Резекция желудка. Русанов А.А.. В этой книге описывается один из наиболее распространенных в Советском Союзе способов резекции желудка
 Скачать 6.37 Mb.
|
|
'-больного. Нужно всегда помнить о том, что чем раньше применены противошоковые мероприятия, тем они более эффективны. Первые меры, которые необходимо применять при начинающемся падении кровяного давления, — это подкожное введение 5 мл камфорного масла и 1 мл 10% раствора кофеина. Одновременно внутривенно вводится 50 мл 40% раствора глюкозы с добавлением 1—2 капель настойки строфанта или • 0,25—0,5 мл строфантина. Раствор нужно вводить медленно, не быстрее, чем за 3—4 минуты. При внутривенном введении строфант значительно усиливает сердечную деятельность, поэтому является весьма ценным средством в борьбе с падением сердечно-сосудистого тонуса. Учитывая это, перед операцией не следует назначать наперстянку, так как после ее применения парэнтеральное введение строфанта противопоказано в течение 7—10 дней из-за возможности кумулятивного действия. Естественно, что во всех случаях, где отмечаются явления развивающегося шока, прежде всего необходимо введение больному морфина. Если описанные меры не приводят к желаемым результатам, следует произвести капельное переливание крови, плазмы или кровяной сыворотки. Необходимо ввести внутривенно 20 мл винного спирта, разведенного в 50 мл 40% раствора глюкозы. В особо тяжелых случаях нужно использовать все имеющиеся противошоковые средства, применяя их повторно. Иногда приходится прибегать к обильным вливаниям изотонических растворов глюкозы и поваренной соли, количественно далеко превосходящим указанные ранее цифры, хотя это и представляет значительную опасность. Нужно отметить, что некоторые больные прекрасно переносят внутривенное введе- ние очень больших количеств жидкости. Однако мы не имеем каких-либо средств для того, чтобы предугадать подобную возможность или даже для того, чтобы во время введения жидкости установить тот момент, когда дальнейшее введение ее окажется вредоносным. Поэтому значительное превышение дозы вводимой внутривенно жидкости допустимо только в исключительных случаях, когда нет иных средств для поддержания достаточного для жизни кровяного давления. Впрочем, и при этом вводить внутривенно более 4000 мл жидкости в сутки (с учетом того, что введено во время операции) не следует. Нужно стремиться получить необходимые результаты посредством введения тонизирующих средств и гипертонических растворов (в частности, 40% раствора глюкозы). Последние, повышая осмотическое давление крови, ведут к притоку жидкости из тканей в кровяное русло. Следует здесь указать на то, что при правильной подготовке к операции и при правильном проведении дальнейших профилактических мероприятий после резекции желудка необходимости в столь энергичных мероприятиях мы не встретили ни разу. Очень хорошее действие в начале операционного шока оказывает введение в вену новокаина. Медленное введение 50 мл 0,5% раствора не только уменьшает болевые ощущения, испытываемые больным, но и значительно улучшает деятельность сердца и другие жизненные функции. Введение новокаина должно быть очень осторожным, так как индивидуальная чувствительность организма к нему различна. При нормальном течении послеоперационного периода мы проводим его следующим образом. В 1-е сутки больной через рот ничего не получает. Жидкости вводятся под кожу в виде физиологического раствора поваренной соли и 5% раствора глюкозы общим количеством 3000 мл с добавлением новокаина до 0,1%. Последнее избавляет больного от болей при введении больших количеств жидкости. Введение жидкости производится капельным способом сразу в оба бедра при помощи удвоенной системы трубок с иглами, соединенных между собою тройником. Жидкость по трубкам идет самотеком из сосуда, расположенного на 100—120 см выше койки больного. Регулируя количество капель в счетчике, можно вводить жидкость с любой необходимой скоростью. На 2-е сутки после операции мы разрешаем больному сделать два-три небольших глотка воды. Если после этого не появляется отрыжки или иных неприятных ощущений, через некоторое время введение воды через рот повторяется в несколько большем количестве. При отсутствии отрыжки после повторного введения воды через рот, больному разрешают выпить за сутки 400—500 мл воды небольшими порциями. Одновременно больной получает 1500 мл жидкости под. I кожу и 1000 мл в прямую кишку. На 3-й сутки больной получает через рот, в прямую кишку и подкожно по 1000 мл жидкости. С 4-го дня все необходимое количество жидкости больной: получает через рот. С этого времени разрешаются бульон, кисель, фруктовые соки. На 5-й день к диэте добавляется 50 г сливочного масла,. 