Лекции по Психосоматике и психологии телесности. Лекция Феноменология психологии телесности и центральная психосоматическая проблема Введение

• Название: Лекция Феноменология психологии телесности и центральная психосоматическая проблема Введение
• Дата: 03.05.2023
• Размер: 205.27 Kb.
• Имя файла: Лекции по Психосоматике и психологии телесности.docx
• Тип: Лекция; #1105897
• страница: 1 из 8

ЛЕКЦИЯ № 1. Феноменология психологии телесности и центральная психосоматическая проблема
Введение

История развития психосоматики или психологии телесности в нашей стране насчитывает не более 10-15 лет. В отличие от других разделов клинической психологии, таких, как пато- и нейропсихология, эта отрасль в РФ не выросла из области практики. Психосоматика в нашей стране зародилась, прежде всего, как учебная дисциплина. Практики никакой еще не было, но потребность - была. Наблюдалась некая лакуна в профессиональных знаниях.

За рубежом сложилась совсем другая ситуация. Психосоматика как практика раз­вилась в европейских странах и США внутри психотерапевтической практики и давно уже превратилась в ремесло, в практическую деятельность. Психосоматические клиники, «клиники боли», клиники антропософской медицины, психосоматиче­ские санатории, сеть частной практики - этот вид лечения закреплен страхов­ками что подчеркивает общественную значимость психосоматической пробле­матики.

У нас, в России, психосоматические методы реализуют в своей практической деятельности невропа­тологи, психоневрологи, вегетологи (например, в Вегетологическом центре при Городской клинической больнице № 33 им. А.А. Остроумова г. Москвы). Внутри медицинской сети у нас нет узких специалистов в области психосоматической проблематики, хотя при­мерно от 1/3 до 1/2амбулаторных (поликлинических) жалоб людей не находят своего объективного (организменного) подтверждения, т.е. имеют психосо­матический характер. Эти жалобы очень полиморфны (разнообразны). В меди­цине эти симптомы получили самые разные названия: соматизированная де­прессия, ларвированная депрессия, скрытая депрессия и т.д.. В МКБ-10 выделена специальная рубрика - соматоформные расстройства. Строго говоря, не весь спектр расстройств является психосоматическим. Узко-соматоформные рас­стройства связаны с нарушениями личности и эмоций. В узко­психосоматических заболеваниях психологический фактор является не веду­щим, а дополняющим, т.е., утяжеляющим клиническую картину, но сами эти болезни - органические, соматические по происхождению. В соматоформных же расстройствах психологический фактор является ключевым. Раньше был общий термин «психосоматические расстройства», сейчас произошло терминологическое разделение.
Феноменология психосоматики

Психосоматика - это точка зрения, а не истина, принятая большинством в медицине и психологии. Это определенная методологическая позиция. Эта точ­ка зрения пока не стала ведущей ни в одной из областей медицинской и психологической практики.

Ключевые аргументымы находим не в медицине. Ключевая феноме­нология психосоматики лежит в 3-х областях человеческой практики:

1. Религиозной- в ней проблема соотношения души и тела является ключевой. Каковы ие­рархия этих субстанций и способы их взаимодействия - любое религиозное верование должно дать свои ответы на эти вопросы. Вся обрядовая практика любых религий про­низана психосоматическими феноменами. Обряд поста психосоматический в чистом виде: путем воздействия на тело достигаем совершенства. Молитва -особое психофизиологическое состояние. А как иногда меняется психическое состояние после причас­тия! Психосоматические эффекты являются целевыми в любой религиозной практике. Ими проникнута вся языческая религия - шаманство.

2. Педагогической (области воспитательной практики).

Современная дидактика (педагогика) - бестелесна. Она игнорирует тело ребенка. Значение для преподавателя имеют только мозг и правая рука. Тело ребенка педагогам только мешает. Еще иногда следят за спиной (чтобы дети не горбились). За­нятия физкультурой в современной школе - это антипсихосоматика. Они на­рушают законы детского психофизиологического развития, которое должно протекать на фоне радости.

