Пять наследников, несущих в себе печать древней силы и огромной ответственности
 Скачать 486.68 Kb.
|
Глава 31. Моя сила со мной— Мне прислали цифровую версию портрета. Хочешь взглянуть? — Гвен развернула компьютер, прежде чем Аттина успела что-либо произнести. — Знакомься, Айрис Габриэлла Льюис Коллингвуд! С экрана на них смотрела, красивая белокурая девушка с надменным взглядом светлых глаз и горделивым поворотом головы. — Больше всего на свете я боялась обнаружить на картине свое лицо, — шепотом призналась Гвен, словно стыдясь своих мыслей. — Но мы совершенно с ней непохожи! Аттина внимательнее всмотрелась в портрет. У Гвен было округлое лицо, высокие скулы, острый подбородок. Смягчаясь в моменты умиротворения, ее лицо казалось кукольно-красивым. Айрис-Габриэлла, и вправду, была совсем другой. Чуть вытянутое, благородное лицо, тонкие губы, едва тронутые улыбкой. Разве что Илай чем-то неуловимо походил на свою предшественницу, с Гвен Коллингвуд они казались противоположностями. В крохотном кафе в этот час кроме них никого не было, даже бариста куда-то вышел. Гвен Коллингвуд могла распоряжаться заведением, принадлежащим ее семье, по своему усмотрению, и даже пить кофе, когда для остальных посетителей висела табличка «закрыто». Райден поставил на стол две чашки с кофе. — Кто из нас красивее? — спросила Гвен, поворачивая экран к нему. — Отвечай не думая! — Ты, — без запинки произнес Райден, даже не взглянув на изображение. — И если Юлиан предпочтет любить призрак, то он просто идиот. — Спасибо, я учту твое мнение, — с непередаваемой интонацией произнес Барлоу. Он только что зашел в кафе и, разумеется, все слышал. Взгляд его зацепился за экран компьютера. Юлиан сделал несколько шагов вперед, словно завороженный, но задел стул и коротко выругался. — Зачем пришел? — воинственно поинтересовалась Гвен. От нее не укрылось смятение Барлоу. Она демонстративно захлопнула крышку компьютера. — Поехали. — Куда? — На побережье. К ночи вернемся. — Ты же сказал, что поедем, когда все закончится, — Гвен недоуменно нахмурилась. — Я так подумал, — Барлоу невесело усмехнулся, — лучше не откладывать. Не хотелось бы остаться в твоей памяти треплом. Завтра нам уже будет не до этого. А потом... Аттина и Райден коротко переглянулись. Несмотря на всю свою колючесть, Юлиан Барлоу стал частью Круга. Они даже представить себе не могли, что уже завтра могут навсегда с ним попрощаться. — Не хочу на побережье! — выкрикнула Гвен, смахивая непрошеные слезы. — Тогда какой план? Гвен со скрипом отъехала на стуле прочь от стола и картинно забросила ногу на ногу. — Мне теперь принадлежит, Килимскот-манор, — она не сводила взгляда с Юлиана. — Ты хоть представляешь сколько там горизонтальных поверхностей? — Я думаю, для такого марафона у него слишком почтенный возраст, — хмыкнул Райден отворачиваясь. Аттина невнятно пискнула и торопливо сползла под стол, чтобы никто не видел, как она смеется. На лице Юлиана Барлоу привычное раздражение сменилось недоумением, даже некоторый румянец появился. Без угрюмой складки между бровями и фирменного презрительного взгляда, он в какой-то момент показался совсем юным. — Вот видишь, теперь получается, — сообщила Гвен Райдену. — А ты в меня не верил. — О чем это она? — мгновенно насторожился Юлиан, провожая взглядом Аттину, которая нырнула обратно под стол, едва успев разогнуться. Райден на всякий случай отодвинулся подальше. Вспоминать, что именно они обсуждали в день первой встречи с Юлианом, ему совсем не улыбалось. — О том, что ты тоже пытался произвести впечатление на меня в нашу первую встречу, — с улыбкой напомнила Гвен. Ее нога медленно покачивалась, приподнимая юбку, и как магнитом притягивала взгляд Юлиана Барлоу. — Не было такого, — решительно открестился он. *** Амир приоткрыл дверь кофейни, галантно пропуская Джил вперед. Сестра выглядела сосредоточенной. Она была по-другому причесана, черно-белые волосы туго заплетены в косы, да и одежда ее буквально кричала, о происходивших внутри