Главная страница
Навигация по странице:

  • Сведения об авторах

  • Попкова Л.И. Popkova L.I. ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ РОССИЙСКО- УКРАИНСКОГО ПРИГРАНИЧЬЯ DEMOGRAPHIC POTENTIAL OF THE RUSSIAN-UKRAINIAN BORDER AREA

  • Демографический потенциал исчерпан

  • Области 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019

  • Российское приграни- чье 43,53 43,42 43,37 43,30 43,27 43,25 43,26 43,11 42,91

  • Сборник АРГО 2020_compressed. Ассоциация российских географовобществоведов тихоокеанский институт географии дво ран xi научная Ассамблея


    Скачать 7.5 Mb.
    НазваниеАссоциация российских географовобществоведов тихоокеанский институт географии дво ран xi научная Ассамблея
    Дата09.03.2022
    Размер7.5 Mb.
    Формат файлаpdf
    Имя файлаСборник АРГО 2020_compressed.pdf
    ТипДокументы
    #387279
    страница109 из 132
    1   ...   105   106   107   108   109   110   111   112   ...   132
    Литература
    1. Дзенис З.Е. Методология и методика социально- экономгеографических исследований. Рига: Зинатне, 1980. 262 с.
    2. Маергойз И.М. Территориальная структура народного хозяйства и некоторые подходы к ее исследованию в социалистических странах в свете социалистической экономической интеграции // ВМУ.
    1975. № 4. С.3–21.
    3. Социально-экономическая география: понятия и термины: словарь-справочник / отв. ред. А. П. Горкин. Смоленск: Ойкумена,
    2013. 328 с.
    4. International Chamber of Shipping. URL: https://www.ics- shipping.org/shipping-facts/key-facts (дата обращения 05.02.2020)
    5. Алаев Э.Б. Экономико-географическая терминология:
    Словарь-справочник. М.: Мысль, 1977. 199 с.
    6. Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации (КТМ
    РФ) от 30.04.1999 № 81-ФЗ (с изм. и доп., вступ. в силу с 31.01.2019).
    URL: http://www.consultant.ru/popular/shipping/ (дата обращения:
    07.02.2020).
    7. Krugman P. R. Geography and trade / P. R. Krugman. Cambridge,
    MA: MIT Press, 1993. 142 p.
    8. Porter M. The competitive advantage of nations. NY: Free Press,
    1990. 855 p.
    9. Лаппо Г.М. Концепция опорного каркаса территориальной структуры народного хозяйства: развитие, теоретическое и практическое значение. Известия АН СССР. Серия географическая,
    №5, 1983, с. 16-28.
    Сведения об авторах:
    Еремеева
    Надежда
    Владимировна, аспирант
    Санкт-
    Петербургского государственного университета, каф. экономической и социальной географии; nveremeeva8@gmail.com
    Лачининский Станислав Сергеевич, кандидат географических наук, доцент; lachininsky@gmail.com
    Eremeeva Nadezhda V., Postgraduate of St Petersburg University,
    Academic
    Chair the
    Economic and
    Social
    Geography; nveremeeva8@gmail.com
    Lachininskii Stanislav S., Candidate of Geographic Sciences, Associate
    Professor; lachininsky@gmail.com

