Роль арбитражных судов в обеспечении законности. Принцип законности в деятельности арбитражного суда

• Название: Принцип законности в деятельности арбитражного суда
• Дата: 15.12.2020
• Размер: 0.73 Mb.
• Имя файла: Роль арбитражных судов в обеспечении законности.doc
• Тип: Закон; #160905
• страница: 3 из 4

3.АНАЛИЗ ОСОБЕННОСТЕЙ РЕАЛИЗАЦИИ ЗАКОННОСТИ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ АРБИТРАЖНОГО СУДА

3.1 Устранение фундаментальной судебной ошибки как право суда выйти за пределы исковых требований
В сфере российского судопроизводства устранение ошибок, допущенных судом, осуществляется путем пересмотра состоявшихся судебных актов вышестоящими судами. При этом для недопущения злоупотреблений со стороны участников процесса вышестоящие суды обладают ограниченными правами на отправление правосудия по сравнению с нижестоящими инстанциями. Так, в судах апелляционной, кассационной и надзорной инстанций запрещено принятие и рассмотрение новых требований, новых доказательств и новых доводов сторон. Более того, чем выше инстанция, тем меньше у нее прав по пересмотру и переоценке фактических обстоятельств дела: суды вправе оценивать только законность применения норм материального и процессуального права и только в той части решения, которая обжалуется.

Кроме того, в сфере арбитражного судопроизводства отправление правосудия происходит только на основании свободного волеизъявления сторон, т.е. по заявлению соответствующих заинтересованных лиц.
Признание государством свободной воли участников гражданского оборота требует последовательного отказа от предоставления суду полномочий по осуществлению гражданских прав за таких участников, в том числе путем установления правил о применении исковой давности по заявлению стороны, о снижении неустойки по заявлению стороны и т.п.
Как следует из статьи 6 Арбитражного процессуального кодекса РФ, законность при рассмотрении дел арбитражным судом обеспечивается правильным применением законов и иных нормативных правовых актов, а также соблюдением всеми судьями арбитражных судов правил, установленных законодательством о судопроизводстве в арбитражных судах.
Конституционный Суд РФ неоднократно отмечал, что материально-правовой природой субъективных прав, подлежащих судебной защите, обусловлено диспозитивное начало гражданского судопроизводства; диспозитивность означает, что процессуальные отношения возникают, изменяются и прекращаются главным образом по инициативе непосредственных участников спора, которые имеют возможность с помощью суда распоряжаться процессуальными правами и спорным материальным правом, а принцип диспозитивности в совокупности с другими принципами судебного процесса, в том числе равенством всех перед законом и судом, состязательностью и равноправием сторон, выражает цели правосудия по гражданским делам, прежде всего конституционную цель защиты прав и свобод человека и гражданина (ст. 2, ч. 1 ст. 17, ст. 18 Конституции РФ) [14, с. 32].

В этих условиях принятие на себя судом инициативы, например, по возмещению вреда является нарушением принципа диспозитивности в гражданских правоотношениях, может быть расценено как дополнительное выполнение им процессуальной функции обвинения и, по сути, представляет собой возложение на потерпевшего обязанности получить защиту, о которой он не ходатайствовал .

Заслуживает рассмотрения позиция С.Ю. Некрасова, согласно которой «при разрешении дилеммы между формальным следованием принципу диспозитивности (не позволяющему суду выходить за пределы требований стороны) и действительной защиты нарушенного интереса стороны необходимо учитывать, какие основания привели к такому нарушению. Если защита права невозможна без преодоления процессуального формализма и установления судом обстоятельств, о которых прямо не заявлялось сторонами, предпочтительно, с нашей точки зрения, сделать шаг за пределы исковых требований. Обратное привело бы не просто к формальному нарушению процессуальных принципов (допущенных при этом исключительно в пользу иных процессуальных принципов), а к выхолащиванию процесса как такового, необеспечению им его прямой функции - защиты прав и интересов субъектов правоотношений» . Таким образом, автор полагает возможным для суда скорее не выйти за пределы заявленных требований, а выйти за пределы доказывания по уже заявленным требованиям для их рассмотрения. Содержащееся в настоящем Постановлении Президиума ВАС РФ толкование статей 17 и 32 Положения о векселе и статьи 10 ГК РФ является общеобязательным и подлежит применению при рассмотрении арбитражными судами аналогичных дел.
Учитывая изложенное и руководствуясь статьей 303, пунктом 3 ч. 1 ст. 305, статьей 306 АПК РФ, Президиум ВАС РФ постановил: состоявшиеся по делу судебные акты отменить; признать отсутствующим основанное на авалях вексельное требование общества с ограниченной ответственностью «Прогресс» к обществу с ограниченной ответственностью «Разрез Черемшанский» ; в удовлетворении остальной части исковых требований компании "MIROSE№O I№VESTME№TS LTD" отказать.

