Парсонс Т. О структуре социального действия, монография. Талкотт Парсонс. О структуре социального действия

• Название: Талкотт Парсонс. О структуре социального действия
• Анкор: Парсонс Т. О структуре социального действия, монография.doc
• Дата: 21.08.2017
• Размер: 5.67 Mb.
• Имя файла: Парсонс Т. О структуре социального действия, монография.doc
• Тип: Документы; #8413
• Категория: Социология. Политология
• страница: 2 из 77

ВеберМ. Класс, статус и партия// Социальная стратификация, вып. 1. М., 1992, с. 19-38.
У Вебера человек мотивируется социальной структурой: он не толь­ко получает материальное вознаграждение, зависящее от его места в процессе производства⁹; человек получает вознаграж­дение также и за свой образ жизни, и выражается оно в пре­стиже, которым он пользуется в обществе, а это обеспечивает ему ряд возможностей и льгот, не зависящих от его места в про­изводственных отношениях¹⁰.

⁹ Эти позиции внутри производственных отношений формируют в обществе классы, которые Вебер назвал экономическими; структура экономических классов у Вебера почти аналогична марксистскому представлению о классовой дифференциации, но все дело в том, что Вебер не выводит социальную структуру из этой экономически-классовой, как это происходит у Маркса, где образ жизни и сознание человека определяются его положением в системе производственных отношений; у Вебера структура социальных классов или сословий (статусов) в значительной степени автономна от экономических классов и определяется образом жизни человека.

¹⁰ Исследование Уорнера, проведенное в 30-х гг. в США показало, что в социальной структуре общины (Уорнер исследовал города различного типа) рабочие, занимающие в целом довольно близкие позиции в системе производственных отношений, в системе социальных классов распределились до­ вольно широко: вплоть до верхнего среднего класса включительно. Хотя, согласно ожиданиям самого исследователя, их экономическое положение должно было определять их место в социальной стратификации, первые же замеры показали, что по критерию социального престижа, связанного с образом жизни, между ними оказалась очень большая дистанция: часть рабочих попала в средние классы вместе с мелкими и средними предпринимателями. Фактически исследование Уорнера подтвердило теорию Макса Вебера об автономности экономической и социальной стратификации, хотя в это время в США работы Вебера были почти неизвестны и сам Уорнер их не знал.
Эти две темы, намеченные в статье о мотивации экономи­ческой деятельности, получили дальнейшее развитие в работах Парсонса. В 1949 г. он возвращается к вопросу о судьбе модели «экономического человека » в экономической науке — «Возвы­шение и падение экономического человека» (1949 в), а в 50-х гг. предлагает социологическую модель экономического развития в двух статьях: «Социологическая модель экономического раз­вития» (1956 е), и «Замечания об институциональной схеме эко­номического развития» (1958 f); в 1956 г. выходит первое изда­ние труда, написанного в соавторстве с Н.Смелзером, — «Экономика и общество» (1956 а), переизданного в 1965 году. В этих трудах как бы отрабатываются переходные звенья между двумя науками, те пути, которыми достижения социологичес­кой науки могут быть использованы для объяснения различных феноменов, имеющих значение в экономических процессах. Ос­новное значение, естественно, уделяется социальному действию, которое представляет собою как бы «сквозной» понятийный конструкт, позволяющий осуществлять этот переход и трансакцию знаний и понятийных схем из одной науки в другую. Так что можно сказать, что на протяжении многих лет Парсонс ра­ботал на развитие экономической теории.

Развитие же второй темы разбираемой нами здесь статьи Т. Парсонса о мотивации экономической деятельности приве­ло автора в дальнейшем к выработке основных аналитических элементов для теории социального действия, которые, соглас­но принятому им структурно-функциональному принципу, сле­довало положить в основание схемы, чтобы теория приобрела содержательный характер. Оформлению этих аналитических переменных и их пропаганде Парсонс посвятил много времени и сил, но результат не оправдал его ожиданий. И причина здесь была не в качестве заданных переменных, а в общем состоянии науки социологии на период их оформления.