переменах. Задира и бунтарка, она на глазах превращалась в кого-то нового. — Привет… В кафе был занят один-единственный столик. Круг сидел в похоронном молчании. Аттина встрепенулась, едва заметив их. Райден приветливо кивнул. — Привет. А где Гвен и Юлиан? — Вы разминулись, — охотно сообщил Дэвис. — Только что ушли. — И куда они? — поинтересовалась Джил. Райден любезно отодвинул ей стул рядом с собой. — Вероятно, исследовать горизонтальные поверхности Килимскот-манор, — с улыбкой предположила Аттина и очаровательно покраснела. Джил бросила на нее короткий взгляд, но от комментариев воздержалась. Амиру хотелось, чтобы они, если не поладили, то хотя бы поняли друг друга. Чтобы ему никогда не пришлось выбирать. Он не может снова бросить ни одну из них. Аттина — его мир, а Джил… потерять сестру, все равно что лишится части собственной души. Он понял это тогда, на Озере, когда ползал по мокрым камням и отчаянно звал ее, больше всего на свете опасаясь, найти слишком поздно. Не задумываясь, Амир погладил Джил по плечу. Вопреки ожиданиям сестра не отстранилась. — До сих пор не могу осознать того, что произошло на Озере, — неожиданно сказал Райден, откидываясь на спинку стула. — Мой отец и Миранда, против Мартина и Юлиана, просто потому, что вконец спятившая Коллингвуд попыталась убить Гвен. В голове не укладывается... А что было бы, не встреть Джил родителей у ворот усадьбы? Если бы мы не вернулись, узнав о Дуэли? — Погиб бы еще кто-то… — Джил постукивала пальцами по столу. — Но если Альв был в Илае, кто тогда убил Рейнольда? — спросил Амир и, помедлив, все же предположил: — Юлиан? — Нет, Юлиан, ни на шаг не отходил от Гвен, — тихо возразила Аттина. — Не представляю, как она сумела это все вынести. — Но кто тогда? — Я. Джил вздрогнула и взглянула на Райдена. — Я его убил, и ни о чем не жалею, — Дэвис поднялся. — Вот этими вот руками, — он продемонстрировал пустые ладони. — Никому бы не хотелось получить удар в спину, так что я решил взять ответственность на себя. Грехом больше, грехом меньше, на мне их и так предостаточно, — Райден невольно взглянул на Аттину. — Альв вернется в день Сопряжения. Молитесь, если умеете. Если Боги не вступятся за нас, это уже не будет иметь никакого значения. *** Гвен Коллингвуд медленно поднималась по полукруглому мосту Про́клятого озера вслед за Юлианом Барлоу. Он остановился ровно посередине и обернулся к ней. Стояла тишина. Ни ветерка, ни птиц, ни сверчков. — Здесь я сделал предложение Айрис Коллингвуд. В тот день муж Иды Гатри-Эванс, пра...прабабки Амира, погиб на дуэли. Дрался с братом Айрис. Коллингвуды всегда избавлялись от тех, кто им мешал, своими руками или чужими, и брали то, что считали принадлежащим им. Айрис сперва пыталась его спасти, вопреки воле своей семьи, а потом рыдала на этом самом мосту, думая, что никто ее не видит. — Зачем ты привел меня сюда? — настороженно спросила Гвен. — Мне здесь не нравится! Юлиан поймал ее руку. — Я хочу попросить тебя. Что бы ни случилось завтра, живи. Просто живи и помни обо мне. — Ты слишком много хочешь, — Гвен вырвала руку и отвернулась, пряча слезы. — Я столько раз видел, как уходят те, кто был мне дорог. В бою, из-за болезней, да и просто от старости, ведь никто не вечен. Это удел Богов, не людей, наблюдать за скоротечностью жизни. Я больше не могу на это смотреть. Если я буду знать, что ты проживешь долгую, счастливую жизнь, я смогу уйти спокойно. — Ну значит, тебе придется остаться, — Гвен обернулась, голос ее креп с каждым словом. В нем не было ни тени сомнения, чистое упрямство Коллингвудов, — тебе придется остаться здесь, иначе, клянусь своей про́клятой Богами семьей, ты пожалеешь! Найди альвов способ, но не оставляй меня здесь одну! *** Они все-таки догадались. Сообразили в чем дело. Эта женщина, Ориан, не стоящая даже воспоминаний, продолжает мешать ему. Сновидения девчонки. Кто бы мог подумать. Идрис, похоже, не до конца из ума выжил, раз пытается достучаться до своего про́клятого Богами отродья. Что ж, так даже интереснее. Они