С. Рубинштейн. Основы общей психологии. Сергей Леонидович Рубинштейн. Основы общей психологии

• Название: Сергей Леонидович Рубинштейн. Основы общей психологии
• Дата: 28.02.2023
• Размер: 6.66 Mb.
• Имя файла: С. Рубинштейн. Основы общей психологии.doc
• Тип: Книга; #960610
• страница: 96 из 105

Потребности.

Человеческая личность — это прежде всего живой человек из плоти и крови: у него есть потребности. Они выражают практическую связь его с миром и зависимость от него. Наличие у человека потребностей свидетельствует о том, что он испытывает нужду в чём-то, что находится вне его, — будь то во внешних предметах или в другом человеке; это значит, что он существо страдающее, зависимое, в этом смысле пассивное. Вместе с тем потребности человека являются исходными побуждениями его к деятельности: благодаря им и в них он выступает как активное, действенное существо. В потребностях, таким образом, как бы заключён уже весь человек, как существо, испытывающее нужду и вместе с тем действенное, страдающее и вместе с тем активное, — как страстное²⁰⁶ существо.

Вся история развития человеческой личности связана с историей развития потребностей человека. Потребности человека побуждали его к деятельности. Общественно-организованный труд, создавая в процессе производства всё более совершенные и многообразные способы для удовлетворения сначала элементарных потребностей человека, порождал всё новые, всё более многообразные и утончённые потребности, а возникновение новых, более многообразных и утончённых потребностей побуждало ко всё более разносторонней деятельности для их удовлетворения.

Маркс и Энгельс дали классический анализ изменения роли потребностей в различных общественных формациях. При социализме богатство потребностей означает новое проявление человеческой существенной силы и новое обогащение человеческой сущности. Совсем иначе обстоит дело в обществе, построенном на частной собственности. Здесь каждая новая потребность накладывает новые путы на человека, порождая новую зависимость его от отчуждённых от него вещей.

Все потребности человека в их конкретном содержании и проявлении являются историческими потребностями в том смысле, что они обусловлены процессом исторического развития человека, включены в него и в ходе его развиваются и изменяются. Потребности человека могут быть при этом подразделены на тесно между собой связанные, друг друга взаимопроникающие, но всё же различные — материальные потребности и духовные в тесном смысле слова, как, например, потребность в пище, с одной стороны, потребность в книге, в музыке — с другой. К материальным потребностям относятся органические,т. е. те потребности, которые связаны в своих истоках с органической жизнью, с её нуждами: потребность в пище, в тепле и т. д.

Потребности в пище, а также в жилье и одежде для охраны тела от холода являются насущными потребностями человека: они вызывают необходимость в труде, в общественно-организованной производственной деятельности, составляющей основу всего исторического бытия человека. Возникающее для удовлетворения человеческих потребностей производство в ходе своего исторического развития не только удовлетворяет, но и порождает потребности людей, определяя их уровень и характер. Не существует самостоятельного, отдельного развития будто бы самодовлеющих потребностей. Развитие потребностей включено как момент, как сторона — и притом зависимая — в развитие производства. Порождая объекты потребления, производство порождает тем самым и соответствующие потребности в субъекте.

Какие объекты, служащие для удовлетворения его потребности, реально доступны человеку, зависит, во-первых, от уровня развития производительных сил и, во-вторых, от характера производственных отношений, определяющих в классовом обществе распределение этих объектов. В современном капиталистическом обществе, с одной стороны, у одних людей создаётся крайняя, до разврата доходящая изощрённость неестественно культивируемых потребностей, переходящих в прихоти, и средств, служащих для их удовлетворения, а с другой стороны, у других людей — отсутствие минимальных средств для удовлетворения насущнейших человеческих потребностей и в результате крайнее оскудение и огрубение потребностей, обрекающее человека на скотское существование. Так производство объектов, служащих для удовлетворения потребностей, и их распределение обусловливает сами потребности субъекта.

Порождённая потребностью в пище, одежде и жилье и т. п., необходимость в труде и сотрудничестве порождает у человека потребность в труде, возникающую на основе потребности в активности, и потребность в общении, основанном на сотрудничестве и общности интересов. На этой новой основе новый характер приобретает у человека и потребность его в существе другого пола, которая становится потребностью человека в человеке.

Органические потребности отражаются в психике прежде всего в органических ощущениях. Поскольку органические потребности отражаются в органических ощущениях, включающих момент динамического напряжения или более или менее острый аффективный тон, они выступают в виде влечений. Влечение — это органическая потребность, отражённая в органической (интероцептивной) чувствительности.

Будучи отражением органической потребности, влечение имеет соматический источник; оно происходит от раздражения, идущего изнутри организма. Общую особенность влечений составляет признак импульсивного напряжения. В силу более или менее длительного напряжения, которое оно создаёт, влечение порождает импульс к действию.

Учение о влечении разработал главным образом З. Фрейд, вписавший этим учением новую, своеобразную главу в психологию. Он построил его на большом клиническом материале, преломлённом, однако, через призму общей его — в целом для нас неприемлемой — концепции.

З. Фрейд различает две группы влечений: сексуальные влечения и влечения «я», или самосохранения, а позже — влечения эроса и влечения смерти. Но, введя вторую группу влечений в построение своей системы, Фрейд фактически сосредоточил своё исследование на изучении сексуальности и пришёл к чудовищному пансексуализму, превратив всю жизнь человека в одно сплошное, открытое или замаскированное, проявление пола.

