Курсовик. Идея о Богопознании в трудах папы Иннокентия iii и профессора В. И. Несмелова

• Название: Идея о Богопознании в трудах папы Иннокентия iii и профессора В. И. Несмелова
• Дата: 23.09.2021
• Размер: 196.5 Kb.
• Имя файла: Курсовик.doc
• Тип: Документы; #236060
• страница: 2 из 4

Учение о Богопознании в сочинении В.И. Несмелова.

В своем труде «Наука о человеке», Профессор В.И. Несмелов отправной точкой для поиска человеком Бога ставит осознание им проблемы невозможности реализации себя как свободно-разумной личности в условиях материального мира: «На самом деле при всех своих огромных успехах в культурном преобразовании действительности человек все-таки остается, в пределах и условиях физического мира, простой вещию мира <…> невозможность осуществить себя как свободно-разумную личность в физическом содержании жизни естественно заставляет человека обращаться к творчеству духовно-идеальной жизни из природных определений своей личности»³¹. Наш казанский мыслитель позже добавляет, что «Путь, по которому идет человек в решении этой загадки, ясно указывается ему фактом противоречия между природным содержанием его личности и его же собственным условным бытием»³². Для решения этой проблемы, человек и обращает свой ум к религии, к Богу: «он естественно вступает на путь религиозного мышления и естественно пытается раскрыть тайну сознания в себе свободы…в познании своих отношений к Богу как истинному Первообразу своей личности»³³.

Далее профессор размышляет о вопросе происхождения идеи Бога в человеке, о том, что она волнует философскую мысль давно и заключительного решения ему так и не дано: «Вопрос о происхождении в человеческом сознании идеи Бога с давних пор волнует философскую мысль человека, но удовлетворительного решения этого вопроса мы все-таки не имеем даже и по настоящее время»³⁴. Он опровергает учение о том, что эта идея складывается в человеке эмпирическим путем, через сверхчувственные впечатления, якобы таким образом формируя у него понятия о Боге. В.И. Несмелов. считает, что «Если бы у человека действительно существовали какие-то особые сверхчувственные впечатления, то они, конечно, и выражались бы в сознании как определенные явления сознания, а так как этих явлений ни один человек в своем сознании пока еще не наблюдал, то и говорить об их существовании было бы явно нелепо, да к тому же и совершенно бесполезно»³⁵. Тут прослеживается строго научный подход автора к теме – человек только то может подвергнуть анализу и изучению, что сам может узреть, а «сверхчувственные впечатления», по мнению профессора – не являются таковыми. Более того, рассуждая дальше автор добавляет, что такие домыслы являются совершенно не логичными. «Из этих воображаемых впечатлений, при единстве Бога и тождестве духовной организации человека, никогда и никаким логическим фокусом нельзя было бы объяснить всего действительного разнообразия человеческих представлений и понятий о Боге»³⁶.

Развивая свою мысль дальше, профессор как бы дает ответ таким заблуждениям, говоря, что «Эта идея не создается человеком в мышлении различных явлений сознания и жизни и не образуется человеком из каких-то несуществующих впечатлений сверхчувственного опыта, а действительно дана человеку, но только она дана ему не откуда-нибудь совне в качестве мысли о Боге, а предметно-фактически осуществлена в нем природою его личности как живого образа Бога»³⁷. Идея «осуществления» мысли о Боге в «природе личности» самого человека будет прослеживается и развивается дальше, о чем будет отмечено нами в других главах.

Рассуждая дальше, автор дает весьма лестную оценку светской науке, считая, что: «Существование человека как реального образа Безусловной Сущности строго научно может быть установлено и независимо от Библии, на основании одного только психологического анализа природы и содержания человеческой личности, и к Библии можно обратиться не за тем, чтобы почерпнуть из нее это учение, а только за тем, чтобы найти в ней объяснение действительного факта».³⁸ Здесь проявляется особое знание В.И. Несмеловым психологии, которым он напитался от своего учителя, другого профессора Казанской Духовной Академии – В.А Снегирева. В этих строках прослеживается намек автора на истинное предназначение науки – обретение пути к Богопознанию, опираясь на рациональный аппарат, независимо от Священного Писания.