Разработаны особые воспитательные системы, в которых учитывается важнейшая роль прикосновения. Например, в Вальдорфской системе образова­ния дети запоминают буквы следующим образом: чтобы заучить букву «К», ребенок обмакивает голую ножку в ведерко с красной краской и рисует этой ножкой букву на листах ватмана, постеленных на полу и т.д. Существуют сис­темы воспитания, построенные на психодинамических теориях. В них важен телесный контакт, его качество и количество, как необходимый фон всего раз­вития, как необходимый компонент. Отсутствие телесного контакта рассматри­вается, как патогенетический фактор.

Современная педагогика рассматривает тело, в основном, как объект для наказания (в Англии только 25 лет назад отменили телесные наказания в школах).

Но разумен ли полный и абсолютный запрет на телесные наказания детей? Фуко описал различие между пыткой, цель которой - убрать душу из тела, расчеловечить тело, и наказанием, цель которого - усовершенствование души через наказание тела. На школьных уроках практикуется символическое, опосредство­ванное наказание (учитель стучит указкой по столу). Существует идея воспита­ния души через тело: возвышение, социализация души через наказание.

3. В целительской (практика врачевания в минимальной степени научного).

Фрейзер «Золотая ветвь», Тэйлор «Первобытное мышление». Эти книги написаны с точки зрения структурной антропологии (этнографии). Интересны разделы, посвященные магии - древнейшей практике врачевания. По Фрейзе­ру, магия подразделяется на гомеопатическую (магию подобия) и контагеозную (магию контакта). С точки зрения взаимодействия души и тела, по причине телесного подобия могут возникать телесные болезни, и путем использования процедур подобия их можно вызывать. Понятие "порча" (существует со времен древнего Египта). Наведение порчи через изображение человека - этот обряд архетипичен, он не меняется (берется восковая фигурка, изображающая врага, 7 дней ее подтапливают, потом протыкают иголкой и т.д.). Само это действие - гомеопатическая магия подобия - должно быть длительным, отнимающим много сил, энергетики. Современный вариант магии подобия - порча по фотографии. Ма­гическое мышление - представление о том, что изображение тела дает доступ к душе, к сути, к жизнеспособности человека. Гомеопатическая "черная" магия в основном присутствует в виде нанесения порчи.

Гомеопатическая лечебная магия. Лечение желтухи в первобытном племени - желтый цвет не является естественным для человека, поэтому он должен перейти на желтого попугая, для которого этот цвет естественен: магия подобия. То же в наших русских деревнях - детей лечат от «краснухи» (диатеза), обвя­зывая запястье ребенка красной ниточкой (потом ее сжигают). Наш обычай ни­кому не показывать ребенка, пока ему не исполнится 40 дней (якобы до этого времени нет иммунитета), запрет фотографировать ребенка до этого срока - вот примеры абсолютно магического мышления.

Контагеозная магия. В средние века короли лечили золотуху наложени­ем рук. Издавна повелось - тот, кто имеет право обращения с телом, имеет вы­сокий социальный статус. Любой врач автоматически наделяется авторите­том. Психологи, имеющие отношение к психосоматике, также автоматически наделяются авторитетом. Это - проявление всеобщего архетипа магического мышления.
Центральная проблема психосоматики

