В. С. Автономов модель человека в экономической теории и других социальных науках
 Скачать 0.64 Mb.
|
|
32 развитие модели человека, лежавшей в основе "маржиналистской революции" 1870-х годов. Автором современного определения экономи- ческой теории стал английский экономист Лайонел Роббинс. Осмыслив опыт маржиналистской революции в экономической теории, Л. Роббинс пришел к выводу, что современная ему экономическая наука не ограни- чивается рамками "материалистического определения", а является "наукой, изучающей человеческое поведение с точки зрения соотношения между целями и ограниченными средствами, которые могут иметь различное употребление" 31 . Очевидно, что главным признаком экономических явле- ний Роббинс, определение которого до сих пор считается классическим в экономической науке, называет рациональный выбор, соизмерение целей и ограниченных ресурсов для их достижения, в какой бы сфере деятель- ности этот выбор ни осуществлялся. Переход от материалистического к формальному определению одно- временно расширил и сузил предмет исследования экономической теории. Расширил — потому, что наряду с хозяйственной деятельностью в привыч- ном понимании в поле зрения экономистов попали все виды рационального выбора, которые человеку приходится делать в жизни. Здесь была зало- жена предпосылка экспансии экономического анализа на все области чело- веческой деятельности, о которой будет сказано ниже. Сузил — потому, что из поля зрения экономистов выпали многие виды хозяйственной дея- тельности, подчиненные не рациональному выбору, а традиции, нормам и обычаям, т. е. значительная часть хозяйственной жизни, как при докапита- листических порядках, так и в самой рыночной экономике 32 . Большинство современных экономистов, в том числе все, принадлежащие к основному течению, придерживаются формального определения предмета экономи- ческой науки. Но существует и оппозиция - сторонники содержательного определения, к которым, помимо представителей других парадигм экономи- ческой теории, относятся и специалисты в области наук, в наши дни подвер- гающихся вторжению экономических (в смысле формального опреде- ления) методов анализа. Нам представляется, что различие содержательного и формального определений "экономического" полезно представить как различие между объектом и предметом исследования 33 . Понятие объекта, или реального 31 Роббинс Л. Предмет экономической науки //THESIS. 1993. Вып. 1. С. 18. 32 Правда, экономисты пытались объяснить существование норм и привычек соображениями экономической рациональности и эффективности. 33 Различие это часто проводилось в работах отечественных философов. См., например: Лекторский В. А. Принципы воспроизведения объекта в знании // Вопросы философии. 1967. № 4; Мамардашвили М.К. Формы и содержание мышления. М., 1968. 33 объекта науки, т. е. экономики или хозяйственной жизни 34 , относится при этом к объективной действительности, ему дается содержательное опреде- ление (иначе при формальном определении экономической науки как под- хода, основанного на рациональной модели человека, всякая специфика "экономического" исчезнет и вместе с ней исчезнут плоды разделения труда между общественными дисциплинами). Понятие же предмета, или идеаль- ного объекта экономической науки, отражает специфический подход или аспект, в котором объект исследования рассматривается данной наукой, при этом "экономическому" дается формальное определение. Так что мож- но сказать, что после маржиналистской революции объект исследования экономической науки лишь несколько сузился, тогда как ее предмет пре- терпел огромные изменения. В заключение необходимо отметить, что значение постулата рацио- нальности для экономической теории, которое бесспорно достаточно вели- ко, часто преувеличивается (особенно в учебниках). Здесь следует отме- тить три момента 35 . Во-первых, экономическая теория, особенно макро- экономическая, в принципе, может быть построена на основе другой пове- денческой гипотезы помимо максимизации полезности (в качестве при- мера можно привести кейнсианскую или монетаристскую макро- экономику). Во-вторых, из самой по себе предпосылки рациональности можно вывести не так уж много значимых экономических выводов. Ее следует дополнить такими концепциями, как равновесие (впрочем, равнове- сие и рациональность, если и не являются строго взаимообусловленными предпосылками, то во всяком случае сильно коррелируют друг с другом в истории экономического анализа), конкуренция, всеохватность рынков, добавить другие поведенческие гипотезы (например, гипотезу об одина- ковом поведении экономических субъектов в рамках теории рациональных ожиданий). В-третьих, понятие экономической рациональности имеет смысл лишь в условиях параметрической среды, т.