Несмотря на кажущуюся завершенность идеи о личности человека, как реальном образе Божьем, профессор замечает, что это остается для нас тайной, прежде всего потому, что является актом воли Господа: «Библия говорит нам о создании человека действием Божией воли <…> но почему и как именно возможна в условном бытии сама-то человеческая личность как реальный образ Бога, — этого мы не знаем и не можем знать»³⁹.

По мнению профессора, одной мысли о Боге человеку недостаточно, ему необходимо большее – «живое отношение» к Нему: «Для того чтобы у человека возникла не одна только абстрактная мысль о Боге, но и живое отношение к Богу, ему нужно не просто лишь признавать действительное бытие Бога как первой причины мира и самого человека, но и сознать свою личную связь с Богом в самом процессе своей действительной жизни»⁴⁰. Развивая свою мысль дальше, автор говорит о том, как человеку реализовать истинную жизнь своей личности для связи с Богом – через борьбу с самим собой и с влиянием на него физического мира: «Человек одновременно является и действительным образом Бога, и действительной вещию физического мира, а потому фактически осуществлять в своей жизни идею богоподобия он, очевидно, может не иначе, как только в непрерывной борьбе с собою самим»⁴¹. Профессор замечает, что такой путь возможен только для осознанного и внимательного рассуждения и наблюдения за собой, постановки для себя обязанности к достижению Бога: «так как эта борьба непрерывно говорит человеку о действительной принадлежности его физическому миру, то человек никогда бы не мог даже и подумать о том, чтобы вести эту борьбу, если бы в жизни по образу Божию он не сознавал истинной жизни своей личности и если бы это сознание не возлагало на него непременной обязанности стремиться к достижению богоподобной жизни как жизни истинной»⁴².

Идея богоподобия по мысли В.И. Несмелова является крайне важной, она определяет сам смысл человеческой жизни, определяет бесконечность стремления к совершенству в его жизни: «При сознании себя как реального образа Бога человек находит свою истинную жизнь в жизни по образу Божию, т.е. в осуществлении такой жизни, которая бы развивалась в пределах и условиях физического мира и все-таки была бы подобна собственной жизни Бога»⁴³. Здесь мы можем заметить, что автор нисколько не считает физический мир абсолютно ненужным и вредным для совершенствования человека, он делает акцент на том, что истинная жизнь должна содержать в себе как бы симфонию материального и духовного пути человека. Но дальше мы замечаем, что автор ставит приоритет именно духовной жизни, которая ведет человека по пути бесконечного совершенствования: «В одной только идее Божественной Личности человек находит вечную меру безусловного совершенства, а потому совершенно естественно, что одна только идея богоподобия не позволяет человеку остановиться на пути своего нравственного развития, а непрерывно заставляет его раздвигать границы своего нравственного развития в направлении к безусловному идеалу всякого совершенства — к живому отображению в себе Бога путем действительного уподобления Ему»⁴⁴.

Развивая эту идею, мыслитель говорит, что сферой жизни человека, где он может осуществлять свое богоподобие, является религия. Стоит сказать, что под религией, В.И. Несмелов подразумевает именно христианство, о чем будет сказано позднее. Более того, в его труде можно найти рассуждения о несостоятельности идей конфуцианства и буддизма, но они не имеют отношения к теме данной работы. «Область религии не есть лишь область пустых размышлений о Боге, а вместе с тем и область реальной жизни по вере в Бога и что религиозная жизнь в действительности осуществляется только путем отрицания человеческого эгоизма»⁴⁵. Более того, религия, по мысли В.И. Несмелова, значима не только для человека, но и для всего мира в целом: «хотя непосредственно религия и возникает лишь в человеческом духе, однако она имеет не субъективно-человеческое, а объективно-мировое значение, да в развитии религиозного процесса и на самом деле участвует все мировое бытие.»⁴⁶ Мы можем заметить, как автор делает градацию – от личной веры каждого человека – к участию в деле религии всего мира: «Все, что возбуждает религиозное чувство или волнует религиозную мысль человека <…> что заставляет его видеть и слышать в мире живое присутствие Бога, этим самым и участвует в религиозной жизни его»⁴⁷.

