русский. Задача Кати была подавать снаряды, и её не беспокоило то, как можно наводить прицел и стрелять в такой тряске
 Скачать 138.66 Kb.
|
|
—(3)В чём дело? -(4)Здравствуйте, - сказала Елена Петровна, еле сдерживаясь, чтобы не вспылить от обиды за такой приём. - (5)Мне нужно поговорить о вашей дочери. -(6)0 дочери?.. - Антонина Андроновна обернулась к Тамаре. -(7)Ты что натворила? -(8)Я бы хотела поговорить, посоветоваться с вами, - сказала Елена Петровна, чувствуя, что на лице у неё проступают красные пятна. -(9)Ну что ж, войдите! - со вздохом пригласила Антонина Андроновна. -(10)0 чём советоваться-то нам с вами, не знаю... (11)Тамара, иди-ка отсюда... (12)Антонина Андроновна, жестом пригласив Елену Петровну сесть, уселась первая. (13)Кресло скрипнуло под её тяжестью. (14)Елена Петровна села тоже. -(15)Ваша дочь плохо учится, - сказала учительница. - (16)Она не делает домашних заданий, не учит уроков... (17)Антонина Андроновна посмотрела на неё с удивлением: -(18)А я-то при чём же? (19)Я, что ли, буду за неё уроки учить? -(20)Но вы можете и должны следить за тем, чтобы она готовила уроки. (21)Антонина Андроновна отвернулась, махнув рукой: -(22)Не до того мне. (23)Не до того! (24)Сами управляйтесь. -(25)А разве вам всё равно, как учится ваша дочь? - спросила Елена Петровна спокойно, хотя в глазах уже горели огоньки. -(26)Поймите меня, прошу вас! (27)Я не жаловаться пришла, а просто посоветоваться... (28) Помогите мне! (29)Антонина Андроновна пожала плечами: -(30)Ну уж, голубушка... -(31)Меня зовут Елена Петровна. -(32)Очень хорошо, что вас зовут Елена Петровна. (33)Но уж я вам скажу откровенно, Елена Петровна. (34)Вот, скажем, для примера, портниха шьёт мне платье - и помощи никакой не просит. (35)Вот, скажем, приходит монтёр чинить электричество - и тоже помощи не просит. (36)Да и чудно было бы, если бы они помощи просили, ведь они же за свою работу деньги получают. (37)А почему же вам надо помогать? (38)Вам ведь тоже деньги платят... (39)Моё дело - кормить ребёнка, одевать. (40)А уж учить - это ваше дело. (41)А если моя дочь плохо учится, значит, вы, голубушка... уж вы меня извините... значит, вы учительница так себе... (42)Неважная вы учительница. (43)Елена Петровна вскочила. -(44)Ваше (...) меня потрясает! - сказала она дрожащим от гнева голосом. -(45)Может быть, я неважная учительница, но вы очень плохая мать! (46)Она с пылающим лицом быстрыми шагами вышла из комнаты. (47)Хлопнула входная дверь. (48)Антонина Андроновна слегка покраснела, глаза её сверкнули. -(49)Ещё чище! (50)3дравствуйте! (51)Теперь уж и мать плохая! (52)Не видали вы плохих-то матерей. (53)Вон по двору детишки бегают: у иного и под носом не промыто, и пуговицы все оборванные... (54)А у моей всё начищено да наглажено. (55)Я берегу девочку, чтобы никакой работы, никакой заботы, не позволяю ей носового платка выстирать! (56)И незачем ей это делать: у нас есть домработница, мы за это ей платим... (57)Ишь ты! (58)Это я-то плохая мать! (59)Но, вдруг сообразив, что её никто не слушает, Антонина Андроновна встала и пошла в столовую обедать. 1) Ребята сразу невзлюбили своего классного руководителя. 2) Белый билет не давал учителю возможности уйти в действующую армию. 3) Последний урок не стал чем-то особенным для ребят. 4) После гибели учителя ребята начали поиски его родных. 