е. при отсутствии реак- ции среды на действия субъекта. Классический пример такой среды дает нам модель совершенной конкуренции. Если же экономический субъект должен считаться с реакцией других на свои действия (как, например, в моделях олигополии), понятие максимизационной экономической рациональ- ности неимоверно усложняется и перестает быть операциональным. 34 Термин "хозяйственное" употребляется здесь для того, чтобы не возникало путаницы с экономическими явлениями в смысле формального (роббинсовского) определения предмета экономической науки. 35 Наиболее четко они сформулированы в статье К. Эрроу: Arrow K.J. Rationality of Self and Others in an Economic System // Journal of Business. 1986. V. 59. N 4. Pt. 2. P. S385-S399. 34 Тем не менее, с этими оговорками, понятие экономической рациональ- ности все же остается главной отличительной чертой экономического человека, которая используется в большинстве гипотез, создающихся в рамках основного течения современной экономической теории. Экономический человек и концепции человека в других общественных науках Для того чтобы полнее раскрыть специфику экономического челове- ка, мы сопоставим его с эпистемологическими моделями человека, сущест- вующими в других общественных науках. Для сопоставления нами были выбраны социология и психология. Взаимоотношения между этими наука- ми и экономической теорией имеют давнюю и сложную историю, противополагание экономического человека социологическим и психологическим моделям во многом способствовало идентификации его основных свойств. Разумеется, говоря об экономическом, социологическом и психо- логическом человеке, мы имеем в виду лишь самые общие различия между моделями человека в общественных науках. Мы абстрагируемся при этом как от эволюции принятой в данной науке модели человека во времени, так и от того факта, что в каждый конкретный период в рамках одной нау- ки всегда сосуществуют различные исследовательские парадигмы, придер- живающиеся различных моделей человека. Оговоримся, что здесь под эко- номической моделью человека мы имеем в виду модель, принятую на во- оружение основным течением современной экономической теории, ос- новой которой является неоклассическая теория 36 . Что же касается социо- логии и психологии, то серьезный анализ моделей человека в этих науках никак не входит в наши задачи. Нам придется ограничиться краткой и весь- ма поверхностной характеристикой этих моделей 37 . При этом, поскольку 36 Точнее было бы трактовать основное течение как доминирующую, ортодоксальную эконо- мическую теорию, состав которой меняется с течением времени. Так, в основное течение помимо неоклассической микроэкономики входила кейнсианская или монетаристская макроэкономика, в настоящее время к нему примыкает новый институционализм. Косвенными показателями того, какие направления экономической теории входят в основное течение, являются содержание университетских учебников и ежегодный выбор Нобелевского комитета. Несмотря на бесспорно существующую тенденцию к усилению методологической однородности, в рамках основного течения всегда сосуществуют отчасти противоречащие друг другу теоретические направления. 37 Любая простая характеристика обращения с индивидом в различных социальных науках неминуемо будет неточной и несправедливой" (Meckling W.H. Values and the Choice of the Model of the Individual in the Social Sciences // Schweizerische Zeitschrift fur Volkswirtschaft und Statistik. 1976. V. 112. S.553). 35 в центре нашего внимания лежат проблемы экономической теории, главное значение для нашего исследования будет иметь то, как воспринимают со- циологическую и психологическую модели человека сами экономисты. Экономическая теория и психология В рамках нашей работы было бы невозможно дать сколько-нибудь подробное описание модели человека в психологической науке, сравнимой с моделью экономического человека. Во-первых, психология представляет собой намного менее однородную науку, чем экономическая теория, — в ней не существует ничего похожего на основное течение, и различные проблемы разрабатываются различными школами с применением различ- ных категорий и методов анализа. Во-вторых, концепция или теория чело- веческого поведения возникает у психологов как результат индуктивного исследования и, естественно, имеет другой методологический статус по сравнению с