Центральная психосоматическая проблема относится к числу наиболее фундаментальных научных проблем вообще. По рейтингу она может быть по­ставлена в один ряд с проблемами происхождения мира, человека, смысла человеческого существования как самая общая из научных проблем. Эта проблема относится к числу междисциплинарных - столь высоки трудно­сти при ее изучении, ее сложность и значимость. Центральная психосоматическая пробле­ма соотношения души и тела, сомы и психики - это проблема ме­дицины, физиологии, этологии (науки наблюдения и описания различных фе­номенов поведения), культурологии: в различных исторических периодах, в ус­ловиях разных культур, традиций отношение к соотношению души и тела раз­лично; характер заболеваний, которые описаны сегодня, теснейшим образом связан с культурой того или иного региона. Например, реакция боли, наиболее витально значимая, - в поведенческом плане различна, имеет различный психо­логический профиль: представители северных народов способны длительно и терпеливо переносить сильную боль (долго не выражая ее в поведении), а южа­не (например, итальянцы) плохо переносят даже малое болевое воздействие и ярко выра­жают поведенческие реакции на боль. В азиатских странах с устояв­шейся культурной традицией, традицией пиетета, иерархии (например, в Японии) наблюдается наименьшее количество сердечно-сосудистых заболеваний, т.к. в традициях этих культур содержится ряд ритуалов, которые позволяют снять, купировать эмоциональное напря­жение, а, значит, и купировать рост сердечно-сосудистых заболеваний. А на Западе количество сердечно-сосудистых заболеваний в XXI веке неуклонно растет - это следствие образа жизни в обществе, нацеленном на успех, достижение, со­ревнование, высокий темп жизни плюс вредные привычки (неправильный ре­жим питания, курение, гиподинамия). Таким образом, культурный контекст общества важен для понимания ряда телесных проблем. Психосоматическая проблема - гуманитарная, философская (мы говорим о европейской, христи­анской культуре). Еще в дохристианские времена, в античности ставился во­прос соотношения души и тела. В итоге, развитие этой проблемы привело к 3-м направлениям в понимании взаимодействия души и тела, сомы и психики:

1. Человек имеет двоякую природу: биологическую и психологиче­скую. Таким образом, сущность человека - эти две стороны во взаимодействии. Картезианство (дуализм у Декарта).

2. 
   Второй тип подхода к психосоматической сущности человека: человек-организм, и его сущность такова же, как и сущность всего животного мира. «Человек - машина» - работа французского врача, мыслителя и просветителя Жюльена Офре де Ламетри (1709-1751). В своем сочинении "Человек-машина" (1747) рассматривал человеческий организм как самозаводящуюся машину, подобную часовому механизму - крайнее выражение грубо материалистического подхода к человеку.
   
3. 
   Сущность человека составляет его духовное бытие (в современном контексте - его психическая жизнь), а тело, телесная организация человека есть средство, инструмент, с помощью которого душа реализует собственные цели - то есть, те­ло - это орган души. «Одухотворенное тело». Это, с точки зрения марксизма, идеалистический подход к проблеме. Мнение В.В. Николаевой: данный тезис (тело - это орган души) нам, психологам, наиболее близок.
   

Как в медицинской традиции воплощалась проблема психосоматического единства, психики и сомы? Именно в медицине заложена первая попытка на­учного подхода (естественно-научного) к этой проблеме. Еще в античности существовали две клинические школы, придерживавшиеся разных принципов подхода к человеку, разного понимания принципа патологии вообще.

1. 
   Школа первых анатомов. Основное правило (кредо): «болезнь (патология) есть всегда поражение определенных материальных структур, опреде­ленных телесных органов: у человека болезнь, и «объект воздействия врача - это болезнь».
   
2. 
   Школа Гиппократа (первых "психиков") «болезнь - расстройство отношений между человеком и миром» (зародыш экологического подхода к человек). Основное тезис: болен человек, как целое (целостность) - лечить в каждом случае надо человека в целом. В истоках европейской медицины лежит идея целостного (холистического) подхода - как идеал работы с больным человеком, как декла­рация современной медицины (далеко не всегда воплощаемая в жизнь).
   

Идея целостного подхода к больному воплотилась в совокупность этических норм врачевания, стала основой врачебной этики. Еще Платоном (трактат «Хармид») сформулировано положение: «нельзя лечить тело, не леча душу».
ЛЕКЦИЯ № 2. К истории развития психосоматики
Гиппократ. Тезисы Гиппократовской медицины. Правила врачебной этики
Идея целостного (холистического) подхода к больному воплотилась в совокупность этических норм врачевания, стала основой врачебной этики.