При рассмотрении данного дела возникает важный вопрос: является ли изменение способа защиты права изменением заявленных требований? Не произошел ли здесь выход за пределы заявленного истцом требования - признания права требования недействительным в связи с удовлетворением судом незаявленного требования о признании права отсутствующим, а также признания обоснованными возражений авалиста, которые им не были заявлены? Иными словами, как соотносятся понятия предмета иска и способа защиты гражданских прав?

Выход за пределы заявленных требований суд может осуществить следующими способами: 1) разрешить качественно новое незаявленное требование, тесно связанное с заявленным; 2) изменить иск. Изменение иска, в свою очередь, возможно следующими способами: изменение предмета иска; изменение субъектного состава иска, т.е. привлечение по собственной инициативе соответчика; увеличение размера заявленных требований .

В исследуемом Постановлении № 13603/10 Суд, по сути, рассмотрел незаявленное требование - о признании права требования отсутствующим, т.е. вышел за пределы заявленных требований, хотя некоторыми авторами, как будет показано ниже, такое изменение рассматривается как изменение предмета иска. «В связи с тем, что иск представляет собой требование о защите нарушенного или оспоренного права либо законного интереса, которая (защита) может осуществляться различными способами, предметом иска будет конкретный способ защиты... сама защита предметом иска быть не может, так как представляет собой цель иска. То есть способ защиты и защита права (интереса) соотносятся как предмет иска и его цель, как действие и результат этого действия» . В рассматриваемом деле избранный истцом способ защиты - признание недействительными сделок по индоссированию и авалированию простых векселей, а также признание недействительным права требования, основанного на авалях; цель иска, т.е. защищаемый истцом интерес, - исключение ответчика из числа конкурсных кредиторов по делу о банкротстве [21, с. 17].

Интересно, что ранее ВАС РФ придерживался аналогичной позиции: так, в пункте 1 Обзора судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения, утв. информационным письмом Президиума ВАС РФ от 13 ноября 2008 г. № 126, Суд указал: если лицо, передавшее имущество во исполнение недействительной сделки, обратится с требованием о его возврате из чужого незаконного владения другой стороны сделки на основании статьи 301 ГК РФ, суд отказывает в удовлетворении иска.
«Из логики Президиума ВАС РФ можно сделать вывод, что способ защиты следует понимать именно как предмет иска, изменить который суд и предложил истцу» .

В последующем ВАС РФ несколько изменил свою позицию и указал, что ссылка истца в исковом заявлении на не подлежащие применению, по мнению суда, в данном деле нормы права сама по себе не является основанием для отказа в удовлетворении заявленного требования , что заслуживает одобрения, но, однако, на практике не должно приводить к возможности для суда удовлетворять незаявленные требования.
Вместе с тем некоторые авторы поддерживают мнение ВАС РФ о том, что «несовпадение формулировки заявленного иска с названием способа защиты права не влияет на существо требования. Истец верно определил применимый в данной ситуации способ защиты, но неверно его обозначил. Исправляя ошибку в названии способа защиты, суд тем самым лишь уточняет предмет иска, но не выходит за пределы исковых требований и не нарушает право истца на выбор способа защиты (ст. 196 ГПК РФ, ст. 168 АПК РФ» . Такое понимание права суда на уточнение правового основания, которое практически приводит к удовлетворению не обозначенных истцом действий, т.е. изменению материального требования, не может быть расценено иначе, чем изменение предмета иска.
При этом следует особо указать: выбранный способ защиты не всегда может быть легко изменен на другой или квалифицирован иначе с возможностью утверждения суда о том, что при этом не происходят изменения в материально-правовом требовании. Так, в пункте 52 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10 и Пленума ВАС РФ № 22 от 29 апреля 2010 г. "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности других вещных прав" высшие судебные инстанции указали, что такой способ защиты прав заинтересованного лица, как признание права или обременения отсутствующим, подлежит применению, только если право истца не может быть защищено путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения (право собственности на один и тот же объект недвижимости зарегистрировано за разными лицами, право собственности на движимое имущество зарегистрировано как на недвижимое имущество, ипотека или иное обременение прекратились).

