И статус социальной психологии
 Скачать 284.17 Kb.
|
|
7.3. Социально-исторические тенденции психической деятельности. Интенсификация как основная социально-историческая тенденция психической деятельности. Несмотря на противоречивость психической дея-тельности человека (познавательной, трудовой, коммуникативной и т. д.), есть основание говорить о ее интенсификации, т. е. росте ее напряженности, и про-дуктивности как устойчивой исторической тенденции. Об этом свидетельству-ет прежде всего стремительный рост творческий и предметно-производительной активности человека. Известный американский футуролог Алвин Тоффлер предложил послед-ние 50 тыс. лет существования человека измерить числом поколений, каждое продолжительностью жизни порядка 62 лет. Получилось около 800 таких по-колений, из которых 650 жили в пещерах. Только при жизни 70 поколений ока-залось возможным благодаря появлению письменности осуществить эффек-тивную связь между ними. 110 Лишь на протяжении жизни шести последних поколений люди знакомы с печатным словом. Четыре поколения научились более или менее точно изме-рять время. Два поколения людей пользуются электромотором. А подавляющее большинство всех материальных ценностей, с которыми мы имеем дело, было впервые создано на протяжении жизни лишь нынешнего поколения [13]. Интенсификация представляет собой достаточно многогранное явление, которое может рассматриваться как с социально-экономической, так и с соци-ально-психологической стороны. Эскалация опосредованности как социально-психологическая тенденция человеческой деятельности. Другой устойчивой тенденцией психической дея-тельности и жизнедеятельности человека является эскалация (возрастание) ее опосредованности (сложности) как альтернативы первоначальной непосред-ственности. Опосредованность психической деятельности человека имеет тенден-цию к постепенному нарастанию. Такое нарастание и усиление эффекта функ-ционирования данного механизма можно назвать эскалацией — от француз-ского слова escalader (взбираться). Умножение числа звеньев, опосредующих психическую деятельность, с неизбежностью вызвано усложнением социаль-ной жизнедеятельности, дифференциацией всего комплекса обусловливающих ее факторов. Однако даже чисто количественное увеличение числа звеньев, опосредующих процесс психической деятельности, открывает двоякую воз-можность: как значительного усиления ее эффективности, так и постепенного ее торможения, снижения ее исходного энергетического уровня. Другими словами, эскалация опосредованности может иметь различные значения и последствия. Главными из них являются ее противоречивые тен-денции. Если Опосредованность выступает в качестве фактора активизации, стимуляции активности, то ее нарастание будет, естественно, сопровождаться интенсификацией психической деятельности человека. Такова роль длинной цепи опосредовании психической деятельности человека на протяжении всего процесса его исторического становления и раз-вития. Весь ход социальной жизнедеятельности представляет собой процесс наращивания, умножения таких отношений человека с природой, которые многократно опосредованы его предметной, речевой и неречевой (эмоцио-нально-выразительной) коммуникативной деятельностью. Однако в качестве стимулятора деятельности Опосредованность высту-пает в той мере, в какой активизация одного вида деятельности осуществляет-ся за счет свертывания другого ее вида. Таков, например, механизм функционирования речевых сигналов, бла-годаря которому у предков современного человека ограничивалась сфера про-явления инстинктов. Прогресс человеческой жизнедеятельности, предполага-ющий ее постоянную интенсификацию за счет развертывания системы опосре-дованных связей с окружающей средой, означал вместе с тем ограничение непосредственных связей человека с природой. Та непосредственная связь с природой, которая была разорвана созда-нием орудия труда, по мере развития производства продолжает сужаться, со-кращаться. Вместе с умножением и усложнением опосредованной связи проис-ходит ослабление импульса к психической деятельности, направленной на пря-мое удовлетворение потребности. Это происходит не только потому, что из общего потенциала энергии, необходимой, например, для охоты и потребления пойманной дичи, часть ее теперь уходит на изготовление орудий и предметов, предназначенных для охоты. 