Современные этнополитические конфликты содержание
 Скачать 158.79 Kb.
|
|
Роль этнического фактора в становлении современной российской модели федеративных отношений: история и современность Сегодня в условиях трансформации политико-административных отношений приоритетным является поддержание стабильности на всей территории Российской Федерации путем выработки эффективных механизмов взаимодействия между федеральным Центром и субъектами Федерации. Одним из условий поддержания целостности и стабильности государства является недопущение конфликтов, возникающих в результате сепаратизма этнонациональных регионов, очаги которого имели место быть в 90-е годы прошлого столетия и на Северном Кавказе, в Урало-Поволжском регионе, и в Восточной Сибири. Противоречия сторон конфликта - российского федерального Центра и республик - реализовывались в форме политико-правового, экономического, идеологического и вооруженного противоборства[63]. Политико-правовое противоборствопредставляет собой форму разрешения противоречий между федеральным Центром и национальными республиками в составе Российской Федерации по поводу повышения статуса последних в рамках Федерации вплоть до положения суверенных государств, ассоциированных с Россией либо или де-факто независимых. С этой формой этнополитического конфликта тесно связана экономическая борьба государственного Центра и этнических регионов,сепаратизм которых, прежде всего, имеет экономические интересы - в сфере владения, распоряжения и пользования природными ресурсами на своей территории, в сфере сохранения всех или большей части налогов и сборов, свободы внешнеэкономической деятельности как основы полунезависимого или полностью независимого от федерального Центра существования. В противоборстве республик и Центра также наличествуют элементы идеологической борьбы,конкуренции политических и ценностных проектов националистов и Федерации. Средством закрепления особого положения республик должна была стать форма государственно-правового закрепления статуса автономий, чему отвечало принятие республиканскими органами государственной власти деклараций автономий о суверенитете[64].Основные положения деклараций о суверенитете различных республик схожи, в них, прежде всего, провозглашается формирование собственной государственности, обеспечение свободного выбора языка, права на собственное правовое регулирование административных, административно-процессуальных, трудовых, семейных, земельных, жилищных, правоотношений, на издание собственных правовых норм, регламентирующих использование и сохранение недр, охрану окружающей среды, регулирующих вопросы интеллектуальной собственности и другие. Декларации объявлялись в качестве основы для разработки новых республиканских конституций. Специфической особенностью этих документов является степень притязаний на полноту суверенитета в составе Российской Федерации. Во многих декларациях было провозглашено верховенство конституции и законов данной республики над законами и конституциями Российской Федерации и СССР. Республики Коми, Саха, Марий Эл, Калмыкия, Тыва, Кабардино-Балкария сохраняли за собой право на самостоятельный выбор своего национально-государственного устройства и самоопределения, вплоть до отделения и образования самостоятельных государств. В декларациях Удмуртии, Чувашии, Марий Эл закреплялись права самостоятельно, вне пределов полномочий, переданных ими в ведение Союза ССР и РСФСР, определять бюджетно-налоговую политику, осуществлять социальную защиту населения. Помимо принятия деклараций, отдельные республики стремились закрепить свой статус с помощью референдумов.Так, 21 марта 1992 г. в Татарстане прошел общереспубликанский референдум по вопросу о государственном статусе республики. Большинство избирателей поддержало формулировку референдума о том, что республика является суверенным государством, субъектом международного права, строящим свои отношения с Российской Федерацией и другими республиками, государствами на основе равноправных договоров. В республике Бурятии был принят содержащий положение о суверенитете республики проект конституции и положительно решен вопрос о проведении весной 1994 г. референдума по вступлению в силу самого основного закона. В декларации о суверенитете в конституции Саха-Якутии также были приняты подобные положения. Неспособность федерального Центра нейтрализовать проявления сепаратизма национальных республик была связана с ростом этнополитической мобилизации народов, высокой степенью поддержки националистических этнических движений большинством населения республик с одной стороны и задачей демократического руководства РСФСР сохранить целостность страны и территориальное единство, не применяя вооруженной силы с другой. Под влиянием процессов суверенизации автономий федеральный Центр был вынужден пойти на компромисс с руководством национальных республик, нашедшим свое воплощение в Федеративном договоре, заключенным 31 марта 1992 г., который приостановил нарастание конфликта внутри Федерации и перевел его на время в локальные формы. Согласно договору, только республики наделялись правом