Анна Грейси Отважная бродяжка
 Скачать 0.66 Mb.
|
Глава 4— Где, дьявол, вы нашли эту девчонку, бабушка? — возмущенно воскликнул Джек, врываясь в комнату леди Кейхилл. Бабушка встретила его довольно прохладно. — У меня все прекрасно, Джек, благодарю за беспокойство. — Черт возьми, бабушка… — начал он, но, заметив воинственный блеск в синих глазах-бусинках, решил, что разумнее будет сдаться. Его бабушка, Джек давно это понял, способна отражать его вопросы хоть целый день. Проклятье, вздохнул Джек, да что он сделал, что его изводят подобные женщины? Всего несколько дней назад жизнь была такой мирной. Он сел на край бабушкиной кровати, вытянув перед собой травмированную ногу и проигнорировав сдавленный возглас камеристки, ужаснувшейся его бестактности. — О, выйди, Смизерз, выйди немедленно, если тебе невыносимо видеть мужчину сидящим на моей кровати! — рявкнула леди Кейхилл. Она подождала, пока служанка, удостоив хозяйку взглядом глубочайшего порицания, не удалилась из комнаты. — Вот ведь глупая женщина! — проворчала старая леди. — Но в la toilette 12 она на вес золота. Умеет сделать из пожилой женщины, вроде меня, нечто не сильно похожее на старую каргу. Джек улыбнулся, к нему вернулось хорошее настроение: — Старая карга, вот еще! Какая отвратительная ложь, бабушка. Словно и не вы всю жизнь слывете красавицей. Вижу, вы вполне оправились после утомительной поездки. Должен сказать, вы прекрасно выглядите, просто цветете. — Ох, фу-ты ну-ты! — восторженно произнесла бабушка. — Знаю я тебя, злой мальчишка. Стараешься выдать дерьмо за конфетку — и только. Губы Джека дернулись, поскольку он вспомнил, как именно за это самое выражение бабушка когда-то прочла его сестре гневную нотацию. — Выдаю дерьмо за конфетку? — переспросил он. — Боже мой, бабушка. Как грубо. Я потрясен! — Не судите старших и более мудрых, молодой человек, — парировала она, прекрасно осознавая — ее выдало мерцание глаз — свою непоследовательность. — Итак, что это еще за новость такая — мой внук впал в уныние? Совершенно на тебя не похоже, Джек, даже слышать о таком не хочу! Джек глубоко вдохнул, борясь с волной недовольства, которую всколыхнуло в нем столь резкое заявление. — Как видите, бабушка, ваши источники ввели вас в заблуждение. Я прекрасно себя чувствую, несмотря на то, что калека, — беззаботно ответил он. Леди Кейхилл неодобрительно глянула на внука: — Ты не больше калека, чем я, — отрезала она. — Не сгибается нога, да? После несчастного случая на охоте твой дед долгие годы мучался той же проблемой, но это никогда не мешало ему заниматься тем, чем он хотел. — Насколько я помню, мэм, дедушка, можно сказать, до самой своей смерти был в состоянии выезжать на псовую охоту. На какое-то время воцарилась тишина. Леди Кейхилл размышляла над тем, какую злую шутку сыграла с ее внуком судьба. Единственное, что получил в наследство Джек, до ранения известный наездник и охотник, — это дом, расположенный в одном из самых известных охотничьих графств страны. И получил его именно теперь, когда не может даже просто сидеть на лошади. Джек неуклюже встал. Ему по-прежнему нелегко было обсуждать свои раны. — Можно полюбопытствовать, что привело вас в мое скромное жилище? — спросил он, меняя тему разговора. — Разумеется, можно, — сердито ответила бабушка. — Я и полюбопытствовал, — проворчал, не унимаясь, Джек. — Не дерзи мне, мальчишка! Я приехала понять, что же с тобой случилось. И теперь объясните мне, сэр, о чем вы думали, отказывая в гостеприимстве своей собственной сестре! — Бабушка, вы же сами видите, данное место пока не пригодно для приема гостей… Более того, в тот момент я был совершенно выбит из колеи. Я действительно сожалею, но я сыт по горло женщинами, плачущими и вздыхающими над моим… моим уродством, — натянуто закончил он. — Какое к черту уродство! — совсем неизящно фыркнула леди Кейхилл. Ее взгляд переместился на шрам, пересекающий правую щеку внука. — Если ты говоришь об этой небольшой царапине на твоем лице, ну, в общем, ты всегда был слишком красив, не во благо себе. Теперь ты выглядишь гораздо мужественнее и совсем не похож на смазливого мальчишку. Он иронически поклонился: — Благодарю вас, мэм. — Тьфу, ты! — вспыхнула леди Кейхилл. — Думаю, пора вставать, убирайся-ка ты уже и прикажи одному из твоих ленивых слуг принести мне горячей воды. — Сожалею, мэм, но не могу этого сделать. — Что это значит, мальчишка? — У меня нет домашних