Методические рекомендации по самостоятельному изучению курса, контрольные тесты для самопроверки, практические задачи, словарь терминов римского частного права
 Скачать 1.56 Mb.
|
|
ГЛАВА I. НАСЛЕДОВАНИЕ ПО ЗАКОНУ Понятие и виды наследования. Одной из главных заслуг римских юристов была детальная разработка понятий и положений наследственного права. Современное романо-германское право, в том числе и российское, восприняло многие правила, которые регулировали наследование у римлян. В классическом римском праве были сформулированы и те общие понятия, которыми мы пользуемся до сих пор – «наследование по закону и по завещанию», «наследство», «наследодатель», «наследник», «универсальное преемство», «сингулярное преемство» и т.д. Отношения, которые регулировались наследственным правом, возникали в связи с переходом имущества умершего лица к другим лицам. Лицо, имущество которого наследовалось, в момент смерти становилось наследодателем (у римлян – defunctus, т.е. “покойный). Наследодатель при жизни должен был являться носителем прав и обязанностей, могущих перейти по наследству. В качестве наследодателя не могли выступать рабы, подвластные лица 125 и юридические лица. Наследником (heres) могло быть любое физическое лицо, живущее в момент смерти наследодателя, а также юридическое лицо. Наследство (hereditas) представляло собой сложную вещь, состоявшую из имущественных прав и обязанностей наследодателя. В состав наследства входили только собственнические права 126 и права, основанные на обязательствах; владение, личные сервитуты, семейные права умершего не наследовались. Обязанности, входившие в наследство, заключались в исполнении обязательств наследодателя, кроме тех, которые были непосредственно связаны с его личностью, как, например, обязательства из деликта, из договора поручения и т.д. Наследование, таким образом, представляло собой универсальное преемство (successioinuniversum), т.е. приобретение наследником (или наследниками) всех имущественных прав и всех обязанностей наследодателя. Вместе с тем, допускалось и т.н. сингулярное преемство, т.е. переход к другим лицам отдельных вещей и прав (но не обязанностей) наследодателя. Это происходило обычно на основании распоряжений наследодателя, именуемых легатами и фидеикомиссами. Уже во время издания Законов XII таблиц римское право знало два вида наследования – по закону и по завещанию. Если наследодатель при жизни в торжественной, предписанной правом форме выразил свою волю относительно того, кому достанется и как распределится его имущество после смерти, следовало это распоряжение исполнить. Если же наследодатель не оставил завещания, либо оно было признано недействительным, либо назначенный в завещании наследник не принял наследства, то оно будет разделено между родственниками умершего по закону. В обоих случаях преемство являлось универсальным, т.е. вместе с правами по наследству передавались и обязанности. С древнейших времен в римском праве установился следующий принцип: «ничье имущество не может быть передано частью по завещанию, частью по закону» (D. 50. 17. 7). Это означает, что наследование имущества любого отдельно взятого лица происходило либо по завещанию, либо по закону, но не на обоих основаниях сразу. Поэтому, в частности, в завещании нельзя было ограничить долю наследника половиной имущества с тем, чтобы остальная часть перешла к родственникам по закону. Если завещание признавалось действительным, и наследник принимал наследство, ему доставалось все. Если же, к примеру, завещание по какой-либо причине не имело силы, все имущество переходило к родственникам по закону. Совместить оба вида наследования было невозможно. Римское наследственное право, особенно в той его части, которая регулировала наследование по закону, развивалось и изменялось в течение долгого времени, отражая эволюцию общественного строя и правовых воззрений. Поэтому необходимо отдельно рассмотреть правила наследования по закону на каждом этапе (цивильное право, преторское право, право Юстиниана). Наследование по закону в цивильном праве. Законы XII таблиц уже устанавливали следующие основные правила наследования: 1- воля, выраженная в завещании, нерушима, и лишь при отсутствии завещания наследство распределяется по закону; 2 – наследниками по закону станут те, кто по степени родства находился ближе всех к наследодателю, причем родственники более отдаленной степени призываются к наследованию только при отсутствии родственников более близкой степени; 3 – вместе с имуществом они унаследуют и долги наследодателя пропорционально доле каждого (таблица V, 3 – 5, 9). Эти правила соблюдались на всем протяжении римской истории. Однако в древнейший период наследование по закону имело свои существенные особенности, важнейшей из которых было то, как производился счет родства. В начале этого пособия уже была описана особая система т.