Хроники Сэйфории. Затерянная Земля (5) 2. Она мечтала об одном Пронзить врага своим клинком
 Скачать 0.83 Mb.
|
Глава III Площадь ГрёзВымощенная из камня главная площадь была разделена на две части – торговую и соборную. Веками стояла она, омываемая дождями, обдуваемая ветрами, и олицетворяла величие столицы Немилина. Много десятков лет назад, когда Кельрун процветал, его посетил один искусный архитектор Вивьем Карэ. Прежний хранитель Области обратился к уже знаменитому на то время Карэ с просьбой возвести здесь храм, способный затмить андарский Семиглав. Молодой Вивьем с энтузиазмом взялся за работу. Много бессонных ночей провел он в попытке разработать проект сооружения. На эту постройку хранитель Немилина возлагал большие надежды, ибо храм обязан был отразить исключительность и неповторимость города Свободы. Работа шла полным ходом, пока не случилось нечто ужасное... Злой рок свалился на голову творца – огонь, от случайно опрокинутой кем–то свечи, поглотил уже готовые чертежи. Это была большая потеря, ведь сроки презентации проекта уже поджимали, а начать строительство было необходимо до наступления лютых холодов. Можно себе представить отчаяние, в которое должен впасть человек, потративший столько времени и сил впустую. И всё–таки Гений, живущий в душе архитектора, позволил ему всего за одни сутки воссоздать не только предыдущий набросок, но и значительно улучшить его. Не знаю как такое возможно и возможно ли вообще. Однако, очевидно, Вивьем Карэ был пленён Идеей, охвачен непреодолимым, буйным желанием построить настоящую жемчужину Лунной Области, так как, с древнего языка Немилин значит «озаренный лунным светом». И Карэ добился своего. Сооружение было невысоким. Храм просто существовал, не стремясь дотянуться до неба. И в этой, на первый взгляд, неприхотливой красоте читалось истинное благородство. Ровные симметричные, отделанные гладким чёрным камнем стены в ночи под луной мерцали из–за крошечных вкраплений белоснежной «звёздной пыли». Казалось что храм светится магическим сиянием, посланным самой Богиней. Это удивительное зрелище пленяло и пленяет многих до сих пор. Задумка Вивьена состояла в том, чтобы в своем творении избегать вычурного убранства и несуразных, отталкивающих, пугающих готических шпилей. Никаких режущих, рубящих, заострённых элементов. Внешний вид здания поражал своей незамысловатостью, было в нем что–то такое...особенное. Одна из этих самых «особенностей» – белый купол вместо повсеместно распространенных пирамидальных. Этот имел сферическую форму, олицетворяя бесконечность времени и вечность Аргенты1. Столько раз подвергавшийся нападению город рисковал потерять главную свою святыню, но какая–то высшая сила оберегала храм от разрушения. Вот и новая напасть не потревожила его размеренно обыденный покой. В праздничные дни на площади Грёз бывало многолюдно. Стройные торговые ряды тянулись практически по всему периметру западной части площади. Сюда стекались торговцы со всех концов Сэйфории, предлагая горожанам разнообразные товары. Так продолжалось до тех пор, пока нас не отрезали от внешнего мира. Но и после этого площадь оставалась самым оживленным местом во всём Кельруне. Именно здесь находилась ратуша – небольшое двухэтажное здание с часовой башней. Помимо неё на площади располагались многочисленные мастерские, кузницы, пекарни – в общем всё то, без чего не может обойтись ни один столичный город, Кельруну часто приписывают звание столицы Немилина. Монументальный фонтан в центре как бы отделял торговую и соборную части. Лица великих воинов Кельруна были увековечены в камне, что придавало фонтану строгий, но живой вид. Через несколько улиц отсюда уже можно разглядеть главную башню