Лесная ведунья три книги. Лесная ведунья Отчаянная борьба за Гиблый Яр продолжается. Веся пытается понять, что же нужно магам, чародеям и ведьмамостутпницам в лесу, полном нежити.
 Скачать 1.01 Mb.
|
|
- Если свалюсь тут, кровью плеваться начну и все такое, внимания не обращайте, это бывает. - Угу, бывает, - эхом отозвались вампиры, на всякий случай сделав шаг от меня подальше всем своим вампирским строем. А собралось их тут немало, тысячи три, не меньше. А потом грянул гром. Они ударили там, где никто не ждал - на востоке. Внезапно, быстро и жестоко. Четыре чародейки и четыре чародея. Даже действуя не в полном составе, где двенадцать пар требовалось, они сумели пробить защиту моего леса Заповедного и опуститься наземь, невредимыми и неуничтожимыми. Я ощутила каждого из них черным провалом на яркой залитой солнечном светом картине своего леса - везде в Заповедном для меня был свет, а там где опустились эти восьмеро - нет. Восемь черных провалов, поглощающих даже мой свет. Страшно и странно - я никогда не думала, что подобное возможно, возможно в принципе. С ними ведь даже ведьмака не было, впрочем ведьмак больше одного провести бы не смог, а тут восемь чародеев. - Валкирин! - Гыркула ко мне подбежал, да тронуть не решился. - Что случилось? Ему-то чародеи были невидны, от них до нас почитай полдня ходу, если пешком идти. А если по тропе заповедной тогда столько, сколько я захочу. Только вот в чем проблема - чародеи моему лесу урон нанести могли, деревья поломать, зверье покалечить, а то и зажечь огонь негасимый. Я с таким никогда не сталкивалась, но читать о нем доводилось… Справлюсь ли? - Валкирин… Веся? - Гыркула нервничал, от того что не ведал, а неведомое завсегда пуще известного страшит. - Хорошо все, - солгала, глазом не моргнув. Просто глаза были крепко зажмурены, все пытаясь заглянуть в темень, восемью фигурами свет поглощавшими. И для пригляда за ними глаз да глаз требовался - боялась я их, каждого шага их неверного… Да пока не до них. «Мудрый ворон, следи!» - приказала соглядатаю верному. Он в лесу этом Заповедном давно, от того и не совсем птица, магии в нем тоже хватает. И поднялся ворон на крыло, полетел, куда указала, а мне другим заняться следовало. И прижав ладонь к земле сильнее, запела-зашептала, магию леса пробуждая: - Я сила, Я свет, Я небо, Но меня нет. И сила заструилась от ладони к земле, устремилась сотнями побегов, тысячами корений разрастаясь под землей, заставляя все вокруг сиять ярким зеленым светом - светом моей силы, которую я отдавала лесу. Отступил Гыркула. Я не стала останавливать, мне отрываться нельзя было, никак нельзя. - Я легенда, Я энергия, Я страх, Я безжалостна, и вас ждет крах. Удар ладонью по земле, почти неощутимый здесь, на поляне перед избушкой, но отозвавшийся гулом потревоженной почвы во всем лесу. И корни света, проросшие из моей руки, взвились миллионами побегов, освещая весь мой лес, мои болота, горы, территории, поселения, заросли, поляны и свежепосаженные сады ярким зеленым светом. И скрыть это не удалось. Одна из темных фигур, что теперь была смутно различима для меня, опустилась на колено, прижала обе руки к земле и впитала в себя мои последние слова. - Это ведунья, - услышала я женский голос, - заклинание странное, и она… она знала, что мы сумеем его прочесть. Ну не то чтобы точно знала, но предполагала это… как худший вариант развития событий. - И что? Она осветила лес, чтобы видеть нас? - вопросил мужской голос. Хм, а хорошая идея, жаль раньше о ней не подумала. - Не думаю, - голос чародейки, пытающейся считать мою магию, дрожал от перенапряжения, - мы на ее территории, лорд Заратар мне не отвечает. - Твое дело не думать, а считывать ее магию, Сирена! - другой мужчина, жестокий, обозленный, гнев свой не контролирующий. - Где она? Конкретно местоположение обозначь! Я улыбнулась. Явились в мой лес, магию мою понять да предсказать пытаются, меня жертвой считают, да убеждены в силе своей, да в том, что охота на меня будет славной. Ох, охотнички, кто в мой лес за кровью придет, своей собственной захлебнется - и это не шутка и не фигура речи! И я зашептала, вливая силу не в заклинание - в стремительно растущие побеги. - Я ведьма, Я сила, Я свет, И я здесь. А ты беги, беги как загнанный зверь, Беги скорее, я распахну дверь. Я освещу