Криминалистическая характеристика и предупреждение экстремизма и терроризма в условиях цифровых технологий. Крим характеристика терроризма и экстремизма ВКР Бахирев АА_. Введение 3 Глава Современное состояние экстремизма и терроризма в России

• Название: Введение 3 Глава Современное состояние экстремизма и терроризма в России
• Анкор: Криминалистическая характеристика и предупреждение экстремизма и терроризма в условиях цифровых технологий
• Дата: 25.06.2022
• Размер: 3.24 Mb.
• Имя файла: Крим характеристика терроризма и экстремизма ВКР Бахирев АА_.docx
• Тип: Документы; #615069
• страница: 6 из 12

Глава 2. Предупреждение экстремизма и терроризма в условиях развития цифровых технологий

2.1. Комплексный системно-структурный подход к предупреждению экстремизма и терроризма в России.

В основе современной уголовной политики Российской Федерации в сфере противодействия экстремизму содержится научно обоснованная, основанная на нормах международного и национального права, системная деятельность государства, направленная на профилактику экстремизма и терроризма уполномоченными субъектами.

Исходя из уровня законодательства, регулирующего общественные отношения в области противодействия экстремизму и терроризму, на наш взгляд, следует выделять следующие уровни реализации уголовной политики в указанной сфере:

• 
  международный;
  
• 
  межгосударственный;
  
• 
  всероссийский; -региональный.
  

Теоретическое выделение уровней криминологической политики позволяет государству при осуществлении правоохранительных функции системно подходить к созданию структуры субъектов предупреждения.

На современном этапе Россия, реализуя на международном уровне уголовную политику, является членом таких международных организаций, как Совет Безопасности ООН, ОБСЕ, ШОС, Астанинская тройка, а также наблюдателем в Организации исламского сотрудничества и Международной организации по миграции. В рамках участия в международных институтах Россия имеет возможность оказывать влияние на осуществляемые направления международного противодействия в рамках принятия специализированных правовых актов, проведения консультаций, взаимодействия уполномоченных государственных органов, обмена информацией, а также путем признания общественных движений и организаций экстремистскими либо террористическими.

На межгосударственном уровне уголовная политика России реализуется по средствам создания и участия в таких организациях, как Союз Независимых Государств, Союзное государство, организация Договора о коллективной безопасности.

Способы применения криминологических мер предупреждения на данном уровне являются аналогичными международному уровню. Так, в настоящее время в России во исполнение норм межгосударственных правовых актов создано и успешно функционирует Бюро по координации борьбы с организованной преступностью и иными опасными видами преступлений на территории государств-участников СНГ, в рамках деятельности ОДКБ принят специализированный модельный закон ОДКБ «Об информационном противоборстве терроризму и экстремизму», ведутся списки материалов, а также организаций, признанных экстремистскими или террористическими в соответствии с национальным законодательством государств.

Необходимо отметить, что проведенный анализ перечней организаций, признанных экстремистскими или террористическими на международном, межгосударственном и национальном уровнях, указывает на их значительные различия. Данное обстоятельство является причиной возникающих проблем в деятельность специализированных субъектов профилактики государств-участников соответствующих организаций.

Говоря о всероссийском уровне, необходимо отметить, что в современной России определен курс на построение эффективной государственной системы предупреждения опасной идеологии экстремизма и терроризма, распространяемой в информационно-телекоммуникационных сетях⁶⁷.

Начальным этапом формирования уголовно-правовой составляющей системы предупреждения следует считать принятие государством Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 153-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона „О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма“ и Федерального закона „О противодействии терроризму“»⁶⁸, дополнившего Уголовный кодекс РФ новыми правовыми нормами ст. 205.1, 205.2 УК РФ.

Последующим этапом выступил Федеральный закон от 2 ноября 2013 г. № 302-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»⁶⁹, дополнивший перечень уголовно наказуемых деяний в указанной сфере такими составами преступлений, как ст. 205.3, 205.4, 205.5 УК РФ⁷⁹.

Развитие цифровых технологий, ставшее причиной переструктуризация преступности указанной сфере, потребовало принятие адекватных мер со стороны государства.

