Дипломная работа на тему Метафоричность образов птиц в алтайской литературе начала 21 века. Дипл. ПТИЦЫ. Методические рекомендации по изучению метафоричности образов птиц в алтайской литературе начала xxi века в школе Выводы по ii главе
 Скачать 52.63 Kb.
|
|
1.2 Образ птиц в традиционной культуре алтайцев В алтайском устном народном творчестве большинство птиц наделены положительными качествами. Исследователи отмечают, что многие птицы, например, журавль, лебедь, белая куропатка и другие являются священными, их нельзя убивать, это навлечет беду. Г.Н. Потапов отмечал в своих исследованиях: «Убивший случайно лебедя ходил по домам соседей с этой птицей до тех пор, пока не засыхали её глаза [21, с. 133]. У алтайцев о человеке, который часто заходит в один и тот же дом или часто ходит по гостям, с осуждением говорят: куу айылдадып јӱрӱҥ бе? (букв. лебедя в гости водишь, что ли?) [30, с. 92]. Дочери небожителей спускаются на землю в образе этих птиц [20, с. 32]. Гуси, лебеди и другие им подобные птицы (например, журавль, варнавка…) символизируют в представлениях алтайцев верхний мир и в этой ипостаси вошли в героический эпос, выполняя там роль гонцов, метаморфические образы небесных дев играют положительную функцию по отношению к главному герою. С другой стороны, устные рассказы подтверждают, что лебеди, гуси, журавли – видоизмененные дочери небожителей. Кумандинцы и челканцы (куу-кижи) называют себя потомками лебедей [21, с. 21; 24, с. 22]. В героических сказаниях встречаются огромные мифические птицы, например, Кан-Кереде. Такие же сюжеты с мифическими птицами встречаются во многих других тюркских фольклорных произведениях. Например, в культуре у хакасов широко представлены мифы о птицах, в которых пернатые уподобляются людям. У телеутов орел называется хозяином неба – спутником и помощником шамана. В.Я. Пропп отмечает, что на «птичий мир» мифологическое сознание переносит социальную структуру и нормативные отношения, некогда бытовавшие в обществе. Отдельные виды птиц считались родами и племенами, а их объединение – союзом птичьего племени [22, с. 15]. В устном народном творчестве якутов присутствуют мифы, согласно которым орел и другие птицы признаны божествами покровителями людей [2, с. 55-58]. Так же якуты считают, что шаманы – потомки беркутов [15, с. 95]. Орел (беркут) в мифологии алтайцев выступают как царь птиц, сверхъестественная птица, обладающая разумом, говорящая и понимающая человеческую речь, тотем и прародительница некоторых родов. Культ орла один из наиболее универсальных, он встречается у разных народов, даже наиболее удаленных друг от друга [28, с. 112]. Эти птицы являлись тотемами некоторых сибирских племен. Например, у алтайцев почитаемая птица-тотем рода иркитов, майманов, мундусов – беркут, орел [9, с. 133-139]. В своих трудах В.П. Ойношев отмечает, что названия некоторых алтайских родов идентифицируются с именем орла-беркута (мӱркӱт). Так, у алтайцев существуют роды «мӱркӱт», «меркит» [20, с. 101]. Н.А. Яимова пишет, что представители рода меркит у телеутов считали, что ведут свое происхождение от орла или беркута, которых они считали священными птицами и никогда не убивали [31, с. 169]. О значении данных птиц у алтайцев говорит табу – не убивать орла, беркута [28, с. 119]. Еще одним из наиболее распространённых персонажей в героических сказаниях, занимающий важное место в мировоззрении и культуре алтайцев, является птица орел. Исследователи отмечают его небесное происхождение. В героических сказаниях алтайцев огромным размером и мощной силой обладают, кроме орлов, мифическая птица Кан-Кереде. От взмахов её крыльев дует ветер, от её слез капает дождь. Под орлом в данной работе понимаются все соколообразные представители семейства орлиных. В фольклорных произведениях, в этнографической литературе эти птицы (орел, беркут, сокол и т.