Признание сделок недействительными вкр. Программа

• Название: Программа
• Дата: 01.10.2022
• Размер: 158.64 Kb.
• Имя файла: Признание сделок недействительными вкр.docx
• Тип: Программа; #708175
• страница: 2 из 10

Глава 1 Основания признания сделок должника недействительными

1.1. Понятие сделки должника, подлежащей оспариванию в рамках дела о банкротстве
В соответствии с п. 1 ст. 61.1 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (далее – ГК РФ), а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

В силу п. 3 названной статьи правила об оспаривании сделок, предусмотренные главой III.1 Закона о банкротстве могут применяться также к оспариванию действий, направленных на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством, процессуальным и другими отраслями законодательства, в том числе к оспариванию соглашений или приказов об увеличении размера заработной платы, о выплате премий и иных выплат в соответствии с трудовым законодательство, а кроме того, к действиям, совершенным во исполнение судебных актов или правовых актов государственных органов.

Положения ст. 61.1 Закона о банкротстве разъясняются в п. 1 и 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63).

Из приведенных норм следует, что следует что, в силу специального указания Закона о банкротстве, правила недействительности сделок, существующие в гражданском законодательстве, применяются к широкому спектру разнообразных действий должника и третьих лиц.

Анализ судебной арбитражной практики показывает, что, несмотря на указанные разъяснения, расширяющие возможности для оспаривания действий должника, влекущих неблагоприятные последствия, зачастую позиции арбитражных судов при разрешении вопроса о том, какие юридические действия могут быть оспорены в рамках дела о банкротстве, разнятся.

На наш взгляд, представляется целесообразным выяснить, что является «сделкой» в понимании законодательства о несостоятельности (банкротстве), поскольку от ответа на данный вопрос напрямую зависит возможности оспаривания тех или иных сделок по правилам Закона о банкротстве на практике. Принципиальным также является вопрос о том, могут ли считаться сделками действия по исполнению должником обязательств и обязанностей, возникших из различных оснований (речь о которых идет в п. 3 ст. 61.1 Закона о банкротстве).

Стоит отметить, что в юридической литературе вопрос о содержании понятия «сделка» в значении Закона о банкротстве является спорным, а мнение о том, что в сфере несостоятельности (банкротства) термин «сделки» используется не в узком смысле, ограничиваясь гражданского – правовом аспектом, а в широком, подразумевая под ним юридические действия, возникшие также из трудовых, налоговых и иных правоотношений, высказывалось неоднократно.

В частности, по мнению В.А. Химичева, «кредитор может опровергать не только сделки гражданско-правовой направленности, но и «сделки» (если вообще можно применять этот термин к отношениям иного, не гражданско-правового, характера) по уплате налогов и выплате заработной платы».¹ А.А. Хачатуров отдает предпочтение такой же точке зрения, аргументируя это тем, что сфера правового регулирования несостоятельности (банкротства) затрагивает весь комплекс юридических правоотношений. В связи с этим не следует отождествлять понятие сделки, содержащееся в ГК РФ, с понятием сделки в Законе о банкротстве.²

М.И. Брагинский отдает предпочтение точке зрения О.А. Красавчикова, полагавшего, что по юридической природе исполнение является не сделкой, а юридическим поступком, т.е. правомерным действием, правовые последствия которого наступают независимо от того, было ли данное действие направлено на достижение этих последствий или нет: юридический эффект наступает независимо от субъективного момента.³ Аналогичной точки зрения придерживается А.С. Гутникова.⁴

С изложенным взглядом не согласен Е.А. Суханов, который утверждает, что исполнение обязательства как правомерное и волевое действие (поведение) должника, направленное на прекращение имеющейся у него обязанности (долга), представляет собой сделку, причем нередко одностороннюю.⁵

Согласно ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Очевидно, что приведенный в ст. 61.1 Закона о банкротстве перечень оспариваемых сделок гораздо шире доктринального и законодательного определения понятия сделки.