5) Ребята уважали только тех учителей, которых боялись. (1)Все мы любили «классного», хотя нельзя сказать, чтобы очень уважали. (2)У нас была странная черта: мы уважали тех, кого боялись. (3)Тех, кто ставил нам «пары» или мог запросто оставить весь класс на шестой урок; тех, кто каждый балл взвешивал на аптекарских весах; тех, кто не забывал задать вопрос о том, чего ты не знал в прошлый раз… (4)А классный был не такой. (5)Мы знали: его можно уговорить, если очень просить и смотреть при этом влажными, покорными собачьими глазами. (6)Этого он не выдерживал. (7)Или можно по-другому — орать истерично: (8)«За что, за что двойку ставить? (9)Ведь я же учил, я же учил!» (10)Это было менее безотказно, здесь он мог взорваться. (11)Но и это иногда проходило. (12)Он нас чуть-чуть опасался. (13)Нет, не побаивался, а опасался. (14)Чуть-чуть опасался. (15)Он не знал, чего от нас ждать… (16)Один раз, ещё до войны, мы испугали его как следует. (17)Тогда он только принял наш класс. (18)Мы тогда начали мычать, хором, всем классом: «Мм-м…» (19)Сначала он не понял, в чём дело, не знал, откуда это идёт, кто виновник… (20)Мычание нарастало, шло всплесками по классу, казалось, даже стены вибрировали. (21)Он беспомощно озирался, хотел закричать, но понял – никто не услышит. (22)Тогда он сел и с печальным изумлением посмотрел на нас. (23)Это был странный взгляд. (24)И мы замолчали. (25)Он был всегда приветлив и вежлив с нами и чуть ли не с пятого класса называл на «Вы». (26)Он как-то сказал мне на перемене: (27)— А знаете, в отдельности вы все такие милые, а вот вместе вы иногда превращаетесь в стадо. (28)Когда людей много, количество переходит в качество. (29)Когда их много, они совершают самые неожиданные поступки. (30)Самые героические, а иногда и самые страшные. (31)Как вы думаете? (32)— Чёрт его знает, − сказал я. (33)— В том-то и дело, что никто этого не знает, даже чёрт. (34)Когда началась война, он ходил бледный, притихший и постаревший. (35)Вскоре мы узнали, что он записался в первую группу московского ополчения. (36)Был он нездоров, у него были слабые лёгкие, он имел освобождение от воинской повинности — «белый билет», и даже на смотревшую сквозь пальцы на все человеческие недуги комиссию ополчения он, говорят, произвёл тяжёлое впечатление. (37)Но он не изменил своего решения. (38)На его последний урок пришло много ребят. (39)Мы ожидали, что он скажет нам что-нибудь на прощание, ожидали каких-то особенных и значительных слов: мы знали, это он умел. (40)Но он ушёл буднично, назвал номера параграфов, заданных на дом, кивнул и только у дверей чуть задержался. (41)Мы встали, нестройно хлопнув крышками парт, он посмотрел на нас и тихо сказал: (42)— Когда у вас будет новый классный … не устраивайте этого. (43)Мы поняли, о чём он говорил. (44)Через месяц он погиб. (45)У него не было родных, и похоронная пришла на адрес школы… (46)Когда мы ехали в Сибирь, в эвакуацию, в теплушке все лежали неподвижно и каждый думал, о ком хотел: о своих живых и своих погибших. (47)Я думал о классном. (48)Я и теперь часто думаю о нём… 1) Нужно научиться воспринимать ежедневный труд как лишённую смысла работу во имя праздника. 2) Человек должен преобразиться сам, чтобы победить скуку будней. 3) Только тот заслужил радость праздника, кто не думает о буднях. 4) Человек, нашедший высокий смысл своего труда, обретёт радость жизни. 