кандидат.экзамену по философии 2022. Философия науки
 Скачать 0.53 Mb.
|
38) Социокультурное и гуманитарное содержание понятия жизниЖизнь – это предельно широкое понятие. В наше время понимание данного понятия определяется тем, что личности начинают искать смысл жизни. Следует иметь ввиду, что жизнь- родовое понятие. Его очень сложно определить философски и логически. Философски понятие жизнь нельзя связать с родственной категорией и определить специфику жизни. В вещах и предметах нет смысла жизни, поэтому смысл жизни определяется в рамках той или иной цивилизации, культуры, общества, а еще более конкретно, в рамках той или иной страны, слоя. Цивилизация: смысл жизни: китайская: быть благородным мужем; общество: США: достичь успеха, карьеры (смысл жизни в банковском счете); мыслители: по Достоевскому: русские мальчики ведут разговоры о последних вопросах бытия. Слои: здесь следует иметь в виду, что Вебер выделил 3 типа социальной стратификации: экономическая (собственность, доход) политическая (президент, губернатор) статусно-престижная (по Веберу она есть в действительности, но ее трудно заметить). На Западе жизнь сводится к статусным стандартам и дистанции между слоями. Статусный стандарт среднего класса: 1) комфортная квартира; 2) товары длительного пользования; 3) структура бюджета на 4-ых человек (35-40% - продовольствие, 13% - образование, медицина, охрана). Репрезентативная группа - представленная группа и социальной философии она выполняет роль стандарта, нормы для личности. Арабская пословица: ''Сын является не сыном своих родителей, а сыном своего времени''. Рябушинский: «для того, чтобы состоялась династия буржуа, а также божье благословение». Т.о суть смысла жизни не присутствует в вещах и предметах, он заключается в ценностях, обществе, культуре и социальном строе. Жизнь в системе основных ценностей человека. Понимание жизни за пределами ее биологических смыслов. Социокультурное и гуманитарное содержание понятия жизни. Познание и «переживание» жизни — основное содержание художественных произведений. История — одна из форм проявления жизни, объективация жизни во времени, никогда не завершаемое целое. Жизнь – это категория, применяемая многими науками. Онаможет трактоватьсяв естественнонаучном (это форма движения материи), психологическом (это одухотворенность бытия), историко-культурном (это проявление жизни в разных эпохах), биографическом (жизнь отдельного человека) и философском (жизнь как благо) смыслах. Категория «жизнь» является важнейшей и в социально-гуманитарных науках. Жизнь в социокультурном и гуманитарном смысле это непосредственное, внутреннее переживание человеком собственного бытия, которое является уникальным и раскрываетсяв духовно-коммуникативном опыте (В. Дильтей). Она может изучаться с разных позиций, например, со стороны образа жизни людей, стиля и манеры жизни, повседневного, жизненного мира человека,со стороны продолжительности, уровня, качества жизни и т.д. Жизнь– это форма бытия человека в социальной среде, которая осознается и переживается им, окружаетего и оказывает на него определенное воздействие. Важнейшей стороной жизни является её осмысляемость и переживаемость человеком. Человек, прежде всего, стремиться понять место жизни в системе других ценностей. Он осознает что, жизнь среди всех других ценностей занимает центральное место, так как является первоначальной основой существования и реализации других ценностей (надо, прежде всего, жить, чтобы обрести свободу или стать счастливым и т.д.). В социально-гуманитарных науках присутствует и другая точка зрения на значение повседневного, жизненного мира для человека. Согласно ей он рассматривается как неподлинный мир, как подготовительный период подлинной жизни человека, которая наступит вследствие или практического переустройства мира, или духовного, нравственного самосовершенствования самого человека. Данная точка зрения не является общепринятой. Человек воспринимает свою жизнь, прежде всего, какповседневный, жизненный мир, которыйпроявляется как: непосредственная жизненная среда – она окружает человека, является повседневной средой, она чувственно воспринимается и реально представляется человеком, в этой среде человек совершает в основном традиционные действия ; опосредованная жизненная среда – она дистанцирована от человека, но влияет на него; отдаленная жизненная среда – она удалена от человека и оказывает на него небольшое влияние. Повседневный, жизненный мир, прежде всего, непосредственная жизненная среда, имеет наибольшее значение для человека, так как он является «началом и концом всякой человеческой деятельности» (Д. Лукач). Он характеризуется следующим: ориентированность на прагматичные действия (поступки с целью удовлетворить свои первичные, жизненные потребности), постоянное изменение (частые преобразования среды жизни ), значительная коммуникативность (постоянное общение с ближним кругом людей), стандартизированность поведения (ориентация на привычные формы поведения), приоритет переживания над осмыслением среды (ориентация на эмоциональное восприятие мира), постоянная интерпретация жизненных смыслов (понимание целей и задач). Повседневный,жизненный мир является приоритетным предметом гуманитарных наук. Так, например, история считается особой формой проявления жизни, способом объективизации жизни во времени, которая никогда не завершается (Г. Зиммель, О. Шпенглер, Э. Гуссерль); филология стремиться посредством изучения текстов художественных произведений познать и пережить жизнь героев или маленьких людей, культурология и этнография описывают повседневную жизнь людей и т.