КККК. Леви-Владимир.-Наемный-бог-royallib.ru. Серьезная, без шуток не обойтись
 Скачать 1.29 Mb.
|
|
Господь наш, как видно, в запарке, помочь бы ему — да вот как? Экранные львы и мессии, банкиры, жрецы новостей народу мозги замесили и ссорятся из-за костей. Иная ученая сука горазда и Богу наврать. Какая же к черту наука, когда умирать, умирать… Я выбрал планиду попроще: с больными закончив дела, шагаю в сосновую рощу послушать, как плачет смола, иголку осмыслить губами, ладонью погладить кору… А в сумке охапку бумаги таскаю как кенгуру. Живу — значит боль и неверность, пишу — значит жив и не прав… И снова исследую смертность и вечности ветреный нрав, а воздух лесной возвещает, что смысл мирозданья смолист, и тайну открыть обещает еще не исписанный лист… Глава 2. Кольт в декольте или жертва личностного роста С давним моим собеседником, журналистом Георгием Игоревичем Дариным (ГИД) мы как-то прошлись по конкретике гипнопрактики, перелопатили прежние мои тексты, добавили новых… ГИД спросил, можно ли подсчитать, сколько человек я загипнотизировал. Я ответил анекдотом. "Вы не знаете телефон Рабиновича?" — «Нет». — "Ну хотя бы приблизительно?.." Можно ли убить под гипнозом? ГИД. Как далеко может зайти гипнотическое овладение личностью? Реально ли преступное использование гипноза? ВЛ — Вопрос этот пенился и кипел в Европе еще в позапрошлом веке, после нашумевших французских процессов об изнасилованиях под гипнозом. Выяснялось тогда, как правило, что одна из двух составляющих преступления прискорбно отсутствовала: либо гипноза не было, либо изнасилования. Однако ни публику, ни гипнотизеров это не успокаивало. Последние стремились, естественно, доказать, что гипноз — безопаснейшее из чудес и не содержит в себе угрозы ничьей добродетели. Публика, как всегда, требовала сенсаций и соглашалась лишь с невозможным. Вот эпизод из сеанса знаменитого французского гипнотизера Коке. (По записи очевидца.) "Любая личность в гипнозе остается самою собой. Вы хотите доказательств?.. Смотрите: вот дама-сомнамбула. Она полностью подчиняется моей воле. Вот пузырек чернил. Я внушаю даме вылить чернила себе в декольте… Смотрите: чернила уже льются, но мимо цели!.. И так будет всегда, она будет слушаться меня, но упорно промахиваться… Попробуйте теперь вы, молодой человек из зала, вылить остаток этих чернил на элегантное платье дамы, а я внушу ей, что это лучшие французские духи… Ха-ха-ха, пощечина, извините, все правильно!.." …Дав той же даме в руку игральную карту и внушив: "Это нож", Коке приказывает: "Заколите меня". Внушение выполняется моментально: дама вонзает «нож» с яростью прямо в сердце гипнотизеру, и тот театрально падает. Дама стоит с каменным лицом. Коке поднимается и дает ей настоящий кинжал. Повторяет приказ. Дама замахивается и наносит удар, но кинжал выпадает у нее из руки. Дама падает, бьется в истерике. — Как это понимать?.. — Для меня, проведшего не одну сотню гипносеансов, ясно, что эта дама была псевдосомнамбулой. Транс был поверхностным — расщепляющим сознание на две части: внушенную, «виртуальную» — и собственную. Такой подвид транса на массовых сеансах обычен для некоей части публики; как правило, впадают в него инфантильные истероиды. В гипнозе они получают искусственную свободу, как в детской игре, и всячески в ней разряжаются, отыгрываются, отрываются, что только не вытворяют, и иногда очень талантливо. Одно дело убить понарошку, другое — всерьез. Настоящий транс захватывает психику целиком, до последних глубин. Сомнамбул все делает по-настоящему. Задача гипнотизера — только оформить внушение так, чтобы оно не показалось преступным; либо — произвести гипнотическое перевоплощение личности, вставить иное "я". Германский врач Кауфман дал загипнотизированному пистолет, велел выйти на улицу и убить первого попавшегося полицейского. Внушение было выполнено немедленно. Патрон был холостым, полицейский не пострадал, но шуму поднялось много. Кауфмана привлекли к суду. Доктор