Оглавление Хрестоматия Кризисные состояния личности
 Скачать 3.34 Mb.
|
|
Рис. 2.2. Мотивационные основания принудительных действий (воспроизводится с разрешения по: Tedeschi & Felson, 1994, p. 164; отпечатано © 1994 by American Psychological Association) Решение человека применить угрозы или физическую силу рассматривается как вызванное намерением добиться or человека, на которого нацелено воздействие, выполнения определенных требований. Однако это подчинение не является самоцелью: намерение его добиться мотивировано желанием достижения конечного результата, например, заставить человека отдать какие-то ресурсы или оказать проявляющему агрессию субъекту какие-либо услуги. Наказание же, напротив, осуществляется в форме принудительного действия с намерением причинить человеку вред и с конечной целью восстановления справедливости, защиты чьего-либо вышестоящего положения или удержания человека от определенных нежелательных действий путем его устрашения. Чтобы объяснить природу процесса принятия решений, который приводит к принудительным действиям, Тедеши и Фелсон задействовали несколько теоретических направлений, отдельные из которых нами уже рассматривались в данной главе. Важную роль в процессе принятия решения имеет сравнение издержек и выгод, связанных с каждым из возможных вариантов. Действующий человек обдумывает субъективную ценность намеченной цели, вероятность ее успешного достижения с помощью определенного действия, а также величину и вероятность потенциально возможных негативных последствий. В оценке вероятности различных результатов, а также связанных с ними издержек и выгод важнейшую роль играет опыт подобных ситуаций в прошлом. Кроме того, установки и ценности индивида определяют, приемлемо ли определенного рода поведение, например телесное наказание детей, в качестве стратегии принуждения. Если говорить о социокогнитивных процессах, то еще один решающий фактор это то, насколько сценарии различных видов принудительных и, наоборот, непринудительных линий поведения для субъекта являются когнитивно достижимыми. Например, если индивид обычно применяет принудительные методы, то в новой ситуации принуждения будут активированы с большей легкостью, поскольку в прошлом они повторялись чаще. Важное достижение теории социального взаимодействия – помещение агрессии в контекст других форм социального поведения, рассчитанного на оказание воздействия на других людей. В рамках данного подхода подчеркивается, что агрессия, как определенная форма принудительных действий, представляет собой лишь одну из потенциально возможных стратегий влияния, и индивид в процессе рационального выбора решает, следует ли в данной ситуации применять эту стратегию. Следовательно, индивид здесь рассматривается не как побуждаемый к агрессивному поведению природными инстинктами или сильными отрицательными эмоциями, а как контролирующий собственный репертуар агрессивных реакций и способный выбирать альтернативы неагрессивного характера. В целом рассмотренные в данной главе подходы отражают разнообразные объяснения того, как и почему возникает агрессивное поведение. В частности, психологические подходы на первый план выдвигают взаимодействие эмоциональных состояний, когнитивных процессов и решений о поведенческом проявлении агрессивных реакций. Разработанная Андерсоном и его коллегами «Общая модель аффективной агрессии» (GeneralAffectiveAggressionModel – GAAM) – недавняя разработка в ряду теоретических концепций предпосылок агрессии. Данная модель предлагает обобщающую схему описания многих аспектов ранее созданных теорий (Lindsay & Anderson, 2000). Эта модель представлена на рис. 2.3.  Рис. 2.3. Общая модель аффективной агрессии (Lindsay & Anderson, 2000, «Бюллетень личностной и социальной психологии», р. 26, 533–547, отпечатано © 2000 by Sage Publications; воспроизводится с разрешения Sage Publications Inc.) Андерсон и его коллеги (см., например, Anderson, Anderson & Denser, 1996; Anderson, Benjamin & Bartholow, 1998) провели исследования различных элементов данной модели, в частности роли характерной для индивида враждебности и агрессивности в агрессивном поведении (см. главу 3) и влияния ситуационных факторов, например температуры и агрессивных слов-стимулов (см. главу 4). При сравнении различных концепций агрессии большое значение имеет сопоставление взглядов на контроль и возможность сокращения агрессивного поведения. Из ранних, основывавшихся на инстинкте и побуждении подходов вытекает по существу пессимистичный взгляд, однако нехватка эмпирических данных, подтверждающих основные построения этих подходов, привела к тому, что в современных исследованиях агрессии им, как правило, не придается большого