принятия законов, правом на предварительное рассмотрение подготовленных ими законопроектов в Верховном Совете РФ, самостоятельное определение республиканских моделей разделения властей, избрания собственных президентов, формирования правительств в законодательных органах, создания собственных верховных и конституционных судов, более широкое представительство на Съезде народных депутатов и в Совете Национальностей Верховного Совета РФ, включение глав исполнительной власти республик в состав Совета Министров - Правительства РФ, перечень предметов совместного ведения Федерации и республик был закрытым. Однако Республика Татарстан и Чеченская Республика не подписали договор, Башкортостан оговаривал самостоятельность в международных и внешнеэкономических связях, налогообложении и организации сборов в бюджет, оформлении законодательной и судебной систем, прокуратуры и адвокатуры. Появившиеся после подписания Федеративного договора двусторонние договоры о разграничении предметов ведения и полномочий в своем большинстве представляли собой, не идеальные схемы, но являлись итогом встречных уступок и компромиссов между Российской Федерации и национальными республиками. Принятая в 1993 г. Конституция РФ провозглашала равенство всех субъектов Федерации. Основной закон закреплял верховенство Конституции и федеральных законов, разграничение предметов ведения Федерации и ее субъектов, приоритет конституционных норм над положениями Федеративного договора, договорами о разграничении предметов ведения и полномочий. С 1994 г. в практику урегулирования отношений между Центром и республиками вошел такой политико-правовой инструмент, как договор о взаимном делегировании полномочий и предметов ведения, заключенный между Россией и Татарстаном и договоры о разграничении предметов ведения и полномочий, подписанных Федерацией с руководством регионов в индивидуальном порядке. Заключения соответствующих договоров с республиками на время смягчило проблему сепаратизма. Первый договор был заключен с Республикой Татарстан в феврале 1994 г. Он закрепил право Татарстана самостоятельно осуществлять внешнеэкономическую деятельность, участвовать в деятельности международных организаций, не отменял ни одного из ранее принятых в республике законодательных актов, но на практике сделал их неопасными для целостности страны. Подписанный с Якутией договор о разграничении предметов ведения существенно расширил рамки компетенции Республики Саха. Политика якутского руководства стала направленной на максимальное использование природных ресурсов, в данном случае алмазов, с целью активизации внешнеэкономической деятельности и привлечения инвестиций, маневрирования между федеральным Центром и зарубежнымипартнерами[65]. Практика заключения договоров о разграничении предметов ведения и полномочий с республиками стала фактором закрепления неравенства регионов и вызвала недовольство со стороны краев и областей. Несмотря на это обстоятельство, договоры о разграничении предметов ведения и полномочий позволили решить главную задачу - удержать республики в едином политико-правовом и экономическом пространстве Российской Федерации. С 1995 г. федеральный Центр начал предпринимать попытки интеграции этнических элит в общероссийскую политическую элиту. При подготовке к президентским выборам и их проведении федеральный Центр заручился поддержкой национальных республик. После состоявшегося в 1996 г. переизбрания Б.Н. Ельцина на пост Президента РФ начался новый этап политико-правового и экономического противоборства, длившийся до 1999 г. В этот период региональные власти стали оказывать давление на федеральный Центр в надежде получить очередные уступки за обеспечение победы Б.Н. Ельцина на региональном уровне президентских выборов. Однако республики, в целом сохраняя особое положение в Федерации, постепенно стали терять многие свои привилегии. Федеральный Центр обратил внимание на несоответствие республиканского законодательства федеральному, и процесс заключения договоров о разграничении полномочий приостановился. Принятые в 1999 г. Федеральные законы «О принципах и порядке разграничения предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и органами государственной власти субъектов РФ» и «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ», инициировали процессы унификации законодательных принципов федеративного устройства. В первом из упомянутых законов устанавливались сроки приведения законодательства регионов, договоров и соглашений в соответствие с Конституцией и федеральным законодательством. Второй закон определял принципы организации государственной власти в субъектах РФ в соответствии с Конституцией РФ и принципом единства государственной власти в России. С вступлением в должность Президента РФ В.В. Путина в 2000 г. политика федерального Центра по приведению регионального законодательства в соответствие с Конституцией и законодательством РФ вошла в новую фазу.Федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» от 29 июля 2000 г[66]. была установлена публично-правовая ответственность данных органов и должностных лиц за нарушение Конституции, федеральных конституционных законов и федеральных законов в форме досрочного роспуска законодательного органа государственной власти субъекта РФ, досрочного отрешения от должности высшего должностного лица региона. Введение указом Президента РФ от 13 мая 2000 г. института полномочных представителей Президента РФ в новых административно-территориальных образованиях - федеральных округах и наделение их функциями по контролю за исполнением федеральных законов, актов президента и правительства России, за реализацией федеральных программ, по проведению согласительных процедур для разрешения разногласий между федеральными и региональными органами власти, по внесению президенту предложений о приостановлении действия актов региональных органов власти в случае их противоречия федеральному законодательству, международным обязательствам РФ или нарушения прав и свобод человека и гражданина также способствовало нейтрализации опасности этнического сепаратизма. В 2001-2002 гг. начался процесс расторжения существующих договоров и ликвидации договорной практики. Последствиями ее сохранения, по мнению некоторых исследователей, могли стать подрыв суверенитета РФ вследствие отказа от конституционно закрепленных принципов единства и неделимости государственного суверенитета Российской Федерации и попыток провозглашения суверенитета частей страны, размывание договорным правом российской конституционно установленной сферы совместного ведения в пользу субъектов Федерации и перераспределение вопросов исключительного ведения РФ в пользу регионов. Договоры, в соответствии с новой редакцией закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации», должны быть расторгнуты или перезаключены. Новая редакция закона, хотя и сохраняет возможность заключения договоров о разграничении полномочий между Центром и регионами, однако более четко и жестко регулирует процедуру и сами основания для подписания этих актов. В частности, заключение договоров будет допускаться только в исключительных случаях, если это обосновано спецификой тех или иных субъектов, их экономическими, географическими и иными особенностями или особым статусом. Видимо по этим причинам в феврале 2007 г. Президент В.В. Путин внес на рассмотрение Федерального Собрания РФ новый Договор, подписанный органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан. В договоре обозначено, что органы государственной власти Российской Федерации и органы государственной власти Республики Татарстан, действуя в соответствии с Конституцией Российской Федерации и Конституцией Республики Татарстан, учитывают опыт применения Договора Российской Федерации и Республики Татарстан «О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан» от 15 февраля 1994 г., заключенного на основе референдума Республики Татарстан, проведенного 21 марта 1992 г., и соответствует Конституцией Российской Федерации и Конституцией Республики Татарстан. Вслед за резким ограничением договорной практики федеральный Центр приступил к качественно новому этапу обеспечения государственного единства России- формированию правовых основ единства исполнительной власти страны на федеральном и региональном уровнях. Государственной Думой в 2004 г. был принят внесенный Президентом законопроект «О порядке формирования органов исполнительной власти субъектов РФ», который отменил всеобщие выборы глав субъектов Федерации, кандидатуры глав администраций и президентов автономий теперь предлагаются Президентом России и утверждаются законодательными собраниями регионов. В случае если депутаты отклонят кандидатуры, Президент страны наделяется правом роспуска законодательного собрания субъекта РФ. Предпринятые руководством страны меры позволили стабилизировать законодательную базу федеративных отношений. Стартовала политико-административная реформа, предназначенная для изменения процедуры формирования органов государственной власти и органов местного самоуправления, а также направленная на повышение эффективности взаимодействия властных структур в рамках федеративного государственного устройства. Одновременно с этим началась систематизация законодательства всех уровней, укрупнение субъектов Российской Федерации. Несмотря на серьезные шаги в области совершенствования федеративных отношений, выстраивание эффективной структуры государственной власти с точки зрения управляемости процессами в Центре и в регионах и поддержания стабильности, существует ряд тенденций, противоречащих изначальным принципам федерализма и вызывающих дисбаланс государственного механизма. Это, прежде всего, центробежные тенденции, выражающиеся в назначении губернаторского корпуса и введение пропорциональной системы избраниязаконодательных органов субъектов РФ. Такой дуализм федеративных отношений мешает построению полноценной стабильной федерации. Совершенствование российского федерализма должно рассматриваться как комплексный процесс перераспределения властных полномочий и ресурсов на федеральном, региональном и муниципальном уровнях. Именно так можно обеспечить устойчивое, динамичное, поступательное развитие федеративных