Памела Друкерман Французские детине плюются едой Секреты воспитания из Парижа
 Скачать 1.48 Mb.
|
|
bouillie аи chocolat (горячий шоколад, в который для густоты добавлена мука. – Шоколад восполняет силы, потраченные на учебу, дает энергию, – объясняет Дениз, эксперт по медицинской этике. Она не водит детей в «Макдональдс» и каждый вечер готовит ужин из свежих продуктов. Нона завтрак ее дочки едят шоколад, хлеб и фрукты. Чтобы ваша фантазия не разыгралась, замечу, что французским детям перепадает не так уж много шоколада обычно небольшая плиточка, одна чашка горячего напитка или кусочек булочки с шоколадом. Они съедают лакомство с удовольствием и не ждут добавки. Шоколад для них – постоянная часть рациона, а не запретный плод. Однажды Бин возвращается домой из летнего лагеря и привозит с собой шоколадный бутерброд багета внутри – плитка горького шоколада. Я так поражена, что даже фотографирую это. А позднее узнаю, что шоколадный бутерброд – классический французский полдник. Французы не боятся давать детям сладкое. Как правило, торт или печенье подают как десерт на обед или полдник. Нона ужин ни один французский ребенок сладкий десерт не получит. – То, что съешь вечером, останется с тобой навсегда – комментирует Фанни. После ужина она обычно дает детям фрукты или фруктовое ассорти, которое продается везде в маленьких баночках. (С сахаром или без сахара) Во французских супермаркетах есть целая полка готовых ассорти из фруктов. Фанни покупает также натуральный йогурт разных марок и дает его Люси с вареньем. В том, что касается питания (как ив остальных сферах жизни, родители во Франции стремятся к тому, чтобы дети знали о существовании строгих правил, нов рамках этих правил ощущали себя свободными. Не помню точно, когда я начала кормить детей завтраками, обедами и ужинами из нескольких блюд. Это поистине гениальное французское изобретение Все начинается с завтрака. Дети садятся за стол, и я ставлю передними тарелку с нарезанными фруктами. Они пробуют то один кусочек, то другой, пока я готовлю тосты или кашу. За завтраком можно пить сок, но дети знают, что за обедом и ужином мы пьем только воду. Даже наш профсоюзный босс ничего не имеет против. Мы говорим о том, какой чистый у воды вкус. Вовремя обеда и ужиная ставлю на стол овощи. Прежде чем дать детям основное блюдо, слежу, чтобы они хотя бы поклевали закуску. Но обычно малыши вычищают тарелки, кроме тех случаев, когда им предлагают что-то новое. Тогда вступает в силу правило пробовать обязательно, ноне обязательно доедать. Если Лео отказывается есть незнакомое блюдо, я настаиваю, чтобы он хотя бы понюхал его, – обычно после этого он обязательно откусит кусочек. Бин иногда обращает это правило в свою пользу съедает один ломтик цуккини и заявляет, что больше не должна. А недавно сказала, что согласна попробовать все, кроме салата, – под салатом она подразумевает зеленые листья салата-латука. Но обычно ей нравятся закуски, которые я делаю нарезанное ломтиками авокадо, 139 помидор под соусом винегрет или брокколи на парус каплей соевого соуса и пармезаном. Мы всегда смеемся, когда я готовлю carottes rapées – тертую морковь в соусе – и пытаюсь произнести название этого блюда. Мои дети садятся за стол голодными, потому что у нас нет перекусов, – за исключением полдника. Этого правила легко придерживаться, так как все дети во Франции его соблюдают. Но мне все равно потребовалось собрать в кулак всю свою волю, чтобы добиться прогресса. Я просто не реагировала на просьбы выдать кусочек хлеба или банан в перерыве между приемами пищи. Когда дети стали постарше, они перестали просить. Но если иногда это случается, я отвечаю Нет, через полчаса ужин. Обычно они не возражают, только если сильно устали. (Вы не представляете, как я горжусь собой, когда в супермаркете Лео показывает на коробку с печеньем и говорит Полдник) Я стараюсь соблюдать правила без фанатизма (не быть больше француженкой, чем сами французы, как говорит Саймон). Например, когда готовлю, даю детям попробовать ломтик помидора или пару горошин. Если предстоит знакомство с новым продуктом – кедровыми орешками, к примеру, – предлагаю им парочку, пока колдую над основным блюдом, чтобы настроить заранее. Иногда я даже даю им по веточке петрушки, хоть и не называю это перекусом. И воду, разумеется, они могут пить, когда хотят. Иногда соблюдение всех