шпоры философия. 1 Мировоззрение и философия. Структура мировоззрения и его исторические типы
 Скачать 107.51 Kb.
|
|
39)Направленность исторического процесса: линейные и нелинейные интерпретации истории. Философия истории как раздел социальной философии ориентирована на постижение смысла и закономерностей исторического процесса, а также способов и механизмов его познания. Термин «философия истории» был введен Вольтером, с эпохой Просвещения связано и ее дисциплинарное оформление. Причинами выделения философии истории в особую область знания стали учения просветителей о прогрессе как смысле истории, при этом последний начинает пониматься не в проекции христианского провиденциализма, подчинявшего исторический процесс Божественной воле (провидению), но как развитие общества, осуществляемое самими людьми. В динамике философско-исторического знания выделяют классический, неклассический и постнеклассический этапы. В качестве основных критериев их демаркации выступают проблемы а) прогресса как смысла истории; б) общечеловеческого и исторического процесса; в) научной объективности и исторического знания. • Классическая философия истории (Дж. Вико, Вольтер, И. Г. Гердер, А. Тюрго, Гегель и др.) покоилась на абсолютной вере в прогресс, гарантом которого выступало развитие научного знания, позволявшее радикально усовершенствовать условия человеческого существования. Универсальный характер природных законов, постигаемых наукой, диктовал потребность в подобной же унификации социальной реальности, вследствие чего история человечества подгонялась под логику развития западноевропейской цивилизации. Представления о существовании единых объективных законов исторического развития определяли возможность объективно-нейтрального исторического знания. • Неклассическая философия истории начиналась с обоснования специфики исторического познания по сравнению с естественнонаучным. В рамках «философии жизни» (В. Дильтей) и неокантианства (В. Виндельбанд, Г. Риккерт) история как наука о конкретных фактах культуры, и, соответственно, использующая индивидуализирующую методологию, противопоставлялась генерализирующим интенциям естествознания. При этом, будучи ориентирована не столько на объяснение, сколько на понимание событий, она всегда пристрастна, интерпретируя прошлое в зависимости от потребностей настоящего. Индивидуализация метода способствовала отказу от идеи о существовании единой логики истории, что нашло наиболее яркое отражение в теории культурно- исторических типов (О. Шпенглер, Н. Я. Данилевский, А. Тойнби). Разбивая историю на ряд локальных цивилизаций, данные авторы одновременно отрицают понятие прогресса как поступательного преемственного развития человечества. • Постнеклассическая философия истории соединяет классический универсализм и неклассический партикуляризм (от лат. particularis - частичный, частный). Просвещенческая идеология общечеловеческого прогресса знаменовалась наступлением эры глобализации и соответствующей философской рефлексией (Р. Ро- бертсон, 3. Бжезинский, И. Валлерстайн и др.). Вместе с тем идея прогресса ставится под вопрос по целому ряду оснований: «конца истории» (Ф. Фукуяма) как невозможности последующей качественной трансформации общества; экологических «пределов роста» (Дж. Форрестер, Д. Медоуз); феминистской критики «империализма Логоса» (Ж. Деррида, Ю. Кристева). Прогнозы ценностно-мировоззренческого «столкновения цивилизаций» (С. Хантингтон) апеллируют к необходимости учета интересов локальных геополитических образований. Наряду с теориями постиндустриального общества (Д. Белл, А. Турен и др.), подчиняющими историю единым технологическим законам, оформляется постмодернистская концепция «заката метанарраций» (Фр. Лиотар). Под метанаррацией («метарассказ» или «большая история») понимается просвещенческая концепция истории, ставшая идеологией индустриализма и монополизировавшая право на власть и истину. Апеллируя к новой ситуации в науке и культуре, постмодерн реабилитирует множественность нарративных практик, с которыми связывается как поливекторность реального исторического развития, так и правомерность его разнообразных интерпретаций. В структуре философии истории выделяют два основных уровня: онтологический и эпистемологический. Онтология истории