Исторически первой формой врачебной этики были моральные принципы врачевания Гиппократа (ок. 460 - ок. 370 г.г. до н.э.), изложенные им в «Клятве», а также в книгах «О законе», «О враче» и др. Гиппократа называют «отцом медицины». Эта характеристика неслучайна. Она фиксирует рождение профессиональной врачебной этики. В древних культурах - египетской, вавилонской, индийской, персидской, иудейской, греческой - способность врачевать свидетельствовала о «божественной» избранности человека и определяла его элитное, как правило, жреческое, положение в обществе. Например, первые вавилонские врачи были жрецами, а основными средствами лечения были обряды и магия. Первый египетский целитель, Имхотеп, тоже был жрецом. Впоследствии он был обожествлен (ок.2850 до н.э.), и храм в его честь был одновременно и госпиталем, и медицинской школой. Медицинская практика была исключительным правом магов Персии и брахманов Древней Индии. Исследователи предполагают, что отец Гиппократа был одним из жрецов Асклепия - бога врачевания у древних греков. Семья Асклепиадов, которую также именуют Косской школой, сохраняла в V веке до нашей эры религиозные формы и обычаи; так, например, у них была принята клятва, тесно связывавшая учеников с учителем, с собратьями по профессии. Однако этот религиозный характер корпорации, если он и требовал условных норм поведения, ни в чем не ограничивал поисков истины, которые оставались строго научными. Первоначальное медицинское образование Гиппократ получил от отца - врача Гераклида. С целью научного усовершенствования в молодости Гиппократ много путешествовал и изучил медицину в разных странах по практике местных врачей и по обетным таблицам, которые вывешивались в стенах храмов Эскулапа¹.

История его жизни малоизвестна, даже точно не известно, сколько лет прожил Гиппократ. Одни историки утверждают, что 83 года, а другие – 104. Существуют предания и рассказы, относящиеся к его биографии, но они носят легендарный характер. Имя Гиппократа сделалось собирательным, и многие сочинения из семидесяти, приписываемых ему, принадлежат другим авторам, преимущественно его сыновьям. Подлинными исследователи признают от 18 до 8 сочинений. Это трактаты – «О ветрах», «О воздухах, водах и местностях», «Прогностика», «О диете при острых болезнях», первая и третья книги «Эпидемий», «Афоризмы» (первые четыре раздела), хирургические трактаты «О суставах» и «О переломах», являющиеся шедеврами «Сборника». Наибольшее значение для психосоматической медицины имеют несколько сочинений Гиппократа этического направления: «Клятва», «О законе», «О враче», которые мы уже упоминали выше, а также «О благоприличном поведении» и «Наставления». Эти произведения в конце V и начале IV века до нашей эры превратили научную медицину Гиппократа в медицинский гуманизм.

Подход Гиппократа к причинам болезней был новаторским. Он полагал, что болезни людям посылают не боги, они возникают по разным, причем вполне естественным, причинам. Гиппократ первый поставил медицину на научные основы и очистил ее от философских теорий, зачастую противоречивших действительности, господствовавших над опытной, экспериментальной стороной изучения заболеваний. Сочинения Гиппократа содержат наблюдения над распространением болезней в зависимости от внешних влияний атмосферы, времен года, ветра, воды и их результат - физиологические действия указанных влияний на здоровый организм человека. В этих же сочинениях приведены и данные по климатологии разных стран, в одном из них более обстоятельно изучены метеорологические условия конкретной местности и показана зависимость болезни от этих условий.

Гиппократ делит причины болезней на два класса: общие вредные влияния со стороны климата, почвы, наследственности и личные - условия жизни и труда, питания (диеты), возраст и пр. Нормальное влияние на организм указанных условий вызывает и правильное смешение «жизненных соков», что для него и есть здоровье. Строго наблюдая за течением болезней, он придавал серьезное значение различным периодам болезней, особенно лихорадочных, острых, устанавливая определенные дни для кризиса, перелома болезни, когда организм, по его учению, сделает попытку «освободиться от несваренных соков».

В других сочинениях – «О суставах», «О переломах» - подробно описываются операции и хирургические вмешательства. Из описаний Гиппократа явствует, что хирургия в глубокой древности находилась на очень высоком уровне; употреблялись инструменты и разные приемы перевязок, применяющиеся и в медицине нашего времени.

В сочинении «О диете при острых болезнях» Гиппократ положил начало рациональной диетологии и указал на необходимость питать больных, даже лихорадочных. С этой целью он установил диеты применительно к формам болезней - острых, хронических, хирургических и т. д. Для лечения применялось 250 лекарственных средств растительного происхождения и 50 средств животного происхождения. Многие из них используются и в наши дни: ячменный отвар, молочай, чемерица, мед с уксусом и др. Гиппократ назначал банки, массаж, ванны, делал кровопускания. Он говорил, что нужно соблюдать осторожность, учитывать, как организм реагирует на лечение. Главный его принцип: «Не повреди!»

