Аннерс История Европейского права. Институт европы шведская королевская академия наук
 Скачать 2.19 Mb.
|
|
Если принятие принципов "нет преступления без закона", "нет наказания без закона" сначала привело к регрессу в юридической технике, то вклад уголовного правоведения в XVIII в., направленный иа совершенство юридической техники, привел к большим успехам. До этого научного вклада такое понятие, как "попытка", "соучастие", "случайность преступления", "вменяемость" и т. п., которые мы сегодня воспринимаем как относящиеся к общей части уголовного права, не были выделены как специальные типы преступлений. Казуистические положения о наказании, например, попыток и соучастия, входили в рассмотрение каждого преступления. Было также естественно, что уголовное право, как и гражданское, на ранних стадиях в основном развивались благодаря практике, в результате которой новые случаи из реальной жизни подпадали под правовое регулирование. Примерами подобной старой техники, где в уголовном праве отсутствует общая часть, являются Датский закон 1683 г. Кристина V и Шведский закон 1734 г. Первый пример переработанной и обстоятельной общей части мы находим в Allgemeines Landrecht fur die Preussischen Staaten 1794 г. В нем имеется первый раздел "Von Verbrechen und Strafen uberhaupt", который содержит именно общую часть прусского уголовного права. Она весьма обстоятельна и точна, что, как можно предположить, связано с общим стремлением прусских законодателей дать судьям как можно более надежное и детальное руководство. Большое значение имело то, что и Code Penal содержал хорошо сформулированную общую часть с определениями и систематикой, ставшими классическими. Ведь Code Penal был ¥,, ii Л ГО О 1ЭМЯ 1 338 щ-жмА С' ! непосредственно воспринят во многих странах и использован в качестве образца, например в Швеции и Норвегии. После того, как законодатели таким способом помогли проложить дорогу более развитому уголовному праву с точки зрения юридической техники, в свою очередь, в XIX в. появилось уголовное правоведение, стоящее на высоком уровне в вопросах строгой последовательности и логичности, чему прежде всего способствовали, каждый по своему, ученые из Германии, Франции и Австрии. Однако важнейший успех уголовного правосудия XIX в. приходился не на юридическую технику, а на нормы наказания и исполнения наказания. Что касается норм наказания, то крупнейшим успехом было сильное ограничение применения смертной казни как благодаря тому, что вынесение смертной казни заменялось на пожизненные каторжные работы, так и благодаря практике помилования. Это было результатом не рационалистических размышлений (Бекка-риа) о недостаточном эффекте устрашения смертной казнью, а гуманной критики смертной казни времен позднего Просвещения, критики, которая в XIX в. получила все более сильную поддержку как среди всеобщего общественого мнения, так и среди юристов и привела к дальнейшему критическому изучению бесчеловечности смертной казни и ущербу для криминальной политики. Однако, наибольшие успехи, вероятно, приходились на исполнение меры лишения свободы. Еще в конце XVIII в. она применялась в общих тюрьмах или учреждениях для принудительных работ, зачастую в крепостях и т. п. Во всех отношениях условия в них были ужасными. Они были печальными прежде всего потому, что служили очагом распространения преступности; создавая антиобщественные группы, более молодые люди быстро становились на путь закоренелой профессиональной преступности. Американец Джон Хоуард благодаря своим публикациям реалистических отчетов из европейских тюрем второй половины XVIII в. внес большой вклад в расчищение пути для реформ в тюремном деле и мерах лишения свбоды. В начале XIX в. развитие социальных реформ проявилось в требованиях серьезных перемен в тюремном деле. В США испробовали две системы, как казалось сначала, с большим успехом, причем обе были основаны на том, что заключенные должны содержаться отдельно друг от друга, чтобы не могли возникнуть какие-либо антиобщественные группировки и вместе с ними "преступная зараза". Первоначально такая система появилась у квакеров в Филадельфии; она основывалась на полной изоляции в одиночных камерах и запрете трудиться. Эти правила были слишком драконовскими; поскольку психике заключенных причинялся вред, оказались вынужденными разрешение посе- 12* 339 шения заключенных и их труд в камере. В такой модифицированной форме система распространилась и на другие страны, однако опыт давал разные результаты, ибо многие заключенные не выдерживали слишком жесткой изоляции. Вместо этого использовали систему Обурна. Она основывалась на совместном труде заключенных, но при строгом молчании. Во время досуга заключенные должны были содержаться в одиночных камерах. Система Обурна оказалась на практике лучшей и в XIX