5) Нельзя постоянно обвинять жизнь в том, что она скучна и лишена радости. (1)Будни. (2)Они сплошная беспробудность. (3)Тягучая скука. (4)Непрестанный шум, время от времени прерываемый очередною неудачею. (5)О, плохое настроение! (6)А понедельник — это прообраз будней. (7)Да, тогда дело с жизнью обстоит плохо! (8)Но нельзя перекладывать вину за это на «жизнь». (9)У тебя не хватает искусства жить; было бы глупо ожидать, что жизнь устроит тебе торжественный приём. (10)Так что твори сам и преображайся, иначе будни одолеют тебя. (11)А в жизни нет большего стыда, чем быть побеждённым — и не великаном, не могущественными врагами, не болезнью, а серою повседневностью существования. (12)Итак — искусство жизни! (13)Прежде всего: спокойно и мужественно смотреть в глаза врагу! (14)Нам никогда не избавиться от будней. (15)Они будут всегда. (16)Они составляют материю нашей жизни. (17)И если праздник служит лишь тому, чтобы, подобно молнии, осветить серость будней и обличить повседневность, то он нам вреден и мы недостойны его. (18)Только тот заслужил радость праздника, кто полюбил свои будни. (19)Как этого добиться? (20)Этого можно достичь, отыскав священный смысл в своей будничной работе, погрузив его в глубину сердца и осветив и воспламенив повседневность лучом его света. (21)Это первое требование, даже первооснова искусства жизни. (22)Что есть ты во Вселенной? (23)Каковы твои деяния перед Отечеством? (24)Ты ещё этого не уяснил? (25)Ты ещё этого не знаешь? (26)Как же ты живёшь? (27)Бессмысленно, слепо, тупо и бессловесно? (28)Тогда легко постичь «сплошную беспробудность» твоих будней. (29)И скуку, и плохое настроение, и всё им сопутствующее. (30)Нельзя слепо воспринимать ежедневный труд как лишённую смысла работу по принуждению, как галерную пытку, как муку от зарплаты до зарплаты. (31)Надо одуматься. (32)Надо понять серьёзный смысл своей профессии и заботиться о ней во имя её высокого смысла. (33)Надо серьёзно отнестись к самому себе, а значит, и к собственной профессии, и к собственным будням. (34)Будни остаются, но их необходимо преобразить изнутри. (35)Они должны наполниться смыслом, ожить, стать многоцветными; а не оставаться «сплошной беспробудностью». (36)Бессмысленно — это безрадостно. (37)Человек создан так, что не может жить безрадостно. (38)Тот, кто кажется живущим без радости, непременно выдумал себе замену радости. (39)Радость должна, однако, вырастать из повседневного труда, пусть даже только в том смысле, что трудишься всё лучше и лучше, повышаешь качество своего труда, перемещаясь тем самым вверх по ступеням совершенствования. (40)Если же ты нашёл высокий смысл твоего труда и радость в его качестве, сможешь ли ты и после этого говорить о «сплошной беспробудности»? (41)Жизнь станет для тебя тогда светящейся нитью. (42)И взлёт в твоей жизни обеспечен. (43)Ведь радость высвобождает творческие силы, творческие силы создают качество, а качество труда вызывает радость от труда. (44)Посмотри: так твои будни попадают в добрый круг духовного здоровья. (45)И теперь для тебя нет больше тягучих будней. 1) Рассказчику поначалу было жалко отдавать вещи на благотворительные цели. 2) По мнению рассказчика, даже в век железных коней в человеке ещё есть доброта. 3) До наступления Нового года ёлки никто не выбрасывает. 4) Увидев снежную бабу из окна своей квартиры, рассказчик захотел сделать доброе дело для других. 