этих правил питания требует немалых усилий. Особенно когда Саймон в отъезде так хочется обойтись без закуски и просто метнуть на стол тарелку с макаронами, назвав это ужином. Бывает, я таки делаю. Довольные дети уплетают макароны за обе щеки и, естественно, не просят салат или овощное блюдо. Но обычно у них нет выбора. Как все французские мамы, я считаю своим долгом научить их ценить разнообразие вкусов и питаться сбалансированно. Как все французские мамы, я стараюсь держать в голове полноценное меню навесь день. Мы придерживаемся принятой во Франции схемы плотное мясное или рыбное блюдо на обед и более легкий ужин из углеводных продуктов, непременно с овощами. Дети часто едят макароны, ноя стараюсь подавать их с разными соусами и выбираю пасту разной формы. Когда есть время, готовлю большую кастрюлю супа на ужин (хотя руки не доходят сделать суп-пюре) и подаю его с рисом или хлебом. Неудивительно, что дети считают более аппетитными блюда, приготовленные из свежих продуктов, и те, что выглядят привлекательно. Я задумываюсь о цветовой гамме продуктов, иногда украшая блюда ломтиками помидоров или авокадо, если они выглядят чересчур монотонно. У нас целая коллекция ярких детских тарелок. Но ужин я всегда подаю на белых, чтобы приготовленное блюдо выглядело красочно, а дети понимали, что едят, как взрослые. За столом я стараюсь, чтобы дети по возможности сами себя обслуживали. С самого раннего возрастая передавала близнецам тарелку стертым пармезаном, чтобы они сами посыпали свои макароны. Мои дети сами кладут сахар в чашки с чаем или шоколадом. Бин иногда просит угостить ее после еды кусочком камамбера или другого сыра. Яне против. Торт или мороженое за ужином мы едим лишь по праздникам. Ноя никак не могу заставить себя сделать шоколадные бутерброды. Все перечисленные правила вошли в привычку не сразу мне повезло, что мои 140 дети вообще любят поесть. Воспитательница в яслях зовет близнецов гурманами (во Франции так вежливо называют обжор. Говорит, что их любимое слово – encore еще. Есть у них одна, скорее всего детсадовская, привычка, которая меня ужасно раздражает, – после еды они поднимают тарелки и показывают, что все доели. При этом соус, оставшийся на тарелках, капает на стол. (В яслях тарелки, видимо, принято вытирать кусочком хлеба) Табуна сладости в нашем доме больше нет. С тех пор как мы стали давать их детям (иногда, Бин уже не заглатывает конфеты, как в последний разв жизни. Когда на улице холодно, я варю по утрам горячий шоколад и подаю со вчерашним багетом, слегка подогретым в микроволновке, и кусочками яблока, которые дети любят макать в чашки. Настоящий французский завтрак Горячий шоколад по рецепту Элен На 6 чашек 1–2 чайные ложки порошка какао 1 литр нежирного молока сахар по вкусу Разведите в кастрюле 1–2 чайные ложки (с горкой) какао-порошка без сахара с небольшим количеством молока, холодного или комнатной температуры. Хорошо перемешайте, чтобы получилась густая масса. Добавьте оставшееся молоко и хорошо размешайте. Готовьте на среднем огне до закипания. Немного охладите, снимите пенки и разлейте в чашки. Пусть дети сами положат сахар. Быстрый завтрак В большой кружке смешайте одну чайную ложку какао и немного молока, чтобы получилась густая масса. Долейте молока доверху, перемешайте. Подогрейте в микроволновке. Добавьте чайную ложку сахара. Подавать с хрустящим багетом или поджаренным хлебом. ГЛАВА 13 Кто в доме главный? Лео, наш смугленыш, все делает очень быстро. Не в том смысле, что он одаренный, нет. Просто он передвигается примерно в два раза быстрее, чем обычные люди. К двум годам у него телосложение профессионального бегуна. Он даже песенку С днем рождения тебя поет очень быстро – пара секунд, и песенке конец. Управляться с этим маленьким торнадо очень сложно. Когда мыс ним идем в парк, мне приходится постоянно бегать ведь любая калитка для него – приглашение войти. Что больше всего поражает меня в родителях-французах – их непререкаемый авторитет. (Это самое сложное из того, чему у них можно и нужно научиться) Многие папы имамы настолько естественно и спокойно демонстрируют свою власть, что им нельзя не позавидовать. И дети обычно слушаются. Никуда не убегают, не перечат, не вступают в длительные переговоры с родителями. Но как французам это удается И 141 как мне научиться этому волшебному качеству Одним воскресным утром