Литература 1 содержание предисловие к 3му изданию

• Название: Литература 1 содержание предисловие к 3му изданию
• Анкор: 2DetLitVuz1.doc
• Дата: 27.05.2017
• Размер: 2.96 Mb.
• Имя файла: 2DetLitVuz1.doc
• Тип: Реферат; #8172
• страница: 2 из 23

ВВЕДЕНИЕ

Российская наука о детском фольклоре и дет­ской литературе еще молода, она не насчитывает и двух веков.

Культурологическое понимание детства в России началось с интереса к детскому фольклору. С конца 1830-х годов образцы дет­ского фольклора собирали и публиковали И. П. Сахаров, В. И.Даль, П.В.Киреевский, П.А.Бессонов, П.В.Шейн, Е.А.Покровский. К концу 1920-х годов О.И.Капица и Г.С.Виноградов дали нау­чное описание детского фольклора и определили академические принципы работы. Во второй половине XX века В.П.Аникин, М.Н.Мельников, С.М.Лойтер и другие дополнили имеющиеся данные и систематизировали их; они утвердили курс детского фольклора в программе подготовки педагогов. В начале 1980-х го­дов О.Н.Гречина и М.В.Осорина обратили внимание научного сообщества на современный фольклор детей.

Представление о связи детского фольклора и детской литерату­ры сложилось на рубеже XIX—XX веков, а в 1930-х годах оно было обосновано методистом-филологом М.А.Рыбниковой и фольклористом-литературоведом М. К. Азадовским. Эти ученые раз­работали один из ведущих методов исследования детской литера­туры — с позиций народного искусства, тем самым способствуя сохранению ценнейшей части дореволюционного наследия в по­стреволюционных условиях развития культуры и реформы школь­ного образования. Собирали, переводили, изучали фольклор и писатели. В итоге дети получили богатейший свод фольклора раз­ных народов в лучших обработках, а также большую библиотеку фольклоризированной литературы.

Исследователи второй половины XX века В. Д. Разова, Е. М. Не­елов, а также ученые рубежа XX —XXI веков В.В.Головин, О. Ю.Трыкова развивают комплексный подход к фольклору и дет­ской литературе: они рассматривают не только связи между ними, но и связь старинных форм с современными произведениями, бытующими в детской среде, а также с культурой и литературой современности.

Научный интерес к детской литературе впервые обозначился в 1820— 1830-х годах. Он рождался из потребностей воспитателей и книгопродавцев. Каталоги книг вначале составлялись издателями, они классифицировали читателей по сословиям и возрастам. Из­датели и книгопродавцы XVIII—XIX веков часто объединяли книги для детей и книги для народа.

Начиная с того же времени, шло накопление каталого-биб-лиографических данных и образование специального раздела кри­тики, в котором главной проблемой долго оставалось выявление специфики этой литературы. В.Г.Белинский, первый теоретик и критик детской литературы, решал вопрос об отношении ее к национальной культуре и современному сознанию, идеалом ко­торого был для него здравый народный ум в союзе с «полезным» воображением.

На литературно-издательский процесс оказывали влияние пе­дагоги второй половины XIX века — П.Ф.Каптерев, М.В.Собо­лев и др. На основе воспитательно-образовательного опыта они вычленили собственно детские произведения из массы так назы­ваемой «народной» литературы, выдвинули принцип воспитатель­ной ценности произведения, которому подчинили принцип ху­дожественности.

Время от времени вспыхивали «бунты» против диктата педаго­гов в детской литературе и критике. Так, в 1912 году Л. Г. Оршан­ский, методист и психолог, заявил, что «педагоги... были всегда помехой для свободного развития детской литературы», и проти­вопоставил педагогической критике детской книги критику с по­зиций «чистого искусства»: детская книга «перестает быть учеб­ным пособием педагога, законоучителя, средством политической и моральной дрессировки...». До сих пор два направления критики и науки — педагогическое и эстетическое — остаются в противо­борстве. Последний «бунт» был выражен в статьях современного литературоведа М.О. Чудаковой: она выступила против «детского литературоведения», страдающего мелкостью идей, и призвала заняться фундаментальными филологическими исследованиями.