5) Снежная баба была раздавлена машиной. (1)Всё было никак не ощутить эту зиму, порадоваться ей. (2)И вдруг глянул в окно и обрадовался: в нашем дворе, давно уже превратившемся в автостоянку, – снежная баба! (3)Стоит, занимая место чьей-то машины, но стоит! (4)С нахальным морковным носом, весёлыми угольками-глазками и даже накрашенными губами и щёчками. (5)Красота! (6)И появилась как раз, словно подарок к Новому году, незадолго до окончания старого. (7)И ведь это подарок не только мне, а всем. (8)Символ, хоть и хрупкий, добродушия, терпимости, радости! (9)Ну вот, надо теперь и самому что-то сделать доброе: не только словами отделываться. (10)А то говорить все горазды, а как самим чего хорошее сделать, так и нет никого. (11)«Одежду отнесу в какой-нибудь центр, который помогает нуждающимся!» – решил я. (12)Вон сколько вещей. (13)Всё равно всё уже не успею надеть… (14)Пора сделать что-то не только себе, но и людям. (15)Стал складывать одежду в сумку. (16)Жалко, конечно, было поначалу: каждая вещь, купленная когда-то, была радостью. (17)Но раз решил – вперёд. (18)Прежде чем продолжить сборы, ещё раз глянул в окно, чтобы поглядеть на свою вдохновительницу по части добрых дел, – да так и застыл. (19)Потом даже головой потряс… (20)А где баба? (21)На её месте (а точнее, на своём) стоит серебристый внедорожник, который, вспомнил я, всегда тут и стоял. (22)Какие снежные бабы? (23)Померещилось мне, старому… (24)Никаких снежных баб! (25)Железный конь давно пришёл на смену снежной бабе! (26)Руки у меня опустились. (27)Сел. (28)Потом всё же поднялся. (29)Всё же сложу вещи. (30)У кого-то свои задачи. (31)А у меня – свои. (32)Раз решил сделать доброе дело – сделаю. (33)Когда сумка была набита, я решил отдохнуть и прогуляться. (34)Спустился по лестнице, нажал кнопочку, открыл железную дверь, вышел во двор, обежал его взглядом… (35)Да. (36)Нету! (37)Пригрезилось, видно, спросонья. (38)Кто ей в наши дни место уступит, тем более хрупкой такой? (39)Пошёл к мусорному отсеку, наивно надеясь, что её отнесли туда – причём бережно, не отломав головы… (40)«И это в век, когда время – деньги? (41)Размечтался. (42)Уймись!» – размышлял я по дороге. (43)Конечно, возле баков никакой снежной бабы не было. (44)Зато там стояли ёлки. (45)И я расстроился ещё больше: Новый год не пришёл, а они уже выброшены… (46)Отпразднуют в офисе – и ёлки выносят, как мусор. (47)Обидно. (48)Кончился праздник, ещё не начавшись? (49)Постояв у баков и мысленно посокрушавшись, я вышел на набережную. (50)Лёд на Мойке был выпуклый, рябовато-белый, словно не чёрная вода замёрзла, а белое молоко. (51)От этого сияния по щекам извилисто потекли горячие едкие слёзы, смораживая, скукоживая щёки. (52)А может, и от обиды за тот недостаток доброты, который ничем не восполнить… (53)Стоять было холодно, и я побежал обратно во двор. (54)Подбежал к железной своей двери – и обомлел. (55)Стоит моя снежная баба! (56)Как? (57)А так. (58)У второй половинки двери, что обычно закрыта на крюк. (59)Не заметил эту снежную красавицу, когда выходил. (60)Главное, аккуратно её поставили – жива ещё, значит, в людях душа! (61)И, стало быть, есть ещё надежда на лучшее. (62)На то, что не иссякнет в человеке доброта. (63)Даже в век железных коней… 1) Раскопки заваленного бомбоубежища заняли больше суток. 2) Краснофлотцы очень любили, когда к ним приезжал парикмахер Леонард. 3) Те, кто занимался спасением людей из-под завалов, смогли добраться только благодаря помощи Леонарда. 4) Парикмахер после войны собирался бросить свою нынешнюю работу и заняться игрой на скрипке. 