слуг, — безразлично пожал он плечами. Леди Кейхилл села в кровати, потрясенная до глубины души. — Что? Никаких слуг? — ужаснулась она. — Невозможно! У тебя должны быть слуги! — Дом меня совершенно не интересует. Последние несколько лет я провел на биваках13, разбитых в чертовски некомфортабельных местах, и теперь мне достаточно просто крыши над головой и кровати. Я не намерен тратить целое состояние на всю эту орду домашних слуг только для того, чтобы обеспечить себе удобства, и не буду, даже имейся у меня это самое состояние, а вы знаете, что его нет и в помине. Леди Кейхилл была потрясена: — Никаких слуг в доме? Он снова пожал плечами: — Ни одного, только мой человек, Карлос, а он еще и за лошадьми присматривает. — Он поднял руку, предвосхищая дальнейшие замечания бабушки. — В вашем распоряжении только те слуги, которых вы привезли с собой. Боюсь, вам придется обойтись ими. Да вот только я отослал их в деревенскую гостиницу — всех, кроме камеристки и еще одной девицы. Они обслужат вас в меру своих сил. Леди Кейхилл фыркнула: — Вряд ли дождешься, чтобы Смизерз унизилась до нагревания воды. Он пожал плечами: — Поручите это второй девице. Она, похоже, довольна умела. — Какой второй девице? О чем ты говоришь, мальчик? — Бабушка, — вздохнул Джек, — не кажется ли вам, что пора прекратить называть меня мальчиком? Я, знаете ли, уже четвертый десяток разменял. — Не смеши меня, мальчик! И перестань менять тему разговора. О какой второй девице ты тут толкуешь? — Маленькое худенькое создание в чудовищной мрачной одежде. Должен сказать, бабушка, я удивлен, как вы не обратили внимания на ее наряд. Обычно вы очень привередливы к внешности своих слуг. И как так случилось… — его голос повысился от негодования, — …что вы позволили девчонке почти до смерти уморить себя голодом? Вчера вечером она упала в обморок прямо на дороге, и ей некому было помочь. — Упала в обморок? — переспросила леди Кейхилл, пристально за ним наблюдая. — В глубокий обморок. От голода, если не ошибаюсь. Одна кожа да кости, а не девушка, — и невероятно огромные глаза. Бледная кожа, вьющиеся каштановые волосы, вся светится насквозь, а жалит, что оса, но, по всей видимости, до смерти боится пауков. Джек замолчал, внезапно осознав, что наговорил лишнего. Он знал не понаслышке, что его бабушка, складывая два и два, вполне может получить пять. — Боится пауков? Вот так неожиданность! Я бы не сказала, что эта молодая особа чего-то боится. Наоборот, она ведет себя очень мужественно. Но она не служанка, — наконец добавила леди Кейхилл. — Это она тебе так представилась? Джек нахмурился: — Нет, — медленно произнес он, мысленно возвращаясь назад. — Полагаю, я несколько поспешил с выводами. — Его глаза сузились, вспоминая представление, устроенное Кейт несколько минут назад. — Но если она не ваша горничная, то кто же она? — Ее зовут Кейт Фарли. — О, это мне известно, мэм. Об этом она мне сообщила. Но что она здесь делает? — упорствовал Джек. — Откуда я могу знать, что она делает, Джек? — неопределенно пожала плечами бабушка. — Тебе доподлинно известно, я не покидала эту комнату с того самого момента, как прибыла сюда вчера вечером. Она может собирать цветы или пить чай. Как, черт возьми, я могу узнать, что она сейчас делает, глупый ты мальчишка? Джек заскрипел зубами: — Бабушка, зачем эта девушка приехала в мой дом? — Ах, вот ты о чем, мой дорогой мальчик, — простодушно улыбнулась ему пожилая леди. — У нее не было выбора. Совершенно. — Бабушка! — губы Джека сжались в тонкую линию. — Не злись на меня, мальчик, — ничего не выйдет. Твой дедушка в прошлом без конца устраивал мне бурные сцены. — Вполне его понимаю и искренне сочувствую! — отрезал непокорный внук. — Однако довольно ерунды, бабушка. Кто она? — Ее зовут Кейт Фарли, и она единственная дочь моей крестницы, покойной Марии Фарли, урожденной Делакомб. Леди Кейхилл вкратце ознакомила Джека с историей Кейт, насколько знала ее сама. — Значит, она — леди, — произнес он, нахмурившись. — Конечно. — Да, но по ее поведению этого не скажешь. — Я не заметила недостатка хороших манер, — возразила бабушка. — Характер, да. Так и сверкает в этих ее огромных синих глазищах… — Не синих. А, пожалуй, серо-зеленых. Пожилая леди подавила усмешку. Итак, он заметил цвет ее глаз? — Как скажешь, — согласилась она. — Но пока я быстренько увозила ее черт знает куда, девчонка всего лишь сердито смотрела на меня — ни капли паники, полная