д.) не всегда четко дифференцируются. В алтайских сказаниях изображаются богатыри, которые стоят на страже родной земли, беззаветно преданные своему народу, а помощниками богатыря являются его преданный друг конь, верные собаки и птицы: орлы, беркуты. Близость орла к небу предопределила его функцию охранника – он сидит возле дверей дворца. Эти птицы считались связующим звеном между людьми и верхним миром [20, с. 99]. Необходимо ответить, что орел в алтайских героических сказаниях наделен положительными качествами. В героическом сказании «Маадай Кара» два черных беркута охраняют Алтай (страну) богатыря Маадай-Кара: Ӱч теҥери ол тӱбиле Под тремя небесами они [два черных беркута] Ай канатту куш ӧткӱрбес, Лунокрылых птиц не пропускают, Ӱч Алтайдыҥ ол сыртыла Через три Алтая они Айры санду аҥ ӧткӱрбес. Четвероногих зверей не пропускают. Теҥери тӱби тозуучызы, Глубь неба караулят, Эки кара ол мӱркӱдим Эти два черных беркута. Темир терек тал ортого На железном тополе Уйаланып, шакшып эдип ол отурды. Свив гнездо, клекоча, они сидят. [16, с. 253]. Орлы выбирают самое большое дерево, в данном случае железный тополь, откуда видно абсолютно все. Караулят Землю-Алтай богатыря, никого и ничего не подпуская. Птицы выступают активными помощниками богатыря в борьбе с противниками и чудовищами. В героических сказаниях «Маадай-Кара», «Алып-Манаш», «Алтай-Буучай», «Кӧгӱтей», «Солотой Мерген» созданы образы гигантских птиц (Кан-Кереде, Мӱркӱт и т.д). Это орлы, беркуты, с огромными большими крыльями, острыми когтями, большими клювами, обладающие необыкновенной силой, способные на своей спине перенести человека из одного места в другое. Сказитель наделяет их разумом: птицы понимают человеческую речь и могут разговаривать. Анализ героического эпоса показывает, что птицы выполняют разные функции: являются гонцами между главными героями, они являются символами верхнего мира. Орел летает выше и дольше всех остальных птиц, он всегда был ближе к небу, чем все другие птицы. Орлы предпочитают почти все время находиться в воздухе, гнезда вьют на самых высоких деревьях. Вероятно, это и послужило причиной того, что их называют «небесными птицами» [21, с. 107]. Есть мнение, что птицы ранее служили объектом жертвоприношения, впоследствии были заменены другими животными. Но роль медиаторов за ними сохранилась – они служат гонцами из верхнего мира. Далее они выступают уже как гонцы между каганами. Птицы могут предупредить об опасности своего хозяина и спасти богатырей от смерти. В героическом сказании «Маадай-Кара», когда Кара-Кула каан прибыл с войной на землю богатыря Маадай-Кара, два черных беркута пытаются сообщить герою об опасности, тем самым помогают Маадай-Кара подготовиться к встрече с противником: Эки тӱҥей кара мӱркут Два одинаковых черных беркута Ӱн алыжа бербей кайтты. Стали [тревожно] вместе клекотать. [16, с. 275]. В другом героическом сказании «Алтай-Буучай» (вариант в исполнении Н. Улагашева) у богатыря помощниками были два серых сокола, которые спасали богатыря и его сына, находя недостающие ноги, которые спрятали Аранай и Шаранай. А в другом варианте сказания «Алтай-Буучай» (в исполнении А. Калкина) два серых беркута помогают коню оживить богатыря, похищая у Араная и Шараная недостающие большие пальцы и глаза. В сказаниях часто используется метафора, иллюстрирующая феномен оборотничества этих птиц с характерными для них способами передвижения. В героических сказаниях орлы могут превращаться в других птиц, чтобы помочь своему другу: Эки тӱҥей боро мӱркут Два одинаковых серых беркута Эки тӱҥей кӧктийек болуп, В двух воробышек превратились, Јемзеп-јӱретен куштар болуп, Как будто в поисках корма, Јӱс будакту мӧҥкӱ терек Под стоствольный вечный тополь Бу тӧзине тӱжӱп алды. Прилетев, опустились. [3, с. 139-140]. Часто конь в алтайских героических сказаниях превращается в орла. По-видимому, образ коня-птицы связан с архаическим культом. Образ коня сочетается с образом орла и тоже ассоциируется с небом. Для героических сказаний характерен идеализирующий образ орлов. В героическом сказании «Маадай-Кара», орлы имеют луноподбные крылья, острые когти, похожие на алмаз: Эки тӱҥей кара мӱркӱт бар болуптыр, Два одинаковых