Умер Гиппократ около 370 года до нашей эры в Лариссе, в Фессалии, где ему и поставлен памятник. «Клятва Гиппократа» стала кодексом профессиональной чести на тысячелетия для всех врачей.

Становление греческой светской медицины было связано не только с влиянием рационального знания и накоплением опыта врачевания, но и с принципами демократической жизни городов-государств Древней Греции. Освященные и необсуждаемые права врачующих жрецов постепенно, но неизбежно сменялись моральными профессиональными гарантиями и обязательствами лекарей перед пациентами. В «Клятве» Гиппократа были впервые сформулированы и расписаны обязанности врача как перед больными, так и перед своими коллегами по ремеслу. Гиппократ писал: «Клянусь Аполлоном-врачом, Асклепием², Гигией³ и Панакеей⁴, и всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению, следующую присягу и письменное обязательство: считать научившего меня врачебному искусству наравне с родителями, делиться с ним достатками и в случае надобности помогать ему в его нуждах; его потомство считать своими братьями и это искусство, если они захотят его изучать, преподавать им безвозмездно и без всякого договора; наставления, устные уроки и все остальное в учении сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным обязательством и клятвой по закону медицинскому, но никакому другому. Я направлю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости. Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла; точно так же я не вручу никакой женщине абортивного пессария. Чисто и непорочно буду проводить я свою жизнь и свое искусство. Я ни в коем случае не буду делать сечения у страдающих каменной болезнью, предоставив это людям, занимающимся этим делом. В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далек от всего намеренного, неправедного и пагубного, особенно от любовных дел с женщинами и мужчинами, свободными и рабами. Что бы при лечении - а также и без лечения - я ни увидел или ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной. Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастье в жизни и в искусстве, и слава у всех людей на вечные времена; преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому»⁵.

Практическое отношение врача к больному и здоровому человеку, изначально ориентированное на заботу, помощь, поддержку, - безусловно, является основной чертой профессиональной врачебной этики. То, что в христианской морали является идеальной нормой отношения человека к человеку: «Люби ближнего твоего, как самого себя» (Лев.19,18); «Любите врагов ваших» (Мф.5,44), - в профессиональной врачебной этике есть реальный критерий и для выбора профессии, и для определения меры врачебного искусства. Нормы и принципы поведения врача, определенные Гиппократом, не являются простым отражением специфических отношений «врач – больной» в их конкретно-историческом виде. Они наполнены содержанием, обусловленным целями и задачами врачевания, - содержанием, которое независимо от места и времени их реализации. В силу этого, несколько изменяясь, они соблюдаются и сегодня, приобретая в том или ином этическом документе, будь то «Декларация», «Присяга» и т.п., свой стиль и особую форму выражения⁶.

Примером документа, созданного на основе модели Гиппократа, служит «Клятва российского врача», принятая 4-й Конференцией Ассоциации врачей России в ноябре 1994 г., являющейся обязательной для членов этой Ассоциации: «Добровольно вступая в медицинское сообщество, я торжественно клянусь и даю письменное обязательство посвятить себя служению жизни других людей, всеми профессиональными средствами стремясь продлить ее и сделать лучше; здоровье моего пациента всегда будет для меня высшей наградой. Клянусь постоянно совершенствовать мои медицинские познания и врачебное мастерство, отдать все знания и силы охране здоровья человека, и ни при каких обстоятельствах я не только не использую сам, но и никому не позволю использовать их в ущерб нормам гуманности. Я клянусь, что никогда не позволю соображениям личного, религиозного, национального, расового, этнического, политического, экономического, социального и иного немедицинского характера встать между мною и моим пациентом. Клянусь безотлагательно оказывать неотложную медицинскую помощь любому, кто в ней нуждается, внимательно, заботливо, уважительно и беспристрастно относиться к своим пациентам, хранить секреты доверившихся мне людей даже после их смерти, обращаться, если этого требуют интересы врачевания, за советом к коллегам и самому никогда не отказывать им ни в совете, ни в бескорыстной помощи, беречь и развивать благородные традиции медицинского сообщества, на всю жизнь сохранить благодарность и уважение к тем, кто научил меня врачебному искусству. Я обязуюсь во всех своих действиях руководствоваться этическим кодексом российского врача, этическими требованиями моей Ассоциации, а также международными нормами профессиональной этики, исключая не признаваемое Ассоциацией врачей России положение о допустимости пассивной эвтаназии. Я даю эту клятву свободно и искренне. Я исполню врачебный долг по совести и с достоинством»⁷.