тебе путь, А ты о смерти забудь. И ощутить некоторое разочарование в себе, когда услышала от чародейки: - Нашла! Чувствую! Она на западе, в самом центре леса. - Прячется, - недобро усмехнулся злобный чародей. Я тоже хотела бы так усмехнуться. Еще не помешал бы злобный смех, или злодейский такой. Но не до него было - я открыла охоту на себя, но только идиот сунулся бы в этот капкан. А чародеи идиотами не были. Впрочем и капкан был рассчитан не на них. - Координаты? - потребовал злой чародей. Чародейка протянула ему ладонь, окропляя землю под собой кровью - изо рта кровь текла, но почти невозможное совершила женщина, сумев меня ощутить на территории моего же леса, вот и сожгла себя всю. Да только спутникам ее на жертву ту было плевать - и едва получил координаты чародей, отшвырнул руку ищущей с брезгливостью нескрываемой. Да когда упала чародейка, никто на нее и не взглянул. Встали в пары, те что остались, трое напротив трех, седьмой ненужный в сторонку отошел, и зашептали, завыли, заговорили, врата открывая. - Ввввввеся! - встревожено позвал Гыркула. Я догадывалась, что он видит - как надо мной разверзается небо, только вот я с глазами закрытыми свет различить не могла - то ли красный, то ли синий, то ли фиолетовый, но свет был теплым, почти горячим, кожей ощутимым. - Готовьтесь к бою, - предупредила вампиров. - А… а ты? - нервничал граф, как обычный человек нервничал, вот тебе и вампир голубых кровей. - А я буду защищать свой лес, - ответила тихо. И зашептала вновь, взращивая ростки светящиеся, выплескивая себя, питая то, что станет куполом защитным. Вот еще немного и станет. - Я сила, Я свет, Я небо, Но меня нет. Грохот грома. Жуткий вой. Свист ветра, который создают падающие тела, предостерегающий крик Гыркулы, и первый удар по падающей на меня навкаре нанес он. А я даже дернуться не могла - много их было, отравленных гнилью мавок, и сильны они были. Там где дерева коснутся - ветка отсыхает, где на землю ступят - на шаг вокруг трава сгнивает. - Я сила, Я свет, Я небо, Но меня нет. Меня и не было, были миллионы побегов, стремительно поднимающихся к самым верхушкам деревьев, защищая мой лес. И когда светящиеся лианы переросли деревья, они сплелись в один огромный купол, образуя гриб с вогнутой шляпкой, словно гриб-лисичка вырос вдруг. Зеленым он был, светящимся, да не совсем грибом - скорее воронкой. И падающие навкары по ней соскальзывали прямиком на поляну перед избенкой моей - капкан вышел знатный. А мой лес теперь был в безопасности. И когда я открыла глаза, увидела оскаленное искаженное ненавистью лицо навкары, несущейся на меня неестественно плавными стремительными прыжками… Голову ей снес какой-то вампир, четко и уверенно, а после вырвал черное сердце из белой груди, и не глядя швырнул в костер из таких же. Костер был огромным, выше моей избушки, и разожгли его видать бревнами из моей баньки… Да только теперь тех бревен и видно не было - серда, черные, ядовитые, гнилью отравленные, давно погребли дерево под собой, остался лишь огонь, дикое ревущее пламя, пожирающее ядовитые черные сердца. - Ведунья, шла бы ты в дом, а? - Гыркула в искусстве фехтования был хорош. Не так хорош, как Агнехран, но смотрелся воином опытным да сильным. Вот и ополовинил очередную несущуюся на меня навкару, вырвал ее сердце, бросил в костер, посмотрел на меня вопросительно. - Не могу, - ответила сдавленно, - я весь купол защитный над лесом держу, и коли встану… Договаривать не стала. И Гыркула не стал ничего говорить, когда к ногам его голова прикатилась вовсе не навкары - одного из вампиров. Вскинул взгляд на навкару, что встала напротив, одной рукой тело убитого удерживая, да перехватил меч крепче и шагнул навстречу новому врагу. А я с содроганием на голову оторванную поглядела - могла бы этого избежать. Могла бы купол снять, призвать Лесю, да волков кликнуть и мы бы справились. Вот только какой ценой? Навкары для леса, особенно Заповедного, словно яд. И скольких бы я потеряла? А сколько погибло бы деревьев? Итак урон понесли, для леса даже прикосновение навкары губительно. И все же… «Леший… лешинька…» - не смогла я одна, не сумела. Особенно после того, как еще один вампир близ меня упал замертво. «Для аспида тропу заповедную открываю», - быстро ответил друг верный. Один удар сердца на решение, и