д. Социальные науки (прежде всего, социология, политология) изучают образ жизни людей. Образ жизни – это вся совокупность форм жизнедеятельности, которые осуществляются человеком в определенных условиях социальной среды. Он включает в себя: способы совместной деятельности, связи человека, его ценности и цели. Формирование позитивного образа жизни людей является одной из важных задач социально-гуманитарных наук. Социально-гуманитарные науки пытаются научить человека правильно решать важнейшие экзистенциональные вопросы: – быть или не быть (безусловно – быть), – иметь или быть (оптимально иметь, преимущественно – быть), – как стать бессмертным (в делах, в детях, в памяти людей). Они также учат людей ориентироваться в философских учениях о смысле жизнии правильновыбиратьсвои цели: жить ради других (альтруизм) илиради самого себя (эгоизм), жить в самоограничении (аскетизм) или в наслаждении (гедонизм), жить ради личных интересов (индивидуализм) илиради общественных интересов (коллективизм), жить, преобразовывая среду (активизм) или не изменяя её (пассивизм). Отношение к жизни в социально-гуманитарных наукахпреимущественно строиться на базе принципе благоволения перед жизнью, который был сформулирован А. Швейцером. В соответствии с ним, жизнь есть наивысшая ценность и поэтому,необходимо жить при любых обстоятельствах. Данный принцип так же подразумевает: благоговение перед небесным миром, сострадание к равному (к человеческому миру), вспомоществование к низшему (к растительному и животному миру). 39) Если в науках о культуре и обществе ученые и принимают факт существования времени, то они чаще всего не озабочены тем, чтобы выяснить, как этот факт (или полное отвлечение от него) влияет на содержание и истинность знания. Более того, отвлечение от темпоральных характеристик явления, от историзма часто рассматривается как условие объективной истинности, преодоления релятивизма. Описание времени и пространства в социально-гуманитарном знании существенно отличается от их представления в естествознании. Основные особенности состоят в том, что развитие знания в науках о духе и культуре уже имеет в качестве неявной базовой предпосылки некоторую картину мира, включающую естественно-научные представления о пространстве и времени. Не обращаясь к ним напрямую и не всегда осознавая их неявное присутствие, гуманитарии создают свои тексты на основе этих предпосылок. Вместе с тем в этих текстах формируются или применяются представления о пространстве и времени, характеризующие социум, культуру, историю, духовный мир человека, которые не имеют физической или биологической природы. Это социально-исторические время и пространство человеческого бытия и бытия человеческой культуры[303]. Рассмотрение проблемы времени в гуманитарном знании может опереться на важнейшие идеи философов, размышлявших о природе времени и пространства. Из концепции времени Канта следуют две идеи, важные для выяснения как форм присутствия времени в познании, с одной стороны, так и способов познания самого времени — с другой. Первая — это идея об априорности (a priori — до опыта) времени как необходимом представлении, лежащем в основе всего познания как его «общее условие возможности». Оно представлено аксиомами, главными из которых являются следующие: время имеет только одно измерение; различные времена существуют не вместе, а последовательно. Эти основоположения имеют значения правил, по которым вообще возможен опыт как следствие чувственного созерцания, они наставляют нас до опыта, а не посредством опыта, как априорное знание они необходимы и строго всеобщи[304]. Признавая, что кантовская идея априорности времени имеет фундаментальное значение для философии познания в целом, независимо даже от трактовки самого происхождения априорности, будем исходить из того, что априорность представлений о времени укоренена в культуре, в материальной и духовной деятельности человека. Однако известно, что каждое новое поколение обретает представления о времени не только как следствие собственной деятельности и опыта (a posteriori — после опыта), но и как наследование готовых форм и образцов, т.е. уже имеющихся в культуре представлений о времени. Необходимо признать, что представления о времени априорны и для абстрактно-логического познания, и интуиции — в целом, для рассудка и разума. В этом случае имеет место априорность всеобщего и необходимого теоретического знания, доопытного и внеопытного по самой своей сущности. Вторая важная идея, следующая из кантовского понимания времени, — это видение его как «формы внутреннего чувства, т.