Тезисы медицинской этики по Гиппократу можно резюмировать следующим образом:

1. 
   Лечить не болезнь, а больного.
   
2. 
   Знать и учитывать в ходе лечение индивидуальные особенности пациента (например, его темперамент - сама идея о темпераментах выросла из практики Гиппократа). «Необходимо изучать душевные состояния больного, его мысли, речь и молчание, не только настроение, но и сновидения - в них первоначально заявляют о себе душевные и телесные страдания и болезни» (вспомним психоанализ)).
   
3. 
   Щадить больного, не вредить ему, помогать природе (учитывать ком­пенсаторные ресурсы человека, на которые можно опереться в ходе лечения).
   

«Немного различий между медициной и мудростью. Врач - мудрец, врач - философ равен Богу, так как он обладает знанием всего того, что необходимо для жизни» - сказал Гиппократ.

Сосуществование и конкуренция двух подходов - анатомического, организменного, и гиппократовского, целостного - наблюдалась на протяже­нии всей истории медицины. В силу ряда причин, школа целостного подхода к больному в России - школа единомышленников - существовала на протяжении целого столетия (19 век). Историки медицины, занимающиеся вопросами врачебной этики и деонтологии, любят ссылаться на деятельность представителя этой школы, терапевта широкого профиля Матвея Яковлевича Мудрова (1776-1831), называя его русским последователем Гиппократа. В 1813 г. Мудров чи­тал лекции на медицинском факультете, который входил тогда в со­став Московского университета. Самоотверженный врач, известный своей благотворительной деятельностью (когда он стал знаменитым врачом - дом его был всегда полон воспитанниками, старыми друзьями и многочисленными родственниками, жившими на его иждивении), он погиб в эпидемию холеры в З0-е годы 19 в. Основные идеи Myдрова были таковы:

1. 
   Врачевание, как соединение ремесла и искусства, не состоит ни в лече­нии болезни, ни в лечении ее причин - оно состоит в лечении самого больного.
   
2. 
   Телесные расстройства (заболевания) могут возникать вследствие воз­действия на человека различных душевных причин. «Чтобы правильно лечить больного, надо узнать причины, на тело и душу его воздействовавшие, и тогда болезнь сама откроет имя свое, внутренние свойства свои и покинет внешний вид свой». Мудров подчеркивал психогенную природу ряда сомати­ческих расстройств: «Одни болезни могут возникать от телесных причин, другие - от душевных возмущений».
   
3. 
   У заболевшего телесным заболеванием человека неизбежно возникают психические изменения вследствие того, что «больной делается крайне со­мнительным к искусству врача».
   
4. 
   При работе с любыми больными необходим психотерапевтический подход, и его основой для Мудрова и его школы была психология. Что он на­зывал психологией (задолго до Вундта)? «Зная взаимные друг на друга влияния души и тела, долгом почитаю заметить, что есть душевные лекарства, которые врачуют тело, и они почерпываются из психологии. Этим искусством сердитого умягчишь, бешеного успокоишь, скрытного сделаешь открытым... Это искус­ство дает больным ту силу духа, которая болезни подчиняет воле больного».
   