По мнению профессора, нравственность человека – связана именно с религией: «Идея нравственной личности психологически связана с религиозным самоопределением человека и <…> фактическое осуществление этой идеи в человеческой жизни необходимо разделяет наличную судьбу этого самоопределения. Человек сознает себя в качестве нравственной личности, потому что он «чувствует себя созданным для другого царства, кроме царства ощущений и рассудка, именно для морального царства, царства Божия»⁴⁸. Несмелов В.И. говорит, что именно с помощью религии человек способен преодолеть ту самую проблему «противоречия между природным содержанием его личности и его же собственным условным бытием»: «В сознании своего несовершенства человек естественно преклоняется пред истинным величием Бога и тем самым фактически осуществляет в своей жизни неизменную форму религии как благоговейного поклонения Богу или богопочитания»⁴⁹. Профессор, считает, что это происходит потому, что именно религия выходит из «противоречия между идеальной природой человеческой личности и физическим содержанием человеческой жизни <…> в признании связи человеческой личности с бытием безусловной личности Бога.»⁵⁰.

Среди всех религий, что важно, В.И. Несмелов выделяет именно христианство. Профессор считает, что именно в нем вершина религиозной философии:: «Из всех существующих религий в одном только христианстве осуществляется то идеальное построение религиозно-философского мышления»⁵¹. Именно в христианстве, по мнению профессора максимально раскрывается тайна о человеке «загадка о человеке становится действительно понятной, и возможность решения этой загадки становится действительно мыслимой»⁵². Наконец именно христианство, мысли В.И. Несмелова дает человеку истинный и реальный ответ на вопрос о смысле жизни: «Христианство говорит о человеческом духе как об истинном образе Бога и указывает цель существования человека в развитии такой совершенной жизни, которая бы чувственно раскрывала природную связь человека с Богом и через это раскрытие делала видимым в мире Бога невидимого»⁵³.

3. 
   Сравнительный анализ идеи о Богопознании двух авторов
   

Мы видим, что в отличие от Иннокентия III, В.И. Несмелов более полно развивает идею Богопознания, он рассуждает о личности человека, как образе Божьем, о наличии в ней идеи самого Бога. В отличии от папы римского, профессор подробно говорит и о религии, как о пути такой жизни, возможности реализации богоуподобления. В своем труде, в отличии от Иннокентия III, Несмелов В.И. весьма пространно и обширно рассуждает и о грехопадении человека (о чем будет сказано нами ниже) и о роли Христа, как Спасителя и о христианстве вообще. Но к сожалению, это выходит за рамки темы нашей работы.

Нам хотелось бы добавить, что в самой сути идеи Богопознания авторы сходятся, но имеются некоторые отличия. Если для папы римского – это способ либо избежать тягот и страданий земной жизни, либо примирится с ними, то для казанского мыслителя эта идея приобретает иной окрас. Он развивает учение о богопознании, как способ преодоления человеком гнетущего его физического содержания жизни в разрезе идеальной природой личности человека, в которой должен раскрыться в полной мере образ Божий. Профессор как бы дает выход из того злосчастного вопроса, который тревожит человека, стремящегося к истине. Суть этой проблемной задачи изложил еще апостол Павел: «мы знаем, что закон духовен, а я плотян, продан греху <…> не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю <…> Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю (Рим 7:14-19).

Проводя сравнительный анализ, мы видим, что у Несмелова В.И. мысль выражена ярче и полнее, чем у Иннокентия III. Возможно причиной тому является больший объем труда профессора (2 тома), против довольно небольшого сочинения папы римского.

2. Учение о человеческих страданиях в трудах папы Иннокентия III и профессора В.И. Несмелова.