настаивал, что его эксперимент имеет великое научно-историческое значение, ибо решает вопрос о возможности преступной гипнотизации положительно и служит предостережением для последующих поколений. Ему возражали: ваш эксперимент несерьезен, это просто психологическое хулиганство; у вашего испытуемого наверняка оставалась уверенность в том, что убийства произойти не может; его поступок диктовался верой в авторитет доктора, он не допускал мысли, что врач может толкнуть его на убийство. "Вот именно, — отвечал Кауфман. — Мысли не допускал, а убийство совершить вполне мог". Стоит иметь в виду и возможную примесь небезопасной телепатии… Сижу однажды в гостях в семье 14-летнего сомнамбула Шурика, которого я лечил гипнозом. У нас полный рапОрт… Напротив меня Шуриков папа, и я молча нечаянно замечаю, что лицом этот папа смахивает на козла. Вдруг Шурик громко, как бы ни с того ни с сего, изрекает: "Пап! Ты козел!" В шоке все и сам Шурик. Один я знаю, кто виноват… Кого можно загипнотизировать против воли — Вы говорили, что внушение действует сильнее всего, когда оно незаметно, когда не воспринимается как внушение. И гипноз, говорили вы, может быть незаметным, и это гипноз сильнейший… А можно ли загипнотизировать человека против его воли, насильственно, когда человек знает, что его гипнотизируют и сопротивляется?.. — Да, но смотря кого, кто, когда… Среднего школьника, лет от семи до тринадцати, любой заурядный гипнотизер загипнотизирует запросто при любом первоначальном сопротивлении. Подростка — уже труднее. Студента еще труднее. Солдата или милиционера — полегче. Депутата Государственной Думы — смотря какого… Внушаемость людей очень различна, и количественно, и качественно, очень колеблема, переменчива. Много значат и возраст, и интеллект, и развитие личности, и характер, и здоровье, и жизненное положение человека, и социально-психологическая ситуация, и погода… В двадцатых годах двадцатого века доктор Гейденгайм экспериментально гипнотизировал роту немецких солдат. Под страхом наказания начальство запретило им засыпать. Некоторые из солдат, процентов тридцать, все же уснули. Можно догадаться: впали в гипноз те, на кого сам приказ "ни в коем случае не засыпать" оказал внушающее воздействие: раз так приказывают, значит, о-о… Одни заснули с испугу, другие, быть может, из внутреннего противоречия или даже подсознательного желания наказания. Сработал закон, который я изучил в специальных опытах и именую Законом Психостатистики. Закон этот, весьма широкий и очень важный для бизнеса, культуры, политики и иных сфер, обеспечивает возрастание малого в большом, а в пределе — превращение малого в великое. Если бы Гейденгайм гипнотизировал не роту, а взвод, запрет начальства сработал бы более эффективно. Еще надежнее он подействовал бы, если бы солдат было не более пяти, а если бы только трое — почти наверняка стопроцентно, то есть у гипнотизера, скорее всего, ничего не вышло бы. Зато полк дал бы Гейденгайму результат уже порядка шестидесяти процентов в его пользу. Объясняется это не только тем, что люди с повышенной внушаемостью (гипнабельностью, вероготовностью) всегда составляют определенный процент населения и обнаружение их в большой массе статистически вероятнее, чем в малом числе. Дело еще и в том, что каждый загипнотизированный (и вовсе не обязательно спящий!..) воздействует своим состоянием на еще не загипнотизированных и сам по себе становится мощным гипнотизером, проводником единой внушающей воли. Все это подлежит точному математическому расчету. Чем больше таких рассеивающихся-сливающихся проводников на единицу времени и пространства и чем больше численная масса аудитории, тем быстрее и сильнее идет в ней цепная реакция повышения внушаемости. Вот зачем шоу-бизнесмены притаскивают на концерты очередной своей раскручиваемой звезды оплачиваемые команды клакеров — аплодисментщиков- крикунов, возбуждающих зал, а опытные организаторы массовых продаж устраивают из них