ориентирована на анализ сущностных характеристик и закономерностей реального исторического процесса. Ее проблемное поле составляют следующие вопросы: • становление общества и особенности законов его развития; • направленность и периодизация исторического процесса; • субъект и движущие силы истории; • соотношение объективного и субъективного в истории; • факторы исторического развития; • источник и механизмы исторического развития; • единство и многообразие исторического развития; • смысл истории. Эпистемология исторического познания изучает особенности истории как науки. В качестве базовых проблем здесь выступают вопросы: • специфика исторического познания; • природа субъект-объектной оппозиции в исторических исследованиях; • объективность исторического знания; • статус понимания и объяснения в истории; • особенности исторического описания и интерпретации; • методологические программы исторического познания. 40)Культура как предмет философского анализа. Традиции и новации в динамике культуры. Философия культуры – это философская дисциплина, занимающаяся осмыслением культуры как специфического феномена, изучением ее сущности, закономерностей становления и развития, структуры и функционирования. Дисциплинарное оформление ее происходит в к. XVIII - нач. XIX в., что было связано с параллельным возникновением таких направлений, как философия права, философия религии, философия языка, философия мифа, философия искусства и т. п., и необходимостью создания теоретической модели культуры в целом. Первоначальная концептуализация культуры осуществляется в философии Просвещения (Вольтер, Дж. Вико, Ж.-Ж. Руссо, И. Г. Гердер и др.) и немецкого романтизма (Фр. Шлегель, В. Г. Ваккенродер, Новалис, И. В. Гете и др.). Культура (от лат. cultura – возделывание, воспитание, образование) начинает пониматься как сфера искусственного, рукотворного бытия, созданного человеком в результате преобразования бытия естественного (натуры). При этом оформляются два базовых подхода к пониманию оснований культуры. Для просветителей они определяются универсальным единством разума (культура здесь синонимична цивилизации как царству разума, закона и справедливости). Романтики апеллировали к эстетико-мифологическим началам культуры, говоря об иррационально-мистической и индивидуально-множественной природе культурного творчества. Впоследствии Фр. Ницше характеризовал культуру как синтетическое единство двух противоборствующих начал: аполлонического (ориентированного на единство, завершенность и гармонию) и дионисийского (творчески-конкрет- ного, спонтанно-множественного). Современные стратегии философии культуры достаточно условно можно развести в соответствии с выделенными акцентами либо на универсальных интегральных основаниях культуры (аксиологическая, семиотическая, психоаналитическая), либо на творческой индивидуальности и множественности (деятельностная, игровая, экзистенциально-диалогическая). • Аксиологическая стратегия (Г. Риккерт, В. Виндельбанд, Р. Г. Лотце, М. Шелер и др.) рассматривает культуру как систему общезначимых ценностей. Они составляют свободную от дополнительных обоснований сферу целей человеческой деятельности (ценность - это то, к чему стремятся ради нее самой), определяя тем самым регулятивные правила (нормы) поведения личности. Одновременно они выступают в качестве тех эталонов, в соответствии с которыми осуществляется оценка тех или иных действий или явлений. Объективируясь в материальных носителях, ценности, однако, имеют идеально-трансцендентальную природу (значим не предмет как таковой, но проявление в нем ценностного начала, например, истины, красоты). Образуя систему глубинных оснований человеческой духовности, ценности одновременно являются интегральным и определяющим началом культуры в целом. • Семиотическая стратегия (Р. Барт, К. Леви-Стросс, У. Эко, М. Фуко, Ю. М. Лотман и др.) понимает культуру как систему знаков. Наиболее универсальная знаковая система - это язык (для характеристики культуры используются также концепты текста, дискурса, письма). Проводя аналогию между принципами организации языка и культуры, данная стратегия рассматривает последнюю как сферу функционирования и циркуляции знаков в соответствии с определенными правилами. При этом понятия «текст» и «язык» понимаются не как лингвистические феномены, а интерпретируются предельно широко: «текст культуры», «язык культуры». Акцент здесь делается на самодостаточном статусе языка (знак получает свое значение посредством других знаков, т. е. в рамках самого языка), что определяет идеологически-репрессивную функцию языка по отношению к индивидам и культуре в целом. Фактически язык организует социальное пространство, определяя устойчивую матрицу мировоззрения, коммуникации и деятельности в той или иной культуре. • Психоаналитическая стратегия (3. Фрейд, К. Г. Юнг, Ж. Лакан, К. Хорни и др.) рассматривает культуру как'результат сублимации (перегонки, трансформации) бессознательных импульсов. В качестве «Сверх-Я» культура аккумулирует в себе комплекс со- циально-значимых эталонов и запретов поведения, образующихся в процессе антропогенеза и воспроизводящихся в каждом индивидуальном опыте социализации личности. Выступая как репрессив- но-сдерживающая надстройка по отношению к бессознательному, культура одновременно генетически производна от него. Фактически, всякий творческий акт интерпретируется как механизм переключения глубинной энергии бессознательного на легитимные формы деятельности, а феномены культуры понимаются как символическое проявление бессознательных интенций и желаний. • Деятеяьностная стратегия (марксизм) определяет культуру как продукт человеческой деятельности, способ ее организации и развития. Ключевым культурообразующим фактором является именно предметно-практическая деятельность, в результате которой создается «вторая природа», определяющая особенности собственно человеческой среды обитания. Духовная культура возникает вследствие объективации программ деятельности, их закрепления и трансляции посредством традиций как надбиологических механизмов наследования. Общественное разделение труда обуславливает, с одной стороны, интегральную целостность культуры на отдельных промежутках времени, с другой - ее внутреннюю противоречивость, связанную с формами отчуждения и борьбой классовых интересов. При этом культура всегда имеет конкретно- исторический характер, осуществляя трансформацию мировоззренческих и ценностных приоритетов в своем развитии. • Игровая стратегия (Й. Хейзинга, Э. Финк, Х.-Г. Гадамер, Г. Дебор и др.) связывает истоки и законы функционирования культуры с ифой как формой свободной творческой активности. Акцентируя внимание на феноменах духовной культуры, данная стратегия указывает на их самодостаточность и избыточность по отношению к материальным интересам и практической целесообразности, что позволяет говорить об их игровом характере (цель игры - в самой игре). Реализуя себя как сфера свободы от внешней необходимости, игра одновременно организуется в соответствии с собственными правилами, безусловность и вневременность которых дарует зрителю или игроку ощущение сопричастности к более подлинной и совершенной реальности по сравнению с суетностью будней. Притягательность игры - в даруемой ею возможности человеку осуществить и пережить новый опыт, значительно расширяющий его собственный. Условием игры является ее локализация в рамках своего пространства, обеспечивающая исключительность и праздничность игровой ситуации. Культура при этом рассматривается как множество локальных игровых континуумов, свободная игра творчества, ориентированная на индивидуальную интерпретацию вечных тем и сюжетов. • Экзистенциально-диалогическая стратегия (М. Хайдеггер, Ж.-П. Сартр, А. Камю, М. Мерло-Понти, X. Ортега-и-Гассет, М. М. Бахтин и др.) центрирует культуру на феномене человека. Если человек - это «мера всех вещей», то культура - мера человеческого в человеке, его способность к культивации себя как личности. Критикуя феномены массовой культуры, экзистенциализм апеллирует к необходимости творческого конституирования собственных смысловых горизонтов и ценностей. Индивидуализируя творчество (оно всегда авторски-конкретно и событийно), данная стратегия одновременно подчеркивает статус Другого в осуществлении собственного проекта. Именно в пространстве диалога Я и Другого происходит осознание своей уникальности, но одновременно и универсальности, что предопределяет подобную «уникальную универсальность» всякого культурного творчества или феномена в целом. ВСЁ, БЛЕАТЬ |