2.1 Идея человеческих страданий в сочинении папы Иннокентия III

Тема человеческих страданий, их неизбежности, - является центральной во всем сочинении папы Иннокентия III. По его мнению, вся человеческая жизнь наполнена страданиями, скорбями и лишениями: «О, какие страхи тревожат смертных, какие сокрушают заботы, какое беспокоит волнение, какая пугает боязнь, какой потрясает трепет, какой сжимает ужас, какая сокрушает скорбь, какая расстраивает печаль, какое омрачает смятение»⁵⁴.

Начинает свои рассуждения автор сочинения с самого рождения человека. Он, опираясь на выдержки из Священного Писания говоря, что: «Для чего из утробы матери я вышел, чтобы видеть труды и скорби, и чтобы дни мои исчезали в бесславии?» (Иер., 20, 18) <…> «Мне, рожденному в нечестии и уготованному стать пищей для огня?» (Ис., 9,5) <…> созданный из земли, зачатый в грехе, рожденный для наказаний, человек делает дурное — то, что непозволительно и позорно, то, что не должно и бесполезно, то, что не нужно»⁵⁵. Мы видим, что, взяв из Библии именно эти места, папа говорит своим читателям о жизни человека, как о весьма сером и безрадостном бытии, наполненном виденья скорбей, трудов. По его мнению, человек рожден для постоянного принятия наказания за свои непозволительные и бессмысленные дела.

Развивая мысль дальше, автор ставит человека ниже «обитателей вод, небесных тварей, сотворенных» из огня»⁵⁶ (возможно тут имеются в виду звезды). Папа римский снова прибегает к авторитету Священного писания, говоря, что: «Участь сынов человеческих и участь животных — одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом»⁵⁷. Как мы видим, автор снова намекает нам на бессмысленность человеческой жизни, конец которой – смерть, подобная скоту. К сожалению папа римский ничего не говорит о первозданном состоянии человека, его безгрешности. Он заменяет аналогию грешного человека с безгрешным Адамом на акцентировании на низменность человеческой природы после грехопадения.

Также причиной человеческой слабости и смерти человека, папа римский называет человеческие страсти. Он рассуждает, что причиной тому являются еще родители человека: «Кто же не знает, что супружеское соитие никогда не случается без зуда желания, без разнузданной горячности, без омерзительной похоти? <…> Из-за этого в конце концов и душа навлекает на себя позор греха, пятно вины, грязь неправедности»⁵⁸. Здесь мы видим очевидные признаки симпатий автора в адрес учения Августина Блаженного о плотских грехах. Подобно ему, папа римский считает «поврежденную плоть» источником страсти, того, что: «Три порока укореняются в нас из-за поврежденной плоти через три естественных соблазна <…> Сила разума — невежеством, которое не отличает добра от зла, сила гнева — яростью, отвергающей добро, сила желания — вожделением, которое жаждет зла»⁵⁹. Это все, по мысли автора и приводит человека к столь пагубным последствиям, которых никто избежать не в силах: «Страсть — тирания плоти, закон тела, источник греха, слабость природы, пища смерти: без нее никто не рождается, без нее никто не умирает»⁶⁰.

Рассуждая уже о детях, автор говорит о тех многих несчастных, которые родились с увечьями: «Некоторые рождаются настолько уродливыми и странными, что кажутся не людьми, а скорее какими-то мерзостям <…> Многие рождаются с неразвитыми членами или помраченным рассудком, принося печаль друзьям, бесславие родителям, чувство стыда близким.»⁶¹. Нам может показаться весьма странным, что в сочинении автора совсем отсутствует сострадание к таким детям, вместо этого он пишет, что «Счастливы прежде ощутившие смерть, чем познавшие жизнь <…> Возможно, лучше было бы предусмотреть, чтобы подобных никогда не производить на свет, чтобы не видеть монстров и не показывать чудищ»⁶². Здесь мы видим признаки презрения папы римского к тяжким формам человеческих болезней, подобно тому, как жена говорила праведному Иову: «Похули Бога и умри» (Иов 2:9).