Оба направления исследований и критики дали в настоящее время свои результаты. Педагогическое направление развивается с опорой на разработки по детской психологии (например, рабо­ты И. П. Мотяшова, Л. В.Долженко) и на методику преподавания литературы (А. В.Дановский). Эстетическое, хотя и отстает пока от первого, имеет значительные перспективы, открытые на со­временном уровне языкознанием, литературоведением, культу­рологией и социологией (работы М.С.Петровского, В.И.Глоце-ра, Е.О.Путиловой). Главное отличие эстетического подхода — в отборе материала для исследования: берутся не только ценные с воспитательной точки зрения произведения, но и не признанные таковыми, не только шедевры, но и явления с «обочины» ис­кусства. Эстетический подход к предмету дает фундаментальные знания, а педагогический — позволяет использовать ресурсы ми­ровой детской библиотеки в образовании и воспитании. На стыке двух направлений развивается научная деятельность Э.И.Ивано­вой — исследователя и переводчика.

Первые поколения рецензентов брали на себя общие задачи; элементы критики, теории и истории детской литературы в их работах не расчленялись. В.Г.Белинский, Н.Г.Чернышевский, Н.А. Добролюбов, И.А. Гончаров, М. Е. Салтыков-Щедрин, Д. И. Пи­сарев обращались к детским новинкам, редко интересуясь книга­ми прошлого. Они не выстраивали преемственных связей между литературными явлениями, поэтому детская литература не имела отдельной истории и прочного статуса в искусстве.

Вопрос о специфике этой литературы первым перешел из об­ласти критики в область науки, хотя до сих пор остается дискус­сионным. Дискуссия обусловлена двумя полюсами, обозначивши­мися в XIX веке: В. Г. Белинский настаивал на том, что детским писателем «надобно родиться», Д. И. Писарев категорически от­рицал специфику творчества для детей. От решения вопроса зави­село быть или не быть самостоятельной критике и исследованиям детской литературы. Дискуссии вели к осознанию потребности в объективных исследованиях.

В XIX веке издания для детей и народа собирались в библиоте­ках при учебных заведениях. Учителя изучали особо важные для их работы просветительско-воспитательные аспекты детской книж­ности. При этом художественная критика была уделом литерато­ров, представлявших «взрослую» литературу. Детские писатели заговорили в полный голос в XX веке. В целом педагогическая критика детской литературы преобладала над критикой эстети­ческой. На рубеже XX—XXI веков положение меняется: ныне дис­куссии чаще разворачиваются в книговедческой печати, нежели на страницах педагогических журналов.

После отмены крепостного права, по мере распространения воскресных и земских школ и подъема народнического движения, интерес к народному и детскому чтению резко возрос. Земские учи­теля, которые сменили малограмотных крепостных, отставных сол­дат и дьячков, были воспитаны в традициях книжного образования. Они остро нуждались в современных изданиях, подходящих для учеников из низших сословий, и начали собирать школьные биб­лиотеки. Земские интеллигенты исповедовали идеалы народниче­ства и от литературы ожидали прежде всего их выражения, поэто­му поддержали литературу собственного идеологического направ­ления. Они распределяли произведения по оценочным ярусам — классика, новые достижения и низкосортная литература, руковод­ствуясь своими предпочтениями.

Большой вклад в науку о детской литературе внес педагог Фе­ликс Густавович Толль (1823—1867), составивший книгу «Наша детская литература. Опыт библиографии современной отечествен­ной детской литературы, преимущественно в воспитательном от­ношении» (1862). Он оценивал детские книжки с позиций пози­тивизма, еще не зараженного материализмом и атеизмом. Одна из целей его работы состояла в том, чтобы «указать детским писате­лям поприща, которые требуют их сил, в противоположность тем, на которые они вотще тратят свою деятельность». Тщетность за­ключалась в изображении писателями исключительно детского мира.

Благодаря Толлю наука и критика начали заметно влиять на литературный процесс. К изучению и пропаганде литературы для детей подключились писатели: прозаик В. М.Гаршин и педагог А. Я. Герд подготовили три «Обзора детской литературы», вышед­ших в 1880-х годах. Отличием этих изданий была переориентация детского чтения на идеи дарвинизма. Особое значение имели три выпуска указателя книг и статей «Что читать народу» (1884, 1889, 1906). Их подготовили учительницы женской воскресной школы в Харькове по инициативе и при активном участии Христины Да­ниловны Алчевской (1841 — 1920), активистки женского образо­вания. Здесь впервые были опубликованы отзывы учеников раз­ных возрастов о прочитанном. Многих писателей весьма заинтере­совали материалы указателя; впервые мнение малограмотных чи­тателей, в том числе детей и подростков, влияло на их позицию. По указателю Алчевской формировались библиотеки многих школ, и сегодня по нему можно представить круг чтения учеников, встре­тивших XX век.