невозмутимость. — Что значит «быстренько увозила»? — брови Джека поползли вверх. — О, не смотри на меня так, Джек. Это единственное, что можно было сделать. Ты же сам заметил, девочка находилась на краю голодной смерти. Она была в отчаянном положении. Круглая сирота — ни одного кровного родственника, к кому можно было бы обратиться, — да еще и без единого пенни в кармане, если я не ошибаюсь. Джек нахмурился и, задумавшись, вытянул больную ногу. — Я все еще не понимаю. — Девочка достойна гораздо большего, чем ей позволяет ее упрямая глупая гордость. В этом она походит на своего проклятого отца. Семья хотела дать за Марией огромное приданое, когда она — единственный их ребенок — выходила замуж за Фарли, но пастор от всего отказался. Не хотел, видишь ли, чтобы подумали, будто он женится на ее деньгах. И посмотри, что вышло! Его собственная дочь одета в тряпье и едва не умирает с голоду! Тьфу! Не могу спокойно о нем говорить! — А Кейт… э-э… мисс Фарли, бабушка, — напомнил Джек. — Говорит, что не нуждается в моем милосердии, и не примет его ни от кого. И потом, у меня не было времени стоять и препираться с ней в ее убогой лачуге. Пришлось ее похитить. — Пришлось, что? Джек изумленно уставился на бабушку. Что и говорить — возмутительная пожилая леди. Его губы дернулись, и внезапно Джека прорвало; смех поднимался из самых его глубин. Он в изнеможении рухнул на кровать и хохотал до тех пор, пока не заболели бока. Бабушка наблюдала за ним, крайне довольная. Это был первый лучик надежды, полученный ею от любимого внука с тех самых пор, как он ушел на войну. Назад вернулся молчаливый, циничный незнакомец со шрамами. И увидев теперь, как он безудержно смеется, она до конца осознала всю глубину своего страха — страха, что ее прежний Джек навсегда остался на той войне. Что-то расшатало его непоколебимую сдержанность, которую он приобрел, пока — хромой, лишенный наследства, еще и брошенный невестой — возвращался домой с войны на Пиренейском полуострове. Все это время он оставался противоестественно спокойным, словно ничто его не волновало и не вызывало в нем ответной реакции. Он ушел в себя и превратился в отшельника. И вот за один лишь час леди Кейхилл стала свидетельницей того, как ее внук вскипел от ярости, а затем от души расхохотался. И, похоже, всему виной эта худенькая девчушка. Леди Кейхилл возблагодарила небеса за тот импульсивный порыв, что заставил ее завернуть к Кейт по пути в Лестершир. Теперь ни в коем случае нельзя допустить, чтобы девушка исчезла. Пожилая леди толкнула Джека в плечи, продолжавшие подрагивать от смеха. — Ох, сейчас же уходи, мальчишка. Для одного утра с меня достаточно и тебя, и твоей глупости, — довольно грубо заявила она, скрывая истинные чувства. — Я должна одеваться, иначе у Смизерз случится истерика. Мне совершенно ясно, что этот дом нуждается в женщине, которая приведет его в порядок, а потому, полагаю, я должна немедленно подняться и взяться за работу. Будь хорошим мальчиком и достань мне немного горячей воды. Ну же, двигайся, Джек, или я прямо сейчас в одной ночной рубашке встану с кровати, а это уж точно вызовет у Смизерз приступ бешенства! — Вы, безусловно, самая скандальная пожилая леди среди всех мне знакомых, — ухмыльнулся Джек. — Удивительно, как эта бедная женщина до сих пор не скончалась от шока. Он поднялся с кровати и, посмеиваясь, захромал из комнаты. Джек направился вниз, стерев с лица остатки смеха. Теперь необходимо срочно найти мисс Кейт Фарли и задать ей пару-другую вопросов. Кухонная служанка? Ха! Которая всего лишь моет пол? Ха! Подумать только, он о ней беспокоился! Маленькая негодница, небось, сейчас сидит где-нибудь, отдыхает и хихикает в потертый рукав, радуясь тому, как удачно его разыграла. Войдя в кухню, он замер, будто громом пораженный. Кейт ползала по полу на карачках, энергично начищая большие каменные плиты, — в точности, как и говорила. — Что, черт возьми , вы тут делаете? — взревел Джек. Кейт подпрыгнула от неожиданности, затем повернулась и, отложив жесткую щетку для полов, снова села на пятки. Она отметила мрачный насупленный взгляд, сжатые кулаки и исходивший от него гнев. Ее глаза блеснули. Итак, он наконец-то выяснил, кто она такая. И не на шутку рассердился. Она плотно сжала губы, чтобы те перестали дрожать от смеха. Джек не ожидал, что так вскипит, увидев скребущую полы Кейт. Он боролся с гневом и с не менее сильным желанием подхватить ее