Таким образом, определение надлежащего способа защиты является необходимым условием возможности удовлетворения иска и не может быть произвольно изменено судом по своему усмотрению.
В соответствии с диспозитивностью гражданского судопроизводства стороны, свободно распоряжаясь как своими субъективными материальными правами, так и процессуальными средствами их защиты, принимают на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий . При этом предполагается такое построение судопроизводства, при котором функция суда по разрешению дела отделена от функций спорящих перед судом сторон: осуществляя правосудие как свою исключительную функцию (ч. 1 ст. 118 Конституции РФ), суд обязан обеспечивать справедливое и беспристрастное разрешение спора, предоставляя сторонам равные возможности для отстаивания своих позиций, и потому не может принимать на себя выполнение их процессуальных функций.

При этом следует особо отметить: принцип диспозитивности распространяется и на процессуальные отношения, связанные с рассмотрением в судах в порядке гражданского, арбитражного и даже административного судопроизводства споров, вытекающих из осуществления организациями и гражданами предпринимательской и иной экономической деятельности [19, с. 17].

Диспозитивность применительно к производству в арбитражном суде означает, что арбитражные процессуальные отношения возникают, изменяются и прекращаются главным образом по инициативе непосредственных участников спорных материальных правоотношений, которые имеют возможность с помощью суда распоряжаться процессуальными правами и спорным материальным правом . Данный принцип распространяет свое действие и на надзорное производство .

В связи с этим невозможно согласиться с авторами, которые, выделяя в структуре предмета иска материальный и процессуальный аспекты, полагают, что «определение подлежащего применению способа защиты права, а значит, конкретизация процессуального аспекта предмета предъявленного иска в гражданском процессе может быть осуществлена судом. Такая конкретизация не будет являться превышением полномочий суда и выходом за пределы заявленных требований, так как удовлетворение требования истца к ответчику предполагает, как правило, реализацию конкретного предусмотренного законом способа защиты» .
Во-первых, не в каждом предмете исковых требований можно выделить материальный и процессуальный аспекты. Так, если применительно ко взысканию убытков материальным требованием В связи с этим, по нашему мнению, в рамках арбитражного судопроизводства суд не должен совершать за истца какие-либо действия, не должен принимать на себя функцию «вершителя справедливости» и обязан рассмотреть только заявленные требования.

В силу части 2 ст. 9 АПК РФ лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Для предотвращения проблемы «выхолащивания правосудия», обеспечения основной задачи правосудия - защиты нарушенного права суду предоставлено законом достаточно полномочий, в том числе при подготовке дела: проведение предварительного судебного заседания, в котором суд на основании части 1 ст. 133 и пункта 3 ч. 2 ст. 136 АПК РФ может вынести на рассмотрение вопросы определения характера спорного правоотношения и подлежащего применению законодательства, обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела [17, с. 20].

Например, указанная позиция изложена в Постановлении Президиума ВАС РФ от 16 ноября 2010 г. № 8467/10, в котором Суд, установив неправомерность позиций нижестоящих судов по оценке предмета иска, передал дело на новое рассмотрение.
Однако в рассматриваемом Постановлении № 13603/10 Суд вынес новое постановление по незаявленному требованию, видимо, из соображений процессуальной экономии времени. Между тем стремление к восстановлению справедливости вопреки волеизъявлению сторон вряд ли может быть расценено как проявление принципа законности, установленного статьей 6 АПК РФ.