Для З. Фрейда влечение превращается в идущую из глубин организма, самодовлеющую силу. Оно представляется порождением замкнутого в себе организма, вне сознательных отношений личности к окружающему миру. Объект, служащий для удовлетворения влечения, это, с точки зрения Фрейда, «самый изменчивый элемент влечения, с ним первоначально не связанный». Он присоединяется к влечению только благодаря его свойству сделать возможным удовлетворение. Поскольку влечение действует не извне, а изнутри организма, «бегством невозможно избавиться от его действия». В нём есть поэтому что-то фатальное. Фрейд недаром говорит о судьбе влечений; они, по Фрейду, определяют судьбу человека. Для Фрейда влечения — это основные стимулы человеческой деятельности, которая «подчиняется принципу наслаждения, т. е. автоматически регулируется ощущениями наслаждения или удовольствия, или неудовольствия». Влечение необходимо требует удовлетворения. Однако непосредственное удовлетворение влечений не всегда возможно. Общественная среда часто налагает на него свой запрет, подвергает его «цензуре». Тогда влечение либо вытесняется в бессознательное, либо сублимируется; сексуальное влечение переключается на другие пути и находит себе опосредованное удовлетворение в различных формах творческой человеческой деятельности. Вытесненные из сознания влечения проявляются в замаскированной символической форме во сне — в сновидениях, а наяву сначала наиболее безобидным образом в обмолвках, в описках, в ошибочных действиях и забывании. Когда отреагирование неудовлетворённых, вытесненных влечений этими безобидными способами оказывается недостаточным, тогда неизбежным результатом оказывается невроз.

Фрейд отрывает влечение — этот начальный чувственный момент, отражающий органическое состояние в ощущениях, от всей последующей психической деятельности человека по осознанию своей потребности. Фрейдистскому понятию влечения мы противопоставляем иное,согласно которому влечение является лишь начальным этапом отражения органической потребности в органической, интероцептивной чувствительности. Проблематика влечений получит во многом иное конкретное решение, когда к ней вплотную подойдут в соответствии с этой трактовкой, исходя из потребности и взаимоотношений интероцептивной чувствительности и других сторон сознания.

Существуют различные формы проявления потребностей: влечение является лишь одной из них. Это начальный этап в осознании потребности, и само влечение вовсе не обречено на то, чтобы застрять в примитивном плане органической чувствительности, как если бы эта последняя и вся остальная жизнь сознания были бы друг для друга непроницаемыми сферами. Это относится также и даже особенно к сексуальному влечению, потому что оно направлено на человека. Оно более или менее глубоко и органически включается во всю сознательную жизнь личности, и эта последняя включается в него: сексуальное влечение становится любовью;потребность человека в человеке превращается в подлинно человеческую потребность. Целый мир тончайших человеческих чувств — эстетических и моральных: восхищения, нежности, заботы, умиления включается в неё; вся сознательная жизнь личности в ней отражается. Потребность получает, таким образом, совсем новое отражение в чувстве.Влечение, как отражение потребности в органической (интероцептивной) чувствительности, включено в него лишь как один, органически слитый с целым, момент. Включаясь в сознательную жизнь личности, чувство человека тем самым входит в сферу её мировоззренческих установок и подчиняется их моральному контролю.

Не только сексуальная, но и любая другая потребность не ограничена влечением как формой своего проявления. По мере того как осознаётся служащий для удовлетворения потребности предмет, на который направляется влечение, а не только ощущается то органическое состояние, из которого оно исходит, влечение необходимо переходит в желание — новую форму проявления потребности. Этот переход означает вовсе не только внешний факт появления объекта, на который направляется влечение, а также изменение внутреннего характера влечения. Это изменение внутреннего психического его содержания связано с тем, что, переходя в желание, направленное на определённые предметы, влечение становится более сознательным. Тем самым оно опосредуется и обусловливается всей более или менее сложной совокупностью отношений данной личности к данному предмету или лицу. Это качественное различие находит и количественное выражение. В силу дополнительного воздействия этого опосредованного отношения к предмету желания, потребность, порождающая слабое влечение, может выразиться в сильном желании. Может быть и так, что потребность, которая могла бы породить сильное влечение, даёт несильное желание, потому что элементы влечения в нём тормозятся идущими с ними в разрез тенденциями, включёнными в желание.

Направленная на удовлетворение наличных потребностей деятельность, производя новые предметы для их удовлетворения, порождает и новые потребности. Таким образом, органические потребности развиваются в самом процессе их удовлетворения. Но потребности человека отнюдь не ограничиваются теми, которые непосредственно связаны с органической жизнью. В процессе исторического развития не только эти потребности развиваются, утончаясь и дифференцируясь, но и появляются новые, не связанные непосредственно с уже имеющимися. Так у человека возникает потребность в чтении, в посещении театра, в слушании музыки и т. д. Порождая многообразные сферы культуры, человеческая деятельность порождает и соответствующие потребности в создаваемых ею благах. В результате потребности человека далеко выходят за узкие рамки его органической жизни, отражая в себе всё многообразие и богатство его исторически развивающейся деятельности, всё богатство создаваемой им культуры. Порождая соответствующие потребности, культура становится природой человека.

Возникающие в связи с потребностями, но не сводящиеся к ним интересы и другие существеннейшие мотивы, как-то: осознание задач, которые ставит перед человеком общественная жизнь, и обязанностей, которые она на него налагает, — вызывают у человека деятельность, выходящую за пределы той, которая непосредственно служит удовлетворению уже наличных потребностей. Эта деятельность может породить новые потребности, потому что не только потребности порождают деятельность, но и деятельность иногда порождает потребности.

Маркс говорил, что на высшей фазе коммунизма труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни. Ленин и Сталин дальше развили и конкретизировали эту мысль о труде как потребности на основе практики социалистической революции и социалистического строительства.

Интересы.