    582
    Линдмарк), отечественных ученых (А. Горкин, Л. Смирнягин) и многих других.
    В 90-е гг. XX века П. Кругман пришёл к выводу, что самой выдающейся чертой в географии экономической деятельности является концентрация [7], которая может быть выражена с помощью специализации, общего использования инфраструктуры, транспортных издержек, и т.д. Выдвинутая М. Портером теория промышленного кластера определяет, что под действием сил-факторов в регионе концентрируются промышленные объекты, которые становятся двигателем развития экономики региона [8]. Данная теория легла в основу концепции транспортно-логистического кластера.
    Таким образом, проблемную область кластерного подхода в исследовании территориальной структуры портово-логистических узлов может составить выявление взаимосвязей между предприятиями, составляющие портовую агломерацию.
    Каркасный подход связан с развитием концепции опорного каркаса (ОК) территориальной структуры народного хозяйства.
    Согласно Лаппо Г.М. ОК представляет собой сочетание главных фокусов хозяйственной, социальной и культурной жизни страны, а также соединяющих их социально-экономических линий. Важно сопряженное рассмотрение центров и линий, т. е. городов и связей между ними, прежде всего магистралей транспорта. Формирование ОК тесно связано с развитием единых систем инфраструктуры - транспорта, энергетики, связи [9]. Поэтому каркасный подход к выявлению территориальной структуры морских портов представляет собой выделение ареалов, линий и узлов (точек, фокусов) интенсивного взаимодействия порта и примыкающих к нему территорий. При этом полезно выделение точечных узлов (портов) как общего назначения,
    (ориентированных на выполнение стандартного набора функций) так и специализированно-отраслевых (обслуживающих конкретный вид перевозок), анализ линейных элементов в виде коммуникаций или транспортных артерий. Благодаря этому подход можно выявлять территориальные различия от места к месту, изучать взаимосвязи, проводить генерализацию явлений и исследовать динамику процессов, происходящих в портово-логистических узлах.
    Таким образом, территориальная структура портово- логистических узлов имеет сложную, многомерную сущность и ее возможно проанализировать с помощью различных научно- методологических подходов географии.
    583
    Литература
    1. Дзенис З.Е. Методология и методика социально- экономгеографических исследований. Рига: Зинатне, 1980. 262 с.
    2. Маергойз И.М. Территориальная структура народного хозяйства и некоторые подходы к ее исследованию в социалистических странах в свете социалистической экономической интеграции // ВМУ.
    1975. № 4. С.3–21.
    3. Социально-экономическая география: понятия и термины: словарь-справочник / отв. ред. А. П. Горкин. Смоленск: Ойкумена,
    2013. 328 с.
    4. International Chamber of Shipping. URL: https://www.ics- shipping.org/shipping-facts/key-facts (дата обращения 05.02.2020)
    5. Алаев Э.Б. Экономико-географическая терминология:
    Словарь-справочник. М.: Мысль, 1977. 199 с.
    6. Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации (КТМ
    РФ) от 30.04.1999 № 81-ФЗ (с изм. и доп., вступ. в силу с 31.01.2019).
    URL: http://www.consultant.ru/popular/shipping/ (дата обращения:
    07.02.2020).
    7. Krugman P. R. Geography and trade / P. R. Krugman. Cambridge,
    MA: MIT Press, 1993. 142 p.
    8. Porter M. The competitive advantage of nations. NY: Free Press,
    1990. 855 p.
    9. Лаппо Г.М. Концепция опорного каркаса территориальной структуры народного хозяйства: развитие, теоретическое и практическое значение. Известия АН СССР. Серия географическая,
    №5, 1983, с. 16-28.
    Сведения об авторах:
    Еремеева
    Надежда
    Владимировна, аспирант
    Санкт-
    Петербургского государственного университета, каф. экономической и социальной географии; nveremeeva8@gmail.com
    Лачининский Станислав Сергеевич, кандидат географических наук, доцент; lachininsky@gmail.com
    Eremeeva Nadezhda V., Postgraduate of St Petersburg University,
    Academic
    Chair the
    Economic and
    Social
    Geography; nveremeeva8@gmail.com
    Lachininskii Stanislav S., Candidate of Geographic Sciences, Associate
    Professor; lachininsky@gmail.com

    584
    УДК 911.3
    Попкова Л.И.
    Popkova L.I.
    ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ РОССИЙСКО-
    УКРАИНСКОГО ПРИГРАНИЧЬЯ
    DEMOGRAPHIC POTENTIAL OF THE RUSSIAN-UKRAINIAN
    BORDER AREA
    Рассматриваются абсолютные и относительные показатели динамики численности населения российско-украинского приграничного пространства.
    Отмечаются прогрессирующие депопуляционые тенденции, обусловленные действием факторов различного уровня иерархии. Прослежена территориальная дифференциация масштабов динамики демографического потенциала в зависимости от положения по отношению к государственной границе и при движении с северо-запада на юго-восток.
    Absolute and relative indicators of population dynamics in the Russian-
    Ukrainian border area are considered. Depopulation marked progressive tendencies, due to the influence of factors at different levels of the hierarchy.
    Territorial differentiation of the scale of demographic potential dynamics is traced depending on the position in relation to the state border and when moving from the North-West to the South-East.
    Ключевые
    слова:
    российско-украинское
    приграничье,
    демографическая ситуация, динамика численности населения,
    территориальная дифференциация плотности населения.
    Keywords: Russian-Ukrainian border area, demographic situation,
    population dynamics, territorial differentiation of population density.
    Введение.
    Демографический потенциал представляет собой одну из основных, базовых характеристик общественной системы. Особенно его значимость повышается в условиях практически повсеместной депопуляции населения, проживающего на периферийных территориях. К числу таких территорий относится и российско- украинское приграничное пространство [1]. Несмотря на географическое положение в ЦФО, в «главной» полосе расселения, приграничье испытывает недостаток демографических ресурсов для воспроизводства населения. Вызывает серьёзное опасение динамика спада такого потенциала, его скорость и масштабы.
    585
    В опубликованных источниках приводится достаточно много определений понятия «демографический потенциал» [2-5]. Принимая во внимание все эти версии, в результате обобщения их содержания, под демографическим потенциалом предлагается понимать те возможности, которыми обладает территория для обеспечения воспроизводства населения.
    Для анализа воспроизводственного потенциала целесообразно использовать абсолютные и относительные показатели, пригодные для составления сравнительных демографических характеристик: рождаемости, смертности, естественного и миграционного движения населения. Сочетания этих показатели в результате влияют на формирование численность населения и определяют её динамику.
    Факторы, влияющие на эти процессы, проявляются на нескольких иерархических уровнях. В качестве глобального воздействия будем оценивать влияние второго демографического перехода, ключевым аспектом которого является поступательное движение от высоких показателей рождаемости и смертности – к низким [6, 7]. Степень воздействия этого фактора невозможно переоценить и очень сложно привести показатели к исходным значениям, повернуть вспять в силу необратимо изменившихся условий жизни и деятельности населения.
    Факторы регионального масштаба способствуют или препятствуют несущественной корректировке репродуктивного поведения, но не позволяют выходить за рамки сформировавшейся и принятой обществом тенденции приоритета малодетной семьи [8]. К действию факторов такого уровня отнесём: скорость распространения демографических перемен под влиянием государственной демографической политики и, как в случае с российско-украинским приграничьем, изменение геополитической ситуации в результате межгосударственного кризиса 2014 г.
    Действие факторов локального уровня связано не столько с причинами, сколько со следствиями, возникшими в процессе совокупного действия факторов двух более высоких уровней.
    Например, сложившаяся возрастная структура населения, доля женщин фертильного возраста и пр.
    Демографический потенциал исчерпан? Прогрессирующая депопуляция как господствующий тренд трансформации населения российско-украинского приграничья, обусловлена перекрёстным действием перечисленных факторов и подразумевает значительную, последовательную и долгосрочную потерю населения.
    Рассмотрим каждую из этих характеристик беспрецедентной убыли населения. За точку отсчёта примем 1990 г., по сравнению с