В частности, уже на третьем этапе наблюдается принятие правовых норм, направленных на специальную профилактику преступности в информационно-телекоммнуникационных сетях. Так принимается пакет законодательных актов, дополнивших правовые нормы квалифицирующими составами преступлений в виде противодействия совершению противоправных деяний в электронных или информационных сетях, в том числе сети «Интернет». Правовой базой указанных изменений являются Федеральный закон от 28 декабря 2013 г. № 433-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации»⁷⁰, дополнивший перечень уголовно наказуемых деяний в антиэкстремистской сфере составом 280.1 УК РФ (Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской

Федерации), а также Федеральный закон от 28 июня 2014 г. № 179-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»⁷¹, дополнивший уголовный закон специальной правовой нормой 282.3 УК РФ (Финансирование экстремистской деятельности).

Завершающим этапом формирования системы уголовно-правового предупреждения идеологии экстремизма и терроризма следует считать принятие Федерального закона от 6 июля 2016 г. № 375-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовнопроцессуальный кодекс Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности»⁷², установившего уголовную ответственность за «Несообщение о преступлении» (ст. 205.6 УК РФ) и внесшего значительные изменения в ранее принятое законодательство в указанной сфере путем устранения правового пробела в антитеррористических правовых нормах, обусловленного отсутствием криминологических средств противодействия переструктурированной преступности⁷³.

Выстроенная система специального уголовно-правового противодействия⁷⁴ преступлениям террористической направленности значительно повысила эффективность применяемых мер во многих существующих направлениях противодействия идеологии экстремизма и терроризма⁷⁵. В то же время приходится констатировать наличие правового пробела в уголовно-правовой охране отдельных общественных отношений, подверженных воздействию указанных негативных явлений⁸⁶.

Во-первых, правоприменитель при осуществлении противодействия информационному экстремизму и терроризму фиксирует наличие новых общественно-опасных деяний, которые не подпадают под уголовно-правовой запрет⁷⁶.

Анализ материалов отмененных уголовных дел⁷⁷ позволяет выявить новый криминологический вид противоправной деятельности — информационный экстремизм (терроризм), и указывает на появление особого вида общественно опасного деяния, посягающего на общественные отношения, обеспечивающие общественную безопасность в обществе и государстве.

Кроме того, отсутствие в уголовном кодексе специальной нормы, обеспечивающей охрану человека, общества и государства от «информационного террористического акта», предполагает незамедлительной реакции законодательных органов государства в виде законодательной инициативы по принятию отдельного уголовно-правового акта, дополняющего существующие меры специальной профилактики.

Во-вторых, анализ уголовно-правовых норм противодействия информационному экстремизму и терроризму показывает наличие пробелов в законодательстве, способствующих отсутствию регистрации преступлений, последующему уклонению лиц от уголовной ответственности в указанной сфере, а как следствие, росту уровня латентной преступности.

В частности, Конституционный суд РФ при проверке конституционности положений отдельных уголовно-правовых норм выявил юридический казус, когда после административного, а затем уголовного наказания преступнику за тот же проступок снова применяются меры административной ответственности⁸⁹.

Проводя контент-анализ уголовно-правовых норм противодействия информационному экстремизму, исследователь отмечает, что аналогичная юридическая техника применена законодателем при конструировании составов преступлений в диспозициях правовых норм, предусмотренных ст.ст. 280.1, 282 УК РФ. В этой связи указанные правовые нормы содержат подобный юридически казус, а как следствие увеличивают долю латентной преступности.

В-третьих, контент-анализ системы уголовно-правового противодействия идеологии информационного терроризма указывает на наличие норм, устанавливающих уголовную ответственность за невиновное причинение вреда.

В частности, субъективная сторона состава преступления, предусмотренного ст. 205.6 УК РФ, характеризуется прямым умыслом. Лицо осознает, что не сообщает в органы власти, уполномоченные рассматривать сообщения о преступлении, о лице (лицах), которое по достоверно известным



⁸⁹⁸⁹ Постановление Конституционного суда Российской Федерации «По делу о проверке конституционности статьи 116¹ Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки Л.Ф. Саковой» № 11-П от 08.04.2021

сведениям готовится совершить или совершило хотя бы одно из преступлений, указанных в диспозиции статьи, и желает так действовать.

И в этот самый момент возникает резонный вопрос: способен ли и должен ли гражданин, умышленно не сообщающий о преступлении, квалифицировать противоправное деяние иного лица в качестве одного из преступлений, альтернативно указанных в диспозиции ст. 205.6 УК РФ?

