Авдулов А. Н., Кулькин А. М. Контуры информационного общества. Информационного общества
 Скачать 0.99 Mb.
|
|
В академический сектор науки РФ официальная статистика науки зачисляет три академии: Российская академия наук, Российская академия сельскохозяйственных наук и Российская академия медицинских наук. Все они унаследованы Россией от бывшего СССР. Мы ограничим свой анализ некоторыми аспектами институционализации только Российской академии наук, потому что она по значимости, масштабу и роду своей деятельности весьма существенно отличается от других академий. Во-первых, тем, что в институтах РАН проводились и проводятся главным образом фундаментальные исследования, и в этой области у нее не было и до сих пор нет конкурентов. Исторически сложилось так, что Академия наук в России стала прибежищем для ученых, посвятивших себя фундаментальным исследованиям. В РАН сосредоточено более 70% занятых во всем академическом секторе специалистов, выполняющих исследования и разработки лиц с высшим образованием, с учеными степенями, около 80% докторов наук. Что касается распределения объемов исследований и разработок между академиями, то Российская академия наук лидирует тут более убедительно, чем по показателям численности сотрудников. На нее приходится 85–90% объема всех фундаментальных работ сектора. Велика доля РАН и в прикладных исследованиях (60– 66%) и разработках (60–77%). Если по динамике кадров академический сектор демонстрировал картину, разительно отличающуюся от ситуации в отраслевом секторе, то по показателям объемов ИР особой разницы не наблюдается. Хотя в 1990 –1991 гг. объемы держались на одном уровне, с 1992 г. началось их падение, достигшее в 1993 г. почти 50%. Сократились все виды работ – и фундаментальные (на 47%), и прикладные (на 37%) исследования, и разработки. Последние, самые 87 дорогостоящие, уменьшились наиболее резко – на 70%. Соответственно, соотношение видов ИР несколько изменилось в пользу прикладных и в ущерб разработкам (1, с. 120–128). В годы реформ обращают на себя внимание неравномерность спада финансирования в разных организациях, большой разброс динамики объемов работ от института к институту. Объяснить это можно несколькими причинами. Прежде всего, по-видимому, тут сказываются изменения, происходящие в составе источников финансирования. Если в 1990–1992 гг. это был фактически только госбюджет, причем главным образом в форме прямых дотаций, то с 1993 г. все более заметную роль начинают играть такие источники, доступ к которым возможен лишь на конкурсной основе. В какой-то мере это относится к участию в государственных научно-технических программах, возглавляемых Министерством промышленности, науки и технической политики, и полностью – к получению грантов от Российского фонда фундаментальных исследований, других набирающих силу фондов, в том числе региональных, а также к договорным работам по заказам заинтересованных потребителей. Обстановка переходного периода, когда прежние плановые механизмы разрушены, а новые еще не отлажены, выдвигает на одно из первых мест субъективные факторы, в первую очередь – деловые качества и возможности руководителей института и лабораторий, их авторитет среди управляющих структур, личные связи, степень участия в распределении средств, доступ к президенту, премьер-министру и т.д. Короче говоря, среди «равных» есть «более равные», которым удается обеспечивать сравнительно благополучное положение своего института или центра. Наконец, рассматривая финансовое положение академических институтов и других научных организаций сектора, необходимо отметить два очень существенных в этом плане обстоятельства, возникших в ходе реформ. Первое – это появление зарубежных источников финансирования. Второе – превращение академий и их организаций в собственников государственного имущества, которым они прежде пользовались. В уставе РАН записано: «Основным источником финансирования деятельности Российской академии являются средства государственного 88 бюджета России. Дополнительными источниками могут служить... средства, получаемые от договоров, соглашений, контрактов с заинтересованными заказчиками России и других государств» (5). Кроме того, в уставе зафиксировано: «Академия наук имеет в собственности здания, сооружения, суда научно- исследовательского флота, оборудование, приборы, транспортные средства, средства связи и другое имущество, а также имущество, обеспечивающее развитие РАН и удовлетворение социальных потребностей работников Академии (жилой фонд, поликлиники, больницы, санатории, дома отдыха, пансионаты, гостиницы и др.)» (там же, с. 5, п. 7). И хотя устав предусматривает также, что «РАН является некоммерческой организацией», возможности использования безвозмездно полученной собственности, особенно недвижимости, дают широкий простор для самых разнообразных вариантов, в том числе и появления реальной возможности повышения благосостояния сотрудников Академии. Рассмотренные нами процессы и изменения, происходящие в академической науке, т.