5) Во время раскопок в бомбоубежище Леонард успокаивал людей, играя на скрипке. (1)Это был волшебный мастер бритья и перманента, юный одесский Фигаро, по имени Лев, хотя все его звали Леонард. (2)Впервые я увидел его в самом начале Великой Отечественной войны на одном из морских береговых укреплений, куда по наряду горсовета он приезжал три раза в неделю – живой подарок краснофлотцам, весёлый праздник гигиены. (3)В кустах возле орудия поставили зеркало и столик, все сгрудились вокруг, нетерпеливо дожидаясь очереди и заранее гладя подбородки. (4)Пощёлкивая ножницами, как кастаньетами, парикмахер Леонард пел, мурлыкал, острил, гибкие его пальцы играли блестящими инструментами. (5)Дождавшись своей очереди, я сел на стул и невольно залюбовался в зеркале пальцами этого цирюльника. (6)Каждый палец его, бледный и изящный, жил, казалось, своей осмысленной, умной жизнью, подхватывая кольцо ножниц, зажимая гребёнку или выбивая трель на машинке, в весёлой шаловливости, в постоянном следовании за песенкой, сопровождавшей работу. (7)Не удержавшись, я сказал: − (8)С такими пальцами и слухом вам бы, пожалуй, на скрипке играть. (9)Он посмотрел на меня в зеркало и хитро подмигнул. − (10)Хорошая причёска − тоже небольшая соната. (11)Мы разговорились. (12)Большие чёрные его глаза стали мечтательными. (13)Он рассказывал о своём профессоре, о скрипке, о том, что, когда кончится война, он будет играть и бросит перманент. (14)Приведя в порядок всех желающих, он достал скрипку, которую неизменно привозил с собой, и краснофлотцы вновь обступили его. (15)Видимо, эти концерты после бритья стали здесь традицией. (16)Леонард играл, вторя невидимому оркестру и изредка напоминая о нём звучным голосом. (17)И казалось, что он видит себя на большой эстраде, среди волнующегося леса смычков и воинственной меди труб… (18)Вторично я встретил Леонарда в госпитале. (19)Весёлый парикмахер лежал, закрытый до подбородка одеялом, и чёрные глаза его были грустны. (20)Когда я поздоровался с ним, он кивнул и попытался пошутить. (21)Шутка не вышла. (22)В коридоре я спросил врача, что с ним. (23)Как оказалось, была тревога. (24)Все из парикмахерской кинулись в убежище, которое находилось под пятиэтажным домом. (25)Бомба упала на крышу, и дом, сложенный из хрупкого известняка, рухнул. (26)Убежище было завалено. (27)В нём была темнота и душный, набитый пылью воздух. (28)Никого не убило, но люди кинулись искать выход. (29)Закричали женщины, заплакали дети. (30)И тогда раздался звучный голос Леонарда: − (31)Тихо! (32)В чём дело? (33)Ну, маленькая тревога! (34)Больше же ничего не будет. (35)Тихо, я говорю! (36)Я у отдушины, не мешайте мне держать связь с внешним миром! (37)В убежище притихли и успокоились. (38)Леонард заговорил в отдушину, и все слышали, как он подозвал кого-то, назвал адрес дома, вызвал помощь и пожарных. (39)Один у своей отдушины, не уступая никому этого командного пункта, он распоряжался, советовал, как лучше подобраться к нему. (40)Он спрашивал, как идут раскопки, и передавал это в темноту. (41)Люди лежали спокойно и ждали. (42)Хотелось пить − Леонард сказал, что уже ведут к отдушине шланг. (43)Стало душно − Леонард обещал воздух, ибо со своего места уже слышал удары мотыг и лопат. (44)По его информации, прошло около шести часов. (45)На самом деле раскопки заняли больше суток, и помощь пришла совсем не со стороны отдушины, в которую он говорил. (46)Потому что никакой отдушины не было, как не было долгие часы ни пожарных, ни мотыг, ни лопат. (47)Всё это выдумал весёлый парикмахер Леонард, чтобы остановить панику, успокоить гибнущих людей и вселить в них надежду. (48)Когда добрались до него, он лежал в глухом углу, и его некогда лёгкие руки были прижаты тяжёлым камнем. (49)Тонкие, воздушные пальцы были необратимо травмированы. (50)А вместе с ними – мечты о скрипке. 