Р.Ф. Туровский - Политическая регионалистика. Теоретические основы политической регионалистики 15 Глава
 Скачать 7.15 Mb.
|
|
Некоторые перспективы Анализ ситуации со статусной асимметрией российских регионов позволяет понять парадоксы сложившейся ситуации. • Равноправие субъектов федерации сочетается с фактической асимметрией, связанной с особым статусом республик и автономных округов (причем те или иные республики и округа тоже находятся в разном положении). риальных образований начали на этом фоне укреплять горизонтальные связи. В Коми-Пермяцком АО тоже звучала инициатива объединения с этнически родственной Республикой Коми, а не Пермской областью. 3' Сейчас федеральное законодательство не предполагает никаких внутрирегиональных автономий, и прежние автономные округа вынуждены преобразовываться в муниципальные районы, что трудно назвать решением проблемы. 464 ¶   J.JСтатус субъекта» федерации и проблема территориально-политической асимметрии • Действия, направленные на снижение асимметрии, могут иметь противоположный эффект. Например, заключение в массовом порядке договоров о разграничении полномочий между центром и субъектами федерации снижало значимость первых договоров, заключенных с Татарстаном и другими республиками. Однако договора были заключены примерно с половиной субъектов федерации. Притом сами договора давали различный объем полномочий разным регионам. Что касается автономных округов, то передача их полномочий краям (областям) привела к фактическому новому снижению их статуса (в то время как центр при В. Путине начал проводить политику, направленную на ликвидацию статусной асимметрии). В начале XXI в. отмечаются тенденции в пользу снижения статуса субъектов федерации. Статус республик снижается до уровня обычных субъектов федерации, хотя Чечня и Татарстан по-прежнему претендуют на особый статус "государств в государстве", территорий с ограниченным суверенитетом. Статус автономных округов фактически снижается до уровня внутрирегиональных автономий. Возникают разговоры о лишении Москвы статуса субъекта федерации и ее превращения в столичный округ, находящийся под централизованным управлением (но, вероятно, с выборами мэра как главы местного самоуправления). Перспектива статусных изменений может быть связана с формированием надгосударственного союза на основе бывших советских республик. В 1922 г., как мы помним, формирование Союза ССР означало создание новой федерации и превращение РСФСР в федерацию второго уровня со статусом одной из союзных республик. В случае дальнейшей интеграции России и Белоруссии возможно возникновение аналогичной ситуации. В этой связи важно обратить внимание на конфликт 1997 г., когда главы ряда республик (Татарстан, Башкирия, Ингушетия) заявили, что в случае создания нового государства на базе Союза России и Белоруссии, российские республики поднимут вопрос о повышении своего статуса (т.е. речь шла о новом варианте союзной республики). Либо, по их мнению, Белоруссия должна стать субъектом Российской Федерации. Резкую негативную реакцию президента Башкирии М. Рахимова в 1999 г. вызвало обсуждение вопроса о включении Югославии в состав Союза России и Белоруссии. Процессы постсоветской интеграции в нынешних условиях теоретически могут привести к формированию новой федерации (или конфедерации) договорного типа. Однако при такой постановке вопроса следует ожидать того, что наиболее активные национальные республики в России поднимут вопрос о своем непосредственном членстве в таком союзе. Тем самым будет воспроизведена ситуация 1991 г., когда ряд российских республик рассчитывал на повышение своего статуса до уровня союзных в рамках обновленного Союза. 465 ¶  Глава 5 Региональная структура современной России5.4 Межрегиональные границы и пограничные споры в современной России 5.4.1 Правовые основы межрегиональных границ и их изменения В соответствии с российской Конституцией порядок изменения межрегиональных границ выглядит следующим образом.
