Традиции серебр. Традиции серебряного века в поэзии 1920-х годов. Традиции серебряного века в поэзии 1920х годов проблема общечеловеческих ценностей в лирике М. Волошина, Б. Пастернака, М. Цветаевой План
 Скачать 88.71 Kb.
|
Списывали в расход…Зима в тот год была Страстной неделейИ красный май сплелся с кровавой Пасхой, Но в ту весну Христос не воскресал. Каково же отношение к палачам?Быть, как мы выучились, верить и молиться За палачей. Мы поняли, что каждый есть Пленный дьявол в ангельской личине. Это понимание самих палачей, как жертв. Можно назвать это состраданием палачам. Как у Иисуса: «не ведают, что творят». Конечно, позиция лирического героя совпадает с позицией Иисуса Христа, ибо «не ведают, что творят». С другой стороны, это еще и понимание амбивалентности человеческой натуры, в которой сливается дьявольское и ангельское. Отсюда и позиция жертвенности, которую занимает лирический герой. Может быть, такой же жребий выну, Горькая детоубийца, - Русь! И на дне твоих подвалов сгину, Иль в кровавой луже поскользнусь, -Но твоей Голгофы не покину, От твоих могил не отрекусь. Это стихотворение «На дне преисподней», написанного 12-го января 1922-го года. Согласно мистической концепции Волошина, в значительной степени взращенной на традициях православной, христианской морали, получается, что человек, который сам на себя возьмет позицию жертвы, будет страдать за всех. Только таким путем этот человек может духовно воскреснуть. Т. е., в этом случае Волошин как бы считает, что любой человек должен пройти путем Иисуса Христа, зайти на Голгофу за все грехи людей, погибнуть и таким путем духовно прийти к воскрешению. Доконает голод или злоба, Но судьбы не изберу иной. Умирать - так умереть с тобой И с тобой, как Лазарь встать из гроба. По Волошину, получается, что относиться с состраданием к убийцам, принимать все муки, которые достаются роду людскому, не уклонившись ни от одной из них, - это единственный путь к духовному воскрешению. Такова концепция личностного бытия, по Волошину. Эта концепция тем более впечатляет, что она вся носит глубоко конкретный характер, ибо страдания, муки, зверства, жестокость, которые видит, через которые проходит лирической герой Волошина, - это страдания не отвлеченные, не условные. Это то, что вершится сейчас вокруг него рядом, за стенами его дома и прямо в его доме. Волошин создает трагический образ России, погруженной в трясину смуты, - революций и гражданской войны. Это стихотворение «На вокзале». Вот лежит она, распята сном, По вековечным излогам, Расплесканная по дорогам, Искусанная огнем, С запекшимися губами, В грязи, в крови и во зле, И ловит воздух руками, И мечется по земле. И не может в бреду забыться, И не может очнуться от сна… Не все ли и всем простится, Кто выстрадал, как она? Не только отдельный человек воскресает через муки, но и целая страна, проходящая через муки, нравственно очищается. Образ России зачастую дается у Волошина в стилизованных формах. Очень часто это стилизации под народные плачи, заклинания, ворожбу. Есть стихотворение, которое так и называется, «Заклятье о Русской земле». Встану я помолясь, Пойду перекрестясь, Из дверей в двери, Из ворот в ворота – Утренними тропами, Огненными стопами, Во чисто поле На бел-горюч камень. … Не слыхать людей, Не видать церквей, Ни белых монастырей, - Лежит Русь - Разоренная, Кровавленная, опаленная. По всему полю – Дикому, великому – Кости сухие, пустые, Мертвые – желтые. Саблей сечены, Пулей мечены, Коньми топтаны. Это ворожба, мольба, обращение к России. Сама поэтика здесь вводит современность – гражданскую войну, погромы, убийства – в национально-легендарную историю России и тем самым выявляет родовую печать вечного горевания Руси от бед, которые она сама на свою голову накликивала. Чтобы мы его – Царство Русское В гульбе не разгуляли, В пляске не расплясали, В торгах не расторговали, В словах не разговорили, В хвастне не расхвастали!Он явно имеет в виду, что мы когда-то это уже с Русью делали. В итоге, возникает образ глубокой давней поэтической традиции, образ Китеж – града. Россия – Китеж – град. Вся Русь – костер. Неугасимый пламень Из края в край, из века в век Гудит, ревет… И трескается камень. И каждый факел – человек. По мнению Волошина, согласно его историософской концепции, Русь обречена нести крест страшных исторических катаклизмов, ей суждено быть жертвою в судьбах человеческих, принимать на себя удары самых жестоких исторических сил, нашествий, революций. Тем самым, она расплачивается за неблагополучие всей Европы, всего мира. Поэтому Россия ХХ-го века рисуется у Волошина в ассоциативном поле с легендарными образами древности, где изображается гибнущая, страдающая Русь. В стихотворении «Святая Русь», которое датировано – 19 ноября 1917-го года – буквально через 10 дней после того, как большевики взяли власть, есть такие строки: Ты – бездомная, гулящая, хмельная, Во Христе юродивая Русь! Тут уже мысль о том, что Россия, пройдя через все это страшные муки, воскреснет чистая, нравственная, прекрасная. В стихотворении «Преосуществление», написанном 17 января 1918 года, он, опираясь на примеры гибели Древнего Рима, актуализирует библейскую легенду о зерне, которое, дабы прорасти, должно умереть: Так семя, дабы прорасти, Должно истлеть… Истлей, Россия, И царством духа расцвети! Примерно та же мысль в стихотворении «Мир» - Отдай нас в рабство вновь и навсегда, Чтоб искупить смиренно и глубоко Иудин грех до Страшного Суда. Когда Волошин переходит к осмыслению историософских проблем в своей лирике, его поэтика меняется. Стих Волошина начинает тяготеть к верлибру. В верлибре должно быть, как минимум, два ритмообразующих компонента: ритмические паузы в конце строки и нередко близость синтаксических конструкций. Уже в 20-е годы Волошин пишет такие поэмы, как «Россия» в 1924-м году и большую философскую поэму «Путями Каина». Историософская поэма «Россия» дает фактически всю историю России со времен Петра. Что обнаруживает Волошин, анализируя историю России? - Что произошедшие сейчас исторические события не случайны. Они имеют глубокие исторические корни. Во-первых, в России уже есть горькая традиция потрясений. Не просто эволюционные изменения, а рывок, глобальный переворот: Великий Петр был первый большевик, Замысливший Россию перебросить, Склонениям и нравам вопреки, За сотни лет, к ее грядущим далям. Отсюда сближение Петра с большевиками. Аракчеев же назван первым коммунистом, потому что он практически предложил праобразы коммуны: солдатские поселения, где все жили семьями, в казармах, руководствуясь четким уставом. Закон самодержавия таков: Чем царь добрей, тем больше льется крови. А всех добрей был Николай Второй, Зиявший непристойной пустотою В сосредоточьи гения Петра. Вот как резко оценивается Николай Второй, которого у нас изображают святым. При нём не было настоящего управления, не было настоящей программы действий, поэтому Россия скатилась в бездну революций. Обозрев всю историю России, лирический герой поэмы вновь думает о том, что же ждет Россию сейчас, какова ее доля: И этой ночью с напруженных плеч Глухого Киммерийского вулканаЯ вижу изневоленную Русь В волокнах расходящегося дыма, Просвеченную заревом лампад – Молитвами горящих о России… И чувствую безмерную вину |