априорной моделью человека, применяемой экономистами. Если все-таки сопоставить их, то главное отличие концепции человека в различных направлениях психологии, с одной стороны, и модели эконо- мического человека, с другой, заключается в том, что психологи в отличие от экономистов определяют человеческое поведение не рациональ- ностью, а чем-то иным: для бихевиориста — механизмом подкрепления данного варианта поведения, для фрейдиста — подсознательной мотива- цией, для специалиста по психологии развития — стадией когнитивного развития индивида, для социального психолога — социальным контекстом и его индивидуальным восприятием. Даже представители когнитивной пси- хологии, стоящие в данном аспекте ближе всего к экономистам, под- черкивают влияние на поведение индивида специфических особенностей, которыми характеризуется его механизм обработки информации 38 Говоря о психологическом человеке, экономисты, как показывает опыт, имеют в виду два основных образа. Многие исследователи вслед за американским психологом Филиппом Риффом считают, что психологи- ческий человек, разительно отличающийся от аналогичных моделей других общественных наук, впервые появился в трудах З.Фрейда 39 . Соответствен- но считается, что для психологического человека главным является им- пульсивность, эмоциональность, обусловленность его поведения внутрен- 38 См.: Lea S., Tarpy R.. Webley P. The Individual in the Economy. A. Textbook of Economic Psychology. Cambridge, 1987. P. 103. 39 Rieff Ph. Freud, The Emergence of Psychological Man. N.Y.; L., I960. 36 ними, неосознанными и неконтролируемыми им психическими силами, что делает его противоречивым и непредсказуемым 40 . Можно сказать, что это несколько размытое описание действительно соответствует духу фрейдиз- ма, хотя, как известно, Фрейд построил и более четкую "трехэтажную" модель человека, в которой биологическое начало, направляемое принци- пом удовольствий (Id), и интериоризированные общественные нормы (Su- per-ego) сталкиваются и вступают в сложное взаимодействие в человечес- кой личности (Ego). Так или иначе, очевидно, что психологический человек в данной трактовке не имеет ничего общего с рациональным эконо- мическим человеком, осознающим иерархию своих предпочтений и выбирающим наилучший путь их реализации. Употребляя категории Фрей- да, можно сказать, что у экономического человека начисто отсутствуют как Super-ego, так и Id. Он состоит из одного Ego, функция которого заклю- чается в рациональной адаптации к внешней среде с целью наилучшего удовлетворения потребностей. Нормы задаются для него лишь в качестве внешних ограничений, т.е. не интериоризируются. Что касается самих пот- ребностей, то они не погружены в бессознательное и не конфликтуют друг с другом, а приведены в гармоничную непротиворечивую систему. Другие экономисты понимают под психологическим человеком модель мотивации, выдвинутую известным психологом гуманистического направ- ления А. Маслоу 41 . Модель Маслоу можно охарактеризовать как концеп- цию определенного рода взаимосвязи потребностей 42 . Так как основой мо- дели человека в экономической науке как раз является упорядоченная сис- тема предпочтений, экономисты, естественно, воспринимают модель Мас- лоу как альтернативу своей модели человека, намного более близкую к ней, чем модель "пересоциализированного" социологического человека 43 (см. ниже). Как известно, иерархическая модель Маслоу исходит из того, что все потребности человека можно разбить на несколько уровней в по- рядке убывания их важности: физиологические, потребности в безопас- ности, в любви и принадлежности к общности, в уважении и самоактуали- зации. Согласно схеме Маслоу, каждая следующая группа потребностей 40 «Психологический человек — это человек, который, даже когда делает добро, возможно, всегда стремится к злу, человек, движимый глубинными мотивами... Ты ненавидишь меня? Это значит, что "на самом деле" ты меня любишь» (Dahrendorf R. Homo sociologicus. 12. Aufl. Opladen, 1973. S. 15). Неприязненная характеристика психологического человека, данная Дарендорфом, взята на вооружение многими экономистами. 41 Maslow A.H. Motivation and Personality. N.Y., 1954. 42 Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М., 1994. С. 87. 43 См.: Meckling W.H. Op. cit. P. 554-556. 