Книга 6 Перевод Euphony. Редактирование Nikitina, RuSa
 Скачать 1.51 Mb.
|
|
Глава 14 Путь к сердцу мужчины лежит через дыру в грудной клетке. Надпись на футболке Мокрая и помятая, я со всех ног бросилась в бар через заднюю дверь. У стойки уже ждал дядя Боб. Заметив, что Куки с «кавалером» сидят в темном углу, я начала волноваться. Там Диби мог их и не увидеть, и тогда гениальной задумке конец. По обе стороны от дяди Боба табуреты были заняты. Да и вообще в баре свободных мест было всего ничего. Я насчитала два. И ни одного, ну просто ни единого свободного столика. Пришлось сесть через табурет от Диби. Между нами оказался мужчина лет сорока в хорошем костюме, но явно переборщивший с одеколоном. Как только я уселась, он воспрянул духом, посмотрел на меня и, видимо, решил, что жидкость в стакане любопытнее моей скромной персоны. Впрочем, я все поняла, стоило взглянуть в зеркало за стойкой. Мало того, что вид у меня был, мягко говоря, не товарный, так еще и макияж размазался (на одном глазу), а хвост (который совсем недавно гордо красовался на макушке) съехал набок и висел, как сдутый шарик. Ах да! Блузка была надета шиворот-навыворот. Блузка на пуговицах, на секундочку. Неужели я ее снимала? - Привет, дядя Боб, - поздоровалась я через сидевшего между нами мужчину. Тот напрягся и отклонился немного назад, причем ему резко стало не по себе. - Привет, милая. Где была? - Да тут, за баром. - Сексом в переулке случайно не ты занималась? Кто-то звонил в полицию. От тревоги желудок подскочил к горлу. Я наклонилась к дяде Бобу, едва не растянувшись на коленях у мужика. - Серьезно? Кто-то вызвал копов? - Нет, - ответил в бокал Диби. – Просто догадался. Я вообще мастер догадываться. - Дядя Боб! – еле слышно пискнула я. Как бы то ни было, мне нужно было знать, видел ли он Куки, причем так, чтобы он не знал, что мне нужно это знать. Если бы он на меня посмотрел, то наверняка бы ее заметил. Она сидела справа от меня. Вот только Диби чересчур увлекся своим бокалом. Подозвав барменшу Тери, я откашлялась и заговорила так, чтобы не перекрикивать гул толпы: - Что-нибудь узнал о женщине из программы защиты свидетелей? - Почти ничего. Такой информацией запросто не делятся. Зато узнал кое-что о твоем парне. - О моем парне? У меня есть парень? Можно мне кофе с кофе? – попросила я у Тери, когда та подошла ко мне. - Само собой, солнце, - подмигнула она и поставила передо мной полную чашку. В тот самый момент я в Тери немножечко влюбилась. - Так что узнал? – поинтересовалась я у Диби. - Он продает машины пачками. - Ясно. Толку мне от этого негусто. Дядя Боб до сих пор ни разу на меня не посмотрел. Я еще раз деликатно покашляла. Потом раскашлялась конкретно. Даже приступ изобразила. Клянусь, он специально пялился в бокал. И тут меня осенило: он специально ни разу ко мне не повернулся. Потому что видел Куки. У Диби зазвонил телефон, и он ответил на звонок. Улучив момент, я обернулась к Куки. У нее было красноречивое выражение лица из оперы «Где тебя черти носили?». Я пожала плечами. Она тоже. Я кивнула на дверь, ведущую в переулок, и поиграла бровями, а потом изобразила универсальный жест, означающий секс, – сунула указательный палец в кольцо из пальцев другой руки. Куки с «кавалером» рассмеялись, причем «кавалер» поднял вверх большие пальцы. - Не хотите поменяться? – вдруг предложил мужчина, сидевший рядом со мной. - С радостью, но вряд ли вам подойдет моя одежда. Наверное, вам нужен размерчик побольше. И снова ему стало не по себе. Он уставился на меня крайне озадаченно. Все ясно. Человек страдает полным отсутствием чувства юмора. - Я имел в виду табуреты. Не хотите поменяться местами? - Вот оно что! – усмехнулась я. – Тогда да, давайте меняться. Мы пересели, в результате чего я стала ближе к любимому дядюшке и не преминула отметить это радостное событие, глотнув у него виски. Чистый. Святые чесночные гирлянды! Жидкость прожгла мне весь пищевод. На этот раз закашлялась я по-настоящему. Приступ тоже был очень даже настоящий. Не отрываясь от телефона, Диби похлопал меня по спине. Сильно похлопал. Я даже вписалась носом в стойку. Какой он у меня все-таки милый! Короче говоря, я решила не изменять кофе. Тем более что у нас с Джо давным-давно глубокая любовь. Если бы мы поженились, то устроили бы скромную свадебку на пляже в компании самых близких друзей. А я бы втайне мечтала, чтобы мне подарили блендер. Ведь мог бы мне кто-нибудь подарить блендер? Прямо за нами стоял столик, за которым сидели три женщины. Говорили они громче остальных посетителей, так что я волей-неволей слышала их разговоры, пока ждала, когда Диби отлипнет от телефона. Быстренько глянув через плечо, я узнала подруг Джессики, только самой Джессики с ними не было. А жаль. Я начинала по ней всерьез скучать. - Представляете? Он на мускулкаре ездит, - сказала одна из них, явно имея в виду Рейеса. С трудом верилось, что он по-прежнему местная достопримечательность. В конце концов, прошло уже две недели. Когда же им надоест?! Было у меня подозрение, что, даже если бы я ответила согласием на его предложение и надела ему на палец обручальное кольцо, они все равно ходили бы сюда толпами, лучась надеждами и мечтами. Мне ли их не понимать? Не будь он моим, я бы делала то же самое. - За целый день мы с ней ни разу не созвонились, - услышала я голос второй подруги. - Ну так напиши ей. - Писала. Она, видимо, обиделась. Как всегда. Если речь шла о Джессике, то они правы на все сто. - Что ж, она многое пропускает, - промурлыкала третья. Само собой, в баре появился Рейес. Как только он вошел в дверь, ко мне устремился жар. - О боже… боже… боже мой! Он мокрый! – задыхаясь, воскликнула одна из подруг. Как это часто бывает, при появлении Рейеса зал притих. Я оглянулась. Рейес шел прямиком ко мне, и то, что мы оба промокли до нитки, не увидел бы только слепой. - Мало, что ли, забегаловок в городе? – пробурчала я. - Ты кое-что забыла. – Он сунул мне что-то в руки. Лифчик. Мой лифчик! Я пошевелила плечами, проверяя Угрозу и Уилл. Ну да, никакой поддержки. Пару секунд Рейес смотрел мне в глаза, а потом спросил: - Застегнуть? - На тебе он вряд ли застегнется. Подняв бокал с «огненной водой», я стащила у Диби салфетку, чтобы