черных беркута сидят, Ай канады ак булуттый С луноподобными крылами, похожими на белые облака. [16, с. 253]. В сказании «Аин Шаин Шикшире» говорится о величии птицеподобной старухи Юкюн, когда она спускалась на землю: «.... Свет солнца и луны затмился Луновидные крылья заслонили солнце и месяц» [10, с. 43]. В героическом сказании «Солотой Мерген» птица Кан-Кереде, перевозит на своей спине богатыря с конем и его лошадей, а в сказании «Кӧгӱтей» от взмахов крыльев Кан-Кереде подул ветер, от её слез закапал дождь. Также интересным моментом является то, что в алтайских сказках, птицы устраивают собрание, где избирают птичьего царя – орла, аналогичный сюжет встречается в хакасских мифах: все птицы, собравшись, устраивают собрание – «хустар чылии». На этом собрании избирается птичий царь – орел. Чьи когти сильнее, На царский престол Кто крепче в крыльях? – Был птицами избран И в полном согласье Могучий орел [14, с. 11]. Выбирают орла как самого сильного и неустрашимого из всех собравшихся птиц. В некоторых сказках он выступает самой справедливой птицей, которая может решить спор и наказать виновного [7, с. 74-76; 8, с. 45]. Так, в алтайской сказке «Как беркут цаплю наказал» беркут собрал великую сходку, где указал всем птицам, где свое гнездо вить и куда лететь. Таким образом, каждая птица знает свое место. А непослушная цапля, которая опоздала на сходку на целых пять дней, была наказана. Беркут схватил цаплю за макушку и оттрепал так, что перья на ее голове встали хохолком. С той поры и поныне у цапли на голове хохолок. Птицы в мифах и сказках полностью уподобляются людям. Образ жизни, отношения между собой, как в человеческом обществе. Царственность орла определяется во многом его природой. Орел как величественный символ изображен на гербах и эмблемах многих государств. Образ орла неразрывно связан с культом Неба. В мифологии эта птица наделена сакральными характеристиками. Ведь они выделяются среди всех птиц своими биологическими свойствами. Орел среди птиц считается самой мощной с исключительным зрением птицей, еще В.В. Радлов, путешествуя по Алтаю, писал: «Птицы небесные, пять меркутов, Мощен размах широких крыльев, Вы, с мощными когтями, Подобен вееру длинный хвост, Из меди коготь, словно месяц, Левое крыло закрывает месяц, И из железа клюв, словно месяц. А правое крыло – солнце…» [23, с. 380]. Примечательные биологические свойства этих птиц нашли яркое отражение в мифах и ритуальной практике. Наличие культа орла у алтайцев и других тюркских народов говорит об этнических взаимосвязях. Архаический культ предков сохранился в представлениях о тотемах: об орле, беркуте у некоторых сибирских племен. Место и роль орла в устном народном творчестве иллюстрирует мировоззренческие взгляды алтайского населения о традиционной мифологической картине мира. Кукушка в алтайском фольклоре в основном символизирует одиночество, которое, видимо, связано с отсутствием у нее детей. В мифах говорится, что кукушка во время большого праздника, устроенного Кудаем высиживала птенцов. Поэтому Кудай её проклял: – Сен мениҥ байрамыма келбеген болзоҥ, сен эмди качан да балаҥды бойыҥ азырабас бол! / Раз ты на мой праздник не смогла прийти, ты теперь никогда своих птенцов не будешь выкармливать! [19, с. 166-167]. Так кукушка осталась на всю жизнь одинокой и откладывает свои яйца в чужие гнезда. В алтайском фольклоре нашли отражение представления о ее человеческой природе, то есть о превращении девушки (женщины) в кукушку. В доме у снохи жила девушка сирота. Брат ее пропал. Девушка превращается в кукушку и улетает искать брата. По пути у нее одна обувка выпадает, с тех пор у кукушки одна нога без обувки. Она садится на дерево, под которым умер ее брат, и кукует [6, с. 355; 19, с. 164]. В данном мифе кукушка – это молодая девушка. По преданиям, которые нам удалось записать, кукушкой становится женщина, которая обиделась на своих непослушных детей. Однажды, когда женщина, сильно заболела, и не могла встать, она попросила своих детей принести ей попить воды, те не послушались и ушли играть. Тогда она обернулась в кукушку и вылетела из дымохода. Дети хотели поймать ее за ноги, но в их руке осталась только одна обувка, поэтому у кукушки одна нога красная, а другая-черная [ПМА №1]. Это предание объясняет, почему у кукушки разные ноги. По утверждению информанта М.