н. агнатического родства, которая вытекала из строения римской патриархальной семьи (familia), основанного на неограниченной власти домовладыки (pater familias) 127. Цивильное право устанавливало очередность наследования на основании именно этой системы родства. Согласно Законам XII таблиц (V. 4), первую очередь наследников по закону составляли непосредственные члены патриархальной семьи или т.н. suiheredes («свои наследники»), каковыми являлись лица, находившиеся под отцовской властью наследодателя, а после его смерти ставшие «лицами своего права» (жена, состоявшая в браке с властью мужа, родные и усыновленные дети, внуки от ранее умерших сыновей). Все они делили наследство между собой равными долями, за исключением внуков, которые по праву представления (jusrepraesentationis), т.е. представляя своих покойных отцов, получали совместно ту долю, которая причиталась бы их родителям, если бы они пережили наследодателя. Поэтому, к примеру, двое детей умершего отца участвовали в наследовании после смерти деда наравне с бабкой, дядьями и тетками, получали ту же долю, что и остальные «свои наследники», но делили ее на двоих. Во вторую очередь, при отсутствии «своих наследников», к наследованию призывался «ближайший агнат» (Законы XII таблиц, V. 4). На практике это выглядело так: если были живы братья, сестры, мать умершего, состоявшая с его отцом в браке с мужней властью, то они делили наследство поровну; если же никого из них не было в живых, к наследованию призывались агнаты следующей степени, причем только мужчины – племянники и т.д. Третью очередь цивильных наследников (т.е. наследников по цивильному праву) составляли «сородичи» покойного, т.е. члены его рода, которые наследовали ему при отсутствии агнатов (Законы XII таблиц, V. 5). Это последнее указание действовало до тех пор, пока еще сохранялась связь между отдельными семьями внутри римских родов; в предклассический период родовая организация постепенно прекратила свое существование и наследование «сородичами» осталось в прошлом. Наследование по закону в преторском праве. Следующий этап развития наследования по закону наступил в предклассический период, когда преторы своими эдиктами дополняли и даже изменяли предписания цивильного права, руководствуясь прежде всего соображениями справедливости. К тому времени старинный уклад патриархальной семьи был в значительной степени подорван, узы, связывавшие агнатов, ослабли, и в обыденной жизни стал применяться более простой когнатический счет родства. Таким образом, кровное родство в конечном счете оказалось сильнее агнатического, которое уже стало выглядеть искусственным и архаическим. Тем не менее, нормы цивильного права, которые устанавливали порядок наследования по закону, считались нерушимыми и официальной отмене не подлежали. Тогда преторы изобрели правовые средства для того, чтобы защитить интересы тех лиц, чьи права на наследство были ущемлены древними установлениями, в частности, эманципированных сыновей (вышедших из-под отцовской власти и поэтому переставших считаться агнатами домовладыки), различных родственников женского пола и т.д. Чтобы не вступать в прямое противоречие с Законами XII таблиц, преторы в тех случаях, когда справедливость требовала признать наследником ближайшего кровного родственника, а не то лицо, которому наследство полагалось по цивильному праву, последнему («цивильному наследнику») оставляли только звание «наследника» (heres), а первому («преторскому наследнику») предоставляли право «владения имуществом» (bonorumpossessio), что было равносильно праву собственности. От иска цивильного наследника такое лицо было защищено специальными «возражениями» (exceptiones), предусмотренными претором. В классический период преторский эдикт устанавливал следующие очереди наследников: 1). Дети(liberi). В их число входили все родные (включая эманципированных и отданных в усыновление) и приемные дети наследодателя, а также внуки или правнуки, которые замещали умерших родителей по праву представления. Наследство между ними делилось поровну, за исключением тех, кто наследовал по праву представления (о них см. выше). Тем не менее, было признано несправедливым, чтобы дети, жившие вместе с отцом и своим трудом умножавшие отцовское имущество, получали ту же его долю, что и эманципированные, имевшие свое хозяйство и проживавшие отдельно. Поэтому перед разделом наследства этим последним предлагалось внести в общую массу наследственного имущества все, что у них было, и только затем произвести дележ. 