Огюст Конт, декларируя в свое время возникновение но­вой науки социологии — одной из важных ее характеристик назвал позитивизм, т.е. построение по типу естественных наук, с обязательным усвоением принятых в этих науках принципов: методы должны быть точными и объективными, теории — до­казательными, а устанавливаемые закономерности — общезна­чимыми (Конт был убежден, что обществом правят объектив­ные законы, являющиеся продолжением законов природы). В принципе ничего плохого не было для науки в том, чтобы та­ких критериев придерживаться; вся беда была, однако, в том, что, собственно, никаких методов, могущих быть точными и объективными, у только что народившейся науки не было. Правда, в 1835 г. вышел труд А. Кетле, основанный на исполь­зовании социальной статистики, но сама эта статистика в те времена была еще весьма узка по своим показателям и прими­тивна. Так оказалось, что социологи занялись в первую очередь построением теорий. А как обеспечить доказательность тео­риям, основанным на исторических примерах и иллюстраци­ях? Выход был найден в том, чтобы придать им форму теорий естественных наук, а также по возможности использовать тер­минологию этих наук, тогда создавалось впечатление неразрыв­ной связи с ними и преемственности.

Так появляются теории об обществе, построенные по ана­логии с теориями естественных наук и как бы под них загримированные. Сам О. Конт назвал две части своего труда «Соци­альной статикой» и «Социальной динамикой», Кетле назвал свою работу «О человеке и развитии его способностей. Опыт социальной физики». Возникли школы: механистическая (счи­тавшая, что в основе общества лежат законы механики, — Г. Кэри, Г. Скотт), географическая (считавшая, что все определяет­ся в обществе географической средой его существования, — Г. Бокль), организмическая (описывавшая общество в терминах анатомии и физиологии — П. Лилиенфельд, А. Шефле, Р. Вормс); наконец, уже в конце XIX — начале XX века этот ряд «обогатился» социальным дарвинизмом (борьба за существо­вание и естественный отбор как главные законы общественно­го развития — Г. Спенсер, У. Самнер, А. Смолл, Л. Гумплович). Конечно, молодая наука ничем не могла себя так скомпроме­тировать, как подобного рода теориями.

Положение осложнилось также тем, что позитивизм по­стоянно как бы «давал подпитку» сциентизму, который, беря м. свое начало в сильнейшей традиции европейского Просвещения, в качестве основной своей ценности имел рационализм (поскольку главным содержанием традиции Просвещения был культ человеческого разума), а в качестве центральных идей в социальной сфере — прогрессизм и связанное с ним постоян­ное устремление к модернизации, инновации, технократизму. Прогрессистский пафос просвещения масс постоянно взывал к борьбе с традициями, ниспровержению всего оформившего­ся в устойчивые структуры, в особенности если структуры эти не были сугубо рационалистически обоснованными. В науке сциентизм порождал направленность к ее инструментализации, стремясь использовать научные теории и концепции в целях борьбы за какие-то идеи переустройства общества на новых основаниях. Нетрудно представить, какие идеи о переустрой­стве общества можно было выдвинуть на основании тех тео­рий, которые выше мы бегло перечислили!

Эти претензии не могли, конечно, не вызвать решительно­го протеста серьезных ученых. В конце XIX века в социологии сформировалось направление антипозитивизма (нацеленное одновременно и против сциентизма). Во главе его оказался Макс Вебер, воспользовавшись идеями Виндельбанда, Дильтея и в особенности Риккерта, с которым он сотрудничал в методологических вопросах, выдвинул тезис о необходи­мости работать с сознанием субъекта (поскольку, будучи глав­ным разработчиком в социологии концепта социального дей­ствия, пристальный интерес проявлял к проблеме мотивации этого действия), а следовательно, о необходимости гуманита­ризации социологии как науки. Макс Вебер создал концепцию «понимающей социологии», чем заложил основание нового типа методик в социологических исследованиях, продвигав­шихся в сторону того, что мы в наше время называем качествен­ными методами. Но одновременно Вебер отстаивал принцип свободы от оценочных суждений как основу объективности со­циологических исследований.

В русле этого течения сформировался как ученый и Т. Парсонс. Но направление это отличалось большим недоверием ко всякого рода теориям. Сформировавшись в борьбе со всеми эти­ми «органицизмами» и «механицизмами», представители анти­позитивизма как бы страдали некоторым комплексом теорети­ческой неполноценности. Отказавшись от прямого переноса в социологию концепций и методов естественных наук, они про­должали считать эти науки образцом в деле организации иссле­дований, оформления их результатов, построения теорий, од­нако идеал этот представлялся им недостижимым на том уровне развития социологии, на котором им приходилось работать.

Поэтому первое же сопротивление своим попыткам за­няться построением общей социологической теории Парсонс испытал внутри своего научного окружения, в лагере собствен­ных единомышленников.

Первые замечания о роли и месте теории в социологичес­ких исследованиях включены были Парсонсом в «Структуру социального действия » ¹¹.

