Сборник АРГО 2020_compressed. Ассоциация российских географовобществоведов тихоокеанский институт географии дво ран xi научная Ассамблея
 Скачать 7.5 Mb.
|
|
Украинское приграни- чье 84,78 84,20 83,43 82,87 82,18 81,60 81,10 80,35 79,66 Российско- украинское приграни- чье 64,15 63,81 63,40 63,08 62,72 62,43 62,18 61,73 61,29 Примечание. Составлено по материалам официальных веб- сайтов Федеральной службы государственной статистики Российской Федерации (gks.ru), Государственной службы статистики Украины ( www.ukrstat.gov.ua ). Исторически сложилось так, что плотность населения почти в два раза выше на украинской стороне границы [10, 11], что обусловлено размещением здесь промышленных ареалов Донбасса и городов- 586 которым в 2019 году потери населения составили более 3,7 миллионов человек (в среднем более 130 тысяч ежегодно). Спад населения, хоть и разными темпами, продолжается практически всё то время, пока страны существуют в рамках самостоятельных государств. Справедливости ради отметим, что эти тенденции имеют более глубокие корни [9]. Таким образом, потеря 15 % населения за весь исследуемый 28- летний период при отсутствии даже кратковременного повышения численности, позволяет утверждать о преобладающих процессах депопуляции приграничного сообщества. Для наглядности приведём графическое изображение динамики численности населения отдельно для областей российского и украинского приграничья (рис. 1). Такая ярко выраженная отрицательная динамика обусловлена низкой рождаемости, превышающей её смертностью и миграционным оттоком населения. Однако в данной ситуации существует определённая территориальная дифференциация тенденций. Во-первых, это существенные различия между российской и украинской сторонами приграничья. Наблюдается более кризисная ситуация на украинской стороне приграничного пространства. Она обусловлена как глобальными и региональными причинами, так и ситуацией в украинском Донбассе. Совокупно только на этот регион приходится половина всех потерь украинской стороны. Катастрофична ситуация с полумиллионной потерей населения Харьковской, 400- тысячной – Черниговской, 300-тысячной убылью населения Сумской области. Рис. 1. Динамика численности населения российско-украинского приграничья. Составлено по данным Федеральной службы государственной статистики Российской Федерации (gks.ru), Государственной службы статистики Украины ( www.ukrstat.gov.ua ). 19 000 000 20 000 000 21 000 000 22 000 000 23 000 000 24 000 000 25 000 000 26 000 000 0 5 000 000 10 000 000 15 000 000 Российское приграничье Украинское приграничье Российско‐украинское приграничье 587 На российской стороне границы потери менее существенны, но заметны. Аномально позитивна в этом смысле Белгородская область, население которой увеличилось за период на 155 тысяч человек. Остальные области потеряли от 114 тысяч человек в Ростовской, до 250 тысяч – в Брянской области. Во-вторых, прослеживаются тенденции изменения численности населения при движении вдоль границы с северо-запада на юго-восток. Лучше всего это проявляется в динамике плотности населения (табл. 1). Таблица 1 Динамика плотности населения приграничных областей Области 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019 Белгород- ская 56,47 56,61 56,79 56,91 57,04 57,13 57,23 57,12 57,03 Брянская 36,59 36,27 35,97 35,65 35,37 35,16 35,02 34,74 34,43 Воронеж- ская 44,71 44,65 44,63 44,60 44,65 44,69 44,73 44,69 44,58 Курская 37,53 37,39 37,31 37,30 37,25 37,34 37,43 37,18 36,91 Ростовская 42,34 42,20 42,14 42,05 42,02 41,95 41,91 41,80 41,62 Российское приграни- чье 43,53 43,42 43,37 43,30 43,27 43,25 43,26 43,11 42,91 Донецкая 167,18 166,05 164,52 163,33 161,57 160,36159,56 157,92 156,62 Луганская 85,87 85,17 84,40 83,76 83,03 82,48 82,10 81,07 80,47 Сумская 48,74 48,35 47,88 47,45 47,05 46,62 46,25 45,82 45,28 Харьковская 87,69 87,28 86,85 86,63 86,44 86,03 85,48 85,25 84,66 Чернигов- ская 34,42 34,12 33,52 33,17 32,82 32,49 32,12 31,71 31,26 