отношений и этнополитическую стабильность в условиях трансформации политико-административных отношений. Совершенствование федеративных отношений в условиях построения властной вертикали в современной России Федеративное устройство, положенное в основу государственно-территориального устройства Российской Федерации, предполагает гибкое сочетание двух уровней государственной власти, что должно способствовать гармоничному развитию каждого региона в отдельности и всей федерации в целом. До недавнего времени считалось, что федеративные отношения в Российской Федерации регулируются, по меньшей мере, на пяти базовых уровнях: Конституцией Российской Федерации, Федеративным договором, федеральными конституционными и федеральными законами, договорами между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации и, наконец, конституциями (уставами) и законами субъектов федерации. Следует уточнить, что такой уровень регулирования федеративных отношений, как регулирование договорами между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти ее субъектов в последнее время отходит на второй план, поскольку в период с 2000 по 2002 год действие большинства договоров о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти ее субъектов было прекращено. Практика заключения договоров в 90-е годы XX века изжила себя и, по заключению Президента РФ В.В. Путина, работала неэффективно, усугубляла неравенство субъектов Российской Федерации. Вследствие этого, Федеральным законом от 4 июля 2003 года установлены требования к подписанию договоров и соглашений между Федерацией и ее субъектами. Заключение договоров о разграничении полномочий допускается только в случае, если это обусловлено экономическими, географическими и иными особенностями субъекта Российской Федерации, и в той мере, в которой указанными особенностями определено иное, чем это установлено федеральными законами, разграничение полномочий. Уже первые шаги президента В.В. Путина по совершенствованию федеративных отношений были направлены на укрепление российского государства. В решении этой задачи руководство страны пошло по пути уточнения и конкретизации норм Конституции РФ, совершенствования федерального законодательства, регулирующего федеративные отношения, а также осуществления мер, направленных на восстановление и укрепление вертикали исполнительной власти. Важнейшими стадиями здесь стали: - приведение регионального законодательства в соответствие с Конституцией РФ и федеральным законодательством; - создание федеральных округов и введение института полномочных представителей президента РФ в федеральных округах; - принятие новых редакций федеральных законов «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»; - введение нового порядка наделения полномочиями глав администраций субъектов Российской Федерации[67]. Периодизация законодательного регулирования федеративных отношений позволяет сделать выводы об основных тенденциях, которыми характеризуется сегодняшний этап законодательной базы федеративных отношений. Среди них отметим: - относительная стабилизация политико-правового поля федерализма; - обеспечение большей системности законодательства; - приведение законодательства к единому конституционному знаменателю; - частичная унификация норм и институтов; - централизация государственного устройства. Отличительной особенностью современного этапа законодательного обеспечения федеративной реформы является централизация компетенции на федеральном уровне. Подавляющая часть правового поля отдается в юрисдикцию федерального центра. Законодатели признают, что эта столь необходимая на определенном этапе (конец 90-х гг. прошлого века) становления российского федерализма тенденция к централизации власти должна быть уравновешена противоположной - тенденцией к децентрализации, при этом глубина и степень федерального правового регулирования должны быть регламентированы четкими правовыми рамками и подчиняться ясно сформулированным принципам (субсидиарность, рамочное правовое регулирование по предметам совместного ведения, сотрудничество, взаимная ответственность). В этой связи законотворчество в сфере федеративных отношений необходимо увязать с целым рядом принципов[68]. Сохранение государственно-территориальной целостности Российской Федерации является ключевой для современного этапа развития России. Нельзя не согласиться с М. В. Столяровым, который, полагает, что если исходить из реальностей российской государственности, альтернативы федеративному типу ее обустройства и развития сегодня не найти. Основой этому служит учет интересов обустройства в нашем государстве народов и территорий страны на демократических основах. Именно федерализм в значительной большей степени, чем любая другая форма объединения народов, населяющих Россию, гарантирует защиту прав и свобод гражданина независимо от национальной принадлежности[69]. Однако на сегодняшний день мы наблюдаем развитее таких тенденций, которые, на наш взгляд, не совсем соответствуют эффективному развитию федеративных отношений в России. К этим тенденциям, относится отмена выборов губернаторов, возможность