2 сырых яйца или 50 г сметаны. С 6-го дня разрешается манная каша, протертые супы-пюре. На 7—8-й день больные переводятся на обычную диэту, предназначенную для язвенных больных. При совершенно гладком течении с 6-го дня мы разрешаем: больному садиться, а с 10-го дня ходить. Швы с кожи снимаем не ранее, чем на 15-й день. После операции всем больным профилактически вводится внутримышечно пенициллин в течение 5—6 дней в количестве 250000—300000 ед. в сутки. При описанной выше методике операции послеоперационная отрыжка или рвота представляет собою исключительную-редкость. Это осложнение, являющееся следствием нарушения эвакуаторной способности желудка, нам приходилось наблюдать только у тех больных, у которых во время операции выделение желудка или начальной части тощей кишки из. обширных сращений было связано со значительной травмой этих органов. В частности, это наблюдалось тогда, когда резекция производилась по поводу пептической язвы анастомоза: или иной „болезни оперированного желудка". Вообще же причиной застоя в желудке может являться излишняя травма стенок желудка и тощей кишки в месте их соединения. Внутри-стеночные кровоизлияния, происходящие в результате грубых манипуляций при наложении шва, и последующий отек области анастомоза препятствуют достаточному опорожнению желудка. Кроме того, здесь, несомненно, имеют место и чисто рефлекторные расстройства моторной деятельности желудка, возникающие в ответ на раздражения, поступающие из места операции. Эвакуаторные нарушения такого происхождения обычно^ непродолжительны и легко поддаются лечебным мероприятиям. Более тяжелыми являются нарушения эвакуации в результате непроходимости анастомоза, обусловленной перегибом отводящей кишечной петли или другими последствиями неправильного подшивания кишки к желудку. Подобное осложнение может потребовать повторного хирургического вмешательства. Наконец, отрыжка или рвота могут быть вызваны развитием явлений перитонита. В тех случаях, когда в послеоперационном периоде появляется отрыжка или рвота независимо от их происхождения, необходимо осторожно ввести зонд в желудок и откачать его-содержимое. Это нужно делать не откладывая, так как чем» скорее желудок будет опорожнен, тем раньше восстановится его моторная способность. Введение зонда в желудок можно производить, уже начиная со вторых суток после операции. Если отрыжка или рвота приобретают упорный характер, нужно через нос ввести в желудок тонкий зонд и непрерывно откачивать содержимое желудка при помощи водоструйного насоса или иного приспособления. В таких случаях больному можно разрешить пить без ограничения, так как вся задерживающаяся в желудке жидкость будет удаляться через зонд. Водный баланс и питание при этом приходится поддерживать искусственными способами. Если моторные расстройства распространяются на весь кишечник, развивается картина так называемого послеоперационного пареза кишок. Этот термин не полностью отражает сущность имеющихся явлений. Правильнее говорить не о парезе, а о регуляторных расстройствах моторной деятельности кишечника, приводящих к нарушению нормального процесса эвакуации кишечного содержимого. Действительно, у больных при наличии такого состояния, если оно не вызвано разлитым перитонитом, нередко отмечается периодически возникающая усиленная перистальтика, сопровождающаяся характерными шумами, схваткообразными болями и, однако, не приводящая к опорожнению кишечника. Расстройство деятельности кишок может достигать значительной сгепени и приводить к выраженному метеоризму. Боли в животе, частая отрыжка или рвота, присоединяющиеся рефлекторные расстройства сердечной деятельности и дыхания весьма тягостны для больного и всегда вызывают законную тревогу у лечащего врача. До развития яркой клинической картины очень трудно бывает выяснить причину имеющихся явлений и никогда нельзя быть уверенным в том, что они не обусловлены инфекционным процессом в брюшной полости. Это понятно, так как описываемое состояние может быть первым проявлением начинающегося перитонита. В общем же при решении вопроса о характере осложнения нужно иметь в виду следующее. При асептическом течении расстройства моторной деятельности желудочно-кишечного тракта обычно не сопровождаются столь значительным учащением пульса, которое свойственно перитониту. Язык остается влажным. При внимательной аускультации живота удается прослушать перистальтические шумы, иногда даже усиленные. Пальпация живота может быть очень болезненной, чаще — по ходу толстых кишок, а иногда и во всех отделах. Однако характерные перитонеальные явления отсутствуют. Я не придаю какого-либо значения симптому Щеткина-Блюмберга. При наличии раны брюшной