Во всё расширяющемся контакте с окружающим его миром, в который вступает человек, он каждый раз сталкивается со всё новыми предметами и сторонами действительности. Они вступают в какое-то отношение к нему, и он — к ним. Когда в силу тех или иных обстоятельств что-либо приобретает некоторую значимость для человека, оно может вызвать у него интерес — специфическую направленность на него личности.

Слово «интерес» очень многозначно. В обиходной речи и в разных науках (политическая экономия, психология) оно употребляется в различных значениях. Можно интересоваться чем-нибудь и быть заинтересованным в чём-нибудь. Это вещи разные, хотя и бесспорно связанные между собой. Нам может быть интересен человек, в котором мы совсем не заинтересованы, и мы можем в силу тех или иных обстоятельств быть заинтересованы в человеке, который нам совсем не интересен.

Так же как потребности и совместно с ними общественные интересы — интересы в том смысле, в каком мы говорим в общественных науках об интересах, — обусловливают «интерес» в психологическом смысле, определяют его направление, являются его источником. Будучи в этом смысле производным от общественных интересов, интерес в психологическом его значении не тожествен ни с общественным интересом в целом, ни с субъективной его стороной. Интерес в психологическом смысле слова является совершенно специфической направленностью личности, которая лишь в конечном счёте обусловлена осознанием её общественных интересов.

Специфичность интереса, отличающая его от других тенденций, выражающих направленность личности, заключается в том, что интерес — это сосредоточенность на определённом предмете мыслей, помыслов личности, вызывающая стремление ближе ознакомиться с предметом, глубже в него проникнуть, не упускать его из поля своего зрения. Интерес — тенденция или направленность личности, заключающаяся в направленности или сосредоточенности её помыслов на определённом предмете. Под помыслом мы при этом разумеем сложное и вместе с тем неразложимое образование — направленную мысль, — мысль-заботу, мысль-участие, мысль-приобщение, внутри себя содержащую и специфическую эмоциональную направленность.

Как направленность помыслов, интерес существенно отличается от направленности желаний, в котором первично проявляется потребность. Интерес проявляется в направленности внимания, мыслей, помыслов; потребность — во влечениях, желаниях, в воле. Потребность вызывает желание в каком-то смысле обладать предметом, интерес — ознакомиться с ним. Интересы являются поэтому специфическими мотивами культурной и в частности познавательной деятельности человека. Попытка свести интерес к потребности, определив его исключительно как осознанную потребность, несостоятельна. Осознание потребности может вызвать интерес к предмету, способному её удовлетворить, но неосознанная потребность как таковая является всё же потребностью (переходящей в желание), а не интересом. Конечно, в единой и всё же многообразной направленности личности все стороны этой направленности взаимосвязаны множеством разнообразных взаимозависимостей и взаимопереходов. Сосредоточение желаний на каком-нибудь предмете влечёт за собой обычно сосредоточение на нём интереса; сосредоточение же на предмете интереса, помыслов порождает специфическое желание ближе познакомиться с предметом, глубже в него проникнуть; но всё же они не совпадают.

Существенное свойство интереса заключается, далее, в том, что он всегда направлен на тот или иной предмет (в широком смысле слова). Если о влечениях и о потребностях в стадии влечения можно ещё говорить как о внутренних импульсах, отражающих внутреннее органическое состояние и первоначально, на начальных стадиях, сознательно не связанных с объектом, то интерес необходимо является интересом к тому или иному объекту, к чему-нибудь или к кому-нибудь: вовсе беспредметных интересов не существует. Поэтому интерес всегда принимает характер двустороннего отношения. Если меня интересует какой-нибудь предмет, это значит, что этот предмет для меня интересен; в силу тех или иных условий он вызывает у меня тенденцию ближе с ним познакомиться, глубже в него проникнуть; в силу этого он привлекает к себе внимание, и на нём сосредоточиваются мысли. «Опредмеченность» интереса и его сознательность теснейшим образом друг с другом связаны; точнее, это две стороны одного и того же; в осознанности предмета, на который направлен интерес, и проявляется прежде всего сознательный характер интереса.

Интерес — это проявление направленности личности, мотив, который действует в силу своей осознанной значимости и эмоциональной привлекательности. В каждом интересе обычно в какой-то мере представлены оба эти момента, но соотношение между ними на разных уровнях сознательности может быть различным. Когда общий уровень сознательности или специально осознанность данного интереса не высока, господствует мало осознанная эмоциональная привлекательность. На этом уровне сознательности на вопрос о том, почему интересует то-то, ответ может быть только один: интересует потому, что интересует, нравится потому, что нравится.

Чем выше уровень сознательности, тем бОльшую роль в интересе играет осознание объективной значимости тех задач, в которые в своей сознательной деятельности включается человек. Однако, как бы ни было высоко и сильно сознание объективной значимости соответствующих задач, оно не может исключить эмоциональной привлекательности того, что вызывает интерес. При отсутствии более или менее непосредственной эмоциональной привлекательности будет сознание значимости, обязанности, долга, но не будет интереса.

Само эмоциональное состояние, связанное с интересом, или, точнее, эмоциональный компонент, входящий в состав интереса, носит специфический, своеобразный характер, отличный в частности от того, которым сопровождается или в котором выражается потребность: когда не получают удовлетворения потребности, жить трудно; когда не получают пищу интересы или их нет, жить скучно. Очевидно, с интересом связаны специфические проявления в эмоциональной сфере.

Будучи обусловлен эмоциональной привлекательностью и осознанной значимостью, интерес проявляется прежде всего во внимании. Являясь выражением общей направленности личности, интерес охватывает и направляет все психические процессы — восприятия, памяти, мышления. Направляя все психические процессы по определённому руслу, интерес вместе с тем и активизирует деятельность личности, идущую в направлении, соответствующем её интересам. Когда человек работает с интересом, он, как известно, легче и продуктивнее работает, потому что его внимание тогда сосредоточено на его работе и все его силы собраны в ней.