е. внутри исследуемого здесь объекта, инициированы извне теми реформами, которые разворачиваются нередко в самых разрушительных формах в народном хозяйстве, политике и государственном устройстве страны в целом. Очевидно, что не менее важен и другой план – преобразования, инициируемые внутри самой академии. Здесь мы можем лишь констатировать, что Академия как бюрократическая структура дореформенных времен с присущей ей спецификой оказалась не только сугубо консервативной, но и весьма прочной, мало способной к самореформированию. Это обстоятельство в условиях острого системного кризиса в стране сыграло положительную роль. Академический консерватизм уберег фундаментальную науку от разрушения. Ее освобождение от административно- бюрократических оков – наследия тоталитарной системы, неизбежно в ближайшей перспективе при прочих благоприятных условиях, но оно произойдет в процессе сотрудничества с исследовательскими университетами, доля которых в научно- техническом потенциале страны будет постепенно возрастать. В связи с этим необходимо еще раз подчеркнуть важность фундаментальной науки. 89 Всесторонняя поддержка фундаментальных исследований стала предметом постоянной заботы правительств научно развитых стран. Это объясняется осознанием, во-первых, того факта, что страна, не имеющая таких исследований, обречена на отставание и не может использовать их результаты, даже если бы они ей были представлены безвозмездно; во-вторых, общекультурной ценностью фундаментальных исследований, под воздействием которых формируется новый способ мышления людей, складывается представление о строении материи и основах мироздания, накапливаются знания о развитии общества. Эти исследования служат в конечном итоге накоплению знаний, реализация которых стимулирует развитие общечеловеческой культуры. Чрезвычайно велико воздействие фундаментальных исследований – человечество, по крайней мере, не располагает другими средствами – на выработку категориальной системы современного способа научного мышления, на основе которого возможно формирование таких черт человека, как рациональность, свобода мысли и действия, творчество, способность творчески мыслить и экспериментировать, критичность по отношению к себе и другим. Современный способ научного мышления является стратегическим фактором научно-технического прогресса, и та нация (страна), которая пренебрегла им или не смогла сделать его достоянием всех своих граждан, неизбежно уступит место другим народам, усвоившим категориальную систему научного способа мышления и вытекающие из нее культурные ценности. Фундаментальные исследования с их установкой на поиск неизвестных ранее явлений и закономерностей – это такой вид деятельности, при которой соблюдение свободы научных исследований является одним из важнейших условий не только успешности, но и самой возможности такой деятельности. Цели здесь определяются самой логикой научного поиска, и их привнесение извне исключается абсолютно. Государство никогда не должно требовать от академического учреждения (университета) ничего такого, что непосредственно служило бы его целям, оно должно исходить из убеждения, что фундаментальная наука, решая свои собственные задачи, тем 90 самым будет служить и целям государства, причем наилучшим образом. Любые исследования, проводимые с другой целью, могут и, как правило, должны координироваться и контролироваться извне, так как извне задаются цели этих исследований. Степень такой координации может быть различной, но ее неизбежность очевидна. «Вызов» реформ в России состоит в смене формы собственности. Сменились экономическая база, политические ориентиры, система управления – все условия существования науки и организационно-управленческая часть научно- технического потенциала. Становление рыночной экономики в России поставило перед законодательной и исполнительной властью ряд весьма сложных проблем, решенных более 50 лет назад странами с развитой рыночной экономикой 1 . В связи с этим перед Россией возникла пока не осознанная политиками стратегическая задача: решить проблемы на этом пути не в течение 50 лет, а сократить его до десяти лет. Россия в данный момент находится на перепутье. Перед ней возникла в весьма острой форме проблема выбора исторической перспективы, сложилась своеобразная ситуация, совпадающая по своей сути (почти один к одному) с политической обстановкой в сфере научной деятельности в США пятидесятилетней давности. Теперь можно констатировать, что США за эти 50 лет создали мощную и динамичную систему государственной поддержки научно- технической деятельности. Эта система охватила все уровни государственного управления: федеральный, региональный (правительства штатов) и местную власть. Другими словами, наука стала основой технологического могущества, устойчивого экономического роста, духовного и материального благосостояния (6). В России иная ситуация. Наука понесла и пока продолжает нести большие потери не столько в силу внутренних, свойственных самой науке причин, а в силу того, что она была, во- первых, полностью огосударствлена, во-вторых, предельно 1 Для России весьма важен опыт, приобретенный США 50 лет назад. Проблемы, которые они решали тогда, для них стали историей, а для нас они приобрели в настоящий момент чрезвычайную актуальность. 