контрольная. Янка Рам Моя младшая жена (СИ)
 Скачать 2.52 Mb.
|
Глава 14 – Доставить удовольствие (Ляйсан)Смс от Тимура: «Спустись на ужин». И моё сердце тревожно стучит. Рассердился опять на меня. За что именно – не сказал. Как так жить? Бегу к зеркалу в ванную, привожу себя в порядок. Заправляю ожерелье под высокий ворот домашнего платья. Ополаскиваю лицо ледяной водой. Спускаюсь по лестнице. Босые пальцы мелькают из‑под длинного подола. Останавливаюсь на входе. – Надеюсь, ты не имеешь ничего против омлета со шпинатом? – Люблю… вкусно… С тревогой смотрю за тем, как он готовит у плиты. Это так неловко! А я что, должна сесть и ждать, пока мужчина мою работу делает? – Салат могу приготовить? Соус? – срывается мой голос. – Это было бы отлично. Надеваю фартук, висящий рядом с ним. Вспоминаю, что так и не рассмотрела толком его лицо, бросаю взгляд на профиль и тут же отвожу глаза. Волосы у него влажные, тёмно‑русые. Короткая стрижка. Гладко выбрит… Летняя яркая рубашка расстёгнута. В разрезе мелькает рельефная грудь. От него пахнет не так приторно, тяжело и сладко, как от наших мужчин. Более прохладно. Ментолом и чем‑то древесным. И ещё своим чисто мужским. Этот запах пугает и слепит, когда его слишком много. Встаю в паре метров от него, дрожащими пальцами режу черри. Чего я трясусь? Ничего плохого не будет. Он не злой. Вспыльчивый. Но быстро отходит. – Уксус можно добавить в салат? Или лучше лимон? – ловлю я его эмоции как радар. – Делай, как сама любишь. Спокойно. Добавляю лимон и листья салата. – Соус сырный? – Давай, – уже более дружелюбно. – Плита нужна, – опускаю глаза. – Пожалуйста, – снимает сковороду с плиты. Мы меняемся местами. И потом ещё меняемся пару раз. И я машинально шарахаюсь от него каждый, когда он оказывается слишком близко. – Я не кусаюсь. На лице ухмылка. Вижу её боковым зрением. Что я должна сказать? Молчать – неуважение. Извиняться – ругает. Выкладывает пару кусков омлета на тарелки. Жду, пока отойдёт, и кладу туда же салат – себе и ему. Поливаю горячим соусом. Подаю на стол. Пока ужинаем, листает что‑то на телефоне. – Какой цвет тебе нравится? От неожиданности перестаю жевать. Поднимает на меня вопрошающий взгляд. – Чайная роза… – Значит, угадал. Посмотри вот эту спальню. Как тебе? Двигает ко мне телефон. Оттенки молочного, нежно‑розового и чайного цвета. Цветочная резьба. Зеркала. Большая двуспальная кровать, трельяж, бра в виде панно из роз. – Это для меня такая? Кивает. – Очень красиво. Спасибо. Улыбаясь, поднимаю на него глаза. Но теперь почему‑то он отводит свои. И моя улыбка тут же гаснет. Когда мы пьём чай, кладёт на стол мой паспорт. – Внутри – твоя новая кредитка. На ежедневные мелкие расходы. – Спасибо. – В частности, на обеды и кофе. Извини, что сегодня я об этом не позаботился. Мои щёки вспыхивают. – Я не пила тот кофе… – пытаюсь оправдаться. – Ты можешь выпить кофе, если тебя угощают и тебе приятен человек, который это делает, – пытливо смотрит на меня. – Этот парень… – Одногруппник. – Он ухаживает за тобой? Закрываю ладонями горящее лицо. – Ляся… Ответь, пожалуйста. – Наверное, – выдыхаю я. – Это тот парень, что поцеловал тебя? – Да. – Ты влюблена? – в его голосе появляется едва заметная резкость. Как можно ответить на этот вопрос?! Невозможно ответить! – Ля‑ся? Отрицательно качаю головой. Врать мужу нельзя, да. Но правду тут сказать – неуважение к нему. Не