Правовая база по межрегиональным границам в России остается слабо разработанной. Проект закона "Об изменении административных границ субъектов Российской Федерации" впервые был внесен на рассмотрение в Госдуму только в мае 2002 г. В сентябре 2003 г. он рассмотрен и отклонен в первом чтении. Положения этого закона не нашли поддержки в администрации президента и правительстве России, которые выступили против его принятия. Однако возвращение к этому закону неизбежно. В связи с отсутствием федерального закона в России остаются неопределенными как обозначение межрегиональных границ (делимитация и демаркация), так и механизм их изменения. С одной стороны, федеральные власти опасаются, что создание механизма изменения границ приведет к обострению конфликтов — актуализации межрегиональных пограничных споров, проведению референдумов, результаты которых могут угрожать этнополитической стабильности, ухудшению отношений между соседними регионами. С другой стороны, правовые основы для межрегиональных границ и порядка их изменения все-таки должны быть созданы. До сих пор, например, не решен на официальном уровне вопрос о делимитации границы между Чечней и Ингушетией, разделившимися в 1992 г. Существует только один прецедент изменения границ между субъектами федерации. Это — передача Нижегородской области Сокольского района, который ранее входил в состав Ивановской области. Проблема возникла в связи с тем, что Сокольский район расположен на другом берегу Волги, чем вся остальная территория Ивановской области (причем мост отсутствовал). В апреле 1993 г. на территории района был проведен референдум о присоединении к Нижегородской области ("за" проголосовали 79,7%). Ивановская область в лице ее властных структур не 466 ¶5.4 Межрегиональные границы и пограничные споры в современной России возражала, т.е. принцип взаимного согласия субъектов федерации был соблюден. В феврале 1994 г. Совет Федерации в соответствии с конституцией утвердил изменение границ. 5.4.2 Межрегиональные пограничные споры Довольно распространенным явлением в России являются пограничные споры между субъектами федерации. Практически все они относятся к категории территориа.1ь-ных споров. Наиболее распространенными являются пограничные споры, вызванные этно-политическими проблемами. Они практически неизбежны в государстве, которое использовало институт национально-территориальной автономии и в котором сильно размыты этнические границы. Эти споры можно классифицировать следующим образом.
Наиболее острый территориальный спор этнополитического и одновременно исторического характера в России связан с претензиями некоторых политических кругов Ингушетии на Пригородный район и (реже) на правобережную часть Владикавказа, входившие в состав Чечено-Ингушетии и ранее Ингушской АО до ликвидации автономии и оставшиеся у Северной Осетии после восстановления Чечено-Ингушетии61. В свое время Владикавказ даже играл роль "двойной" столицы для Северной Осетии и Ингушетии одновременно. 60 В действительности территориальная реабилитация осуществлена не была. Рос сийские власти не пошли на восстановление Республики немцев Поволжья (хотя в начале 1990-х гг. существовала идея ее воссоздания с переселением немцев из других регионов Рос сии и Казахстана). Калмыкии и Ингушетии не были возвращены "потерянные" территории. 61В качестве компенсации Чечено-Ингушетии были переданы два районы Ставро польского края. Однако в результате раздела республики на две части эти районы оказались в составе Чечни. Соответственно ингуши считали, что никакой компенсации они на самом деле не получили. 467 ¶Глава 5 Региональная структура современной России Пограничный спор между Северной Осетией и Ингушетией в 1992 г. вылился в вооруженный конфликт. После образования в 1992 г. Ингушской Республики представители ингушской элиты практически открыто выдвинули территориальные претензии, ссылаясь на нормы закона "О реабилитации репрессированных народов". В целях стабилизации обстановки Верховный Совет России в июне 1992 г. утвердил предложение Северной Осетии о введении чрезвычайного положения в г. Владикавказе, Алагирском, Моздокском, Правобережном и Пригородном районах и обязал правительство Российской Федерации привлечь воинские континген-ты, необходимые для охраны общественного порядка и обеспечения иных мер, предусмотренных законом РСФСР "О чрезвычайном положении". Война между осетинами и ингушами вспыхнула осенью 1992 г. На территории Ингушетии оказалось несколько десятков тысяч беженцев — ингушей из Пригородного района. Однако в декабре 1993 г. президент России Б. Ельцин принял принципиальное решение о возвращении беженцев, подписав соответствующий указ. В конце июня 1994 г. президенты Северной Осетии и Ингушетии согласовали "Порядок возвращения и расселения беженцев и вынужденных переселенцев...". Однако проблема остается нерешенной до сих пор: территориальные претензии прямо или косвенно выдвигаются многими ингушскими политиками и политическими движениями, а возвращение беженцев идет медленно и сложно. Настроения русского населения в пользу выхода из состава национально-территориальной автономии на разных этапах и в разных формах отмечались в следующих районах".