М. Манзыровой, в Улаганском районе река названа Баш-Куш (народная этиология), в память о девушке, которая обернулась кукушкой и стала горевать-куковать о погибшем брате (см. приложение о кукушке). В алтайских героических сказаниях кукушка выступает воскресительницей, иногда предвестницей смерти, то есть является и положительным, и отрицательным персонажем. Это характерно для небесных дев. Проводя параллель между функциями кукушки и небесных дев по воскрешению мертвых, отметим связь небесных дев с другими птицами. Они, дочери небобожителей, спускаются на землю в виде развлекающихся гусей. Она может служить врагу богатыря или быть небесной посланницей. В героическом сказании кукушка предстает еще и в качестве благодетеля людей. Она выступает символом этого, являясь предвестницей лета [20, с. 107]. Видимо, такой образ связан мечтой народа о вечном благополучии, о вечной молодости (тема многих народных сказок). В бурятских улигерах кукушка является покровительницей богатырей, выполняет функции воскрешения, является символом благополучия и молодости. В народе кукушку воспринимают как небесную посланницу, сообщающую о приходе лета. Есть поверье: человек если правым ухом услышит первое в году кукование, то ему будет сопутствовать удача, ели левым – удачи не будет. По тому, как человек весной в первый раз услышит пение кукушки, зависит его судьба на год. Услышит пение спереди – для него будет хороший год. Если пение прозвучало справа – также будет неплохой год. Если же слева – то будет неблагоприятный год. Если человек услышит кукование кукушки со стороны затылка – надо ждать несчастья [20, с. 107]. Когда кукушка кукует возле жилья, это предвещает несчастья, смерть человека (см. приложение о кукушке). Когда кукушка садится на коновязь или на самый верх аила и кукует – жди беды, несчастья. В.А. Муйтуева отмечает, что по религиозному мировоззрению алтайцев человеку, находящемуся рядом с кукушкой вечером, она может предсказать смерть или несчастье [17, с. 151]. Бытует мнение (заимствовано из русского фольклора), что кукушка может предсказать продолжительность жизни. Для этого к птице обращались с вопросом: «Кукушка, сколько мне лет осталось еще прожить?». Сколько раз кукушка прокукует – столько и жить. У башкир существует такое поверье: если кукушка закукует при восходе солнца на зеленом дереве, то год будет урожайным, а если закукует на ночь «на голом дереве», будут голод и мор. «Если на крыше дома закукует кукушка, хозяин умрет», в таких случаях обливали молоком дерево или постройку, на которой сидела птица. [12, с. 97]. Исследователи отмечают, что кукушка является ещё символом процветания страны, символом благодатного Алтая, где нет ни зимы, ни лета, и где живет богатырь. Во многих сказаниях встречается устойчивое выражение: эдил кӱӱги эдип јадар јайы-кыжы билдирбес, кеен Јараш Алтайда – «на прекрасном Алтае, где (всегда) кукует кукушка, где нет разницы между зимой и летом». О кукушке слагались легенды, предания, сказки, песни. Кукушка является самой загадочной птицей. С ней связывали отдельные поверья и приметы. Образ кукушки имеет многоплановую семантику. В образе птиц можно уловить архаические черты, связанные с анимистическими представлениями. В алтайских сказках журавль также занимает важное место. Исследователи считают, что журавль является священной птицей, ее ни в коем случае нельзя убивать, это навлечет беду. Журавли живут всю жизнь парами и строго моногамно. У каждой пары есть собственное гнездо. Когда умирает один из пары, оставшийся в живых все время приходит на то место, где умерла его половинка, и очень долго живет один, или же умирает. Журавли – символ любви и преданности семье. Считается грехом сбивать и