знаю, как поступать! – Ладно, иди… – вздыхая, нервно перестукивает пальцами по столу. – Посуда?.. – Иди. Я не спросила у него разрешения поехать на деловую игру. Или я должна попросить, чтобы он поговорил с преподавателем, чтобы я не ехала? И про Антона, что он едет, я должна сказать или нет? Может, ему всё равно. Он сказал: обращаться к нему как можно реже. А может – нет, не всё равно. Он же спрашивает про это… А если это его оскорбит, он может со мной развестись! Что тогда?! Как сложно! И посоветовать некому. Мама до сих пор не ответила. Прячусь в своей комнате за шторой на окошке. Яблоко хочу… На кухне есть. Но пойти и взять я не решаюсь. Так и сижу, листая лекции, и жду, пока совсем сядет солнце. Наблюдаю, как паркуется вишнёвая машина. Выходит Алла. В коротких шортах и откровенном топе. На высоких каблуках. Солнцезащитные очки закрывают пол‑лица. В руках несколько красивых пакетов. Через некоторое время паркуется ещё одна машина. Спортивная, низкая. Выходит Ренат. Внутри меня всё сжимается от стыда. Не хочу встречаться с ним. От позора, что пережила, до сих пор пылает лицо. Снизу опять приглушённо слышатся повышенные голоса. И я, как ребёнок, тревожно жду, чем это закончится для меня. Шаги по лестнице… Напрягаюсь. Но мою дверь никто не открывает. Выдыхаю. Через некоторое время на улице и в комнате становится темно. Включаю ночник и опять стелю себе на ковре. И тут же гашу его, молясь, чтобы о моём существовании все забыли до утра. Тихий стук в дверь. Присаживаюсь, прижимая к себе одеяло. – Лясь… спишь? Тимур. – Нет. – Я зайду? «Зачем?» – хочется спросить мне. Но я просто молча киваю, жмурясь от полосы света, падающей на моё лицо от открытой двери. Так же, как вчера, ложится рядом на спину. – Спи, я здесь побуду. – Из‑за Рената? – начинаю переживать я. – Сегодня я читал законы вашего шариата, – слышу в его голосе улыбку. – Те правила, что касаются брака и жён. Должны же мы как‑то понимать друг друга? – Это очень мудро, – шепчу я. – Так вот, там написано, что благочестивый муж обязан провести семь ночей с женой после заключения брака, если она невинна. Вот… провожу. – Ваша… старшая жена будет очень недовольна, – поджимаю я губы. – Кричать будет, волноваться. Беременным нельзя. – С чего ты взяла, что она беременна? – Но Вы же терпите, не наказываете. – Хм… – Если не беременная, то зачем такая склочная жена? Не готовит, перечит… – Это очень правильный вопрос. – Простите, – вырывается опять у меня. – Я не хотела судить. Наверное, она в чём‑то доставляет Вам большую радость. Или, может, моя вина, что она такая. И она раньше была другой. – Ты всё правильно говоришь. – Можно спросить? Не знаю, как правильно поступить. – Спрашивай, конечно. Рассказываю ему про ситуацию с деловой игрой. Упоминаю, что поедут и девушки, и парни. И там нужно будет остаться на ночь в пансионате. Про Антона боязливо умалчиваю. – А как сама хочешь? – Оставаться без присмотра мужа – харам. Пропускать занятия тоже плохо. – Я подумаю, хорошо? – Спасибо. Мы громко дышим в темноте. Его близость, усиливающийся запах как‑то странно влияют на моё тело. Словно каждый вдох и выдох нужно контролировать. Иначе они сбиваются и замирают. И я слышу, что он тоже дышит неровно. – Моя фамилия теперь Гаранина? – вспоминаю я. – Да, – сдвинув руку, касается моих пальцев. – Ляйсан Гаранина. Не смею отдёрнуть. И дышать становится ещё