замка – родового имения семьи Каллифов, расположенного на глубоком рву. В день Лунного Сошествия площадь украшали разноцветные огни. Звучала веселая музыка. Всё вокруг наполнялось звуками. Здесь царила атмосфера неподдельного счастья. Мы с Джоном кружились в лёгком незамысловатом танце, наслаждаясь погодой, празднеством и компанией друг друга. Это было совсем недавно. Такое чудное беззаботное время... Но то, что случилось сейчас, одним махом вычеркнуло счастливое прошлое из памяти. Глядя на каменные лица горожан, подтягивающихся сюда со всех сторон, слушая монотонный звон колокола, вдыхая запах поражения, я всё острее осознавала бессмысленность всего, во что верила до сих пор. Может происходящее дурной сон, продолжение утреннего кошмара? Фиолетовые плащи тоже были здесь. Необходимость скрываться от них пропала. Мы с Джоном выполнили важное поручение лорда Рукка – увезли девушек как можно дальше. Но Корд всё ещё где–то тут в окружении злейших врагов и друзей, не спешащих прийти ему на помощь. Этот жуткий надоедливый звон заставлял голову раскалываться на части. Меня уже около получаса бьет дрожь, а сердце норовит выпрыгнуть их груди. Джон видит моё состояние и всеми возможными способами пытается поддержать. Хорошо, что он рядом. Тревога усиливалась с каждой секундой. Я лихорадочно глядела по сторонам в надежде увидеть Корда. Где ему быть, если не здесь? Если только с ним не случилось что–то, о чём даже подумать страшно... Но боялась не я одна. Замученные, полуживые кельрунцы – мои соседи, знакомые, друзья, осознают плачевность своего положения. Но никто из них и помыслить не смеет предпринять хоть что–то, дабы прервать этот тошнотворный смирительный ужас. – Смотри, – Джон указал рукой в сторону небольшого амбара. – Вон он! Я с облегчением выдохнула, увидев на крыше близлежащего строения Корда. Мальчик был встревожен, как и все мы, но не напуган. Взъерошенные иссиня–чёрные волосы задорно развеивались на ветру, закрывая светящиеся совсем не детской яростью глаза. Я заметила арбалет за его спиной. В это самое мгновенье маленький мальчик был похож на дикого ястреба, с высоты высматривающего свою добычу. Я нервно сглотнула. – Идём к нему. Я потянула Джона за рукав, продолжая поглядывать на Корда. На секунду на его лице промелькнула улыбка. Он был рад видеть нас целыми и невредимыми. – Вета. Джон. Вы тоже пришли посмотреть на лицо этого убийцы? Он спросил это с такой интонацией, что мне стало не по себе. – Мы пришли за тобой, – я подошла ближе к крыше, старалась говорить как можно тише. – Живо спускайся! – Извини, но я должен закончить задуманное, – он с нежностью погладил оружие. – Хочешь убить короля? – вмешался в разговор стоящий рядом Джон. – Вот так? У всех на виду? – Он знал, куда вторгся, – безразлично ответил мальчик. – Но ты не убийца, Корд! – сквозь слёзы возразила я. – Кровь за кровь! – Твой отец может быть ещё жив... Корд наконец удостоил нас взглядом. – Вы верите в это? Нам не дали закончить. Всеобщую суету нарушил звук перешёптывающихся голосов. Толпа спешно расступилась. На горизонте появился Рэдвинальд Констар, венценосный король Сэйфории, со своей тёмной свитой из солдат в фиолетовом. *** Этот человек вошёл в город, как победитель, как единственный хозяин всего, что находится здесь. С его появлением воздух как будто наэлектризовался. Наступила гробовая тишина. Всё это время я рассматривала его. Это был верховный правитель, обладающий безграничной властью, способный одной рукой сравнять наш городок с землёй. Но, вопреки моим представлениям, молодой король внешне не похож на своего злобного отца. Могучий белый конь подходил своему царственному наезднику. Констар был невысок, но обладал стройным