их досрочного освобождения, разграничение предметов ведения и полномочий в пользу Федерального центра, не всегда обоснованное слияние субъектов Российской Федерации, законодательное утверждение новых полномочий Президента России по роспуску региональных законодательных собраний. Деятельность Президента России по укреплению властной вертикали, безусловно, способствовала повышению управляемости страной, но, при этом следует подчеркнуть, что политические, экономические, социальные цели, стоящие перед страной, этноконфессиональные, культурные, исторические особенности России, на наш взгляд, требуют перехода к более совершенной модели российского федерализма. Совершенствование российского федерализма должно рассматриваться как комплексный процесс перераспределения властных полномочий и ресурсов на федеральном, региональном и муниципальном уровнях. Именно так можно обеспечить устойчивое, динамичное, поступательное развитие федеративных отношений и этнополитическую стабильность. Взаимодействия федеральных и региональных органов государственной власти Российской Федерации в современных условиях предусматривает совместные, эффективные действия государственных властных структур всех уровней, направленные на улучшение всех форм и видов сотрудничества, как между собой, так и между государственной и муниципальной властью. Совершенствование федеративных отношений предполагает, прежде всего, более полное и справедливое по отношению к субъектам Российской Федерации разграничение предметов ведения и полномочий в различных сферах, в том числе, политической, экономической, социальной. Совершенствование федеративных отношений через разграничение означает передачу компетенции вниз и повышение ответственности органов власти за исполнение своих собственных или делегированных полномочий. Федерализм как правовой институт может быть в полной мере реализован только в случае, когда субъекты Федерации в состоянии удовлетворить потребности населения, проживающего на их территории. В этой связи выбранный разработчиками действующей Конституции способ разграничения компетенции оказался малоэффективным, поскольку он не ограждает субъекты Федерации от произвольного вмешательства в их дела со стороны центра, оставляет открытым вопрос о принадлежности остаточных полномочий, объем которых при данном способе разграничения значительно возрастает и распространяется на всю сферу совместного ведения, а также потому, несмотря на принятие поправок в Бюджетный и Налоговый кодексы, соответствующие полномочия по-прежнему остаются не в полной мере обеспеченными соответствующим финансированием[70]. Практической мерой, направленной на устранение накопившихся в данной сфере противоречий, является усложнение конституционной модели размежевания компетенции. Международная практика разграничения компетенции свидетельствует о том, что наиболее эффективными являются сложные, дифференцированные модели разграничения компетенции, регулирующие не только законодательные, но и исполнительные аспекты компетенционных позиций. Совершенствование федеративных отношений невозможно без повышения качества государственного управления, определяемого как структурой органов, так и качеством персонала. Для достижения современного уровня государственного управления необходимо принятие ряда законодательных и экономических мер, в том числе: - реализация принципа «персональной компетенции и ответственности»; - «демократизация» государственной службы (отбор и продвижение на основе открытых конкурсов), а также обеспечение ротации кадров по «спирали»: регионы - центр - регионы; - обеспечение качественной системной подготовки и переподготовки кадров; повышение социальной защищенности и денежного содержания государственных служащих, который должен быть соизмерим со средней оплатой офисных работников соответствующего звена коммерческих фирм в данном регионе[71]. Сегодняшний этап развития российского федерализма характеризуется дифференциацией субъектов Федерации, что существенно мешает совершенствованию федеративных отношений. Россия – это асимметричная Федерация со сложным и многоуровневым субъектным составом. Как справедливо утверждает одним из исследователей проблем федерализма Р.Г. Абдулатипов: «Россия - это сложная страна по составу, по культурному, национальному, территориальному и многим другим параметрам. Главная проблема в том, что мы имеем огромные различия в уровне социально-экономического развития регионов нашей страны. Если в условиях Советского Союза эти различия достигали четырех раз, то в современной России они достигают 15 раз. Это основной фактор противоречий в системе федеративных отношений»[72]. Нерешенность конституционного противоречия в вопросе о равноправии субъектов Федерации катализирует деструктивные тенденции федерализма. Насущной задачей конституционно-правового регулирования статуса субъектов Федерации в свете представлений об их равноправии является создание юридической базы для перевода существующей асимметричной Федерации в так называемую «плоскую» Федерацию, состоящую из однопорядковых в правовом и экономическом плане регионов. Проблему