Современные этнополитические конфликты содержание
 Скачать 158.79 Kb.
|
|
Трансформационный подход к урегулированию североирландского этнополитического конфликта Этнополитические конфликты стали одной из важнейших характеристик современного мироустройства. Мир в XX веке столкнулся с так называемым возрождением этничности, движущими силами которого выступают разномасштабные процессы интернационализации общественной жизни - глобализация и регионализация в экономике, политике, культуре, информационных коммуникациях, что зачастую приводит к превращению националистических движений в транснациональные сетевые организации, способные решать свои задачи вне досягаемости правительств, благодаря коммуникационным процессам, трансграничному перемещению капитала, трудовых ресурсов, интенсивной миграции этнических групп в мире. В этих условиях государство оказывается не способными к эффективной борьбе с подобными этнополитическими движениями, руководство и ресурсы воспроизводства которых находятся вне зоны компетенции правительства и сферы государственного суверенитета. Таким образом, по мнению В. Тишкова, «можно говорить о возникновении новой формы внутригосударственного противостояния по типу «группа против государства» - выступление против статус-кво или нового порядка со стороны или от имени этнических меньшинств, которые пожелали выйти из общего пространства и получить собственную государственность, или соединиться с другим государством»[119]. Такой конфликт не является априори борьбой одного народа против другого, а представляет собой борьбу этнической общности против государственной организации. Одним из ярких примеров такого конфликта является североирландский конфликт, уходящий своими корнями в глубь столетий и разворачивающийся фактически между определенными кругами ольстерской элиты, некоторыми членами Ирландской республиканской армии (ИРА), ирландским республиканским движением «Шинн Фейн» и британским правительством. Северная Ирландия (Ольстер) возникла в 1921 г. на основе шести ирландских графств, большинство жителей которых не согласилось с провозглашением независимости Ирландии и предпочло остаться в Соединенном Королевстве. В отличие от Ирландской Республики, населенной преимущественно католиками, на протяжении веков отрицательно относившимися к власти британской короны, большинство жителей Ольстера - протестанты, многие из которых имеют английские и шотландские корни. Основная причина конфликта кроется в вопросе - должен ли Ольстер оставаться в составе Великобритании, или присоединиться к Ирландии. Рассмотрим данный конфликт с позиций теории трансформации, которая делает акцент на разрешении конфликта посредством оказания поддержки группам внутри конфликта. Так, Р. Вяюрюнен считает, что: «Множество теорий конфликта рассматривают проблемы, вокруг которых возник конфликт, акторов конфликта и их интересы как данность, и, исходя из этого, пытаются найти решение, которое устраняло бы или ослабляло противоречия между ними. Однако они не учитывают, что проблемы и интересы постоянно меняются в зависимости от социальных, экономических и политических изменений в обществе»[120]. Исходя из этого исследователь предлагает классификацию типов трансформации конфликтов, которая выглядит следующим образом: - трансформация структуры - трансформируется вся структура взаимоотношений и распределение власти в конфликте; - трансформация акторов – внутренние изменения сторон конфликта или появление новых сторон; - трансформация проблем, в связи с которыми возник конфликт; - трансформация правил - изменение норм и правил, установленных в конфликте. Структура конфликта менялась по мере того, как коалиция националистических партий находила новых союзников и обретала уверенность в своих силах, что позволяло ей добиваться баланса в ранее ассиметричных отношениях. Трансформация акторов включала появление новых лиц в правительстве Великобритании, фундаментальные изменения в системе мышления