телосложением, его мускулистые руки, которыми он удерживал поводья, расслаблены. На парне не было кольчуги, из оружия лишь спрятанный в ножны меч, но я чувствовала, что парень способен убивать взглядом. Тёмно–каштановые, слегка завивающиеся волосы обрамляли красивое лицо правителя. Он отлично владел навыком езды, своим телом, эмоциями, всем положением. Глаза неестественно сапфирового цвета внимательно разглядывали собравшихся. Эта надменная улыбка! С каким удовольствием я бы хотела стереть её с его невозмутимой физиономии! Во мне сильнее закипала ярость. Я больше не плакала. На смену слезам пришла ярость. Корд чувствовал то же, что и я. Он вытянулся, крепче сжав арбалет. Мальчик наблюдал, выжидая подходящего момента, чтобы напасть. Однако, тот, с кем ему приходится иметь дело, тоже хищник. Вслед за Констаром на сцене появилась ещё одна не менее значимая фигура. Родрик Гэйн – главный советник короля собственной персоной. Я не понаслышке знала о жестокости этого человека, прозванного в народе Кукловодом. Его громогласный голос нарушил могильную тишину. – Жители Кельруна, город Свободы сегодня пал! Это знаменательный день для всех нас! Мы рады насладиться вашим любезным гостеприимством, – в его словах прослеживались незамаскированные нотки насмешки. – Как занятно видеть эти серьёзные лица. Бесстрашные воины! Великие защитники Немилина, как приятно, правда, очень приятно находиться в такой замечательной компании, в этом по истине историческом месте. Как жаль, что мгновенье счастья омрачает одно маленькое обстоятельство... Дети лорда – хранителя не пришли поприветствовать Его Величество. Смею предположить, что они намерено избегают нашего общества. Я нервно сглотнула и снова посмотрела на Корда. Он был неподвижен, как статуя. Тем временем Кукловод продолжил. – Между тем, именно вы, уважаемые, можете значительно облегчить нам работу. Вы ведь должны знать, где скрываются детишки. Любой, кто сообщит какую–либо информацию о их местонахождении будет щедро вознаграждён! Гэйн скорчил жуткую гримасу. Толпа зашепталась. – Вета, где мои сёстры? – едва слышно спросил Кордред. – В безопасности. – Вы вывели их из города? – Да, и ты должен был пойти с ними! – Прости. Джон аккуратно отодвинул меня в сторону. Корд уже было прицелился. С высоты площадь хорошо просматривалась, а мальчик отлично стрелял. С этого расстояния поразить мишень в виде короля не составит большого труда. Признаться честно, я бы сама с огромным удовольствием насладилась его смертью, но сейчас в городе слишком много андарцев и слишком мало верных союзников. Я всё ещё сомневаюсь в реальности происходящего. Джон оказался подготовлен чуть больше меня к удару в спину. В то время, как я, забывшись в глупых фантазиях о бесстрашном духе свободы, потеряла хватку. – Послушай, парень, – обратился он к сосредоточившемуся на своей цели мальчику, – пристрелишь Констара и живыми нам от сюда не уйти. Я очень надеялась, что Корд послушает Джона. Между ними всегда складывались весьма доверительные отношения. – А я и не надеюсь остаться в живых, но Констар отправится в Подземное Царство вместе со мной! Всего одно лёгкое движение и всё закончится здесь и сейчас. – Подумай о Ганне с Тэйлой. Их некому будет защищать. Никто не будет церемониться с семьёй убийцы монарха. Необдуманным поступком ты поставишь под угрозу много жизней. Корд, это наш дом, а это, – он показал рукой в сторону толпы, – твои люди, как бы трусливо они себя не вели, не обрекай их на верную смерть. Корд ещё сомневался. Я видела, как руки его дрожали. Джон двигался в верном направлении. – Твой отец никогда бы так не поступил, чтя память о нем, не уподобляйся насильникам и душегубам. – Мёртв. Мой отец