Интерес к чему-либо, к тому или иному предмету — к науке, музыке, спорту — побуждает к соответствующей деятельности. Тем самым интерес порождает склонность или переходит в неё. Мы различаем интерес как направленность на предмет, побуждающую нас заняться им, и склонность как направленность на соответствующую деятельность. Различая их, мы вместе с тем и связываем их теснейшим образом. Но всё же они не могут быть признаны тожественными; они иногда расходятся. Так, у того или иного человека, подростка интерес к технике может сочетаться с отсутствием склонности к деятельности инженера, какой-либо своей стороной ему непривлекательной; таким образом, внутри единства возможно и противоречие между интересом и склонностью. Однако, поскольку предмет, на который направлена деятельность, и деятельность, направленная на этот предмет, неразрывно друг с другом связаны и друг в друга переходят, интерес и склонность тоже взаимосвязаны и сплошь и рядом так переходят друг в друга, что трудно установить между ними грань; в некоторых случаях она была бы и вовсе произвольной.

Интересы различаются, во-первых, по их содержанию; существенно прежде всего, на что направлены интересы; это более всего определяет их ценность. У одного интересы направлены на общественную работу, на науку или искусство, у другого — на коллекционирование марок, на моду и щегольской костюм; это, конечно, не равноценные интересы.

Говоря об интересе к тому или иному объекту, обычно различают непосредственный и опосредованный интерес. Говорят о наличии непосредственного интереса, когда учащийся интересуется самой учёбой, изучаемым предметом, когда им руководит стремление к знанию; говорят об опосредованном интересе, когда интерес направлен не на знание как таковое, а на что-либо с ним связанное, например на те служебные преимущества, которые может дать образовательный ценз. Оперируя подобными сопоставлениями, наличием, с одной стороны, интереса к знанию как таковому, к науке, к искусству, а с другой — узко личной заинтересованности, обычно резко противопоставляют друг другу непосредственный и опосредованный интерес, всячески подчёркивая при этом значение непосредственного интереса. Действительно, наличие «непосредственного» интереса — к самой учёбе, к знанию, к тому делу, которым человек занимается, очень важно. Способность проявлять интерес к науке, к искусству, к общественному делу независимо от всякой личной заинтересованности составляет одно из важнейших и ценнейших свойств человека. Однако совершенно неправильно всё же так противопоставлять непосредственный интерес и интерес опосредованный. С одной стороны, всякий непосредственный интерес обычно в какой-то мере опосредован сознанием важности, значимости, ценности данного предмета или дела; с другой стороны, не менее важным и ценным, чем способность проявить интерес, свободный от личной заинтересованности, является способность с увлечением, со средоточением всех своих сил делать дело, которое не представляет непосредственного интереса, в силу сознания его нужности, важности, общественной значимости. Собственно, если по-настоящему осознать значимость того дела, которое делаешь, то оно в силу этого неизбежно станет интересным; таким образом, опосредованный интерес переходит в непосредственный; не приходится, значит, внешне противопоставлять их друг другу.

Интересы, далее, могут быть более или менее выявившимися, определившимися, оформленными или находиться в аморфном состоянии. Это аморфное состояние может выражаться в разлитом, не дифференцированном, более или менее легко возбуждаемом (или не возбуждаемом) интересе ко всему вообще и ни к чему в частности. Они могут быть, наконец, более или менее широкими.

С объёмом интересов связано их распределение. У одних интерес целиком сосредоточен на одном каком-нибудь предмете или узко ограниченной области. Это приводит к одностороннему развитию личности, являясь вместе с тем и результатом такого одностороннего развития. В результате получается сужение личности, которое не исключает возможности относительно значительных достижений и успехов в одной узко ограниченной области, но порождает людей узких, ограниченных, людей в футляре. У других имеется два или даже несколько центров, вокруг которых группируются их интересы. Лишь при очень удачном сочетании, а именно — когда эти интересы лежат в совсем различных областях (например один — в практической деятельности или науке, а другой — в искусстве) и значительно отличаются друг от друга по своей силе, эта бифокальность интересов не создаёт никаких осложнений. В противном случае она легко может повлечь раздвоенность, которая будет тормозить деятельность как в одном, так и в другом направлении: человек ни во что не войдёт целиком, полностью, с головой и с сердцем, с увлечением, с подлинной страстью и ни в чём не создаст ничего выдающегося. Наконец, возможно и такое положение, при котором интересы, достаточно широкие и многосторонние, собраны всё-таки в одной точке, сконцентрированы в одной области и притом настолько значительной, связанной со столькими существеннейшими сторонами человеческой деятельности, что вокруг этого единого стержня может сгруппироваться достаточно широко разветвлённая многообразная система интересов. Именно такая структура интересов является, очевидно, наиболее благоприятной для всестороннего развития личности и вместе с тем той собранности её в одном направлении, которая необходима для успешной деятельности.

Беляев, изучавший посредством длительного наблюдения интересы (иркутских) школьников (ещё не опубликованная диссертация), нашёл уже у них все вышеуказанные разновидности в степени выявленности и распределённости интересов. У одних (Пётр Р-ун 14 лет, Анна Б. 15 лет, Анастасия Е. 15 лет) слабое развитие, аморфное состояние, разбросанность, неустойчивость интересов; у других (Я. 14 лет, Пётр Р. 14 лет) ясно выраженный интерес, ограниченный одной областью (у одного авиация, у другого техника); у третьих (Николай Л. 15 лет, Виктор Д. 19 лет) интересы, не тормозя друг друга, направляются по двум разным руслам (зоология и музыка, литература и рисование); у четвёртых (Николай Н. 17 лет) разносторонние интересы (к точным наукам, естествознанию, литературе, музыке, физкультуре), проявляющиеся по всем направлениям с значительной активностью, но особо ещё ни на чём не сконцентрированные. Наконец, у пятых (В. 13 лет, Михаил Г. 16 лет) при достаточной широте интересов имеется один основной центральный (у первого — к литературе, у второго — к технике), вокруг которого группируются и которому подчиняются все остальные.