111 По мере усложнения труда, все большего его разделения, перемещения усилий с потребления на производство средств для потребления, а в дальней-шем и средств для производства неизбежно удаляется цель человеческой дея-тельности от непосредственных побуждений, потребностей и импульсов, кото-рые ее порождают. А это не может происходить без известного снижения силы импульса, порождаемого потребностью. В условиях научно-технической революции эскалация опосредованности человеческой деятельности усиливается, возникают новые специфические формы опосредования. Во-первых, успехи производства в этот период оказываются в большей степени, чем когда-либо, опосредованными достижениями науки. При этом цикл движения от изобретения, открытия до их практического внедрения в производство непрерывно сокращается. Во-вторых, в структуре самой производственной деятельности человека появляется новое звено, опосредующее связь производителя не только с пред-метом, но и с орудием труда (например разнообразные автоматические систе-мы управления). Прогрессирующее усложнение производственной деятельности, лавино-образный рост информации, идущей от окружающей социальной среды, — все эти факторы с неизбежностью ведут к резкому повышению уровня психиче-ской напряженности индивида. До известного предела возрастание психического напряжения является стимулятором активной деятельности человека. Однако постоянный рост рит-мов автоматизированного производства, потока раздражителей, функциони-рование средств массовой информации предъявляют такие высокие тре-бования к психике человека, которые могут привести к ее перегрузке, перена-пряжению. Максимальное же напряжение и длительная психическая перегрузка влекут за собой, как правило, постепенное истощение нервной системы, а вме-сте с ним и снижение тонуса личности, которое отражается не только на ее психическом, но и физическом состоянии. При неблагоприятной социальной обстановке эта тенденция выливается в широкое распространение психиче-ских расстройств и сердечно-сосудистых заболеваний, сопровождаемых психи-ческими срывами, неврозами и подавленным настроением. Здесь особенно наглядно видно, как из фактора стимуляции и интенси-фикации человеческой жизнедеятельности опосредование превращается в фактор ее торможения, в фактор деформации личности. Персонификация и деперсонификация психической деятельности. Наконец, третьей тенденцией является противоречивое нарастание, с одной стороны, персонификации, с другой — де-персонификации в психической жиз-недеятельности человека. Персонификация — это целый комплекс тенденций изменения и разви-тия личности, который включает в себя процесс ее духовного обогащения, рост самосознания, развертывание духовного потенциала. Она проявляется и в раз-витии потребностей личности: познавательных (потребность в познании и развитом самосознании), коммуникативных (потребность в духовном обще-нии, понимании и признании), конструктивных (потребность в самовыраже-нии, самоутверждении и творческой деятельности). Безусловно, этот процесс имеет своей основой освоение личностью тре-бований социальной среды, ее включение в систему социальных отношений и определяется в конечном счете характером последних. 112 Это значит, что персонификацию можно рассматривать как двусторон-ний процесс социализации индивида и индивидуализации личности. Обе сто-роны этого процесса находятся друг с другом в диалектической взаимосвязи и взаимозависимости. Таким образом, персонификация, с одной стороны, выступает в качестве инструмента социализации, т. е. освоения и присвоения личностью социально-го опыта, его олицетворения в жизнедеятельности данного индивида; с другой — в качестве средства самовыражения и самоутверждения личности как не-повторимой индивидуальности. Понятие деперсонификации обозначает процесс, охватывающий эле-менты как десоциализации, так и деиндивидуализации личности и включаю-щий в себя в качестве тенденций качественные изменения, которые могут привести к существенной деформации личности, к ее разрушению. Деперсонификация может быть и результатом социализации индивида, если она означает освоение им системы обезличенных, стереотипных, шаблон-ных норм, ценностей, символов. К ней приводит и процесс индивидуализации, если он связан с гипертрофированным самосознанием своей неповторимости, с неадекватно завышенной системой самооценки и жизненных притязаний. Такая гипертрофия индивидуальной исключительности неизбежно вы-ливается в индивидуализм и эгоцентризм, а нередко может породить неспо-собность к трезвой оценке обстановки, привести к утрате навыков социальной ориентации. Следствием этого, как правило, оказывается разочарованный, утративший веру в себя и других, страдающий от сознания своей психической неполноценности индивид. Источником деперсонификации могут стать и такие механизмы психи-ческой деятельности индивида, как