мёртв из–за него, а ты просишь меня отказаться от мести?! – на глазах Корда выступили слёзы. – Ты должен стать достойным приемником своего отца. Нехотя мальчик медленно опустил арбалет, я с благодарностью посмотрела на Джона. За всё это время Рэдвинальд Констар не произнес ни слова, предоставив своему советнику право вдоволь насладиться триумфом. Я следила за движениями андарских солдат. Кто знает, что они могут замышлять? Люди короля полностью оккупировали площадь, перекрыв движение и исключив возможность кого–либо свободно проникнуть сюда. Их было слишком много. И, в отличии от Констара, они полностью вооружены, готовы к нападению. Нас загнали в ловушку. Большинство горожан вышли сюда безоружными. Да, мы превосходили андарцев числом, но без должной организации противостоять им не получится. А это значит, что стоит молодому правителю захотеть, и нас всех, всех до одного, вырежут, как беспомощных ягнят. И о чем главы Кельруна только думали?! *** Положение наше было незавидным. В толпе началось какое–то волнение. Полный, бородатый мужчина лет сорока в засаленной рубашке, с заспанными глазами, распихивая народ, пробирается к нашим гостям, таща за собой маленького черноволосого мальчика. Люди бросали в его сторону презрительные взгляды. – Это же наш мясник. Старый пьяница Эванс со своим сыном. Что он задумал? – Мне кажется, – я продолжала внимательно наблюдать за действиями мясника, – что он хочет получить обещанное вознаграждение. Краем глаза заметила, как Корд напрягся. – Старый кретин! Неужели он желает продать собственного сына этим?! Джон положил ладонь мне на плечо. – Возможно так даже лучше для нас. Его слова меня поразили. – Что ты такое говоришь?! А этот малыш? По–твоему, он заслуживает такой участи? Корд заерзал на месте. – Нет, я не позволю! – мальчик вновь взялся за арбалет. – Погоди! – взмолилась я. – Подождем немного. Посмотрим, что будет дальше. Бородач перебрал эля и теперь едва ли стоял на ногах, но это не помешало ему приблизиться к королю. Личная охрана заметно напряглась. Они преградили мяснику дорогу. Но тот принял нагловатый вид и с пафосом в голосе потребовал дать ему пройти. – Мальчишка у меня! Ненависть съедала меня изнутри, но я презирала не этого человека, ведомого корыстью, способного продать родного ребёнка в обмен на пару серебряных, я ненавидела себя, ведь в эту самую минуту позволяю себе молча наблюдать за происходящим. Ради блага Корда. Ради собственного блага. Значит ли это, что я такая же, как остальные? Эгоистичная, жестокая? Сегодняшний день не перестает удивлять. Всё больше и больше я узнаю о людях и всё больше и больше осознаю свою ничтожную сущность. Несчастный мальчик не понимал, что происходит, но чувствовал какой–то подвох. Он отчаянно пытался вырваться из цепких лап бородача, но тот только сильнее сжимал его. Рэдвинальд Констар по–прежнему сохранял образ холодного равнодушия, а Кукловод, ехидно прищурившись, рассматривал этих двоих. Горожане давно раскусили план старого мясника, но никто из них не осмелился произнести ни слова. Быть может, они так же как я переживали за судьбу настоящего сына хранителя? Или просто боялись возразить. Бородач с силой тряхнул замученного мальчика, от чего тот чуть не повалился на землю. От волнения ладони вспотели. Джон нервно дышал мне в затылок. События развивались молниеносно. – Многоуважаемые господа, – льстивым голоском начал мужик, – я нашёл этого мальчишку. Это сын Каллифа. Вне всяких сомнений! Хитрец переоделся в другую одежду. От простого оборванца не отличить. Но меня так просто не проведёшь! – Это нужно прекратить! – возмутился Корд. – Сиди и не дёргайся! – приказал ему не менее взволнованный Джон. Я не могла оторвать