Различный объём и распределение интересов, выражающиеся в той или иной их широте и «структуре», сочетаются с той или иной их силой или активностью. В одних случаях интерес может выражаться лишь в некоторой предпочтительной направленности или повёрнутости личности в ту или иную сторону, вследствие которой человек скорее обратит внимание на тот или иной предмет, если он помимо его стараний ему представится. В других случаях интерес может быть настолько силен, что человек активно ищет ему удовлетворения. Так, например, известно немало примеров (М. В. Ломоносов, А. М. Горький), когда интерес к науке или искусству у некоторых людей, живших первоначально в условиях, в которых он вовсе не мог быть удовлетворён, был настолько силен или велик, что они перестраивали всю свою жизнь и шли на величайшие жертвы лишь бы этот интерес удовлетворить. В первом случае говорят иногда о пассивном, во втором — об активном интересе; но «пассивный» и «активный» интересы — это не столько качественное различие двух видов интересов, сколько допускающие множество градаций количественные различия в их силе или интенсивности. Правда, это количественное различие, достигая определённой меры, переходит в качественное, выражающееся в том, что в одном случае, при «пассивном» интересе, интерес вызывает лишь непроизвольное внимание, во втором, при «активном» интересе, он становится непосредственным мотивом для некоторых реальных практических действий. Оправданное в этом смысле различие «пассивного» и «активного» интереса не является во всяком случае какой-то внешней абсолютной противоположностью; пассивный интерес легко переходит в активный, и наоборот; тот же самый интерес может при незначительном, казалось бы, изменении внешней ситуации легко перейти из одного состояния в другое.

Сила интереса часто, хотя не обязательно, сочетается с его устойчивостью. У очень импульсивных, эмоциональных, неустойчивых натур бывает, что тот или иной интерес, пока он господствует, является интенсивным, активным, но сама пора его господства очень непродолжительна: один интерес быстро сменяется другим. Устойчивость же интереса выражается в длительности, в течение которой он сохраняет свою силу: время даёт количественную меру устойчивости интереса. Но связанная и с силой, устойчивость интереса в основе своей определяется не столько его силой, сколько его глубиной, т. е. степенью проникновения его в основное содержание и свойства личности. Таким образом, первой предпосылкой самой возможности существования у человека устойчивых интересов является наличие у данной личности основного стержня, основной генеральной жизненной линии. Если её нет, нет и устойчивых интересов; при её наличии устойчивыми будут те интересы, которые с ней связаны, отчасти её выражая, отчасти её формируя.

При этом интересы, обычно связанные между собой в пучки или, скорее, в динамичные системы, располагаются как бы гнёздами и лежат не в одном плане, а как бы на различной глубине, поскольку среди них всегда имеются основные, более общие, и другие — производные, болеечастные. Более общий интерес обычно является и более устойчивым.

Наличие такого общего интереса не означает, конечно, что данный интерес, например к живописи, к музыке, всегда актуален; оно означает лишь, что он легко становится таковым (можно вообще интересоваться музыкой, но в данную минуту не испытывать желания её слушать). Общие интересы — латентные интересы, которые легко актуализируются.

Устойчивость этих общих, генерализованных интересов не означает их косности. Именно в силу их генерализованности устойчивость этих обобщённых интересов может прекрасно сочетаться с их лабильностью, подвижностью, гибкостью, изменчивостью. В различных ситуациях один и тот же общий интерес выступает конкретно как различный, применительно к изменившимся конкретным условиям; тот же интерес принимает различные формы, по-разному проявляется. Таким образом, интересы в общей направленности личности образуют систему подвижных, изменчивых, динамических тенденций с перемещающимся центром тяжести, вечно изменяющихся и всё же единых.

Интерес, т. е. направленность внимания, мыслей, помыслов, может вызвать всё, что так или иначе связано с чувством, со всей обширной сферой человеческих эмоций. То, что так или иначе затрагивает нашу эмоциональность, легко привлекает к себе и на себе сосредоточивает не только наши чувства, но и наши помыслы; наши мысли естественно сосредоточиваются на том деле, которое нам дорого, на человеке, которого мы любим. В силу чувства, которое мы к нему питаем, для нас приобретает интерес всё, что имеет к нему отношение.

Формируясь на основе потребностей, интерес в психологическом смысле слова никак не ограничивается предметами, непосредственно связанными с потребностями. Уже у обезьян ярко проявляется любопытство, не подчинённое непосредственно пищевой или какой-либо другой органической потребности, тяга ко всему новому, тенденция к манипулированию с каждым попавшимся непривычным предметом, давшая повод говорить об ориентировочном, исследовательском рефлексе или импульсе. Это любопытство, способность обратить внимание на новые, непривычные предметы, которые ещё не связаны с удовлетворением потребностей, имеет очень большое биологическое значение. Оно является существенной предпосылкой для обнаружения новых предметов, способных служить удовлетворению потребностей. Любопытство обезьяны, способность нового, непривычного привлекать её внимание является биологической предпосылкой для развития у человека интереса в специфическом смысле слова — интереса-любознательности.