2). Наследники, указанные в законе (legitimi). Если у покойного не было детей, или они не предъявили свои права на наследство в установленный срок, к наследованию призывались лица, которым это право принадлежало по Законам XII таблиц, т.е. «свои наследники» 128, а затем - «ближайшие агнаты». 3). Кровные родственники следующих степеней (cognati). Каждая ближайшая степень родства исключала последующую: если живы братья или сестры, то дядья и тетки не получают ничего. Очередь родственников могла дойти до шестой степени. Наследники каждой степени делят наследство поровну. Женщины в этой очереди наследовали наравне с мужчинами, дети наследовали после матери. Специальное решение сената во II в. н.э. установило норму, согласно которой мать покойного становилась наследницей в том случае, если в живых не было ни детей, ни братьев наследодателя, а с его сестрами делила наследство поровну. 4) Переживший супруг – жена после смерти мужа или муж после смерти жены. Наследование по закону при Юстиниане. Поскольку во времена Юстиниана противоречия между цивильным и преторским правом были окончательно устранены, агнатическое родство перестало играть какую-либо роль при наследовании, что было закреплено особым законом (Новелла 118, изданная в 543 г. н.э.), который окончательно устанавливал порядок наследования исключительно на основе когнатического, т.е. кровного родства. Право Юстиниана предусматривало четыре очереди наследников по закону: 1). Прямые нисходящие родственники: дети (включая усыновленных и эманципированных), внуки и т.д. Ближайшая степень исключает последующую, так, если живы дети наследодателя, они делят наследство между собой, а внуки в наследовании не участвуют, кроме тех, которые по праву представления получают долю умерших родителей. 2). Прямые восходящие родственники и полнородные 129 братья и сестры. В этой очереди, которая призывается к наследованию при отсутствии прямых нисходящих, ближайшую степень составляли родители умершего, а также его братья и сестры. Наследство делилось поровну между теми родственниками данной степени, кто еще оставался в живых, а дети умерших братьев и сестер получали их долю по праву представления. Если родители наследодателя уже умерли, но были живы деды и бабки, они призывались к наследованию наряду с братьями и сестрами, причем наследство опять-таки делилось поровну между всеми. Наконец, в том случае, если в живых оставались только деды и бабки (т.е. уже умерли и родители, и братья с сестрами, и племянники), наследство делилось на две половины, одна из которых переходила к восходящим родственникам по материнской линии, а другая - к восходящим по отцовской линии. 3). Неполнородные братья и сестры. Эти родственники делят наследство поровну, а дети умерших получают их долю по праву представления. 4). Остальные боковые родственники. И в данной очереди наследников каждая ближайшая степень исключает последующую, так что, если были живы, к примеру, двоюродные братья и сестры наследодателя, не допускались к наследованию троюродные. В этой очереди не допускается наследование по праву представления. Новелла 118 не предусматривала, чтобы муж или жена участвовали в наследовании имущества умершего супруга. Тем не менее, переживший супруг мог затребовать наследство при отсутствии любых, даже самых отдаленных родственников покойного. Кроме того, Новеллы 53 и 117 устанавливали определенные льготы для т.н. «бедной вдовы» (uxor undotata), которая не имела ни приданого, ни других ценностей. Ей полагалось 1/4 наследства, но не более 100 фунтов золота. Если же у наследодателя было четверо или более детей, бедная вдова получала ту же долю, что и каждый из них (1/5 или менее), причем пользовалась своей долей на правах не собственности, а узуфрукта. Наконец, Новелла 89 устанавливала право незаконнорожденных детей на 1/6 наследства отца, при том условии, что наследодатель не оставил детей от законного брака. При отсутствии каких бы то ни было наследников имущество становилось выморочным (bona vacantia). С начала классического периода выморочное имущество отходило в государственную казну, однако в некоторых случаях преимущественное право на него имели корпорации, к которым при жизни принадлежал наследодатель - военная часть, в которой он служил, церковь, если он был священником или монахом, и.