стереть капли дождя с лица Рейеса. Он смотрел на меня из-под мокрых ресниц. Проницательные глаза цвета кофе сияли в приглушенном свете ламп. Уголок чувственных губ приподнялся, и на щеке появилась самая очаровательная на свете ямочка. Я застыла. Мне хотелось впитать его образ, каждую черточку, каждый нюанс. Несколько долгих секунд мы смотрели друг другу в глаза. Рейес пришел в себя первым: - Что с твоим дядей? - Чего? – Я все еще не могла отвести от него взгляд. Чтобы выйти из транса, пришлось хорошенько тряхнуть головой. – Кажется, он расстроен из-за того, что у Куки появился кавалер. - Понятно. – Рейес погладил пальцем тыльную сторону моей ладони. – Когда он уже позовет ее на свидание? - Не знаю, но если не позовет, клянусь, забью его до смерти вареными макаронами. - А он об этом знает? - Скоро узнает. Это будет долгая и мучительная смерть. Придется, конечно, хорошенько попотеть, но надеюсь, туннельный синдром мне не грозит. Рука сама по себе легла на талию Рейесу. Пальцем я подцепила петлю для ремня и потянула. Рейес охотно подался вперед. - Кстати, я видел, что творится у тебя в квартире. - Поначалу я думала, что это комплимент от твоего Дилера. Теперь уже сомневаюсь. - Почему? - Он сказал, что это не его рук дело. - Ну да, помню. И ты ему поверила. Сказано это было утвердительно, но я все равно сочла нужным ответить: - А зачем ему врать? Кинжал у него. И он признал это, ни секунды не колеблясь. - Датч, они лгут потому, что такова их натура. И лгут даже тогда, когда сказать правду легче и приятнее. Ну так как? Можно мне уже разрубить ему позвоночник? - Нет, нельзя. Он нам может пригодиться. - Что он точно может, так это быть занозой в заднице. Я наградила его укоризненным взглядом: - Ты работать пришел, или как? - Или как. Кухня сегодня на Сэмми, так что я свободен. Ух ты! - То есть мы можем побыть вдвоем? Как на настоящем свидании? - Если на наших свиданиях постоянно будут присутствовать твой дядя и твоя лучшая подруга, тогда да. Я рассмеялась, а потом спросила: - Ну а серьезно, зачем ты пришел? - Чтобы присмотреть за тобой. - Рейес, не можешь же ты постоянно быть при мне нянькой. - Хочешь поспорить? - Я к тому, что у тебя есть личная жизнь. И у меня тоже. У нас обоих есть личная жизнь. Он глянул на мужчину, сидевшего рядом со мной. Это был всего лишь один короткий взгляд, но мужчина тут же встал и, зачем-то извинившись, ушел. Рейес сел на его место и подтянул меня к себе. Со стороны наверняка казалось, будто мы – любовники, увлеченные флиртом. Однако его слова ничего общего с флиртом не имели: - Видимо, я не очень доходчиво объяснил, что такое Дюжина. - Да нет, очень даже доходчиво. Дюжина – это жуткие злобные твари, которые хотят скушать меня на завтрак. - Ошибаешься. Скушать тебя на завтрак хочу я. А они хотят порвать тебя на куски и вручить твою душу на блюдечке моему отцу. - Не понимаю. Твой отец заточил их в темницу. Зачем им делать ему одолжения? - Понять мотивы Дюжины невозможно. Рейес положил руку на стойку. Я придвинулась еще ближе к нему, и он задел пальцами сосок Угрозы, которая тут же проснулась под блузкой, требуя внимания. Точнее умоляя о том, чтобы Рейес еще раз к ней прикоснулся. Что ж, я понимала ее, как никто другой. - Мы не одни. Как только до меня дошел смысл его слов, я осмотрелась по сторонам. На нас глазела как минимум половина посетителей. Я уже собиралась сесть ровнее, как вдруг Рейес сказал: - Я не о них, - и кивнул на дядю Боба. Я тут же повернулась к Диби: - Пардон. Мы тут обсуждаем, какой чудесный на улице идет дождь. - Не сомневаюсь, - проворчал он в ответ. Я с удивлением заметила, что Диби уже не пялится в бокал, а смотрит прямо на Куки. Причем вместо злости и ревности он испытывал только злость, и отчасти злость почему-то была адресована мне. - Так что там с Бринкманом и его тачками? - Похоже, автосалон он держит в качестве прикрытия для отмывания денег. Количество проданных машин никак не покрывает оборот. Хотя по документам он продает вдвое больше, чем на самом деле, потому что на каждую тачку у него по два договора. - Но если это уже выяснили, то почему его не арестовали? - Потому что, если бы его могли за это арестовать, необходимость в показаниях Эмили Майклз отпала бы автоматически. Как раз над этим и работает агент Карсон. - Вы работаете вместе? - В этом деле я скорее консультант. У нас есть план. Не хочешь поучаствовать? - Еще как хочу! Диби кивнул, но гнев никуда не делся и продолжал бурлить под привычной ворчливой маской. - Дядя Боб, у тебя все в порядке? Он посмотрел прямо на Куки. - Да. Мне пора на встречу. Когда он ушел, я повернулась к Куки и пожала плечами. Она пожала плечами в ответ, поблагодарила своего «кавалера» и кивнула на заднюю дверь, давая мне понять, что собирается домой. Я пошла за ней на улицу, ежась от того, что ботинки все еще влажные. - У твоего дяди был расстроенный вид, - сказала Куки, когда я ее догнала. - Согласна, только расстроен он был как-то странно. Мы прошли по переулку, где еще недавно стояла машина Рейеса. Интересно, куда он ее отогнал? Для меня любой мужчина, который ради интима с женщиной может пожертвовать краской на капоте, настоящий герой. Я решила заскочить к нему, перед тем как завалиться спать. Следующее, что я запомнила, – это как Рейес смотрел на меня сверху вниз и улыбался. Спутанные волосы, все еще сонные глаза. В его квартиру уже прокрался солнечный свет. А я лежала и чувствовала, как замирает сердце. Только что с губ Рейеса сорвались те самые простенькие три слова, которые мечтает услышать каждая девушка. Сорвались легко и непринужденно, как будто он говорил мне их каждый день. Как будто они не значили для меня больше судьбы всего мира. С чувственной и уже такой родной полуулыбкой он спросил: - Кофе хочешь? И в миллионный раз я упала в омут. На самое дно. Глава 15 Самое главное в жизни – не спалиться. Спросите того, кто уже спалился, и он скажет, что самое главное в жизни – не спалиться. Проверенный факт Как бы мне ни хотелось пуститься на поиски того, кто перевернул вверх дном мою квартиру, первым делом надо было нанести визит вежливости капитану Врунгелю. А еще связаться с Гарретом и устроить им с Дилером встречу, чтобы они могли заняться