Любопытство обезьяны, склонность манипулировать со всяким новым, непривычным предметом превратилось в подлинно человеческую любознательность с развитием у человека теоретической деятельности в процессе создания и развития научного знания. Интерес может вызвать у человека всё новое, неожиданное, неизведанное, неразгаданное, проблематичное, — всё, что ставит перед ним задачи и требует от него работы мысли. В ходе исторического развития основные виды интересов у человечества формировались в процессе создания и развития различных областей культуры. Будучи мотивами, побуждениями к деятельности, направленной на создание науки, искусства, интересы являются вместе с тем и результатом этой деятельности. Интерес к технике формировался у человека по мере возникновения и развития техники, интерес к изобразительному искусству — с возникновением и развитием изобразительной деятельности, а интерес к науке — с возникновением и развитием научного знания.

В ходе индивидуального развития интересы формируются у детей по мере того, как они вступают во всё более сознательный и глубокий контакт с окружающим их миром и в процессе обучения и воспитания осваивают результаты исторически складывающейся и развивающейся культуры. Интересы являются и предпосылкою обучения и его результатом. Обучение опирается на интересы детей, и оно же формирует их. Интересы служат поэтому, с одной стороны, средством, которым педагог пользуется, чтобы сделать обучение более эффективным, с другой стороны, интересы, их формирование является целью педагогической работы; формирование полноценных интересов — существеннейшая воспитательная задача обучения.

Интересы формируются и закрепляются в процессе деятельности, посредством которой человек входит в ту или иную область или предмет. Поэтому сколько-нибудь сложившихся устойчивых интересов, русел, которые сколько-нибудь длительно определяли бы их направленность, у маленьких детей ещё нет. У них обычно имеется лишь некоторая подвижная, легко возбуждаемая и быстро угасающая направленность.

Разлитая и неустойчивая направленность ребёнка в значительной мере отражает интересы социального окружения. Отсюда, например, у наших детей в последнее время интерес к авиации. В интересах некоторых детей отражение получают и интересы ближайшего окружения, связанные со сферой деятельности старших членов семьи. Относительно бОльшую устойчивость приобретают те из этих интересов, которые связываются с деятельностью детей и в которые они, таким образом, входят активно. В результате у детей старшего дошкольного возраста образуются «сезонные» интересы, увлечения, которые держатся в течение некоторого, не очень длительного периода, сменяясь затем другими. Интерес к той или иной деятельности у детей в очень значительной мере укрепляется, когда ребёнку даны конкретные предметы, вещи, которые представляют этот интерес в материализованном виде (строительный материал, набор карандашей или красок, пенал и т. п.). Для развития и поддержания активного интереса к той или иной деятельности очень важно также, чтобы деятельность давала определённый материализованный результат, новый продукт, и чтобы отдельные звенья её отчётливо выступали перед ребёнком как ступеньки, ведущие к цели.

Существенно новые условия для развития интересов у ребёнка создаются с поступлением его в школу и началом обучения различным предметам.

В ходе учебной работы интерес школьников часто фиксируется на предмете, который особенно хорошо поставлен и по которому дети делают особенно ощутимые, очевидные для них самих успехи. Многое здесь зависит от педагога. Но при этом сначала это всё же по большей части ещё интересы недолговечные. Сколько-нибудь устойчивые интересы начинают складываться уже у учащегося средней школы. Раннее появление устойчивых интересов, сохраняющихся на всю жизнь, наблюдается лишь в тех случаях, когда налицо имеется яркое, рано определившееся дарование. Такое дарование, успешно развивающееся, становится призванием; осознанное как таковое, оно определяет устойчивую направленность основных интересов.

Самым существенным в развитии интересов подростка является: 1) начало установления круга интересов, объединённых в небольшое число между собою связанных систем, приобретающих известную устойчивость; 2) переключение интересов с частного и конкретного (коллекционирование в школьном возрасте) на отвлечённое и общее, в частности рост интереса к вопросам идеологии, мировоззрения; 3) одновременное появление интереса к практическому применению приобретённых знаний, к вопросам практической жизни; 4) рост интереса к психическим переживаниям других людей и особенно своим собственным (юношеские дневники), связанный с повышенным интересом к собственной личности и вообще к личностному моменту; 5) начинающаяся дифференциация и специализация интересов. Специальное направление интересов к определённой сфере деятельности, профессии — к технике, к определённой научной области, литературе, искусству и т. д. совершается под влиянием всей сложной системы условий, в которой развивается подросток.

Господствующие интересы проявляются в преимущественно читаемой литературе — в так называемых читательских интересах. У подростков сказывается значительный рост интереса к технической и популярно-научной литературе, а также к путешествиям. Интерес к романам, вообще к художественной литературе возрастает главным образом в юношеские годы; в этом сказывается характерный для этого возраста интерес к внутренним переживаниям, к чувствам, к личностным моментам. Интересы в стадии их формирования ещё лабильны и легко отражают сдвиги в окружающих условиях. Так, обычно у подростков вообще выступающий интерес к технике несомненно особенно возрос у наших подростков в связи с значением, которое приобрела индустриализация страны в построении социализма. Иной удельный вес и, главное, иной совершенно характер приобрели у наших подростков общественные интересы.

Интересы не являются продуктом будто бы в себе замкнутой природы ребёнка. Они возникают из контакта с окружающим миром; особенное влияние на их развитие оказывают воздействия окружающих людей. Надо, чтобы эти воздействия не совершались лишь стихийно, самотёком. Необходимо, чтобы педагогический процесс сознательно направлял формирование интересов. Подчёркивание значения интересов в педагогическом процессе ни в коем случае не может означать того, что обучение следует приспособлять к имеющимся интересам учащихся. Педагогический процесс, выбор предметов обучения и т. п. основываются на задачах воспитания, на объективных соображениях, и интересы должны быть направлены соответственно этим объективно обоснованным целям. Интересы нельзя ни фетишизировать, ни игнорировать: их надо учитывать и воспитывать.