    584
    УДК 911.3
    Попкова Л.И.
    Popkova L.I.
    ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ РОССИЙСКО-
    УКРАИНСКОГО ПРИГРАНИЧЬЯ
    DEMOGRAPHIC POTENTIAL OF THE RUSSIAN-UKRAINIAN
    BORDER AREA
    Рассматриваются абсолютные и относительные показатели динамики численности населения российско-украинского приграничного пространства.
    Отмечаются прогрессирующие депопуляционые тенденции, обусловленные действием факторов различного уровня иерархии. Прослежена территориальная дифференциация масштабов динамики демографического потенциала в зависимости от положения по отношению к государственной границе и при движении с северо-запада на юго-восток.
    Absolute and relative indicators of population dynamics in the Russian-
    Ukrainian border area are considered. Depopulation marked progressive tendencies, due to the influence of factors at different levels of the hierarchy.
    Territorial differentiation of the scale of demographic potential dynamics is traced depending on the position in relation to the state border and when moving from the North-West to the South-East.
    Ключевые
    слова:
    российско-украинское
    приграничье,
    демографическая ситуация, динамика численности населения,
    территориальная дифференциация плотности населения.
    Keywords: Russian-Ukrainian border area, demographic situation,
    population dynamics, territorial differentiation of population density.
    Введение.
    Демографический потенциал представляет собой одну из основных, базовых характеристик общественной системы. Особенно его значимость повышается в условиях практически повсеместной депопуляции населения, проживающего на периферийных территориях. К числу таких территорий относится и российско- украинское приграничное пространство [1]. Несмотря на географическое положение в ЦФО, в «главной» полосе расселения, приграничье испытывает недостаток демографических ресурсов для воспроизводства населения. Вызывает серьёзное опасение динамика спада такого потенциала, его скорость и масштабы.
    585
    В опубликованных источниках приводится достаточно много определений понятия «демографический потенциал» [2-5]. Принимая во внимание все эти версии, в результате обобщения их содержания, под демографическим потенциалом предлагается понимать те возможности, которыми обладает территория для обеспечения воспроизводства населения.
    Для анализа воспроизводственного потенциала целесообразно использовать абсолютные и относительные показатели, пригодные для составления сравнительных демографических характеристик: рождаемости, смертности, естественного и миграционного движения населения. Сочетания этих показатели в результате влияют на формирование численность населения и определяют её динамику.
    Факторы, влияющие на эти процессы, проявляются на нескольких иерархических уровнях. В качестве глобального воздействия будем оценивать влияние второго демографического перехода, ключевым аспектом которого является поступательное движение от высоких показателей рождаемости и смертности – к низким [6, 7]. Степень воздействия этого фактора невозможно переоценить и очень сложно привести показатели к исходным значениям, повернуть вспять в силу необратимо изменившихся условий жизни и деятельности населения.
    Факторы регионального масштаба способствуют или препятствуют несущественной корректировке репродуктивного поведения, но не позволяют выходить за рамки сформировавшейся и принятой обществом тенденции приоритета малодетной семьи [8]. К действию факторов такого уровня отнесём: скорость распространения демографических перемен под влиянием государственной демографической политики и, как в случае с российско-украинским приграничьем, изменение геополитической ситуации в результате межгосударственного кризиса 2014 г.
    Действие факторов локального уровня связано не столько с причинами, сколько со следствиями, возникшими в процессе совокупного действия факторов двух более высоких уровней.
    Например, сложившаяся возрастная структура населения, доля женщин фертильного возраста и пр.
    Демографический потенциал исчерпан? Прогрессирующая депопуляция как господствующий тренд трансформации населения российско-украинского приграничья, обусловлена перекрёстным действием перечисленных факторов и подразумевает значительную, последовательную и долгосрочную потерю населения.
    Рассмотрим каждую из этих характеристик беспрецедентной убыли населения. За точку отсчёта примем 1990 г., по сравнению с