домашним заданием по совместному курсу «Основы понимания мутных пророчеств и гадких сверхъестественных двусмысленностей». Как по мне, то «Основы понимания МПГСД» довольно нудный предмет. Было бы куда интереснее сходу перенестись во второй семестр и заняться непосредственно «Переводом МПГСД на человеческий язык». Между прочим, я так и не выяснила, откуда у Гаррета кинжал. Сам он говорил, что добыть кинжал было не самым приятным делом в его жизни. А подразумеваться тут могло что угодно. Например, кража из какого-нибудь музея, незаконные раскопки в Румынии или даже гнусный обман некоего престарелого дядюшки, раньше владевшего кинжалом. А может быть, Гаррет стащил его из какого-то храма. Ну, допустим, из Храма Судного дня. Вот было бы круто! Из-за нарочитой таинственности, которую напускал Гаррет, мое любопытство постоянно росло. Можно подумать, он не знал, что так оно и будет. Гад. Кроме прочего, мне хотелось расспросить его о семье. В этом вопросе он тоже напускал немало тумана. Мы с Куки покопались у него за спиной и кое-что узнали. Оказывается, его прабабушка была самой настоящей принцессой вуду. Между прочим, очень даже знаменитой. Родилась она в Новом Орлеане и открыто занималась своим искусством, за что снискала славу самой известной в истории жрицы вуду. А еще в ходе наших поисков выяснилось, что бабушкин дар передался тетке Гаррета и, очень может быть, его сестре. Сестре! Трудно представить, что у Гаррета есть сестра. И все-таки любопытно, не передалась ли частичка этого дара и ему? Слишком уж хорошо он выслеживает своих «клиентов». И довольно часто его методы не ограничиваются опросами свидетелей и поисками в интернете. Складывается впечатление, что в работе Гаррету помогает какое-то шестое чувство. Нечто такое, что вполне может быть свойственно самому натуральному принцу вуду. О семье Гаррет говорил мало, но этот факт вовсе не мешал мне заниматься собственными исследованиями. Не мог же он всерьез думать, что после слов о восприимчивости его родственников ко всяким потусторонним делам я оставлю все как есть и не попытаюсь узнать все, что получится? А если и думал, то сам виноват. Не первый день мы с ним знакомы. В участке сказали, что капитан на какой-то встрече, и усадили меня ждать в приемной. Ну и ладно. Даже если придется весь день тут просидеть, я никуда не уйду, пока не выясню, что он задумал. Усевшись поудобнее, я вытащила из сумки телефон. Раз уж все равно надо тут торчать, можно заняться чем-то полуполезным. Найдя нужную иконку, я подождала, пока загрузится моя любимая игрушка из оперы «три в ряд», и стала выбивать сияющие блестяшки. Из гипноза, вызванного мультяшными драгоценными камнями, меня вывел чей-то голос: - У вас очень яркая аура. Я глянула на женщину, сидевшую напротив меня. Выглядела она вполне обычно. Светлые волосы, практичная обувь. Вот только далеко не всех, кто говорит об аурах, можно назвать обычными людьми. - Спасибо, - отозвалась я и снова уставилась на экран с игрой. - Никогда ничего подобного не видела, - продолжала женщина, явно игнорируя мой прозрачный намек на нежелание общаться. - Правда? Странно. - Вообще-то, - не унималась она, - я знаю, кто вы. У нас с вами много общего. Я тоже приехала сюда, чтобы помочь в раскрытии преступления. Я молча кивнула. - Иными словами, я знаю, что вы экстрасенс. Тут я не выдержала, поставила игру на паузу и поинтересовалась: - Вы меня разыгрываете? - Вовсе нет. Я тоже экстрасенс. - Вас Пари подослала? Женщина подтянула сумку к груди. - Нет. - Тогда Куки? Не в ее духе кого-то разыгрывать, но я давно убедилась, что в глубине души все не прочь поразыгрывать друг друга, если подвернется такая возможность. - Нет. - Своупс, что ли? - Нет. Я на самом деле экстрасенс. - Значит, это… - Нет! – сорвалась на крик женщина, и ее голос эхом отразился от стен. Симпатичная парочка, явно давно и основательно сидевшая на метамфетамине, обернулась к нам, и женщина перешла на сердитый шепот: - Никто вас не разыгрывает! - Ух ты! А вы вспыльчивая. Она перестала так крепко держаться за сумку и одной рукой разгладила штаны. - Мне подумалось, что мы с вами могли бы время от времени работать вместе, раз уж обе помогаем правоохранительным органам. Например, мы можем объединиться и вместе раскрыть дело, из-за которого меня пригласили. Я решила выложить все начистоту, чтобы дать ей шанс либо во всем сознаться, либо предстать перед последствиями. - Я тоже знаю, кто вы, мисс Джейкс. Видела ваше шоу. Вайнона Джейкс становилась все богаче и богаче, пользуясь своими способностями. От одной только мысли об этом у меня волосы вставали дыбом. - Вы видели мое шоу? – просияла она. - Само собой. Вы из тех, кого я лично называю аферистами. То есть вы человек, обладающий природным талантом понимать людей вкупе с прекрасными, чего греха таить, актерскими навыками. - Ну что ж, - Вайнона села ровнее, давая мне понять, как оскорбительно прозвучали мои слова, - мне казалось, вы, как никто другой, сумеете понять, каково это – терпеть обвинения в обмане, когда ваш дар самый что ни на есть настоящий. - Я-то как раз понимаю, а вот вы – точно нет. Видела я, что происходит, когда ваши «предсказания», - для пущей убедительности я изобразила в воздухе кавычки, - не сбываются. Помню, как одна молодая семейная пара лишилась дома. Они поверили вам, когда вы велели им вложить все сбережения в дурацкий проект их спятившего дядюшки. - Вряд ли это можно… - А еще я помню мать, которая благодарила вас на все лады, когда вы сказали, что ее сын, попавший в аварию на мотоцикле и лежавший тогда в коме, выберется. – Я наклонилась вперед и посмотрела прямо в глаза Вайноне. – Он умер, пока она сидела в студии и слушала вашу ахинею. Известно ли вам, что с ней было? Какое оглушающее чувство вины она испытывала? Как ей было стыдно? Как опустела ее жизнь? Вайнона отвернулась, и ко мне летней жарой устремилось негодование. - А знаете, - мягче сказала я, стараясь не чувствовать себя виноватой из-за того, что буквально обозвала ее мошенницей, - я все понимаю. Вам надо зарабатывать на жизнь. Каждый крутится, как может. Я бы злилась куда сильнее, если бы вы действительно обладали какими-то талантами и пользовались ими самым безнравственным