и мигом унести наверх. Она выглядела такой маленькой и хрупкой. Ей незачем было выполнять эту грязную и унизительную работу. — Я спросил, что вы тут делаете? Она посмотрела на пол, весь в лужах грязной воды, затем на жесткую щетку. — Это называется драить полы, — услужливо пояснила она, не в силах отказаться от искушения немного его поддразнить. — Мне казалось, что человек в вашем возрасте… — Прекратите играть со мной, девочка! — прорычал он. — Какого черта, гостья моей бабушки драит полы и готовит завтрак? — Он впился в нее взглядом: — Я не потерплю подобного, слышите? Не потерплю! Кейт, сидя в луже грязной пенистой воды, попыталась выглядеть потрясенной. — Но стерпели же, разве не помните? Три яйца, шесть ломтиков бекона и почти целый кофейник горячего кофе. — Черт возьми, я говорю о другом… — Совсем нет. Вы обвинили меня в том, что я приготовила завтрак, и сказали, что подобного вам не вытерпеть, — мягко прервала она его. — Жаль, что вам не понравились мои кулинарные способности. Она попробовала заставить нижнюю губу обидчиво дрожать, но оставила тщетные попытки и затараторила безумолку, хорошо понимая, что раздувает огонь из его тлеющего самообладания, и со странным волнением предвкушая будущее зрелище. — Раз вы настаиваете, я впредь не буду готовить вам завтрак. По правде говоря, я и не собиралась этого делать, ведь завтрак предназначался мне, а вы стя… присвоили его. Перепачканной рукой она смахнула с лица локон, оставив на щеке грязный след. Не подозревая об этом, Кейт продолжила: — Я так понимаю, вам вовсе не по вкусу моя стряпня. Но, может, вы один из тех людей, которым просто претит мысль о завтраке. Видимо, еда в столь ранний час заставила вас почувствовать себя… нехорошо? Конечно, если всю ночь перед этим вы пили… Кажется, я что-то припоминаю… Она предусмотрительно опустила ресницы. — Я… это не… я не был… Завтрак был очень хоро… Джек снова впился в нее взглядом. Разговор пошел совсем не так, как он задумывал. Дерзкая маленькая оборванка! Скрутила его по рукам и ногам своей обманчиво вежливой болтовней, как будто сидела в гостиной его бабушки, а не с грязным лицом в луже воды у его ног. — Почему вы скребете этот пол? — чеканил он каждое слово. — Я думала, что так отчищу его лучше всего. Вероятно, существует более современный метод, который вы предпочитаете? Кейт, словно ожидая некоего откровения, широко распахнутыми глазами простодушно взирала на Джека. — Нет, нет и нет! — рявкнул он, совершенно взбешенный. — Что ж, в таком случае… Кейт скрыла усмешку и снова взялась за щетку. — Да бросьте вы эту чертову штуковину! — взревел Джек. Кейт любезно — как потакают прихоти сумасшедшего — опустила щетку. — Понятно. Вы не желаете, чтобы я пользовалась щеткой. Вероятно, вы хотите, чтобы я использовала какое-то другое приспособление? Она осмотрела комнату, по всей видимости, ища замену. — Я желаю, чтобы вы вообще ничего не использовали! — прорычал он. — Но как иначе я смогу отчистить пол? — Я желаю, чтобы вы вообще не чистили этот пол! — рявкнул он. — О, — взлетели брови Кейт, — ясно. Вам нравится, когда он грязный. — Она изумленно покачала головой. — Что ж, если вы предпочитаете жить в грязи… — Да не предпочитаю я ничего подобного, — взревел Джек, окончательно выведенный из себя. Наклонясь, он схватил ее за плечи и поднял на ноги. — Вы, маленькая нахалка! Прекратите заговаривать мне зубы! Вы не будете скрести мои полы. Черт побери, вы гостья моей бабушки! Гости не драят полов! — Он встряхнул ее от досады. — Вы меня понимаете? Дразнить Джека, пока тот не выйдет из себя, — это одно дело. И совсем другое, убедилась Кейт, когда тебя бесцеремонно ставят на ноги и обращаются как с непослушным ребенком. — Отпустите меня! — выдохнула она сердито, борясь с его железной хваткой. Она отвела назад ногу, собираясь пнуть его, чтобы освободиться, но он оказался к этому готов. — Только посмейте, маленькая вы лисица! — Джек поднял Кейт на вытянутых руках; ноги ее болтались в шести дюймах от пола. — Моя бабушка сказала, что вы леди, но, ей-богу, она даже не представляет, какая вы на самом деле мегера! — Что ж, ваша бабушка, безусловно, и вас считает джентльменом! — парировала Кейт. — Она, разумеется, ни сном, ни духом не ведает о вашей… вашей привычке распускать руки! Кейт, крутанувшись изо всех сил, наконец освободилась и метнулась за кухонный стол. — Моей что?! — гневно переспросил Джек. — Ладно, а как иначе вы это