стенки осторожное, постепенно усиливающееся давление рукой на живот будет менее болезненным, чем быстрое отнятие руки, вызывающее резкое сотрясение поврежденной брюшной стенки даже тогда, когда никаких воспалительных явлений в брюшной полости нет. Здесь гораздо большее значение имеет исследование болезненности при перкуссии живота. Осторожное постукивание концом пальца, вызывающее только локальное сотрясение брюшной стенки, всегда болезненно при перитоните и безболезненно при его отсутствии. К сожалению, все приведенные здесь признаки не имеют решающего значения. В трудных случаях только характер течения процесса и успешность применяемых лечебных мероприятий позволяют разрешить этот вопрос. Впрочем иногда, даже по излечении больного, трудно бывает решить вопрос о том, какого происхождения была развившаяся у больного картина — явилась ли она результатом собственно операционной травмы или же результатом раздражения брюшины под влиянием микрофлоры. Дело в том, что как бы асептично ни проводилась операция, в брюшную полость всегда попадают микроорганизмы. Это приводит к возникновению более или менее выраженной реакции со стороны больного, препятствующей развитию инфекционного процесса и в подавляющем большинстве случаев предотвращающей перитонит в хирургическом понимании этого слова. Несомненно, послеоперационный метеоризм во многих случаях обусловлен главным образом указанной реакцией. Лечебные мероприятия при метеоризме следует начинать с назначения раствора 1 :1000 атропина в количестве 1 мл под кожу 3 раза в день и стрихнина в той же дозе 1—2 раза в день. Кроме того, необходимо сразу же ввести в прямую кишку газоотводную трубку. Хорошее действие в отдельных случаях оказывает внутриЕенное вливание 20 мл 10% раствора поваренной соли. Если эти мероприятия не оказывают должного действия, в прямую кишку вводят гипертонический раствор поваренной соли в количестве 200—250 мл, производят промывание желудка (особенно в тех случаях, когда имеется отрыжка или рвота) и, наконец, прибегают к сифонным клизмам. Одновременно следует увеличить дозу вводимого пенициллина, так как имеющиеся явления могут быть первыми признаками начинающегося перитонита. Нередко в подобных случаях хорошее действие оказывает околопочечная новокаиновая блокада по А. В. Вишневскому. Усовершенствование техники резекции желудка и введение в хирургическую практику антибиотиков и сульфаниламидов привело к тому, что послеоперационный перитонит после резекции желудка стал исключительной редкостью. В настоящее время с этим осложнением приходится встречаться только у очень ослабленных больных и в тех случаях, когда имелись явные погрешности в технике операции. Послеоперационный перитонит может быть следствием инфицирования брюшной полости в момент операции, следствием несостоятельности швов или же следствием грубого механического повреждения органов, приводящего к их непосредственному разрушению на отдельных участках или же к нарушению их кровоснабжения с последующим некрозом и перфорацией стенки. Если причиной перитонита является инфицирование брюшной полости в момент операции, обычно все явления нарастают постепенно. К описанной картине моторных расстройств более или менее быстро начинают присоединяться явления, характерные для перитонита. Язык становится сухим, пульс значительно учащается, появляются постоянные сильные боли в животе, и вздутие его нарастает. Брюшная стенка напрягается и делается болезненной при малейшем прикосновении. Появляется частая рвота. Стул и газы задержаны. Иногда может быть скудный зловонный стул. Состояние больного быстро ухудшается, и по прошествии нескольких дней наступает смерть. Перитонит первоначально может протекать только местно, с образованием скоплений экссудата, ограниченных верхним этажом брюшной полости. Для такого течения характерны боли в верхнем отделе живота, напряжение и болезненность верхних отделов брюшной стенки, изредка — наличие определяемых на ощупь болезненных инфильтратов в подреберье, явления застоя в желудке, иногда метеоризм и, как правило, известное повышение температуры. Совершенно такую же картину дает нагноение предбрюшинной клетчатки в области раны. Отличить эти два осложнения можно только по расположению инфильтрата, если он пальпируется. Наличие ясно прощупываемого инфильтрата в верхнем отделе живота всегда указывает на хорошее отграничение процесса. Если отграничение недостаточно прочно, соответствующая реакция со стороны париетальной брюшины препятствует прощупыванию инфильтрата из-за напряжения мышц брюшной стенки. Хорошо прощупываемые инфильтраты редко приводят к развитию разлитого перитонита. Обычно они постепенно рассасываются, в отдельных случаях