совершенствования федеративных отношений невозможно разрешить лишь простым распределением, передачей, закреплением полномочий и функций по уровням власти: федеральному, региональному и местному. Федерализм как явление нельзя рассматривать только в одной плоскости: оно многомерно и многопланово. Совершенствование федеративных отношений и их эффективность следует рассматривать с позиций его основных составляющих: цивилизационной, политической, экономической, правовой, духовно-культурной и нравственной[73]. И, прежде всего, требуется конкретизация политико-правовой модели федерализма. Теория и практика доказывают, что устойчивого, сбалансированного движения российского общества можно добиться путем разумного и действительно оптимального распределения власти между структурными единицами федеративного государства. Эффективность федеративных отношений определяется не в меньшей степени и уровнем деятельности органов власти и управления как в Федерации, регионах, так и в муниципальном образовании. Необходимо с этой позиции устранить противоречие, заложенное в Конституции Российской Федерации, где соседствуют два взаимоисключающих принципа, а именно, с одной стороны, «принцип единства власти», а с другой – «принцип независимости власти». И через конституционно-правовое закрепление единого статуса субъекта Федерации установить единую систему как законодательных (представительных), так и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации с включением в нее органов местного самоуправления. Подобная реконструкция может позволить выстроить эффективно действующую вертикально интегрированную власть. При этом необходима новая организационная структура управления на основе новых организационных механизмов с внедрением критериев обязательной оценки эффективности и качества государственного и муниципального управления. Очевидно, что оставшаяся в наследство от советских времен федеративная структура была построена по иным критериям и не соответствует реальным потребностям социально-экономического развития российского общества. Любое совершенствование федеративных отношений должно начинаться в сфере законодательства. Вопрос о необходимости конституционной реформы следует считать на данном этапе преждевременным до тех пор, пока не будут определены базовые параметры новой модели федеративных отношений. Вместе с тем высокая динамика процессов развития российского федерализма приводит к тому, что совершенствование законодательства явно не успевает за потребностями становления новых федеративных отношений. Еще одним крайне важным направлением оптимизации отношений между Центром и регионами является построение четкой, логически выверенной последовательности формирования бюджетов всех уровней, реализующей принципы программно-целевого планирования и управления. Сегодня имеют место положительные тенденции в этом направлении: уже осуществляется разработка общих концепций и программ социально-экономического развития Российской Федерации, наметились попытки навести порядок в сфере разработки и реализации федеральных целевых программ социально-экономического развития. Однако по-прежнему существует разрыв между общими концепциями и программами социально-экономического развития и целевыми программами социально-экономического развития. Многие программы часто оказываются средством доступа к бюджетным деньгам, не решая, по существу, тех проблем, ради решения которых они разрабатывались. Языковая политика в современном многонациональном государстве: проблемы и перспективы В политике любого федеративного, демократического государства признание культурно-языкового фактора, удовлетворение этнокультурных и языковых потребностей и интересов того или иного народа считается источником развития и условием, обеспечивающим соблюдение принципа межнационального равенства и согласия. Как отмечает И. Илишев: «Язык народа есть важнейший компонент его национальной культуры, который формируется вместе с образованием этноса, являясь одновременно предпосылкой и условием его существования. Поэтому неудивительно, что в процессе обретения нациями своей реальной государственности, языковая политика самым активным образом служит достижению данной цели»[74]. Установлением статуса языка в обществе занимается языковая политика, которая обеспечивает условия для функционирования языков, определяет сферы распространения, возможности соответствующих исследований. Языковая политика, как правило, сводится к следующим основным направлениям: ликвидация неграмотности; выбор и установление государственного (официального) языка; определенное положение других языков по отношению к государственному языку; определение сфер и типов языковых состояний и ситуаций каждого из языков; кодификация и совершенствование содержания государственного языка. Для России языковая политика является одной из наиболее важных проблем межнациональных отношений. Это именно та проблема национально-государственного строительства, которая непосредственно касается жизни и деятельности каждого конкретного человека и поэтому решать ее следует предельно осмотрительно. Исходя