Украинское приграни- чье 84,78 84,20 83,43 82,87 82,18 81,60 81,10 80,35 79,66 Российско- украинское приграни- чье 64,15 63,81 63,40 63,08 62,72 62,43 62,18 61,73 61,29 Примечание. Составлено по материалам официальных веб- сайтов Федеральной службы государственной статистики Российской Федерации (gks.ru), Государственной службы статистики Украины ( www.ukrstat.gov.ua ). Исторически сложилось так, что плотность населения почти в два раза выше на украинской стороне границы [10, 11], что обусловлено размещением здесь промышленных ареалов Донбасса и городов- 588 миллионеров Донецка и Харькова. После 2014 года Донецк потерял статус миллионного города, что оказало влияние на существенную потерю демографического потенциала. На российской стороне границы к миллионному Ростову-на-Дону прибавился Воронеж, что, впрочем, не привело к перераспределению плотности населения в сторону её увеличения. Обе стороны приграничного пространства между Россией и Украиной снизили плотность населения. При движении с северо-запада на юго-восток наиболее контрастно южное приграничье в силу обозначенных выше причин. Наиболее устойчиво – центральное, благодаря территориально сближенным относительно благополучным в демографическом смысле городам (Белгороду и Харькову), находящихся на небольшом удалении друг от друга и связанных полимагистральным транспортным коридором. Это придаёт некоторую стабильность как городской, так и сельской местности этой части приграничья. Наиболее уязвимы в демографическом плане области северного приграничья. Особенно Черниговская и Брянская области, которые представляют собой слабо инфраструктурно обустроенные территории, имеющие разреженную транспортную сеть и небольшую расселенческую связность. Заключение. В результате анализа показателей развития демографического потенциала выявлено существенное влияние геополитического кризиса 2014 года на современный демографический потенциал российско- украинского приграничья, усугубившее и без того кризисную ситуацию с рождаемостью, смертностью и миграционной подвижностью населения. Кризис сильнее отразился на украинском населении, особенно проживавшем в Донбассе. Периферийность российско-украинского приграничья, долго сохранявшая заповедный демографический фонд, утратила традиционные демографические ценности, привела к обвалу тех скреп, которые хоть и не очень сильно, но, всё же, поддерживали демографический потенциал территории как основу социально и экономического благополучия населения. Литература 1. Попкова Л.И. Приграничное пространство как полигон для исследования территориального неравенства в системе "Центр - Периферия"// В сборнике: Центр и периферия: диалог или 589 неиспользованные возможности? // Сборник научных статей по итогам Всероссийского научно-практического семинара. 2019. С. 160-169. 2. Hersch L. De la demographie actuelle a la demographie potentielle. – Geneva, 1944. 3. Мингалева Ж.А., Игошев М.В. Формирование современного демографического потенциала как основа структурной модернизации экономики // Российское предпринимательство. – М., 2011. – № 2, Вып. 1 (177). – С. 24–30. – http://old.creativeconomy.ru/ articles/11342/. 4. Шабунова А.А., Калачикова О.Н. Демографический потенциал и стимулирование рождаемости // (Опубликовано в журнале "Народонаселение", 2016, №4, с. 47-56). 5. Евсеенко О.И. Методологические основы оценки демографического потенциала региона: диссертация ... кандидата экономических наук: 08.00.05. – СПб, 2001. – С. 22. 6. Вишневский А.Г. После демографического перехода: дивергенция, конвергенция или разнообразие? // Общественные науки и современность. 2015. № 2: 112–129. 7. Вишневский А.Г. Демографический прорыв или движение по кругу? Часть первая // Демоскоп Weekly, 533-534, 26 ноября – 9 декабря 2012 г. http://demoscope.ru/weekly/2012/0533/tema01.php; Часть вторая // Демоскоп Weekly, 535-536, 10-31 декабря 2012 г. http://demoscope.ru/weekly/2012/0535/tema01.php 8. Рыбаковский О.Л., Таюнова О.