могут самостоятельно вскрываться через брюшную рану и только крайне редко, при прогрессирующем течении, требуют оперативного вскрытия. В тех случаях, когда происходит распространение первоначально ограниченного процесса на всю брюшную полость, внезапно развивается картина бурно текущего разлитого перитонита, быстро приводящего к смерти. У сильно истощенных и ослабленных больных симптомы перитонита могут быть настолько стертыми, что до последних часов жизни больного ухудшение его состояния объясняют самыми различными причинами: сердечной слабостью, пневмонией, нарушением проходимости анастомоза и т. д. Действительная же причина смерти — разлитой перитонит — выясняется только во время вскрытия. При несостоятельности швов анастомоза или культи две- надцатиперстной кишки явления разлитого перитонита могут развиться внезапно. Главная причина расхождения швов — недостаточно тщательное наложение их при операции. Недостаточность швов проявляется в течение первых же дней после операции, иногда непосредственно после ее окончания. У ослабленных больных расхождение швов может наблюдаться и при безупречной технике операции в результате замедленной регенерации. При этом сшитые между собою участки тканей еще не успевают достаточно прочно срастись к тому моменту, когда швы, постепенно прорезаясь сквозь стягиваемые ими ткани, уже сами по себе перестают держать. В таких случаях недостаточность швов может проявиться поздно. Несомненно, что большое значение имеет здесь и интенсивность разыгрывающегося в области шва инфекционного процесса, нарушающего нормальное течение процессов регенерации. Явления перитонита и характер его начала при несостоятельности швов могут весьма напоминать картину перфорации язвы желудка. Однако, как правило, при перитоните все явления нарастают гораздо быстрее и общее состояние больного делается крайне тяжелым в течение ближайшего времени. Впрочем, в отдельных случаях перитонит развивается постепенно, в течение нескольких дней. Повидимому, здесь имеет место первоначальное отграничение процесса или же постепенное просачивание кишечного содержимого через швы еще до полного их расхождения. При остро развившемся послеоперационном перитоните, позволяющем предполагать внезапно наступившую несостоятельность швов или прорыв отграниченного гнойного очага в свободную брюшную полость, единственным возможным способом лечения нужно считать лапаротомию с целью ликвидации источника инфицирования или хотя бы его отграничения от остальных отделов брюшной полости. Рассчитывать на излечение при помощи антибиотиков не следует, особенно тогда, когда они уже профилактически применялись в достаточных дозах. Если введение антибиотиков не предотвратило развития перитонита, то вряд ли можно надеяться на то, что это мероприятие будет действительным при уже развившемся процессе. При повторной операции необходимо по возможности удалить имеющийся в брюшной полости выпот, найти источник процесса и тщательно отграничить его тампонами от окружающих отделов брюшной полости. При обнаружении расхождения швов попытки сшивания разошедшихся участков могут быть целесообразными только тогда, когда это не связано с большими техническими трудностями, могущими настолько затянуть операцию, что сделают ее непереносимой для больного. Если зашить разошедшийся участок не удается, целесообразно наложение свища на верхний отдел тощей кишки с целью последующего введения через него питательных ве- ществ. Питание больного через рот в таких случаях следует совершенно прекратить до тех пор, пока не закроется свищ, образовавшийся в результате расхождения швов. Если состояние больного позволяет несколько продлить операцию, наложение свища на тощую кишку (еюностомию) не следует откладывать. Через несколько дней образовавшиеся в результате воспалительного процесса спайки чрезвычайно затруднят это вмешательство или даже сделают его невозможным. При разлитом перитоните я не видел какой-либо пользы от наложения разгружающих кишечных свищей. Эта операция рекомендуется с целью эвакуации содержимого из парализованного кишечника. Однако, если кишечник парализован, участок кишки, опорожнившийся при наложении свища, сдавливается окружающими его вздутыми неподвижными кишечными петлями, поступление в него содержимого из соседних отделов прекращается, и свищ не функционирует. Разгрузка кишечника через свищ происходит только тогда, когда сохранена достаточная моторная деятельность кишок, а в таком случае они могут опорожняться естественным путем, и, следовательно, наложение свища излишне. Следует особо предостеречь от наложения „подвесной" энтеростомии. При этой операции кишка не подшивается к брюшной стенке, а фиксируется только