91 идеологизирована и, в-третьих, в беспрецедентной степени милитаризована. Рухнуло государство, главное – его экономика и политическое устройство, а с ним стало разваливаться все, что ему принадлежало и в огромной мере потеряло его поддержку, в том числе наука. Некомпетентное вмешательство в науку – неважно, в какой форме, – весьма опасно. Естественно, что прежде всего следует поддерживать фундаментальные исследования. Здесь необходимо сформировать механизмы, которые способствовали бы сохранению и развитию этих исследований. Думается, что перестройку РАН нужно начинать с расширения базы именно академической науки. В связи с этим всесторонней поддержки заслуживает весьма перспективная Федеральная целевая программа «Интеграция науки и высшей школы России». Реализация этой программы окажет в ближайшей перспективе более эффективное воздействие на перестройку РАН, чем все вместе взятые традиционные административные меры по «сокращению и объединению». В рамках Федеральной целевой программы «Интеграция науки и высшей школы России» создано более 150 учебно- научных центров. Они доказали свою перспективность. Эти центры могли бы служить науке еще более эффективно, если их деятельность связать с работой базовых академических кафедр, примерно три которых функционируют в институтах РАН. Хорошо зарекомендовало себя такое новое явление, как университеты с академической основой. Это, в частности, Пущинский университет, Государственный университет гуманитарных наук (название еще окончательно не утвердилось). Создание Государственного университета гуманитарных наук на базе исследовательских институтов РАН имеет принципиальное значение. Это новая системообразующая структура. Каждый академический институт должен сформировать факультет по своему профилю. По мере становления и укрепления новой для РАН дисциплинарно-академической структуры научной деятельности Российская академия, наконец, перестроит свою работу в соответствии с организационной структурой исследовательских университетов, признанной мировым научным сообществом в качестве наиболее эффективной системы 92 подготовки научных кадров. Основным принципом дисциплинарно-академического вида научной деятельности является соединение преподавания и исследования. Эта структура включает два важнейших аспекта деятельности: исследовательский, требующий от профессора-исследователя новых научных результатов, и учебно-академический, когда профессор-преподаватель передает свои исследовательские и другие профессиональные навыки студентам, в конечном итоге новому поколению научных работников. В процессе институционализации принципа «исследования для обучения и обучение для исследования» в самой дисциплинарно- академической структуре формируется постоянно действующая система подготовки научных кадров через аспирантуру и институт личной научной школы. Следующий этап реформы Российской академии напрашивается сам собой – это создание Государственного университета естественных наук на базе академических институтов. В этом направлении предстоит большой объем работы по становлению и развитию названных университетов. Главным из многочисленных мероприятий в их формировании является разработка согласованных критериев, механизмов и процедур по обеспечению качества образования и образовательных услуг. Недавно по инициативе академика Жореса Алферова создан университет на базе Физико-технического института РАН им. А.Ф.Иоффе. Инновационно-технологические центры создаются в Сибирском отделении РАН, в Черноголовке в Подмосковье (Исследовательский центр РАН), в С.-Петербурге и в других регионах страны. К сожалению, путь этим инициативам преграждает, как это ни странно покажется, Российское правительство. Это делается двумя способами. Первый – сокращение финансовых средств. Ситуацию такого сокращения можно проиллюстрировать на примере Федеральной целевой программы «Интеграция науки и высшей школы России», финансирование которой сократилось более чем в два раза. Программа, когда-то называвшаяся «президентской», сейчас вынуждена искать деньги для своего развития на стороне. Второй – это внесение заведомо невежественными людьми поправок в 93 нормативно-правовую базу. Эти поправки к закону лишают университеты возможности заниматься наукой, а академические институты – образовательной деятельностью. Главный инновационный принцип – это перманентное отсечение устаревших организационных форм, социальных и экономических механизмов, психологических установок и т.