убивать журавля, пара убитого журавля спускается к убитому и не расстается с его телом. Когда, журавли осенью улетают, алтайцы, прощаясь с ними, благословляют. «Эзенде эрте кел, эки какпактыҥ аарчызын сал койойын, элем-салам јакшы јан! / В следующем году, прилетай пораньше, положу (для тебя) творог с двух крышек (шурума), до свиданья, хорошего возвращения! Ол туруйнаны ӧлтӱрбей јат, ол эштӱ куш. Ол коркушту ондый каргычы. Оны ӧлтӱрген кижи јакшы јӱрӱм јӱрбес деп озогы улус онойып байланып, ӧлтӱрбес. А оны байлабай кем ӧлтӱрген, оныҥ јуртынаҥ коркушту улус короп јат, божоп јат. Бот оныҥ учун ол эштӱ кушты ӧлтӱрбейтени ол, алтай улустыҥ јаҥыла. / Журавля не убивают, эти птицы парные. Они такие страшные проклинатели. Кто убил его, не будет хорошо жить, люди в прошлом, таким образом, опасаясь, не убивали. Из семьи человека, который, не опасаясь, убил журавля, очень много людей умирает. Вот поэтому этих парных птиц не убивают, по обычаю алтайцев» [6, с. 353]. По народным поверьям, если журавли сядут на поле, то это поле принесет богатый урожай (русское поверье). Если журавль летает низко, то будут холода, если-высоко, то будет жара. Если увидишь журавлиный клин в небе, надо загадывать желание [ПМА №2]. Обычно у многих народов журавль символизирует верность, счастье. Каждой осенью журавлиная стая выстраивается клином и улетает на юг. Прилет журавлей незаметен, как они прилетают – никто, не знает (В.Б Чолтоковой). Ни одна птичья стая в полете не привлекает к себе столько внимания, как журавли. Интересен образ журавля в алтайских сказках. В сказке «Јӱс сагыш» / «Сто умов» / журавль показан умной птицей [1, с. 113; 8, с. 46]. В сказке рассказывается о встрече журавля и лисы. Лиса стыдит журавля за ее длинные ноги, длинный нос и маленькую голову, обвиняет его в том, что в маленькой голове у него всего один ум. А у нее красивая внешность, длинный пушистый хвост, в голове сто умов. В это время выходит охотник. Лиса с журавлем прячутся в одной норе. Когда охотник подходит к норе, журавль притворяется мертвым. Охотник вытаскивает журавля и швыряет в сторону, тут птица взлетает вверх. Так журавль спасается от смерти, а лису, которая имеет сто ума, охотник убивает. Через эти образы показаны человеческие характеры. Культ журавля сохранился в традиционной культуре алтайцев. Журавли связаны в представлениях алтайцев с верхним миром, наделены положительными качествами и в народном творчестве алтайцев. В космогонических мифах о сотворении земли иногда в акте творения участвуют птицы. В.П. Ойношев отметил два комплекса мифов, связанных с птицами: мифы о сотворении земли и мифы о получении огня. Согласно его исследованию, божество-творец впервые появляется в образе птицы. Есть также цикл мифов, в котором говорится, что птица подсказала человеку способ добыть огонь. В одних случаях это черный дятел – кара тас, в других – журавль, коростель. В связи с этим можно предположить, что эти мифоритуальные сюжеты соотносятся с каким-то древнейшим архетипом, который позднее раскрывает образ богини-птицы, далее – богини-птицы прародительницы, человека-птенца. Таким образом, птицы играют важную роль в мифологиях всех народов мира. Будучи одним из элементов религиозно мифологической системы и ритуала, птицы обладают самыми разнообразными функциями, они могут быть тотемными предками, культурными героями, демиургами, ездовыми животными шаманов, героев, превращенными людьми. Они являются особыми мифологическими классификаторами и символами верхнего мира, неба, божественной сущности, свободы, изобилия. Орел в мифологиях разных народов мира является «символом небесной силы, огня и бессмертия; одним из наиболее распространенных обожествляемых животных-символов богов и их посланцев» [7, т. 2, с. 258]. В эссе Гуркина данный образ выполняет следующие функции: является двойником Ульгеня в животном мире, выполняет роль медиатора между мирами. «Ульгень дал алтайцу способность жить, как живет орел на утесах крутых скал. Он дал ему отвагу, запалил его сердце, чтобы он