е. созерцания нас самих и нашего внутреннего состояния», как «непосредственного условия внутренних явлений (нашей души)», определяющего отношение представлений в нашем внутреннем состоянии[305]. Из этих высказываний видно, что Кант ставит проблему «субъективного» времени, понимая, что, в отличие от физического, это собственно человеческое время — длительность наших внутренних состояний. И сразу следует подчеркнуть, что имеется в виду не биофизическая характеристика процессов психики и не субъективное переживание физического времени (например, один и тот же интервал переживается по-разному в зависимости от состояния сознания и эмоционального настроя), а время «внутренних явлений нашей души», бытийственная (объективная) характеристика нашей экзистенции. Эта фундаментальная идея Канта о соотношении субъекта и времени, как известно, подверглась широкой критике, но одновременно послужила толчком для развития нового понимания времени в таких направлениях, как философия жизни, феноменология и экзистенциализм, а также социально-гуманитарного знания. Французский мыслитель А. Бергсон, разработавший концепцию времени как длительности, «дления» (duree), пересматривал все основные понятия философии с точки зрения этой концепции, в том числе главные категории теории познания — субъект и объект. Он пришел к выводу, что «их различия и их соединения должны быть поставлены скорее в зависимость от времени, чем от пространства» << ↑ >> 39. Категория пространства , время в социальном и гуманитарном познании. Если в науках о культуре и обществе ученые и принимают факт существования времени, то они чаще всего не озабочены тем, чтобы выяснить, как этот факт (или полное отвлечение от него) влияет на содержание и истинность знания. Более того, отвлечение от темпоральных характеристик явления, от историзма часто рассматривается как условие объективной истинности, преодоления релятивизма. Описание времени и пространства в социально-гуманитарном знании существенно отличается от их представления в естествознании. Основные особенности состоят в том, что развитие знания в науках о духе и культуре уже имеет в качестве неявной базовой предпосылки некоторую картину мира, включающую естественно-научные представления о пространстве и времени. Не обращаясь к ним напрямую и не всегда осознавая их неявное присутствие, гуманитарии создают свои тексты на основе этих предпосылок. Вместе с тем в этих текстах формируются или применяются представления о пространстве и времени, характеризующие социум, культуру, историю, духовный мир человека, которые не имеют физической или биологической природы. Это социально-исторические время и пространство человеческого бытия и бытия человеческой культуры[303]. Рассмотрение проблемы времени в гуманитарном знании может опереться на важнейшие идеи философов, размышлявших о природе времени и пространства. Из концепции времени Канта следуют две идеи, важные для выяснения как форм присутствия времени в познании, с одной стороны, так и способов познания самого времени — с другой. Первая — это идея об априорности (a priori — до опыта) времени как необходимом представлении, лежащем в основе всего познания как его «общее условие возможности». Оно представлено аксиомами, главными из которых являются следующие: время имеет только одно измерение; различные времена существуют не вместе, а последовательно. Эти основоположения имеют значения правил, по которым вообще возможен опыт как следствие чувственного созерцания, они наставляют нас до опыта, а не посредством опыта, как априорное знание они необходимы и строго всеобщи[304]. Признавая, что кантовская идея априорности времени имеет фундаментальное значение для философии познания в целом, независимо даже от трактовки самого происхождения априорности, будем исходить из того, что априорность представлений о времени укоренена в культуре, в материальной и духовной деятельности человека. Однако известно, что каждое новое поколение обретает представления о времени не только как следствие собственной деятельности и опыта (a posteriori — после опыта), но и как наследование готовых форм и образцов, т.е. уже имеющихся в культуре представлений о времени. Необходимо признать, что представления о времени априорны и для абстрактно-логического познания, и интуиции — в целом, для рассудка и разума. В этом случае имеет место априорность всеобщего и необходимого теоретического знания, доопытного и внеопытного по самой своей сущности. Вторая важная идея, следующая из кантовского понимания времени, — это видение его как «формы внутреннего чувства, т.е. созерцания нас самих и нашего внутреннего состояния», как «непосредственного условия внутренних явлений (нашей души)», определяющего отношение представлений в нашем внутреннем состоянии[305]. Из этих высказываний видно, что Кант ставит проблему «субъективного» времени, понимая, что, в отличие от физического, это собственно человеческое время — длительность наших внутренних состояний. И сразу следует подчеркнуть, что имеется в виду не биофизическая характеристика процессов психики и не субъективное переживание физического времени (например, один и тот же интервал переживается по-разному в зависимости от состояния сознания и эмоционального настроя), а время «внутренних явлений нашей души», бытийственная (объективная) характеристика нашей экзистенции. Эта фундаментальная идея Канта о соотношении субъекта и времени, как известно, подверглась широкой критике, но одновременно послужила толчком для