потому как бы презираем нартами, но зато он умен и рассудителен. Благодаря этим чертам он возвышается над нартами. Видимо, образом Боткъий Ширткъи народ хотел урезонить слишком воинственный пыл нартов, а заодно вновь подчеркнуть житейскую народную мудрость, гласящую, что силою можно одолеть одного-двоих, а умом - десятерых. Нартский эпос - эпос воинский, а потому и мужской. Однако в ингушском эпосе немалая роль отводится и женским образам. Особенно примечательны героини Села Сата и Маьлха Аза. Но ее образ дополняется и ее хождением в Подземный мир. Проникнув в него с помощью Боткъий Ширткъи, она облагодетельствовала живых людей тем, что обманным путем вынесла из него так необходимые людям семена злаков (пшеницы, ячменя, кукурузы) и предметы женского рукоделия: наперсток, иглу и ножницы. Как и Сата (дочь бога Селы), Маьлха Аза имеет божественное происхождение - она приходится дочерью Солнцу. Образ Села Саты более приземленный - она живет и действует среди нартов. Маьлха Аза же больше связана с Солнцем, всецело находится в его воле. Обеих богинь-героинь прежде высоко чтили женщины. Выходящие замуж невесты считали их своими покровительницами. «Бог Хало владел небом. В его дружине находилось шестьдесят три воина. Наступил срок жениться. Он находился в сомнении, не зная, на ком жениться, потому что в мире были две прославленные - Села Сата и Маьлха Аза. Кого из них выбрать, он никак не мог решить. Его шестьдесят три нарта столь долго ходили в походы по бескрайнему небу, что одежда их основательно пообносилась. Необходимо было одеть воинов во все новое. И тут Хало сказал тем прославленным двум девушкам: - Я женюсь на той из вас, которая в одну ночь сошьет для моих шестидесяти трех нартов одежду, которая каждому из них была бы впору. Ночью, когда нет солнца, Маьлха Аза не имела права никуда выходить и должна была спать, поскольку ее жизнь была связана с солнцем. Но этот запрет не касался Села Саты, поэтому она в полночь вошла в палаты, в которых спали те шестьдесят три нарта, и в одно мгновение на глаз сняла с каждого из них мерку. Утром сели и к вечеру закончили шить Села Сата и Маьлха Аза. Сшитые одежды отдали тем шестидесяти трем всадникам. Маьлха Аза, отдавая сшитую ею одежду, сказала: «Пусть каждый наденет то, что ему впору». Села Сата же каждому всаднику отдала именно для него сшитую одежду. Сшитое Маьлха Азой кому-то оказалось впору, а кому-то великовато, а другим маловато. А вот сшитое Села Сатой каждому нарту оказалось как раз по нему. Села Сата победила в этом деле. Хало женился на ней, а не на Маьлха Азе. Но вот если бы Маьлха Аза имела право ходить по миру и в ночное время и если бы она, хотя бы краем глаза, сумела глянуть на тех нартов, вот тогда только и можно было бы точно узнать, которая из двух девушек более искусна». СЕСКА СОЛСАЙ ЙО1 ЙОДАЯРАХ 1арбий мехкарча Шаьмара вена саг хиннав К1индий Шоа. Из шеи нанеи мара кхы саг хиннавац цун. К1инда 1имара яхача ваха 1охайнав из, Сеска Солса цу хана ший дезал Чим а бита, фос яь т1ема ваха хиннав Малхбузехьа, ХТаьта ше ц1ихезача Сеска Солсах лоарх1а ца вешшехьа а, шийна дукха езарах, Сеска Солса йо1 йодаяьй К1индий Шоас. Ше йо1 йодайича, аьнна хиннад цо: - Сеска Солсага ше т1ема х1анз доаг1ача п1аьраска дийнахьа вола алалаш, х1аьта машара воаг!е, вокха п1аьраска дийнахьа вола ала. Ц1акхаьча низ бола Сеска Солса из г1улакх шийна д1ахоззаше, т1ема волавенна хиннав шийга аьннача хана Онгуште г1олла. Шийца ший 68 эзде-орстхо а волаш ер Эса чу ваьлча, йоачан а хинна, хий эйденна, наькъаш дохадаьд. Пайда бац цун, аьнна, юхавийрзав Сеска Солса. Шийга яхача шоллаг1ча п1аьраска дийнахьа ваха хиннав тоам бе. Тоам баьб. Х1аьта Сеска Солсий йо1о К1инда Шоана кхо во1 ваьв. Царех ца1, воккхаг1авар, Аъга-кхале сецав, шоллаг1авар -Хамха, кхоалаг1авар Т1аргаме вахав. Уж Кхаькхалера нах царех баьннаб. ПОХИЩЕНИЕ ДОЧЕРИ СЕСКА СОЛСЫ Кинда Шоа происходил из Шямы. Он со своей матерью поселился жить в местечке Кинда Эмарш. Как раз в это самое время Сеска Солса, оставив свою семью в Чми, отправился за добычей на запад. Кинда Шоа был влюблен в его дочь. Он, хотя и боялся Сеска Солсу, похитил ее. После этого Кинда Шоа послал человека к Сеска Солсе, чтобы он передал ему следующие слова: - Если Сеска Солса хочет битвы, то пусть приедет в пятницу на этой неделе; если же Сеска Солса хочет перемирия, то пусть прибудет в следующую пятницу. Могущественный Сеска Солса, как только ему стало известно о случившемся, в первую же пятницу с войском отправился через Ангушт к Кинда Шоа. Когда он с шестьюдесятью воинами стал переходить Ассу, полил дождь, вода в реке поднялась, дороги и мосты были разрушены. - Делать нечего,- решил тогда Сеска Солса. Он прибыл к Кинда Шоа в пятницу следующей недели для перемирия. Они установили мир. Дочь Сеска Солсы родила от Кинда Щоа трех сыновей. Один из них поселился в Эгикале, второй – в Хамхи, третий – в Таргиме. Люди из Кякале происходят от них. |