37 проявляется и начинает удовлетворяться после насыщения потребностей предыдущей группы. Экономисты также исходят из устойчивой иерархии потребностей (предпочтений). Но в отличие от психологов, использующих схему Маслоу, они предполагают, что удовлетворение одной потребности может в значительной мере заменить удовлетворение другой. Согласно второму закону Госсена, человек склонен держать все свои потребности в недоудовлетворенном состоянии, так, чтобы ему было безразлично, какую из них удовлетворить первой: прирост полезности или удовольствия в лю- бом случае одинаковый. При этом по мере насыщения каждой потребности ее важность для человека убывает (так можно интерпретировать первый закон Госсена), так что наступает момент, когда человек (мы специально возьмем пример из схемы Маслоу), скажем, даже если он до конца не наелся, променяет следующее удовлетворяющее его физиологические потребности пирожное на укрепление двери в свое жилище (потребность в безопасности) или даже на то, чтобы купить себе интересную книгу по специальности (потребность в самоактуализации). Иными словами, удов- летворение различных потребностей экономического человека взаимо- заменяемо, тогда как психологический человек в интерпретации Маслоу не допускает замещения между благами, удовлетворяющими различные потребности, точнее, потребности, относящиеся к различным ступеням "пирамиды". В модели Маслоу потребности "лексикографичны", т. е. рас- положены как слова в словаре: главную роль играет первая буква слова, следующей по значению является вторая и так далее. Слово "яблоко" поме- щено в конец словаря, хотя его вторая буква - "б" - стоит в алфавите на "почетном" втором месте. Так и в ситуации выбора между двумя способами действия, например, покупкой двух наборов благ, каждый из которых час- тично удовлетворяет разные группы потребностей, психологический человек (по Маслоу) предпочтет тот набор, который полностью обеспе- чивает удовлетворение физиологических потребностей, не обращая внима- ние на другие параметры. Если же потребности первой группы уже пол- ностью насыщены, будет выбран набор, в наибольшей степени удовлет- воряющий потребность в безопасности. Для экономического же человека все потребности взаимозаменяемы и сравнительная важность каждой не постоянна: она уменьшается по мере насыщения. Однако психология интересует нас не только с точки зрения сопос- тавления моделей экономического и психологического человека, но и в аспекте своего влияния на формирование модели человека в экономи- ческой теории. Влияние это заметно превосходит влияние других наук: отмечаемые в истории экономической науки попытки усовершенствовать 38 экономического человека шли главным образом именно по линии "психо- логического ревизионизма", т.е. пересмотра отдельных свойств модели человека в экономической теории в соответствии с теми или иными поло- жениями психологии (в особой степени это относилось к теории потре- бительского выбора). Воздействие психологии на экономическую теорию представляет собой весьма сложный и противоречивый процесс 44 Наиболее яркий пример — формирование модели человека маржина- листской школы под влиянием утилитаристской психологии Бентама с лагом примерно в сто лет. К тому времени, как экономисты освоили гедо- нистическую и рационалистическую модель Бентама, т.е. к концу XIX века, психология успела сделать "полный поворот кругом". Вместо анализа соз- нания средствами интроспекции, как это было ранее, в центр ее внимания попали физиологические и другие поддающиеся наблюдению извне аспек- ты психического, изучаемые с помощью естественнонаучных методов. Именно с этого момента, получив специфический предмет исследования, психология выделилась из философии как самостоятельная наука 45 . Новую революцию в психологии произвел З.Фрейд, который сделал главным пред- метом своего исследования область бессознательного 46 . Естественно, воз- никали попытки заменить старую психологию экономического человека на более современную. Этому, казалось бы, благоприятствовало то, что в экономической теории благодаря маржиналистской революции одержала верх "субъективная школа", открыто признающая психологию участников обмена и потребителей исходным пунктом своей теории. Главным итогом некоторых попыток психологического ревизионизма, предпринятых под влиянием "новой психологии", стало, пожалуй, то, что плодотворного контакта между этими науками не состоялось, и эконо- мическая теория претерпела процесс депсихологизации. Под влиянием методологии позитивизма экономическая наука вслед за психологией от- 44 Известно высказывание Шумпетера: "В действительности же экономисты никогда не позво- ляли своим современникам — профессиональным психологам влиять на экономический анализ. Вместо этого они сами формулировали те предположения о психологических процессах, которые были для них наиболее удобны" (Шумпетер Й. История экономического анализа // Истоки: Вопро- сы истории народного хозяйства и экономической мысли. Вып. 1. М., 1989. С. 268). Верно отражая общую тенденцию, это высказывание содержит полемическое преувеличение. 