т.д. ГЛАВА II. НАСЛЕДОВАНИЕ ПО ЗАВЕЩАНИЮ Понятие и формы завещания. В римском праве завещанием (testamentum) считалось «правомерное заявление о нашей воле, сделанное в торжественной форме с той целью, чтобы оно имело силу после нашей смерти» (D. 20. 1.1). Признаком, отличающим завещание от других волеизъявлений на случай смерти, являлось назначение наследника (heredis institutio), к которому по принципу универсального преемства перейдут все имущественные права и обязанности наследодателя. Завещание представляло собой не договор, а одностороннюю сделку, поскольку в момент его составления никакого согласия со стороны наследника не требовалось, а кроме того, завещание, опять-таки без ведома наследника, можно было отменить или изменить односторонним волеизъявлением. Римляне достаточно давно, еще во времена Законов XII таблиц, стали составлять завещания и признавать их нерушимость: «Кто как распорядится на случай своей смерти относительно своего домашнего имущества или относительно опеки над подвластными ему лицами, так пусть то и будет нанарушимым» (таблица V, 3). Со временем, по мере того, как в римском обществе утверждалась индивидуальная частная собственность, ослабевали родовые и фамильные узы, росло богатство граждан, завещание превратилось в повсеместно распространенное основание наследования. В классический период составлением и переписыванием завещаний занималось множество людей, а юристы самым тщательным образом разрабатывали правовые нормы, которые регулировали наследование по завещанию. Форма завещания, предписанная правом, неоднократно изменялась на протяжении римской истории. В древнейший период домовладыка мог распорядиться своим имуществом, сделав устное заявление либо перед народным собранием (куриатными комициями), либо перед войском, выстроившимся для сражения. Чуть позднее, но также в глубокой древности, возник и еще один вид завещания - передача прав на наследство путем манципации. Домовладыка в присутствии весовщика и пяти свидетелей торжественно «продавал» за кусок меди свое семейное имущество доверенному лицу (не члену своей семьи 130) и тут же во всеуслышание распоряжался, кому «покупатель семейного имущества» (familiae emptor) должен передать его после смерти завещателя, призывая в свидетели всех присутствующих. Затем сложился обычай заменять устное оглашение завещания передачей табличек с письменным текстом, что позволяло сохранить содержание завещания в тайне. Когда совершалась манципация, эти таблички складывались текстом внутрь, связывались шнуром и скреплялись печатями и подписями завещателя и еще семи лиц - пяти свидетелей, весовщика и «покупателя семейного имущества». В течение предклассического периода эта последняя форма завещания стала общепринятой, причем нередко завещатель ограничивался записью своих распоряжений и приглашением нужного количества свидетелей, а сам обряд манципации не проводился и «покупатель семейного имущества» не назначался. Во II в. до н.э. преторы дали правовую защиту наследникам, назначенным простым письменным завещанием, без манципации. Если тот, кто стал бы наследником по цивильному праву, оспаривал завещание как не соответствующее древним установлениям, претор предоставлял ответчику (т.е. наследнику по завещанию) довольно сильное оружие защиты – «возражение со ссылкой на обман» (exceptio doli). Хотя лицо, получившее наследство по завещанию без манципации, формально имело статус не “наследника” (heres), а «обладателя имущества» (bonorum possessor), фактически оно пользовалось всеми правами наследника. Письменное завещание с подписями семи свидетелей (собравшихся в одно время, в одном месте) стало господствующей формой волеизъявления на случай смерти в течение всего классического периода. В постклассический период правомерность такой формы завещания, уже давно признанная преторами, была подкреплена и специальным императорским законом 439 г. н.э. Примерно в то же время к письменному завещанию было приравнено устное, сделанное в присутствии семи свидетелей без обряда манципации. Наконец, в постклассический период были введены и публичные формы завещания, которые не требовали участия свидетелей: устное заявление перед судом или передача текста завещания на хранение в императорскую канцелярию. Из перечисленных общих правил был сделан ряд исключений. Не требовалось одновременного присутствия или подписей семи свидетелей, если завещание составлялось во время эпидемии чумы, или в отдаленной деревне, или в пользу исключительно родных детей завещателя 131. Воинам императорской армии, ввиду их «крайней неопытности» в юридических делах, дозволялось составлять завещание без всяких формальностей. С другой стороны, завещания неграмотных лиц считались действительными только при наличии дополнительной формальности - подписи восьмого свидетеля, а завещания слепых заверялись нотариусом. Содержание завещания. «Основой и началом всего завещания» (Гай, 2. 