из этого, необходима оптимизация этноязыковой политики в современной России, корректировка ее основных положений с учетом фактора многоэтничности российского государства. Статьей 68 Конституции устанавливается, что государственным языком Российской Федерации на всей ее территории является русский язык[75]. Республики в составе федерации вправе устанавливать свои государственные языки в органах местного самоуправления, государственных учреждениях республик, которые употребляются наряду с русским языком. Российская Федерация гарантирует всем ее народам право на сохранение родного языка, создание условий для его изучения и развития. В этой связи исключительную актуальность приобретают правовые аспекты взаимодействия русского языка и языков титульных народов республик, их совместное функционирование в соответствии с созданной законодательной базой в национально-территориальных субъектах Российской Федерации. В 90-гг. XX века в ряде регионов Российской Федерации активно проводилась языковая реформа, отражающая стремление народов расширить сферы применения их языков. Языковая реформа была вызвана неудовлетворенностью народов страны уровнем функционирования их языков, ростом национального самосознания и, в известной мере, ростом национализма. Реформы реализовывались через процессы законотворчества – создания законов о языках и принятия программ развития языков. Такие законы были приняты в ряде республик Российской Федерации: Чувашской, Тувинской, Калмыцкой, Саха-Якутии, Татарстане, Коми, Мордовской, Дагестане, Башкортостане. Языкам коренного населения был придан статус государственного, что создало юридическую основу для предполагаемого расширения этих языков в разных сферах деловой, общественной и культурной жизни. Так, например, вопрос статуса языка в Республике Тува был отрегулирован в законе «О языках Тувинской АССР», принятом в декабре 1990 г. Необходимо отметить, что этот акт был принят в период бурного подъема национального самоутверждения. Буквально накануне была провозглашена Декларация о государственном суверенитете Республики Тува, и это обстоятельство не могло не повлиять на характер принципиальных положений закона о языках. Тувинский язык был однозначно определен как государственный, и Конституция Тувы 1993 г. подтвердила этот статус. Статус же русского языка был определен в качестве государственного языка бывшего СССР, языка межнационального общения, который наравне с государственным языком Республики Тува – тувинским – в полной мере функционирует и используется в общественно-политической, социально-экономической, культурной жизни, общении между людьми. Однако закон этот существует в основном на бумаге. Не была решена главная проблема – приобщения к тувинскому языку русскоязычного населения, из которого лишь 0,6% свободно владеет тувинским языком. Отдельные попытки введения программ обучения тувинскому языку в детских садах, школах, высших и средних учебных заведениях, открытие курсов для других категорий населения натолкнулись на отсутствие необходимых методик, пособий, кадров, денежных средств. Из-за недостаточной сбалансированности статусов тувинского и русского языков создалось положение определенного навязывания лексических норм тувинского языка русскому. Это произошло, например, с названием республики. Если ранее общеупотребительным было написание в тувинском варианте «Тыва», что полностью соответствует самоназванию этноса, то с принятием Конституции 1993 г., вопреки сложившейся многолетней практике, утвержден и аналогичный русскоязычный вариант. При этом не учтено, что имя собственное «Тыва» не может служить основой для образования других лексических форм. То есть предопределяется применение таких словосочетаний, как, например, «тыва-язык» вместо «тувинский язык», «тыва» вместо «тувинец», и др. Конечно, при всей кажущейся незначительности этого факта, общественная реакция на него со стороны русскоговорящего населения республики была весьма негативна. В новой Конституции республики от 2001 г. определено, что государственными языками Тувы являются тувинский и русский языки. Что касается наименования республики, то «Тыва» и «Тува» – равнозначны[76]. В условиях модернизации языковой политики необходимо на основе государственных гарантий суверенитета народов и личности обеспечить оптимальное соотношение социальных, культурно-коммуникативных функций русского языка как государственного на всей территории Российской Федерации с одновременно всесторонним развитием родных языков народов, свободой выбора и использования языков общения, а также обеспечить дифференцированный подход к языковой ситуации в многоязычных регионах России. Вместе с тем следует отметить, что большинство языков народов проживающих на территории страны, почти не функционируют в сфере государственного управления, общественно-политической деятельности, ограниченно используются в сфере народного образования, массовой коммуникации, духовной культуры. Однако это не касается языков «титульных народов» республик входящих в состав Российской Федерации. В некоторых республиках имеет место быть так называемый «языковый нигилизм», определенной части населения той или иной республики, который проявляется в незнании и даже нежелании знать свой родной язык из-за его «социальной непрестижности». По результатам проводимых исследований около 50% карелов, 30% башкир, коми, мордвы, удмуртов, 20-25% татар, марийцев, чувашей не считают родным языки своей национальности[77]. «Языковый нигилизм» проявляется в предпочтении русского языка родному. Для такого предпочтения существуют и объективные причины, а именно: важность русского языка для бесперебойного общения всех членов общества, его высокие культурные традиции, широкие возможности со знанием русского языка для получения высшего образования, работы в разных регионах Российской Федерации и т.