торопливое: «Всех аспидов впусти». Аспиды явились с запахом гари. Только теперь горела не плоть, у их огня запах был другой - словно раскаленной печью повеяло, углями из кузницы, жаром из ада. И все изменилось. Взбодрились вампиры, ощутив что подмога близко, взвыли навкары, оповещая, что для задуманного времени осталось не много, и ринулись ко мне, теряя по озверелому пути части тел, куски плоти, руки, ноги… Но вампиры стояли намертво, а я ждала. Едва дыша, стараясь не видеть смерть вокруг себя, вздрагивая от свиста мечей, порой проносившихся у самого лица. Я очень ждала. - Ведунья ты моя неугомонная! - злой, жаркий шепот надо мной. Дождалась. - Купол твой мое пламя выдержит? - спросил, пламенем же сразу трех навкар от меня отшвыривая. - Выдержит, охранябушка, - прошептала я. А дальше был огонь. Ослепительное ревущее пламя, которое с трудом, но контролировали пять аспидов, загоняя в капкан и сжигая чудовищную нежить. Вампиры добивали тех, кому удавалось избежать огненных тисков, образовав строй следующий за стеной огня. И мне казалось, это никогда не закончится. Просто никогда. Безумно хотелось пить, от гари в горле пересохло, все тело затекло, мышцы перетружденные ныли, руки дрожали, но я держалась. И когда наступил рассвет, я встретила его все так же удерживая купол, потому что нужно было держаться. Еще держаться. До восхода солнца. До момента, когда солнечный свет заставит пытающихся сбежать навкар искать укрытие, а укрытием была лишь поляна вокруг моей избы… только капкан. И я держалась. Из последних сил. Сколько могла, хотя, по-моему, «могла» закончилось часа два назад. А потом теплые ладони обхватили мое лицо, и любимый голос прозвучал освободительным: - Все, Веся, все, добили последних. Отпускай купол. С трудом отрыла глаза, посмотрела на аспида. «В лесу чисто», - прислал весть лешенька. Я улыбнулась и завалилась куда-то набок, прижимая к себе клюку родимую. В тот же миг рухнул купол, впуская в мой лес свет солнечный. И запели птицы. Заревели медведи. Завыли волки. Застрекотали кузнечики. Лес радовался, лес пел о победе, лес не хотел думать о том, насколько близок он был к гибели. - Веся, - донесся до меня голос любимый, - а где чародеи? - Бегут, - прошептала я, почти засыпая. - Бегут? - переспросил Агнехран. - И долго они бежать будут? - Доооолго, - никогда не думала, что клюка в качестве подушки, это так удобственно, - очень долго… На тропу заповедную ступить не сложно, а вот сойти с нее… И на этом провалилась я в сон, ибо сил моих уже не было. Их давно уже не было, на одном упрямстве держалась. *** - Быстрее! Ну же! Это не замкнутый круг, а всего лишь тропа Заповедная. Если ускоримся до скорости бега зверя лесного, сможем с нее соскочить! - крикнул задыхающимся спутникам злодейский чародей. Одна недоведьма в статусе лесной ведуньи коварно улыбнулась, и крепче обняв клюку, пожелала чародеям сил там побольше, настойчивости, веры в себя. Просто ведунья в отличие от чародеев была в курсе, что примерно так с полгода назад, мы с лешенькой слегка поэкспериментировали, и теперича у меня в лесу имелась тропа «Замкнутый круг», и тропа «Змейка извилистая», а еще тропа «Высокогорная каменистая», и «Бродоречковая» и какая-то там еще, я во сне не очень помню. - Затейница ты у меня, - прошептал кто-то нежно у самого уха, и крепче обнял. Со мной спит. Как леший меня в Сосновый бор принес, так следом пришел, меня сонную водой напоил, за что благодарность ему особая, и вот теперь спит. Прямо на земле, потому как мне на матрас или покрывало сейчас нельзя, контакт с почвой надобен, от того плащом своим укрыл, рядом лег, обнял и теперь спит. Проснулся на миг, когда чародеи мимо нас в пятый раз пробегали, и снова заснул. А вот я уже выспалась и сил набралась. Откуда набралась, правда, не совсем ведаю, то ли бор Сосновый поделился силой, то ли украшения, охранябушкой моим для меня сотворенные, но силы восстановились. А с ними и спокойствие душевное, и уверенность в завтрашнем дне вдруг появились. В то, что хорошо все будет вдруг поверила, что справлюсь я с любой напастью, ведь не одни мы теперь с лешим против мира всего, с нами вампиры, волкодлаки, нечисть вся и Агнехран со мной… И вот лежу я, смотрю на руки его, мышцы такие сильные, словно железные, на пальцы горячие, что согревают прикосновением, на