спектакли, где первоначально процесс запускается подставными лицами, а затем уж идет, с нарастающим ажиотажем, сам по себе. То же, в целом, относимо к организации любого массового процесса; множество частностей, различные тонкости я сейчас раскрывать не буду… Таран для госбезопасности — Ван приходилось преодолевать сопротивление гипнотизируемых? — Разумеется. Гипнотизация — это завоевание. Сопротивление, сознательное или подсознательное, почти всегда есть и вполне может сочетаться с желанием, даже сильным желанием быть загипнотизированным. Двойственность, иногда и до степени внутреннего раздора, самоконфликта — для человека это обычно. Работая с пациентами, я стараюсь такую двойственность сперва разглядеть, увидеть ее составляющие и только затем, если этого требует лечение, нахожу способы обхода — не лобового переламывания, обращаю внимание — а обхода сопротивления. При врачевании — только так. Но на массовых сеансах, которые проводил во времена оны, случалось и пробивать защиты таранно… Припоминаю сеанс, проводившийся в стенах некоего секретного учреждения. Приглашение выступить "где-то там" мне устроил один вхожий приятель. Прислали машину и не сказали, куда везут. Пообещали заплатить скромную, но очень нелишнюю на тот момент денежку. На проходной строгие люди долго и вдумчиво проверяли соответствие паспорта с физиономией и что-то еще, еще и еще… Я начал все более догадываться, куда попал… В зале вперемежку сидели военные офицерских чинов и очень серьезные товарищи в штатском. Атмосфера висела какая-то мыловаренная… Сразу понял: товарищи в военном и штатском хотят как можно больше узнать о гипнозе, а то, что я великий и могучий гипнотизер, им известно даже лучше, чем мне. Товарищи не против, чтобы возможности гипноза мною продемонстрировались и на них самих. Но… отчасти. Когда работаешь с залом, чувствуешь народ совокупно-раздельно, как водную поверхность с волнами, которые могут быть такими или эдакими, но в преобладающей массе более или менее соответствуют общему состоянию стихии, баллу волнения. Озерцо этого зала ощущалось каким-то черно-дырявым, с зияющими воронками. Товарищи и хотели гипноза, и очень-очень боялись его. Чем больше хотели, тем больше боялись, чем больше боялись, тем больше хотели… Еще во время предваряющего монолога я заловил пару-тройку таких физий в передних рядах, от одного взгляда которых ощущаешь себя уже в КПЗ. Были, конечно, и другие глаза, любопытные, благожелательные, нормальные; но эти, кэпэзэшные, уж очень взбодрили, почти до состояния шаровой молнии. Сеанс повел жестко, голос гремел… На сцене десятка два военштатских и штатсковоенных. Часть из них, уже затрансюканных, я выволок — именно так — из зала, а часть подвалила сама, я заранее оговорил такую возможность, чтобы добровольные или недобровольные наблюдатели могли нос к носу видеть, что происходит с остальными. (Впрочем, всегда и не в кагэбэшной аудитории находятся не желающие верить глазам своим. Даже если эти глаза по гипнотическому приказу закрываются сами и открыться не могут… Да, это была, можно уже раскрыть страшный секрет, аудитория Высшей школы КГБ. Наверное, правильно и хорошо вышло, что я не знал об этом заранее.) Ни одного истероида, все очень тихо… Двух резидентов-притворщиков с дрожащими веками и прерывистым дыханием выпроваживаю со сцены сразу и грозно. Спящие в зале пребывают в основном в так называемом летаргическом трансе: в теле неодолимая тяжесть, не двинуться, не шевельнуть ни веком, ни языком, но сознание происходящего теплится… А на сцене у всех поголовно каменная застылость мышц, судорожная зажимная скованность — в трансе все, но тревога явно зашкаливает и перевешивает. Ага… Чтобы показать фокус-покусы, придется всех вас, голубчиков, подрастопить методом групповой инфантилизации и взаимоиндукции — нуте- ка!.. — Взяться всем за руки! Как в детском саду!.. Марш гуськом!.. А теперь ползком… А теперь попрыгали, ребятки, попрыгали!.. Стоп — ВСЕМ СПАТЬ! А теперь