д. ради созидания, но никак не для разрушения ради разрушения, как это часто бывает на практике. РАН нуждается в конструктивной перестройке, в связи с этим представляется целесообразным разработать краткосрочный мегапроект и, самое главное, реализовать его, создав на базе РАН научную экспертизу (в США эту функцию выполняет Национальная академия наук). На уровне правительства нередко принимаются решения без научной экспертизы, из-за чего в конечном итоге страна несет гигантские убытки. В связи с реорганизацией РАН целесообразно обязать ее, приняв учитывающий специфику академии закон, проводить по заказу правительства и его ведомств научную экспертизу. Система научной экспертизы на базе РАН позволит перестроить государственный аппарат и систему обслуживания Государственной Думы и Совета Федерации, резко сократив численность этой системы. В результате такой перестройки освободятся финансовые средства, которых так не хватает для государственной поддержки научно-технической деятельности в стране. Разработка такой системы поддержки – это мегапроект стратегического значения. В сложившихся условиях переходного периода государственная научно-техническая политика РФ должна, с одной стороны, иметь четкие стратегические цели, предусматривающие создание новой модели общества, формируемой реформами, а с другой – тактические цели и приемы, позволяющие продвигаться в стратегических направлениях, достаточно гибко приспосабливаясь к сиюминутной ситуации, маневрируя под давлением краткосрочных обстоятельств, если это необходимо, но не отступая слишком далеко от магистрального пути. В связи с этим центральное значение приобретает вопрос о той модели управления наукой, к которой нам следует стремиться как к оптимальному варианту, учитывающему и мировой опыт, и 94 специфику России. Есть ли представление о ней у тех, кто сегодня принимает или по статусу обязан принимать решение о реформах в области науки и техники? На каких принципах должна быть построена такая модель? В какой мере и в какой форме она должна быть юридически закреплена? Каковы основные этапы продвижения к оптимальной модели? На эти и множество других аналогичных вопросов следовало бы уже вчера иметь развернутые ответы, хотя бы в первом приближении. Знать о целях, принципах и последовательности реформ необходимо не только руководителям всех рангов, но и всем, кто работает в сфере техники и в смежных областях. Это в значительной степени упорядочило бы действия «внизу», в коллективах, могло бы ускорить ход преобразований, придать им целеустремленный, более спокойный и упорядоченный характер. Однако при том, что реформы в целом идут в РФ отнюдь не планомерно, без четкого, унифицированного представления о типе общества, к которому мы хотим прийти, о последовательности «ходов» и т.д., трудно ожидать порядка и ясности в какой-то одной конкретной сфере, в нашем случае – в сфере науки. В декабре 2000 г. в печати появилось сообщение о создании Совета по науке и технологиям во главе с президентом РФ В.В.Путиным. Более года спустя, в марте 2002 г., состоялось такое представительное собрание, посвященное науке, подобного которому история государства Российского не знала. В нем приняли участие Совет безопасности РФ, Президиум Государственного Совета и Совет по науке и технологиям при Президенте РФ. Контуры государственной научно-технической политики обозначены в очередном документе «Основы политики РФ в области развития науки и технологий на период до 2010 года и дальнейшую перспективу», в котором впервые за последнее десятилетие фундаментальная наука была названа национальным достоянием и поставлена задача формирования национальной инновационной системы. Однако факт принятия этого документа вряд ли что-то изменит: его, по всей видимости, ждет судьба прежде принятых законов, концепций, доктрин о науке и государственной научно-технической политике. Решения, принимаемые на государственном уровне, должны обеспечиваться финансированием в достаточном объеме и детально 95 проработанными механизмами их реализации. Эти условия в сфере науки, как правило, в государстве не соблюдаются. Первое условие не выполняется, потому что нет якобы денег, притом ежегодно, что признано почти официально, миллиарды долларов перечисляются на счета зарубежных банков, а второе – по причине некомпетентности при подготовке и принятии соответствующих законов. Наука в России в данный момент не востребована. Это – факт. И он свидетельствует о порочной социально-экономической политике российского правительства. В таких условиях решить задачу, поставленную в «Основах политики РФ в области развития науки и технологий...», т.е. создать национальную инновационную систему, невозможно. |