значения. Как отмечает Берковиц (Berkowitz, 1993, р. 387), «люди обладают способностью к агрессии и насилию, но не биологическим побуждением нападать и уничтожать других, которое постоянно в них накапливается». Данный взгляд поддерживается теориями, которые подчеркивают опосредующую роль когнитивных процессов, научения, а также процессов принятия решений. Эти концепции говорят о возможности усиления факторов, препятствующих открытым проявлениям агрессии, и признают свободу индивида в выборе вместо агрессивного поведения каких-либо альтернативных вариантов действия. Резюме Теоретические подходы, объясняющие агрессивное поведение, включают в себя биологическое и психологическое направления рассуждений и исследований. Биологические модели обращаются к эволюционному и генетическим принципам толкования агрессии. Согласно социобиологическому подходу, агрессия возникла как адаптивная форма социального поведения в процессе эволюции. Этологический подход трактует открытое проявление агрессии как функцию внутренней агрессивной энергии, высвобождаемой внешними сигналами, которые связаны с агрессией. Сведения, которыми располагает генетика поведения, говорят, что склонность к агрессивным поступкам, по крайней мере отчасти, определяется генетическими факторами. Первые психологические модели агрессивного поведения тоже рассматривали агрессию как врожденную предрасположенность к определенного рода реакциям. Выдвинутое Фрейдом предположение о том, что агрессия – это инстинкт, действующий согласно принципу удовольствия, дало толчок для развития фрустрационной теории агрессии. Согласно данной теории, агрессия побуждается желанием преодолеть фрустрацию. Более поздние психологические подходы расширили понимание взаимосвязи между фрустрацией и агрессией, и в их рамках была разработана более общая модель отрицательных эмоций, где подчеркивалась роль когнитивных факторов, научения и процессов принятия решений в предсказании агрессивных реакций. Общим для психологических объяснений агрессии является положение о том, что агрессивного поведения можно избежать: вероятность его возникновения зависит от влияния множества способствующих и препятствующих агрессии факторов, связанных как с самой личностью, так и с внешней средой. Рекомендуемая литература Berkowitz L. (1998а). Affective aggression: The role of stress, pain, and negative affect. In R.G. Geen & H. Donnerstein (eds.), Human aggression: Theories, research and implications for social policy (p. 49–72). San Diego. CA: Academic Press. Geen R. (1998a). Aggression and antisocial behavior. In D. T. Gilbert, S.T. Fiskе & G. Lindzеy (Eds.), The handbook of social psychology (4th ed., Vol. II, p. 317–356). Boston, MA: McGraw-Hill. Tedeschi J.T. & Felson, R.B. (1994). Violence, aggression, and coercive actions. Washington, DC: American Psychological Association. Б. Крэйхи. 3. Индивидуальные различия в агрессии Рассмотренные в предыдущей главе теории предлагают различные объяснения приобретения и выражения агрессивных склонностей. В настоящей главе мы познакомимся с эмпирическими данными о происхождении индивидуальных различий в агрессивном поведении. В первом разделе будут описаны подходы к возникновению агрессивного поведения в детском репертуаре социального поведения. В частности, мы рассмотрим типичные изменения, происходящие в агрессивном поведении при переходе из детского в подростковый период, а также факторы этих изменений. Во втором разделе будут приведены данные о взаимосвязи между устойчивыми личностными чертами и индивидуальными различиями в агрессии в зрелом возрасте. Наконец, в третьем разделе мы обратимся к различиям в агрессивном поведении в связи с определенной индивидуальной характеристикой – половой принадлежностью. Здесь мы рассмотрим вопрос о том, существуют ли какие-либо различия в агрессивном поведении мужчин и женщин, и если они есть, то как их лучше объяснять. В данной главе будут рассматриваться только те исследования, которые сосредоточены преимущественно на индивидуальных различиях в агрессии. Те же исследования, в которых вопрос факторов индивидуальных различий затрагивается наряду с какими-либо другими или имеет второстепенное значение, будут разобраны в соответствующем контексте (например, обсуждение гендерных различий в реакциях на насилие в средствах массовой информации см. в главе 5). Возникновение агрессивного поведения Как отмечают Лоубер и Хей (Loeber & Hay, 1997), агрессия у детей и подростков в определенной степени является возрастной нормой. Это значит, что поведение с намерением причинить вред другому демонстрируют, по крайней мере изредка, многие, а то и большинство представителей данных возрастных групп. Однако определенная