моя соседка Фредерик, с которой мы вместе гуляем в парке, видит, как я пытаюсь управиться с Лео. Раньше Фредерик работала в агентстве путешествий в Бургундии. Ей сорок с чем-то, у нее хриплый голос заядлой курильщицы и деловая манера общения. Спустя годы бюрократических проволочек она удочерила Тину – прелестную рыжеволосую малышку из русского приюта. К моменту нашей совместной прогулки материнский стаж Фредерик равняется всего трем месяцам. Но мне уже есть чему поучиться. Кажется, сам факт того, что она француженка, дает ей понимание, что можно, а чего нельзя. Мыс Фредерик, сидим на бортике песочницы в парке, пытаемся вести разговор. Но Лео то и дело порывается выбежать за пределы детской площадки. И каждый разя встаю, гонюсь за ним, ругаю и тащу обратно, а он орет. Меня это очень раздражает и утомляет. Поначалу Фредерик наблюдает за этим молча. А потом без капли снисхождения в голосе заявляет, что если я буду все время бегать, то мы не сможем спокойно посидеть и поговорить. – Ну да, – отвечаю я. – А что я могу сделать Фредерик говорит, что я должна быть с Лео построже, чтобы он понял убегать из песочницы нельзя. – Иначе таки будешь бегать за ним до старости, а это не дело, – решительно заявляет она. Мне беготня за ребенком представляется неизбежной. Но, по мнению Фредерик, этого вполне можно избежать. Сомневаюсь, что у меня получится воплотить ее совет быть построже. Ведь последние двадцать минут я только и делаю, что приказываю Лео перестать убегать из песочницы. Фредерик улыбается и рекомендует вложить в мое нет побольше решимости – чтобы не осталось сомнений я не шучу Когда Лео в следующий раз выбирается из песочницы, я говорю нет чуть строже, чем обычно, но он все равно уносится прочь. Встаю и тащу его обратно. – Вот видишь – обращаюсь к Фредерик. – Это невозможно. Фредерик снова улыбается мол, мое нет было недостаточно убедительным. По ее мнению, мне не хватает уверенности, что Лео меня послушает. – Надо не кричать, а говорить убежденно. Ноя боюсь, что Лео испугается. – Не бойся, – подбадривает меня Фредерик. Лео опять не слушается. Я начинаю чувствовать, как мое нет становится все более и более решительным. Яне кричу, просто голос становится тверже. Мне кажется, что я играю роль какой-то совсем другой мамы. Четвертая попытка. Лео подбегает к калитке, но тут случается чудо – он не открывает ее Мой сын оглядывается и настороженно смотрит в мою сторону. Я сдвигаю брови, всем своим видом выражая неодобрение. Проходит еще минут десять, и Лео оставляет попытки сбежать. Теперь он спокойно играет с Тиной, Бин и Джоуи в песочнице. А мыс Фредерик болтаем, вытянув ноги. Я поражена тем, что Лео вдруг начал воспринимать меня как старшего по званию. 142 – Вот видишь, – произносит Фредерик, отнюдь не злорадствуя. – Главное – выбрать правильный тон. Непохоже, что Лео получил психологическую травму, – добавляет она. Я смотрю на него и понимаю, что, пожалуй, впервые в жизни он начал вести себя как французский ребенок. Вообще все трое ведут себя благоразумно, я вдруг чувствую, как расслабляются мои плечи. Раньше мне никогда не удавалось расслабиться в парке. Так вот каково это – быть французской мамой Несмотря на приятное расслабление, чувствую себя глупо. Как все просто – почему же я с самого начала не вела себя так Да уж, суперпродвинутая техника воспитания – просто научиться говорить нет По сути Фредерик не научила меня ничему новому, просто убедила отбросить сомнения и обрести уверенность в собственной компетентности. Фредерик уверена – если родители в хорошем настроении и могут спокойно поболтать в парке, детям от этого только лучше. И, кажется, она права. Мы сидим и разговариваем, я вижу, что Лео гораздо спокойнее, чем полчаса назад. Вместо беготни с последующим возвращением, он мило играет с другими малышами. Но только я собралась поделиться новым методом – Скажите уверенное Нет – со всеми, кого знаю, как Фредерик предупреждает никакие волшебные методики не заставят детей уважать родительский авторитет вот так, сразу. Это требует времени. – Жестких правил нет, – говорит она, – нужно все время менять подход. Как жаль… Так какое еще секретное оружие помогает французам пользоваться авторитетом у своих детей Как они добиваются уважения день заднем, ужин за ужином А главное – как мне научиться Коллега-француженка дает совет коль скоро меня интересует