А. Рождаемость населения России и демографические волны // Народонаселение. - 2017. - № 4. - С. 56-66. 9. Попкова Л.И. География населения российско-украинского приграничья. Смоленск, 2005., 304 с. 10. Попкова Л.И. Территориальная организация населения российско-украинского приграничья // Регионология. 2004. № 4(49). С. 90-98. 11. Попкова Л.И., Карякина А.В. Населенность территории российско-украинского приграничья: плотность сельского населения, типы заселения // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: География. Геоэкология. 2015. № 3. С. 19-27. Сведения об авторе: Попкова Людмила Ивановна, доктор географических наук, доцент, профессор кафедры географии Курского государственного университета; geopoli@mail.ru ; 8(960)693-24-33. 588 миллионеров Донецка и Харькова. После 2014 года Донецк потерял статус миллионного города, что оказало влияние на существенную потерю демографического потенциала. На российской стороне границы к миллионному Ростову-на-Дону прибавился Воронеж, что, впрочем, не привело к перераспределению плотности населения в сторону её увеличения. Обе стороны приграничного пространства между Россией и Украиной снизили плотность населения. При движении с северо-запада на юго-восток наиболее контрастно южное приграничье в силу обозначенных выше причин. Наиболее устойчиво – центральное, благодаря территориально сближенным относительно благополучным в демографическом смысле городам (Белгороду и Харькову), находящихся на небольшом удалении друг от друга и связанных полимагистральным транспортным коридором. Это придаёт некоторую стабильность как городской, так и сельской местности этой части приграничья. Наиболее уязвимы в демографическом плане области северного приграничья. Особенно Черниговская и Брянская области, которые представляют собой слабо инфраструктурно обустроенные территории, имеющие разреженную транспортную сеть и небольшую расселенческую связность. Заключение. В результате анализа показателей развития демографического потенциала выявлено существенное влияние геополитического кризиса 2014 года на современный демографический потенциал российско- украинского приграничья, усугубившее и без того кризисную ситуацию с рождаемостью, смертностью и миграционной подвижностью населения. Кризис сильнее отразился на украинском населении, особенно проживавшем в Донбассе. Периферийность российско-украинского приграничья, долго сохранявшая заповедный демографический фонд, утратила традиционные демографические ценности, привела к обвалу тех скреп, которые хоть и не очень сильно, но, всё же, поддерживали демографический потенциал территории как основу социально и экономического благополучия населения. Литература 1. Попкова Л.И. Приграничное пространство как полигон для исследования территориального неравенства в системе "Центр - Периферия"// В сборнике: Центр и периферия: диалог или 589 неиспользованные возможности? // Сборник научных статей по итогам Всероссийского научно-практического семинара. 2019. С. 160-169. 2. Hersch L. De la demographie actuelle a la demographie potentielle. – Geneva, 1944. 3. Мингалева Ж.А., Игошев М.В. Формирование современного демографического потенциала как основа структурной модернизации экономики // Российское предпринимательство. – М., 2011. – № 2, Вып. 1 (177). – С. 24–30. – http://old.creativeconomy.ru/ articles/11342/. 4. Шабунова А.А., Калачикова О.Н. Демографический потенциал и стимулирование рождаемости // (Опубликовано в журнале "Народонаселение", 2016, №4, с. 47-56). 5. Евсеенко О.И. Методологические основы оценки демографического потенциала региона: диссертация ... кандидата экономических наук: 08.00.05. – СПб, 2001. – С. 22. 6. Вишневский А.Г. После демографического перехода: дивергенция, конвергенция или разнообразие? // Общественные науки и современность. 2015. № 2: 112–129. 7. Вишневский А.