руководства партии Шин Фейн, а также раскол и перемены в рядах унионистов, которые выступает за унию с Великобританией при ликвидации дискриминации католиков и привлечении их к управлению. Трансформация проблем включала предусмотренные договором Страстной пятницы (1998г.) соглашения, признающие легитимность двух культурных традиций и учреждающие институты, которые одинаково представляют как ирландские, так и британские структуры управления (например, жители Северной Ирландии теперь могут иметь по своему выбору британский или ирландский паспорт). Все это стало возможным благодаря перелому в воззрениях, т.е. трансформации ранее установленных правил представителей элит и индивидуальных акторов[121]. «Соглашение Страстной пятницы», подразумевало прекращение насилия, разоружение Ирландской республиканской армии, расширение автономии Северной Ирландии и формирование коалиционного правительства (вместо прямого управления из Лондона). Реализация соглашения несколько раз оказывалась на грани срыва из-за действий радикальных элементов внутри ИРА. После заключения Соглашения Страстной пятницы можно с определенностью сказать, что правительство Великобритании взяло курс на урегулирование конфликта на институциональном уровне. В 1999 г. были приняты еще 4 британо-ирландских документа о создании органов сотрудничества в урегулировании ольстерского кризиса. Кроме того, было предложено несколько планов по мирному урегулированию в провинции, последний из которых был обнародован в августе 2001 г. Он затрагивал такие важнейшие темы, как реформа полиции, демилитаризация Ольстера, амнистия осужденным или скрывающимся от правосудия боевикам. В них подтверждалось, что основой мирного процесса и его главным условием является сдача вооружений боевиками. После осуществления указанных мероприятий был установлен срок окончательного разоружения экстремистских группировок Северной Ирландии - 2007 г. Однако, несмотря на предпринятые меры и продолжающийся переговорный процесс, в провинции продолжаются террористические акты[122]. Сейчас североирландский конфликт вступил в свою следующую фазу – конфликт между ИРА и официальным Лондоном. Причины конфликта на религиозной почве были устранены: Великобритания стала светским государством с развитой демократией, острой конкуренции между католиками и протестантами уже нет, Ирландия получила относительную независимость. Но ирландские военизированные формирования не прекратили своего существования и не желают мириться с подобным решением вопроса. ИРА и отколовшаяся от неё ВИРА уже не защищают интересы католиков, их конечная цель – добиться образования независимого государства, где они будут сидеть в правительстве. Таким образом, конфликт приобретает новые формы, что подчеркивает еще раз то суждение, что в конфликте, который по сути своей является этнополитическим, применений какой либо одной методики мало результативно и позволяет лишь рассмотреть данное противостояние под каким-то определенным углом зрения. Так подход трансформации конфликтов направлен скорее на развитие потенциала и привнесение структурных изменений, а не на помощь в поиске решений и достижения соглашений, предполагает вмешательство в конфликт на предвооруженной стадии, либо после вспышки насилия, уделяя повышенное внимание участникам конфликта, игнорируя при этом деятельность внешних сторон, что, несомненно, говорит о наличии слабых сторон в рассматриваемом подходе. Однако стоит отметить явные преимущества рассматриваемого подхода, которые акцентируют внимание на возможности образования внутри конфликта «встроенной третьей стороны», с помощью которой открываются новые каналы позволяющие создавать новые политические возможности между конфликтующими сторонами. Так в рассматриваемом североирладском конфликте роль третьей стороны в налаживании отношений между конфликтующими сторонами на определенном этапе сыграл монастырь Клонарда, деятельность которого была направлена на уважение культурных традиций и исторической памяти, а также работа общественных неправительственных организации. Применение некоторых элементов трансформационного подхода в решение этнополитических конфликтов возможно и в российской практике. К примеру, такой акт, как проведение общих прямых и равных выборов по всей территории Северной Ирландии с участием обеих общин, - наглядный положительный пример, результат переговорного процесса. [1] Тишков В.