механизм торможения и герметизации ин-теллектуального и эмоционального потенциала личности, который призван регулировать уровень психического напряжения человека в соответствии с требованиями и ожиданиями окружающих его людей. Известно, например, что чрезмерная, но не оправданная обстановкой эмоциональная экспрессивность, проявляющаяся в излишней скорости и по-вышенной громкости речи, в избыточной жестикуляции и т. д., нередко свиде-тельствует о неспособности человека к внутренней саморегуляции. Об этом же может свидетельствовать и полный отказ от эмоциональной выразительности языковых средств и мимики. Отсюда значение культуры ре-чи, мимики и пантомимики как инструментов выражения индивидуальной неповторимости личности. Очевидна противоречивость названных выше тенденций. Дальнейшая интенсификация предметно-производительной деятельности человека с неиз-бежностью наталкивается на снижение ее мотивации, связанное с ее усложне-нием, с одной стороны, и деперсонификацией, с другой. Пределы активизации предметной деятельности: поиск альтер-натив. Выход развитых стран на эффект удвоения предметно-вещной среды, создаваемой человеком в течение каждых 15 лет (по расчетам американского футуролога А. Тоффлера), уже сейчас способен поставить проблему смысла и пределов дальнейшей активизации предметно-производительной деятельно-сти. В Японии, стране самых наукоемких технологий и передовых рубежей научно-технического прогресса, наряду с обычными издержками интенсифи-кации психической деятельности человека в сфере производства, связанными с ростом нервно-психических расстройств, появились и не совсем обычные — 113 рост самоубийств людей на почве переживания ими "некачественности" вы-пускаемой продукции. Такая плата за рост производительности труда, гонку за его эффективностью и качеством — продукт зашкаливающей психической ин-тенсификации деятельности. Еще в начале века могло показаться, что взяты все пределы интенсифи-кации труда в связи с пуском конвейера. В фильме "Новые времена" Чарли Чап-лин исполнял роль рабочего, завинчивающего гайки на конвейере и превра-тившегося в бездушный придаток машины. Современная система эксплуатации психического потенциала человека ушла далеко вперед. Видимо, не случайно поэтому все более модными год от года становятся поиски путей не только и даже не столько технического про-гресса, сколько совершенствования психической жизнедеятельности самого человека, поиска средств реализации скрытых резервов его психики. Об этом говорит растущая популярность как новейших активных мето-дов регуляции и коррекции психической жизнедеятельности людей типа пси-хологического тренинга, так и экстрасенсов, всякого рода целителей и даже представителей оккультизма. Гонке как предметно-производительной, так и потребительской актив-ности все больше противопоставляются необъятные горизонты духовно-нравственного совершенствования человека, перспективы овладения неисчер-паемыми ресурсами его психического потенциала: от интегральной йоги [14] до выхода в неизведанные на уровне обыденного сознания новые измерения пространства и времени [15]. Многие связывают такой социально-психологический настрой с атмо-сферой, характерной для переломных эпох, наблюдающейся обычно в конце уходящего века. Последние же годы, знаменующие собой еще больший разлом в структуре исторического времени, связаны со сменой не только столетий, но и тысячелетий. Является ли растущая обращенность внимания все большего числа лю-дей к духовно-нравственным ценностям и неисчерпаемым ресурсам их психи-ческого потенциала лишь недолговечным модным поветрием на рубеже эпох или она есть знамение грядущего мира и его новой культуры, а значит, и необ-ходимости формирования психологической готовности к этому — покажет бу-дущее. Однако и сейчас достаточно ясно то, что без начала радикального пово-рота внимания человека к первостепенной важности развития его духовно-нравственного самосознания не может быть надежных гарантий не только его защищенности сегодня, но и перспектив на будущее. Нельзя не согласиться с А. И. Солженицыным, который предостерегает людей об опасности недооценки этого обстоятельства: "Только если творчески активные силы человечества направили бы себя к поиску постепенного и дей-ственного ограничения злых сторон человеческой природы, возвышению нрав-ственного самосознания — надежда дальняя есть" [16, с. 3]. (уч. Парыгин)2. Современное состояние российской психологии Российскими психологами и педагогами сегодня обсуждается специфическое положение в современной отечественной психологии, связанное с переходом от советской