Г. Демографический прорыв или движение по кругу? Часть первая // Демоскоп Weekly, 533-534, 26 ноября – 9 декабря 2012 г. http://demoscope.ru/weekly/2012/0533/tema01.php; Часть вторая // Демоскоп Weekly, 535-536, 10-31 декабря 2012 г. http://demoscope.ru/weekly/2012/0535/tema01.php 8. Рыбаковский О.Л., Таюнова О.А. Рождаемость населения России и демографические волны // Народонаселение. - 2017. - № 4. - С. 56-66. 9. Попкова Л.И. География населения российско-украинского приграничья. Смоленск, 2005., 304 с. 10. Попкова Л.И. Территориальная организация населения российско-украинского приграничья // Регионология. 2004. № 4(49). С. 90-98. 11. Попкова Л.И., Карякина А.В. Населенность территории российско-украинского приграничья: плотность сельского населения, типы заселения // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: География. Геоэкология. 2015. № 3. С. 19-27. Сведения об авторе: Попкова Людмила Ивановна, доктор географических наук, доцент, профессор кафедры географии Курского государственного университета; geopoli@mail.ru ; 8(960)693-24-33. 590 УДК 911.3 (571) Руднева В.А. Rudneva V.A. ИНВЕСТИЦИОННЫЙ ПОТЕНЦИАЛ РЕИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ ВОСТОЧНОЙ СИБИРИ INVESTMENT POTENTIAL OF REINDUSTRIALIZATION OF EASTERN SIBERIA Проведена оценка инвестиционного фактора реиндустриализации Восточной Сибири (Красноярский край, иркутская область, Республики Хакасия, Тыва, Бурятия и Забайкальский край). Красноярский край обладает максимальным инвестиционным потенциалом, далее следует Иркутская область. Инвестиционная политика в регионе с 2010 – 2016 гг. не изменилась. The investment factor of the reindustrialization of Eastern Siberia (Krasnoyarsk Territory, Irkutsk Region, the Republic of Khakassia, Tuva, Buryatia and Trans-Baikal Territory) was evaluated. Krasnoyarsk Territory has the maximum investment potential, followed by the Irkutsk Region. Investment policy in the region from 2010 – 2016 not changed. Ключевые слова: инвестиции, реиндустриализация, инвестиционный потенциал, Восточная Сибирь. Keywords: investment, reindustrialization, investment potential, Eastern Siberia. Новый этап промышленного развития характеризуется значимостью высокотехнологичной продукции и высококвалифицированными кадрами. При этом возможности у субъектов Восточной Сибири, как и России в целом, для развертывания реиндустриализации также разные. Активизация данного процесса зависит от реализации основных конкурентных преимуществ рассматриваемой территории. Одним из факторов проведения новой индустриализации является инвестиционный потенциал, т.к. инвестиции в промышленность – это движущая сила развития экономики нашей страны. Он включает в себя пять показателей: доля субъектов в общенациональном значении объема инвестиций в основной капитал, доля субъекта в общероссийском значении валового накопления основного капитала, инвестиции в основной капитал на одного занятого в промышленности, отношение инвестиций в основной капитал к ВРП и индекс физического объема инвестиций в основной 591 капитал. Данный потенциал рассчитывается в виде индекса, где сначала вычисляются пять показателей инвестиционного потенциала на основе данных и индексных показателей Росстата по методике уральских географов и экономистов [1]. Затем полученные значения рассчитывались по методу линейного масштабирования из-за большой вариации значений. Сам индекс формируется как среднее арифметическое нормализованных значений всех показателей. Количественная оценка позволила выделить 4 группы инвестиционной активности в 2010 и 2016 гг.: I – высокий (выше 0,7000) – Красноярский край (0,8491), II – средний (0,5000 – 0,6999) – Иркутская область (0,6800) и Забайкальский край (0,05129), III – ниже среднего (0,2000 – 0,4999), IV – (ниже 1,9999) – Республики Хакасия, Бурятия и Тыва. В пределах субъектов Восточной Сибири прослеживается значительная дифференциация значений в индексах (табл. 1). По всем значениям, Красноярский край имеет максимальные и высокие значения. Таблица 1 Значения по инвестиционному потенциалу субъектов Сибирского федерального округа