доля детей и подростков отклоняется от этой нормальной линии развития и проявляет устойчиво высокие уровни агрессивного поведения, которые уже нельзя считать возрастной нормой. Именно поведение таких индивидов и представляет особый интерес для исследователей вопросов возникновения агрессии. В объяснении причин возникновения необычно сильных агрессивных наклонностей и их проявления в последующих периодах индивидуального развития ключевое значение имеют следующие вопросы (Loeber & Hay, 1997): Когда впервые возникает агрессивное поведение и какие формы оно принимает в детстве, подростковом и юношеском возрасте? Насколько стабильны проявления агрессивного поведения по мере взросления ребенка? Идет ли развитие агрессивного поведения по пути обострения, вследствие чего более умеренные формы агрессии сменяются более резким агрессивным поведением? Каковы эмоциональные и когнитивные предпосылки агрессивного поведения? Какова роль социальной среды (родителей, сверстников и непосредственного окружения) в формировании и сохранении моделей агрессивного поведения? Мы коротко рассмотрим имеющиеся по каждому из данных вопросов данные, обобщенные в недавних, отражающих современное состояние дел обзорах, проведенных Койем и Доджем (Coie & Dodge, 1998), а также Лоубером и Хейем (Loeber & Hay, 1997). Проявление агрессивного поведения в период от детского до юношеского возраста Первый предвестник агрессивного поведения на лицах взрослых – выражение гнева, которое способен распознать трехмесячный младенец. Затем следует проявление ребенком гнева в ответ на фрустрацию, начинающееся во второй половине первого года его жизни. Во второй и третий годы жизни в конфликтах с ровесниками и взрослыми возникают поведенческие модели агрессии в форме вспышек разражения и применения физической силы (например, ударов, толчков, лягания). В первые школьные годы становятся заметны гендерные различия в агрессии: мальчики обычно проявляют более высокие уровни физической агрессии, чем девочки. Девочки, однако, в значительной степени выказывают вербальную агрессию (ругательства, брань) и агрессивное отношение (исключение сверстников, сплетни) (Crick & Grotpeter, 1995; Rys & Bear, 1997). Агрессивное поведение имеет тенденцию к снижению ближе к середине детского периода как функция возрастающих социальных навыков и саморегуляции, однако это, по-видимому, не касается агрессии в отношении братьев и сестер, которая в равной степени характерна для обоих полов. Лоубер и Хей (Loeber & Hay, 1997) отмечают, что в подростковом и юношеском возрасте агрессивное поведение меняется по силе и характеру проявления. Как правило, оно приобретает более опасный характер, не в самую последнюю очередь вследствие широкого распространения огнестрельного и других видов оружия среди мальчиков-подростков (Verlinden, Hersen & Thomas, 2000). Пример крайнего случая юношеской агрессии представлен на рис. 3.1. В заголовке сообщается о действиях 12-летних главарей армии повстанцев на острове Шри-Ланка, которые взяли в заложники всех людей, находившихся в госпитале, убив при этом нескольких из своих пленников.  Рис. 3.1. Пример раннего проявления сильной агрессии (воспроизводится с разрешения агентства печати The Independent Syndication) В Каролинском лонгитюдном исследовании, которое проводилось Р. Кэрнсом и Б. Кэрнсом (Cairns & Cairns, 1994), более половины мальчиков младше 16 лет сказали, что у них есть огнестрельное оружие, а 81% сообщил, что оружие есть у кого-то из членов семьи. Это тревожные цифры – и не только с точки зрения Европы, где законодательство в области огнестрельного оружия гораздо более жесткое, чем в Соединенных Штатах. Лоубер и Хей также отмечают, что наблюдаемый в последнее десятилетие существенный рост числа убийств, совершаемых несовершеннолетними, может в значительной степени быть приписан широкой доступности огнестрельного оружия, применявшегося более чем в половине случаев из всех подростковых убийств. Важное изменение в характере агрессивного поведения, происходящее в детско-юношеском возрасте, заключается в том, что агрессия и насилие приобретают тенденцию к большей социальной организации. В подростковые группировки входят те несовершеннолетние, которые встречают социальное отвержение со стороны своих менее агрессивных сверстников. Они привлекательны для крайне агрессивных индивидов, и на них приходится немалая доля подростковой агрессии, в том числе драки между соперничающими группировками. В то время как групповое насилие продолжает считаться явлением, главным образом характерным для мальчиков, учащаются сообщения о группах девочек, демонстрирующих высокий уровень агрессии (см. также главу 6, где рассматривается групповое