229) должно было стать назначение наследника или наследников. Текст завещания начинался с фразы: «Пусть моим наследником будет такой-то», а все то, что было написано до этой фразы, не имело юридической силы. При этом не допускалось отступлений от принципа универсального преемства: если завещатель оговаривал, что наследник не получит права на какую-то часть имущества, или не должен будет исполнять каких-то обязательств, такое ограничение признавалось несуществующим, поскольку к наследнику должны перейти все имущественные права и обязанности наследодателя. Наследниками можно было назначить и несколько лиц, с указанием долей каждого (например, 1/2 и 1/2, или 1/4 и 3/4, или 1/4, 1/6 и 7/12 132). В отсутствие такого указания наследство делилось поровну. Каждый из наследников по принципу универсального преемства получал не только соответствующую часть имущества, но пропорциональную своей доле часть долгов. Если кто-то из сонаследников отказывался принять свою часть, она делилась между остальными в той же пропорции, что и все наследство. На тот случай, если наследник умрет раньше завещателя, либо откажется принять наследство, можно было произвести «подназначение наследника» (substitutio heredis), т.е. назвать лицо, к которому в такой ситуации перейдет наследство: «Если Тиций не станет моим наследником, пусть наследником будет Сей». Тем же термином substitutio обозначались и распоряжения, которыми домовладыка в собственном завещании назначал наследника своему малолетнему сыну или душевнобольному члену своей семьи, т.е. одно лицо фактически назначало наследника другому лицу. Подразумевалось, что домовладыка вправе выразить свою волю от имени недееспособного домочадца, причем в данном случае «подназначенный наследник» получал право наследовать не самому домовладыке, а тому подвластному лицу, которое было названо в завещании. Назначение наследника не могло сопровождаться ни отменительным условием, ни сроком. Например, не имели бы силы такие оговорки: «Пусть моим наследником будет Тиций, но если до моей смерти он не женится, пусть наследство перейдет к Сею», или «Пусть моим наследником будет Тиций, но если я проживу еще не менее десяти лет, пусть наследником станет Сей». На этот счет существовало следующее правило: semel heres - semper heres («однажды наследник - наследник навсегда»). Если завещатель называл имя наследника, он не должен был устанавливать условия или сроки, наступление которых лишит наследника его права. Подобные оговорки признавались несуществующими, и указанный завещателем наследник вступал в свои права независимо от них. Единственным исключением из данного правила было установление срока, в течение которого наследник должен заявить о согласии принять наследство: «Пусть моим наследником будет Тиций, но если он не примет наследства в течение 100 дней после того, как узнает о моей смерти, тогда пусть наследником станет Сей». Назначение наследника могло производиться под отлагательным условием, причем это условие должно быть законным и возможным, в противном случае оно силы не имеет. Пример дозволенного условия: «Пусть моим наследником будет Тиций, но пусть он вступит в права наследника только после того, как отпустит на волю своего раба Стиха». Кроме назначения наследника (наследников) и допустимых при этом оговорок (подназначение наследника, отлагательное условие, срок принятия наследства), завещание могло содержать различные распоряжения на случай смерти: т.н. легаты и фидеикомиссы 133, указания об освобождении рабов, об опеке над недееспособными лицами, о похоронах завещателя и т.д. Условия действительности завещания. Завещание может не иметь силы с самого начала или утратить силу со временем, если не соблюдены определенные условия. Недействительными с момента составления признавались следующие завещания: 1 - составленные не по форме (см. выше); 2 - не содержащие ясно выраженного назначения наследника; 3 - составленные лицом, не имевшим права завещать имущество (не гражданином, рабом, подвластным лицом 134, несовершеннолетним, душевнобольным, расточителем, тем, кому отказано в праве быть свидетелем 135, лицом, осужденным за некоторые порочащие преступления, а до II в. н.