Данилевский И.Н. - Древняя Русь глазами современников и потомков. Литература по гуманитарными социальным дисциплинам для высшей школы и средних специальных учебных заведений готовится и издается при содействии Института Открытое общество Фонд
 Скачать 3.61 Mb.
|
|
« íàðî- ÷èòûå ìóæè, èæå áÿõó èññåêëè âàðÿãû » князя, получил известие о том, что власть в Киеве захватил Святополк Окаянный. Нет достаточных оснований говорить о том, что в данном случае новгородское вече по своему характеру ничем не отличалось ни от народных собраний предшествующей поры, ни от последующих вечевых сходок. Однако еще меньше поводов утверждать, что в XI в. вечевая деятельность на время прекратилась. Во всяком случае можно сослаться на аргументацию И.Я. Фроянова, который пришел к выводу Как показывают факты, веча собираются ив, ив, ив вв.» 30 Приведу еще один пример. О вече как действующем органе городской власти прямо говорится в Повести и под 6576 (1068) г 90 Под следующим годом находим новое упоминание о киевском вече В последний раз Повесть временных лет рассказывает о вече под 6605 (1097) г, когда в бою за Владимир Южный был тяжело ранен князь Мстислав Святополчич, скончавшийся в туже ночь Как видим, никаких оснований для того, чтобы считать вече молчащим в XI в, у нас нет. Так что прав был М.Б. Свердлов, когда писал, что вопрос о власти в Киевской Руси оказался неразрывно связанным с определением судеб племенного собрания веча, высшего органа племенного народного самоуправления и суда» 34 Другой вопрос кто мог участвовать в вече, и оставалось ли оно на 91 всем протяжении своего существования высшим органом народного самоуправления и суда Социальный состав веча вызывает у исследователей, пожалуй, наибольшие расхождения и разногласия. СВ. Юшков считал, что «веча были массовыми собраниями руководящих элементов города и земли по наиболее важным вопросам. Близкого мнения придерживается и И.Я. Фроянов. Он пишет Обращает внимание демократический характер вечевых совещаний в Киевской Руси. Вече — это народное собрание, являвшееся составной частью социально-политического механизма древнерусского общества. Подобно тому как в далекие времена народные собрания не обходились без племенной знати, таки в Киевской Руси непременными их участниками были высшие лица князья, церковные иерархи, бояре, богатые купцы. Нередко они руководили вечевыми собраниями. Но руководить и господствовать — вовсе не одно и тоже. Поэтому наличие лидеров-руководителей (заметим, кстати, что без них не в состоянии функционировать любое общество, даже самое примитивное) на вечевых сходах нельзя расценивать в качестве признака, указывающего на отсутствие свободного волеизъявления "вечников". Древнерусская знать не обладала необходимыми средствами для подчинения веча. Саботировать его решения она тоже была не в силах» 35 Интересно отметить, что последнее замечание есть логическое следствие из презумпции широкого состава городского веча: рассмотренные нами вечевые сходы суть народные собрания в буквальном смысле слова. Состав вечевых собраний социально неоднороден здесь встречаются как простые люди, таки "лучшие, те. знатные, Нет досаднее заблуждения, чем то, согласно которому народна вече являлся чем-то вроде послушной овечки в руках знати. Напротив, глас народный на вече звучал мощно и властно, вынуждая нередко к уступкам князей и прочих именитых "мужей"» 36 К тому же И.Я. Фроянов подчеркивает, что в вечевых собраниях принимали участие не только горожане, но и сельские жители. Довольно любопытным аргументом в пользу этого тезиса выступает уже приводившийся текст Лаврентьевской летописи о совместном вече Ростова, Суздаля и Владимира, на котором решался вопрос о преемнике Андрея Боголюбского на великокняжеском престоле. В частности, обращается внимание на выражение « è â ñ ÿ â ë à ñ ò è ÿ ê î æ í à ä ó ì ó , í à â å ÷ à ñ õ î ä ÿ ò ñ ÿ ». По мнению И.Я. Фроянова, речь здесь идет о представителях всей волости. Такая интерпретация текста подтверждается тем, что в Московском летописном своде конца XV в. интересующий нас текст выгладит несколько иначе, а именно 92 По мнению И.Я. Фроянова, выделенные мною слова значат представители всей волости. Конечно, это может быть итак, однако само слово « îáëàñòü », помимо рассматриваемого И.