62 Подробный перечень потенциальных и актуальных пограничных споров на территории бывшего СССР по состоянию на начало 1990-х гг. см.: [Ethno-Territorial Conflicts..., 19921. 6-' Также Ставропольский край гипотетически может претендовать на другие районы соседних республик с преобладанием русского населения — Майский и Прохладненский районы Кабардино-Балкарии, Моздокский район Северной Осетии, а по причинам "исторического" характера — на Наурский и Щелковский районы Чечни (ранее входили в состав Ставропольского края). 64 Территория Адыгеи формировалась постепенно. В 1936 г. в ее состав были включены Майкоп (ставший ее столицей вместо Краснодара) и Гиагинский район. Майкопский район, составляющий южную половину республики, вошел в состав Адыгеи только в 1962 г 468 ¶5.4 Межрегиональные границы и пограничные споры в современной России
Примерами возможных претензий национально-территориальных автономий на присоединение районов с титульным населением (не всегда уже преобладающим) являются:
Исторические претензии национально-территориальных автономий на районы, ранее входившие в их состав, но не отличающиеся доминированием титульного населения, отмечаются в следующих случаях:
В свою очередь Ставропольский край может претендовать на северные районы Чечни — Наурский и Шелковский, которые ранее входили в его состав и были переданы Чечено-Ингушетии при ее восстановлении в 1957 г. в качестве компенсации за утрату Пригородного района. Наиболее острым из перечисленных выше оказался спор между Калмыкией и Астраханской областью. Территория "Черных земель" до ликвидации Калмыкии входила в ее состав, но затем была передана Астраханской области и там и осталась (хотя в качестве компенсации в 1957 г. Калмыкия получила выход к Волге, которого ранее не имела). Например, демонстративным решением властей Калмыкии в 1999 г. стало проведение выездного заседания республиканского правительства, на котором были продекларированы территориальные претензии. В июне 2001 г. арбитражный суд Поволжского округа, расположенный в Казани, признал часть территории Лиман-ского района Астраханской области землями Калмыкии. Однако такие действия национальных элит, настроенных на восстановление "справедливых" границ, не 469 ¶  Глава 5 Региональная структура современной Россиинашли поддержки на федеральном уровне. Впоследствии президиум Высшего арбитражного суда отменил это решение. Распространенным явлением стали пограничные споры между городами федерального значения и окружающими их областями. Превращение городов федерального значения в полноправные субъекты федерации сделало актуальной проблему их размежевания с окружающими областями. В ряде случаев ситуация оказалась запутанной в связи с частыми изменениями границ между этими городами и прилегающими областями в советский период. Например, еще в советский период Москва постоянно расширялась за счет области и в итоге вышла за пределы Московской кольцевой автомобильной дороги, некоторое время обозначавшей ее границу. Главная и очень актуальная проблема — административная принадлежность международного аэропорта Шереметьево, который является очень крупным экономическим объектом. Москва считает Шереметьево своим эксклавом, а Московская область — частью своей территории (Химкинский район). В 1960-х гг. было принято решение о передаче в административное подчинение исполкому Московского городского совета нескольких подмосковных территорий, в том числе поселка Шереметьево. Однако о землях вокруг этого поселка, на которых сегодня и расположился аэропорт и прочие доходные предприятия, ничего сказано не было. В 1991 г. Совет министров СССР передал территорию аэропорта в состав Москвы. Однако Московская область с этим не согласилась. Областные власти считали, что такие решения по существовавшему законодательству могли приниматься только высшим законодательным органом, т.