вопрос родительского авторитета, мне нужно поговорить с ее кузиной. Доминик, французская певица имама троих детей, живущая в Нью-Йорке, – неофициальный эксперт по различиям между французскими и американскими родителями. Знакомимся. Доминик 43 года, она похожа на героинь фильмов французской новой волны темные волосы, изящные черты лица, выразительные глаза. Если бы я была стройнее и красивее, умела бы петь, то можно было бы сказать, что мы – зеркальное отражение друг друга Доминик – парижанка, растит детей в Нью-Йорке; я – бывшая жительница Нью-Йорка и воспитываю детей в Париже. Жизнь во Франции сделала меня спокойнее, теперь я менее склонна к неврозам. А Доминик, несмотря на свою чувственную красоту, заразилась нью-йоркским многословием и склонностью к самоанализу – неотъемлемой части манхэттенской жизни. По-английски она говорит живо, хотя и с французским акцентом, часто вставляет всякие типа и о боже мой. Она приехала в Нью-Йорк студенткой, в 22 года. Планировала полгода учить английский, потом вернуться домой. Но Нью-Йорк быстро стал для нее домом. – Здесь я чувствовала себя прекрасно, меня все вдохновляло, у меня было столько энергии В Париже я уже давно не испытывала ничего подобного, – вспоминает она. Выйдя замуж за американского музыканта, Доминик с первой же беременностью приняла американский подход к родительству. – Люди здесь стремятся поддержать друг друга, во Франции такого нет 143 Допустим, ты ждешь ребенка и занимаешься йогой – пожалуйста, вот группа йоги для беременных. Она также стала обращать внимание на то, как в США относятся к детям. На праздновании Дня благодарения с родственниками мужа Доминик поразилась, увидев, как с появлением трехлетней девочки двадцать взрослых людей прекратили все свои разговоры и сосредоточились только на ней – Я тогда подумала как же это здорово, что за культура Дети здесь словно боги, и это потрясающе. Неудивительно, что американцы так уверены в себе, так оптимистичны, а французы вечно в депрессии Вы только посмотрите, сколько внимания – и все одному ребенку. Со временем Доминик изменила свое мнение. Она заметила, что та самая трехлетняя девочка, ради которой в День благодарения затихли все разговоры, похоже, отрастила непомерное чувство собственной значимости. – Эта девочка начала действовать мне на нервы, и я решила все, хватит. Малышка всегда считала раз она здесь, все должны обращать внимание только на нее. Сомнения Доминик усилились, когда она услышала, как малыши в детском саду, куда ходили ее дети (сейчас ими, реагируют на указания воспитателей Ты мне не босс. – Во Франции такого никогда не услышишь, никогда А когда их с мужем приглашали в гости американские пары с маленькими детьми, готовила обычно Доминик – хозяева были слишком заняты, пытаясь уложить детей спать. – Вместо того чтобы строго сказать Хватит, детям пора спать, это взрослое время, наше время, которое мы хотим провести со своими друзьями»… В общем, как ты понимаешь, так никто не говорил. Не знаю почему, нов Америке никто так не говорит. Они просто не умеют. Они выполняют все желания детей, как прислуга, и все. Смотрю на это, и у меня слов не хватает. Доминик все еще обожает Нью-Йорк и считает американские сады и школы лучше французских. Но что касается воспитания, она все больше склонна возвратиться к французской традиции с ее строгими правилами и ограничениями. – Французские методы порой слишком строги, не отрицаю. Французы могли бы быть с детьми и помягче, подружелюбнее, – говорит она. – Но американцы довели все до абсурда. Воспитывают детей так, будто те – короли мира Мне сложно спорить с ней. Ведь я прекрасно помню ужины в День благодарения. Американские родители, и я в том числе, почему-то теряются, когда требуется показать, кто в доме главный. Чисто теоретически мы знаем, что детям нужны границы. В нашей теории воспитания тоже есть такая аксиома. Однако на практике часто неясно, где проходят эти границы, а порой нам кажется, что устанавливать их как-то неловко. – Я лучше вообще не буду на нее сердиться, чем потом мучиться чувством вины из-за того, что рассердилась, – оправдывает плохое поведение своей трехлетней дочери бывшая сокурсница Саймона. Одна моя подруга призналась, что трехлетний сын ее укусил. Но ей было совестно его отчитывать, зная что он наверняка заплачет. Она предпочла забыть о случившемся. 