Я. Фрояновым значения население какого-либо владения, имело в древнерусском, языке и иной смысл власть, господство (ср.: обладать. К тому же в летописи речь идет о его, те. Андрея, области. В связи с этим возникает вопрос почему данный текст нельзя понимать как все представители княжеских властных органов Такое прочтение существенно изменяет понимание того, кто собрался на вече во Владимире. Правда, И.Я. Фроянов ссылается на мнение НА. Рожкова о том, что в вечевых собраниях могли принимать участие и сельские жители, Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что у НА. Рож- кова речь шла не столько о реальном участии свободных селян, сколько о потенциальной, но чаще всего нереализуемой возможности такого участия Крестьянское население практически было мало заинтересовано в сохранении веча, потому что лишено было большею частью фактической возможности посещать вечевые сходки» 38 Так что даже если предполагать возможность участия сельских жителей в вечевых собраниях, придется признать, что реально вече все- таки было городским институтом власти. Тем более что, как совершенно справедливо подчеркнул Н.А.Рожков, одно дело присутствие на вече, другое право решающего на нем голоса В отличие от приведенных и близких к ним точек зрения, П. П. Толочко, изучавший древний Киев, полагал, что институт веча никогда не был органом народовластия, широкого участия демократических низов в государственном управлении. К нему присоединяется В.Л. Янин — лучший знаток древнего Новгорода. Общегородское вече Новгорода Великого, считает он искусственное образованы, возникшее на основе кончанского представительства, в котором в ранний период его существования принимали участие 300-400 владельцев городских усадеб. Вече тогда объединяло лишь крупнейших феодалов и не было народным собранием, а собранием класса, стоящего у власти. В дальнейшем, с образованием пяти концов число вечников могло возрасти до 500». К такой точке зрения был близок и М.Х. Алешковский, полагавший, впрочем, что св. новгородское вече пополнилось небольшой группой наиболее богатых купцов. Развернутую характеристику аристократического веча дал М.Б. Свердлов: На основании известий о вече в древнерусских источниках и сравнительно-исторических материалов можно сделать вывод о прекращении практики вечевых собраний в X-XI вв. при решении государственных политических и судебных вопросов, а также об отсутствии областных органов народного самоуправления в условиях создания княжеского административно-судебного аппарата, Вероятно, народные собрания как форма общинного самоуправления продолжали сохраняться в кончанских вече крупных городов и общинных сходках сельской верви, косвенными свидетельствами чего являются признание верви как юридического лица в отношениях с княжеской властью ив тоже время осуществление ею функций самоуправления и суда по отношению к своим членам. Таким образом, источники позволяют установить различные судьбы народных собраний в Древней Руси местные собрания, сельские и, возможно, кончанские (в развивающихся крупных городах, трансформировались в феодальный институт местного самоуправления, племенное вече — верховный орган самоуправления и суда свободных членов племени — с образованием государства исчезло, а в наиболее крупных территориальных центрах — городах правда, не во всех русских землях) вече как форма политической активности городского населения появилось в ХП-ХII вв. вследствие растущей социально-политической самостоятельности городов. "Возрождение" термина "вече" объясняется сохранением его в практике древнерусской жизни с большим числом значений. Если наше мнение верно, то можно сделать следующий вывод в Х вв. простое свободное население было лишено права участвовать в политическом управлении государством политический институт, посредством которого такое участие осуществлялось племенные народные собрания, или вече, исчез. Это означало, что вопрос о власти в Древнерусском государстве был однозначно решен в пользу господствующего класса. Функции племенного веча были заменены высшими прерогативами князя главы государства и иерархии господствующего класса, а совет старейшин племени сменила старшая дружина и высшая часть административного государственного аппарата» 39 Как видим, последняя точка зрения весьма близка к уже приводившимся взглядам Б.