образом. Но на ваш вопрос я отвечаю «нет». Объединяться с вами и… Минуточку! Вы сказали, вас пригласили помочь с делом? - Да, - ухмыльнулась Вайнона, задрав нос. – Мне позвонил детектив Дэвидсон. Сказал, что видел мое шоу и хочет проконсультироваться со мной по поводу пропавших без вести людей. - Детектив Дэв… - Мисс Джейкс? – позвал дежурный, не дав мне договорить. Она поднялась: - Да. - Детектив Дэвидсон готов вас принять. У меня отвисла челюсть. До пола. Дежурный указал Вайноне путь к кабинету Диби, а сам Диби, он же бьющий ножом в спину дядюшка, вышел в приемную ее встречать. Обменявшись рукопожатиями, они пошли в кабинет, причем дядя Боб радушно положил ей руку на спину. Я обзавидовалась. За себя и за Куки. В основном за Куки. К ней бы Диби так запросто никогда не прикоснулся, потому что всегда слишком нервничал и сдерживался. И как, бога ради, ему пришло в голову позвать на помощь с делом эту женщину? Эту, елки-палки, шарлатанку?! Ну уж нет. При живой-то мне?! Собираясь во что бы то ни стало доказать Диби, что Вайнона Джейкс самая настоящая мошенница, я вскочила на ноги, и в эту самую секунду из конференц-зала вышел капитан. Заметив меня, он жестом велел следовать за ним и двинулся к себе в кабинет. Я бросила грустный взгляд на кабинет Диби, глубоко вздохнула и поковыляла за капитаном к нему в берлогу. В очень мужественную и впечатляющую берлогу. Стены были увешаны наградами и дипломами. Те, что не уместились на стенах, стояли на всех горизонтальных поверхностях вперемешку с папками и стопками документов. - Вам получше? – спросил капитан, усаживаясь за стол. - Не сказала бы. - Жаль, потому что скоро станет еще хуже. Жестом он предложил мне сесть напротив – на стул, обитый кожзамом. Я не сдвинулась с места. - Я хочу знать, почему за мной следили ваши люди, кто они, и что вы собираетесь делать с фотографиями. Капитан помрачнел и поджал губы, как будто собирался сообщить мне плохие новости. Потом встал, достал из верхнего ящика конверт, а из него – стопку фотографий. Одну он бросил на стол. На снимке была я возле своего дома. Причем любой, кто взглянет на фотку, легко подумает, что я, например, покупаю наркотики. Кем бы ни был фотограф, он хорошо постарался. Бродяга на фотографии оглядывался, будто проверял, нет ли поблизости копов, и передавал мне нечто, что невозможно было опознать. Я же протягивала ему несколько купюр, которые было видно невооруженным взглядом. - Это Крис Левин – подручный человека, которого в народе называют Чубаккой, а Чубакка – самый крупный в городе дилер мета. Капитан бросил на стол вторую фотографию. На ней я сидела в Развалюхе и передавала через окно деньги бомжу. Это был тот самый парень, у которого я купила пластмассовую ромашку, вот только самой ромашки, ясное дело, на снимке не было. - А это – Оскар Фуэнтес. Его личное дело в архиве полиции длиннее, чем моя левая нога, и даст фору любому бульварному детективчику. К тому же Оскар мой должник. На стол полетела третья фотография. Здесь я как раз вылезала из Развалюхи и опять давала деньги какому-то мужику. Что называется, хотела как лучше, а получилось… - Это… - Все ясно, - перебила я капитана и подняла руку, чтобы положить конец этому идиотскому экскурсу в небывалое. – Никогда в жизни я не покупала наркотики, и вам это прекрасно известно. - Разве? – На его губах заиграла приторно-сладкая улыбка. – У меня есть уйма доказательств, что покупали, и не раз. Кому, по-вашему, больше поверят? - Я сдам все необходимые анализы. И результаты будут чистыми, как после хлорки, козел. – Что тут скажешь? Меня загнали в угол, и мне ни капельки это не понравилось. Уголки губ капитана дрогнули. - Я в курсе, что в вашей жизни наркотикам места нет. Но мне нужны гарантии. - Гарантии чего? - Вашего молчания. - А просто попросить не судьба? Обязательно нужно меня шантажировать? - В этом вопросе – да. - Вопиющий бред. - Согласен. Но… когда я вам все объясню, все-таки не забывайте, что у меня на вас кое-что есть. Если я сяду в тюрьму, вы отправитесь следом. Я всего лишь хочу, чтобы у нас обоих хватило причин держать язык за зубами. - Слушаю вас внимательно, капитан, - процедила я, сдерживая бурлящий гнев под маской спокойствия. – Что вам нужно? - Меня нельзя назвать хорошим человеком, - ответил он, как будто сожалея. - Да ну? - Когда я был совсем еще ребенком, мою сестру изнасиловал ученик из ее же школы. Она была умственно отсталой, а он этим воспользовался. Мальчик из хорошей семьи, которого все любили и баловали. Пользовался популярностью в школе. В общем, у него были все шансы выйти сухим из воды. - И ему все сошло с рук. - Не совсем. Об этом я расскажу позже. Сам я из небольшого городка в окрестностях Чикаго. Когда сестра обвинила этого мальчика в изнасиловании, в городе поднялась шумиха. Никто ей не поверил. Зачем золотому мальчику насиловать недоразвитую девочку, если он мог заполучить какую угодно? Весь город обернулся против нас. А сестре стало невыносимо в школе. Мелкие издевки превратились в полноценные издевательства. У капитана болело сердце, но я не хотела ощущать его боль. Не хотела проникаться сочувствием к человеку, который так легко решил меня подставить. Поэтому поборола зачатки симпатии и похоронила их под курганом гнева. - Несколько недель она терпела, а потом наложила на себя руки. Меня ударило волной чувства вины. Вот только «на ощупь» вина эта была гладкой и чистой. Никаких колебаний. Никаких сомнений. Капитан считал, что виноват в смерти сестры, и питал к себе жгучую ненависть. В тот момент до меня дошло, что я ошибалась. Каждый раз, когда мне доводилось сталкиваться с капитаном, я ощущала от него странные эмоции и считала, что он просто-напросто меня не переваривает. Но оказывается, он ненавидел самого себя. Для меня это было чем-то совершенно незнакомым. Как правило, чувство вины человеческий мозг переносит плохо. Точнее не дает ему задержаться. И тогда люди ищут себе оправдания, которые действуют как целебный бальзам. Постепенно чувство вины сходит на нет, и настоящая проблема забывается. Например, когда муж бьет жену и говорит «Ты сама меня вынудила», он перекладывает свою вину на другого человека. Жена не встретила его с горячим ужином на столе – значит, сама