Еще один представитель школы целостного подхода в русской медицине 19 века – ученик М.Я. Мудрова, терапевт широкого профиля Григорий Антонович Захарьин (учитель А.П.Чехова, как врача). Г. А. Захарьин (1829-1898) имел славу лучшего врача России. Он лечил и Александра III от болезни почек, отказавшись от почетного звания лейб-медика, и Льва Николаевича Толстого, не признававшего медицины. «Самый московский» гениальный врач, по преданию, безошибочно ставивший диагноз «с первого взгляда», он был известен своей эксцентричностью. Рассказывали, как однажды он угрожал пациенту, сибирскому купцу, палкой, требуя оставить дурные привычки и исполнять все его назначения, с криком «иначе умрешь!», пока перепуганный пациент не согласился. А.П. Чехов, рекомендовавший всем лечиться у Захарьина, говорил: «Советы его драгоценны…Он возьмет сто рублей, а пользы принесет минимум на тысячу, да еще побочных советов даст, так что проживете лишние двадцать-тридцать лет». В легенды Захарьин вошел и потому, что 30 лет ежедневно читал лекции студентам в Московском университете и ежедневно же посещал клинику на Страстном бульваре, включая все праздники, говоря, что у больных таких перерывов нет. О нем осталась добрая память как о враче. Медицинский «конвейер», принятый при капитализме, у Захарьина исключался. Он мог беседовать с больным по три часа, чтобы составить правильное представление о недуге пациента. Сейчас забылось, что благодаря усилиям именно доктора Захарьина в Москве появилась бутылочная минеральная вода – прежде уезжали лечиться на воды, что не всем больным было по карману. Захарьин требовал от косных купцов отдавать детям просторные комнаты, а не душные антресоли, когда парадные апартаменты простаивали «для гостей». Свои огромные гонорары он отдавал на благотворительные нужды, амбулатории и больницы для крестьян и бедных, на церковноприходские школы, на стипендии нуждавшимся студентам Московского университета, на медотряды в помощь сербским воинам. Он участвовал в создании клинического городка на Девичьем поле, внес крупное пожертвование на Музей изящных искусств и даже послал деньги на устройство водопровода в Черногории, когда в местном городке начались перебои с водой, за что в Черногории его почитали едва ли не святым. Свое профессорское жалованье он отдавал в фонд нуждающихся студентов, пожертвовав туда же еще 30 000 рублей.

Захарьин предложил свой оригинальный метод ис­следования больных, содержащий в себе развернутые элементы психологической диагностики, позволяющей установить не только нозологический, но и функциональный диагноз. Основу метода составляет тщательный расспрос больного (клинико-психологическая беседа) о его прошлом, об образе жизни, о бытовых условиях, условиях воспитания, о профессиональных особенностях и, главное, предложенный Захарьиным тщательный анализ субъективных жа­лоб больного: каковы испытываемые ощущения, какова эмоциональная реак­ция больного на ситуацию заболевания, его манера держать себя (поведенче­ский профиль больного), индивидуальные особенности его личности. Собст­венно диагностика должна предшествовать психологической работе с боль­ным. Именно в методе Захарьина заложена идея ВКБ (внутренней картины бо­лезни). По мнению учеников Мудрова, хорошее владение методом психологи­ческой беседы позволяет точно поставить диагноз больному и нозологический диагноз болезни. Этот опрос и дает целостное представление о больном.

Большой вклад в развитие отечественной психосоматической медицины внес еще один русский врач – Алексей Александрович Остроумов (1844-1908). Образование он получил в том же университете, где за диссертацию «О происхождении первого тона сердца» (М., 1873) удостоен степени доктора медицины. В 1879 г. был назначен доцентом, а в 1880 г. - профессором терапевтической госпитальной клиники Московского университета. Среди его работ наиболее важной для психосоматики является статья «О происхождении отека под влиянием нервов».

Остроумов показал важность изучения семейного анамнеза больного (не только для выяснения наследственных, врож­денных, пренатальных, постнатальных факторов, влияющих на возникновение заболевания, но и для определения стиля жизни семьи, как стиля наследуемого), и он может быть патогенным, и, наряду, или помимо раз­личных врожденных факторов, этот стиль сам по себе может быть важным этиологическим или патогенетическим фактором.

Феномен ВКБ (внутренней картины болезни) - сугубо психологический феномен - впервые выделен и описан в рамках эмпирического, врачебного подхода врачом, терапевтом, клиницистом, представителем холистического, гиппократовского, целостного подхода Р.А. Лурия (1874-1944).