э. - также и женщиной); 4 - назначившее наследником лицо, у которого не было права получать наследство по завещанию. На этом последнем условии следует остановиться подробнее. Перечень лиц, неспособных завещать свое имущество, далеко не всегда совпадал с перечнем лиц, лишенных права быть наследниками. В частности, наследником мог быть назначен раб. Если раб принадлежал завещателю, то наследовал при условии, что по завещанию он отпускался на волю (причем стать свободным, а потом отказаться от наследства он не мог), если же это был чужой раб, то наследство получал его господин. Женщины стали получать наследство по завещанию гораздо раньше, чем приобрели право составлять завещания. Не могли стать наследниками не граждане, дети государственных преступников, некоторые опозоренные лица (вдова, вышедшая замуж до истечения траурного года; лица, лишенные права быть свидетелями). Несовершеннолетний ребенок вполне мог быть назначен наследником; более того, уже в предклассический период стали считаться действительными даже завещания в пользу еще не родившихся детей, как своих, так и чужих. В постклассический период, особенно после издания соответствующего закона при Юстиниане, право наследовать по завещанию получили и юридические лица. Любой из перечисленных причин было достаточно, чтобы завещание признавалось ничтожным (testamentum nullum), не имеющим силы с момента его составления. Никакого иска или заявления со стороны какого-либо лица для признания такого завещания недействительным не требовалось. Напротив, завещание, составленное под воздействием обмана, заблуждения, угроз, могло быть признано недействительным только по требованию заинтересованного лица, например, одного из претендентов на наследство. При этом следовало доказать, что обман, заблуждение или угрозы являлись настолько существенными, что прямо повлияли на назначение наследника: если бы завещатель знал правду (или не боялся угроз), он никогда бы не назначил наследником данное лицо. Судебный иск обычно требовался и для того, чтобы полностью или частично признать недействительным завещание, в котором были незаслуженно лишены подобающей им доли ближайшие родственники завещателя. Подробнее об этом будет рассказано ниже, в рубрике «Необходимое наследование». В некоторых случаях завещание теряло силу не сразу, а через некоторое время после его составления. Для этого имелись следующие причины. 1. Завещатель по собственной воле лишил свое завещание силы, составив новое завещание или просто уничтожив старое, либо сорвав с него печати 136. Старое завещание, если оно не было уничтожено, вновь приобретет юридическую силу только в том случае, если новое завещание окажется недействительным. 2. Завещание потеряло силу вследствие того, что завещатель был лишен свободы или гражданства. Лишь завещание воина, попавшего в плен (и тем самым лишившегося свободы) оставалось действительным. 3. Недействительным завещание становилось и в том случае, если назначенного наследника (или наследников) уже не было в живых в момент смерти завещателя, либо если наследник не принял наследства. 4. Завещание теряло силу в момент смерти завещателя или вскоре после него, если в данное время (а не в момент составления) наследник не имеет права получать наследство по завещанию из-за определенных законодательных ограничений. Так, по законам императора Августа мужчины-холостяки в возрасте от 25 до 60 лет и незамужние женщины в возрасте от 25 до 50 лет не могли стать наследниками лиц, которые не являлись их родственниками. Впрочем, названному в завещании наследнику давалось 100 дней после смерти наследодателя, чтобы вступить в брак и вернуть себе право на наследство. Эти законы, предназначенные для борьбы с безбрачием, действовали в течение всего классического периода. Необходимое наследование. Воля завещателя, если он соблюдал все требуемые условия, считалась нерушимой, кого бы он ни назначил наследником. Тем не менее, римляне полагали, что моральный долг завещателя в отношении ближайших родственников состоит в том, чтобы не игнорировать их интересы без уважительной причины. Со временем такое представление воплотилось в правовых нормах, которые несколько ограничивали свободу завещания, имея в виду пользу родственников наследодателя. Эти нормы составили правовой институт необходимого наследования. Необходимое наследование, как и многие другие институты римского права, претерпело известные изменения в разные периоды римской истории. По нормам цивильного права свобода завещания ограничивалась тем, что завещатель был обязан упомянуть в завещании «своих наследников» (sui heredes) 137, либо предоставив им право на наследство, либо лишив этого права. При этом сыновей следовало перечислить поименно с указанием, кто из них будет наследником, а кто лишен наследства, а дочерей, внуков от умерших детей и т.