А. О природе этнополитического конфликта //Свободная мысль.1993. №4.С. 8. [2] Ожиганов Э. Н. Баланс власти и этнополитические конфликты // Этничность и власть в полиэтнических государствах. М., 1994. С. 277. [3] Абдулатипов Р.Г. Этнополитология. СПб., 2004. С. 236. [4] Султыгов А.-Х.А. Опыт урегулирования этнополитических конфликтов в современных условиях. М.,2005. С. 11. [5] Савва Е.В. Этнический и этнополитический конфликт: проблемы построения теоретической модели //Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технология разрешения. Вып. 18: Этническая и региональная конфликтология. Москва-Ставрополь. 2002. С. 106-107. [6] Тишков В. А. Конфликт в сложных обществах. Этнополитический конфликт: пути трансформации. М., 2007 г. С.12. [7] Садохин А. П. Этнология. М., 2004. С. 320 -321. [8] Ваlаnсing аnd sharing power in muemilthnic societies. Summary of a Workshop. National Academy Press. Washington D .С. 1993. р.7. [9] Этингер Я. Межнациональные конфликты в СНГ и международный опыт // Свободная мысль. 1993. №3. С. 89. [10] Дробижева Л. М. Этнические конфликты // Социальные конфликты в меняющемся российском обществе (детерминация, развитие, разрешение) // Полис. №2. С.109. [11] Там же. [12] См.: Паин Э.А., Попов А.А. Межнациональные конфликты в СССР // Советская этнография. 1990. №1; Большаков А.Г. Политический конфликт: возможности управления и исследовательские традиции. Казань, 2004. [13] Дмитриев А. В. Конфликтология М., 2002. С. 155. [14] Барбашин М. Ю. Этнополитические конфликты на Северном Кавказе //Независимая газета. 12.08.1999. [15] Большаков А. Г. Политический конфликт: возможности управления и исследовательские традиции. Казань, 2004. С. 46-47. [16] Медведев Н.П., Куштавкина Е.А. Этнополитическая конфликтология. Рязань, 2008. С. 113. [17] Нарочницкая Е.А. Этнонациональные конфликты и их разрешение. М., 2000. С. 45. [18] См.: Бабурин С. Н. Теория государства: правовые и геополитические проблемы. М., 1997. С.65; Кистанов В.В. Федеральные округа России: важный шаг в укреплении государства. М., 2000. С. 78-79; Медведев Н.П., Куштавкина Е.А. Этнополитическая конфликтология. Рязань, 2008. С. 102. [19] Тураев В. А. Этнополитология. М., 2004. С. 111-112. [20] Козырев Г.И. Введение в конфликтологию. М., 1999. С. 65. [21] Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М. 1998. С. 71-73. [22] Михайлов В. А. Принцип «воронки» или механизм развертывания межэтнического конфликта // Социологические исследования. 1993. №.5.С. 75. [23] Дмитриев А. В. Конфликтология. М., 2000. С. 155. [24] Здравомыслов А. Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. М., 1997. С. 71. [25] Соколов С. В. Социальная конфликтология. М., 2001. С.272. [26] Козырев Г. И. Введенгие в конфликтологию. М., 1999. С. 114. [27] Султыгов А.-Х.А. Опыт урегулирования этнополитических конфликтов в современных условиях (сравнительный анализ) М.,2005. С.237. [28] Тишков В. А. Очерки теории и политики этничности в России. М., 1997. С. 324. [29] Медведев Н.П.,Куштавкина Е.А. Этнополитическая конфликтология. Рязань, 2008. С. 127. [30] Абдулатипов Р.Г. Этнополитология. СПб., 2004. С. 49. [31] См.: Тишков В.А. Очерки теории и политики этничности в России. М., 1997. [32] Burton J. Conflict resolution as a political system. Lexington, 1991. Р. 86. [33] Султыгов А.-Х. А. Опыт урегулирования этнополитических конфликтов в современных условиях (сравнительный анализ) М.,2005. С. 179. [34] Smith D. Trends and causes of armed conflict. // Ropers N. (ed) Berghof Handbook for Conflikt Transformation. 