Известный терапевт, заслуженный деятель науки РСФСР, профессор Роман Альбертович Лурия, отец основателя российской нейропсихологии А.Р. Лурия, занимает особое место в отечественной медицине. Он родился 16 (29) мая 1874 г. в Брест-Литовске Гродненской губернии в семье учителя. Учился в гимназии в Вильно, затем, в связи с переездом, продолжил обучение в Новгороде-Северском Черниговской губернии. Успешно окончив гимназию, Роман Альбертович поступил в 1892 году на медицинский факультет Казанского Императорского университета. По окончании медицинского факультета 13 октября 1897 г. медицинская испытательная комиссия удостоила его степени лекаря с отличием. Пытливый ум, энергия, стремление быть в курсе всего нового и передового в области отечественной и зарубежной терапии заставили его в 1907-1914 гг. совершить поездки в известнейшие клиники Германии и Швейцарии. Роман Альбертович любил повторять: «Медицину, поистине, нельзя выучить до конца, и нельзя считать врачом того, кто ежедневно снова не изучает ее». Работая с маститыми терапевтами Европы - Краусом, Бергманом, Шмидтом, Умбером, Мором и др., Р.А. Лурия изучал клинику внутренних болезней, особенно заболеваний пищеварительного аппарата, рентгенодиагностику, постановку санитарного лечения туберкулеза в Давосе и Леизене. Профессор Л.М. Рахлин в своих воспоминаниях «Мои учителя» так писал о Р.А. Лурия: «Он жадно следил за всем новым и стремился скорее использовать и применить все, что могло обогатить врача в познании организма человека... Он обладал «чувством времени». После одной из поездок в Германию Роман Альбертович привез рентгеновский аппарат, в то время это была большая редкость.

Практика, подкрепленная опытам, и глубокими клиническими знаниями, помогли Р.А. Лурия завоевать высокий профессиональный авторитет и популярность врача, который «может излечить самого тяжелого больного». Его дочь, Л.Р. Лурия вспоминала: «Наплыв больных был очень большим. Временами, в ожидании его приема, весь большой двор был заполнен подводами или санями с больными, привезенными издалека». С 1920 г. Р.А. Лурия - организатор и руководитель в течение последующих 10 лет клиники внутренних болезней. Работать приходилось в сложных экономических условиях, но благодаря стараниям ее директора были оборудованы клиническая лаборатория и рентгеновский кабинет. Л.М. Рахлин вспоминал: «Лурия ежедневно в 12 часов проводил обходы. Он удивлял нас своими точными диагнозами. Диагностический диапазон у него был очень широк. Многие случаи были единственными в Казани, обошедшими всю литературу». Его ученик доктор Я.О. Дайховский восхищался лекциями «…в которых исчерпывающим образом Роман Альбертович излагает достижения клинической и теоретической медицины, богато иллюстрируя их примерами из своего громадного опыта. Прекрасно обставленные, глубокие и интересные по содержанию и блестящие по форме, они захватывают всю аудиторию».
Сам термин «психосоматика» возник в 1818 г. - его употребил немецкий исследователь, врач Хайнрод (Гейнрод). В 1828 г. немец Якоби предложил тер­мин «соматопсихика». В следующие полвека в медицине преобладал организменный подход к больному (т.о., прошло более 50 лет до зарождения психосо­матики как науки в медицине) 2-я половина 19 в. - период интенсивного разви­тия анатомии, физиологии - естественнонаучного знания о человеке. Развива­лись представления о функциях органов, их взаимосвязи. Вирхов: идея атоми­стического понимания сущности болезни конкретного органа, как нарушение его клеточных структур, нарушение его целостности, а, следовательно - его функций. Таким образом, внимание врача должно быть обращено на болезнь органа. Психосоматическое направление в конце 19 - начале 20 вв. возникло как реакция на «машинный бег» в медицине, на механический, атомистический подход к человеку.

Вайс и Инглиш писали: «В век машинизации медицины, электрохимиче­ских исследований мы забываем эмоциональную жизнь больного, его конкрет­ную сущность, его отношение к болезненным симптомам. Любой врач должен уметь разбираться