развития нового понимания времени в таких направлениях, как философия жизни, феноменология и экзистенциализм, а также социально-гуманитарного знания. Французский мыслитель А. Бергсон, разработавший концепцию времени как длительности, «дления» (duree), пересматривал все основные понятия философии с точки зрения этой концепции, в том числе главные категории теории познания — субъект и объект. Он пришел к выводу, что «их различия и их соединения должны быть поставлены скорее в зависимость от времени, чем от пространства». Полемизируя с Кантом, он вместе с тем вдохновляется его идеями о времени как «внутреннем чувстве», о связи с ним субъективности. Однако время для него не априорная форма внутреннего созерцания, но непосредственный факт со- знания, постигаемый внутренним опытом. Как длительность, время предстает неделимым и целостным, предполагает проникновение прошлого и настоящего, творчество (творение) новых форм, их развитие. Введение Бергсоном понятия длительности свидетельствует об определенной философской переориентации, связанной со становлением исторического самосознания науки, с исследованием методологии исторического познания, попытками описывать саму реальность как историческую. Он осознает, что время человеческого, духовного и социального существования — это иная реальность, исследуемая и описываемая другими методами, нежели физическая реальность. Подобный подход является главным в феноменологии. Э. Гуссерль поясняет, что, «когда мы говорим об анализе сознания времени, о временном характере предметов восприятия, памяти, ожидания, может показаться, конечно, что мы уже допускаем как будто объективное течение времени и затем, по существу, изучаем только субъективные условия возможности интуитивного постижения времени... Мы допускаем, конечно, и существующее время, однако, это не есть время мира опыта, но имманентное время протекания сознания»[307]. Вопрос о том, как мы осознаем время, перерастает у Гуссерля в вопрос о временности сознания, и основной смысл заключается в том, что сознание «внутри себя» конституирует время, но не «отражает» его, не считывает его с объектов и в то же время само раскрывается как временное. Итак, феноменологический метод анализа времени — это исключение объективного времени и рассмотрение внутреннего сознания времени на двух уровнях схватывания длительности и последовательности — уровне осознания времени и уровне темпоральности самого сознания. Феноменологические представления существенно меняют традиционные, часто упрощенные, наивно-реалистические представления о времени, преодоление которых служит условием понимания специфики времени в сфере «духа», общества и культуры. Для понимания природы времени в познании и способов его описания особую значимость имеют опыт и идеи герменевтики. Время осмысливается здесь в различных формах: как темпоральность жизни, как роль временной дистанции между автором (текстом) и интерпретатором, как параметр «исторического разума», элемент биографического метода, компонент традиции и обновляющихся смыслов, образцов. Поэтому прежде всего значимо то, что в герменевтике, и в первую очередь у В. Дильтея, время становится внутренней характеристикой жизни субъекта, ее первым категориальным определением, основополагающим для всех иных определений. Время рассматривается как особого рода категория духовного мира, обладающая объективной ценностью, необходимая для того, чтобы показать реальность постигаемого в переживании. Диль- гей специально обратился к методологии исторического познания, наук о духе, культуре, и проблема времени разрабатывалась им уже в контексте «критики исторического разума». Он тесно увязал развитие общей теории понимания и интерпретации с развитием методологии истории, историзмом, что, в свою очередь, предполагает выявление их связи с определенным пониманием времени, с разведением значения этих категорий в естественных и гуманитарных науках. В естествознании время связано с пространством и движением, с понятием каузальности; оно делится на точно ограниченные отрезки, на происходящие в них процессы, что возможно, если время сводится к пространственным процессам. В науках о духе и культуре время носит исторический характер, тесно связано с внутренним смыслом и памятью, которая служит ориентации в настоящем и будущем. В историческом времени ничто не ограничивается и не обособляется, прошлое и будущее одновременно проникнуты друг другом, настоящее всегда включает в себя прошлое и будущее. В герменевтике существует еще один опыт осмысления времени, также значимый для понимания методологии социально-гуманитарных наук. Речь идет о «герменевтическом значении временного отстояния», как определил эту проблему Г. Гадамер в главном своем труде «Истина и метод». За этим стоит постоянно возрождающийся вопрос: как интерпретировать текст — из времени автора или из времени истолкователя (разумеется, если их время не совпадает)? Известно, что более позднее понимание текста обладает преимуществом: оно может быть более глубоким по отношению к изначальной трактовке, что говорит о неснимае- мом различии между ними, заданном исторической дистанцией. Этот подход предполагает иные оценки роли времени в герменевтическом понимании и интерпретации. |