В этой связи диспозиция ст. 205.6 УК РФ вступает в прямое противоречие с ч. 1 ст. 49 Конституции РФ, устанавливающей правомочие исключительно суда устанавливать виновность лица в совершении преступления.

Анализ диспозиции правовой нормы, закрепленной в ст. 205.6 УК РФ, в совокупности с уголовными делами данной категории, рассмотренными в суде⁷⁸, свидетельствует о допущении привлечения к уголовной ответственности лиц по указанной статье уголовного закона в более ранний период, чем установление судом вины лица в совершении преступления, предусмотренного ст. 205, 205.1, 205.2, 205.3, 205.4, 205.5, 206, 208, 211, 220,

221, 277, 278, 279, 360 и 361 Уголовного кодекса РФ, в отношении которого не сообщено в органы власти, уполномоченные рассматривать сообщения о преступлении. Последствием такого судебного решения является преюдиционное признание судом, рассматривающим уголовное дело в отношении последнего лица, обстоятельств, установленных вступившим в законную силу приговором (ст. 90 УПК РФ)⁹¹.

Толкование правового значения диспозиций ряда статей, альтернативно указанных в ст. 205.6 УК РФ, требует наличия специальных познаний в области юриспруденции, а также в различных иных областях науки (психология, лингвистика, информационная безопасность и т.д.)⁹².

На наш взгляд, правовое закрепление в уголовном законе ответственности за деяние, предусмотренное ст. 205.6 УК РФ, хотя и преследует превентивные цели, но нарушает основной закон Российской Федерации и порождает его неконституционность.

Согласно официальной статистике⁷⁹, наблюдается значительный рост количества зарегистрированных преступлений, квалифицируемых по ст. 205.6. УК РФ.

Количество преступлений, предусмотренных ст. 205.6 УК РФ, зарегистрированных в отчетном периоде

Рисунок 3. Сведения о преступлениях, предусмотренных ст. 205.6 УК РФ, зарегистрированных за период 2017-2020 гг.

В этой связи требуется немедленная реакция Конституционного Суда РФ, выражающаяся в принятии постановления относительно проверки конституционности ст. 205.6 УК РФ с рассмотрением вопроса о соблюдении законодателем баланса между недопущением нарушения прав граждан и одновременно обеспечением превентивной уголовно-правовой охраны общественных отношений от террористической деятельности в данной сфере.

Необходимо отметить, что совершенствование системы противодействия идеологии экстремизма и терроризма в условиях развития цифровых технологий осуществляется не только путем реформирования законодательства, но и организационно-штатными мероприятиями в государственных специализированных подразделениях уполномоченных субъектов профилактики.

В частности, совершенствуется межведомственная деятельность специализированных субъектов профилактики путем расширения и правового закрепления их полномочий, порядка взаимодействия в профильном законодательстве: Федеральный закон РФ № 149-ФЗ от 27.06.2006 «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и Закон РФ № 2124-1 от 27.12.1991 «О средствах массовой информации».

На региональном уровне предупреждение опасной идеологии осуществляется органами местного самоуправления путем принятия соответствующих правовых актов, включением профилактических мер общего характера в ежегодные планы работы и региональные программы, организацией и проведением патриотических, антиэкстремистских культурно-массовых мероприятий.

В завершение необходимо отметить, что, во-первых, не весь объем общественных отношений в сфере предупреждения экстремизма и терроризма обеспечен наличием правовых норм, осуществляющих их надежную уголовно-правовую охрану. Появление нового социально негативного явления в виде информационного экстремизма (терроризма) на современном этапе общественного развития требует от международного сообщества принятия срочных мер для борьбы с ним как в правовой отрасли, так и путем координации деятельности специализированных межгосударственных структур, способных противостоять современным преступным вызовам⁸⁰. Во-вторых, действующая редакция отдельных правовых норм в сфере предупреждения экстремизма способствует присутствию юридического казуса, выраженного в применении мер административной ответственности после административного, а затем уголовного наказания преступнику за тот же проступок снова (ст.ст. 280.1, 282 УК РФ). В этой связи указанные правовые нормы содержат подобный юридически казус, а как следствие увеличивают долю латентной преступности. В-третьих, помимо отсутствия специальных норм в системе уголовно-правового противодействия идеологии информационного терроризма следует констатировать и наличие норм, устанавливающих уголовную ответственность за невиновное причинение вреда

(ст. 205.6 УК РФ)⁸¹.