в. постепенно стала применяться по всей Европе в более или менее модифицированной форме. Обычно модификации состояли в различном ослаблении правил изоляции, либо для всех вместе с самого начала, либо также в прогрессивной форме, когда заключенный благодаря хорошему поведению мог заслужить переход в более высокие "классы" с большими привилегиями, в частности в форме большего общения с другими заключенными. В ирландской прогрессивной системе в середине XIX в. был разработан весьма передовой для отношений того времени метод возвращения в общество, в соответствии с которым тюремный срок заканчивался в открытом заведении со слабой охраной или вообще без нее. Программа исправления социологической школы для преступников, которых можно исправить, особенно молодых, привела во всей Европе к усердному экспериментированию в различных типах заведений с применением разных методов исправительного ухода и воспитания. Помимо непосредственного воспитания в заведениях делались попытки перевоспитать тех, кого можно было исправить, путем условного освобождения и условного приговора. Оба института начали повсеметно применяться примерно на рубеже столетий. Однако в XIX в. пришлось столкнуться с дилеммой, связанной, как оказалось, с любым видом лишения свободы. При строгой изоляции существовал риск того, что заключенный будет сломлен с соответствующим неблагоприятным прогнозом для перевоспитания после вновь обретенной свободы. Если изоляция была облегченной, тогда в такой же степени возникали антиобщественные группировки и преступная зараза. Эта проблема не решена до сих пор. Данная проблематика не была актуальной для квакеров, у которых первоначальная филадельфийская система была способом спасения грешника а не наказания (или исправления) преступника. Но метод квакеров будет также непонятным, если не уяснить, что он основывался на особом мире религиозных идей, в котором предполагалось, что отдельный человек находится в очень тесных отношениях с Богом и под его постоянным руководством. По мысли квакеров, изоляция и безусловная помощь Бога должны вызвать процесс спасения в душе преступника. Таким образом, изоляция имела две цели: как воспрепятствовать нежелательному 340 воздействию извне, так и предоставить заключенному уединение и покой, необходимые для того, чтобы он мог бы при-1 слушаться к голосу Бога. Если затем заключенный однажды будет спасен, уединение в камере могло бы только вести к тому, что это состояние прощения усиливалось и оставалось неизменным. Основная идея наказания в камере, которая постепенно стала неактуальной, состояла, таким образом, в том, что заключенный должен был стать объектом религиозной психотерапии. В религиозной среде различная психотерапия, как считалось, давала хорошие результаты. Но без подобной среды она не действовала, и быстрый ход процесса секуляризации в XIX в. привел к тому, что религиозная основа общей религиозной психотерапии в тюрьмах исчезла, но в исключительных случаях она может действовать и сейчас. Процессуальное право А. Гражданский процесс В начале XIX в. процессуальное право имело различную форму в крупных культурных европейских странах. В Англии в области гражданского процесса существовали специальные нормы, в частности, процесс носил обвинительный характер, т. е. стороны определяли течение процесса и его материалы, что во многом носило отпечаток института суда присяжных. В Германии и Австрии, за исключением Пруссии, господствовал так называемый общеправовой процесс. Он возник из средневекового схоластического каноническо-итальянского процесса, который носил обвинительный характер. Общеправовой процесс (общий - "gemein" взято из gemeines Recht = jus commune), как и его предшественники, был медлительным и тяжелым на подъем. Он нередко характеризовался бесконечно растянутой письменной формой разбирательства и огромным числом документов с массой не относящихся к делу материалов. Последнее обстоятельство связано с тем, что этот процесс воспринял принцип каноническо-итальянского права, который оказался противоречащим своей собственной поставленной цели. Основное положение этого принципа означало, что истец обязан незамедлительно представить все свои "наступательные" средства, и в то же время затем ответчик обязан сразу представить свои "защитные" средства. Конечно, само по себе это положение было нацелено на сокращение продолжительности процесса, но его применение приводило к тому, что как истец, так и ответчик старались в данном случае представить все, что по идее могло иметь значение в процессе. Ведь потом было бы уже 341 поздно. Это приводило к тому, что очень многие материалы оказывались не относящимися к делу. По этим и другим техническим причинам уже в XVIII в. общеправовой процесс исчерпал свои возможности удовлетворительного функционирования. В своем знаменитом