Захава. Рассматриваются вопросы накопления материала для роли, прослеживаются основные этапы репетиционного процесса
 Скачать 1.25 Mb.
|
|
Поэтому, наблюдая жизнь, режиссер ничуть не в меньшей степени, чем актер, вынужден фиксировать свое внимание преимущественно на действиях людей. Его, как и актера, в первую очередь интересует, как люди ходят, сидят, курят, едят, спорят, объясняются в любви, утешают, приказывают, угрожают, отказывают, убеждают, хитрят, обманывают, притворяются, доказывают, лицемерят, борются и умирают, — трудно перечислить все действия — физические, психологические, простые и сложные, которые совершают люди, и при этом совершают по-разному, каждый на свой лад, в соответствии с особенностями своих человеческих характеров. Именно действия со всеми индивидуальными способами их выполнения и являются предметом особого интереса как со стороны актера, так и со стороны режиссера. Однако есть между ними и существенная разница. Если актер фиксирует свое внимание преимущественно на действиях отдельного человека, то режиссер, в соответствии со своей основной творческой функцией, стремится еще запечатлеть в своей памяти также и различные сочетания этих действий в их жизненном и конкретно-образном выражении. Взаимодействие и борьба между людьми — вот что является предметом преимущественного интереса режиссера, наблюдающего жизнь. Например, один просит — другой отказывает, один жалуется — другой утешает, один упрекает — другой опровергает, один угрожает — другой храбрится, один доказывает — другой возражает, один стыдит — другой издевается и т.д. и т.п. Но это, если взаимодействие происходит между двумя людьми. А ведь их может быть и три, и четыре, и пять, и даже целая толпа. И каждый в этой толпе так или иначе действует, и из сочетания этого множества действий рождается нечто единое. Это единое и служит предметом интереса со стороны режиссера. Актер, наблюдая человеческие действия, мобилизует, как мы уже говорили, главным Страница 184 Глава четырнадцатая: ВОСПИТАНИЕ РЕЖИССЕРСКИХ СПОСОБНОСТЕЙ образом свой мускульный аппарат. Зрению и слуху он в процессе своих наблюдений отводит вспомогательную роль — они лишь поставщики материала для деятельности его мускулатуры. Иное дело — режиссер. Для него зрительные впечатления не менее существенны, чем для художника-живописца. Ведь ему предстоит создавать на сцене непрерывные потоки «живых картин». Все элементы этих картин должны гармонически сочетаться друг с другом. Откуда же режиссер прежде всего должен черпать материал для этих картин, как не из самой жизни? И каким образом может он добывать этот материал, если не при помощи зрения? Но и слуховые впечатления важны для режиссера ничуть не в меньшей степени, чем, например, для драматурга, с той, конечно, разницей, что драматург фиксирует свое внимание преимущественно на том, что говорят люди, то есть на словах, а режиссер — на том, как они говорят, то есть на интонациях, темпах, ритмах, тембрах голосов... А поскольку для режиссера важны не столько отдельные действия, сколько их сочетания между собой, то для него существенную роль играет еще и оркестровка человеческих голосов, взаимозависимость интонаций и ритмов человеческой речи. Человек, лишенный музыкального чувства, едва ли может быть хорошим режиссером. В не меньшей степени, чем скульптуру, режиссеру должно быть свойственно также и пластическое чувство. Недаром говорят: «в таком-то спектакле отлично вылеплены мизансцены». Все выдающиеся режиссеры, такие, как К.С. Станиславский, Е.Б. Вахтангов, В.Э. Мейерхольд, были исключительными мастерами по части «лепки» скульптурно- выразительных сочетаний человеческих фигур на сцене. Создание потока непрерывно сменяющих друг друга пластических форм является одной из важнейших обязанностей режиссера. Чтоб успешно ее осуществлять, он должен выработать в себе привычку наблюдать жизнь во всем богатстве ее пластических проявлений. Из сказанного следует, что все пять органов чувств режиссера, вынужденного, подобно писателю, наблюдать действительность во всем многообразии ее форм и для этого превращаться попеременно то в живописца, то в скульптора, то в музыканта, должны постоянно пребывать в состоянии мобилизации для активного восприятия жизни. Но и этого мало. Ведь главная функция режиссера выражается в руководстве сценическим поведением актера. Поэтому сам режиссер должен обладать способностью наблюдать жизнь также и актерским способом, т.