Таким образом, отсутствие законодательного понятия заявленных требований позволяет суду произвольно менять примененный заявителем способ защиты права. Появившиеся в последнее время тенденции в судопроизводстве могут существенно снизить качество выносимых решений, поскольку заинтересованное лицо не может быть уверено в том, что получит результат, о котором просит. Отсутствие четких границ для понимания участниками процесса роли суда и его полномочий несет в себе угрозу злоупотреблений и увеличения числа судебных ошибок.
Стоит так же обратиться к вопросу участия прокурора в арбитражном процессе с целью обеспечения законности.

П В статье 52 АПК РФ законодатель указывает, что прокурор, обращаясь в арбитражный суд, предъявляет иск. Приходько И. А., рассуждая о важности адекватного применения правовой терминологии, отмечала, что разработчики любых законов должны стоять на страже чистоты юридической терминологии . В связи с этим применение термина «иск» в контексте статьи, регулирующей правовое положение прокурора в арбитражном процессе, представляется неверным. Объясняется это следующим [18, с. 25]. При исследовании теоретических проблем понятия иска отмечается, что иском можно называть только материально-правовое требование лица, имеющего субъективный интерес. То есть иском является требование о защите материальных прав и интересов лиц, являющихся субъектами гражданских, предпринимательских, иных отношений, но не прокурора, имеющего в деле только процессуальную заинтересованность. Инициатива в возбуждении дела не может быть тем определяющим признаком, в соответствии с которым каждого субъекта, возбуждающего дело, можно было бы считать стороной .
В современный период задачи прокурора в арбитражном процессе должны определяться с учетом действия Федерального закона РФ от 17.11.1995 N 168-ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации». Этот Закон не наделяет прокурора, участвующего в гражданском и арбитражном процессе, функцией надзора за деятельностью судов по осуществлению правосудия. В этом проявляется одно из действий конституционного принципа независимости судей и подчинения их Конституции РФ и федеральному закону (ст. 120 Конституции РФ). Поэтому прокурор, участвуя в арбитражном процессе, являясь субъектом арбитражных процессуальных правоотношений, занимает самостоятельное место среди других лиц, участвующих в деле. Нет необходимости отождествлять его правовое положение с истцом в процессе: у истца и прокурора разные задачи и функции, разный объем процессуальных прав и обязанностей.
Защищая государственные и общественные интересы в арбитражном процессе, прокурор наделен правом обращаться в арбитражный суд с заявлениями о возбуждении дел, возникающих из публичных отношений: об оспаривании нормативных правовых актов, ненормативных правовых актов, затрагивающих права и законные интересы организаций и граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности (ч. 1 ст. 52 АПК РФ).

Право возбуждения прокурором дел искового характера ограничено: заявления могут быть поданы прокурором только по делам, прямо затрагивающим государственные интересы. Это признание недействительными сделок, совершенных государственными органами, органами местного самоуправления, государственными и муниципальными учреждениями и юридическими лицами, в уставном капитале (фонде) которых есть доля участия РФ, субъектов РФ, муниципальных образований; дела о применении последствий недействительности указанных сделок.
Анализируя содержание ч. 4 ст. 52 АПК РФ в совокупности с ч. 2 ст. 4 АПК РФ, можно сделать вывод о том, что по делам, возбужденным заявлением прокурора, истцом в деле является тот субъект, чьи материальные права и интересы подлежат защите. Своего субъективного материального права или интереса в деле у прокурора нет [8, с.125] .