Данное определение, как отмечено М.В. Телюкиной сходно с формулировками гражданского законодательства советского периода. Это ст. 26 Гражданского кодекса РСФСР, введенного в действие Постановлением ВЦИК от 11 ноября 1922 г. "О введении в действие Гражданского кодекса РСФСР", ст. 14 Основ гражданского законодательства СССР и союзных республик, утвержденных Законом СССР от 8 декабря 1961 г. "Об утверждении Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик", а также ст. 41 Гражданского кодекса РСФСР, утвержденного Законом Верховного Совета РСФСР от 11 июня 1964 г. ⁶,

Указанный факт говорит о традиционности подобного подхода в российском гражданском праве к пониманию природы гражданско – правовой сделки, впервые всесторонне исследованной Ф.К. фон Савиньи.⁷

Сделка выступает как результат синтеза объективного и субъективного, воли и волеизъявления. Именно из постулатов теории юридических фактов фон Савиньи и возникло господствующее сегодня в доктрине и законодательстве Российской Федерации представление о сделке как о правомерном гражданско-правовом юридическом акте, направленном на возникновение или прекращение гражданских прав и обязанностей. ⁸

Перечисленные же в главе III.1 Закона о банкротстве юридические действия, которые могут быть оспорены по соответствующим правилам, по существу, исходя, из легального определения сделки, данного в статье 153 ГК РФ, считаться гражданско – правовыми сделками не могут.

На наш взгляд, логика законодателя при отнесении к сделкам такого широкого спектра действий должника объясняется целью сохранения имущества должника, за счет которого в будущем будут удовлетворены требования кредиторов. В то же время, как отмечает А.А. Аюрова, «невозможно ради достижения поставленной цели ставить под угрозу весь гражданский оборот, позволяя оспаривать все сделки, совершенные должником в преддверии его несостоятельности».⁹

Оптимальным решением возникшей проблемы является допущение оспаривания как самих сделок (при условии причинения в результате их совершения имущественного вреда в том или ином виде должнику и его кредиторам), так и действий по исполнению обязательств и обязанностей (далее - обязательства), возникших из различных оснований, не опровергая, однако, при этом юридическую силу этих последних, то есть их оснований. Таким образом, например, возможно признать выплату заработной платы сделкой с предпочтением (ст. 61.3 Закона о банкротстве) при сохранении юридической силы самого трудового договора, во исполнение которого осуществлялась выплата.¹⁰

По нашему мнению, в п.1 ст. 61.1 Закона о банкротстве речь идет о собственно сделках, в п. 3 этой же статьи - о действиях по исполнению обязательств.

В результате реализации подобного подхода вполне легитимные по форме и содержанию сделки (трудовой договор) сохраняют свою юридическую силу, однако фактически не подлежат исполнению в части обязательств, лежащих на должнике, до момента распределения конкурсной массы. Исполнение таких обязательств с нарушением этого правила влечет возможность оспорить данное действие с последующим возложением на кредитора, получившего такое исполнение, обязанности возвратить в конкурсную массу все полученное, а при невозможности возврата в натуре - компенсировать действительную стоимость полученного (п. 1 ст. 61.6 Закона о банкротстве). Это позволяет соблюсти имущественные интересы большинства кредиторов.

В связи с этим хотелось бы особо отметить, что обязательства, перечисленные в п. 3 ст. 61.1 Закона о банкротстве, имеют различную правовую природу: они могут носить как частноправовой (например, имущественные обязательства, возникшие из гражданских или семейных правоотношений), так и публично-правовой характер (таможенные обязательства).

Тот факт, что в указанный перечень вошли обязательства не только гражданско-правового характера, но и иные, свидетельствует, по всей вероятности, о равенстве субъектов-кредиторов в отношениях несостоятельности (банкротства). Таким образом, законодатель признает, что исполнением, например, как обязательств из гражданско-правового договора, так и обязательств по уплате налогов или таможенных платежей в равной степени причиняется вред имущественным интересам кредиторов.

Такой подход к определению правового статуса денежных требований различных категорий кредиторов и из различных оснований, возможно, следует оценить положительно. Однако считаем, что четкое различение оснований возникновения таких обязательств и их характера имеет первостепенное значение, поскольку определяет, на наш взгляд, саму возможность оспаривания действий по их исполнению.