д. разрешалось лишить наследства одной фразой («пусть все остальные члены моей семьи не будут наследниками»). Размер доли значения не имел, как и причины отказа в наследстве, но если выяснялось, что кто-то из «своих наследников» вообще не упомянут в завещании, это давало основание для того, чтобы признать завещание недействительным полностью (когда завещатель «забыл» упомянуть сына) или частично (когда не были упомянуты прочие домочадцы). Признание завещания полностью недействительным приводило к тому, что имущество наследодателя целиком переходило к наследникам по закону. Если же завещатель обходил молчанием дочь или внука, то завещание частично сохраняло силу, но наряду с наследниками по завещанию свои доли получали и те sui heredes, кого обошел завещатель 138. По преторскому праву круг лиц, которых следовало упомянуть в завещании, был расширен за счет тех родных детей завещателя, которые не находились под его отцовской властью. Эманципированных сыновей теперь также полагалось называть в завещании поименно. Разница заключалась в том, что требования эманципированных детей приводили не к признанию завещания недействительным, как требования цивильных наследников, а к передаче им по распоряжению претора права «владения имуществом вопреки завещанию». Тем не менее, они получали ту же долю, что и подвластные дети, хотя и под другим названием. По-прежнему распоряжение завещателя о лишении наследства считалось нерушимым и не требовало объяснений. В классический период было подвергнуто сомнению и само право завещателя по своему произволу оставлять ближайших родственников без определенной наследственной доли. Специальный суд центумвиров 139, разбиравший дела о наследствах, стал принимать иски, поданные ближайшими родственниками, которых завещатель либо лишил наследства без уважительной причины, либо наделил слишком маленькой частью наследства. В первом случае предъявлялся иск querelainofficiositestamenti («жалоба о завещании, нарушающем моральный долг родственника»). Право на такой иск имели ближайшие наследники по закону – прямые нисходящие и восходящие родственники 140, а ответчиками выступали наследники, назначенные завещателем. Требования родственников и решение суда обычно основывались на следующей идее: нормальный римлянин никогда не нарушил бы свой родственный долг, стало быть, завещатель был не в здравом уме, и поэтому завещание не должно иметь силы. Выиграв процесс, наследники по закону делили наследство между собой, оставляя наследников по завещанию ни с чем. Во втором случае (доля слишком мала) обделенные завещателем родственники предъявляли наследнику иск о пополнении законной доли (actio ad supplendam legitimam). При этом «законной долей» считалась 1/4 той части наследственного имущества, которую данный родственник получил бы по закону (т.е. если бы завещания не было). Данный иск не оспаривал действительность завещания и прав наследника; его цель заключалась в том, чтобы получить от наследника сумму, недостающую до размеров этой законной доли. Таким образом, завещатель мог предотвратить тяжбы между наследниками по завещанию и по закону лишь в том случае, если лишал ближайших родственников наследства на достаточно убедительном основании (недостойное поведение, душевная болезнь), либо оставлял им в завещании законную долю. Окончательным образом правила необходимого наследования были упорядочены при Юстиниане. В специальных законодательных актах (Новеллы 18 и 115) Юстиниан, во-первых, установил перечень необходимых наследников, которыми являлись все восходящие и нисходящие родственники завещателя; во-вторых, привел перечень уважительных причин для лишения родственника наследства – создание опасности для жизни завещателя, нанесение ему тяжкого оскорбления, безнравственный образ жизни, вступление дочери, не достигшей 25 лет, в брак вопреки воле отца. В-третьих, Юстиниан установил более сложный порядок определения законной доли: если по закону данному родственнику причиталось бы меньше четверти всего наследственного имущества, то в завещании ему полагалось оставить 1/2 того, что ему следовало по закону, а в ином случае - 1/3. |