улыбку, что в свете дневном разглядела на лице черном матовом. Чудище мое огненное. - Так смотришь на меня, словно только сейчас разглядела, - хриплым ото сна голосом произнес аспид, и глаза открыл. Улыбнулась ему, руку протянула, к щеке осторожно притронулась, да вновь в глаза змеиные взглянула и уже не содрогнулась внутренне. Ну, змей, но мой же. Человек ко всему привыкает, и к змее привыкнуть может, если так обстоятельства складываются, вот и я, кажется, привыкла к облику его чудовищному. - Что это было вчера? - прижавшись к ладони моей, как кот огромный, даже глаза зажмурив от удовольствия, вопросил Агнехран. - А ты о чем? - решила уточнить, так на всякий случай. Глаза открыл, посмотрел внимательно, усмехнулся, протянул задумчиво: - Да уж действительно, об чем именно спросить первым… Вздохнул, на меня глядя, и начал спрашивать: - Побеги эти, которым всю себя отдала, это что было? - А, это, - я легла удобнее, но так чтобы руку на щеке его все равно держать, - это защита такая была. - Это я понял, - а у самого взгляд вдруг яростью полыхнул, - я только одного не пойму, почему защиту эту ты держала? Леся у нас что, исключительно по потомствопроизводственным делам разве? Не ты ли мне говорила, что именно чаща Заповедная лес твой защищает? Ты говорила, это я точно помню. Так почему в нужный час чащи твоей ни слуху ни духу не было?! Тут из земли, прямо из вороха сосновых иголок, вылезла Леся. Злющая, аки медведь-шатун, коего по зиме из берлоги подняли. Глаза зеленью горят, волосы-ветви как змеи шевелятся, кулаки сжимаются. - Аеданушка, - я вообще не сразу решила как к нему обратиться при чаще моей, но вспомнив что имя это ему в обоих ипостасях близко, этим и назвала, - а ты бы не лез в дела, что тебя не касаются. И руку со щеки его убрала. Промолчал, но глаза сужены от ярости, да и лицом потемнел будто. И не стала я растягивать, да умалчивать, сказала как есть: - Навкары для леса - яд. Одним прикосновением скверну, гниль, смерть и тлен разносят, да от места куда ступили, гадость эта лишь расползается, остановить ее сложно. - Но останавливала ведь, - напомнил охранябушка. - Да, - согласилась я, - до леса останавливала. Но они на лес с неба рухнули, да в таком количестве, что Леся справилась бы, но лес урон страшный понес бы, и чаща тоже. Помрачнел аспид, а я улыбнулась ему с грустью нескрываемой, и призналась: - А ты прав оказался, когда сказал, чтобы вампиры от меня ни на шаг не отходили. Усмехнулся он, с болью как-то, да и ответил: - Любовь оказалась права, Веся. И сел. Посмотрел на Лесю, произнес глухо: - Извини. Чаща Заповедная фыркнула, и гордо ушла под землю. А мы во бору остались вдвоем, я и аспид-агнехранушка. - Почему любовь? - интересно даже стало. - Потому… - вздохнул он тяжело, вдаль насколько бор сосновый позволял, поглядел, да и ответил. - Потому что, если бы не любил больше жизни своей, я бы ночью остался с тобой. И искушение было, да такое от которого кровь вскипала и в глазах темнело. Но я люблю тебя настолько, что даже мысль о принуждении холодом в сердце отдается. Потому что боюсь, до ужаса боюсь потерять это чувство, что растет и крепнет между нами. Боюсь в глаза твои посмотреть и увидеть там холод. Боюсь тебя потерять. И потому по ночи в Гиблый яр кинулся, кровью своей кровь ведьмака смывать… и как оказалось - это было самое верное решение, потому как в какой-то момент разум я утратил. И я, и пятеро моих сородичей. Тут уж и я села, гляжу на него с тревогою. Он на меня устало посмотрел. Страшно мне стало, потому как во взгляде его было что-то… что-то пугающее. - Я ухожу, - произнес аспид, губами черными. И в душе моей словно оборвалось все. А Агнехран, глаз с меня не сводя, продолжил: - С лешим поговорил, ни меня, ни других аспидов он более в лес твой Заповедный не пустит. Гиблый яр для тебя отвоюю, в любом деле на помощь мою рассчитывай, если что-то потребуется - не молчи, мне за счастье тебе помочь, помни об этом. А в лес свой более не пускай. Я знаю, ты это можешь - магом меня в него не пускала, и аспидом на расстоянии удержать сможешь. Нет!!! Я еще не поняла толком, что случилось, не поняла от чего решение принял такое, я лишь как ведьма видела - что принял, и принял окончательно. - Я люблю тебя, Веся, - тихо произнес он, глядя мне в глаза. Я люблю тебя, Агнехран… |