Развитие интересов совершается частично путём их переключения: исходя из существующего интереса, развивают тот, который нужен. Но это, конечно, не означает, что формирование интересов всегда является перенесением имеющихся интересов с одного предмета на другой или преобразованием одного и того же интереса. У человека появляются новые интересы, приходящие на смену отмирающим, старым, по мере того как он в ходе своей жизни включается в новые задачи и по-новому осознаёт значимость тех задач, которые ставит перед ним жизнь; развитие интересов — не замкнутый в себе процесс их автономного саморазвития. Наряду с переключением уже имеющихся интересов, новые интересы могут возникнуть вне прямой преемственной связи со старыми, путём включения индивида в интересы нового коллектива в результате новых взаимоотношений, которые у него складываются с окружающими. Формирование интересов у детей и подростков зависит от всей сложной системы условий, определяющих формирование личности. Особое значение для формирования объективно ценных интересов имеет умелое педагогическое воздействие. Чем старше ребёнок, тем бОльшую роль может при этом играть осознание им объективной общественной значимости тех задач, которые перед ним ставятся.

Из интересов, формирующихся в подростковом возрасте, очень большое значение имеют профессиональные интересы, играющие существенную роль при выборе профессии и определении всего дальнейшего жизненного пути человека. Тщательная педагогическая работа над формированием интересов, особенно в подростковом и юношеском возрасте, в то время, когда происходит выбор профессии, поступление в специальное высшее учебное заведение, определяющее дальнейший жизненный путь, является исключительно важной и ответственной задачей.

Путь, которым складывается устойчивый профессиональный интерес, иногда бывает очень извилистым. Любопытным документом в этом отношении являются воспоминания женщины-штурмана Расковой.²⁰⁷ Наряду с подобными случаями, когда устойчивый жизненный интерес, определяющий профессиональную деятельность человека, сформировался очень поздно, известно множество других случаев, когда он складывался очень рано, сохраняясь на всю жизнь. В качестве примера, если для аналогии с Расковой говорить о лётчиках, можно указать на Громова, который ещё мальчиком решил стать лётчиком и затем неуклонно шёл по намеченному пути. Можно было бы привести аналогичные примеры из самых различных сфер деятельности.

В направленности интересов и путях их формирования наблюдаются очень значительные индивидуальные различия.

Идеалы.

Какое значение ни придавать потребностям и интересам, очевидно, что они не исчерпывают мотивов человеческого поведения; направленность личности не сводится только к ним. Мы делаем не только то, в чём испытываем непосредственную потребность, и занимаемся не только тем, что нас интересует. У нас есть моральные представления о долге, о лежащих на нас обязанностях, которые регулируют наше поведение.

Должное, с одной стороны, противостоит индивиду, поскольку оно осознаётся как независимое от него — общественно-всеобще-значимое, не подвластное его субъективному произволу; вместе с тем, если мы переживаем нечто как должное, а не только отвлечённо знаем,что оно считается таковым, должное становится предметом наших личных устремлений, общественно-значимое становится вместе с тем личностно-значимым, собственным убеждением человека, идеей, овладевшей его чувствами и волей. Определяясь мировоззрением, они находят себе обобщённое абстрактное выражение в нормах поведения, своё наглядное выражение они получают в идеалах.

Идеал может выступать в качестве совокупности норм поведения; иногда это образ, воплощающий наиболее ценные и в этом смысле привлекательные человеческие черты, — образ,который служит образцом.Идеал человека далеко не всегда представляет собой его идеализированное отображение; идеал иногда может находиться даже в компенсаторно-антагонистическом отношении к реальному облику человека; в нём может быть особенно подчёркнуто то, что человек особенно ценит и чего ему как раз недостаёт. Идеал представляет собой не то, чем человек на самом деле является, а то, чем он хотел бы быть, не то, каков он в действительности, а то, каким он желал бы быть. Но было бы, очевидно, неправильно чисто внешне противопоставлять должное и существующее, то, что человек есть, и то, что он желает: то, что человек желает, тоже показательно для того, что он есть, его идеал — для него самого. Идеал человека — это, таким образом, и то и не то, что он есть. Это предвосхищённое воплощение того, чем он может стать. Это лучшие тенденции его развития, которые, воплотившись в образе-образце, становятся стимулом и регулятором этого развития.

Идеалы формируются под особенно большим и непосредственным общественным влиянием. Они в значительной мере определяются идеологией, миросозерцанием. Каждая историческая эпоха имеет свои идеалы — свой идеальный образ человека, в котором время и среда, дух эпохи воплощают наиболее значимые черты. Таков, например, идеал софиста или философа в «век просвещения» в древней Греции, отважного рыцаря и смиренного монаха в феодальную эпоху. Капитализм и созданная им наука имеют свой идеал: «её настоящий идеал — это аскетический,но ростовщический скряга и аскетический,но производящий раб».²⁰⁸Наша эпоха в нашей стране создала свой идеал, выдвинув в идеальном человеческом образе черты и свойства, выковывающиеся в борьбе за социалистическое общество и творческом труде по его построению.

Иногда идеалом служит обобщённый образ, образ как синтез основных, особенно значимых и ценимых черт. Часто в качестве идеала выступает определённая конкретная историческая личность, в которой эти черты особенно полно и ярко воплотились. Так, Сталин выдвигает Ленина в качестве идеала, который должен направлять поведение советских людей, служить им мерилом и образцом, и точно так же образ самого Сталина тоже служит сейчас для трудящихся всего мира таким же идеалом-образцом. Наличие определённого идеала вносит чёткость и единство в направленность личности.