Стоит указать и на критику в адрес законодателя, встречающуюся на страницах юридической литературы. Так, например, Г.П. Царик высказывает опасения, что расширительное толкование легального определения гражданско – правовой сделки может повлечь неверное применение арбитражными судами правовых норм.¹¹ К.Б. Кораев, оценивая институт оспаривания действий по исполнению должником обязательств и обязанностей, указывает, что такое законодательное регулирование представляется неоправданным и создающим серьезную опасность для стабильности гражданского оборота.¹²

При этом в п. 50 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» при разрешении дел судам предлагается учитывать, что по смыслу статьи 153 ГК РФ при решении вопроса о правовой квалификации действий участника (участников) гражданского оборота в качестве сделки для целей применения правил о недействительности сделок следует учитывать, что сделкой является волеизъявление, направленное на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (например, гражданско-правовой договор, выдача доверенности, признание долга, заявление о зачете, односторонний отказ от исполнения обязательства, согласие физического или юридического лица на совершение сделки).

Еще более расширительное толкование легального определения гражданско-правовой сделки, содержится в п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63, где указывается, что предусмотренные Законом о банкротстве правила о недействительности сделок подлежат применению также к сделкам, совершенным не должником, а другими лицами за счет должника, к числу которых, в частности, отнесены: сделанное кредитором должника заявление о зачете; списание банком в безакцептном порядке денежных средств со счета клиента-должника в счет погашения задолженности клиента перед банком или перед другими лицами, в том числе на основании представленного взыскателем в банк исполнительного листа; перечисление взыскателю в исполнительном производстве денежных средств, вырученных от реализации имущества должника или списанных со счета должника; оставление за собой взыскателем в исполнительном производстве имущества должника или залогодержателем предмета залога.

При этом судебно - арбитражная практика о допустимости оспаривания в деле о банкротстве тех или иных сделок должника по специальным основаниям неоднозначна. В частности, в рамках дела о банкротстве № А41-86889/2015 арбитражным судом первой инстанции, апелляционной инстанции прекращено производство по заявлению конкурсных кредиторов о признании недействительными сделок по отчуждению доли в уставном капитале общества, вследствие того, что заявленные требования не подлежат рассмотрению в деле о банкротстве, поскольку оспариваются сделки, совершенные без участия должника и не в отношении его имущества.¹³ Фактически суды полагали, что в названном случае оспариваемые кредиторами должника сделки не относятся к сделкам, совершенным за счет должника, указанным в п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63.

Однако определением Верховного Суда РФ от 12.03.2018 № 305-ЭС17-17342 по делу № А41-86889/2015 судебные акты нижестоящих инстанций отменены. Судебной коллегией установлено, что суды при квалификации сделок по отчуждению долей в обществе необоснованно ограничились буквальным содержанием перечня, установленного в п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63. Верховным Судом указано, что перечень, установленный в п. 2 названного Постановления, не является исчерпывающим, в нем даны лишь некоторые виды сделок, общим признаком которых является их направленность на уменьшение имущественной массы должника посредством действий не самого должника, а иных лиц.¹⁴

Необходимо также привести Определение Верховного Суда РФ от 18.12.2017 № 305-ЭС17-12763(1,2) по делу № А40-698/2014, где отмечается, что по смыслу статьи 61.1 Закона о банкротстве перечень юридических действий, которые могут быть оспорены в рамках дела о банкротстве, не ограничен исключительно понятием «сделки», предусмотренным статьей 153 ГК РФ. Фактически в деле о банкротстве в целях защиты кредиторов от недобросовестного поведения должника и части его контрагентов, а также в целях соблюдения принципов очередности и пропорциональности удовлетворения требований всех кредиторов потенциально могут оспариваться любые юридические факты, которые негативно влияют на имущественную массу должника.¹⁵

Из приведенного подхода Верховного Суда следует, что при разрешении вопроса о допустимости оспаривания тех или иных сделок в рамках дела о банкротстве судам следует учитывать основные цели законодательства о банкротстве – защиту кредиторов от недобросовестных действий должника и соблюдение принципов очередности и пропорциональности удовлетворения требований кредиторов.