к вшитой в нее трубке, протягиваемой через отверстие в брюшной стенке до плотного соприкосновения поверхности кишки в окружности трубки с париетальной брюшиной передней брюшной стенки. В нормальных условиях плотно прилегающая к брюшной стенке кишка быстро срастается с ней, и к тому моменту, когда фиксация трубки в кишке делается недостаточной, это сращение бывает уже достаточно прочным. При наличии выраженного перитонита к моменту ослабления фиксации трубки в кишке сращения петли кишки с париетальной брюшиной может еще не наступить и кишка может соскользнуть с трубки. В результате этого через имеющееся в кишке отверстие содержимое начинает поступать в брюшную полость. Впрочем, нам приходилось наблюдать такой исход подвесной энтеростомии и у больных, не имевших до этого каких-либо перитонеальных явлений. На эффект от операции при внезапно начавшемся разлитом перитоните можно рассчитывать только тогда, когда операция производится немедленно вслед за развитием явлений. Какое-либо промедление делает здесь операцию уже невыполнимой. Отсюда понятно, что при постепенном нарастании перитонеальных явлений хирургическое лечение обычно не дает положительных результатов, поскольку мысль о его необходимости возникает в подобных случаях только в связи с безуспешностью консервативного лечения тогда, когда всякое вмешательство уже запоздало. Здесь приходится рассчитывать только на отграничение процесса. Вне зависимости от того, было ли применено хирургическое лечение послеоперационного перитонита или нет, необходимо энергичное введение антибиотиков (800000—1000000 ед. пенициллина в сутки), средств, поддерживающих сердечную деятельность (камфора, кофеин, строфант и др.), обильное введение физиологического раствора поваренной соли и растворов глюкозы, переливание крови, сыворотки и проведение всех изложенных ранее мероприятий по борьбе с метеоризмом и застоем в желудке. Одним из редких, но весьма тяжелых осложнений после резекции желудка является послеоперационное кровотечение в желудок. Если кровотечение наступает непосредственно после операции, то причиной его, как правило, служит недостаточно тщательное наложение первого этажа швов на стенки желудка и кишки. Кровотечение, возникающее в более поздние сроки, обусловливается вторичным разрушением сосудов или расплавлением образовавшихся в них тромбов при воспалительном процессе в области шва. В редких случаях кровотечение может быть результатом прорыва травматической аневризмы, образовавшейся вследствие ранения сосуда во время операции. О подобной возможности упоминалось при описании способов закрытия культи двенадцатиперстной кишки. Кровотечения, возникающие в результате погрешностей при наложении шва, проявляются в первые же часы после операции. При незначительном кровотечении может быть отрыжка желудочным содержимым с большей или меньшей примесью крови, иногда имеющей вид кофейной гущи. Могут быть и рвоты такого же характера. Если выделение крови невелико и видимых явлений кровопотери не отмечается, можно рассчитывать на самостоятельную остановку кровотечения. Тем не менее следует применить имеющиеся кровоостанавливающие средства: переливание гемостатической дозы крови (50—250 мл), введение таких же количеств сыворотки или плазмы, внутривенное вливание 10% раствора хлористого кальция. Через сутки после операции, если указанные явления не исчезают, нужно опорожнить желудок при помощи зонда. В том случае, когда после опорожнения желудка выделение крови продолжается, описанные мероприятия проводятся повторно. При сильном кровотечении рвотные массы имеют вид чистой крови со сгустками. В тяжелых случаях быстро нарастают явления кровопотери, которую не удается компенсировать какими-либо консервативными мероприятиями. Диагностика кровотечения в просвет культи желудка затруднительна только при отсутствии рвоты или отрыжки. Картина кровопотери при этом может быть настолько сходна с картиной шока, что только падение содержания гемоглобина позволяет поставить правильный диагноз. К сожалению, этот признак не всегда проявляется рано. Падение процентного содер- жания гемоглобина в крови при кровопотере бывает обусловлено разжижением крови в результате поступления в кровяное русло жидкости из тканей, а для этого требуется известное время. При рано обнаруженном кровотечении и при быстро нарастающем малокровии рассчитывать на эффективность каких-либо консервативных кровоостанавливающих мероприятий нельзя, так как быстрая кровопотеря всегда заставляет предполагать кровотечение из крупного сосуда. Единственно целесообразным в таких случаях является хирургическое вмешательство, с которым никогда не нужно медлить. Под местной анестезией снимают швы