К 1904 году список указателей книг для детского чтения и ру­ководств по составлению школьных библиотек превышал три де­сятка. Используя эти данные, методист-филолог Николай Влади­мирович Чехов (1871 —1947) уверенно отделял детскую литерату­ру не только от общей, но и от народной литературы, избрав критерием степень «научной подготовки» читателя.

В серии указателей 1910-х годов «Что читать» библиограф И. В. Владиславлев впервые обратился к детям: он давал советы, как вести записи о книгах. Дети включались в процесс профессио­нального формирования круга детского чтения и критического осмысления литературы.

В 1860—1890-х годах распространением народной и детской книги занялись Петербургский и Московский комитеты грамотно­сти. Проводились литературные конкурсы, создавались рекомен­дательная библиография и обзоры народно-учебной и детской литературы, массовыми тиражами выпускались книги и бесплат­но рассылались по школам. Московский комитет особенно тесно сотрудничал с издателем И.Д.Сытиным. В Петербурге и земствах создавались педагогические музеи: здесь собирались учебные, на­глядные и методические пособия, игрушки, народные и детские книги. Работа этих центров послужила образцом для московского Музея детской книги, организованного в 1934 году Яковом Петро­вичем Мексиным (1886—1943, репрессирован).

В 1949 году началась работа в Московском Доме детской книги: здесь заседал Международный совет по детской книге, велась об­ширная переписка с писателями и специалистами в стране и за рубежом, собиралась уникальная библиотека (в том числе детских писем), составлялись подробные каталоги, рекомендации и обзо­ры, проходили встречи с писателями и художниками, устраива­лись выставки, конкурсы... Дома детской книги открылись в Ле­нинграде, Киеве, Тбилиси, а также в Софии. В постсоветских ус­ловиях один за другим они закрывались, последним завершил основную деятельность Московский Дом — летом 2002 года.

В целом история русской детской литературы и ее научного освещения, начиная с 1870-х годов, довольно точно повторяет изломанную линию политической истории. Вопросы детской ли­тературы нередко ставились с партийных позиций.

В пору подготовки революции лагерю «левых» специалистов противостояли «правые» силы. В 1897 году писатель-народник А. В. Круглов в очерке «Литература маленького народа» выступил против тех, кто дает в руки 15-летнему юноше «Что делать?» Чер­нышевского. Он поставил вопрос о сущности понятия «детская литература». С его точки зрения, детскую литературу отличают «на­чало хорошей нравственности» и уроки трудолюбия; традициона­листскую этику он противопоставил этике политического ради­кализма. Монархисты разоблачали «вред», наносимый юному по­колению чтением Карамзина, Жуковского, Льва Толстого, Не­красова. Государственному Совету было предложено изъять «вред­ные» хрестоматии, пропитанные революционным духом, из школь­ного обращения. С. Володимеров в книге «Школьная подготовка второй русской революции» (1913) писал: «...все, доступное по цене и рекомендованное гг. Владиславлевым и Рубакиным, со­ставляет в совокупности строго очерченный круг чтения, откры­то рассчитанный на воспитание будущих бомбометателей, не ви­дящих вокруг, сквозь мутно красные очки, надетые на них этим кругом чтения, быть может, всю жизнь, ничего, кроме "мести и печали", кроме "нужды и горя", кроме героизма "каторги"». В острой борьбе «левая» педагогическая общественность опреде­лила преобладающее развитие революционно-политических тен­денций в детской литературе и ее научно-критической оценке.

¹¹ Виднейшие организаторы и исследователи детского чтения были людьми партийными. А.М.Калмыкова, член кружка X.Д.Алчевской, свою деятельность по пропаганде, критике и распространению народной и детской книги связала с делом большевиков. А.К.Покровская, организатор детских библиотек в России, критик и исследователь детской литературы, имела социал-демократические убеж­дения. Н.В.Чехов, заведовавший отделом народной и детской книги в сытин­ском издательстве, основоположник фундаментальных исследований детской ли­тературы, поддерживал партию трудовиков. Библиограф И. В. Владиславлев был марксистом-народником.

Вместе с тем работа издателей, педагогов, библиотекарей, крити­ков способствовала установлению критериев и вычленению корпуса «классических» произведений (с учетом «левой» тенденции), кото­рые уже можно было рассматривать диахронически как историю.