Д. Грекова. Она, в частности, категорически разделяет древнейшее вече, бывшее органом «народоправства», и позднейшие вечевые собрания — искусственные образования, связанные только с правящими сословиями. Кстати, практически 94 совсем не изучен вопрос о роли представителей церкви в вечевых собраниях. Дискуссии о вече продолжаются, и ставить в них точку покарано. Нетрудно убедиться, что за вопросом о социальном составе веча на самом деле стоит еще более серьезная проблема, которую можно сформулировать приблизительно так кто, какие реальные общественные силы противостоят князю и дружине Были ли это все горожане, подобно тому, как это было в западноевропейских ремесленных и торговых центрах Либо это городской патрициат, боярская верхушка городов, но тогда кто такие эти самые городские — невоенные бояре — Крупные торговцы, ставшие землевладельцами, подобно тому, как это было в Новгороде Великом и Пскове Либо это некие представители городских властей, собственно аппарат городского самоуправления (возможно, во многом загадочные « ñòàðöû ãðàäñêèå » или « íàðî÷èòûå ìóæè », либо еще более загадочная « ñòàðàÿ ÷àäü »)? Все эти вопросы пока остаются без ответа, а причина кроется в том, что многие из упомянутых социальных категорий просто плохо изучены в отечественной историографии. Исследователи склонны чаще вкладывать в тот или иной термин источника свое содержание, близкое по каким-то причинам самому историку, либо необходимое для доказательства его собственных концептуальных построений, К тому же методы извлечения и обработки источниковой информации пока далеки от совершенства. Остается лишь констатировать, что впереди большая работа по изучению социальной стратификации древнерусского общества, требующая разработки более изощренных методик добывания и обработки исторической информации из дошедших до нашего времени исторических источников. Все перечисленные проблемы заставляют нас в дальнейшем часто отказываться от детализации третьей власти в Древней Руси. Условимся, что, говоря о ней, мы будем употреблять почти нейтральное в социальном плане слово город. К сожалению, в большинстве случаев конкретизация этого расплывчатого понятия невозможна, Порядок проведения веча. В обыденном мышлении вечевые собрания часто представляются как своеобразные полуанархические митинги, на которых решение определяется силой крика участвующих. На самом деле, как показывают источники, вече, видимо, имело достаточно четкую организацию. Это — хорошо срежиссированный и поставленный спектакль. Так, по свидетельству Лаврентьевской летописи, на вече 1147 г 95 Приблизительно также описано это вече ив Ипатьевской летописи. Разница лишь в том, что вместо слово множестве киян, рассевшихся у храма Софии, здесь читаем Кстати, по мнению И.Я. Фроянова, это — один из самых ярких примеров, иллюстрирующих народный склад древнерусского веча» 42 Главное, однако, заключается в том, что рассказ летописца о вече 1147 г, у св. Софии воспроизводит порядок ведения вечевых собраний. Как пишет И.Я. Фроянов, перед нами отнюдь не хаотическая толпа, кричащая на разный лада вполне упорядоченное совещание, проходящее с соблюдением правил, выработанных вечевой практикой. Сошедшиеся к Софии киевляне рассаживаются, степенно ожидая начала веча. Заседанием" руководит князь, митрополит и тысяцкий. Послы, как по этикету, приветствуют по очереди митрополита, тысяцкого, "киян". И только потом киевляне говорят им "Молвита, с чим князь прислал. Все эти штрихи убеждают в наличии на Руси XII в. более или менее сложившихся приемов ведения веча, МН. Тихомиров счел вполне вероятным существование уже в ту пору протокольных записей вечевых решений» 43 Довольно любопытной деталью оказывается то, что на вече участники сидели. Многие исследователи полагают в связи с этим, что на вечевой площади должны были стоять скамьи. Как ни странно, эта деталь возвращает нас к вопросу о числе вечников. Точно установив место, где в Новгороде Великом происходили вечевые собрания, В.Л. Янин провел, так сказать, следственный эксперимент на вечевую площадь были выставлены скамьи, на которые сели участники Новгородской археологической экспедиции и студенты местных вузов. Оказалось, что при таких условиях на площади могло разместиться не более 300-400 человек, что косвенно подтверждало упоминания Кильбургера, будто Новгородом управляют 300 золотых поясов. По мнению В.Л. Янина, 300 боярским семьям могли принадлежать практически все крупные усадьбы, размещавшиеся в городской черте при расчете, что каждая усадьба в среднем занимала 2000 м. 96 Одним из немногих специалистов, выступивших против такой точки зрения, является В.