взгляда от этих несчастных маленьких глазок, бегающих из стороны в сторону в поиске поддержки. Бородач пытался выдать крошечного напуганного ягненка за благородного оленя. Но никто не спешил останавливать этот цирк. Никто. Даже я. Малыш, окончательно выбившийся из сил, перестал сопротивляться и с жалостью посмотрел на отца. Но тот ещё сильнее тряхнул беднягу. – Так, так, – Гэйн грациозной походкой хищника обошёл отца и сына, изучая обоих. – Значит наш приезд скрасит присутствие благородного отпрыска лорда Немилина. Какая большая честь! Тем временем псевдокорд случайно заметил настоящего Корда. Он едва заметно кивнул ему и мгновенно перестал дрожать. Догадался какую роль ему предстоит сыграть и, кажется, смирился. Смелый отчаянный поступок настоящего героя. – Кордред Каллиф! Нам безумно приятно видеть вас сегодня пусть и в такой напряжённой обстановке, – Кукловод продолжал злобно ухмыляться. – Ваш отец в полном здравии, ждёт не дождётся встречи с вами и вашими сестричками. Слова о семье заставили Корда с силой сжать ладони. Он держался из последних сил. Только грозный предостерегающий взгляд Джона сейчас останавливал его от совершения главной и последней ошибки в его короткой жизни. Разумеется советник лжёт. И умело. Эвансу до него далеко. – Вы этого не сделаете, – мальчик заикался, ему приходилось выдавливать слова, произнося их по слогам. Как же это достойно. Даже представлять не хочу, через что он сейчас проходит. Один ребёнок оказался отважнее всех кельрунцев вместе взятых. – Весьма смелое заявление. Сын пошёл в отца. Вы согласны, милорд? – теперь Кукловод обращался к Констару. Наконец молодой человек, нареченный верховным правителем Сэйфории, удостоил их компанию взглядом. – Как странно, – голос короля рекой разливался по всей площади Грёз. – В детстве мне рассказывали легенду про семью Каллифов – вечных хранителей покоя старого Кельруна. Я слышал, что сердца представителей этой отважной династии сделаны из настоящего железа. Великие воители ничего и никого не боятся. Так мне говорили. Констар грациозно спустился со своего коня. Окинул взглядом присутствующих и пристально посмотрел на снова задрожавшего ребенка, затем на бородача. Мне стало жутко. Мясник Эванс никогда ни в чём не нуждался, работа приносила ему стабильный доход, спрос на его товар был постоянно. Я не понимаю, для чего всё это? Неужели ему оказалось мало? Так или иначе, бородач затеял опасную игру. Но интуиция нашёптывает, что этот самодовольный королёк тоже хороший игрок. Только теперь правила устанавливает именно он. Констар продолжил. – Но почему, если в груди всех Каллифов – кусок металла, – он вплотную подошёл к пареньку, – я отчётливо слышу учащённое биение твоего живого сердца? Псевдокорд испугался не на шутку, опустил глаза, не зная, что на это ответить. А бородач заметно побледнел. Констар оказался даже умнее, чем я того ожидала. Маски сорваны. Гениальный замысел с треском провалился! – Руккард Каллиф подозревается в убийстве короля Эрилла Первого, – снова Родрик Гэйн переключил на себя всеобщее внимание. – Подлый отравитель, коварный злодей, трусливый предатель. – Да, Гэйн, ты прав, – поддержал его король. – А какое наказание в Сэйфории следует за предательство? Стражники в фиолетовом оттолкнули сына мясника в сторону. – Измена карается смертью! Кукловод одним лёгким движением обнажил меч, поднеся его к шее бородача. Кто–то из горожан ахнул. Отброшенный мальчик зажмурился. Я спешно отвернулась. *** Эванса действительно можно назвать изменником. А ещё обманщиком. Пускай андарцы разделаются с ним. Не жалко. Но возмездия не последовало. Констар положив руку на плечо своему главному советнику, отдал приказ остановиться. Раздосадованный