с брюшной стенки. По вскрытии брюшной полости извлекают культю желудка и снимают швы, наложенные между желудком и брыжейкой толстой кишки. Справа и слева от анастомоза желудок прошивается нитями, которые служат держалками. Брюшная полость отграничивается тампонами. Желудок подтягивается за держалки, и по передней стенке анастомоза снимаются узловые швы. Кетгутовая нить, которая образует первый этаж швов, рассекается в середине длины передней стенки анастомоза, и шов распускается вдоль всей передней стенки. Освободившиеся в результате этого концы нити захватывают зажимами. Освободив желудок от находящейся в нем крови, раздвигают крючками края образовавшегося после снятия швов отверстия, что дает возможность хорошо осмотреть всю линию швов не только в области анастомоза, но и на культе желудка даже у самой малой кривизны. При обнаружении источника кровотечения он легко может быть ликвидирован наложением лигатуры или прошиванием стенки желудка. Если кровотечение происходит не из области анастомоза, а из культи двенадцатиперстной кишки, то кровь будет поступать по приводящему отделу тощей кишки, что легко обнаружить, протирая салфетками ее просвет. При кровотечении из двенадцатиперстной кишки с ее культи снимаются швы, кровоточащий сосуд перевязывается и культя зашивается вновь. На переднюю стенку анастомоза накладываются швы в том же порядке, как это делается при обычной резекции. При наложении первого этажа швов концы нити связываются с концами нити, рассеченной при разъединении передней стенки анастомоза. Мне один раз пришлось встретиться с необходимостью такой операции. Через 2 часа после резекции желудка у больного началась обильная рвота чистой кровью и быстро стали нарастать угрожающие явления кровопотери. Больной взят на операционный стол. По вскрытии передней стенки анастомоза описанным выше способом было обнаружено сильное кровотечение из артерии около 2 мм диаметром, располагающейся в области шва культи желудка. Кровотечение остановлено, после чего передняя стенка анастомоза зашита, желудок подшит к брыжейке толстой кишки и наложены швы на брюшную стенку. После переливания 1 л крови и 2 л кровозамещающих растворов кровяное давление достигло свойственных больному величин и дальнейшее течение было гладким. Против ожиданий техника этой операции не представила каких-либо трудностей, хотя резекция была произведена так высоко, что на культю желудка не удалось наложить обычного гемостатического шва и первый этаж швов был наложен просто через край, что, вероятно, и послужило причиной кровотечения. Понятно, что во всех случаях после такого кровотечения должно быть произведено соответствующей массивности замещающее переливание крови, которое нужно начать вместе с началом операции. Прочие осложнения, которые могут развиться в послеоперационном периоде после резекции желудка, не имеют особенных отличий от осложнений, возможных после иных хирургических вмешательств, поэтому на них мы останавливаться не будем. Как уже указывалось, среди всех методов хирургического лечения язвенной болезни метод резекции желудка не имеет себе равного. Значение этой операции при раке вообще невозможно переоценить. Между тем, способ этот далек от совершенства. Помимо возможности перечисленных выше осложнений, возникающих непосредственно после операции, следует учитывать возможность неблагоприятных отдаленных результатов, в частности развития „болезни оперированного желудка". Описание этого раздела желудочной хирургии выходит за пределы задач, поставленных при написании данного руководства. Тем не менее, в заключение мы считаем необходимым особо подчеркнуть, что основной причиной подобных отдаленных неудач резекции служат различные методические ошибки и технические погрешности при выполнении операции. Конечно, нельзя недооценить те расстройства, которые неизбежно наступают в организме в связи с удалением части желудка, особенно если она обширна. Однако при правильно произведенной резекции желудка, обеспечивающей хорошую функцию анастомоза и достаточное снижение секреции, организм больного справляется с этими нарушениями, и в подавляющем большинстве случаев они практически ничем себя не проявляют. Если не считать некоторых второстепенных деталей, то описанные в этой книге правила резекции желудка полностью соответствуют тем, которые много лет применяются при этой операции в Институте им. Склифосовского. Опыт этого учреждения, основанный на многих тысячах операций, показывает, что выполнение указанных правил дает определенную гарантию благоприятного исхода лечения как в отношении непосредственных, так и в отношении отдаленных результатов. Такие же выводы позволяет сделать и личный опыт автора. |