1) Родители Вити с пониманием отнеслись к переживаниям сына. 2) Накануне дня передачи собак пограничникам Витя испытывал смешанные чувства: и радость, и грусть. 3) По случаю передачи собак на одной из городских площадей организовали небольшой митинг. 4) Витя всерьёз обдумывал план, как увести собаку ночью из питомника. 5) Чтобы облегчить страдания сына после расставания с Буяном, родители принесли в дом щенка. (1)Накануне Витю предупредили, что завтра пионеры, члены кружка собаководов, будут передавать своих подросших, повзрослевших щенков пограничникам, чтобы четвероногие солдаты верой и правдой служили на благо Отечества. (2)Ему было и грустно, и радостно от этого. (3)Завтра его Буян уедет далеко-далеко, и Витя больше никогда не увидит его… (4)Буян – это овчарка; она появилась у Вити в доме ещё слепым щенком. (5)А после того как пёс подрос, мальчик обучал его различным командам, холил, лелеял и просто любил всем сердцем. (6)Минула ночь. (7)Всё это утро Витя был молчалив и задумчив. (8)Отец и мать обменивались понимающими взглядами, но ни о чём не спрашивали сына. (9)В половине двенадцатого Витя надел на пса ошейник, прицепил Буяна к поводку и в последний раз повёл. (10)Ровно в двенадцать на одной из площадей города открыли коротенький митинг. (11)Сказали, для чего все собрались сегодня, упомянули о значении и задачах служебного собаководства. (12)О том, как важно то, что школьники помогают пограничникам, воспитывая щенков и передавая их, когда те подрастут, на настоящую службу. (13)Всё это время пионеры и пограничники, будто застывшие, молча стояли двумя шеренгами, одна против другой, на расстоянии нескольких шагов. (14)Витя стоял как раз напротив того высокого пограничника, который приходил к ним домой познакомиться с овчаркой, и неотступно думал о Буяне. (15)Он находил облегчение только в одном: не он один передаёт собаку, которую привык считать своей, на службу государству. (16)Не он первый и не он последний. (17)Буян, конечно, не мог знать, что всё это значит, но инстинкт подсказывал ему: происходит что-то важное. (18)Он заметно нервничал, оттого то тесней приваливался к Вите, то порывался прыгать на него, то преданно давал лапу, хотя её никто не просил. (19)Витя старался незаметно успокоить собаку, а у самого сжималось сердце и комок подступал к горлу. (20)Раздалась команда. (21)Пионеры подтянулись, пограничники сделали три шага вперёд, поводок Буяна очутился в руке того самого пограничника. (22)Витя плохо видел, как после церемонии уводили Буяна, как тот всё оглядывался назад, а его вожатый осторожно подтаскивал за собой упирающуюся овчарку. (23)Мелькнул пушистый хвост, и Буян скрылся из глаз… (24)По дороге домой в голове Вити пронеслась мысль: можно сбегать ночью в питомник, куда пока поместили всех переданных пионерами собак, и увести Буяна! (25)Витя очень живо представил себе эту сцену их встречи с псом, но тут же отверг. (26)Нет, не годится! (27)Что это он − совсем стал ненормальный?! (28)Дома было пусто. (29)Мама предусмотрительно убрала подстилку Буяна. (30)На её месте стоял стул. (31)Витя отказался от ужина, быстро разделся, юркнул под одеяло и тут дал волю душившим его рыданиям, которые он мужественно сдерживал в себе на протяжении всего дня. (32)Но вскоре в душе мальчика поднялось какое-то новое для него чувство, чувство гордости и удовлетворения от сознания, что он сделал что-то очень хорошее и очень важное, и это чувство становилось всё сильнее. (33)Оно было подобно чувству матери, вырастившей достойного защитника родной страны. (34)Витя перестал плакать и подумал о том, что, наверное, Буяну