виновата в том, что он ее ударил. - Семья развалилась. – Капитан подошел к окну и стал смотреть на улицу. – Родители разошлись. Мать утонула в депрессии. Отца я видел раз в сто лет. За каких-то полгода весь мой мир встал с ног на голову. - Мне очень жаль, капитан. Он обернулся ко мне: - Дальше – больше. И с этого момента пойдет то самое, о чем вы должны молчать. - Иначе вы меня сдадите. - Иначе я вас сгною. Вы просидите за решеткой много-много лет. А ведь он только-только начал мне нравиться! - Может, прекратите уже угрожать и перейдете к делу? Вернувшись к столу, капитан уперся руками в столешницу и наклонился вперед, нависнув надо мной. Видимо, чтобы я уж точно поняла, кто тут главный. Несколько долгих-предолгих секунд он изучал мое лицо. Очень смущенное, надо признать, лицо. А потом сказал: - Мне было семь, когда я выследил того мальчика и убил. Я застыла. Капитан признался мне в убийстве. Его слова эхом отдавались в мыслях, но их заглушал тот факт, что капитану тогда было всего семь лет. - А вы в курсе, что семилетние дети крайне редко становятся подозреваемыми? Меня даже не допрашивали. Наверное, по мне было видно, насколько я шокирована. Жизнь не раз доказывала, что в самые ответственные моменты мое лицо меня подводит. Зато реакция «дерись или беги» всегда срабатывает безотказно. Только что капитан признался в убийстве. Значит, из этой комнаты живой мне не уйти. Я с тоской покосилась на дверь. - Вас никто не держит, - заявил капитан, кивнув на мой единственный шанс спастись бегством. По этому поводу он, кажется, совершенно не беспокоился. Ну еще бы! У него имелись доказательства того, как я по всему городу покупаю наркотики. Попытайся он меня арестовать, и мои обвинения гроша ломаного не будут стоить. Да уж, он прекрасно все продумал. И все-таки почему он так легко доверил мне свою самую сокровенную тайну? Никакой суд не признает фотографии стопроцентными уликами. Любому хорошему адвокату удастся снять с меня все обвинения. И капитан наверняка это прекрасно знал. - Теперь вы, видимо, меня убьете? – поинтересовалась я. Дурацкий вопрос. Конечно, после такого признания он меня убьет. Не даст же он мне выйти отсюда подобру-поздорову с такой информацией в голове. Интересно, что он скажет? Что я пыталась отобрать у него пистолет? Что мы боролись, и пистолет сам выстрелил? Лично я так бы и поступила. - Нет. Как я уже говорил, у меня достаточно доказательств, чтобы надолго упечь вас за решетку. - Ваши доказательства признают спорными, - возразила я. – Вам понадобятся показания свидетелей. Иными словами, вам понадобятся очевидцы. – И почему я возражаю? Чтобы он уж наверняка меня убил? Наверное, мне просто не хотелось, чтобы в какой-то момент он пожалел о том, что выпустил меня из кабинета. Если, конечно, мне действительно светит выбраться отсюда на собственных ногах. Как знать, может, я получу пулю в затылок в самый неожиданный момент. Волноваться об этом всю оставшуюся жизнь не было ни малейшего желания. – И эти очевидцы должны быть достойны доверия, - добавила я, ткнув пальцем в фотки. – Вряд ли кто-нибудь поверит тем отбросам, которых вы подсылали ко мне на улицах. - Самые надежные свидетели уже давно куплены. Понятно. Капитан на шаг впереди меня. Блин, даже зацепиться не за что! Надо отдать ему должное. Он прекрасно все спланировал. - К тому же у меня имеется множество записей того, как вы разговариваете сама с собой. Ругаетесь с воздухом. Пожимаете руку невидимкам. Обнимаетесь с теми, кого видите только вы. Все вместе обеспечит вам длительное проживание в тюрьме или в дурдоме. Мне сойдет любой вариант. Твою дивизию! Так и знала, что все это мне когда-нибудь аукнется. Черт! Капитан подался ближе: - Пока мне не грозит тюрьма, вам она тоже не грозит. Все, игра окончена. Он победил. Я сложила руки на Угрозе и Уилл. - Ну и к чему столько усилий? Почему именно сейчас вы признались мне в своем преступлении? Прошло много лет. А ведь я вам даже не нравлюсь. Мало того, вы мне ни капельки не доверяете. - В некоторой степени очень даже доверяю. Я видел, на что вы готовы ради своих клиентов. И это весьма благородно. Зачастую глупо, но все-таки благородно. Однако вы правы. Я склоняюсь к тому, что вы мне не нравитесь. Но я должен знать наверняка. - Знать что? Нравлюсь я вам или нет? - Действительно ли тот мальчишка виноват. Когда мне… когда я его убил, он клялся, что ничего не делал. Снова и снова повторял, что не трогал мою сестру. Но я видел на ней кровь и синяки. И видел отметину, которую она оставила на нападавшем. Она сказала, что укусила его за руку. Через несколько дней я видел на руке того парня укус. И все же я должен узнать правду. Ну и как я могу выяснить, что там случилось, если капитан действительно убил того парня? Неужели ему обо мне что-то известно?! - Мне нужно услышать это от мертвого мальчика. А вы его спросите. Я поерзала на стуле. Мне стало не по себе. Точнее стало еще сильнее не по себе. - И как же я это сделаю? - Не знаю. Вызовите его. Установите с ним контакт. Иными словами, делайте то, что умеете. - Бред какой-то. – Поддавшись порыву уйти сию же секунду, я приподнялась. Капитан ни шага в мою сторону не сделал, зато положил руку на пистолет в кобуре. - Я никогда не промахиваюсь. Мой зад плюхнулся обратно на стул. - Вы спятили. А я точно все расскажу дяде Бобу. Хотите, чтобы я поговорила с мертвым мальчиком? Ну и кого из нас упекут в дурдом? - Не тратьте времени даром. Я знаю все. Абсолютно все. Но это же невозможно! Минуточку… - Вы меня прослушивали?! – обалдела я. Он же постоянно за мной следил, так что ему мешало подсунуть мне пару-тройку жучков? - Немножко. Я вскочила на ноги. - Это незаконно! - Как и вешать на вас преступление, которого вы не совершали. По-моему, эту черту мы уже переступили. Он прав. Но несмотря на все его слова, я не чувствовала ни намека на злобу в свой адрес. В капитане бурлил целый клубок эмоций, однако я сомневалась, что хоть одна из них была вызвана мной. А значит, все его действия были просто-напросто средством для достижения цели. - Откуда вам знать, что я не солгу? - Ниоткуда, поэтому мне понадобятся доказательства. Вы поговорите с мальчишкой, спросите, как я его убил, и только потом зададите