психологии к психологии российской. Особое внимание уделяется насущным задачам, стоящим перед психологами в новых общественных условиях, важности интеграции теоретического и практического знания. Психология активно, порой на первых ролях стала привлекаться к выполнению грандиозных заказов по манипулированию индивидуальным и общественным сознанием: формирование имиджа (не лица, а нужной маски, личины) политиков; навязывание любых (часто вредных, просто опасных) представлений, товаров, услуг; сотворение кумиров молодежи; вовлечение в тоталитарные организации и мн. др. Время чистой психологии ради психологии ушло. Или -- иными словами -- ушло время безответственной психологии. Психология вполне повзрослела. Настала пора проявить личность, а значит осознать и выбрать общие ориентиры и смыслы движения, понять и честно признать перед собой и миром -- какому образу человека мы собираемся служить, работать в нашей профессиональной деятельности. Иванов Н.М. История теоретической психологии. - М.: Филинъ, 2000. - с. 287. На сегодня отсутствуют широкие теории в рамках психологии. Данный факт свидетельствует о кризисном состоянии современной психологии в России. Кроме того, отсутствуют научные школы в психологии, подобные тем, которые существовали в 30-е годы. Сегодня ситуация в отечественной психологии нуждается в более сильных определениях, чем кризис. Дело в том, что в советский период она развивалась не по нормальной логике кризисов, а по безумной логике катастроф, происходивших с наукой не реже, чем раз в 10-15 лет. И сейчас на состоянии психологии сказывается их суммарное действие. Кризис психологии, идущий перманентно (еще в 20-х годах Л.С. Выготский писал о кризисе в психологии, о том же в 70-х говорил А.Н. Леонтьев), сегодня может быть уверенно квалифицирован как кризис построения психологии по образцу (или идеалу) естественной науки. Итак, кризисная ситуация налицо. Наличествующий кризис носит преимущественно методологический характер. Действительно отечественная психологическая наука переживает сейчас трудный этап, связанный с радикальным пересмотром методологических посылок. Нельзя не согласиться с мнением О.К. Тихомирова, отмечающего, что “методологический плюрализм не должен рассматриваться как негативное явление”, в то же время методологический плюрализм не должен переходить в методологическую растерянность, в действия по принципу “все наоборот”. А.В. Брушлинский характеризует такие действия следующим образом: “то, что раньше отвергалось, теперь лишь поэтому превозносится, а то, что считалось хорошим, ныне просто отбрасывается с порога”. Но, увы, нет теоретической парадигмы в психологии. Во-вторых, в психологии уже давно существует естественнонаучная парадигма. Складывается или нет в психологии альтернативная естественнонаучной гуманитарная парадигма? В социологии существует явное противоборство двух методологических ориентаций - естественнонаучной и гуманитарной. Гуманитарная парадигма связана прежде всего с методами понимания, с интерпретацией смысла человеческих действий и т.п. В России кризис психологии переживается острее в силу особенностей нашей социокультурной ситуации. Кризис российской психологии в конце второго тысячелетия глобален, объемен, интернационален и многопланов. Его проявления можно усмотреть в самых разных плоскостях. На сегодня четко определяет симптомы кризиса: 1) отсутствие единой науки, дефицит устойчивого знания, обилие альтернативных моделей понимания и изучения психического; 2) углубляющийся раскол между исследовательской и практической психологией; 3) конкуренция со стороны паранауки, возникновение пограничных между наукой и ненаукой систем знания. Зеличенко А.И. Психология в России: состояние и перспективы. - М.: Издательство Трансперсонального Института, 2002. - с. 212. Анализируя современное состояние психологической науки, психологи отмечают, что в этой дисциплине отсутствуют общие правила построения и верификации знания; различные психологические школы или, как их называл А.Маслоу, «силы» представляют собой «государства в государстве», которые не имеют ничего общего, кроме границ; психологические теории даже не конфликтуют, а, как и парадигмы Т.Куна, несоизмеримы друг с другом; то, что считается фактами в рамках одних концепций, не признается другими; отсутствует сколь либо осязаемый прогресс в развитии психологической науки, ибо обрастание психологических категорий взаимно противоречивыми представлениями трудно считать прогрессом, и т.д. Несомненно, что кризис может быть разрешен только социальным путем. Кризис психологии может быть преодолен только |