144 Многие родители боятся излишней строгостью сломать свободолюбивый дух своих чад. Одна американская мамочка, приехав к нам в гости, пришла в ужас, увидев в нашей квартире манеж. Оказывается, в Штатах считается, что манежи ограничивают развитие. (Мы этого не знали – в Париже ими пользуются все) Знакомая с Лонг-Айленда рассказывает о своем невоспитанном племяннике, чьи родители, по ее мнению, слишком много ему позволяли. Однако он вырос и стал главой отделения онкологии одного из крупнейших американских медицинских центров – а был невыносимым ребенком – Думаю, если ребенок умен, но при этом неуправляем, с возрастом он ощутит больше свободы для развития, – говорит она. Очень сложно понять, где они, эти границы. Что, если я заставляю Лео сидеть в манеже, а он из-за этого в один прекрасный день не изобретет лекарство от рака Где кончается свобода самовыражения и начинается обычное хулиганство Если я разрешаю своим малышам останавливаться и разглядывать крышки люков на тротуаре, значит ли это, что я им потакаю. Или так развивается любознательность Многие мои знакомые (не французы) застряли где-то посредине и пытаются быть для своих детей одновременно и музами, и диктаторами. В результате такого подхода они бесконечно торгуются со своими детьми. Сталкиваюсь с этим впервые, когда Бин исполняется три года. Новое правило нашего дома гласит, что ей можно 45 минут вдень смотреть телевизор. В один прекрасный день она просит посмотреть подольше. – Нет. На сегодня хватит, – отвечаю я. – Но ведь когда я была маленькой, я совсем не смотрела телевизор, – возражает она. Как ив нашей семье, во многих домах существует хотя бы несколько запретов. Но теорий воспитания так много, а есть родители, которые вообще против дисциплины. Знакомлюсь с одной такой мамочкой вовремя очередной поездки домой. Лиз – дизайнер, ей тридцать пять или около того, а ее дочке Руби – пять. Лиз без запинки называет авторов, сформировавших ее взгляды на воспитание педиатр Уильям Сирз, писатель Элфи Кони бихевиорист Б. Ф. Скиннер. Когда Руби хулиганит, Лиз с мужем пытаются объяснить девочке, что она делает неправильно сточки зрения морали. – Мы стремимся избавиться от нежелательного поведения, не напирая на родительский авторитет, – говорит Лиз. – Я стараюсь не сдерживать ее физически лишь потому, что я сильнее. Стараюсь не пользоваться тем, что распоряжаюсь деньгами это я тебе куплю, а это не куплю. Меня впечатляет то, как продуманно и старательно Лиз отнеслась к созданию собственного метода в воспитании. Она непросто приняла на веру чьи-то правила, а тщательно проанализировав работы нескольких экспертов, вывела собственный гибрид. По ее словам, изобретенный ею новый метод воспитания – просто революционный скачок вперед по сравнению стем, как воспитывали ее. Но за все нужно платить. Лиз говорит, что ее эклектичные методы, а также нежелание слышать критику в свой адрес настроили противнее многих соседей, сверстников и даже ее собственных родителей. Бабушка с дедушкой в шоке оттого, как она воспитывает Руби, ив открытую не одобряют этого, поэтому Лиз больше не 145 обсуждает сними эту тему. Когда они приходят в гости, атмосфера накаляется, особенно если Руби начинает безобразничать. Тем не менее Лиз с мужем не отступают от своего намерения вовсе не пользоваться родительским авторитетом. В последнее время Руби начала их бить. Когда это происходит, они усаживают ее и спокойно объясняют, почему бить людей плохо. Но рациональное общение с самыми лучшими намерениями, похоже, не помогает. – Она все еще нас бьет, – признается Лиз. В сравнении с этим Франция кажется другой планетой. Даже родители богемных кругов бравируют своей строгостью, ни у кого не возникает сомнений, кто стоит на вершине семейной иерархии. В стране, где почитают революцию и баррикады, за семейным столом анархистов нет. – И это парадокс, – признает Джудит из Бретани, специалист по истории искусств имама троих детей. Джудит утверждает, что в политике она отрицает любые авторитеты, однако, когда речь заходит о воспитании, она – главная, и точка. – Сначала родители, потом дети, – так она определяет семейную иерархию. – Во Франции, – поясняет Джудит, – нет такого понятия, как разделение власти с детьми. Во французских СМИ и среди старшего поколения часто обсуждают тему синдрома «ребенка-царька». Но, общаясь с парижанами, я всегда слышу только одно |