главный вопрос – насиловал он мою сестру или нет. – Он подсунул мне еще одну фотографию. Это был старый школьный снимок со светловолосым мальчиком лет четырнадцати. – Делайте то, что обычно делаете, когда хотите поговорить с мертвецами. Узнайте у него все, что мне нужно. Сопротивляться больше не было сил. - Понимаете, капитан, я не могу просто взять и поговорить с мертвым человеком. Он наградил меня сердитым взглядом: - Не вешайте мне лапшу на уши. Я закрою вас в КПЗ с таким букетом обвинений, что у вашего адвоката голова пойдет кругом. Причем вы не успеете произнести слово «подстава». Может быть, даже подкину парочку обвинений в детской порнографии, чтобы вам уж точно жизнь малиной не казалась. Я приложу все усилия, чтобы разрушить вашу репутацию. Все ясно. Отступать капитан точно не собирался. Хотя я чувствовала, что делает он все это крайне неохотно. Но, чтобы добиться цели, он пойдет до конца, и моей жизни конец. Я ошарашенно моргнула: - Это несправедливо. - Жизнь вообще несправедливая дрянь. Его звали Кори. Делайте, что надо, или привыкайте к мысли, что лет десять проведете за решеткой. Беда в том, что такое вполне могло произойти. Рейес – живое доказательство тому, что людей сажают в тюрьму за преступления, которых они не совершали. Вот только шансы, что этот Кори все еще на земле, то есть в нашем измерении, равнялись абсолютному нулю. А значит, у меня огромные проблемы. Если мертвецы переходят, поговорить с ними я уже не могу. Потому что здесь их просто-напросто нет. - Вам придется дать мне время. Капитан спокойно пожал плечами, а я вызвала Ангела. - Какого хрена? – как всегда, начал жаловаться тот. – Я, между прочим, был занят. - Мне нужно, чтобы ты сходил на другую сторону и кое с кем поговорил. - Ну знаешь, loca17, я не могу так запросто взять и смотаться на ту сторону, чтобы с кем-то потолковать. - Ангел, мне это очень нужно. Иначе я сяду в тюрьму за детское порно и хранение наркотиков. – Я показала ему фотографию. – Надо найти этого парня и задать ему парочку вопросов. Все это время капитан пристально наблюдал за происходящим. Да уж, от этих глаз мало что скроешь. Ну а мне, если честно, было уже наплевать, как я выгляжу, когда разговариваю со своими невидимыми друзьями. - Да не могу я скакать туда и обратно. Никто не может. – Ангел зачем-то стряхнул с футболки несуществующую пыль. – Кроме тебя. - Я тоже не могу. Как по-твоему, Рейесу такое по плечу? - Вряд ли сыну Сатаны будут рады на небесах. Даже если он сумеет туда попасть. Я рухнула на стул. Ситуация складывалась тупиковая. - А почему ты его просто не вызовешь? - Ангел, если он уже перешел, вызвать его не получится. - Вот никогда ты меня не слушаешь. – Он снял ботинок и вытряхнул из него песок прямо на ковер. Песок просыпался сквозь пол. - Откуда у тебя песок в бо… - Перешли мертвые или нет, не важно. В конце концов, ты, блин, ангел смерти. Понятия не имею, знал ли капитан об этой маленькой детали. Демонстративно стиснув зубы, чтобы до Ангела дошло, как мне не понравились его слова, я заговорила тихо-тихо, чтобы капитан не услышал: - Я знаю, что я, блин, ангел смерти. Но я не умею вызывать людей с другой стороны. Ангел сунул ногу в ботинок, снял второй, высыпал песок, обулся, уставился на меня и сердито процедил: - Еще как умеешь. Oh, mi Dios18, я тебе это целую вечность твержу! - Не приплетай сюда Бога. Но ты серьезно? – Я встала и бочком придвинулась к нему. – Я и правда такое могу? - Ну конечно, - пожал плечами Ангел и так на меня глянул, словно я законченная идиотка. – Это я и пытаюсь вдолбить тебе в голову. - Ну и как? Он вывернул карманы, вытряхивая из них песок. Ну как такое может быть? Нематериальный песок?! Ей-богу, мне еще учиться и учиться. - Что – как? - Как мне вызвать кого-то с другой стороны? - Qué demonios19, мне-то почем знать? Ангел снял широкую бандану и тряхнул лохмами. Прямо на стол капитана посыпался песок. Я взяла Ангела за плечи: - Ангел, сосредоточься. Моей свободе и круглосуточному доступу к кофеину угрожает серьезная опасность. Что я должна делать? - Тебе виднее, - пожал плечами он. Я посмотрела на капитана и беспомощно покачала головой: - От него никакого толку. - Мне плевать. Я уже говорил. Или делайте свое дело, или шуруйте в камеру. - Уму непостижимо! Все это такая же чепуха, как и то, что у меня есть какие-то силы, что я могу помечать души и в состоянии спасти мир. – Я развела руками. – Видимо, я какая-то дефективная. Наверняка был какой-то ужасный сбой, и сюда отправили не ту барышню. Ангел усмехнулся: - Все равно не пойму, почему ты задаешь мне все эти вопросы. Я ткнула пальцем в фотку Кори: - Потому что мне надо поговорить с этим парнем. - Ну а зачем тебе знать, как вызвать кого-то с другой стороны? Я снова схватила его за плечи и хорошенько тряхнула. Для меня Ангел был очень даже осязаемым, поэтому с него опять посыпался песок. - Потому что мне надо поговорить с этим мальчиком. - Да понял я, понял. Только он еще не там. Я замерла, три раза поморгала и уставилась на него с открытым ртом. Прошло секунд шестьдесят семь, не меньше. За это время Ангел успел покашлять, посутулиться и попереминаться с ноги на ногу. - А десять минут назад ты не мог мне об этом сказать? - Десять минут назад ты об этом не спрашивала. Ты спрашивала, как вызвать кого-то с другой стороны. Он прав. Собрав всю силу воли в кулак, чтобы не слететь с катушек, я спросила: - Раз этот парень все еще не перешел, как мне его вызвать? - Que Dios me ayude20, Чарли! Ну что я только что говорил? Видишь? Ты никогда меня не слушаешь. Ты как ребенок, который тычет вилкой в розетку. - Я никогда в жизни не тыкала вилкой в розетку. - Вы так и будете трепаться? – раздраженно поинтересовался капитан. Я обернулась к нему и одарила с ног до головы злым взглядом: - Есть идеи получше? В знак капитуляции он поднял руки. - Попробуй так же, как со мной, - сказал Ангел. - Но тебя-то я знаю… - Ты всех знаешь. Ты ж ангел смерти, елки-палки. Ну ладно. Попытка не пытка. Да и кому это повредит? Разве что моей и так уже осыпающейся гордости. Я взяла фотографию, закрыла глаза и отчетливо проговорила: - Призываю тебя, Кори. Когда я открыла глаза, Ангел сложился пополам от хохота и держался за живот: - Офигеть! И это все, на что ты способна? - А что такого? – разобиделась я. – Что я не так делаю? - Делай так же, как со мной. Сто пудов ты не говоришь «Призываю тебя, Ангел». - Нет, конечно. Я говорю «Ангел, тащи сюда свою хулиганскую задницу!». - Ничего подобного. – Я приподняла брови, и Ангел посерьезнел: - Нет, правда, ты ж так не говоришь? Решив ничего не отвечать, я снова закрыла глаза и подумала о том, как призываю Ангела, Артемиду и даже (когда сильно припекает) Рейеса. Как правило, я просто представляю их рядом, взываю к их энергии и тащу к себе. Вот и сейчас я подумала о мальчике, поискала его энергию и нашла. Где-то вдалеке, в кромешной тьме ярко сиял маленький огонек. «Нащупав» энергию, я потянула ее к себе. А когда открыла глаза, передо мной, засунув руки в карманы, стоял испуганный парнишка. В груди и в штанине зияли дырки от пуль. От страха мальчик ссутулился, втянув голову в плечи. И, как бы мне ни хотелось испытывать хотя бы легкую неприязнь в его адрес, мое сердце потянулось к нему. - Уже тогда вы были метким стрелком, - сказала я капитану. Он настороженно осмотрелся и только потом спросил: - Что вы имеете в виду? - Вы прострелили ему колено. Для такого даже с близкого расстояния рука не должна дрогнуть. Капитана накрыло волной изумления. - Я целился в голову. - Ну тогда промазали вы капитально. - Он… он здесь? - Да. - Он виноват? – заволновался капитан. – Точно виноват? - До этого я еще не добралась. - Вы Бог? – еле слышно спросил Кори. - М-мм, нет, но за комплимент спасибо. Я Чарли. Парнишка кивнул и осмотрел меня с головы до ног. - Мне нужно кое-что знать, Кори. Ты обидел ту девочку? - Синди, - подсказал капитан. - Ты насиловал девочку по имени Синди? - Нет, - покачал головой Кори. - На кой ты его спрашиваешь? – вмешался Ангел. – Сама посмотри, и все дела. Он может тебе соврать, но твои глаза увидят правду. Посмотреть? - Я вижу жизни людей, когда они переходят. Ты хочешь сказать, он должен перейти? - Чтобы увидеть их жизни и поступки, тебе не надо ждать, когда они перейдут. Просто сделай свое дело. - Какое дело? - Ангелосмертское. Возьми и сделай. Мне уже начинало надоедать, что все вокруг твердят одно и то же. Возьми и сделай. Ангел, капитан, Дилер, даже «Найк» в своих рекламах. Ну и кто следующий? Старый добрый Колобок? Колобка я, между прочим, с детства обожаю. - Ответь мне честно, Кори. Ты насиловал Синди Экерт? Мальчишка совсем поник: - Нет. Не знаю. Может быть. - Что это значит? - Мы увидели ее в парке после школы. Она была совсем одна, сидела на качелях. Все стали подначивать меня подойти и притвориться, будто она мне нравится. - Приз зрительских симпатий тебе уже не светит, Кори. - Дайте мне договорить. Я ничего такого… я же всего лишь прикалывался. – Он еще глубже засунул руки в передние карманы. – Она сказала, что я всегда ей нравился, ну а я просто повторил то же самое. Пока Кори говорил, я передавала его слова капитану. - Она сказала, что у нее есть особое место в роще за парком, которое она хочет мне показать. Все стали дразниться и брать меня «на слабо», чтобы я все-таки пошел с Синди. Капитана захлестнуло яростью: - В отчетах этого не было. Никто никогда ни о чем подобном не упоминал. Судя по рапорту, никто даже не видел их вместе. - Значит, все солгали, - сказала я ему. – Ради Кори. - Когда мы там оказались, - продолжал Кори, - она захотела… захотела показать мне… - Не надо подробностей, - перебила я. – Я хочу знать, сделал ты это или нет. - Она первая начала. – От стыда каждый раз, когда он начинал говорить, его передергивало. – Терлась об меня, уговаривала… - Кори замолчал, явно не зная, как все объяснить. – А потом ни с того ни с сего передумала. Попросила прекратить. А я… я закончил начатое. Она даже не сопротивлялась, только укусила за руку. Но да, я это сделал. Она сказала «нет», а я не остановился. - Ты совершил ужасный поступок. Ты же это понимаешь? - Я вовсе не хотел, чтобы все зашло так далеко. Когда она передумала, я уже был внутри. Оставалось подождать всего минуту. А потом она себя убила. Мне хотелось умереть. Я врал направо и налево. Все ведь считали меня таким крутым! Никто бы и не подумал, что я опущусь до секса с Синди Экерт. - Потому что она была умственно отсталой? Кори кивнул и повторил: - Она наложила на себя руки из-за меня. - И из-за того, как к ней все относились. - Точно. Мне так и не хватило смелости во всем признаться. – Наконец Кори посмотрел мне в глаза. – Если бы я сказал всем перестать над ней издеваться, ее бы оставили в покое. Но тогда все они думали, что оказывают мне услугу. Теперь меня отправят в ад, да? Я покачала головой: - Это вряд ли. - Хватит, - сказал вдруг капитан. – Я услышал все, что хотел. Мне нужно было знать, того ли мальчишку я прикончил. - А если бы это был не он? - Тогда я нашел бы виновного. Но раз все уже сделано, можно идти дальше. Кстати, спасибо, - добавил он и бросил на стол конверт с фотографиями. – Мне это больше не понадобится. - Минуточку, откуда вам знать, что я выполню свою часть сделки? - А это уже не важно. Есть вещи, которых не избежать. Прошлое – одна из них. Не могли бы вы попросить своего дядю зайти ко мне? – Капитан сел за стол и стал аккуратно раскладывать документы. - Зачем? – подозрительно сощурилась я. Он поправил стопку папок, пока все они не легли уголок к уголку. И вообще на столе капитана царил идеальный порядок. Все лежало на своих местах. - Я хочу во всем сознаться. - Чего? Зачем?! Когда это было? Тридцать лет назад? - Тридцать пять. На прошлой неделе умела моя мать. Этот секрет я хранил только потому, что хотел защитить ее от переживаний. Теперь мне некого защищать, поэтому я наконец могу взять на себя вину за содеянное и оставить все в прошлом. - Он не обязан это делать, - сказал Кори, сложив на груди руки и так крепко вцепившись себе в локти, что на куртке смялась вышивка с логотипом школьной спортивной команды. – Все равно уже ничего не изменить. – И тут он просиял: - Может быть, если я сделаю доброе дело, то смогу попасть в рай. - В смысле? - Наверное, я должен искупить свои грехи. Только раньше не было возможности. А теперь я могу не дать брату Синди совершить огромную ошибку. И тогда, может быть, меня отравят на