ВНИМАНИЕ! — глазки остаются закрытыми! — построиться всем парами!.. "Если этот жид загипнотизирует Васюка, х(..) он у меня подполковника получит". Эту фразу (за буквальную точность приведения основных параметров можно ручаться) сдержанно произнес сидевший рядом с моим приятелем офицер в чине полковника, обращаясь к соседу в таком же чине. Я услышать этого не мог; приятелю же стало не по себе, спешно передал мне записку: "Ты там полегче, а то посодют". Но было поздно, ибо к моменту этому жид (пускай так, хотя и только отчасти) загипнотизировал Васюка уже окончательно, да и не понял, войдя в раж, от кого и о чем в записульке речь, возбудился и осерчал. Товарищ Васюк, майор госбезопасности, после инфант-разминки проявил лучшие сомнабулические качества врожденного отличника боевой и политической подготовки. Открытыми немигающими глазами с неподвижно расширенными зрачками смотрел на жида как на всемогущего бога, начальника и отца в триединой ипостаси. Пустил Папа Жид мальчика Васюка поиграть в песочницу, потом на солнышке на морском бережку разрешил животик погреть. На солнышке стало жарко. Васюк снял свой майорский китель, хотел раздеваться дальше, но Папа Жид не позволил, внушение переменил, превратил в маленькую собачку. Васюк погавкал, хвостиком повилял и ножку поднял на другого майора госбезопасности. Незатрансюканную часть зала это последнее событие привело в трепетный ужас. Собачке велели спать — свернулась калачиком. Когда разбудили и разрешили стать опять майором госбезопасности Васюком — ничегошеньки вспомнить не удалось. Простите, товарищ майор, я ведь не знал, что гипнотизюкаю вас на глазах у начальства, знал бы — гипнотизюкнул бы и его, чтоб в чине повысил. А товарищ полковник пускай не обзывается и на букву «х» не ругается. — Были ли у вас после этого сеанса какие-либо неприятности или осложнения жизни? — Не то чтобы неприятности, но кое-какие знаковые явления… Установили прослушивание телефона. Дали негласное распоряжение не увеличивать тиражи книг. Активизировался один весьма внимательный и сердечный приятель из журналистов, пасший меня несколько лет подряд. Участились придирки со стороны милиции. Но прямо не трогали. Как сообщил мне тот же Весьма Вхожий, в осведомленных кругах циркулировала информация, что Леви одним взглядом, без слов, может не только вылечить от импотенции, но и наоборот… — А на самом деле?.. — Я эту информацию не опровергал. В жизни стараюсь следовать правилу: не все делай, но все умей. Исправление будущего — Считается, что современный гипноз, эриксоновский, например, проводится без усыпления пациента и этим выигрышнее, чем «классический». Нужно ли для гипноза обязательно усыплять? — Слово «ГИПНОЗ» — ОДИН из многих примеров укрепившейся неопределенности терминологии. Почти как «любовь» — каждый разумеет свое… Гипноз, буквально, и есть сон — наведенный, внушенный сон, и ничто более. Термин обозначает одно из человеческих состояний. Достигается это состояние действием, которое называют внушением, или суггестией. Если следовать терминологической строгости, то «гипноз» эриксоновский — не гипноз, а лишь одна из техник внушения, наведения транса. А что такое, спрашивается, есть транс?.. А это есть состояние, в котором внушаемость, с одной стороны, крайне повышена, а с других сторон крайне понижена… — Не очень понятно. Конкретнее можно? — В трансе находится музыкант и захваченные его музыкой слушатели. В трансе — актер, в трансе — зритель, если актер на него действует. В трансе — не надо и объяснять — целующиеся влюбленные, люди дерущиеся или яростно спорящие. Игроки, болельщики, возбужденная толпа… Шаман, производящий камлание… В глубочайшем трансе несколько дней находился Альберт Эйнштейн — те самые несколько дней, когда он писал те шесть с половиной страниц, на которые уместилась новорожденная теория относительности. Но и вся остальная его жизнь была колоссальным творческим трансом… В транс впадают читатели, когда им передается тот