2003. [35] Harris P., Reilly B. (eds) Demokracy and Deep-Rooted Conflikt: Options for Negotiatos. Stockholm. 1998. [36] Медведев Н.П. Национальная политика России. От унитаризма к федерализму. М., 1993. С. 48. [37] Захаров А.А. Е Pluribus Unum. Очерки современного федерализма. М., 2003. С. 23,43, 45, 168. [38] Там же. [39]Шахрай С.М. Три модели //http://sr.fondedin.ru/ [40] Захаров А.А. Е Pluribus Unum. Очерки современного федерализма. М., 2003. С. 186. [41] См.: Gurr T.R. Minorities at Risk. A Global View of Ethnopolitical Conflict. Washington, DC: US Institute of Peace Press, 1993. [42] Савельев А.Н. Под прессингом федерализма http://www.savelev.ru / book /?ch=88. [43] См.: Чичкин A. Nota bene. Скелеты европейских шкафов // http://www.eurasia.ru/; Тишков В. А. Этнический федерализм: российский и международный опыт //Выступление на конференции «Федерализм на пороге XXI века: российское и международное измерения» 2001г. http: //federalmcart.ksu.ru/; Попов А. Только децентрализация управления приводит к нужным результатам // http: // com.sibpress.m/. [44] Абдулатипов Р.Г. Федералогия. СПб, 2004. С.64-65. [45] Тишков В. А. Этнический федерализм: российский и международный опыт // Выступление на конференции «Федерализм на пороге XXI века: российское и международное измерения» 9-10 февраля 2001 г. [46] См.: Horovitz D. Op. Cit. P. 571-572. [47] Беленко Н.М. Становление и развитие федеративных отношений в России (90-е гг. XX - начало XXI вв.) автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. М., 2006. С.25. [48] Справочник по государственному и муниципальному управлению. М., 1997. С. 283. [49] Медведев Н.П. Политический консенсус: теория и практика. М., 1999. С.137. [50] Тишков В.А. Очерки теории и политики этничности в России. М., 1997. С. 47. [51] Калинина К.В. Национальные меньшинства в Российской Федерации. М., 2006. С. 29. [52] Медведев Н.П. Национальная политика России. От унитаризма к федерализму. М., 1993. С. 82. [53] Пистрякова С.А. Анализ дискуссий о путях этнонационального развития России. Вопросы национальных и федеративных отношений: Сборник статей /Под общ. ред. В.М. Михайлова, К.В. Калининой. М., 2007. С. 24. [54] Паин Э.А. Перспективы национальной политики России до 2010 года. / Центр Стратегических Разработок. http://www.csr.ru/conferences/pain.html [55] Хоперская Л.Л. Факторы социально - политической стабильности и стратегия безопасности на Северном Кавказе. Ростов на Дону. 2000. С. 10. [56] Тишков В.А. Россия как многонациональнальная общность и перспектива межэтнического согласия. М. 1994. С. 11. [57] Шабаев Ю.П., СадохинА.П. Этнополитология. М., 2005. С.54. [58] Там же. С. 62. [59] Основы национальных и федеративных отношений: Учебник / Под. общ. ред. Р.Г. Абдулатипова. М., 2001. С.49. [60] Мнацаканян М.О. Нации и национализм. Социология и психология национальной жизни. М., 2004. С. 330. [61] Тишков В.А. Трудное прощания с этнонационализмом. http://www.eawarn.ru/pub/AnnualReport/AnnualReportWebHome2003/2003Anrep03.htm [62] Савинов Л.В. Пути и механизмы оптимизации этнополитических процессов в Сибирском федеральном округе http://www.conf.stavsu.ru/_WordDocs/424.doc [63] Султыгов А. – Х.А. Опыт урегулирования этнополитических конфликтов в современных условиях (сравнительный анализ). М., 2005. С. 244-246. [64] См.: Декларации о суверенитете союзных и автономных республик. М., 1990. [65] Березовский В. Российские регионы в переходный период // Обозреватель. 1994. № 10-11. [66] Собрание законодательства РФ. 2000. № 31. Ст. 3205. [67] Казаков А. На пути к новой конструкции федеративных отношений // Стратегия России. – 2005. - №8. С. 9. [68] О состоянии законодательства в сфере федеративных отношений // Аналитический вестник Совета Федерации. – 2005. - № 12. С. 16-17. [69] М. В. Столяров Регионализм как путь дефедерализации России // www.kazanfed.ru. [70] Черепанов В. Федеративная реформ в России. М., 2007. С. 169-170. |