е. уметь пропускать наблюдаемое через себя и творчески воспроизводить его средствами актерского искусства. Не обладая этой способностью, режиссер никогда не сможет ничего показать актеру и в результате окажется лишенным такого важного средства общения режиссера с актером, как режиссерской показ. Итак, мы видим, что режиссерская наблюдательность — способность чрезвычайно сложная. Это и неудивительно, поскольку необычайно сложным и многообразным является и само творчество режиссера, его искусство. Перейдем теперь к рассмотрению еще двух способностей, которыми непременно должен обладать режиссер; эти способности называются фантазией и воображением. Они проявляют себя в таком тесном взаимодействии, что обычно и упоминают их не иначе, как рядом, полагая, очевидно, что этими двумя словами обозначается, по существу, одно и то же явление. В конце концов, так оно и есть, но с тем, однако, примечанием, что явление это имеет две Страница 185 Глава четырнадцатая: ВОСПИТАНИЕ РЕЖИССЕРСКИХ СПОСОБНОСТЕЙ стороны: одну из них правильнее обозначать словом «фантазия», другую — словом «воображение». Обе эти способности в одинаковой степени необходимы художникам всех видов творческого оружия. Да и люди науки без них не обходятся. А уж сколько-нибудь приличного режиссера без богатой фантазии и мощного воображения просто невозможно себе представить. Но что же такое фантазия? Творческая фантазия — это способность комбинировать данные опыта в соответствии с определенной творческой задачей. Такое определение пригодно в равной степени как для всех видов искусства, так и для всех отраслей науки и техники. Создаваемые фантазией комбинации, начиная с вполне реальных, которые создает ученый, вплоть до самых фантастических, которые творит художник, всегда составлены из элементов, данных в опыте. Нет решительно никакой возможности создать или даже только помыслить такую комбинацию, которая и по элементам своим находилась бы за пределами опыта. Возьмем для примера сказочные образы. Они фантастичны, нереальны, в действительной жизни не встречаются. Например, русалка. Русалок в реальной жизни не бывает. Но что же такое русалка? Если рассматривать этот образ с чисто внешней стороны, то это существо, состоящее из женского торса и рыбьего хвоста вместо ног. Женский торс и рыбий хвост даны нам в опыте реальной жизни. Нереально только их произвольное соединение в одно целое. То же самое получится, если рассматривать образ русалки и с внутренней его стороны. Те внутренние качества, которые народная фантазия приписывает этому сказочному существу, нетрудно обнаружить у некоторых вполне реальных женщин, недаром говорят, что есть женщины с русалочьим характером. То же самое можно сказать и о черте, и о ведьме, и о любом положительном фантастическом персонаже, вроде доброй феи или конька-горбунка. Каждый из них с внешней стороны является комбинацией вполне реальных признаков человека или животного, а с внутренней стороны комбинацией различных нравственных достоинств или, наоборот, пороков, широко распространенных в реальной человеческой среде. Итак, фантазия призвана комбинировать данные опыта. Однако ее деятельность только тогда оказывается продуктивной, если она сочетается с работой воображения. А работа воображения состоит в том, чтобы комбинации, создаваемые фантазией, делать объектами внутреннего чувственного переживания. Если фантазия — игра ума, то воображение — игра чувств. Но дело вовсе не обстоит таким образом, что сначала одно, а потом другое. Нет, оба процесса протекают одновременно, взаимодействуя и помогая друг другу. Непрерывным потоком, словно на киноэкране, текут в воображении комбинации, поставляемые фантазией. Продукты ума и органов чувств переплетаются друг с другом, взаимодействуют и, взаимодействуя, настолько проникают друг в друга, настолько сливаются, что оторвать одно от другого уже не представляется возможным. Так протекает процесс образного мышления. Страница 186 Глава четырнадцатая: ВОСПИТАНИЕ РЕЖИССЕРСКИХ СПОСОБНОСТЕЙ В чем же специфика этого процесса в режиссерском творчестве? Как и в процессе режиссерских наблюдений, так и в процессе режиссерского фантазирования участвуют все пять органов чувств режиссера. Образы, которые создает фантазия режиссера, он в своем воображении и видит, и слышит, и осязает, и обоняет, а иногда даже и ощущает на вкус. Но и этого мало. В своем воображении режиссер еще и действует применительно к тем обстоятельствам, которые создает его фантазия. Иначе говоря, он мысленно приводит в деятельное состояние свой мускульный аппарат, актерски проигрывает все роли той пьесы, которую ставит. Только проделав эту работу, он получает возможность плодами своей фантазии увлекать актеров и уверенно вести их за