Очевидно, что расширительное толкование понятия «сделка», содержащегося в ст. 153 ГК РФ, является оправданным и продиктовано специальными целями законодательства о банкротстве, а также значением самого института оспаривания сделок должника, который представляет собой правовую гарантию, предоставляющую кредиторам механизм наполнения конкурсной массы должника за счет неправомерно отчужденного имущества последнего. Из чего следует, что ключевое значение при разрешении вопроса о допустимости оспаривания тех или иных сделок в рамках дела о банкротстве имеет выбытие (или возможность выбытия) активов должника из конкурсной массы в ущерб кредиторам.

Более того, такой подход соответствует правовым позициям, ранее сформулированным Пленумом ВАС РФ в п. п. 1 и 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 и Президиумом ВАС РФ в Постановлении от 18.11.2008 № 10984/08 по делу № А79-7776/2007. В соответствии с этой позицией к числу юридических фактов, оспариваемых в рамках банкротства, могут быть отнесены действия, направленные на исполнение любых обязательств должника; совершенные третьими лицами (а не самим должником) сделки за счет должника, ненормативные правовые акты, оформляющие сделки по отчуждению имущества или прекращению имущественных прав должника.¹⁶

По нашему мнению, для целей формирования единообразной судебной практики применения норм ст. 61.1 Закона о банкротстве, целесообразно дополнить разъяснения Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 положением о том, что по правилам Закона о банкротстве могут быть оспорены любые юридические факты, уменьшающую конкурсную массу должника и причиняющие вред кредиторам.

Использованный при формулировании текста нормы ст. 61.1 Закона о банкротстве (в ч. 3 данной статьи указано, что «правила настоящей главы могут применяться к оспариванию действий...») прием юридической техники несколько «смягчает» эффект от продемонстрированного ранее крайне широкого толкования понятия сделки правоприменителями.

Считаем, однако, более последовательным иной подход, в соответствии с которым данная группа объектов оспаривания объединялась бы в главе III.1 Закона о банкротстве под названием не «Оспаривание сделок должника», а «Оспаривание сделок и иных юридических действий должника». По существу такое наименование главы является более верным, отражающим действительную правовую природу объектов оспаривания.
1.2. Общегражданские основания признания сделок должника недействительными
Закон о банкротстве предусматривает две группы оснований недействительности сделок, совершенных должником или другими лицами за счет должника: общие основания недействительности, устанавливаемые ГК РФ (общегражданские основания), а также основания, предусматриваемые Законом о банкротстве (специальные или «банкротные» основания недействительности).

Согласно разъяснениям, приведенным в абз. 4 п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63, наличие в законодательстве о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (ст. ст. 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

Сделка должника, направленная на искусственное создание его задолженности, может быть квалифицирована в качестве мнимой с применением последствий ее недействительности с целью защиты прав добросовестных конкурсных кредиторов.¹⁷

Среди общих оснований признания сделки недействительной ГК РФ относит сделки, нарушающие требования закона или иного правового акта (ст. 168); сделки, совершенные с целью, противной основам правопорядка или нравственности (ст. 169); мнимые и притворные сделки (ст. 170); сделки юридического лица, совершенные в противоречии с целями его деятельности (ст. 173); сделки, совершенные без необходимого в силу закона согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления (ст. 173.1); сделки, совершенные под влиянием существенного заблуждения (ст. 178) и др.

На наш взгляд, необходимо выявить проблемы, возникающие при оспаривании сделок должника по общегражданским основаниям в рамках дела о банкротстве, поскольку анализ арбитражной практики показывает, что достаточно часто сделки должника оспариваются одновременно как по специальным основаниям, закрепленным Законом о банкротстве, так и по основаниям, предусмотренным ГК РФ¹⁸.

При этом суды при разрешении спора о недействительности сделки не всегда верно определяют характер спорного правоотношения и подлежащее применению законодательство, о чем более подробно будет сказано во 2 главе настоящей работы.¹⁹
1.3. Специальные основания признания сделок должника недействительными

Появление специальных оснований признания недействительными сделок должника в законодательстве о банкротстве продиктовано особыми целями Закона о банкротстве, одной из которых является защита кредиторов от недобросовестных действий должника, совершаемых в предбанкротный период.