По мнению автора сочинения, страдания человека начинаются прямо с момента рождения человека: «Только что родившийся мальчик издает звук «А-а», девочка же — «Е-е» <…> И то, и другое — междометия, выражающие скорбь, показывающие силу страданий.»⁶³. Здесь мы не можем ничего сказать, кроме того, что действительно, ребенок при рождении напуган, может плохо себя чувствовать от того, что его отняли от утробы матери. В тексте сочинения папы римского, мы видим признаки того, что он считает младенцев подобным зверям: «звери, как только появятся на свет, сразу начинают ходить, мы же не только не держимся на ногах прямо, но даже не можем ползать на четвереньках»⁶⁴. Мы можем заметить, что и взрослых людей Иннокентий III по тяжести выпадающих на них страданий ставит в один ряд с тягловыми животными: «Он полагает себя равным только вьючным животным и узнает в любом из них себе подобного»⁶⁵.

Кстати, стоит упомянуть, что не обходит стороной папа римский страдания и скорби роженицы: «Женщина подобна терпящему кораблекрушение: пока рожает, терпит скорбь <…> зачинает <…> с бесстыдством и похотью, рожает со скорбью и страданиями, кормит с трудами и заботами, оберегает с усердием и страхом»⁶⁶.

Продолжая свои рассуждения, автор сочинения говорит и о различный тяготах и страданиях пожилых людей: «Кто доживет до старости, тотчас сердце его расшатывается, голова начинает трястись, дух ослабляется, дыхание становится зловонным, лицо покрывается морщинами, фигура делается согбенной, глаза слепнут, колени подгибаются, из носу течет, волосы выпадают, осязание ослабляется, желания пропадают, зубы крошатся, уши глохнут»⁶⁷. Но по замечанию папы римского, страдает не только сам престарелый человек, но страдают и его окружающие, по причине того, что у него портится характер: «Старец легко возбуждается, трудно успокаивается; быстро принимает на веру, медленно разуверяется. Он скареден, алчен, печален, склонен к жалобам, болтлив; с трудом умеет выслушать, но без труда — разгневаться; хвалит старое, хулит новое, поносит настоящее, приукрашает прошедшее, вздыхает и тревожится»⁶⁸.

По мысли автора сочинения, даже уход человека в науку не спасает человека от различных скорбей: «Ученые заняты исследованиями: изучают небеса, определяют величину земли, глубину морей, рассуждают об одних вещах, обдумывают другие. Всегда или учатся, или обучают. Но что проистекает от этих занятий, кроме трудностей, и скорби, и уныния духа?»⁶⁹. По мнению папы римского, все эти многочисленные человеческие занятия – являются угнетающим дух трудом: «Обдумывают и рассуждают, советуются и рассматривают, жалуются и спорят сделают бесчисленное множество подобных вещей <…> все это — только труды тяжкие и томление духа»⁷⁰.

Рассуждая о положении бедных и богатых и бедных, автор сочинения говорит, что страдают и те, и другие: «Богатый и бедный, раб и господин, женатый и холостой, и, наконец, добрый или злой — все сокрушаются мирскими мучениями»⁷¹. По его мнению, жизнь бедных наполнена нуждой, голодом и жаждой: «Бедные придавлены нуждой, мучаются тяжким трудом, голодом, жаждой, наготой, холодом: опускаются, чахнут, презираются и пребывают в печали. О несчастная участь бедняков!»⁷². Жизнь же богачей, по мысли Иннокентия III – также не так красива и легка: «Дух его всегда в томлении: его тревожит и смущает тяжкий труд наживания богатства; накопив его, он еще больше страшится, а потеряв — скорбит без меры»⁷³. В сочинении нами не было найдено призывов Иннокентия III на то, чтобы вразумить богачей, чтобы те были мягче и снисходительней к беднякам и не поддерживает самих угнетаемых, даже не дает им надежды на будущее Царствие Небесное.