тяжелее. – Ляся… – шепчет он. – Что?.. – Ты хочешь спать? – Поздно… – шепчу я. – Завтра лекции… Надо спать. – Хочешь, пойдём в бассейне искупаемся? Я выключу свет, и тебя никто не увидит. – Нельзя! – закусываю я испуганно губы. – Почему? Почему?? Я и сама не знаю. Но по нарастающей панике и чувству стыда ощущаю, что нельзя. – Пойдём… Тебе понравится. В этом нет ничего плохого. – Зачем? – Мне просто хочется тебя чем‑то порадовать, наверное. Ты словно увядаешь в этом доме. Мне это неприятно. Пожалуйста! Сделай мне приятно. Отказывать нельзя?! Сжимает мою кисть, садится. – Пойдём. Молча, с колотящимся сердцем иду следом за ним. Пытаясь отыскать в шариате какую‑то убедительную для него лазейку – почему «нет». Но таких запретов нет. Жена может принимать ванну вместе с мужем, если она чистая. Выводит меня во двор. Клумбы благоухают, слышны сверчки и какие‑то ночные птицы. Он выключает фонари. Мы заходим ногами в тёплую воду бассейна. Подхватываю платье, задирая повыше и спускаясь на ступеньку ниже, куда он тянет меня. Ласковая вода достаёт до колен. Ночь тёмная… Луна и звёзды скрыты тучами. Срывает с себя рубашку, закидывает на бортик. – Можно, я так… только постою? – Нельзя, – тяжелеет его голос. – Сними платье. – Нет, пожалуйста. – В нём искупаю! – предупреждающе. Уж лучше в нём!! Тянет на глубину. Ощущение от тёмной воды жуткое. Но и приятное, охлаждающее. Не дыша, иду глубже, вцепившись в его руку. Бортиков в темноте не видно. Глубже… глубже… Вода поднимается выше груди. Теряя равновесие, хватаюсь второй рукой за его предплечье. – Тимур!.. Разворачивается. – Всё хорошо… Иди сюда. Неожиданно подхватывает на руки. Вскрикиваю, оказываясь прижатой к его телу. – Не сжимайся. Я держу тебя. Расслабься и вытянись на воде. – Не смогу! – Доверься, – шепчут его губы, скользя по моим волосам. – И тебе понравится. Расслабляйся… Ты всегда очень зажата. Его рука держит меня под шею и спину. – Разведи руки в стороны… Я тебя удержу… и ничего плохого не сделаю… Выпрями колени… прогнись… Пытаюсь делать всё, что он говорит, в надежде, что это скорее закончится. Тяжёлая коса заставляет голову запрокинуться, но его кисть под моей шеей не даёт мне погрузиться в воду с головой. Замираю, сосредотачиваясь на его бережно удерживающих меня руках. И ощущение паники неожиданно сменяется восторгом от чувства невесомости. Едва касаясь он держит меня так. – Да… – шепчет. – Ты молодец. Качает меня по поверхности. Я теряю границу между телом и водой, кусая губы, чтобы не улыбаться от этих новых замечательных ощущений. Убирает руку из‑под спины. И, теряя опору, я вскрикиваю и сжимаюсь, погружаясь на мгновение в воду. Но сильные руки тут же подхватывают, вытаскивая меня выше. Панически вцепляюсь в его плечи, пытаясь отдышаться. Он крепко держит меня за талию. Обмираю в его руках! И мою голову кружит. От темноты, от воды, от него, от его дыхания, которое так же сбито, как моё… – Лясь… – ведёт пальцем по моей губе. Зажмуриваюсь в ужасе… как будто сейчас должно что‑то произойти… что‑то такое… харам! – Ляся… – М? – Тебе понравился тогда тот поцелуй? Из‑за которого тебя отдали мне. Отрицательно кручу головой, не открывая глаз. Внезапно внизу в окне включается свет. И мы оказываемся словно под прожектором! Задохнувшись, распахиваю глаза. В окне Алла с сигаретой… Тимур, недовольно хмурясь, помогает мне выйти из воды. – Всё, беги, переодевайся. |