Как правило, должник, совершая указанные действия, «прибегает к содействию своих родных и близких лиц и при их помощи пытается сохранить для себя остатки крушения. Путем различных фиктивных сделок с этим лицом он старается дать им право на значительную часть своего имущества или переукрепить на них или допустить их в число своих кредиторов. Возможны, наконец, и, к сожалению, нередки случаи, когда несостоятельность создается умышленно с той целью, чтобы уменьшить общую сумму долгов, удовлетворив кредиторов только в части их требований».²⁰

Специальные или, так называемые, «банкротные» основания недействительности сделок содержатся в ст. 61.2 и ст. 61.3 Закона о банкротстве. Сделки по указанным основаниям оспариваются в процедуре внешнего управления или конкурсного производства.

Закон о банкротстве в ст. 61.2 предусматривает следующие виды подозрительных сделок: сделки, совершенные с неравноценным встречным исполнением обязательств (п. 1 ст. 61.2) и сделки с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов (п.2 ст. 61.2).

Необходимо отметить, что устанавливаемые Законом о банкротстве критерии недействительности сделок основываются на выработанных доктриной теориях опровержения сделок – объективной и субъективной.

Объективная теория связывает возможность признания сделок недействительными «объективными, внешними параметрами оспариваемой сделки (период совершения, финансовые условия сделки, и пр.), при наличии которых сделка должна признаваться недействительной. В этом случае объективно существующие обстоятельства неудовлетворительного финансового состояния должника должны быть слишком очевидны для его контрагента, совершающего сделку, а потому риск проявления неблагоприятных последствий должен без каких-либо дополнительных условий проявлять себя именно у контрагента».²¹

В свою очередь субъективная теория, возникшая из римского Actio Pualiana, сводится к тому, что признаваться недействительными могут сделки, в которых действия кредитора были направлены на причинение вреда должнику.²² В римском праве Паулианов иск основывался исключительно на недобросовестности должника, следовательно, имел субъективное основание.²³ Кроме того, Паулианов иск подавался только тогда, когда истцы действительно понесли ущерб. При этом вопрос о действительности или недействительности сделки, по которой произошло отчуждение имущества, не ставился. Имущество возвращалось не потому, что сделка была недействительной, а потому, что отчуждение имущества контрагенту должника было совершено в ущерб кредиторам.²⁴

Устанавливаемый дополнительно волеообразующий фактор - недобросовестное поведение стороны сделки, причинившее вред кредиторам, имеет значение для последствий признания сделки недействительной. В отечественном законодательстве функцию Паулианова иска выполняет п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.²⁵

В развитие этой мысли на страницах юридической литературы встречается классификация подозрительных сделок на объективно подозрительные сделки, то есть сделки, совершенные при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороны, и субъективно подозрительные сделки, то есть сделки, предполагающие намерение должника причинить вред кредиторам.²⁶

Помимо выделения двух различных подходов к основаниям признания сделок должника недействительными - субъективного и объективного, в литературе также отмечается, что применение субъективной теории усложняет оспаривание сделки, поскольку предполагает доказывание умысла сторон сделки и направленность ее целей, что всегда является довольно непростой задачей. Вместе с тем следствием применения данной теории является большая стабильность гражданского оборота. Применение объективной теории в большей степени защищает интересы кредиторов должника и в меньшей степени гарантирует стабильность гражданского оборота, поскольку, как правило, доказать наличие установленных законодателем обстоятельств, свидетельствующих о недействительности сделки, легче.²⁷

Несмотря на то, что в п. п. 1 и 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве предусмотрены два различных подхода к основаниям оспаривания сделок должника - субъективный и объективный, на наш взгляд, данные специальные основания оспаривания сделок должника имеют общую цель. В отличие от сделок с предпочтением, которые влияют на порядок распределения конкурсной массы, подозрительные сделки уменьшают конкурсную массу должника в целом.

В соответствии с п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка).

В силу п.2 ст. 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Оспаривание сделок должника, влекущих за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами (далее – сделка с предпочтением), регулируется ст. 61.3 Закона о банкротстве.

В силу положений данной статьи сделка, совершенная должником в отношении отдельного кредитора или иного лица, может быть признана судом недействительной, если такая сделка влечет или может повлечь за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами в отношении удовлетворения требований (сделка с предпочтением).