транс, в котором работал автор… Транс — состояние избирательно сосредоточенного внимания, которое удерживает себя на своем предмете без дополнительных усилий. Состояние избирательно повышенной внушаемости, ураганный ветер в одно окно. Теперь отвечаю на вопрос, обязательно ли для гипнотизации усыплять. Как правило, для успешного внушения усыпление — то есть введение в гипнотическое состояние в строгом смысле слова — необязательно. Но для некоторых видов и степеней внушения усыпление необходимо, и более и прежде всего — когда требуется отделить целостность души человека от частичности его личности и его тела. Иначе сказать: когда приходится освобождать человека от самого себя. — Например?.. — Неврозы навязчивостей. Всевозможные страхи. Неуправляемые зависимости — от наркотических до любовных. Психотелесные заболевания: кожные, желудочно-кишечные, сердечно-сосудистые… Некоторые случаи, имитирующие психозы и психопатии, особенно у детей, подростков и юношей. Некоторые депрессии, а именно ЗАВИСИМОСТНЫЕ, очень тяжкие… — Правда ли, что в гипнотическом сне можно сделать доступными самые глубокие пласты подсознания, самые потаенные следы памяти? Увидеть забытые сны? Вспомнить давно забытое прошлое и далее прежние воплощения души, прошлые жизни?.. Что вы можете рассказать о гипнотической реинкарнации? — Прежде всего: и в обыкновенном, естественном сне, и в бодрственных медитациях — все, что в нас есть, доступно, все двери открыты — умейте только входить… Обратим внимание: наше представление о сне изначально сопряжено с метафорой вниз-схождения, спуска по вертикали — в некое потаенное, замкнутое или открытое — дальше, вовнутрь — пространство… В сон мы погружаемся, проваливаемся… Ассоциации с пещерой, с преисподней, с утробой… Чем сон глубже, тем ближе мы к своему первобытному состоянию — к младенчеству, к эмбриональности. На переходной лесенке, ведущей от бодрствования к засыпанию, много ступенек, где свет сознания неуловимо переходит в дремотные сумерки, во мглу забытья… На каждой ступеньке можно подзадержаться… Если же спускается туда вместе с нами Некто, да еще помогает, подталкивает, не давая, однако, проваливаться неуправляемо; если чья-то забота, властная или мягко-вкрадчивая, голосом или прикосновением решает за нас, где остановиться… Тогда мы можем уснуть глубоко, но Некто будет держать нас на поводке и, если захочет, вытянет обратно на столько-то ступенек; можем уснуть дезинтегрированно, по частям — мышцы, например, обездвижены, а самосознание не отключено, работает. Или наоборот… Ясно, что в таком состоянии, доверив контроль над собой другому, мы себе уже почти не подвластны, хозяин положения — гипнотизер. Однако же и он может не понимать, что происходит, и чаще всего так оно и бывает. В полуразъединенном состоянии мозг и тело всего охотнее вспоминают далекое видовое прошлое и родство с другими существами — с древесными ленивцами, например, для которых "восковая гибкость" мышц, каталепсия — нормальное состояние. Так, может быть, спали, легко сохраняя самые причудливые позы и не чувствуя боли и неудобств, и наши древесные пращуры… Да, несомненно: в гипнотическом трансе и гипнотическом сне можно оживить и память лично-индивидуальную, нажитую, и память наследственную, генетическую, видовую. Ничего в этом сверхъестественного нет, такое возможно и не только в гипнозе, ибо мы целостны, и в каждый миг жизни в нас пребывает вся наша жизнь во всех ее измерениях. Точно обставленным, многоступенчатым внушением можно пробудить такие глубокие пласты памяти, о которых не подозревает ни сам загипнотизированный, ни гипнотизер. Можно оживить сцены из далекого прошлого, казалось бы, безвозвратно забытые — как в случае, о котором в шестидесятые годы стало известно всему миру: житель Венгрии, 35-летний шахтер, мальчиком угнанный фашистами с Украины, с помощью врача-гипнолога вспомнил свое настоящее имя и фамилию, нашел родное село и мать… Можно вернуть давно утраченные навыки и