е. Верховным Советом РСФСР (или СССР). На протяжении длительного периода Шереметьево находилось под фактическим контролем Москвы. Например, 5 июля 1995 г. власти Москвы приняли закон "О территориальном делении города Москвы", по которому аэропорт со всей инфраструктурой, а также поселок Шереметьево были приписаны столице. Районные и областные власти никаких активных действий не предприняли, но этот момент можно считать началом новой, более активной фазы противостояния столицы и области по поводу принадлежности международного аэропорта. Со стороны Московской области борьбу за эту территорию вели власти Химкинского района, на территории которого находится шереметьевский анклав. В 1996 г. аэропорт подписал с администрацией района договор об аренде земли, что можно было считать признанием администрацией самого экономического субъекта принадлежности территории к Московской области. Новое обострение территориального спора началось в 2000 г. По итогам судебных решений, принятых в 2001 г., территория Шереметьево находится под фактической юрисдикцией Московской области, но Москва этого официально не признает. 470 ¶5.4 Межрегиональные границы и пограничные споры в современной России Определенные проблемы существуют в отношениях Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Здесь имеет место тяготение приграничных населенных пунктов области к вхождению в городскую черту. Например, в июле 1994 г. в четырех приграничных поселках Выборгского района Ленинградской области прошел референдум о вхождении в городскую черту Санкт-Петербурга (Ильичеве Решет-никово, Сертолово и Черная Речка). Поселки дружно высказались "за". Однако изменение границ утверждено не было в связи с несогласием Ленинградской области. Определенной уступкой со стороны областных властей стало преобразование поселка Сертолово в город областного подчинения, оставшийся при этом в составе Ленинградской области. Пограничные споры между городами федерального значения и окружающими областями могут рассматриваться и как пример споров, возникающих в результате географического тяготения. Географическое тяготение может проявляться через стремление "областных" территорий присоединиться к более благополучным мегаполисам. В другом случае регионы претендуют на замкнутые анклавы, со всех сторон окруженные их территориями (пример Шереметьево). Пограничный спор по поводу анклава был характерен и для отношений Красноярского края и Таймырского (Долгано-Ненецкого) АО. Как и в случае с Шереметьево, стимулом в этом споре служит наличие на территории анклава значительных экономических ресурсов. Отличие от ситуации с Шереметьево заключается в том, что этот анклав представляет собой большую городскую агломерацию с заинтересованным населением. Объектом территориального спора в данном случае является город Норильск, а точнее созданный на его основе Норильский промышленный район, включающий также города Талнах и Кайеркан и поселок Снеж-ногорск. Норильск со своими городами-спутниками административно относится непосредственно к Красноярскому краю, но при этом со всех сторон окружен территорией Таймыра. Экономическая ценность Норильского промышленного района определяется огромными запасами никеля, меди и платиноидов. Норильск возник на территории Таймыра в процессе промышленного освоения. В 1953 г. постановлением Президиума Верховного Совета СССР он был передан в подчинение Красноярскому краю. Обострение спора начинается в 1994 г., после того как Таймыр стал равноправным субъектом федерации. Власти Таймыра считали, что Норильск должен перейти под их юрисдикцию, раз он географически расположен на их территории (хотя, строго говоря, это не так, поскольку Норильск представляет собой эксклав Красноярского края). Претензии Таймыра усиливал тот факт, что в самом Норильске были развиты настроения в пользу смены юрисдикции. В 1994 г. именно у промышленной элиты Норильска и в мэрии возникла идея присоединиться к Таймырскому АО. Норильский мэр В. Ткачев даже организовал сбор подписей за административное переподчинение города. В ответ в марте 1995 г. краевая администрация заменила мэра (который на том этапе назначался губернатором). 