назовете? — вопросом на вопрос ответила она, поправляя выбившиеся из прически локоны. Кейт уставилась на него в упор — глаза сверкают, щеки горят, дыхание участилось. — Я не пробыла в этом доме и дня, и уже несколько раз вы… вы применили ко мне силу! — Применил силу? — повторил он недоверчиво. — А кто бросил кофейник с горячим кофе в мою голову не далее, как час назад? — И кто же все это, и даже больше того, заслужил, так мерзко меня здесь обсуждая, словно я… я?.. Кейт залилась краской. Джеку стало неловко: — Да, но разве я мог знать, что вы понимаете наш разговор? — Джентльмен никогда бы не поставил меня в такое положение. — Прежде всего, леди никогда бы не оказалась на кухне! — О, так я теперь леди? В самом деле? Жаль, вы не подумали об этом раньше. — Моя бабушка рассказала мне о вас. — И вы поверили вашей бабушке на слово? — спросила она сухо. — Хотите сказать, моя бабушка лгунья? — мягко произнес Джек, и этот его тон насторожил бы любого, кто хорошо его знал. — Она — и этого вы не можете отрицать — похитительница, так почему же не лгунья? «Настоящий удар под дых», — вынужден был признаться Джек. Бабушка сама, как ни в чем не бывало, созналась в похищении Кейт. Он молчаливо проклял всех женщин, особенно тех, что в настоящий момент находились под его крышей. — Мы не будем обсуждать мою бабушку, — с достоинством произнес он. — Факт остается фактом: именно из-за вашего поведения я предположил, что вы кухонная служанка, и соответственно к вам относился. — О, значит оскорблять обыкновенных служанок, работающих на кухне, вполне допустимо? Уж простите, что я не понимаю таких тонкостей кодекса поведения джентльмена! Джек от бессилия сжал кулаки. — Все, разумеется, не так, маленькая вы ведьма! Какого чер… как я должен был узнать, что вы понимаете по-испански? — О, так я и в этом виновата? — Кейт безуспешно пыталась закрутить волосы обратно в привычную ей простую прическу и с досады распустила узел, позволяя локонам свободно рассыпаться по плечам. — Тогда, вероятно, я должна вас предупредить, что еще умею говорить на португальском, французском, латинском и греческом, на тот случай, если вам вдруг вздумается оскорблять меня на каком-либо из них! — У меня и в мыслях не было вас оскорблять, и вы прекрасно это знаете! — резко произнес Джек, следя взглядом за рассыпающимися блестящими завитками. От волос исходил тот тонкий свежий аромат, который все ускользал от него, но замечание Кейт напомнило ему о другом мучившем его вопросе. — Лучше скажите, как вы умудрились их выучить? — Я уже говорила! — ответила Кейт. — Наплели какую-то тарабарщину, что работали на эксцентричного старого джентльмена… — Моего отца! — воскликнула Кейт. — И не тарабарщина это была! А истинная правда, каждое слово. — Даже тот бред, что вы бедненькая кухонная служанка? Он навис над столом. — Нет, конечно, — согласилась она, — у отца я была экономкой. И кухонной служанкой вам никогда не представлялась — это вы сами поторопились с выводами. Я всего лишь не опровергла ваши домыслы. — Серо-зеленые глаза сияли чистейшим озорством. — Кроме того, это оказалось так забавно. И я не смогла устоять. Джек неожиданно перегнулся через стол и поймал ее за руку прежде, чем она поняла его замысел. Кейт попыталась ее выдернуть, но у него была надежная хватка. Он перевернул ее руку и стал внимательно рассматривать ладонь, мягко потирая красный след, оставленный половой щеткой. Смущенная, Кейт снова попробовала освободиться. — Знаю, мои руки не похожи на руки леди. И никогда таковыми не были. Я, право, сильно сомневаюсь — о чем уже говорила вашей бабушке, — что меня вообще можно назвать леди. То, во что я позволила вам поверить, не так уж далеко от истины. Скоро я действительно стану той самой девицей, за которую вы меня приняли. Он еще крепче сжал ей руку: — Чушь! — Нет, не чушь, — спокойно возразила она. — Теперь, будьте добры, отпустите мою руку. Он отбросил ее, словно горячий уголь. — И что вы намерены делать? — Домывать полы, — ответила Кейт, игнорируя истинный смысл его вопроса. — Говорю вам в последний раз, девочка, вы не будете скрести этот пол! Он ударил по столу кулаком. Кейт пожала плечами: — Я отказываюсь готовить в свинарнике. — Вы не будете готовить вовсе! Бог мой, женщина, вы когда-нибудь делаете то, что вам говорят? — устало спросил бывший майор Колдстримской гвардии, проводя рукой по своим непокорным черным волосам. — Нет, когда мне говорят такие