Кукловод вынужден был опустить клинок. Бородач облегчённо выдохнул, а сын бросился к нему, уткнувшись головой в пояс отца и тихо заплакал. – Я не намерен омрачать этот день кровью! – заявил король. – Слишком много её пролилось за все эти годы. Констар медленно обвел собравшихся царственным взглядом. Его советник был зол. Кукловоду не позволили насладиться запахом крови. Какая жалость. – Но во взаимоотношениях между Михунном и Немилином начинается новая глава, и только вы решаете, какой она будет. Я пришёл сюда, в ваш изолированный, рассерженный край, я ступил на землю изгоев, чтобы одним движением пресечь войну, что столетиями велась между нашими народами! Уверен, вы хотите того же! Поэтому сегодня не будет жертв. Это жест примирения, который обязан стать первым шагом на пути к прочному дружественному союзу! Кельрун свободен! Вы свободны от заржавевших оков, надетых на вас моим отцом! Свободны! Даю вам слово. Услышать такое от сына самого жестокого правителя во всем королевстве было неожиданно и подозрительно. Он предложил в одночасье забыть всю ту боль, что андарцы причинили нам. Сколько невинных жертв и сколько потрясений дарил нам Эрилл Кровавый. И этому самонадеянному глупцу хватает смелости явиться сюда с предложением о мире?! Неужели мы примем его? Крайне интересно, как кельрунцы отреагируют на столь красноречивый призыв. – Однако успех любых взаимоотношений строится на доверии, – Констар сделал акцент на слове «доверие». – Я прекрасно понимаю, что прийти к нему с учётом горького опыта поколений будет не так просто... И всё же, готов попытаться своими силами устранить былое недопонимание. Горожане не доверяли ему. Они не вступили в бой мечом, но рискнут высказать протест молчанием. В моём сердце с новой силой воспылала надежда. – Смею вас заверить, друзья мои, дети хранителя будут в полной безопасности под моим личным покровительством. От этого легче не становилось. Кукловод, преисполненный негодованием, посмел прервать Констара. – Если Его Величество позволит, – монарх кивнул. – Большинство из здесь присутствующих далеки от тонкостей дипломатии. Собственно так же, как и я. Все они кельрунцы – закаленные сталью воители, – я больше не слышала насмешки в его голосе. Гэйн говорил серьёзно. – Им ближе иной язык. Я попытаюсь объяснить. Господа, в обмен на информацию о детишках, вы получаете серебро. Уверен, многим из вас его не хватает. Кроме того, мой достопочтенный король любезно даёт право Немилину снова встать в один ряд с остальными Областями. Железный занавес падёт! Торговцы смогут беспрепятственно сбывать свои товары. У ваших детей появится возможность устроиться на почётную службу в королевской гвардии. С Кельруна снимут все ограничения. Вы сможете беспрепятственно перемещаться по всей Сэйфории и конечно обращаться с вами будут иначе, уже не как с рабами, но как с уважаемыми подданными короны. В рамках закона, можете делать что угодно: захватывать земли, занимать пустующие участки, получать жалование за государственную службу. Воля. И гарантия защиты. Он принимает нас за стадо необузданных животных, варваров, из покон веков, сметавших всё на своем пути. В толпе снова началось волнение. Я наблюдала за тем, как люди колеблются. – Слова этих негодяев следует умножать на ноль, – прошептала я Джону. – Но выгода для Немилина хороша, ничего не скажешь. – Ты веришь этому? – Не знаю. Что–то тут не чисто. – Ни за какие монеты не соглашусь отдать Корда этим людям! Пока горожане обдумывали вышесказанное, Корд пропал. Я с ужасом не обнаружила его прежнем месте. – Джон?! Парень растеряно посмотрел на крышу. – Сейчас поищу его, будь тут! – Не надо, – дрожащим голосом прервала его я. – Он уже найден... |