471 ¶Глава 5 Региональная структура современной России Таймыр обозначил свою позицию в мае 1995 г., когда окружная дума приняла постановление "О статусе Норильска", в соответствии с которым Норильск переходил в состав округа. Свое решение окружная дума подтвердила еще раз в конце сентября 1995 г. Однако деятельность таймырских властей не нашла понимания у федерального центра, который встал на сторону Красноярского края. Президент России Б. Ельцин обратился к окружной думе, в его обращении указывалось на неконституционность решения таймырцев, далее последовало специальное совещание в администрации президента. После вмешательства центра окружная дума отменила свое решение, а краевая администрация согласилась перечислять часть средств, получаемых из Норильска, в бюджет Таймырского АО. Рецидивы конфликта возникали и далее. Так, в декабре 1996 г. мэром Норильска был избран все тот же В. Ткачев, который в своих публикациях вновь выступал за переход города в подчинение Таймыра. Большое недовольство на Таймыре вызвало принятие в 2000 г. краевого закона "Об утверждении границ города Норильска с городами Кайеркан, Талнах и поселком Снежногорск". По мнению таймырских депутатов, Красноярский край в одностороннем порядке принял решение о переносе границ округа и края, в результате чего город Норильск оказался в красноярском регионе (хотя Норильск и ранее находился в краевом подчинении). Вопрос о переходе Норильска в состав Таймыра стал предметом плебисцита в Норильске в 2002 г. Вопрос был поставлен следующим образом: "Согласны ли вы с тем, что на территории единого муниципального образования «Город Норильск», расположенного на территории ТАО, должно действовать исключительно законодательство ТАО в соответствии с Конституцией и законодательством Российской Федерации, о чем должны быть внесены изменения в соответствующие законодательные акты?". "За" проголосовали 99,2% при охвате 89% избирателей. Однако это голосование не имело статуса референдума, а потому не могло повлечь за собой правовые последствия. После 2005 г. пограничный спор между двумя субъектами федерации начинает автоматически сниматься с повестки дня в связи с их объединением. Ситуации пограничных споров, связанных с географическим тяготением, существуют и в некоторых других регионах. Например, в Татарском районе Новосибирской области, расположенном на огромном расстоянии от областного центра, поднимался вопрос о присоединении к соседней Омской области. Территориальные претензии нередко являются результатом внутрирегиональных или межрегиональных конфликтов. Например, в ответ на выступления ведущих политиков Алтайского края по поводу объединения региона с Республикой Алтай, глава республики М. Лапшин предъявил претензии на входящие в состав Алтайского края город Бийск и прилегающие к границам республики сельские районы. 472 ¶  5.5 Экстерриториальные формы этнической самоорганизации5.5 Экстерриториальные формы этнической самоорганизации Описание региональной структуры современной России было бы неполным без упоминания о некоторых экстерриториальных формах самоорганизации населения по этническому признаку. Экстерриториальные объединения дополняют региональную структуру, решая одну из проблем территориально-политической системы — невозможность предоставления национально-территориальной автономии некоторым малочисленным народам. Для этого создаются национально-культурные автономии, которые объединяют представителей определенных этнических групп, проживающих на территории всей страны или ее части. В рамках национально-культурной автономии решаются вопросы социального и культурного развития соответствующей этнической группы без изменения административно-территориального деления. Закон "О национально-культурной автономии" был принят в России в 1996 г. (с последующими поправками). В соответствии с законом, "национально-культурная автономия в Российской Федерации (далее — национально-культурная автономия) — это форма национально-культурного самоопределения, представляющая собой объединение граждан Российской Федерации, относящих себя к определенной этнической общности, находящейся в ситуации национального меньшинства на соответствующей территории, на основе их добровольной самоорганизации в целях самостоятельного решения вопросов сохранения самобытности, развития языка, образования, национальной культуры. Национально-культурная автономия является видом общественного объединения. Организационно-правовой формой национально-культурной автономии является общественная организация". Национально-культурная автономия (НКА) создается этнической группой в процессе ее самоорганизации, т.