    586 которым в 2019 году потери населения составили более 3,7 миллионов человек (в среднем более 130 тысяч ежегодно). Спад населения, хоть и разными темпами, продолжается практически всё то время, пока страны существуют в рамках самостоятельных государств.
    Справедливости ради отметим, что эти тенденции имеют более глубокие корни [9].
    Таким образом, потеря 15 % населения за весь исследуемый 28- летний период при отсутствии даже кратковременного повышения численности, позволяет утверждать о преобладающих процессах депопуляции приграничного сообщества. Для наглядности приведём графическое изображение динамики численности населения отдельно для областей российского и украинского приграничья (рис. 1).
    Такая ярко выраженная отрицательная динамика обусловлена низкой рождаемости, превышающей её смертностью и миграционным оттоком населения. Однако в данной ситуации существует определённая территориальная дифференциация тенденций.
    Во-первых, это существенные различия между российской и украинской сторонами приграничья. Наблюдается более кризисная ситуация на украинской стороне приграничного пространства. Она обусловлена как глобальными и региональными причинами, так и ситуацией в украинском Донбассе. Совокупно только на этот регион приходится половина всех потерь украинской стороны. Катастрофична ситуация с полумиллионной потерей населения Харьковской, 400- тысячной – Черниговской, 300-тысячной убылью населения Сумской области.
    Рис. 1. Динамика численности населения российско-украинского приграничья. Составлено по данным Федеральной службы государственной статистики Российской Федерации (gks.ru),
    Государственной службы статистики Украины (
    www.ukrstat.gov.ua
    ).
    19 000 000 20 000 000 21 000 000 22 000 000 23 000 000 24 000 000 25 000 000 26 000 000 0
    5 000 000 10 000 000 15 000 000
    Российское приграничье
    Украинское приграничье
    Российско‐украинское приграничье
    587
    На российской стороне границы потери менее существенны, но заметны. Аномально позитивна в этом смысле Белгородская область, население которой увеличилось за период на 155 тысяч человек.
    Остальные области потеряли от 114 тысяч человек в Ростовской, до 250 тысяч – в Брянской области.
    Во-вторых, прослеживаются тенденции изменения численности населения при движении вдоль границы с северо-запада на юго-восток.
    Лучше всего это проявляется в динамике плотности населения (табл.
    1).
    Таблица 1
    Динамика плотности населения приграничных областей
    Области
    2011 2012
    2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019
    Белгород- ская
    56,47 56,61 56,79 56,91 57,04 57,13 57,23 57,12 57,03
    Брянская
    36,59 36,27 35,97 35,65 35,37 35,16 35,02 34,74 34,43
    Воронеж- ская
    44,71 44,65 44,63 44,60 44,65 44,69 44,73 44,69 44,58
    Курская
    37,53 37,39 37,31 37,30 37,25 37,34 37,43 37,18 36,91
    Ростовская
    42,34 42,20 42,14 42,05 42,02 41,95 41,91 41,80 41,62
    Российское
    приграни-
    чье
    43,53 43,42 43,37 43,30 43,27 43,25 43,26 43,11 42,91
    Донецкая
    167,18 166,05 164,52 163,33 161,57 160,36159,56 157,92 156,62
    Луганская
    85,87 85,17 84,40 83,76 83,03 82,48 82,10 81,07 80,47
    Сумская
    48,74 48,35 47,88 47,45 47,05 46,62 46,25 45,82 45,28
    Харьковская 87,69 87,28 86,85 86,63 86,44 86,03 85,48 85,25 84,66
    Чернигов- ская
    34,42 34,12 33,52 33,17 32,82 32,49 32,12 31,71 31,26
    1   ...   105   106   107   108   109   110   111   112   ...   132


    написать администратору сайта