умения. Вот шестидесятилетняя женщина великолепно, легко танцует давно забытый танец ее юности… Вот двадцатипятилетняя превращается в семилетнюю первоклассницу и старательно выводит буквы истинно детским почерком. Вот она, уже трехлетняя, говорит детским голоском и, сидя на голом полу, играет в песочек… На одном моем сеансе человек средних лет, в детстве учившийся музыке, но за последующую жизнь позабывший даже «Чижика-пыжика», в трансе свободно заиграл на рояле пьесу Чайковского, и неплохо. Истинное оживление памяти в подобных случаях приходится внимательно отличать от гениально-актерской имитации — от внушенной роли, исполняемой с запредельной подлинностью, вчистую по Станиславскому. Если внушить двадцатилетней сомнамбуле, что она столетняя старуха, мы увидим потрясающее вживание в образ, быть может, провидческое, но, конечно, не воссоздание прошлого, которого не было. Согнувшись, сомнамбула будет передвигаться мелкими шажками, кряхтеть, тяжело дышать, говорить скрипуче… Она будет чувствовать и затрудненность в движениях, характерную для глубокой старости, и сухость во рту… У взрослых сомнамбул, которым внушается, что они дети, наблюдаются типично детские изменения электроэнцефалограммы и почерка. Никакой актер не сумеет так подыграть. Эти люди заново живут в своем детстве, вспоминают забытое, импровизируют… Такое возможно лишь в сновидениях; но сновидения не управляемы (если этому не обучиться специально) — здесь же все руководится и контролируется гипнотизером. По ходу дела очень легко "исправлять прошлое", чем и пользуются — для исправления будущего — в тех случаях, когда вполне ясно, что какие-то конкретные детские переживания служат причиной последующих взрослых трудностей и страданий. Это уже сочетание психоанализа и гипноза — мощная лечебная связка. Пользуясь ею, надо иметь в виду, что какая-то тонкая нить между гипнотическими переживаниями и текущей реальностью, между «тем» миром и «этим» все-таки сохраняется. Внушая одиннадцати своим сомнамбулам, что они только что родившиеся младенчики, я наблюдал у них и сосательные движения, и особые рефлексы, которые бывают только у новорожденных, и характерное скрючивание пальцев рук и ног, и плавучесть глаз… Однако никто из них ни разу не заплакал как малый ребенок (правда, младенческое гуление и что-то вроде хрюканья у троих было) и, прошу прощения, не описался и не обкакался. Почему — догадаться, пожалуй, можно… "Меня съел котозавр…" Что же касается перевоплощения душ, прошлых жизней, реинкарнации… Нет дыма без огня, нет мифа без… Вспоминаю даму, необъяснимо и дико всю жизнь боявшуюся котов (кошек тоже, но почему-то меньше). Она не просила вылечить ее от котофобии, наоборот, даже культивировала этот бзик. Но любопытства ради уговорила меня ввести ее в состояние "гипнореинкарнации". По ритуальному сценарию я внушил ей — в уже достигнутом глубоком сомнамбулизме — что она заново живет в своем первом земном воплощении. Ни эпоху, ни бытность не обозначил. Все шло из нее самой… Временем рождения оказался палеолит; дама наша была там юношей по имени Хик, собирателем плодов и кореньев. Сидит себе Хик на полянке мирно, под кустиком что-то раскапывает… Вдруг оглядывается и застывает в ужасе — в следующий миг дикий вопль, судороги, отключка… Быстро бужу, трясу, тру уши, ору — не слышит, едва дышит, не может подняться, пришлось давать нашатырный спирт… "Что с вами случилось, кто это был?" — "Меня съели… Меня съел… Котозавр…" Я догадался еще до сеанса, что ее «там» кто-то слопал, не мог только предположить, что это чудовище так простенько называется. Пришлось снова побыстрей усыпить и переиграть роковую сцену с дополнительным персонажем — Иегуагу, великим тотемным богом, который этого самого котозавра отменным образом укокошил. После этой процедуры паническая котобоязнь у дамы, как и ожидалось, исчезла, хотя общее неприятие породы кошачьих осталось в силе. Есть, конечно, что рассказать об этом и посерьезнее, но чуть позже… |