Как отмечает О.Р. Зайцев: «...предпочтение (иногда его еще называют преимущественным удовлетворением) как основание оспаривания сделок при банкротстве также можно рассматривать как разновидность общего основания (причинение вреда имущественным правам кредиторов), поскольку в предпочтении плохо не то, что один кредитор получил больше, чем должен был, а то, что из-за этого уменьшилась будущая конкурсная масса и, соответственно, меньше получат другие кредиторы той же очереди».²⁸

Как указывает Т.П. Шишмарева: «признание недействительными сделок с предпочтительным удовлетворением требований одних кредиторов перед другими является традиционным в конкурсном праве, поскольку такие сделки противоречат основному принципу законодательства о банкротстве - соразмерному удовлетворению требований кредиторов».²⁹

Перечень признаков предпочтительности, приведенный в Законе о банкротстве, не является исчерпывающим, поскольку, перечисляя условия предпочтительности, законодатель прямо указывает на примерный перечень таких условий. Сделка может быть признана недействительной при наличии одного признака предпочтительности, хотя одновременно может иметь несколько признаков предпочтительности.

Отметим также, что формулировка «в отношении отдельного кредитора или иного лица», на наш взгляд, позволяет утверждать, что кредитор, которому оказано предпочтение, может и не являться стороной в сделке, а быть, к примеру, выгодоприобретателем по ней или представителем стороны по сделке.

Сделанный вывод подтверждается судебной практикой. Конкурсный управляющий Общества в порядке ст. 61.1 - 61.3 обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным беспроцентного договора займа, заключенного до возбуждения дела о банкротстве между должником и контрагентом. Суды трех инстанций пришли к выводу о том, что сделка является недействительной, так как заключение договора займа повлекло возникновение текущего обязательства у должника перед контрагентом, которое подлежит погашению вне очереди за счет конкурсной массы преимущественно перед кредиторами.³⁰

Таким образом, Закон о банкротстве выделяет несколько видов сделок с предпочтительностью. Первым из них являются сделки, совершенные должником с целью обеспечения исполнения обязательства, возникшего до совершения оспариваемой сделки, как самого должника, так и третьего лица.

Предполагающее дополнительную гарантию исполнения обязательства обеспечение обязательства создает преимущества для кредитора при удовлетворении его требований по сравнению с необеспеченными требованиями.

Обеспечительные сделки по своей правовой природе и последствиям неоднородны. Б.М. Гонгало выделяет среди способов (мер) обеспечения обязательства меры, обеспечивающие исполнение обязательств (неустойка, задаток); меры, обеспечивающие защиту имущественных интересов кредитора при нарушении обязательства должником (поручительство, банковская гарантия), а также меры, обеспечивающие исполнение обязательства и защиту интересов кредитора при неисправности должника (залог, удержание)³¹.

Наряду со способами обеспечения исполнения обязательств, указанными в ГК РФ, могут быть использованы и иные способы, указанные в законе и договоре. Среди иных способов следует назвать сделки репо, меры оперативного воздействия³², а также уступку денежного требования в качестве способа обеспечения исполнения обязательства, возникшего на основании договора финансирования (ст. 824 ГК РФ), внесение спорной суммы денег или ценной бумаги в депозит третьего лица (п. 1 ст. 327 ГК РФ), секвестр (ст. 926 ГК РФ), использование подтвержденного аккредитива³³, страхование ответственности и др.

Таким образом, при неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства должником в процедурах несостоятельности (банкротства) использование обеспечения исполнения обязательства позволяет кредитору, во-первых, получить удовлетворение своих требований из имущества должника или третьего лица или за счет ответственности третьего лица по сравнению с необеспеченными требованиями; во-вторых, преимущество может выражаться и в очередности удовлетворения требований.

Особенности преимущества кредитора с обеспеченным обязательством по сравнению с необеспеченным, на наш взгляд, целесообразно раскрыть на примере залога.

При залоге требования кредитора обеспечиваются «выделением из всего состава имущества должника известной индивидуальной определенной части, которая должна служить исключительным средством удовлетворения только данного требования, с устранением прочих кредиторов».³⁴

Из числа обеспечительных сделок залог может повлечь предпочтительное удовлетворение требований залогодержателей в процедурах несостоятельности (банкротства) среди кредиторов должника посредством обращения взыскания на предмет залога, а также изменения очередности удовлетворения требований. Требования залогодержателя подлежат удовлетворению преимущественно перед другими кредиторами, то есть предпочтительно перед другими кредиторами, из денежных средств, вырученных от продажи предмета залога (п. 1, 5 ст. 138 Закона о банкротстве), который включен в конкурсную массу.

Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в п. 5 информационного письма № 128 от 14.04. 2009 г. «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» указано, что передача имущества в залог может рассматриваться как сделка, влекущая предпочтительное удовлетворение требований кредитора.

В судебной практике заключение договора залога после возникновения обеспечиваемого обязательства расценивается как предоставление кредитору преимущества в сравнении с остальными кредиторами должника, поскольку в отсутствие указанного договора требования кредитора подлежали бы удовлетворению на общих основаниях в равной пропорции с остальными кредиторами.³⁵

В качестве второй разновидности сделок с предпочтительностью Законом о банкротстве выделяются сделки, которые привели или могут привести к изменению очередности удовлетворения требований кредитора.

Совершение обеспечительной сделки залога (ипотеки) приводит к безусловному изменению очередности удовлетворения требований кредитора - залогодержателя, поскольку его требования подлежат удовлетворению преимущественно перед иными кредиторами за счет вырученных от продажи предмета залога денежных средств, 70% (80%, если залогодержатель - кредитная организация) которых направляется на удовлетворение требований залогодержателя. Подобная сделка обладает несколькими признаками предпочтительности, указанными в ст. 61.3 Закона.

Законом о банкротстве предпочтительной признается сделка, если она привела или может привести к удовлетворению тех требований кредиторов, срок исполнения которых к моменту совершения сделки не наступил, при наличии не исполненных в установленный срок обязательств перед другими кредиторами.

Сделки, повлекшие нарушение основных принципов института несостоятельности (конкурсного права), а именно очередности и соразмерности удовлетворения требований кредиторов, в том числе и досрочное удовлетворение требований отдельных кредиторов, должны признаваться недействительными. В процедурах несостоятельности кредиторы, участвующие в них, не вправе получить удовлетворение досрочно, поскольку Законом о банкротстве установлена очередность удовлетворения требований.

Так, сделка цессии, совершенная между банками, в которой цедент - фактически несостоятельный субъект, а цессионарий - один из кредиторов, повлекшая переход к цессионарию права требования по кредитному договору и

договору залога векселя³⁶, могла повлечь досрочное удовлетворение требований цессионария.

Четвертый вид сделки с предпочтительностью - сделка, которая привела к тому, что отдельному кредитору оказано или может быть оказано большее предпочтение в отношении удовлетворения требований, существовавших до совершения оспариваемой сделки, чем было бы оказано в случае расчетов с кредиторами в порядке очередности в соответствии с законодательством о несостоятельности (банкротстве).

Такими признаками обладают, к примеру, действия по исполнению мирового соглашения, заключенного неплатежеспособным должником с одним из кредиторов до подачи заявления в арбитражный суд о признании должника несостоятельным (банкротом), поскольку по условиям утвержденного судом мирового соглашения должник в счет погашения установленного судом долга обязуется передать кредитору в собственность недвижимое имущество³⁷. В этом случае кредитор получает удовлетворение не в составе кредиторов третьей очереди, а предпочтительно перед другими кредиторами.

Имеются основания квалифицировать сделки, повлекшие большую предпочтительность в отношении отдельного кредитора, если речь идет о совершении договора об отступном³⁸, о взаимном зачете встречных однородных требований.

Критерием большей предпочтительности можно назвать удовлетворение требований вне рамок дела о несостоятельности (банкротстве).

При применении положений ст. 61.3 Закона о банкротстве следует учитывать, что по указанному основанию могут признаваться оспоримыми не все сделки должника.

Как указывает К.Б. Кораев «по признаку предпочтительности могут быть оспорены только такие сделки должника, которые влекут предпочтение в удовлетворении имущественного требования, возникшего из иной сделки. Это значит, что к сделкам, влекущим предпочтение в удовлетворении, не относятся сделки должника, в результате совершения которых ее сторона становится кредитором должника. Такие сделки могут оспариваться только по общим основаниям, установленным ГК РФ, или по основаниям, содержащимся в ст. 61.2 Закона о банкротстве».³⁹