Один из первых ретроспективных взглядов на детскую литерату­ру — «Очерки истории детской литературы» (1878) П.В.Засодим-ского, писателя-народника, автора детских сказок, рассказов и вос­поминаний о детстве. Оппозицию ему в конце 1870-х годов соста­вил критик, публицист из революционного лагеря Н. В. Шелгунов. Он доказывал единство подъемов детской литературы с подъема­ми общественного движения, полемизировал с педагогом и писа­телем В. П. Острогорским, умеренным либералом. Поражение в пер­спективе революций либералов и народников давало повод «ле­вым» рассматривать историю детской литературы в контексте исто­рии освободительного движения. Шелгуновский «историзм» про­тиворечил научным принципам и служил политике.

В первых российских учебниках детской литературы Н. В. Чехо­ва (1909) и В. П. Родникова (1915) был заявлен подход, развивав­ший позицию Засодимского, Круглова, Острогорского, а также учения Толстого и Ушинского. Однако эти малополитизирован-ные трактовки ушли в резерв науки вплоть до последних десяти­летий XX века. В первых советских учебниках и пособиях (А. П. Ба­бушкина, 1948; Л.Ф.Кон, 1960) история детской литературы из­лагалась по шелгуновской теории, подкрепленной ленинской пе­риодизацией русской истории. В учебниках 1970— 1980-х годов идея освободительного движения ослаблена (например, в учебнике под редакцией Е.Е.Зубаревой), а в учебнике под редакцией А.В. Тер-новского она является скорее данью официозу. Ф.И.Сетин, с 1960-х годов изучавший древнюю историю детской литературы, значительно отошел от официальной доктрины в своем учебнике 1990 года. Ныне идея культуры, развивающейся от «варварства к апофеозу», потеряла актуальность. Реальная история детской ли­тературы полна не только примерами положительной эволюции, но и примеров регресса, упадка, забвения ее достижений и целых пластов. Светел мир детских книг, но история их зачастую драма­тична.

В 1900-х годах обозначился очередной этап исследований — вы­членение и изучение собственно детской художественной литературы «в ее историческом развитии и современном состоянии — с одной стороны, как отрасли общей литературы, с нею тесно связанной, с другой — как известного орудия педагогического воздействия». Так сформулировал свои задачи Н. В. Чехов. Он рассматривал лите­ратуру как вид искусства, а не как книжную продукцию, полагая, что с рекомендациями по чтению успешно справляются другие спе­циалисты. К работе над историческим сводом детской литературы он привлек А.К. Покровскую, Р. В.Длугач, Е.А.Бекетову, М.А.Бе­

кетову, Т.А.Григорьеву, В.Т.Козелло, В.Н.Недзвецкую, Ю.В.Фо­мину, Л.А.Чупырину, В.М.Сергиеву и др.

В пору революций изучение детской литературы перешло из разряда общественных инициатив в разряд государственных задач. При этом возникли новые разногласия. Политической и педагоги­ческой критике была противопоставлена позиция сторонников «новой» детской литературы, выдвигавших идеи национальной самобытности и свободного развития искусства, которые были соотнесены с идеями строительства нового государства.

Курс детской литературы стал частью профессионального педаго­гического образования в середине 1910-х годов. В программе, разрабо­танной Н. В. Чеховым для Московских женских педагогических кур­сов, заявлено: «Значение детской литературы для народных учителей и учительниц. Определение детской литературы и ее отношение к общей литературе». Отдельно обозначено «Участие детей в детской литературе» — это был новаторский аспект в разработке теории.

В 1910-х годах выходили первые в России специализированные журналы: в Петербурге — «Что и как читать детям», в Москве — «Новости детской литературы», в которых проблемы чтения неред­ко включались в сферу эстетических оценок. С конца 1930-х годов (с перерывом на 1940—1950-е годы) выходит журнал «Детская литература», в котором освещение современного литературного процесса сочетается с изучением теории и истории. В 1960-х годах начался новый подъем всеобщего внимания к детской литературе и возобновились исследования.

В начале XX века в России развертывались библиотечные сети широкого демократического охвата и формировалась теоретико-методическая база библиотечного дела. Одним из моментов этого движения было создание детских публичных библиотек. В 1911 году открылось детское отделение Городской бесплатной библиотеки-читальни им. А. С. Грибоедова в Москве. В детских библиотеках ра­ботали уникальные специалисты. Они развивали зарубежный опыт: немецкие библиотеки служили образцами организации, а от аме­риканских коллег была перенята методика рассказывания. Эта ме­тодика требовала знания психологии детского чтения, которая только разрабатывалась. К нашему времени, почти за сто лет, на­работан огромный материал по психологии, методике и социоло­гии детского чтения.