насилие). Однако все же гендерные различия, по-видимому, существуют, поскольку агрессивное поведение девочек в большей степени замещается неагрессивными стратегиями разрешения конфликта, тогда как у мальчиков склонность использовать для разрешения социальных конфликтов агрессию в подростковом и юношеском возрасте сохраняется. Устойчивость агрессивного поведения при переходе от детского к подростковому и юношескому возрасту С нестандартно высокими показателями агрессии в детском возрасте связан следующий важный вопрос: останутся ли данные склонности ярко выраженными в последующие периоды индивидуального развития? Согласно данным лонгитюдных исследований, агрессивное поведение, действительно, относительно стабильно во времени (см.: Laub & Lauritsen, 1995, где приведен обзор имеющихся данных). На основе результатов 16 исследовании устойчивости агрессивности среди лиц мужского пола Олвеус (Olweus, 1979) установил, что в годичном периоде коэффициенты стабильности составляют r = 0,76, за период 5 лет r = 0,69, а в 10-летнем интервале r = 0,60 (см. также: Lumkley, 1994). Эти цифры говорят о том, что агрессия почти столь же стабильна, как интеллект, даже на протяжении значительных периодов времени. Из данного вывода следует, что агрессия в раннем возрасте – это не такая проблема, которую с возрастом дети смогут преодолеть, если только не происходит вмешательства каких-либо особых целевых программ. Лоубер и Хей отмечают, что устойчивость чаще имеет более высокие показатели у тех индивидов, для которых характерны крайние показатели на шкале агрессии, то есть которые наименее или наиболее агрессивны в момент времени 1. Однако, несмотря на обнаруженные высокие коэффициенты стабильности агрессивного поведения при переходе от детского к подростковому и юношескому возрасту, исследователи не должны упускать из виду индивидуальную вариативность в агрессивном поведении. Даже когда на уровне группы коэффициенты стабильности имеют высокие значения, у отдельных индивидов характер агрессивного поведения может со временем меняться. Например, человек, бывший неагрессивным в момент времени 1, может проявить в момент времени 2 увеличение агрессии, то есть позднее начало агрессии. И наоборот, человек, который в момент времени 1 был агрессивен, может воздерживаться от агрессивного поведения в момент времени 2. Относительно обоих вариантов изменения имеются подтверждающие эмпирические данные. Например, Кингстон и Прайор (Kingston & Prior, 1995) трижды измеряли агрессию в группе австралийских детей, которым в начале исследования было по 2–3 года, а в конце – по 7–8 лет. Выяснилось, что 55% мальчиков и 41% девочек, проявлявших агрессию в возрасте 2 лет, продолжали оставаться агрессивными и в 8-летнем возрасте, т.е. демонстрировали стабильность. В противоположность этой группе. 31% агрессивных в возрасте 2 лет мальчиков и 24% агрессивных девочек к 8 годам перестало быть свойственно агрессивное поведение. Помимо этого, исследователи обнаружили, что около четверти агрессивных детей в возрасте 8 лет впервые проявили себя агрессивно в возрасте 5 лет. Каждая из двух последних групп демонстрировала неустойчивость агрессивного поведения во времени, хотя и в разных направлениях. Усиление агрессивного поведения В целом имеются свидетельства непрерывного снижения уровня агрессии с возрастом (см.: Loeber & Stouthamer-Loeber, 1998), таким образом прекращение агрессивного поведение может отражать связанный с возрастом поведенческий норматив. Однако ясно и то, что значительная доля субъектов, выказывавших агрессию в детском возрасте, продолжает оставаться агрессивными и далее. Учитывая, что агрессия проявляется в разных формах, различающихся по степени используемого насилия, важно понять, насколько стабилен уровень агрессии для данных индивидов и имеет ли их агрессивное поведение тенденцию к усилению и переходу от менее серьезных к более серьезным формам проявления на протяжении индивидуального развития человека. Долгосрочное усиление агрессии означает постепенное возрастание жестокости агрессивных действий в детско-юношеский период, тогда как краткосрочное усиление агрессии означает резкое увеличение насилия у тех индивидов, которые в более позднем возрасте только начинают проявлять агрессию. На уровне группы источником сведений об эффекте долгосрочного усиления агрессии являются исследования, в которых изучалась совокупная динамика начала проявления агрессивного поведения в различных по жестокости формах. Пример данного подхода представлен на рис. 3.2, где изображены результаты проведенного Лоубером и Хейем анализа возраста первого проявления у мальчиков незначительной агрессии, физического нападения и жестокого насилия.  |