е. на добровольных началах. Главным принципом ее формирования является этнический, НКА не является, таким образом, административно-территориальной единицей. Однако НКА имеет вполне определенную территориальную привязку. Российское законодательство предусматривает формирование системы национально-культурных автономий по принципу территориальных уровней. Базовыми единицами являются местные НКА, создаваемые в отдельных муниципальных образованиях. На уровне субъекта федерации действует региональная НКА (по решению Конституционного суда, принятому в 2004 г., каждая этническая группа может создать на территории субъекта федерации только одну региональную НКА). Наконец, на территории всей России может быть создана федеральная НКА. Кроме того, закон позволяет создание межрегиональных ассоциаций НКА. 473 ¶Глава 5 Региональная структура современной России Согласно закону, "национально-культурная автономия имеет право:
Закономерно, что наибольшую активность в деле создания НКА в России проявили народы, не имеющие национально-территориальной автономии и (или) расселенные дисперсно по территории России, нередко — не имеющие хорошо выраженных ареалов компактного проживания. По данным Министерства юстиции, в России на 2005 г. действовало 16 федеральных НКА. Их создали немцы, евреи, украинцы, белорусы, поляки, сербы, литовцы, татары, чуваши, азербайджанцы, армяне, курды, карачаевцы, лезгины, корейцы, цыгане. Также зарегистрировано большое количество региональных и местных НКА. Для коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока (используется аббревиатура КМНС) действует особая форма экстерриториальной самоорганизации — община. Закон "Об общих принципах организации общин коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации" был принят в 2000 г., через год после закона "О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации". Вопросы организации общин КМНС также регулируются региональными законами, некоторые из которых были приняты до федерального закона. Общины КМНС (среди которых особо выделяются семейные (родовые) и территориально-соседские общины) имеют право объединяться в союзы (ассоциации). 474 ¶Литература Одновременно для КМ НС предусмотрены и особые формы территориальной организации на субрегиональном уровне. Такой формой служит территория традиционного природопользования (ТТП). Федеральный закон "О территориях традиционного природопользования коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации" был принят в 2001 г. В соответствии с законом возможны ТТП федерального и регионального значения: первые создаются правительством России, вторые — региональными властями. Литература Основная Аринин А.Н., Марченко Г.В. Уроки и проблемы становления российского федерализма. М., 1999. Асимметричная федерация: взгляд из центра, республик и областей / Под ред. Л. Дро-бижевой. М., 1998. Добрынин Н.М. Конституционно-правовые основы отношений края и области с входящими в их состав автономными округами. Тюмень, 1998. Путь к совершенной модели административного устройства / А. Акименко, А. Алексеев, А. Лавров и др.//Федерализм. 1996. № 2. С. 127—144. Субъект Российской Федерации. Правовое положение и полномочия. М., 1998. Тархов С.А. Историческая эволюция административно-территориального и политического деления России // Регионализация и развитие России: геофафические процессы и проблемы. М., 2001. С. 191—213. Туровский Р.Ф. Политическая география. М.—Смоленск, 1999. Туровский Р.Ф. Федеральные округа: политико-географический подход в теории и на практике // Федерализм. 2003. № 1. С. 217—250. Федерализм власти и власть федерализма / Под ред. М. Губогло. М., 1997. Дополнител ъная Адамеску А. К совершенствованию территориально-организационной структуры России // Российский экономический журнал. 1993. № 10. С. 60—71. Алаев Э. Федеральные округа — новация в территориальном статусе России // Федерализм. 2000. № 4. С. 169-182. Асимметричность федерации / Под ред. А.А. Захарова. М., 1997. Бадовский Д.В. Межрегиональные ассоциации — проторегионы "нового федерализма" в России // Власть. 1999. № 7. С. 39-49. 475 ¶  Глава 5 Региональная структура современной РоссииБусыгина И.М. Асимметричность федерации: Россия и опыт Германии // МЭиМО. 1998. №12. С. 142-151. Гладкий Ю.Н., Чистобаев А.И. Регионоведение. М., 2000. Дахин А.