45 Превращение психологии в самостоятельную науку связано с универсализацией физио- логического подхода к объяснению психического" (Абульханова К.А. О субъекте психической деятельности. М., 1973. С. 30). 46 Здесь нет возможности сколько-нибудь подробно описывать этот период становления са- мостоятельной психологической науки (см.: Ярошевский М.Г. История психологии. М., 1985. Ч.2). 39 бросила одиозный с точки зрения того времени метод интроспекции и мета- физические ненаблюдаемые понятия (применительно к экономической теории речь идет прежде всего о понятии полезности). Но это означает, что отброшенным оказалось как раз то, что объединяло эти две отрасли знания во времена Бентама. С тех пор (примерно с конца 1920-х годов) экономисты упорно избегают рассматривать вопросы о происхождении предпочтений, о реальном когнитивном процессе сбора информации и при- нятия решений, отказываются обсуждать возможность расхождения выб- ранного субъектом варианта поведения и системы его предпочтений, а так- же способы обучения людей на собственных ошибках. Все эти вопросы они предоставляют решать психологической науке, но, за редким исклю- чением, не интересуются результатами соответствующих психологических исследований. Пожалуй, главная сфера, в которой результаты психологи- ческих исследований непосредственно влияют на экономическую теорию (мы не говорим сейчас о прикладных разработках в области маркетинга или менеджмента и о прогнозах с использованием индексов "потреби- тельских настроений" и "делового климата", в которых вклад психоло- гического компонента не подвергается сомнению), — это сфера принятия решений в условиях неопределенности. Не случайно именно в этой сфере с использованием категорий когнитивной и мотивационной психологии бы- ли созданы реачьные теоретические альтернативы поведенческим гипоте- зам, основанным на модели экономического человека: модель ограни- ченной рациональности Г. Саймона и "теория перспектив" А. Тверски и Д. Канемана. Дело в том, что в условиях неопределенности для максимизации целевой функции у индивида часто бывает слишком мало информации, что предоставляет простор воздействию психологических факторов. Под- черкнем в этой связи, что понятие рациональности в психологии относится не к результатам принятых человеком решений, а к самой процедуре их принятия 47 . Поэтому психологическая рациональность, в принципе, могла бы дополнять экономическую в ситуациях неопределенности, которые в жизни встречаются гораздо чаще, чем случаи, когда хозяйственный субъект располагает полной информацией (при этом, разумеется, критерии психологической и экономической рациональности могут противоречить друг другу). Поэтому психологические переменные: мнения, ожидания, аттитюды — могут играть роль посредствующего звена между изменением 47 Саймон Г.А. Рациональность как процесс и продукт мышления. С. 16-38; Simon H.A. From substantive to procedural rationality // Method and Appraisal in Economics / Ed. by S. Latsis. Cambridge, 1976. 40 ограничений и реакцией на него экономических субъектов 48 . Но современ- ная экономическая теория, основанная на модели экономического чело- века, стремится свести истинную неопределенность к ситуациям риска, когда индивиду, делающему выбор, известен набор возможных альтерна- тивных исходов и вероятность каждого из них. Только в этом случае можно применить гипотезу максимизации ожидаемой полезности, которая, как уже отмечалось, сильно суживает смысл экономической рациональности. За исключением проблемы принятия решений в условиях неопределен- ности, исследования психологов и некоторых примыкающих к ним экономис- тов по большей части относятся к той группе проблем, которую экономисты, принадлежащие к основному течению, исключили из своего рассмотрения. Это касается, в частности, комплекса вопросов, связанных с предпочтениями: их происхождения, неустойчивости, зависимости от контекста, в том числе от ограничений (люди адаптируют свои предпочтения, приспосабливая их к изме- нившимся условиям по принципу "зелен виноград"), влияния на предпочте- ния других индивидов и референтных групп 49 . Кроме того, психологи способ- ны обогатить представления экономистов об ограничениях, включая ограниче- ния, связанные с самим процессом переработки