произведении "Dichtung und Wahreit" Гете рассказал, как выглядел верховный суд Священной Римской ^ империи в Шпайере, в созданном в 1495 г. Reichskammergericht , который был высшей инстанцией применяемого в Германии общеправового процесса. "Ужасная масса дел валялась и росла ежегодно, а семнадцать членов суда были не в состоянии однажды разобраться с текущими. Накопилось двадцать тысяч процессов, а ежегодно могло рассматриваться только шестьдесят; вдвое большее количество дел поступало". С таким положением не могли мириться в государстве, где наиболее энергично проходили реформы в Германии XVIII в., а именно в Пруссии. Там в 1793^г^. был издан "Allgemeine Gerichtsordnung der Preussischen Staaten" (AGO). Этот закон содержит большое количество технических нововведений, направленных на повышние роли права и снижение объема писанины и формальностей. Идеологическая основа была та же, что и у вышедшего в 1794 г. "Allgemeines Landrecht for die Preussischen Staaten" (ALR), а именно авторитарная отеческая забота прусской монархии о своих подданных. Подобно тому, как они должны были быть защищены от произвола судей благодаря кодексу с его исчерпывающей казуистикой, который мешал судьям отклоняться от утвержденной в законе властной воли, процессуальный порядок должен был помочь полданнным в использовании их права при помощи суда. Таким образом, было намерение ограничить адвокатов, которых очень радовал общеправовой процесс в их эксплуатации подданных в долгих и дорогостоящих процессах с неясным исходом. С этой целью была попросту запрещена профессия адвоката. Вместо этого стороны могли обращаться к судебному чиновнику, который был обязан помогать им в случае необходимости в ходе процесса. На всякий случай были также запрещены комментарии к кодексу, что было более поздним вариантом категорического запрета Юстинианом комментариев к Corpus Juris Civilis. Особенно важным было нововведение, согласно которому стороны не располагали материалами процесса. Таким образом, суд был обязан ex officio дополнять аргументацию сторон, если это считалось необходимым. "Поэзия и правда" {прим. ред.). Имперская судебная палата (прим. ред.). "Обшее судоустройство прусских городов" (прим. ред.). 342 С AGO получилось так же, как и с ALR; т. е. ни тот, ни другой закон не оказался удачным на практике. AGO прочно запер стороны в таком разбирательстве дела, на которое, по их мнению, они могли оказывать слишком малое воздействие и объективности которого они не доверяли. Под воздействием либеральных идей XIX в. были проведены реформы законов в 1833 и 1846 гг., в частности для того, чтобы стороны могли сказать больше о себе; также было разрешено использовать адвокатов. Но и это не помогло! Однако ведущим законом в области гражданского процесса стал наполеоновский "Code de Procedure Civile" (CPC) 1806 г. Он напоминает закон о гражданском процессе 1667 г., который был создан знаменитым министром финансов Людовика XIV Кольбером и имеет похожее название "Code Louis". Созданный по образцам Code Louis и CPC процесс на практике характеризовался большой свободой сторон в оформлении процесса по их желанию. Суть состояла в том, что "судья способствует процессу, но не ведет его". Для разбирательства был характерен, в частности, предварительный обмен посланиями между сторонами, который происходил непосредственно между их официальными доверенными лицами (назначенными государством чиновниками, которые назывались avoue). По сравнению с общеправовым процессом и AGO французский имеет несколько преимуществ. Он проходил намного быстрее и надежнее, чем общеправовой, и давал сторонам большую свободу, чем AGO. Он был с удовлетворением воспринят в западном Рейнланде во время наполеоновской оккупации и сохранился там даже после того, как Франция была вынуждена уйти из этих областей. Соответствущий прием ожидал и Code Civile. Для либеральной Европы французский процесс в течение длительного времени был прекрасным образцом, затмившим все другие процессуальные системы. Он соответствовал представлениям именно буржуазии о таком процессе, который должен отвечать ее интересам. Влияние закона распространилось также на многие неевропейские страны. Это стало одним из примеров высокой оценки законодательных реформ Кольбера. Ведь как Code Civile, так и Code de Commerce и Code de Procedure Civile (хотя и в различных объемах) восходят к реформам законов во времена Кольбера. Влияние СРС в Германии распространилось не только в Рейнланде, но и на весь конгломерат государств, составлявших Германский союз и с 1871 г. - вторую Германскую империю. AGO воспринимался как враждебный развитию и уста- "Гражданский процессуальный кодекс" {прим. ред.). ■ • > - 343 релый инструмент прусской деспотии, и несмотря на его реформирование в 1833 и 1846 гг. как политики, так и юристы громко