¹¹ См. в особенности помещенные в настоящем издании главы I, II, XVIII и XlX. ¹² См. наст, изд., с. 301-326.
Затем появилась статья «Роль теории в социальном исследовании» (1938 а). В 1945 г. в материалах симпозиума «Социология двадцатого века» появляется доклад Парсонса «Современное состояние и перспективы системати­ческой теории в социологии», вошедший затем в качестве ста­тьи в его сборник «Очерки по социологической теории чистой и прикладной» (1949 а)¹². Тот же предмет трактуется и в статье 1948 г. «Состояние социологической теории» (1948 в) и еще в одной статье этого же периода — «Перспективы социологи­ческой теории» (1950 а). Во всех этих работах с различными вариациями предлагается подход к построению общей теории социологии.

Отрицательную реакцию вызвало уже само намерение Т. Парсонса заняться общей теорией. Наиболее аргументирова­но сформулировал возражения Роберт Мертон. Он изложил свою точку зрения в статье «О социологических теориях среднего уров­ня», включенной в его сборник «О теоретической социологии»¹³, но это уже работа, написанная на основании более ранних ста­тей¹⁴. Мертон утверждает, что в настоящее время создать общую теорию в социологии просто невозможно. «Под социологичес­кой теорией, — утверждает он, — понимаются «логически взаи­мосвязанные ряды высказываний (propositions), из которых мож­но вывести эмпирические закономерности (uniformities)». Эти ряды должны связывать между собой «работающие гипотезы », а «работающие гипотезы — это нечто большее, чем применение здравого смысла, которым мы пользуемся в обыденной жизни. Сопоставляя определенные факты, имеют в виду некоторые аль­тернативные объяснения и стремятся к тому, чтобы их прове­рить»¹⁵. Ничего такого не может предложить в настоящее время общая теория в социологии. Эта теория строится по образцу все­общих философских систем XIX века, и ничего другого не может получиться на данном уровне знаний.

¹³ См.: Merton R.K. On Sociological Theories of the Middle Range// On Theoretical Sociolgy. Five essays, old and new. Free Press, N.Y., Macmillan, L., 1967.

¹⁴Сам Р. Мертон ссылается на свои статьи: Merton R.K. The Role-set: Problems in Sociological Theory // British Sociological Review, vol. 8, June 1957, pp. 106-120; Merton R.K. Introduction to Allen Barton «Social Organization under Stress». Wash., 1963.

¹⁵ Merton R.K. On Sociological Theories of the Middle Range, p. 48.
Социальные теоретики, утверждает Мертон (нигде, кста­ти, не называя Парсонса по имени, хотя критика эта направля­ется прежде всего в его адрес), делают ошибку, беря за обра­зец схемы именно научной теории, а не системы философского характера, которые они только и способны создавать. Эти их претензии основаны на трех недоразумениях: 1) они забыва­ют, что научная теория не может появиться, пока не накопи­лось огромного количества данных наблюдений; 2) они считают, что могут брать за образец, например, физику, забывая, что «между физикой XX века и социологией XX века лежат бил­лионы человеко-часов терпеливого, дисциплинированного и ку­мулятивного исследовательского труда»; 3) они не имеют пра­вильного представления о состоянии теории в физике: физика обладает целым набором специальных теорий и «исторически сложившейся надеждой» объединить их со временем в «теоре­тические семьи ». Мертон ссылается при этом на физика Ричар­да Фейнмана, который утверждает: «Сегодня наши физичес­кие теории, физические законы представляют множество разнообразных частей и кусков, которые не очень-то подгоня­ются друг к другу»¹⁶.

И еще одна ссылка на физика, в данном случае на Уатхей-да: «Для ранних стадий развития науки характерно, что она бывает претенциозно глубока в своих намерениях и тривиаль­на в своей работе с конкретными явлениями»¹⁷. А поскольку социологи в то же время претендуют сравнивать себя с физи­ками нашего времени, то общество начинает предъявлять к ним требование участвовать в разрешении глобальных социальных проблем, которые могут иметь последствия в виде войн, расо­вых конфликтов, психологической неуверенности и проч. «Уче­ные-обществоведы перед лицом этих проблем вооружены се­годня ничуть не лучше, чем были вооружены врачи во времена Гарвея и Сайденама для диагностики, исследования и лечения коронарных тромбозов». Единственно возможным путем для социологии в настоящее время Мертон считает работу со спе­циальными теориями, — по его терминологии, теориями сред­него уровня, — «из которых выводятся гипотезы, могущие быть исследованными эмпирически », а также конструирование «по­степенно, а не внезапным наскоком» «более общей концепту­альной схемы, которая будет адекватно объединять группы этих специальных теорий»¹⁸.