глупости, — спокойно ответила Кейт. Невозмутимые серо-зеленые глаза встретились с горящими синими. — Скажите-ка, мистер Карстерз, кроме меня есть кому приготовить завтрак вашей бабушке? Джек открыл было рот, но затем закрыл. Глаза Кейт сверкнули: — Вот именно. Черствый хлеб и холодное мясо не годятся для ее светлости. С другой стороны, ни у моего отца, ни у моих братьев никогда не возникало поводов жаловаться на то, как я готовлю, поэтому я позабочусь о завтраке для вашей бабушки и, разумеется, для остальных обитателей дома. Но я не собираюсь заниматься этим в такой грязи и потому… Она грациозно согнулась, чтобы поднять таз с водой и половую щетку. — Вы не будете скрести этот пол! Это сделает Карлос. Довольно того, что я вынужден принять ваше предложение приготовить завтрак моей бабушке, но я не позволю вам марать руки неблагородными и унизительными занятиями! Не спорьте со мной, девчонка! — прорычал он, увидев ее открытый рот. — Я немедленно распоряжусь! Он рванулся к двери, выходившей во внутренний двор. — Карлос! — проревел Джек. Ответа не последовало, а потому, бормоча проклятья, он был вынужден выйти из дома на поиски слуги. Внезапно Джек остановился, кое-что вспомнив. Постоял немного, по-видимому, в некоторой растерянности. — Моей… э-э… бабушке… э-э… нужна горячая вода… Будьте добры… э-э… вас не затруднит подогреть ее? — Подогрею, конечно, — ответила Кейт. Он закрыл за собой дверь. Кейт повернулась, чтобы принести воду, и подскочила от неожиданности, когда дверь вновь открылась, с треском. — И даже не думайте относить ей воду сами, вы слышите меня? — проревел ей Джек. Кейт удивленно на него уставилась. — Ее отнесу я. Для вас это слишком тяжело, — пробормотал он и вновь удалился. * * *— Я не могу оставаться здесь в таких убогих условиях, — заявила леди Кейхилл. Джек подавил победную усмешку. Он надеялся избавиться от нее, и вот, похоже, его молитвы услышаны. — Я же предупреждал вас, бабушка, этот дом не пригоден для приема гостей. — Не стоит этим гордиться, мой мальчик, — возмутилась она. — Я отправила Смизерз собирать мои вещи. Перед возвращением домой я заеду в Олдерби и проведу там неделю или около того. — Что ж, если вы желаете вовремя прибыть в Олдерби, то должны выехать отсюда не позднее двух часов. Он поднялся. — Сядь, мальчик. Я еще не закончила. Нам нужно поговорить о девушке. Джек нахмурился, затем напустил на себя совершенно безразличный вид и пожал плечами: — Я думал, она отправляется жить с вами. Или вы передумали? — Нет, не передумала! Я по-прежнему горячо желаю, чтобы она переехала жить ко мне и стала выходить в свет, пользуясь правом, данным ей от рождения. — Хорошо, значит, все улажено. Джек потянулся всем своим длинным худощавым телом. — Вовсе нет! — едко возразила старая леди. Внук повернулся и вопросительно поднял брови. — Глупая девчонка и слышать не хочет о моем плане. Густые темные брови хмуро сошлись на переносице: — Что? Вы хотите сказать, эта девушка… — он махнул головой в сторону двери, — …эта полуголодная маленькая оборванка отказала вам? — в его голосе звучало недоверие. — Отклонила предложение, означающее, что она будет сытно питаться, носить самые элегантные наряды и посетит все великосветские места? — Джек запустил руки в шевелюру и взъерошил свои темные волосы. — Не верю. — Но это правда! — раздраженно заметила бабушка. — Она уже успела отказать мне не меньше двух раз. — Она знает от чего отказывается? — спросил он. — Вы ей объяснили? Описали, на что будет походить ее жизнь? Ответом ему стал испепеляющий взгляд. — Да, да, полагаю, вы это сделали, — пробормотал он, изумленно качая головой. Ни одна из знакомых ему женщин не отказалась бы от такого великолепного предложения, даже мысли не допустила бы, что уж говорить о девчонке, находящейся в столь отчаянном положении, как Кейт. Женщины, как он уже понял, никогда своего не упустят. — Боже, да у нее не все в порядке с головой. — Ничего подобного, — сухо возразила его бабушка. — Она страдает тем же недугом, что и ты. Он напрягся и посмотрел на нее свысока: — И что это, позвольте узнать. — Непомерная непробиваемая гордость. — Непомерная… э-э… гордость?! — чопорно воскликнул Джек. — Не понимаю, о чем это вы. Он почувствовал, как проницательные синие глаза сверлят его взглядом, и сжал зубы. Она имела в виду свое предложение помочь ему деньгами, сделанное в то время, когда он только что вернулся в Англию. Тогда Джек недвусмысленно