уже было расстроились, что Идрис окажется не в состоянии оценить изящность задумки. Но бывший хранитель дворца добрейшего Фрейра здесь и даже пытается бороться. Сопряжение миров уже завтра. Он вернет себе тело и явит им истинную мощь разгневанного божества. Идрис не сможет их остановить. Он лишился всего, выбрав смертную девчонку. *** — Я был уверен, что найду тебя здесь. Амир подошел к краю стены и встал рядом с Юлианом. Тот невесело усмехнулся, едва дернув краем рта. В пальцах Барлоу слабо подмигивал почерневшим боком старый медальон. Амир сделал вид, что не заметил вещицу. Он обернулся и окинул взглядом площадку. Вот там, у крошащегося от времени зубца, сидел Юлиан в первую их встречу, рядом выделялась, словно укус, дыра от обвала, того самого, что едва не стоил Амиру жизни, чуть дальше высилась бесформенной грудой камней дозорная башня. Прежде Гатри-Эванс знал здесь каждый камень, но теперь все выглядело совсем иначе. Идрис громил Замок самозабвенно и тщательно: башни Принцессы больше не существовало, остов ее уныло указывал в небо, как укоризненно вздернутый палец. Каким чудом уцелела эта площадка и башенка с лестницей, прячущаяся с внутренней стороны западной стены — было непонятно. Впрочем, изменился не только внешний вид Замка. Многое переменилось и в них самих. — Я думал о том, чтобы убить тебя. Здесь. Когда мы впервые встретились, — произнес Амир. Сказать это оказалось довольно просто. — Не сомневаюсь, — с непередаваемой гаммой эмоций отозвался Юлиан. — А ты меня спас, — продолжил развивать свою мысль Гатри-Эванс. — Как мне не стыдно, — поддакнул Юлиан. Амир не сдержал смешок. — Я только сейчас начинаю понимать, о чем ты, — признался он. — Почему молчал, скрывался, до последнего не хотел замыкать Круг. История повторяется снова и снова. Что бы мы ни делали... — Прошлое должно оставаться в прошлом, — прервал Амира Юлиан, наконец-то повернувшись к нему лицом. Медальон в его пальцах вращался все быстрее. — Сделай одолжение... Амир едва успел поймать украшение, так внезапно Барлоу его бросил. — Уничтожь его. Гатри-Эванс коротко взглянул на Юлиана. Тот привычно стоял, нахмурившись, в фиолетовых глазах поселилась незнакомая Амиру решимость. — Как скажешь, — Амир привычно потянулся в карман за зажигалкой, но вспомнил, что она ему больше не нужна. После того как был замкнут Круг не только Вода, но и Огонь охотнее откликались на его зов. Амир сжал медальон в ладони и прикрыл глаза сосредоточившись. Пламя полыхнуло вокруг него, рванувшись в небо сигнальным прожектором. Юлиан едва успел отскочить. — Эй ты! Полегче!!! — воскликнул он. Не обращая внимание на искреннее возмущение Барлоу, Амир взглянул на свою ладонь. В руке не осталось даже пепла. — Напомни мне, если забуду, — донесся чуть со стороны язвительный голос Барлоу, — никогда не просить у тебя прикурить!!! Амир улыбнулся. Прогресс был очевиден, но ему еще есть куда расти. *** Мартин Вейсмонт открыл дверь и с некоторым удивлением обнаружил на пороге супруга погибшей Ванессы Гатри-Эванс. — Добрый вечер, — произнес Валентин, — прошу простить за беспокойство. Мартин невольно улыбнулся. Мистер Фицджеральд Гатри-Эванс оставался собой в любой ситуации. Моложавый, подтянутый брюнет, с манерами старой английской аристократии, он на удивление уместно смотрелся на чванливых сборищах Старших семей. И на пороге его дома тоже выглядел неплохо. — Мы прежде никогда не были близки, но мне… Мартин без слов посторонился, впуская нежданного гостя. — Завтра день летнего солнцестояния. Сопряжение миров. Ванесса готовилась к нему всю свою жизнь. И вот ее нет, а я даже не знаю, что нужно делать… Мои дети… — Валентин беспомощно замолчал. Мартин обратил внимания, что гость сказал «дети», а не «ребенок». Похоже, Амир наконец-то получил то, чего ему так не хватало. — Мы можем только ждать. Теперь это дело Круга. — Но они же еще… — Дети? — Мартин грустно усмехнулся. — Они первенцы Старших семей. Нам остается лишь верить в чудо. Иначе, зачем нам вообще нужны Боги? |