будет совсем не плохо там, куда повезёт его тот пограничник. (35)Что собаку будут любить, как любил её сам Витя. (36)Потом он начал мечтать, какие подвиги совершит Буян на границе, и это окончательно утешило его. (37)С тем, в слезах, но успокоенный, крепко обняв подушку руками, он и уснул. …(38)Прошло время. (39)Буян прекрасно освоил собачий «курс молодого бойца» и стал настоящим пограничником. (40)Именно там, на границе, раскрылись в полной мере все недюжинные способности умной овчарки. (41)Именно там Буян стал героем: он рисковал жизнью, спасал людей, охранял рубежи Родины. (42)И была во всём этом и Витина заслуга. 1) Подходы к участку обороны у подножия Мамаева кургана днём насквозь простреливались противником. 2) Василий Конаков был командиром взвода. 3) В пятой роте, которой командовал Конаков, было три человека. 4) Конаков вдвоём со старшиной отбивал по несколько атак в день. 5) Василий Конаков часто встречался с рассказчиком после войны. (1)Василий Конаков, или просто Вася, как звали мы его в полку, был командиром пятой роты. (2)Участок его обороны находился у самого подножия Мамаева кургана, господствующей над городом высоты, за овладение которой в течение всех пяти месяцев шли наиболее кровавые бои. (3)Участок был трудный, абсолютно ровный, ничем не защищённый, а главное, с отвратительными подходами, насквозь простреливавшимися противником. (4)Днём пятая рота была фактически отрезана от остального полка. (5)Снабжение и связь с тылом происходили только ночью. (6)Всё это очень осложняло оборону участка. (7)Надо было что-то предпринимать. (8)И Конаков решил сделать ход сообщения между своими окопами и железнодорожной насыпью. (9)Однажды ночью он явился ко мне в землянку. (10)С трудом втиснул свою массивную фигуру в мою клетушку и сел у входа на корточки. (11)Смуглый кудрявый парень, с густыми чёрными бровями и неожиданно голубыми, при общей его чёрноте, глазами. (12)Просидел он у меня недолго — погрелся у печки и под конец попросил немного толу – «а то, будь оно неладно, все лопаты об этот чёртов грунт сломал». — (13)Ладно, — сказал я. — (14)Присылай солдат, я дам, сколько надо. — (15)Солдат? — он чуть-чуть улыбнулся краешком губ. — (16)Не так-то у меня их много, чтоб гонять взад-вперёд. (17)Давай мне, сам понесу. (18)И он вытащил из-за пазухи телогрейки здоровенный мешок. (19)На следующую ночь он опять пришёл, потом — его старшина, потом — опять он. (20)Спустя полторы-две недели нам с капитаном удалось попасть во владения Конакова, в пятую роту. (21)Сейчас прямо от насыпи, где стояли пулемёты и полковая сорокапятка, шёл не очень, правда, глубокий, сантиметров на пятьдесят, но по всем правилам сделанный ход сообщения до самой передовой. (22)Конакова в его блиндаже мы не застали. (23)На ржавой, неизвестно откуда добытой кровати, укрывшись с головой шинелью, храпел старшина, в углу сидел скрючившись с подвешенной к уху трубкой молоденький связист. (24)Вскоре появился Конаков, растолкал старшину, и тот, торопливо засунув руки в рукава шинели, снял со стены трофейный автомат и ползком выбрался из блиндажа. (25)Мы с капитаном уселись у печки. — (26)Ну как? — спросил капитан, чтобы с чего-нибудь начать. — (27)Да ничего, – Конаков улыбнулся, как обычно, одними уголками губ. — (28)Воюем помаленьку. (29)С людьми вот только сложно… — (30)Ну с людьми везде туго, – привычной для того времени фразой ответил капитан. — (31)Вместо количества нужно качеством брать. (32)Конаков ничего не ответил. (33)Потянулся за автоматом. |