В., Распопов Н.П. Проблема региональной стратификации в современной России//Полис. 1998. №4. Договорные принципы и формы федеративных отношений в России. М., 1999. Ермаков В.Г. Федерация как форма государственного устройства России. М., 1999. Замятин Д.Н., Замятина Н.Ю. Пространство российского федерализма // Полис. 2000. №5. С. 98-108. Золотарева М.В. Федерация в России: проблемы и перспективы. М., 1999. Зорин В. Национальные аспекты российского федерализма // Свободная мысль. 1996. № 10. Зубов А.Б. Унитаризм или федерализм (к вопросу о будущей организации государственного пространства России) // Полис. 2000. № 5. Карапетян Л.М. Федеративное устройство Российского государства. М., 2001. Кистанов В.В. Федеральные округа России: важный шаг в укреплении государства. М, 2000. Козлов А.Е. Федеративные начала организации государственной власти в России. М., 1996. Конституционно-правовые проблемы развития российского федерализма / Под ред. В. Калина, Л. Иванченко. М, 2000. Королева-Конопляная Г. Проблемы определения статуса субъектов федерации в условиях конфликта: международный опыт и Россия // Федерализм. 1999. № 2. С. 207—226. Краснов Ю. Федерализм в современной России. Проблемы стано&пения. М, 1993. Красных О.В. Институт полномочных представителей президента Российской Федерации в контексте развития федеративных отношений. Автореф. дис. ... канд. юридич. наук /РАГС, 2001. Лившиц А.Я., Новиков А.В., Смирнягин Л.В. Региональная стратегия России // Региональная политика. 1994. № 6. С. 3—24. Лысенко В.Н. Развитие федеративных отношений в современной России. М, 1995. Лысенко В.Н. Что мы строим в России: симметричную или асимметричную федерацию? //Федерализм. 1998. №1. Магомедов А.К. Общество регионов // Pro et contra. 1997. № 2. Медведев Н.П. Современные проблемы организации власти в федеративной России. М., 1995. Миронов В. Россия на пути к формированию новой административно-территориальной системы // Сравнительные этнополитические исследования. 1996. № 4. С. 26—42. Михайлов Ю.П. Административно-территориальная система России и проблема устойчивого развития // Известия Русского географического общества. 1999. Вып. 31. № 1. С. 3—9, 101. 476 ¶  ЛитератураПерспективы российского федерализма: федеральные округа; региональные политические режимы; муниципалитеты / Федосов П.А., Валентен С.Д., Соловей В.Д. и др. // Полис. 2002. № 4. Полпреды президента: проблемы становления нового института / НИИ социальных систем. Серия: Научные доклады. № 3. М., январь 2001. Правовой механизм реализации положений Федеративного договора: Сборник рекомендаций. М., 1993. Развитие федеративных отношений в России: проблемы и перспективы / Строев Е.С., Валентен С.Д., Барабанов И.П. и др. М., 1997. Регион в составе федерации: политика, экономика, право / Под ред. А. Макарычева. Н.Новгород, 1998. Регионализация в развитии России: географические процессы и проблемы / Под ред. А.И. Трейвиша, С.С. Артоболевского. М., 2001. Региональная социально-экономическая асимметрия и механизмы ее выравнивания. М., 1998. Регионоведение / Под ред. Т.Г. Морозовой. М., 1998. Ржевский В.А., Киселева А.В. Субъекты Российской Федерации: типология и конституционные основы организации // Государство и право. 1994. № 10. Российская модель федеративных отношений: проблемы и поиск пути. М., 1999. Саликов М.С. О преимушествах и возможностях создания территориальной федерации //Полис. 1998. №3. Скороходов В. Регионы и центр в реформируемой России // МЭиМО. 1994. № 10. С. 16-32. Смирнягин Л.В. Концепция региональной системы России. М., 1995. Солник С. Торг между Москвой и субъектами Федерации о структуре нового Российского государства: 1990—1995 // Полис. 1995. № 6. Столяров М.В. Федерализм и державность: российский вариант. М., 2001. Тихонов Д.А. Проблемы административно-территориального устройства субъектов Российской Федерации // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2002. № 2. Хакимов Р.С. Асимметричность Российской Федерации. Взгляд из Татарстана // Регио-нология. 1997. № 2. Ethno-Territorial Conflicts and Boundaries in the Former Soviet Union / V. Koiossov with O. Glezer and N. Petrov. Durham, 1992. 477 ¶     Глава 5 Региональная структура современной РоссииКонтрольные вопросы
¶6 |