Ф.Андреев. Он полагает, что средняя площадь новгородских усадеб была раза в 4 меньше (около 500-600 м, что, по его мысли, должно резко увеличить число горожан, присутствовавших на вече. Но самое главное, В.Ф. Андреев считает, что единственным летописным текстом, подтверждающим сидение вечни- ков (во всяком случаев Новгороде, является статья Новгородской первой летописи под 6867 (1359 / 1360) г В данном контексте не вполне ясно, однако, какое именно действие скрывается за глаголом « ïîäñåñòè »; ведь в древнерусском языке оно могло обозначать не только сесть рядом, но и напасть, насесть (ср. современное подсидеть. Как видим, в рассуждениях В.Ф. Андреева есть определенная логика. Однако более основательной сегодня представляется все-таки точка зрения В.Л. Янина. А это в свою очередь влечет за собой и косвенное признание преимущества точки зрения этого исследователя относительно социального состава веча. Компетенция веча. Приведенный материал источников позволяет сделать некоторые наблюдения и насчет того круга вопросов, которые могли решаться на вече. Он оказывается довольно широким. Прежде всего это вопросы войны и мира, судьбы княжеского стола и княжеской администрации. Кроме того, на вече рассматривались проблемы, связанные с денежными сборами среди горожан, распоряжением городскими финансами и земельными ресурсами. О последнем, в частности, говорит новгородская грамота середины XII в Согласно довольно логичному выводу И.Я. Фроянова, испросить" пожалование монастырю "у Новагорода" Изяслав мог только на вече» 46 Как мы увидим в дальнейшем, круг вопросов, решавшихся на вече, практически совладал со сферой тех проблем, которые князь обсуждал со своей дружиной. Следовательно, все они — князь, дружина и вече — могли совместно (или напротив, порознь и совершенно по-разному) решать одни и те же задачи. При этом, несомненно, должны были рано или поздно возникать конфликты. Как показывают приведенные примеры, князь далеко не всегда мог действовать по своему усмотрению. Часто ему приходилось сталкиваться не только со своим ближайшем окружением, но и с горожанами (независимо оттого, сколь широкие городские слои имеются ввиду в данном случае. Поэтому выводы И.Я. Фроянова, быть может, и выглядят несколько категоричными, но доля истины в них есть. Он пишет Летописные данные, относящиеся кв, рисуют вече как верховный демократический орган власти, развивавшийся наряду с княжеской властью. Оно ведало вопросами войны и мира, санкционировало сборы средств для военных предприятий, меняло князей. Столь важная компетенция вечевых собраний еще более отчетливо выступает на фоне источников, освещающих события XII в. Появляются и некоторые новые черты в прерогативах веча. В письменных памятниках вече выступает в качестве распорядителя государственных финансов и земельных фондов. Кроме земли, вече. распоряжалось смердами, напоминающими рабов фиска стран раннего средневековья Западной Европы. Заключение международных договоров вече тоже держало под присмотром. В преамбуле соглашения Новгорода с Готским берегом и немецкими городами значится "Се яз князь Ярослав Воло- димеричь, сгадав с посадникомь с Мирошкою, и с тысяцким Яковомь, и с всеми новгородъци, потвердихом мира старого с послом Арбудомь, и с всеми немецкими сыны, и с гты, и с всемь латиньским языком. Со "всеми новгродци" Ярослав общался, надо думать, не в приватной беседе за чашей вина, а на вече. Фраза "вси новгородци" достаточно красноречива она с предельной ясностью определяет участников сходки, не оставляя ни малейших сомнений в том, что мы имеем дело с массовым собранием горожан, где, вероятно, присутствовали делегаты от новгородских пригородов и сельской округи» 47 В тоже время не лишены оснований и наблюдения А.