от него отказался, и будь он проклят, если доставит ей удовольствие и вновь вернется к этому вопросу. — Эти две ситуации не имеют ничего общего. — Он проигнорировал недоверчивую дугу, в которую выгнулись ее изящные, тонко очерченные карандашом брови. — В любом случае, как ее нынешнее положение может касаться лично меня? — Девочка желает наняться в служанки. — Что?! — его голос был подобен грому. Ранее Кейт упоминала об этом, но он ей, естественно, не поверил. Для девушки благородного происхождения серьезно рассматривать такую перспективу — вещь неслыханная, особенно, если у нее есть иной выбор. — Это же нелепо! — Понимая, что чересчур сильно реагирует на ситуацию, он понизил голос: — Не может же она всерьез об этом думать. Какую игру она затеяла? — Разумеется, нелепо, — подтвердила его бабушка. — Но, я уверена, она вовсе не шутит. Кейт намеревается зарабатывать деньги собственным трудом. Когда мы впервые встретились, она приняла меня за свою новую хозяйку. — Что ж, раз она так упорно настроена разрушить свою жизнь, что вы можете сделать? — произнес он с показным равнодушием, которым никого не обманул. Леди Кейхилл улыбнулась особой улыбкой, что в прошлом неизменно вызывала у семьи тревожное чувство. Джек взглянул на нее с подозрением. — Я предоставлю ей место, которого она так добивается. — Место вашей служанки? — недоверчиво уточнил Джек. — Должен сказать, бабушка, на мой взгляд, это несколько нечестно… — Не моей, — прервала его пожилая леди. Глаза Джека сузились, его посетило мрачное подозрение, и в этот самый момент бабушка добавила: — А твоей. — Моей! — взорвался он. — Будь я проклят… — Твоей экономки, хочу я сказать, — невозмутимо продолжила бабушка. — Ясно, как божий день, тебе необходим человек, который не позволит этому дому погрязнуть в варварстве, и ты сам сказал мне, что не желаешь попусту растрачивать деньги, нанимая для этого слуг. Однако я не готова позволить члену моей семьи жить в таких позорных условиях. И ты должен признать, таким образом блестяще решаются сразу две проблемы. — Ничего я не собираюсь признавать! — сердито возразил Джек. — Я не потерплю столь бесцеремонного вмешательства в мои дела, бабушка! — Значит, помочь девочке ты не желаешь? — Помочь ей? Разрушить ее социальный статус, наняв в качестве служанки… экономки? Я не думаю… — Да, Джек, ты не думаешь. Я, разумеется, пришлю ей в компаньонки какую-нибудь почтенную даму. И, естественно, об обычном найме речи не идет. О чем я девочке и скажу: если она согласится управлять твои домом в течение шести месяцев и превратит его в жилище джентльмена, вместо этого убожества, где леди не может даже попросить себе чашку шоколада, чтобы подкрепиться, в этом случае я буду считать, и, что еще важнее, так будет считать она, — ее светский сезон в Лондоне отработан. Ее гордость останется при ней , ты заживешь как вполне цивилизованный человек, а я смогу представить дочь Марии обществу. Леди Кейхилл откинулась назад и посмотрела на внука с некоторой долей удовлетворения. — А, тем временем, я найму человека, который разберется с денежными делами Кейт. Не могу поверить, что у нее нет ни пенни за душой. Итак, она остается здесь, пока я все устраиваю. И, приводя в порядок этот дом, скучать ей не придется. Так что, все улажено. — Нет, не улажено. — Джек, твой отказ от данного плана будет означать конец этой девочки. Говорю же, по упрямству и глупости вы как те два сапога… Она прямо заявила, что не примет милостыню ни от меня, ни от кого-либо еще. Джек встретил ее невозмутимый взгляд. — Ах! Черт возьми! Он от досады стукнул кулаком по столу. Бабушка улыбалась. Она подняла руку и потрепала его за подбородок: — Я знала, в конечном счете ты со мной согласишься. — Нет, — рявкнул он. — Но ты же позволишь ей остаться. — Более нелепого, необдуманного, неудобного и возмутительнейшего плана я в жизни не встречал! — Прекрасно, значит, ты его поддержишь! — самодовольно кивнула его бабушка. Он пригвоздил ее взглядом и впился пальцами в свои волосы. — Что ж, хорошо, вы не оставляете мне выбора, и я, несомненно, заслужил аплодисменты всех обитателей Бедлама, раз согласился на это! — Не глупи, мальчишка, — возразила леди Кейхилл, внезапно снова переходя к делу: — Лучше пошли своего человека в деревню, чтобы он велел извозчику приехать и забрать мой багаж. О, но сначала ты пригласишь сюда Кейт. Я объясню ей, чего именно ты от нее ожидаешь. — Что я ожидаю?! — начал