В 1920 году в Москве открылся Институт по детскому чтению под руководством Анны Константиновны Покровской (1878 — 1972), ученицы профессора Н.В.Чехова. Впервые пропагандой и изучением детского чтения стало заниматься специальное госу­дарственное учреждение. В первый же год работы одиннадцать со­трудников собрали для библиотеки Института десять тысяч рус­ских и иностранных, старинных и современных книг. Много сил уделялось организации детского чтения в стране с малограмот­

ным населением. Работали литературно-издательская комиссия, различные курсы и семинарий для специалистов, была и научная программа. Однако в 1923 году Институт детского чтения был ре­организован в отдел Института методов внешкольной работы (ИМВР), а в 1930 году закрыт, лишившись поддержки, которую ранее оказывали ему А.В.Луначарский и Н.К.Крупская. Разгром института привел к долгой стагнации дела, забвению и даже ут­рате многих его результатов.

И все-таки в концу 1920-х годов увидели свет два выпуска «Ма­териалов по истории русской детской литературы» (1927, 1929), книги А. К. Покровской «Основные течения в современной детской литературе» (1927), О.И.Капицы «Детский фольклор» (1928), П. А. Рубцовой «Что читают дети» (1928), З.И;Лилиной «Детская художественная литература после Октябрьской революции» (1929), научно-критические статьи в периодике — все это на фоне разго­ревшейся дискуссии о детской литературе. В 1931 году вышел сбор­ник статей «Детская литература» с предисловием А.В.Луначарско­го, в котором были намечены ближайшие задачи. Главная из них — «создание систематической книги, которую можно было бы на­звать "теория и практика детской литературы"». Однако политиче­ские события предрешили свертывание начатой огромной работы.

Старшее поколение исследователей — Н.В.Чехов, А.М.Калмы­кова, О.И.Капица, М.А.Рыбникова и др. — успели подготовить смену: в 1830 году была открыта первая в стране кафедра детской литературы в Московском библиотечном институте, ее возглавила А. П. Бабушкина — автор первого советского учебника; в 1946 году такая кафедра открылась в Ленинградском библиотечном институ­те — под руководством Е. П. Приваловой. Специалисты собирались и в ленинградском Институте имени А. И. Герцена, в московском Отделе детского чтения ИМВР. Они проводили анкетирование чи­тателей, перечитывали мемуары известных людей, вели наблюде­ния над детской драматизацией прослушанного произведения, ана­лизировали студенческие сочинения о самых сильных впечатлени­ях от книги в детстве — все это ради точных сведений, которые могли пригодиться в планировании развития детской литературы.

В 1920-х годах обрела устойчивость классификация детской книжной продукции. В соподчинении у книжной классификации оказалась классификация литературных жанров. Это обстоятель­ство внесло немало сложностей в изучение поэтики и теории дет­ской литературы, поэтому современные ученые много занимают­ся именно жанровой системой детской литературы (например, Л. В. Овчинникова, Н. Е. Кутейникова).

Особую роль сыграли редакторы издательств (Т. Г. Габбе, А. Ивич, Н.Я.Мандельштам, С.Я.Маршак, Л.К.Чуковская, И.И.Халтурин и др.): они сочетали свою работу с литературной критикой и вы­работкой теоретических основ «детского» литературоведения.

«Сталинская» концепция детской литературы, в которой не ос­тавалось места для свободных интересов ребенка, не связанных с дидактическими задачами, противоречила научным данным того времени. А. К. Покровская понимала развитие детской литературы как прогрессивное движение от узкодидактических книг к книж­ности «более или менее независимой от воспитательно-учебных целей». С точки зрения ее и других учеников Н.В.Чехова, проис­ходящее усиление дидактизма было регрессом, возвращением к XVIII столетию. Эти противоречия в принципе закономерны: не­совпадение между локально-временными воспитательными целя­ми и логикой развития было и остается причиной общеистори­ческой драмы детской литературы.

Первые советские исследователи детского чтения, как прави­ло, сохраняли со времен юности народно-демократические идеа­лы, поэтому в годы «великого перелома» и сталинского террора не зависимые от политического контроля научные работы в обла­сти детской литературы сошли на нет, энтузиазм специалистов был окончательно подорван.