¹⁶ Ibid.
¹⁷Ibid., p. 49.
¹⁸Ibid., p. 41.
Теории среднего уровня касаются ограниченных аспектов социальных явлений, и каждая такая теория создает «представ­ление (конкретный образ — image), из которого можно вывести ряд умозаключений ». Она проверяется на плодотворность «указанием сферы теоретических проблем и гипотез, которые позво­ляют исследователю определить новые характеристики явле­ния». Именно такие идеи нужны для выдвижения конкретных гипотез. Но такая идея тем не менее все-таки уже теория, ибо «некоторые умозаключения, выводимые из такого рода идей, могут расходиться с ожиданиями здравого смысла, основанны­ми на неверифицированном ряде «самих собою очевидных» предложений». И каждая такая теория — «это нечто большее, чем просто эмпирическое обобщение, т.е. высказывание, сумми­рующее некоторые наблюдаемые закономерности (uniformities) отношений между двумя или более переменными»¹⁹. Такая тео­рия может заимствовать из общей теории только понятия (на­пример, «социальная структура», «статус», «роль» и др.). Затем из них строится некоторое представление и формируется уже новое понятие (например, «ролевой набор»). Но это понятие — просто представление, нужное для осмысления какого-то ком­понента социальной структуры, и оно стоит в самом начале, а не в конце, подводя к некоторым аналитическим проблемам. Тем самым зависимость теорий среднего уровня от общей теории весьма слаба. Вот эти-то теории среднего уровня должны быть развиты, а теория общая должна возникнуть потом, в качестве объединяющего их конструкта. В настоящее же время, по мне­нию Р. Мертона, общая теория работает не в том направлении, она строит какие-то нереализуемые схемы из понятий, которые невозможно прямо включить в исследование.

Но эта аргументация Парсонса не убедила, так как он вов­се не считал, что задача общей теории — выдвигать концепту­альные схемы, которые можно было бы включать непосред­ственно в исследования эмпирического типа. Задача общей теории, с его точки зрения, — преобразование различных де­скриптивных утверждений о фактах в некоторое связное це­лое, которое адекватно или определенно описывает предмет данной науки. Эта обобщенная концептуальная схема должна включать в себя все основные параметры, которые важны с точ­ки зрения тех ответов, которые должна давать наука на раз­личные вопросы, возникающие как внутри, так и вне ее, т.е. для того, чтобы оправдывать свое существование в обществе.

¹⁹ Ibid., p. 42.
В идеале наука должна быть в состоянии давать динами­ческий анализ развития тех явлений, которые входят в сферу ее компетенции. Но это возможно только при наличии логи­чески замкнутой системы утверждений, т.е. когда теория дос­тигает такого «состояния логической интеграции, при котором каждое значение любой комбинации суждений в данной сис­теме явно соответствует некоторому другому суждению той же системы». Цель анализа, с одной стороны, «причинное объяс­нение прошлых конкретных явлений или процессов и предска­зание будущих событий», а с другой — получение «знания за­конов, которые могут быть приложены к бесконечному ряду конкретных случаев с использованием соответствующих фак­тических данных»²⁰.

Социологическая наука в своем современном состоянии не может обеспечить главные условия динамического анализа, т.е. «непрерывное и систематическое отнесение каждой про­блемы к состоянию системы как целого»²¹. Но если это невоз­можно обеспечить, то нужно применить какой-то способ упрощения.

Способ упрощения, по Парсонсу, заключается в том, что­бы некоторые обобщающие категории, которые в развитой си­стеме динамического анализа являются переменными, превра­тить в константы. Тогда мы получаем систему структурных категорий, которая и используется при рассмотрении динами­ческих проблем. Такую систему применяет, например, наука физиология: там отдельные органы рассматриваются как по­стоянные величины (хотя они, естественно, таковыми в действи­тельности не являются), и это дает возможность изучать про­цессы, протекающие в организме, ибо «структура системы, как она описывается в контексте обобщенной концептуальной схе­мы, является подлинно техническим аналитическим инструмен­том ». Такая структура категорий «обеспечивает уверенность в том, что ничто существенно важное не ускользнет при поверх­ностном обозрении, и связывает концы с концами, придавая определенность проблемам и их решениям»²².

²⁰