требовали введения нового гражданско-процессуального порядка. ф Такой был введен в 1877 г. в форме Zivilprozessordnung (ZPO). Можно сказать, что либералы выиграли сверх всякой меры. Закон отличает именно пассивное положение судей ("Reinhaltung des Richteramtes" - как это называлось в заглавии), а со стороны были полностью свободны в определении хода процесса. В то же время такой процесс был более связан формальностями, чем французский. Отрицательные стороны исключительно обвинительного метода и формальностей проявились быстро, и данный процесс на практике оказался слишком формальным и длительным. Он функционировал не лучше прежних из-за того, что гражданское право основывалось на системе абстрактных норм в Bvrgerliches Gesetzbuch. Наиболее важным достижением законодательства гражданского процесса в XIX в. стад действующий и по сегодняшний день австрийский гражданско-процессуальный кодекс 1895 г. (OZPO), который стал образцом для реформ как германского процессуального права, так и всех других позднейших процессуальных реформ в Европе, в частности датского, норвежского и шведского гражданского процессу-льного права. Создатель OZPO Франц Клейн (1854-1926 гг.) был одним из крупнейших в XIX в. специалистов в области процесса и вообще имел хорошее образование в общественных науках. Он выступал против преувеличенного в то время либерального идеала свободы, последствиям которой следует противопоставить государственное вмешательство. Это начало следовало и можно было применить в гражданском процессуальном праве, где требовалось найти действующий средний путь между государственной опекой над индивидом, с одной стороны, и свободным распоряжением индивида над процессом - с другой. Таким образом, своими реформами он хотел следовать современным для того времени тенденциям в гражданско-правовом законодательстве, которое характеризовалось ограничениями свободы договоров и права владения, а также государственным вмешательством в социальную политику. Поэтому говорят о "социальном" процессе Клейна. Он характеризуется тем, что судья осуществляет как формально, так и материально более активное ведение процесса, чем в большинстве других гражданско-процессуальных законодательств того времени. Например, стороны, в отличие от ZPO, не могли удлинять отсрочку и приближать срок. Положение о судебном процессе (прим. ред.). ■ : ■ ■ f 344 Тем самым у них, в частности, была отобрана возможность продлевать процесс вопреки воле судьи. Особенно примечательно распоряжение суда порядком представления доказательств: согласно ZPO представление свидетельского показания предусматривало требование стороны, а согласно OZPO суд может ex offtcio постановить заслушать некое свидетельское показание, если только обе стороны не отказываются от этого. Вообще Клейн хотел создать процессуальное право, понятное для граждан и обеспечивающее быстрый, дешевый и надежный процесс. Ему это удалось настолько хорошо, что австрийский гражданский процесс стал рассматриваться в качестве образца. Б. Уголовный процесс В начале XIX в. в большинстве европейских стран уголовный процесс сохранил архаичные черты. Таковым он был и в Германии, и в тех странах, которые в XVI и XVII вв. в правовой области находились под германским влиянием, характеризуемым инквизиционным процессом Позднего средневековья. Характерным было функционирование суда одновременно в ролях судьи и обвинителя - суд был непосредственно вовлечен в разбирательство дел и отвечал за него. И как следствие (inqvisitio - отсюда инквизиционный процесс) он должен был установить истину в качестве своей цели. Процесс, который первоначально был каноническо-правовым и характеризовался целью - быть орудием в борьбе с ересью, в Германии получил свое главное отражение в законодательстве в Constitutio Criminalis Carolina (1532 г.). Однако его система предусматривала пытки, когда подозрения против обвиняемого могли получить достаточное подтверждение. Без этого средства насилия процесс был малоэффективен, поскольку основывался на законной оценке доказательств. Если обвиняемый не признавался, требовались два свидетеля преступления для наличия полного представления доказательств. Один свидетель был лишь половиной доказательства и не мог обосновать вынесение приговора. По косвенным уликам нельзя было никого обвинить. Была сделана попытка добавить принесение присяги: ответчика могли заставить принести клятву, где речь не шла о жизни. Затем, после отмены пыток в конце XVIII в., применялись другие способы насилия или удовлетворялись тем, что не выносился полноправный оправдательный приговор. Тогда обвиняемый признавался невиновным "в данный момент" (absolutio ab instantia). Согласно другой возможности обвиняемый, против которого были представлены сильные, хотя и неполные доказательства, приговаривался к мень- |