собой. Важными режиссерскими способностями являются также чувство времени и чувство пространства в их динамическом сочетании и единстве; эти способности связаны со спецификой режиссерской фантазии и воображения, призванных воспроизводить жизнь в ее непрестанном движении, в непрерывном потоке изменяющихся форм. С этим связано также огромное значение чувства ритма в искусстве режиссера. Всякое действие человека или группы людей имеет определенный ритм. Оно протекает всегда с той или иной скоростью (в определенном темпе), связано всегда с определенным напряжением мускульной и нервной энергии, имеет определенный ритмический рисунок, определяемый изменениями в скорости и в силе тех движений, из которых оно состоит. Ритм имеют не только внешние (физические) действия человека, но и внутренняя (психическая) его жизнь: в определенном ритме текут мысли, возникают, растут и угасают чувства. При этом каждому отдельному человеку присущ особый ритм, в котором по преимуществу протекают его физическая и духовная жизнь. Свой особый ритм имеет и каждая национальность, каждая страна, каждый город, каждое место действия (вокзал, больница, музей, ресторан и т.п.), каждое событие, каждое явление природы — словом, все, что связано с движением, внешним или внутренним. Следовательно, и все, что происходит на сцене, тоже должно .иметь свой ритм. Свой особый ритм должен иметь каждый диалог, каждый эпизод, каждый кусочек сценической жизни, каждый образ, каждое движение этого образа... Все эти отдельные ритмы переплетаются, взаимодействуют и складываются в определенный ритмический рисунок спектакля, в определенное ритмическое построение. Найти, почувствовать, пережить все эти ритмы, связать их в один непрерывный поток сценической жизни и реализовать все через актеров таким образом, чтобы получился точный ритмический рисунок спектакля, органически (а не механически) связанный с его содержанием, вытекающий из этого содержания и выражающий его, — не к этому ли в конце концов сводится почти все, что заключено в задаче: поставить спектакль? Не обладая чувством ритма, эту задачу решить невозможно. Режиссерские упражнения Воспитание режиссерских профессиональных способностей призвано создать необходимые условия для успешной творческой деятельности будущих режиссеров. В конечном счете эта работа сводится к воспитанию основной, главной, всеобъемлющей способности: так отражать на сцене действительность, чтобы это отражение было правдивым, ярким и выражало бы вместе с тем определенную мысль, оценку, отношение самого режиссера к отражаемому явлению. Страница 187 Глава четырнадцатая: ВОСПИТАНИЕ РЕЖИССЕРСКИХ СПОСОБНОСТЕЙ Эта задача должна пронизывать собою всю работу по воспитанию режиссера, она должна подразумеваться в каждом, даже самом первоначальном режиссерском упражнении. Исходя из этого принципа, мы и построили предлагаемую нами систему режиссерских упражнений. Различные типы этих упражнений мы расположили в их логической последовательности. Однако эта последовательность может не вполне совпадать с их распределением по курсам и семестрам режиссерского факультета. Каждый руководитель курса волен расположить их по своему усмотрению, увязав с программой занятий по актерскому мастерству и другими предметами. В наших методических примечаниях мы в соответствующих местах будем указывать, на каком примерно этапе мы рекомендовали бы применять упражнения данного типа. Наш курс режиссерских упражнений мы начинаем с таких, которые имеют своей целью развитие режиссерской наблюдательности. Упражнения на наблюдательность 1. Дневник наблюдений. Очень хорошо, если будущий режиссер выработает в себе привычку записывать в особую тетрадь все интересное, с чем приходится ему сталкиваться в повседневной жизни. Сюда относятся: различные проявления человеческих чувств (в интонациях, мимике и жестикуляции), наружность людей, их костюмы, манеры, говоры, привычки, отдельные выражения и даже целые диалоги, неожиданные по своей выразительности мизансцены, описание различных мест действия, отдельных предметов, явлений природы и т.п. Очень важно, чтоб эти записи носили лаконичный, предельно конкретный, образно- чувственный характер. Здесь крайне существенны всякого рода выразительные детали, подробности, воздействующие на наши органы чувств, вызывающие образные представления о предмете, помогающие запомнить этот предмет, чтобы в случае надобности его можно было бы легко восстановить в своем воображении. Примером таких записей могут служить знаменитые записные книжки А.