Сохранилось единственное направление работы, заданное пер­выми поколениями специалистов, — составление библиографиче­ских справочников. В 1933 и 1941 годах вышли два тома библиогра­фического указателя «Детская литература» Ивана Ивановича Стар-цева (1896—1967). Книги и статьи по истории, теории и критике детской литературы, написанные в 1960— 1970-х годах, перечисле­ны в книге «Вопросы детской литературы и детского чтения», со­ставленной библиографами З.С.Живовой и Н.Б. Медведевой. Ныне Российская государственная детская библиотека продолжает библио­графический свод, начатый в 1970-х годах В. П. Завьяловой, Т. Б. Ка­минской, В.И.Латышевой и доведенный до 1989 года. Далее спи­ски книг и статей печатались в журнале «Детская литература».

Ход изучения детской литературы замедляло то обстоятельство, что понятие «история детства» оформилось в науке намного позднее, чем понятие «история детской литературы». Историю детства и се­мьи замещала история воспитания и обучения (например, труды Л. И. Модзалевского конца XIX века). История детства как отдельная отрасль знания обозначилась в 1960 году в работе французского ис­следователя Ф. Арьеса, который утверждал: до Нового времени дет­ство не воспринималось как уникальный этап психоэмоционально­го развития человека, а современный семейный уклад и высокий социальный статус ребенка сложились недавно. Его периодизация истории детства совпадала с имевшимися историями детской лите­ратуры, которые охватывали именно Новое время. Детальные иссле­дования подвергли сомнению периодизацию Арьеса, что ничуть не умаляет его роли как первопроходца огромной научной темы.

Первые специалисты связывали существование детской лите­ратуры, с одной стороны, с движением педагогических идей, а с

другой — с «общими» литературными направлениями, подчерки­вая приоритетность первой зависимости и вторичность другой, что приводило к выводу об отставании детской литературы от общей. Работы современных ученых показывают, что мощный фак­тор развития детской литературы — ее собственные традиции и бытующее в культуре представление о том, что такое детская книга.

Государственное издательство детской литературы («Детгиз», или «Детская литература») выпускало в 1950—1980-х годах еже­годники «Вопросы детской литературы», «О литературе для де­тей», «Детская литература», сборники научно-критических ста­тей и материалов совещаний и конференций, специализирован­ные указатели (например, по исторической или научно-познава­тельной литературе). Здесь выходила серия «Жизнь и творчество», посвященная виднейшим советским писателям — Гайдару, Биан-ки, Ильину, Житкову, Маршаку, Носову, Барто и др., а также был опубликован первый в стране словарь «Советские детские писатели» (1961), подготовленный в Доме детской книги. Моно­графии ученых и критиков тоже появлялись в 1960— 1980-х годах в ведущем детском издательстве страны: Л.Ф. Кон, И. П.Лупа-нова, Е.Е.Зубарева, Т.Д.Полозова, А.Н.Акимова, В.М.Акимов, В.П.Александров, В.В.Бавина, С.А.Баруздин, Б. А. Бегак, И.П.Мотяшов, С. И.Сивоконь, В.А. Приходько, В.Л. Разумневич, С.Б.Рассадин, Б.Е.Галанов, Н.И.Павлова, С.А.Николаева, А.Ивич, И.В.Воронов и др. С начала 1990-х годов поддержка из­дательством критики и исследований прекратилась.

К старым центрам изучения детского фольклора и детской ли­тературы — Петербургу, Москве, Киеву — добавился Петрозаводск. С 1976 года Петрозаводский государственный университет имени О.В.Куусинена выпускает сборник «Проблемы детской литерату­ры». Подобный сборник под разными названиями с 1992 года вы­ходит в Московском педагогическом государственном университе­те (ранее МГПИ имени В.И.Ленина). Научные центры складыва­ются в Арзамасе, Волгограде, Екатеринбурге, Казани, Ульяновске и других городах, где развивается вузовская наука. Еще один нау­чный центр сложился в Российской государственной библиотеке, в советский период там был открыт отдел детского чтения.

На рубеже XX—XXI веков возобновилась работа по составле­нию словарей детских писателей. Выходят издания словарного типа: «Русские детские писатели XX века», «Сто детских писателей», «Мир петербургской детской книги». Начинается осмысление дет­ской литературы в свете культурологии (в работах Б. М. Бим-Бада, А. М. Губергриц, О. Е. Кошелевой).

В 1960— 1980-х годах развернулось изучение литератур народов СССР — белорусской, украинской, якутской, эстонской и др. Ныне возрождается интерес к литературам народов Российской Феде­рации, существующим на родных языках и в переводах.