п. Для успешного функционирования того или иного языка в качестве государственного необходимо, чтобы им владели целые социальные слои населения (государственные служащие, работники сферы обслуживания, образования, культуры и др.). Таким образом, в многонациональных республиках Российской Федерации языковая проблема при оформлении атрибутов государственности становится всеобщей, поскольку она актуальна как для части национального населения, плохо владеющего родным языком, так и для иноязычного населения. В многонациональных республиках стремление к созданию социальной потребности в использовании того или иного языка путем придания ему юридического статуса государственного чревато межнациональными конфликтами. Вероятность национально-языковых конфликтов возрастает в тех случаях, когда реализация законов о языках формируется на основе недостаточного знания национального языка, которым не владеет даже значительная часть его носителей, навязывается представителям другого народа. Вот почему представляется важным в области направления национальной политики в языковой области определить ее основные параметры. Прежде всего, в соответствии с учетом разрабатываемых государственных программ по сохранению и развитию конкретных языков народов России, важно обеспечить дифференцированный подход к языковой ситуации в многоязычных регионах России. Стратегия межязыкового взаимодействия народов, содержанием которой являются не только лингво-культурные контакты, но и конфликты, должна основываться на системном изучении языковой ситуации в России. На это направлена федеральная целевая программа «Русский язык (2006-2010 годы)», которая характеризуется широким спектром взаимоувязанных по ресурсам и срокам мероприятий, направленных на создание условий для полноценной реализации функций русского языка как государственного языка Российской Федерации и языка межнационального общения в целях укрепления государственности, национальной безопасности и престижа страны, развития интеграционных процессов в государствах - участниках СНГ, полноправного вхождения Российской Федерации в мировое политическое, экономическое, культурное и образовательное пространство[78]. Реализация федеральной целевой программы «Русский язык (2006-2010 годы)» обусловлена следующими факторами: - необходимость создания условий функционирования русского языка как важнейшего средства обеспечения государственной целостности и национальной безопасности; - необходимость обеспечения условий для реализации принципов, вытекающих из закрепленного за русским языком Конституцией Российской Федерации статуса государственного языка Российской Федерации, являющегося элементом, объединяющим политическую, экономическую и культурную сферы жизни на территории Российской Федерации; - потребность в проведении единой политики в языковой сфере во всех субъектах Российской Федерации; - необходимость создания равных условий для овладения русским языком всеми гражданами Российской Федерации; - актуальность упрочения роли русского языка как одной из важнейших социально-культурных составляющих консолидации российского гражданского общества; - необходимость поддержки русского языка как средства межнационального общения в государствах - участниках СНГ; - необходимость укрепления позиций русского языка на мировом уровне для дальнейшего развития политических, экономических, социальных и культурных отношений с зарубежными странами, русскими диаспорами; - необходимость формирования положительного отношения к России в мировом сообществе. Подводя итог нашим рассуждениям, отметим, что национальное многообразие России, являющееся фактором ее устойчивого социально-экономического развития, делает невозможным решение этнокультурных проблем изолировано, без широкого взаимодействия органов государственной власти и местного самоуправления, общественных объединений и других субъектов этнокультурной деятельности, обусловливает необходимость применения программных методов. Исходя из этого, на основе комплексного изучения языковых процессов и языковых ситуаций, включающих все аспекты межязыкового взаимодействия (социальный, культурный, демографический и др.), необходимо вырабатывать научно обоснованные рекомендации проведения в жизнь сбалансированной государственной языковой политики, а также научного прогнозирования межязыковых и межкультурных отношений народов России. |