он, но к счастью заметил, как вызывающе сверкнули глаза бабушки. — Да, — вынужденно согласился он, — так и говорите, бабушка, — и вышел из комнаты, хлопнув дверью. * * *— Итак, моя дорогая Кейт, как вы сами видите, дом моего внука находится в крайне запущенном состоянии, и пока вести домашнее хозяйство Джека некому. Леди Кейхилл приложила изысканный кружевной платочек к морщинистому веку, подчеркивая свое душевное страдание. Девушка задумалась. Леди Кейхилл не стала вновь уговаривать Кейт ехать с ней в Лондон, чтобы потом представить ее обществу. Кейт охватило смешанное чувство разочарования и облегчения. Совсем крошечная ее часть, дикая, непокорная и ветреная, которую ее отец так старательно искоренял, страстно желала Лондонского сезона. Кейт безжалостно ее подавила. Слишком поздно для всего этого. Ей на ум пришла замечательная идея. Возможно, именно это ее шанс. Навыки ведения домашнего хозяйства могут снова оказаться ее спасением. С поддержкой леди Кейхилл Кейт могла бы найти свое место в этой семье, трудом обеспечить себе крышу над головой, безопасность и средства на жизнь. — Мэм, — начала она нерешительно, — если вы пожелаете… я имею в виду, если вы думаете, что я подхожу… я могла бы стать здесь экономкой. — Вы, деточка? Не смешите! Вы не можете работать экономкой моего внука! — возразила старая паучиха юной мушке. — Конечно, могу, мэм. Я молода, но опыта мне не занимать. Я много лет была экономкой у своего отца. А здесь, вероятно, лучшее место из тех, что я смогу найти. — Кейт старалась сдержать рвение, так и звучавшее в ее голосе. — Я бы очень хорошо заботилась о вашем внуке, а вы были бы уверены, что я в безопасном и надежном месте. Леди Кейхилл задумчиво постучала пальцем по маленькому столику, что стоял перед ней, и скривилась, увидев, сколько на нем собралось пыли. — Тьфу! — с отвращением воскликнула она. — Позорище, а не дом! И вы полагаете, что приведете его в порядок? — Она посмотрела на Кейт. — Но это невозможно, вы же понимаете. — Мэм? — подала голос Кейт, взволнованно морща брови. — О, в ваших способностях я нисколько не сомневаюсь, — добавила леди, видя готовность Кейт оспорить последнее утверждение. — Но не могу же я платить жалованье дочери Марии Делакомб! Она произнесла слово «жалованье» так, словно оно являло собой чудовищное оскорбление. У Кейт упало сердце. Без денег ей не выжить. — Однако должна признаться, я волновалась бы о своем внуке гораздо меньше, будь я уверена, что о нем заботится кто-то здравомыслящий. Ужасное несчастье, что он никогда не сможет ездить верхом, но с этим я вынуждена примириться, как и он… Кейт нахмурилась. Джек сильно хромал, это правда, но она все хорошенько рассмотрела. И, как ей показалось, хромал он не сильнее Джемми… Возможно… Голос леди Кейхилл отвлек ее от раздумий. — Я не позволю погрязнуть ему в праздности и нищете. Пожилая леди оценивающе посмотрела на девушку. Кейт задержала дыхание. — Хорошо, Кейт Фарли, я заключу с вами сделку. Вы работаете здесь как экономка моего внука в течение следующих шести месяцев без жалованья. А после вы приезжаете ко мне в Лондон, остаетесь жить со мной, а я представляю вас обществу. Глядя на пожилую леди, Кейт заморгала от удивления. «Какое сказочное предложение. Даже слишком сказочное, — немного подумав, решила она, — и совершенно невыполнимое». Она открыла было рот, чтобы отказаться. — Ну, дитя, что скажете? Смогу я уснуть сегодня с легким сердцем, зная, что мой внук находится в хороших руках, или нет? — Леди Кейхилл мягко и доверительно коснулась руки Кейт. — Моя дорогая, я знаю — жить в Лондоне с такой вот старухой, не совсем то, о чем мечтает каждая юная девушка, но мне действительно нравится, если рядом есть кто-то молодой. Вы оказали бы старой вдове большую любезность. Ком в горле Кейт угрожал задушить ее. Она никогда не думала, что сможет снова в ком-то обрести такую доброту. Ей этого не выдержать. К тому же она не могла использовать неведение пожилой женщины в своих интересах. Леди Кейхилл сделала ей предложение, не зная истинной причины, по которой Кейт никогда не сможет войти в высшее общество и рассчитывать на замужество; не зная, почему ни один приличный мужчина не пожелает ее. Кейт должна ей все рассказать, объяснить раз и навсегда. И тогда она сможет с чистой совестью уехать отсюда и вернуться к той жизни, которую определила для себя до вмешательства леди Кейхилл с ее добрыми побуждениями. |