Е. Пресняко- ва, утверждавшего Если правы историки права, что вече, а не князь должно быть признано носителем верховной власти древнерусской поли- тии-волости, то, с другой стороны, элементарные нити древнерусской волостной администрации сходились в руках князя, а не веча или каких-либо его органов. В этом оригинальная черта древнерусской государственности» 48 А потому, считает исследователь, видна как зависимость князя от веча, таки малая дееспособность веча без князя. Известные нам проявления силы и значения веча 98 носят всецело характер выступлений его в чрезвычайных случаях. Властно вмешивается оно своими требованиями и протестами в княжое управление, ноне берет его в свои руки. Оно судит и карает неугодных ему людей, вмешивается иногда по своему почину, иногда вследствие обращения князя в междукняжеские отношения ив политику князей, но все эти проявления вечевой жизни не выработались нигде, кроме Новгорода и Пскова, в постоянную и систематическую организованную правительственную деятельность. Лишь в делах высшей политики стояло вече во главе волости. Управление ею было в руках либо дробных местных общин, либо. княжой администрации. Поэтому деятельность веча не могла создать прочной и внутренне объединенной организации волости» 49 Не меньший интерес, чем все предыдущие вопросы, представляет проблема географического распространения вечевых порядков в русских землях. Действительно, большинство приведенных примеров относится к Новгороду, специфика государственного развития которого как рази состояла в решающей роли веча как основного властного института. Рассматривая этот вопрос, М.Б.Свердлов приводит примеры вечевых решений в Белгороде (997 г, Новгороде (1015 г, Киеве (1068-1069 гг.), Владимире Волынском (1097 г. В тоже время он замечает, что эти сообщения свидетельствуют о созыве веча лишь в экстренных случаях войны или восстания, причем все они относятся к городам, крупным социальным коллективам, центрам ремесла и торговли. Да и эти упоминания веча крайне редки — всего б залет гг.); одно — в Белгороде и Новгороде, два — в Киеве и два — во Владимире Волынском. Данных о вече в сельской местности или о социально-политических и судебных функциях, характерных для племенного общества, нет» 50 Причем все приведенные упоминания относятся лишь к концу X — середине XI в. Относительно более позднего времени приходится тщательнее учитывать конкретное содержание этого термина враз- личных источниках ив разных регионах Восточной Европы. В частности, обращает на себя внимание то, что вече в XI-ХП вв. не упоминается в законодательных памятниках и актовых источниках. Обо всех известных случаях сообщается в летописях и произведениях древнерусской литературы, что несколько затрудняет правовую характеристику этого института. К тому же, по наблюдению М.Б.Свердлова, слово вече в XII вне употреблялось в новгородском и северо-восточном летописании там подобные упоминания появляются только св. В Лаврентьевской летописи поди гг. помещены сообщения о вече, заимствованные в процессе составления великокняжеских сводов из новгородского летописания, а поди гг. упоминание веча неразрывно связано с восстаниями против татар. Поэтому становится очевидным полное отсутствие сведений о вече как органе самоуправления на ceвеpо-востоке Руси. Из девяти сообщений о вече в Киевском своде XII в. Рюрика Ростиславича, сохранившемся в составе Ипатьевской летописи, четыре относятся к Новгороду, причем известия поди гг. указывают на вече в неразрывной связи с выступлениями новго- родцев против своих князей, в сведениях под 1169 г. сообщается о тайных вече "по дворам" — заговорах, а под 1148 го собраниях новгородцев и псковичей по инициативе князя для организации похода. В аналогичных значениях вече упоминается по одному разу за столетие в галицком Звенигороде, Полоцке, Смоленске (в последнем случае вече связано с протестом войска вовремя похода. Только в двух случаях — поди гг.— "вечем" названы собрания горожан в Киеве вовремя острых социально-политичес- ких конфликтов, сопровождавшихся классовой борьбой горожан против князей и княжеского административного аппарата. А если учесть, что в галицко-волынском летописании XIII в. (дог, включенном в Ипатьевскую летопись, слово "вече" используется только два раза — поди гг.— в значении "мнение" защитников польского города Калиша) и "совет" (князя Даниила Романовича, то делается явным широкое употребление этого понятия, ноне для обозначения народных собраний-полномоч- ных органов самоуправления в Южной и Юго-Западной Руси» 51 В тоже время М.Б. Свердлову приходится объяснять отсутствие в новгородском летописании XII в. каких бы тони было упоминаний о вечевых собраниях. Отказать Новгороду в существовании веча невозможно, а потому высказывается мнение, которое в значительной степени снижает степень доказательности и всех предшествующих контраргументов И.Я. Фроянову. М.