Субъекты СФО 2010 2016 Республика Алтай 0,3674 0,3537 Республика Бурятия 0,2407 0,1035 Республика Тыва 0,1616 0,0416 Республика Хакасия 0,4589 0,1240 Алтайский край 0,2199 0,1828 Забайкальский край 0,1239 0,5129 Красноярский край 0,5350 0,8491 Иркутская область 0,2056 0,6800 Кемеровская область 0,3634 0,3378 Новосибирская область 0,2657 0,2428 Омская область 0,1922 0,1926 Томская область 0,2352 0,3977 Примчание. Составлено и рассчитано автором. В основном поступление инвестиций было направлено в добычу полезных ископаемых. Такой приток денежных средств объясняется выполнением крупных инвестиционных проектов (проекты по комплексному освоению Нижнего Приангарья, «ВСТО», «СилаСибири», разведкой новых месторождений и увеличением добычи полезных ископаемых). Таким образом, Иркутская область смогла улучшить свой показатель более чем в 3 раза, а Забайкальский край свыше 4 раз. Республики, наоборот, показали снижение по всем 590 УДК 911.3 (571) Руднева В.А. Rudneva V.A. ИНВЕСТИЦИОННЫЙ ПОТЕНЦИАЛ РЕИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ ВОСТОЧНОЙ СИБИРИ INVESTMENT POTENTIAL OF REINDUSTRIALIZATION OF EASTERN SIBERIA Проведена оценка инвестиционного фактора реиндустриализации Восточной Сибири (Красноярский край, иркутская область, Республики Хакасия, Тыва, Бурятия и Забайкальский край). Красноярский край обладает максимальным инвестиционным потенциалом, далее следует Иркутская область. Инвестиционная политика в регионе с 2010 – 2016 гг. не изменилась. The investment factor of the reindustrialization of Eastern Siberia (Krasnoyarsk Territory, Irkutsk Region, the Republic of Khakassia, Tuva, Buryatia and Trans-Baikal Territory) was evaluated. Krasnoyarsk Territory has the maximum investment potential, followed by the Irkutsk Region. Investment policy in the region from 2010 – 2016 not changed. Ключевые слова: инвестиции, реиндустриализация, инвестиционный потенциал, Восточная Сибирь. Keywords: investment, reindustrialization, investment potential, Eastern Siberia. Новый этап промышленного развития характеризуется значимостью высокотехнологичной продукции и высококвалифицированными кадрами. При этом возможности у субъектов Восточной Сибири, как и России в целом, для развертывания реиндустриализации также разные. Активизация данного процесса зависит от реализации основных конкурентных преимуществ рассматриваемой территории. Одним из факторов проведения новой индустриализации является инвестиционный потенциал, т.к. инвестиции в промышленность – это движущая сила развития экономики нашей страны. Он включает в себя пять показателей: доля субъектов в общенациональном значении объема инвестиций в основной капитал, доля субъекта в общероссийском значении валового накопления основного капитала, инвестиции в основной капитал на одного занятого в промышленности, отношение инвестиций в основной капитал к ВРП и индекс физического объема инвестиций в основной 591 капитал. Данный потенциал рассчитывается в виде индекса, где сначала вычисляются пять показателей инвестиционного потенциала на основе данных и индексных показателей Росстата по методике уральских географов и экономистов [1]. Затем полученные значения рассчитывались по методу линейного масштабирования из-за большой вариации значений. Сам индекс формируется как среднее арифметическое нормализованных значений всех показателей. Количественная оценка позволила выделить 4 группы инвестиционной активности в 2010 и 2016 гг.: I – высокий (выше 0,7000) – Красноярский край (0,8491), II – средний (0,5000 – 0,6999) – Иркутская область (0,6800) и Забайкальский край (0,05129), III – ниже среднего (0,2000 – 0,4999), IV – (ниже 1,9999) – Республики Хакасия, Бурятия и Тыва. В пределах субъектов Восточной Сибири прослеживается значительная дифференциация значений в индексах (табл. 1). По всем значениям, Красноярский край имеет максимальные и высокие значения. Таблица 1 Значения по инвестиционному потенциалу субъектов Сибирского федерального округа |