Страдания человеческие видит автор сочинения и в браке. По его мнению, участь мужчин – постоянные беспокойства, связанные с мыслями о других женщин или обеспечении необходимым своих домочадцев: «Тот, кто женат, продолжает думать о других женщинах. Он расстраивается из-за многих затруднений, испытывает различные беспокойства, разыскивая и доставляя необходимое дочерям и жене, рабам и служанкам»⁷⁴. Иннокентий III считает, что плохая жена постоянно мешает мужу, делает пребывание мужа дома невыносимым: «она дни и ночи шумит, в чем-то все подозревает, тараторит, ворчит. Три вещи мешают человеку оставаться дома: дым, капанье воды и плохая жена»⁷⁵. Но и самой женщине в браке, как считает папа римский, нет покоя, ее поглощают страсти и желания: «Она хочет всего, но ничего не может добиться. Если она красива — легко воспламенится страстью, если безобразна — с трудом откажется от безграничных желаний»⁷⁶. По мнению автора сочинения, женщину в браке постоянно снедает зависть и жажда чужого внимания: «говорит с завистью, что другие женщины появляются в обществе в украшениях и вызывают всеобщее восхищение, она же одета хуже всех и не смеет глаз поднять <…> хочет, чтобы уважали и восхваляли только ее»⁷⁷. Мы видим здесь признаки того, что автор сочинения импонирует во взглядах на брак в целом и на женщин в частности - с Тертуллианом и его сочинением «О женском убранстве»: ⁷⁸.

К сожалению, нами не было найдено в сочинении папы римского ни найдено никого выхода из сложившегося положения.

Описывая различные стороны человеческих страданий на земле, Иннокентий III акцентирует внимание читателя на главных, по его мнению, причинах происхождения оных: «со всех сторон постоянно осаждают многочисленные враги, чтобы захватить; они преследуют нас, чтобы умертвить — демон и человек, мир и плоть. Демон с пороками и вожделениями, человек с тварями, мир с элементами, плоть с чувствами. «Плоть желает противного духу, а дух — противного плоти» (Гал., 5, 17)»⁷⁹. Более того, автор считает, что даже окружающий мир, природа восстает на человека, порождая страдания: «вода — волны и бурю, воздух — ураганы и громы, огонь — сверкание и молнии»⁸⁰.

Папа римский говорит, что даже человеческие радости – кратки и мимолетны, их вскоре сменяют горести, страсти и страдания: «Все мирские радости внезапно сменяет печаль <…> Кто провел когда-либо хотя бы один день с приятным удовольствием, кого к вечеру не мучили бы угрызения совести, не возбудил бы порыв гнева <…> Кого не удручила бы какая-то утрата, или обида, или страдание?» ⁸¹. Автор советует, возможно для более легкого принятия скорбей – помнить о них, даже когда время человеческое будет наполнено весельем: «Размысли над полезным советом: «В дни веселья пусть помнит о днях темных, которых будет много» (Еккл., 11, 8)»⁸².

Иннокентий III говорит, что даже в сне человек не может обрести хотя-бы временный покой, страдают даже в собственных сновидениях: «Нас страшат сны и тревожат видения <…> по-настоящему печалятся, беспокоятся и истомляются настолько, что иногда рыдают во сне, а проснувшись — очень часто испытывают беспокойство»⁸³.

Мысль же о смерти, особенно близки людей, по мнению папы римского приносят человеку одни из наибольших скорбей и ужасов: «О сколько мы испытываем скорби, каким ужасом бываем охвачены, когда думаем о потере друзей и страшимся гибели родителей».

Иннокентий III заключает свои размышления о страданиях человека – размышлениями о бесчисленных болезнях, которые выпадают ему: «До сих пор не удалось выяснить, сколько болезней может выпасть на долю человека… болезни невыносимы из-за мучительности страданий и выносимы из-за неизбежности терпения: человеческая природа портится больше и больше день ото дня». Мы можем заметить мнение автора, по которому болезни человеческие невыносимые и положение ухудшается больше и больше. Судя по нашему анализу это происходит потому, что автор считает все увеличивающимся в человеке грех и порчу по этой причине его природы.

Таким образом, мы видим, что автор весьма и весьма пространно рассуждает о различных человеческих страстях и страданиях. Но к сожалению, нам хотелось бы отметить, что в сочинении Иннокентия III весьма малое количество рекомендаций или советов, как выйти из этого ужасного состояния.