В других случаях, когда прокурор подает заявление в защиту конкретных субъектов предпринимательской (иной экономической) деятельности, по делам, связанным с признанием сделок недействительными, истцами в процессе являются те организации или предприниматели, чьи материальные интересы служат предметом судебной защиты.
Сложно определить правовое положение субъектов предпринимательской деятельности, в чьих интересах прокурор подает заявление в рамках производства, возникающего из публичных правоотношений. Такие лица не могут быть названы истцами, поскольку нормы, регулирующие указанный вид производства в арбитражном процессе, такого наименования участников процесса не содержат. Лица, по чьей инициативе возникает процесс, названы в этих нормах заявителями. Но, если дело возбуждается прокурором, он и является заявителем. По этой причине, принимая во внимание указание ч. 4 ст. 52 АПК РФ о том, что, если прокурор отказывается от поданного им заявления, истец вправе требовать рассмотрения дела по существу, стороны в производстве, возникающем из публичных отношений, могут и должны именоваться истцами и ответчиками. В этом случае будут устранены неясности и разночтения в применении норм, регулирующих их правовое положение, а также положение прокурора в арбитражном процессе.
Вторая форма участия прокурора в арбитражном процессе связана с его правом вступить в процесс на любой его стадии в целях обеспечения законности, как это указано в ч. 5 ст. 52 АПК РФ. Это право принадлежит прокурору только по тем категориям дел, которые названы в ч. 1 данной статьи. Они перечислены выше. Прокурор, вступивший в дело, займет правовое положение лица, участвующего в деле, обладающего всем комплексом прав и обязанностей, закрепленных в ст. 41 АПК РФ (для всех лиц, участвующих в деле).

Поскольку прокурор является лицом, участвующим в деле, ему принадлежит весь комплекс общих прав и обязанностей этой группы участников процесса, как это было отмечено выше.
А есть ли у прокурора специальные права и обязанности, отличные от прав и обязанностей других лиц, участвующих в деле?
Законодатель при решении этого вопроса применяет формулировку, не раскрывающую специфику правового положения прокурора. В части 4 ст. 52 АПК РФ отмечено, что прокурор, обратившийся в арбитражный суд, пользуется процессуальными правами и несет процессуальные обязанности истца [9, с. 125].

Процессуальные права и обязанности носят характер неотчуждаемости: их принадлежность конкретным субъектам прямо закреплена в законе. Может иметь место лишь схожесть прав, их общность у различных участников процесса. Поэтому закон, объединив заинтересованных в исходе дела лиц в единую группу лиц, участвующих в деле, определил для них комплекс одних и тех же прав и обязанностей в ст. 41 АПК РФ.
Наряду с этими правами у каждого лица, участвующего в деле, есть и специальные, установленные законом только для них. Для сторон, например, это распорядительные права (право отказа истца от иска, право сторон заключить мировое соглашение, право ответчика признать требования, право заявить встречный иск).

Хотя в законе и не закреплено специальное право прокурора на подачу представления о пересмотре судебных актов в апелляционной, кассационной, надзорной инстанциях, а также на подачу заявления о пересмотре судебного акта по новым и вновь открывшимся обстоятельствам, таким правом он обладает как лицо, участвующее в деле. Вопрос о том, как называть обращение прокурора с требованием о проверке судебных актов - представлением или жалобой - нужно решать в совокупности с нормами отраслевого законодательства, регулирующего деятельность прокуратуры в Российской Федерации. По этой причине, а также в целях обеспечения единообразия законодательства, регулирующего гражданское и арбитражное судопроизводство, правильнее было бы употреблять термин «представление прокурора», а не жалоба (апелляционная, кассационная). К сожалению, упоминание прокурора как лица, имеющего право на подачу представления в порядке надзора, есть только в главе 36 АПК РФ, регулирующей надзорное производство в арбитражном процессе.

Изложенное подтверждает тот факт, что правовая регламентация статуса прокурора в арбитражном процессе нуждается в уточнении.
В первую очередь необходимо заменить термин «иск» в ст. 52 АПК РФ термином «заявление» - так же как это сделано в ГПК РФ. Кроме того, в ч. 3 ст. 52 АПК РФ фразу «прокурор, обратившийся в арбитражный суд, пользуется процессуальными правами и несет процессуальные обязанности истца» следует заменить на другую формулировку.
Эта часть должна содержать упоминание о том, что прокурор обладает всеми правами и обязанностями лиц, участвующих в деле, а также имеет право изменять свои требования, отказываться от них, имеет право подавать представления о пересмотре судебных актов в апелляционной, кассационной и надзорной инстанциях, имеет право подавать заявления о пересмотре дела по новым и вновь открывшимся обстоятельствам в тех случаях, если дело было возбуждено по его заявлению.