В раннем возрасте идеалом в большой мере служат люди ближайшего окружения — отец, мать, старший брат, кто-нибудь из близких, затем учитель. Позже в качестве идеала, на который подросток, юноша хотел бы походить, выступает историческая личность, очень часто кто-либо из современников. У наших детей, широко включённых в общественную жизнь, значительно чаще, чем у детей, живущих в замкнутой атмосфере буржуазной семьи, уже в раннем возрасте идеалом служит историческая личность, вожди игерои Советского Союза.

В идеалах человека ярко проявляется его общая направленность. Проявляясь в них, она через них и формируется. Идеалы формируются под определяющим воздействием общественных оценок. Воплощаясь в идеале, через его посредство эти общественные оценки формируют общую направленность личности.

* * *

Потребности, интересы, идеалы составляют различные стороны или моменты многообразной и вместе с тем в известном смысле единой направленности личности, которая выступает в качестве мотивации её деятельности.

Между различными побуждениями человеческой деятельности, потребностями и интересами человека обычно устанавливается определённая иерархия. Она определяет вступление в действие того или иного побуждения и регулирует направление наших мыслей и действий.

Сплошь и рядом бывает, что мы полны тревоги и волнений из-за того, что задеты какие-то наши интересы. Но стоит надвинуться вдруг серьёзной беде, угрожающей значительно более насущным, жизненным нашим интересам, и забота об интересах, судьба которых только что ещё так волновала, теряет всякую актуальность. Они перестают почти для нас существовать. Непонятным, почти диким кажется, как могли мы принимать так близко к сердцу такие второстепенные интересы: «можно ли волноваться из-за таких пустяков?» Мы поглощены нависшей над нами угрозой. «Только бы миновала нависшая над нами беда, и больше нам ничего не нужно». Но вот беда миновала, и оказывается — как только угроза более насущным потребностям и интересам отпала или хотя бы только отступила, как снова начинают выступать и затем подниматься во весь рост утратившие было всякую актуальность интересы; «пустяки» снова стали важными; снова на них сосредоточены мысли, с ними связаны заботы и надежды. Самые насущные нужды обеспечены, им ничего не угрожает — значит нечего о них и думать. Актуальнее сейчас другое; на очереди другие интересы; наши радости и печали теперь связаны с их судьбой.

Таков общий закон: пока актуальны первичные, более насущные потребности и интересы, отступают вторичные, менее насущные; по мере того как более первичные теряют в своей остроте и актуальности, одни за другими выступают последующие. Потребность и интересы различной значимости для личности выступают в сознании в определённой последовательности. Эта последовательность определяется вышеуказанным законом.

Облик личности существенно определяется, во-первых, уровнем, на котором находятся основные потребности, интересы, вообще тенденции личности. Этим прежде всего определяется бОльшая или меньшая значительность либо убогость её внутреннего содержания. У одних людей всё сведено к элементарным, примитивным интересам; в личности и жизни других они играют подчинённую роль: над ними целый мир других интересов, связанных с самыми высшими областями человеческой деятельности. Облик человека существенно меняется в зависимости от того, какой удельный вес приобретают эти высшие интересы.

Для облика личности существенное значение имеет, во-вторых, круг её потребностей, интересов, идеалов. Объём или широта этого круга определяет содержательность, диапазон человека.

Различие круга интересов определяет различную по своему содержанию базу духовной жизни личности — от духовно нищенской, убогой жизни одних людей до поражающей своим богатством и содержательностью жизни других. Вопрос о широте духовной жизни личности, очевидно, теснейшим образом переплетается с вопросом об её уровне. Прежде всего не может быть речи об особой широте и богатстве там, где все потребности и интересы человека ограничены уровнем элементарных потребностей и интересов. Сколько-нибудь значительное увеличение широты, богатства интересов может совершаться лишь посредством перехода к высшим уровням.

Далее, та же степень узости интересов, даже сосредоточие всей направленности личности на одной потребности, на одном интересе, приобретает совершенно иное качество в зависимости от того, на каком уровне лежит эта потребность или этот интерес; одно дело, когда речь идёт о потребности или интересе, который в силу своей элементарности сам является очень узким, совсем другое дело, когда хотя личность и сосредоточена вся на одном интересе, но сам-то интерес этот, эта мысль и страсть так значительны, что с их высоты перед личностью, даже и сосредоточенной на них одних, открываются всё же широкие горизонты.

В тесной связи с вопросами об уровне и богатстве или содержательности потребностей и интересов личности, для её строения и облика существенное значение имеет и их распределение. Жизнь одного человека целиком сосредоточена на чём-нибудь одном, на одной узко ограниченной области; всё развитие личности совершается односторонне, однобоко, направляясь по одному — у одних более, у других менее значительному — руслу. В других случаях в жизни и строении личности имеются две или вообще несколько как бы выдающихся, вершинных точек, между которыми иногда более или менее бесконфликтно распределяется, а иногда, двоясь, расщепляется жизнь личности. Наконец, бывает так, — и это, очевидно, самая благоприятная из возможностей, — что личность одновременно и многогранна и едина; её потребности и интересы одновременно не только содержательны и в этом смысле богаты, но и многообразны, и тем не менее во всём своём содержательном многообразии сосредоточены вокруг единого центра, который и является подлинным средоточием духовной жизни данной личности. В идеале выступает всесторонне и гармонически развитая личность, личность, своими потребностями и интересами связанная со всеми основными сферами человеческой деятельности, так что все они, отражаясь и сочетаясь в ней, образуют подлинное единство.

Изучение потребностей, интересов, идеалов, установок и тенденций, вообще направленности личности даёт ответ на вопрос: чего человек хочет,к чему он стремится? Но вслед за вопросом, чего человек хочет, естественно и закономерно встаёт другой: а что он может? Это вопрос о его способностях, дарованиях, одарённости.