П. Чехова. Хотя они принадлежали писателю, а не режиссеру, они все же в известной степени и для режиссера могут служить образцом. Интересные записи можно найти в дневниках Е.Б. Вахтангова. Чтобы дисциплинировать волю, направленную на воспитание в себе наблюдательности, полезно принуждать себя к выполнению определенных заданий в этой области. Например, учащийся говорит себе: сегодня я буду наблюдать, как люди ходят (различные походки), завтра — как они едят (для этого задержусь подольше в столовой), в другой раз — как люди читают (для этого посижу в общественной читальне) и т.п. В соответствии с такого рода заданиями студент режиссерского факультета побывает и в парикмахерской, и в поликлинике, и в магазине, и на стадионе... Он будет наблюдать поведение людей в процессе их трудовой деятельности, на отдыхе, наедине с самим собой, в общении друг с другом. И во всех этих случаях он будет стараться схватить в предмете своих наблюдений характерное, типическое. Полученные таким образом впечатления он коротко запишет в свой дневник, стараясь по возможности найти для этого меткие определения и образные характеристики; если же при этом он хоть немного умеет рисовать, сделает еще и соответствующие Страница 188 Глава четырнадцатая: ВОСПИТАНИЕ РЕЖИССЕРСКИХ СПОСОБНОСТЕЙ зарисовки, если занимается фотографией, то и фотоаппарат он использует для того, чтобы зафиксировать наиболее интересные объекты своих зрительных впечатлений. 2. Режиссерский рассказ. Записи в дневнике наблюдений получают свое дальнейшее развитие в устных рассказах режиссера. Полезно, если записанным (а также, разумеется, и не записанным) будущий режиссер будет делиться при помощи устных рассказов с друзьями, родственниками, товарищами. На этой основе могут быть построены также и классные практические занятия по режиссуре на 1-м курсе режиссерского факультета. Чем больше учащиеся будут рассказывать, добиваясь возможно большей живости, конкретности и образности в своих рассказах, тем лучше. Ведь впоследствии, когда они начнут работать с актерами, им придется увлекать актеров продуктами своей наблюдательности и фантазии. Предлагаемые упражнения отлично тренируют необходимые для этого способности. Однако и дневник наблюдений, и устные рассказы служат для фиксации только таких наблюдений, которые осуществляются при помощи пяти органов чувств. Но мы установили, что режиссер должен, подобно актеру, обладать способностью фиксировать свои наблюдения также и при помощи моторно-мускульной своей памяти. Для развития этой способности мы предлагаем следующие упражнения. 3. Режиссерский показ. Он заключается в том, что учащийся пробует предмет своих наблюдений провести через себя, воспроизвести его, сыграть актерскими средствами, первоначально хотя бы только в моторно-мышечном воображении (представляя самого себя выполняющим те же действия и с теми же характерными особенностями, что и наблюдаемый субъект), а потом полностью, в реально осуществляемых движениях. При этом он будет стремиться «схватить» предмет своих наблюдений — какой-нибудь жест, походку, интонацию или манеру держать ложку, вилку и т.п. — не путем внешней имитации или механического подражания, а путем органического переживания самой сущности данной особенности в человеческом поведении, во всей полноте и нерасторжимом единстве внутреннего и внешнего. Всякий раз он будет стараться угадать внутреннюю (физическую или психологическую) причину, рождающую ту или иную форму человеческого поведения, захочет почувствовать, почему данный человек именно так ставит свои ноги при ходьбе или, слушая кого- либо, непременно поднимает вверх брови... «Что происходит в это время внутри человека?» — вот вопрос, на который он не рассудком, а всем существом своим будет искать убедительный для себя ответ, чтобы, чувственно пережив этот ответ, реализовать его в живом рассказе или творческом воспроизведении (в показе). Хорошо, если будущий режиссер переход от рассказов к показам сделает постепенным и незаметным. Пусть он, рассказывая близким людям о чем-либо, чему он был свидетелем, возьмет вдруг да и покажет какую-нибудь подробность в поведении человека, который был предметом его наблюдений; интонацию, сеет, выражение лица, манеру и т. п. По мере приобретения соответствующих навыков количество таких показов, иллюстрирующих рассказы, будет, естественно, увеличиваться, пока не станет преобладающим. На этой основе нетрудно построить и определенный цикл упражнений на наблюдательность для классных практических занятий по режиссуре, но это уже скорее на 2- м, а не на 1-м году обучения, то есть в то время, когда основные элементы внутренней Страница 189 |