Б. Свердлов считает, что отсутствие упоминаний о вече в новгородском летописании до XIII в. можно расценивать как обычное для летописей умолчание об органах государственного управления, о которых они сообщают крайне мало» 52 При соотнесении этого замечания с отсутствием прямых упоминаний веча в нормальной обстановке в других городах Древней Руси гипотеза И.Я. Фроянова даже получает, пожалуй, дополнительное обоснование. К тому же, если отрицать распространение вечевых порядков в городах за пределами Северо-Западной Руси, то придется доказывать, что уже приводившаяся летописная фраза об изначальности веча не только в Новгороде, но ив Смоленске, Киеве и Полоцке является следствием неправомерного распространения новгородской вечевой практики на известные ему летописцу случаи городского веча», что это была политическая конструкция, а не обобщение реально существовавших межгородских отношений, порожденных вечевой практикой» 53 Между тем, сделать это не легче, чем доказать гипотезу И.Я. Фро- янова: и сторонники ее, и противники оперируют преимущественно косвенными аргументами и логическими конструкциями. Поэтому, строго говоря, пока ничто не может помешать придерживаться мнения, будто вече в Киевской Руси встречалось во всех землях-волостях, С помощью веча, бывшего верховным органом власти городов-государств на Руси второй половины XI — начала ХШ в, народ влиял на ход политической жизни в желательном для себя направлении» 54 Хотя пока нет и безусловных доказательств такого мнения. Итак, мы можем сформулировать некоторые выводы относительно древнерусского веча как властного института 1. Есть определенные основания считать, что вече уходит своими корнями в древнейшую историю славян. В тоже время оно претерпевало и определенные изменения. Видимо, нельзя говорить о вечевых собраниях X в. ив. как единых по своей сути явлениях. 2. Социальный состав веча — также изменяющаяся во времени категория. Если в древнейший период это было действительное народное собрание самых широких кругов взрослых свободных членов племени, тона последних этапах своего существования вече становится представительным органом городов (при этом социальный состав его пока не поддается уточнению. 3. В сферу компетенции вечевых собраний мог входить самый широкий круг вопросов от сборов средств для городского ополчения и найма военных отрядов до изгнания или избрания князя. Неясно лишь, всегда ли вече занималось подобными проблемами либо источники зафиксировали исключительные случаи, связанные, как правило, с серьезными социальными кризисами и катаклизмами. 4. Судя по всему, на ранних этапах развития государства городские вечевые собрания существовали повсеместно, Позднее их судьба в разных землях была различной. Если на Северо-Западе вече св, переживало своеобразный расцвет, тона Северо-Востоке оно, видимо, уже к концу XII в. прекратило свое существование. Впрочем, история веча в конкретных землях нуждается в дальнейшей разработке. КНЯЗЬ И ДРУЖИНА Как уже отмечалось, князь и княжеская дружина, наряду с городским вечем, олицетворяли собой важнейшие государственные институты Киевской Руси. Оттого, на чем базировались и как складывались 101 их отношения, но многом зависела как стабильность и эффективность самого государства, таки возможные пути дальнейшего развития русских земель. Несмотря на всю очевидность этих отношений, остановимся на них более подробно. Прежде всего нас будут интересовать вопросы, связанные со статусом самой дружины, ее численными качественным составом, структурой и механизмами взаимного влияния князя и дружины. Это тем более актуально, что, подводя итог обзору изучения древнерусской дружины, А. А. Горский отмечал Можно констатировать, что не вызывающими расхождений представляются положения о делении дружины на две основные части — старшую дружину и младшую дружину, о наименовании в источниках членов старшей дружины боярами, об "оседании дружины на землю" — превращении дружинников и частных землевладельцев, об активном участим дружины в деятельности аппарата управления. В тоже время спорными остаются вопросы о времени возникновения института дружины, об отношении дружины к процессу складывания системы феодальной земельной собственности, о времени возникновения вотчину дружинников, о соотношении роли дружинной и неслужилой знати в процессе генезиса феодализма, о распространении на последнюю термина "боярин, о соотношении категорий внутри младшей дружины» 55 |