небеса. Я чуть было не сказала ему, что скорее всего его и так туда отправят, но решила промолчать. - Он же из хороших парней? – спросил Кори. - Ага, из хороших. Ну или был таким, пока не решил бросить меня под поезд липовых улик. – Я злобно покосилась на капитана, но всего на пару секунд. В конце концов, он вроде как решил отпустить меня с миром. Но он убил человека. Есть ли у меня моральное право сдать его в руки правосудия? Я не знала, что должна думать. И что должна делать. Внезапно меня осенило. - Может быть, вы уже расплачиваетесь за свой поступок, - сказала я капитану, который поправлял папки в очередной стопке. – Вы же каждый день помогаете людям, так? Может быть, это и есть ваш способ вернуть долг человечеству. - А как насчет семьи Кори? – Капитан встал, надел пиджак и подошел к двери, явно собираясь прыгнуть в самое пекло. – Я принял решение, мисс Дэвидсон. Если вы не позовете своего дядю, это сделаю я. Пора положить всему этому конец. - Ну же, делай свое дело! – гаркнул Ангел. - Какое еще дело? – уточнила я в триллионный раз. - Ангелосмертское. Если кому и известно, что на уме у живых чуваков, так точно тебе. - Поверь мне, солнце, чего я точно не знаю – так это того, что у чуваков на уме. То есть я знаю, что им нравится секс. Вот и все. - Да нет же, я про людей вообще. Ты можешь узнать, что они задумали, и пометить их. Капитан открыл дверь, а я не могла пошевелиться и думала только об одном: он совершает огромную ошибку. И я знала это каждым своим атомом. То, что он собирался сделать, неправильно. - Что мне делать? – уже на бегу в приступе отчаяния спросила я у Ангела. Капитан уплывал сквозь пальцы. Образно выражаясь. - Спросите его про собаку! – крикнул мне вслед Кори. Не задумываясь, я заорала: - А как насчет собаки, капитан? Тот остановился и медленно, очень по-военному, как на параде, молча повернулся ко мне. Я покосилась на Кори: - Так что там с собакой? Кори пожал плечами: - Ну не догоняю я, с чего он так зациклился на том, чтобы сознаться. Он же ничего не сделал. У меня глаза на лоб полезли. Пока все не вышло из-под контроля, я схватила капитана за рукав, глянула на Диби, который все еще разговаривал с псевдоэкстрасенсшей, и затащила капитана обратно в кабинет. - Погодите, - сказала я, закрывая дверь. – О чем ты говоришь, Кори? Тот опять пожал плечами: - Не совершал он никакого преступления. Это я тогда сглупил. - А подробнее? Демонстративно вздохнув, Кори прислонился к подоконнику. - Тот пистолет ему не принадлежал. Он был моим. Точнее моего отца. Я взял его из ящика в отцовском столе. Опять хотел всем показать, какой я неимоверно крутой. А когда Вэн меня нашел… - Вэн? – переспросила я, глядя на капитана. Похоже, он верил всему, что здесь происходило, но все равно удивился. - Короче говоря, он был злее гремучей змеи на охоте. Ударил меня со всей дури, а я наставил на него пистолет. Он хотел, чтобы я во всем признался. И кто? Какой-то мелкий пацан? Ноль на палочке? В общем, я отказался, и тогда он взбесился. Орал и трясся с ног до головы. Одним словом, вел себя, как мелкий кусок дерьма. – Кори смерил капитана взглядом. – Поверить не могу, что он так вымахал. Мы начали толкаться, и на нас прыгнула моя собака. Пистолет выстрелил. Прямо мне в грудь. Вэн хотел помочь мне добраться до больницы, но я послал его к черту. Если бы отец узнал, что я взял пистолет, он бы меня убил. - Раз ты получил пулю в грудь, то откуда вторая рана? – спросила я, кивнув на колено Кори. - Я пытался найти у нас в сарае место, чтобы спрятать пистолет. Мне было ужасно больно, даже голова кружилась, вот я и пальнул себе случайно в ногу. Вэн тут ни при чем. Я повернулась к капитану. Ну кому, бога ради, придет в голову назвать собственного ребенка Вэном? - Теперь я точно знаю, что там произошло, - со всей серьезностью сообщила я. - А его родные не знают. Я его убил. Поднял пистолет и… - Кори помнит все совсем не так. Говорит, вы боролись за пистолет, и он случайно выстрелил. Случайно. Капитан задумчиво уставился себе под ноги. - Вам было всего семь, капитан. Уверена, все произошло так быстро, что вы и глазом моргнуть не успели. Но вы этого не делали. Он посмотрел на меня, явно не собираясь менять свое решение: - Я не собираюсь менять свое решение. Как в воду глядела. - И я не передумаю, что бы вы ни сказали, - продолжал капитан. – Его родные заслужили право узнать правду. - Да к черту правду! – взвился Кори. – Если он все расскажет, мои родственники узнают, что я натворил. - Но ведь ты виноват, Кори. Ты изнасиловал невинную девочку. Он опустил голову и прошептал: - Я знаю. Но они не знают. Они всегда мне верили. - Значит, ее имя можно вывалять в грязи, а твое нельзя? - А что от этого изменится? Вэн сядет в тюрьму за то, что я по-царски облажался. Вот и все. Тут я вынуждена была согласиться. Даже если капитана не посадят, его карьере точно придет конец. А такие классные копы, как он, на дороге не валяются. - Расскажи мне что-нибудь гаденькое, - попросила я Кори. – Чтобы было чем его шантажировать. Капитан сложил на груди руки, всем своим видом демонстрируя, как ему скучно. - Гаденькое? Да я его не знаю. Он был самым обычным костлявым пацаном. - Ну блин! – Я в отчаянии уставилась на капитана, пытаясь припомнить хоть что-нибудь, чем можно было бы его уломать. И вдруг кое-что всплыло в памяти. – Я вам помогу. Помогу с делом Лоретты Розенбаум. Капитан ответил мне полным сомнений взглядом: - Все следы уже десять лет как остыли. - А я их подогрею. У меня есть связи. – Я поиграла бровями. – Я могу выйти на людей, на которых вам точно не выйти. - Мисс Дэвидсон… - Ладно-ладно! – Я подняла руки, когда он попытался пройти мимо меня. – Давайте поступим так, как вы и хотели. Расскажем все дяде Бобу и узнаем, что он обо всем этом думает. Идет? Капитан кивнул: - Так или иначе, я cобирался все рассказать именно ему. Пусть лучше он меня арестует, лишь бы Марш. Марш тот еще ублюдок. Я чуть не рассмеялась, услышав, как он относится к детективу, который никому в участке не нравился. Бедняжка. - Согласна на все сто. Выйдя в коридор, я махнула Диби. Липовая экстрасенсша испарилась. Ужасно хотелось расспросить о ней дядю Боба, но у меня в баночке плавала рыбка покрупнее. |