без страха ходил над сияющей бездной: наделил его зрением сокола, зрением, различающим предметы на расстоянии нескольких верст. И с тех пор алтаец свободен, как птица. Гордо, как орел, с пренебрежением глядит он на богатство многолюдных городов, на дворцы этих жалких людей, рабов золота и утонченной роскоши» [9, с. 219]. Огромная роль орла в шаманизме народов Сибири была отмечена В. Я. Проппом: орел – «птица – хозяин неба – он непременный спутник и помощник шамана. Это он во время камланья сопутствует ему в его странствиях на небо и в подземный мир, охраняя его от несчастий в пути, а также отводит по назначению жертвенных животных различным божествам» [12, с. 142]. В цикле очерков «Ойротия» (1931) Петра Гордиенко также можно отметить использование образов тотемных животных. Второй очерк цикла, «Ту-эези», отражает картину мифологических представлений алтайцев. В нем представлен последовательный переход от общей картины мира, где центральными являются образы Реки и Горы, к частным элементам, символичным в мифологии алтайцев. Вслед за описанием горных массивов в текст вводятся образы двух тотемных животных: орла и медведя. Гордиенко подчеркивает важную роль этих животных в верованиях алтайцев: «Первобытны и трудны пути на Алтае. Человеческая нога почти не коснулась его таинственных дебрей. Узкие тропы вьются до самых вершин снегового царства. Медведь-айу – старый хозяин троп – чутко сторожит молчаливый покой вечных ледников. Сорвется с ближней скалы каран-кэрэдэ – орел-стервятник и поплывет в синем небе» [3, с. 20]. Гордиенко вслед за Гуркиным использует образы орла и медведя, но в эссе Гуркина в большей степени проявлена связь с алтайской культурой, и поэтому основная смысловая нагрузка отведена образу орла; Гордиенко актуализирует в большей степени русскую национальную традицию, и более значимым для него является образ медведя, символ славянского фольклора. Николай Глебов вводит в русскую литературу Горного Алтая новый смыслообразующий образ и персонаж – коня. Центральными в образной системе его повести «Кара-Баарчык» (1946) являются образы-мотивы коня и птицы. Автор дает главному герою имя Кара-Баарчык, что с алтайского означает скворец, и ставит имя в заглавие, включая тем самым в произведение мифологический подтекст. В алтайских и русских языческих поверьях скворец символизирует приход весны, связан с переменами к лучшему, с верой в светлое будущее. Главный герой не только наделен именем и признаками птицы, он по характеру напоминает забитого птенца, окружающие относятся к нему, как к птице: «Возьми в коробке калмычонка, унеси к себе в избу… только гляди, чтоб не убежал» [2, с. 4], «Точно загнанный зверек, Кара-Баарчык прижался в угол стены, не спуская глаз со своего мучителя» [Там же, с. 8], «Кирик, точно птица, бился в крепких руках зотниковского работника» [Там же, с. 28]. В процессе сближения главного героя с образом птицы Кара-Баарчык проходит путь преображения от загнанного, беззащитного птенца до сильного и свободного духовно человека. Несмотря на все трудности, встречающиеся на пути главного героя, прослеживается стремительное движение к победе. И это движение вперед раскрывается прежде всего посредством двух центральных зооморфических образов птицы и коня, которые в конце повести сливаются в один образ-символ птицы-коня, символизирующий победу и являющийся главным смысло-, сюжето- и структурообразующим образом в повести. В. Я. Пропп также отмечает характерную в мировой мифологии ассимиляцию коня с птицей – крылатого коня, который, собственно, и есть птица-конь [12, с. 139-178]. Конь играет важную роль и во многих мифологических системах Евразии [7, т. 1, с. 666]. Таким образом, поэты и писатели на протяжении существования алтайской литературы использовали символические образы тотемных животных, в частности птиц. Эти образы выполняли в текстах смысло- и сюжетообразущие функции, а также составляли одну из особенностей алтайской литературы. Смысловое наполнение данных символических образов птиц также менялось. |