информации, и ограничения, накладываемые индивидом на самого себя. Однако очень часто результаты этих исследований противоречат предпосылкам модели экономического человека. Среди профессиональных экономистов существуют полярные точки зрения по поводу "непсихологичности" модели экономического человека 50 Одни — представители так называемого поведенческого (behavioural eco- nomics) или психологического направления (psychological economics) в эко- номической теории 51 , а также прикладные экономисты (в основном те, кто занимается исследованиями в области маркетинга 52 ) считают, что недос- таточная психологическая достоверность модели экономического человека является ее пороком и для того, чтобы усовершенствовать некоторые раз- 48 Эта идея наиболее ярко высказывается в трудах американского экономиста поведенческого направления Дж. Катоны. 49 См.: Van Raaij F. W. Economics and Psychology // Companion to Contemporary Economic Thought / Ed. by D. Greenaway, M. Bleaney, I. Stewart. L.; N.Y., 1991. P. 805. 50 См.: Frey В., Stroebe W. Ist das Modell des Homo oeconomicus "unpsychologisch"? // Zeitschrift für die gesamte Staatswissenschaft. 1980. V. 136. S. 82-97. 51 См., например: Myrdal G. Das Weltproblem in der Sozial Wissenschaft. Hannover, 1964; Katona G. Psychological Economics. N.Y., 1975; Scitovsky Т. The Joyless Economy: An Enquiry into Human Sat- isfaction and Consumer Dissatisfaction. Oxford, 1976; Leibenstein H. Beyond Economic Man: A New Foundation for Microeconomics. Cambridge (Mass.), 1976. Нетрудно заметить, что мы включили в наш перечень экономистов, весьма известных и влиятельных в своей отрасли науки. 52 См.: Kroeber-Riel W. Konsumentenverhalten. München, 1975. 41 делы экономической теории (прежде всего теорию потребительского по- ведения, но и многие другие), эту модель следует обогатить некоторыми достижениями психологической науки 53 (разные авторы предлагают для заимствования выводы разных психологических школ 54 ). Другие — представители "экономического империализма" 55 и их ме- тодологи К. Бруннер и У. Меклинг утверждают, что непсихологичность модели экономического человека является большим ее достоинством, пос- кольку психологический подход к человеческому поведению подра- зумевает его иррациональность и, следовательно, непредсказуемость 56 При этом основная масса экономистов (представители основного течения) находится не "посередине", а где-то "в окрестностях" второй из названных точек зрения. Несовместимость экономической теории и психологической науки объясняется в первую очередь тем, что общая психология - прежде всего наука об индивиде, и изучение индивидуальных психических феноменов и индивидуального поведения для нее является конечной целью исследования 57 Объяснение какого-либо общественного явления в социальных науках можно представить себе как процесс, состоящий из трех стадий 58 . Первая стадия — причинно-следственное объяснение внутренних состояний (пе- ременных) индивида (мотивов, мнений относительно окружающего мира ит.д.). Вторая — интенционалъное объяснение индивидуальных действий в терминах внутренних переменных. Третья — причинно-следственное объяснение агрегатных явлений в терминах индивидуальных действий. С 53 Краткий обзор см.: Автономов B.C. Государственно-монополистическое регулирование и проблема психологии экономического поведения в современной буржуазной политэкономии // Монополистический капитализм в поисках новых концепций экономической и социальной политики. М., 1983. С. 187-197. 54 Хороший обзор применительно к исследованию потребительского поведения см.: Fotiadis К, Hutzel J.-W., Wied-Nebbeling S. Bestimmungsgründe des Konsumverhaltens. Berlin, 1980. 55 См.: Alchian A., Demsetz H. Production, Information Costs and Economic Organization //Ameri- can Economic Review. 1972. V. 62. P. 777-795; Becker G. The Economic Approach to Human Behavior. Chicago, 1976; McKenzie R., Tullock G. The New World of Economics: Explorations into the Human Experience. Homewood, 1975. 56 "Из психологической модели человека трудно вывести что-либо, что не является тривиальным или ложным" (Meckling W. Op. cit. P. 555). 57 "Если для социолога личность — абстракция конкретного типа общественных отношений, проецируемых на индивидов как их носителей и субъектов, то в психологии это скорее абстракция человеческой индивидуальности" (Ядов В.А. Социологический подход к изучению личности // Человек в системе наук / Под ред. И.Т. Фролова. М., 1989. С. 456). 58 См.: Elster J. Making Sense of Marx. Cambridge; Paris, 1985. P. 4. |